Как я представляю себе автора Слова о полку Игореве

Герой меча и магии

(как я представляю себе автора "Слова о полку Игореве")

Дотошные учёные уже много лет ведут споры об авторстве "Слова". Одни ищут его среди современников похода Игоря (конец XII века), другие предполагают позднюю стилизацию. Не хочу вникать в их прозаические дискуссии!

От умерших людей остаются портреты и фотографии, могилки и надгробия, милые безделушки и фамильные драгоценности. От безымянного автора "Слова" нам осталась россыпь блистательных и пламенных слов. Попробуем вглядеться в них, может быть так, как при рождественском гадании, мы сможем лучше увидеть его.

"Не пристало ли нам, братья,

начать старыми словами

печальные повести о походе Игоревом"

Так начинается "Слово". Печально и медленно, словно старческая речь. Но не будем спешить! С каждой строкой разгорается жар повествования. Мы словно слышим, как всё громче звучит сочный голос, мы словно видим воодушевлённые глаза.

"... скрепил ум силою своею

и поострил сердце своё мужеством"

Да, так может сказать не каждый. Мы чувствуем умелого воина, привыкшего владеть своим телом, как оружием, для которого меч -- продолжение руки, чьи глаза выискивают цель.

Для него битва, война -- не простое столкновение сил и воль. Нет, это и таинственный обряд и мы шепчем зачарованно:

"Хочу <...> копьё преломить

на границе поля Половецкого;

с вами, русичи, хочу либо голову свою сложить,

либо шлемом испить из Дону."

А в конце поэмы мы видим страшную свадьбу, где невестой -- смерть:

"тут кровавого вина недостало;

тут пир закончили храбрые русичи:

сватов напоили, а сами полегли"

Но не только смелый и сильный воин виден за страницами "Слова". Здесь строки дышат космическими видениями и чарами. Один испанский философ сказал: "у меня болит Испания". Это может показаться красивой фразой, но вслушаемся в "Слово" и мы услышим человека, который чувствует русскую землю, как свою грудь. Он смотрит направо и видит Дунай, налево -- Дон. Его герои, как мифические титаны, перешагивают степи и реки, седлают коней в других городах, пересвистываются через земли и страны.

"Дети бесовы кликом поля перегородили,

а храбрые русичи перегородили червлёными щитами."

Автор и тонкий поэт, перебирающий слова, как драгоценные бусы, украшающий строки перстнями сравнений:

"растекался мыслию по древу";

"просыпав русского золота" (это о князе, погубившем воинов)

"На Немиге снопы стелют головами,

молотят цепами булатными,

на току жизнь кладут,

веют душу от тела."

От космических видений Автор легко переходит к земной политике. Как русские города и реки, так же легко перечисляет он русских князей и просит, увещевает, взывает к ним:

"Загородите полю ворота

своими острыми стрелами

за землю Русскую,

за раны Игоревы"

А от рассчётливых князей Автор уходит к безутешной Ярославне, умоляющей Ветер, Воду и Солнце. И шепчет за неё волшебные слова:

О ветер, ветрило!

...

О Днепр Словутич!

...

Светлое и трижды светлое солнце!

Таким я и вижу его. Сильным воином, мудрым чародеем, тонким поэтом.

Он стоит в глубине веков, между Доном и Дунаем, и благоСЛОВЛЯЕТ нас.

стр. 1 из 2