Красный и белый террор (работа 1)

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

АМУРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

(ГОУВПО «АмГУ»)

РЕФЕРАТ

на тему: Красный и белый террор

по дисциплине История Отечества

Благовещенск,2007

ПЛАН

ВВЕДЕНИЕ

    Красный террор

    Белый террор

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Само понятие «красного террора» впервые ввела эсерка Зинаида Коноплянникова, которая заявила на суде в 1906 «Партия решила на белый, но кровавый террор правительства ответить красным террором…».

Новую волну террора в России обычно отсчитывают с убийства в 1901 году эсеровским боевиком министра народного просвещения Николая Боголепова. Всего с 1901 по 1911 г. жертвами революционного террора стали около 17 тысяч человек (из них 9 тысяч приходятся на период революции 1905-1907 гг.). В 1907 году каждый день в среднем погибало до 18 человек.

По данным полиции, только с февраля 1905 г. по май 1906 года было убито: генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников - 8, вице-губернаторов и советников губернских правлений - 5, полицеймейстеров, уездных начальников и исправников - 21, жандармских офицеров - 8, генералов (строевых) - 4, офицеров (строевых) - 7, приставов и их помощников - 79, околоточных надзирателей - 125, городовых - 346, урядников - 57, стражников - 257, жандармских нижних чинов - 55, агентов охраны - 18, гражданских чинов - 85, духовных лиц - 12, сельских властей - 52, землевладельцев - 51, фабрикантов и старших служащих на фабриках - 54, банкиров и крупных торговцев - 29.

  1. Красный террор

«Мы не ведём войны против отдельных лиц. Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, - к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом - смысл и сущность красного террора»

«Начинаются аресты и расстрелы... и повсюду наблюдаются одни и те же стереотипные жуткие и безнадежные картины всеобщего волевого столбняка, психогенного ступора, оцепенения. Обреченные, как завороженные, как сомнамбулы покорно ждут своих палачей! Со вздохом облегчения встречается утро: в эту ночь забрали кого-то другого, соседа. знакомого... кого-то другого расстреляли... Но придет ночь и заберут и их! Не делается и того, что бы сделало всякое животное, почуявшее опасность: бежать, уйти, скрыться! Пребывание в семье в то время было не только бессмысленным, но и прямо преступным по отношению к своим близким. Однако скрывались немногие, большинство арестовывалось и гибло на глазах их семей... « Один из очевидцев так вспоминал о начале террора в Петрограде (сентябрь 1918 г.): «Вблизи Театральной площади я видел идущих в строю группу в 500-600 офицеров, причем первые две шеренги арестованных составляли георгиевские кавалеры (на шинелях без погон резко выделялись белые крестики)... Было как-то ужасно и дико видеть, что боевых офицеров ведут на расстрел 15 мальчишек красноармейцев!».

К превентивным арестам генералов и офицеров, в т.ч. и тех, которые были отстранены еще после февраля 1917 г., большевики приступили сразу после переворота, чтобы обезопасить себя от возможных выступлений, и часть расстреливалась (в Гангэ, например, был расстрелян командир дивизии подводных лодок Балтийского флота контр-адмирал Владиславлев).

В конце 1917 - самом начале 1918 г. некоторые арестованные офицеры еще иногда освобождались, что было вызвано необходимостью использовать их против наступавших немцев (например, схваченные в январе члены «Петроградского союза георгиевских кавалеров»), но с конца января это перестало практиковаться. Расстреливались не только те, кто отказывался служить, но и служившие новой власти (как поступили 21 июня 1918 г. с выведшим Балтийский флот из Гельсингфорса адмиралом А.М. Щастным, чья жизнь была цинично принесена в жертву, чтобы оправдаться перед немцами, которым по договору должны были передать флот.). Не были оставлены вниманием и некоторые отставные видные военачальники, уничтоженные одними из первых. Например, в конце 1917 г. был арестован и убит живший с семьей в Смоленске бывший командующий Западным фронтов генерал от инфантерии А.Е. Эверт, генерал от инфантерии Н.Н. Янушкевич был убит конвоирами по дороге в Петроград, та же участь постигла жившего в Таганроге генерала от кавалерии П.К. Ренненкампфа, генералы от инфантерии Н.В. Рузский и Радко Дмитриев были уничтожены в Пятигорске. А.А. Брусилов, раненный в ходе октябрьских боев в Москве, по возвращении из лечебницы, пока не согласился перейти на службу к большевикам, два месяца провел в тюрьме и еще два - под домашним арестом.

В Москве расстрелы офицеров-участников сопротивления начались уже на следующий день после капитуляции полковника Рябцева: некоторые были вопреки обещаниям сразу отправлены в тюрьмы, а остальных начали арестовывать на другой день. С 20-х чисел ноября террор с каждым днем усиливался, расстреливали не только офицеров, но и их семьи, в начале декабря положение ухудшалось с каждым часом, расстрелы умножались, к 1 января уже непрерывно, день и ночь, расстреливали офицеров и интеллигентов.

Так продолжалось до осени, об отдельных расправах сообщалось в газетах. Сообщениями об арестах офицеров газеты были полны всю первую половину 1918 г. Сообщалось, в частности, что много офицеров было арестовано 17.02 в Чите, 20.02 в Муроме, Коврове и Нижнем Новгороде, имеется масса известий об арестах и убийствах одиночных офицеров или небольших их групп. Летом подобные сообщения учащаются. 23 июня сообщалось о расстреле офицеров в Ельце, 1 июля - об аресте на московском вокзале отправлявшихся в Вологду 45 офицеров, 5.07 - об арестах офицеров в Рязани, 28.07 - 400 добровольцев, собиравшихся на французский фронт, 2.08 - о расстреле 4 офицеров в Москве, 4.08 - 9 офицеров на Восточном фронте, 8.08 - об аресте нескольких офицеров в Кунгуре, 10.08 - о расстреле в Московской губ. служивших в Красной армии 7 офицеров, 13.08 - о расстреле служивших в Красной армии офицеров в Витебске, Петровске и Моршанске и 10 гвардейских офицеров в Рыбинске, 19.08 - об аресте 15 офицеров в Городке Витебской губ., 25.08 - о расстреле нескольких офицеров в Костроме, 24-26.08 - об аресте более 100 и расстреле 5 офицеров в Москве, 27.08 - об аресте 30 офицеров в Великом Устюге, 28.08 - о расстреле 2 офицеров во Владимире и т.д.

«Красный террор», направленный против всех потенциальных врагов их власти и официально объявленный большевиками 2 сентября 1918 г. (а фактически начатый сразу после захвата власти), всей своей силой обрушился прежде всего на офицеров. В приказе НКВД, телеграфированном всем губерниям, говорилось: «Из буржуазии и офицерства должны быть взяты значительные количества заложников. При малейших попытках сопротивления или движения в белогвардейской среде должен приниматься безоговорочно массовый расстрел. Местные губисполкомы должны проявить в этом направлении особую инициативу. Все означенные меры должны быть проведены незамедлительно». В циркулярном письме ВЧК от 17 декабря 1918 г., предписывавшем взять на учет все «буржуазное населения», могущее быть заложниками, видное место занимали офицеры и их семьи. Причем и позже, когда оставшихся офицеров стали мобилизовывать в Красную армию, они продолжали относиться к этой категории населения, и семья такого призванного офицера могла быть взята в заложники и расстреляна, как это многократно и случалось. Причем уничтожению офицеров большевиками придавалось большее значение, чем даже их использованию в целях сохранения своей власти (когда отвечавший за комплектование армии Троцкий в октябре потребовал освободить всех офицеров, арестованных в качестве заложников, ЦК 25 октября отверг это требование).

Официальные данные ЧК о расстрелянных не отражают, разумеется, и 10% реальной цифры. По ним получается, что за 1918 г. было расстреляно 6185 чел. (в т.ч. за первую половину года 22), а всего за три года - 12733; в тюрьмы было посажено в 1918 г. 14829 чел., в концлагеря - 6407 и заложниками взято 4068 (в 1919 г. - 5491). Не говоря о том, что помимо приговоров ЧК, к которым относятся эти данные (охватывающие, к тому же, возможно, не все местные органы ЧК), по существующим инструкциям «контрреволюционеры» подлежали расстрелу на месте, каковым образом и была уничтожена масса людей, оставшихся даже неопознанными (кроме того, помимо ЧК расстрелы производились по приговорам ревтрибуналов и военных судов). Но главное, что лишает приводимые цифры всякой достоверности как сколько-нибудь полные, - тот факт, что массовые расстрелы проводились ЧК задолго до официального объявления красного террора (сотнями, например, по казанской организации, ярославскому делу и множеству других), т.е. тогда, когда было расстреляно, якобы, всего 22 человека. По подсчетам С.П. Мельгунова по опубликованным в советских же (центральных и некоторых провинциальных) газетах случайным и очень неполным данным за это время расстреляно было 884 человека. Более чем за два месяца до официального провозглашения террора Ленин (в письме Зиновьеву от 26 июня 1918 г.) писал, что «надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример которого решает». Да и по сведениям самих большевистских газет нетрудно убедиться, что расстрелы ЧК, во-первых, начались задолго до (объявленного позже первым) расстрела офицеров л.-гв. Семеновского полка братьев А.А. и В.А. Череп-Спиридовичей 31 мая 1918 г., а, во-вторых, количество расстрелянных по публикуемым спискам намного превышает объявленное позже.

В крупных городах по наблюдениям очевидцев расстреливалось ежедневно несколько десятков человек (в Киеве, в частности, по 60-70). Наконец, по многочисленным свидетельствам, в списки включались далеко не все расстрелянные. По делу Щепкина в Москве в сентябре 1919 г. было расстреляно более 150 ч при списке в 66, в Кронштадте в июле того же года 100-150 при списке в 19 и т.д. За три первые месяца 1919 г. по подсчетам газеты «Воля России» было расстреляно 13850 ч. В январе 1920 г. накануне провозглашения отмены смертной казни (формально с 15.01 по 25.05.1920 г., но которую никто, конечно, на деле не отменял - сами «Известия сообщали о расстреле с января по май 521 чел.) по тюрьмам прошла волна расстрелов, только в Москве погибло более 300 ч, в Петрограде - 400, в Саратове - 52 и т.д. По официальным данным одни только военно-революционные трибуналы с мая по сентябрь 1920 г. расстреляли 3887 ч.

Хотя террор был официально объявлен 2 сентября, массовые расстрелы начались еще накануне. Представление о его ходе дают отрывочные сообщения с мест (отражающие, понятно, лишь очень небольшую часть репрессий). Здесь приводятся только те сообщения, где встречаются прямые указания на офицеров, но абсолютное их большинство не называет состав расстрелянных, а только общую цифру и общую характеристику типа «заложники», «контрреволюционеры», «буржуи», «враги пролетариата» и т.п. В это время офицеры составляли среди расстрелянных больший процент, чем в дальнейшем, особенно в 1919 г. Их арестовывали и расстреливали в первую очередь. Первые сведения о терроре, передовая статья советского официоза комментировала так: «Со всех концов поступают сообщения о массовых арестах и расстрелах. У нас нет списка всех расстрелянных с обозначением их социального положения, чтобы составить точную статистику в этом отношении, но по тем отдельным, случайным и далеко не полным спискам, которые до нас доходят, расстреливаются преимущественно бывшие офицеры... представители буржуазии в штатском платье встречаются лишь в виде исключения».

В Нижнем Новгороде еще 1.09 расстрелян 41 ч, в т.ч. 21 офицер, а 10.09 арестовано еще около 700 офицеров, в Пензе 5.09 арестовано 160 офицеров, 22.09 - еще около 200 и расстреляно 5, 6.10 расстреляно 152 чел., в Вятке 22.09 арестовано 70 и расстреляно 23 ч, в большинстве офицеров.

В сентябре-октябре сообщения об арестах и расстрелов офицеров поступали также из других губернских центров - Витебска, Могилева, Владимира, Пскова, Астрахани (11), Воронежа, Рязани, Костромы, Вологды (30 чел.), Тамбова (23), Петрозаводска, Смоленска (12), Ярославля (52), Перми (17, потом 50), Твери (130 чел.), и множества уездных городов: Жиздры, Порхова, Мещовска, Борисоглебска, Вязьмы, Козельска, Инсара, Чембара, Белого, Юрьева, Острогожска, Вышнего Волочка (22), Клина, Брянска, Малоярославца, Демянска, Невеля, Великих Лук, Городка, Повенца, Наровчата, Лихвина, Боровичей, Липецка (30), Почепа, Нижнего Ло-мова (около 30), Ардатова (32), Арзамаса (14), Красноуфимска, Осинского уезда, штаба Северо-Восточного фронта (около 20), а также о расстрелах офицеров, производимых ЧК Западной области, Беленихинской и Чориковской пограничными, Мурманской железнодорожной (260) ЧК и т.д. Они охватывают лишь некоторые случайные списки, попавшие в «Известия ВЦИК», в каждом городе таковые публиковались неоднократно.

В ряде городов (Усмани, Кашине, Шлиссельбурге, Балашове, Рыбинске) были схвачены все находившиеся там офицеры. В Сердобске офицеры и интеллигенция были расстреляны поголовно, в Чебоксарах эти категории также были все перебиты в ходе устроенной «Варфоломеевской ночи». В Пензе было расстреляно 156 офицеров. В Царицыне в середине сентября расстреляны десятки офицеров.

После прихода белых только на одном из кладбищ обнаружено 63 трупа, преимущественно офицеров. В Астрахани уже к началу апреля 1919 г., когда террор еще далеко не закончился, насчитывалось 4 тыс. жертв. С начала 1919 г. центральные газеты стали публиковать меньше сообщений о расстрелах, поскольку уездные ЧК были упразднены и расстрелы сосредоточились в основном в губернских городах и столицах. В 1919 г. большая часть сообщений касалась офицеров, служивших в красных частях, например, 5 в Саратове 10.09, 5 в Пензе 16.08.

В Петрограде с объявлением «красного террора» 2 сентября 1918 г. по официальному сообщению было расстреляно 512 ч (почти все офицеры), однако в это число не вошли те сотни офицеров, которых расстреляли в Кронштадте (400) и Петрограде по воле местных советов и с учетом которых число казненных достигает 1300. Кроме того, как сообщал лорду Керзону английский священник Ломбард, «в последних числах августа две барки, наполненные офицерами, потоплены и трупы их были выброшены в имении одного из моих друзей, расположенном на Финском заливе; многие были связаны по двое и по трое колючей проволокой».

По кораблям Балтийского флота ходили агенты ЧК и по указанию команды выбирали офицеров, которых уводили на расстрел. Один из уцелевших вспоминал: «Когда утром я поднялся на мостик - я увидел страшное зрелище. Откуда-то возвращалась толпа матросов, несших предметы офицерской одежды и сапоги. Некоторые из них были залиты кровью. Одежду расстрелянных в минувшую ночь офицеров несли на продажу».

В Москве за первые числа сентября расстреляно 765 ч, ежедневно в Петровском парке казнили по 10-15. В газеты время от времени попадали сообщения о небольших партиях расстрелянных. Таковые же встречались на протяжении конца 1918 и всего 1919 г.: 3 и 19 декабря, 24 января, 4 и 12 февраля (13 кадровых офицеров), 23 марта, 12 апреля, 1, 5 и 10 мая, 23 и 28 сентября, 20 декабря, 18 февраля 1920 г. и т.д.

В 1919 г. террор, несколько ослабевший в центральной России за существенным исчерпанием запаса жертв и необходимостью сохранения жизни части офицеров для использования их в Красной армии, перекинулся на занятую большевиками территорию Украины. «Рутинные» расстрелы начинались сразу по занятии соответствующих городов, но массовая кампания, подобная осенней 1918 г., началась летом, когда белые войска перешли в наступление и начали очищать Украину от большевиков: последние торопились истребить в еще удерживаемых ими местностях все потенциально враждебные им элементы (действительно, украинские города дали белым массу добровольцев, перешло и множество офицеров, служивших в красных частях на Украине).

25.07.1919 г. в «Известиях ВЦИК» было объявлено, что по всей Украине организуются комиссии красного террора и предупреждалось, что «пролетариат произведет организованное истребление буржуазии». В Киеве сообщения о расстрелах офицеров появлялись уже в марте. Перед взятием его добровольцами в течение двух недель было расстреляно около 14 тыс. ч.

Другие источники называют в Киеве 3 тыс. расстрелянных всеми 16 киевскими ЧК или свыше 12 тыс. Во всяком случае комиссии ген. Рерберга удалось установить имена 4800 ч ; последний список от 16.08 включал 127 фамилий. В день оставления города было расстреляно 1500 ч в Лукьяновской тюрьме, а часть заложников, в т.ч. офицеров, отказавшихся служить в Красной армии, вывезена на север. Одно из помещений киевской ЧК выглядело, по рассказам очевидцев, так: «Большая комната, и посредине бассейн.

Когда-то в нем плавали золотые рыбки...Теперь этот бассейн был наполнен густой человеческой кровью. В стены комнаты были всюду вбиты крюки, и на этих крюках, как в мясных лавках, висели человеческие трупы, трупы офицеров, изуродованные подчас с бредовой изобретательностью: на плечах были вырезаны «погоны», на груди - кресты, у некоторых вовсе содрана кожа, - на крюке висела одна кровяная туша. Тут же на столике стояла стеклянная банка и в ней, в спирту, отрезанная голова какого-то мужчины лет тридцати, необыкновенной красоты...»

В Мариуполе после занятия его большевиками в марте 1919 г. найденные офицеры были изрублены на месте. В Екатеринославле до занятия белыми погибло более 5 тыс. чел., в Кременчуге - до 2500. В Харькове перед приходом белых ежедневно расстреливалось 40-50 ч, всего свыше 1000. Ряд сообщений об этих расстрелах появлялся в «Известиях Харьковского Совета». В Чернигове перед занятием его белыми было расстреляно свыше 1500 ч, в Волчанске - 64.

В Одессе за три месяца с апреля 1919 г. было расстреляно 2200 ч (по официальному подсчету деникинской комиссии - 1300 с 1.04 по 1.08), ежедневно публиковались списки 26, 16, 12 и т.д. расстрелянных, причем действительное число бывало обычно больше: когда писали о 18 - было до 50, при списке в 27 - до 70; летом каждую ночь расстреливали до 68 ч. Всего на Юге в это время число жертв определяется в 13-14 тысяч.

Судить о том, какую долю от жертв красного террора составляли офицеры, можно только по отдельным публиковавшимся спискам, в которых обозначена социальная принадлежность казненных (в большинстве списков указания на нее отсутствуют). Следует также иметь в виду, что о расстрелах участников крестьянских восстаний, всегда отличавшиеся массовостью, вообще редко писали, и эта категория в публиковавшихся списках вообще почти не представлена, равно как и заложников, расстрелянных при возникновении таких восстаний (в Меленках, например, в 1919 г. после крестьянского восстания расстреляно было 260 заложников. В число заложников в сельских местностях включались обычно все местные помещики и офицеры, но большинство было все-таки крестьянами.

Расстрелянные во второй половине 1918 г. 5004 чел., сведения о которых собрал Мельгунов, распределяются так: интеллигентов 1286, офицеров и чиновников 1026, крестьян 962, обывателей 468, неизвестных 450, уголовников 438, по должности 187, слуг 118, солдат 28, буржуазии 22, священников 19. Деникинская комиссия установив профессию 73 чел. из 115 по расстрелам Николаевской ЧК, констатировала, что из них 17 офицеров, 8 буржуазии и священников, 15 интеллигентов и 33 чел. рабочих и крестьян.

Среди 83 расстрелянных в октябре 1918 г. в Пятигорске 66 офицеров, из 21 в мае-июне 1918 г. в Ейске - 10, из 49 13.07.1919 г. в Одессе - 14, По отдельным газетным спискам данные таковы - 1918 г.: Нижний Новгород 1.09 - из 41 - 21, Петровск 17.08 из 8 - 5, Петроград 6.09 из 476 - 426, Московская губ.10.08 из 12 - 6, 17.09 из 28 - 10, 20.10 из 12 - 6, Воронеж 8.10 из 15 - 3, Пермь 11.09 из 42 - 9, Пермь 9.10 из 37 - 5, Тверь 10.10 из 38 - 10, Тамбов 25.09 из 40 - 23, Западная обл. 22.10 из 15 - 9, Москва 16.12 из 27 - 12; 1919 г.: Чернигов 31.07 из 12 - 4, по делу «Национального Центра» 23.09 из 67 - 39, Москва 28.09 из 21 - 6, Саратов 10.09.1919 из 17 - 5, Пенза 16.08 из 21 - 5. Обращает на себя внимание, что в 1919 г. доля офицеров резко падает.

Это объясняется как тем, что их уже к тому времени почти не осталось, т.к. они расстреливались в первую очередь и погибли в основном осенью 1918 г., а остальные были призваны в армию.

Члены семей офицеров расстреливались на тех же основаниях, что и сами офицеры, причем иногда в полном составе, вплоть до детей. Например, в мае 1920 г. в Елисаветграде за сына-офицера была расстреляна его мать и 4 дочери 3-7 лет. В мае 1919 г. сообщалось о взятии заложниками жен и детей 11 офицеров 10-й стрелковой дивизии, перешедших к белым. Как отмечалось в докладе ЦК Российского Красного Креста: «Жена, мать, дочь офицера бросаются в тюрьму, расстреливаются. Иногда это происходит потому, что офицер исчез. Есть подозрение, что он перешел к белым. Иногда офицер уже давно убит, а родных все-таки берут в плен, потому что весь офицерский класс держится под подозрением». Часть офицеров перед смертью подвергалась пыткам. В Одессе, в частности, офицеров истязали, привязывая цепями к доскам, медленно вставляя в топку и жаря, других разрывали пополам колесами лебедок, третьих опускали по очереди в котел с кипятком и в море, а потом бросали в топку . Вообще, примеры различных пыток и издевательств можно приводить бесконечно. Офицерам пришлось их испытать как и всяким другим жертвам террора. Об этом собран огромный материал, но здесь нет возможности углубляться в эту тему.

В зарубежной печати получили широкое хождение такие, например, данные, характеризующие общие итоги красного террора: 28 епископов, 1219 священников, 6 тыс. профессоров и учителей, 9 тыс. врачей, 54 тыс. офицеров, 260 тыс. солдат, 70 тыс. полицейских, 12 950 помещиков, 355250 интеллигентов, 193290 рабочих и 815 тыс. крестьян (т.е. всего около 1777 тыс. чел.). Деникинская комиссия также насчитала 1,7 млн. жертв.

2. Белый террор

Белый террор - противоположность, антипод красного террораhttp://slovari.yandex.ru/dict/lanzov/article/lan/lan-0040.htm.

Белый террор (далее Б.Т.) осуществляется противниками революции и представляет собой как акты индивидуального террора против представителей победившей революционной власти, так и массовый террор в отношении сторонников революции в случае ее поражения или установления контрреволюционерами временного контроля над какой-либо территорией.

Феномен Б.Т. впервые проявился во времена Великой французской революции. Сначала он выражался в покушениях роялистов на активных сторонников революционных перемен.

Яркий пример - убийство Шарлоттой Корде одного из лидеров якобинцев, «друга народа» - Марата. После термидорианского переворота, положившего конец якобинскому террору, начался массовый террор против самих якобинцев. Примеры массового Б.Т. встречались и после поражения других революций XIX в. Австрийские власти в 1849 г. казнили не только руководителей венгерского революционного правительства и военачальников венгерской революционной армии, но и несколько сотен человек из числа активных участников революционного движения.

Более 10 тысяч человек были заключены в тюрьмы. В мае 1871 г., сразу же после разгрома Парижской коммуны, 30 тысяч ее сторонников были расстреляны без суда и следствия, еще 50 тысяч человек были приговорены военными судами к различным срокам тюремного заключения, каторжным работам и смертной казни.

После Октябрьской революции 1917 г. в России Б.Т., с одной стороны, стал ответом большевикам на красный террор, а с другой стороны, сам подталкивал, провоцировал красный террор. Хотя по масштабу Б. Т. и уступал красному, число его жертв было также велико. В июне 1918 г. контрреволюционеры на захваченных ими территориях расстреляли 824 человека из числа большевиков и им сочувствующих, в июле - 4 141 человека, а в августе - уже более 6000 человек.

Иногда Б.Т. становился следствием неудачных действий левых радикалов (см. радикализм). Например так случилось в 1965 г. в Индонезии. Опасаясь готовившегося военного переворота, группа руководителей Коммунистической партии Индонезии вместе с левыми националистами из окружения президента Сукарно предприняла превентивные меры.

В конце сентября 1965 г. ими были похищены и убиты несколько генералов индонезийской армии. 30 сентября 1965 г. эта группа объявила о создании революционного совета во главе с командиром батальона охраны президента подполковником Унтунгом и о начале «социалистической революции». Но выступление коммунистов оказалось плохо подготовленным и скоординированным. Оставшемуся в живых генералу Сухарто при помощи армии удалось взять ситуацию под свой контроль. Президента Сукарно отстранили от власти, и в стране был установлен военный режим. Сразу после 30 сентября в Индонезии начался массовый террор против коммунистов и всех, кого подозревали в сочувствии к ним. За несколько недель было убито около полумиллиона человек.

Несколько десятков тысяч коммунистов и членов прокоммунистических организаций были заключены в специальные лагеря или сосланы на отдаленные острова. Преследования коммунистов продолжались вплоть до падения военного режима в 1998 г.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе Красного и Белого террора осуществлялись зверские расправы. Сотни расстрелянных, разрушенные дома, остатки пожарищ, развалины.

А.И. Деникин в своих Очерках русской смуты признавал, что добровольческие войска оставляли грязную муть в образе насилия, грабежей и еврейских погромов.

А что касается неприятельских (советских) складов, магазинов, обозов или имущества красноармейцев, то они разбирались беспорядочно, без системы.

Белый генерал отмечал, что его контрразведывательные учреждения покрыв густой сетью территорию юга, были очагами провокаций и организованного грабежа.

Факты свидетельствуют о том, что почти сразу же после победы Октября международная реакция перешла от политических, экономических, идеологических методов борьбы непосредственно к военным.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

    С.П. Мельгунов. «Красный террор» в России 1918 – Литвин.

    А.Л. Красный и белый террор в России: 1917-1922. Статья1923.

    Страницы Интернет.