Комедия Грибоедова "Горе от ума" и её влияние на российскую действительность

РЕФЕРАТ

Тема:

Комедия Грибоедова «Горе от ума» и её влияние на российскую действительность.

2008 г.

Два выдающихся исторических события русской жиз­ни, современником и участником которых был Грибо­едов,— Отечественная война 1812 года и революционное движение декабристов — имели решающее значение для его идейно-творческого развития.

Грибоедов вошел в литературу в 1815—1817 годы. В истории России это были знаменательные годы. Толь­ко что закончилась со славой всенародная освободитель­ная война с Наполеоном. Победа русского народа в Отечественной войне показала всему миру его могучую силу и волю к свободе и независимости. Эта победа под­вела итог целой полосе русской жизни и в громадной мере способствовала развитию в России независимой общественной мысли и подъему национального самосо­знания, неотделимого от общенародной освободительной борьбы. Патриотизм людей, переживших великие испы­тания и великие победы Отечественной войны, приобрел новое качество: для просвещенного и передового челове­ка, сторонника и провозвестника новых освободительных идей, любовь к родине естественно и нерасторжимо сочетались с ненавистью к самодержавию и крепостни­честву, унижавшим национальное достоинство России. Поднявшаяся на вершину славы и могущества, освобо­дившая Европу от тирании Наполеона, Россия остава­лась страной, где господствовали деспотизм и произвол. Крепостное право сковывало творческие силы русского народа, препятствовало нормальному экономическому и культурному развитию России. Лучшие люди эпохи, проникнутые благородным чувством тревоги за судьбу родины и родного народа, вступали на путь революци­онной борьбы с деспотизмом.

После Отечественной войны в России образовалась целая сеть политических кружков и тайных обществ, из которых вышли будущие декабристы. Грибоедов, как мы уже говорили, с ранней юности был теснейшим образом связан с декабристской средой. В этой среде сложились его философские, общественно-политические и литера­турные взгляды, определились характер и направление его творческих исканий. В русской литературе творче­ство Грибоедова представляет собою одно из наиболее ярких проявлений декабристской идеологии. Пламенное патриотическое чувство, любовь к народу и активное, творческое отношение к жизни лежали в основе мировоззрения Грибоедова.

Грибоедову было в величайшей мере присуще чувство национальной гордости. «Мне не случалось в жизни ни в одном народе видеть человека, который бы так пла­менно, так страстно любил свое отечество, как Грибо­едов любил Россию,— рассказывает один из близко знав­ших его людей.— Он в полном значении обожал ее. Каждый благородный подвиг, каждое высокое чувство, каждая мысль в русском приводили его в восторг». Он тонко понимал русский национальный ха­рактер, любовался широтой размаха, отвагой, душев­ной красотой и живым умом русского человека.

«Я хочу быть русским»,— говаривал Грибоедов и был им во всех своих чувствах, мыслях и поступках. Ему был сладок «дым отечества» и дороги «отечественные нравы». Он говорил, что готов «голову положить за со­отечественников», и с замечательной энергией служил России на дипломатическом поприще, мужественно от­стаивая интересы родины и ревностно оберегая высокое достоинство русского дипломата. «Уважение к России и к ее требованиям — вот мне что нужно»,— сказал он незадолго перед тем, как пасть в далеком Иране жерт­вой политической провокации.

Как писатель и общественный деятель декабристского направления, Грибоедов настойчиво боролся за само­бытность русской культуры, за то, чтобы сберечь много­вековые богатства национальной культуры, созданной народом, от растворения в модном внешнем «европеиз­ме» дворянского класса, чуждого интересам народа.

В «Горе от ума» он поднял гневный голос против «жалкой тошноты по стороне чужой», против «пустого, рабского, слепого подражанья», против «чужевластья мод», которыми дворянская верхушка — этот, по опре­делению Грибоедова, «поврежденный класс полуевро­пейцев» — отгораживалась от народа, названного в ко­медии «умным» и «бодрым».

В «Горе от ума» вся толпа гостей Фамусова рабски копирует обычаи, повадки и наряды французских моди­сток и безродных заезжих проходимцев, разжившихся на русских хлебах. Все они изъясняются на «смеси французского с нижегородским» и немеют от восторга при виде любого заезжего «французика из Бордо». Устами Чацкого Грибоедов с величайшей страстью раз­облачил это недостойное раболепие перед чужим и пре­зрение к своему.

Известно со слов современника, что Грибоедов «чрез­вычайно любил простой русский народ». И дума о ра­зобщенности даже лучшей, передовой части дворянской интеллигенции с народом никогда не покидала его. «Ка­ким черным волшебством сделались мы чужие между своими!.. Народ единокровный, наш народ разрознен с нами»¹,— записал Грибоедов однажды. Он пламенно любил Россию, но не государство царей, помещиков и чиновников, а Россию народную, с ее могучими, затаен­ными до времени силами, заветными преданиями, умом и бодростью. Эта подлинная любовь к родине оборачи­валась горячей ненавистью ко всяческому рабству и угнетению народа — социальному, политическому, ду­ховному.

На почве подобных настроений сложился и гуманизм Грибоедова, проникнутый верой в человека и пафосом борьбы за его освобождение.

Применить свой идеологический опыт и свои знания к живому делу и тем самым послужить России и русскому народу — таково было всегдашнее побуждение Гри­боедова. Меньше всего он был человеком отвлеченного мышления. Не оставаться праздным наблюдателем про­исходящего в мире, но самому практически и активно участвовать в происходящем, «самому быть творцом нравственного улучшенного бытия своего» и тем самым творчески содействовать людям—так понимал Грибо­едов назначение человека и цель его деятельности.

Все эти черты характера и мировоззрения Грибоедова нашли глубокое отражение в комедии «Горе от ума», прежде всего в образе Чацкого.

Замечательны сила и острота политической мысли Грибоедова, выраженной в комедии. Он поистине заклей­мил в «Горе от ума» пошлый и варварский мир крепост­нического общества, где, по его словам, «холод до ко­стей проникает», где достоинство человека ценилось «в прямом содержании к числу орденов и крепостных рабов». Белинский назвал комедию Грибоедова «благо­роднейшим гуманистическим произведением, энергиче­ским (и притом еще первым) протестом против гнусной расейской действительности, против чиновников, взяточ­ников, бар-развратников, против нашего.,, светского об­щества, против невежества, добровольного холопства и пр., и пр.» '.

В образе Чацкого Грибоедов впервые в русской ли­тературе во весь рост показал «нового человека», вооду­шевленного возвышенными идеями, поднимающего бунт против реакционного общества в защиту свободы, гу­манности, ума и культуры, человека, пытливо ищущего новые, более совершенные формы жизни, человека но­вого склада ума и души, воспитывающего в себе новую мораль, вырабатывающего новый взгляд на мир и на человеческие отношения. Это образ смелого и неприми­римого борца за дело, за идею, за правду, остро столк­нувшегося с обществом реакционеров — ханжей и мра­кобесов, оболганного и оскорбленного этим обществом, но не смирившегося перед ним, а, напротив, отрясшего его прах со своих ног.

Чацкий, более чем кто-либо другой из героев русской литературы 20-х годов XIX века, воплотил в себе черты такого «нового человека». Это очень хорошо понял русский революционный мыслитель А. И, Герцен. «Образ Чацкого,— писал он,— меланхолический, ушедший в свою иронию, трепещущий от негодования и полный меч­тательных идеалов, появляется в последний момент цар­ствования Александра I, накануне восстания на Исаакиевской площади; это — декабрист...» ' Также и И. А. Гон­чаров, написавший лучшую статью о «Горе от ума», говорил, что «Чацкий начинает новый век—и в этом всё его значение и весь ум». Вне такого понимания нель­зя правильно осмыслить и исторически оценить образ Чацкого как прямого предшественника гражданских ге­роев русской классической литературы XIX века.

Печальна была в условиях самодержавно-крепостни­ческого строя судьба такого одинокого борца, проник­шегося сознанием необходимости изменения существу­ющего порядка вещей, каким изображен Чацкий, Вдох­новенный мечтатель, разумный и благородный человек, Чацкий показан во враждебном окружении. Он проти­вопоставлен сплоченному и многоликому миру Фамусо­вых, Скалозубов, Молчалиных и Загорецких с их мелкими целями и низкими стремлениями.

Комедия Грибоедова говорит о горе человека, и горе это проистекает от его ума. Нужно сказать, что сама проблема «ума» в грибоедовское время была весьма злободневной и «ум» понимался широко — как вообще интеллигентность, просвещенность, культура. С поняти­ями «умный», «умник» связывалось тогда представление о человеке не просто умном, но вольнодумном, о челове­ке передовых политических убеждений, носителе новых идей — и еще определеннее,— о члене тайного полити­ческого общества, будущем декабристе. Пылкость та­ких «умников» сплошь и рядом оборачивалась в глазах реакционеров и всяческих обывателей «безумием», «го­рем от ума».

Именно ум Чацкого в этом широком и особом понима­нии ставит его вне круга Фамусовых, Молчалиных, Ска­лозубов и Загорецких, вне привычных для них норм и правил общественного поведения. Именно на этом осно­вано в комедии внутреннее развитие конфликта героя и среды: лучшие человеческие свойства и склонности ге­роя делают его в представлении окружающих сперва «чудаком», «странным человеком», а потом — просто безумцем, «Ну что? не видишь ты, что он с ума со­шел » — уже с полной уверенностью говорит Фамусов под занавес. Сам Грибоедов в письме к П. А. Катенину важном для понимания его замысла, очень ясно пока­зал, как планомерно и постепенно нарастает конфликт Чацкого с реакционным обществом.

Личная драма Чацкого, его неразделенная любовь к Софье, естественно включается в основную тему коме­дии. Софья, при всех своих душевных задатках, всё же целиком принадлежит фамусовскому миру. Она не мо­жет полюбить Чацкого, который всем складом своего ума и своей души противостоит этому миру. Она тоже оказывается в числе «мучителей» Чацкого. Именно по­этому интимная драма Чацкого обусловлена в комедии социально, показана как следствие общественных усло­вии, определивших судьбу одинокого мечтателя в фамусовском мире. Именно поэтому личная и общественная Драмы Чацкого не противоречат одна другой, но взаим­но дополняют одна другую; конфликт героя с окружа­ющей средой распространяется на все его житейские отношения.

Глубочайший смысл комедии Грибоедова заключается в том, что она показывает, как в условиях крепостниче­ского общества обречены на гонение всякая независимая мысль, всякая живая страсть, всякое искреннее чувство. Интимная драма Чацкого разрастается, таким образом' в общественную драму целого поколения передовых лю­дей декабристской эпохи,

В этой связи важно отметить, что первоначальный замысел «Горя от ума» рисовался Грибоедову в иной форме. В одной дошедшей до нас заметке он говорит - «Первое начертание этой сценической поэмы, как оно родилось во мне, было гораздо великолепнее и высшего значения, чем теперь в суетном наряде, в который я при­нужден был облечь его». ‘ И все же многое от этого за­мысла в комедии осталось. В сущности, «Горе от ума» вовсе не комедия в обычном значении этого слова, а па­тетическая драма о горестной судьбе умного, передового человека в фамусовско-молчалинско-скалозубовской Рос­сии.

Но, рассказав о печальной судьбе Чацкого, Грибоедов не утратил веры в творческую силу разума. Недаром настоящим источником «ума» в комедии Грибоедова на­зван народ — «умный» и «бодрый» (то есть жизне-творческий, жизнедеятельный)— и, конечно, не случайно к этому живому народному уму обращается Чацкий в своей критике фамусовского мира. Патриотической ве­рой в русский народ были проникнуты также и все творческие замыслы Грибоедова, возникшие после со­здания «Горя от ума».

«Горе от ума» остается в русской литературе вели­чайшим памятником не только передовой обществен­ной мысли, но и передовой художественной культуры. Грибоедов, говоривший о себе: «Я как живу, так и пи­шу свободно и свободно», создал произведение, озна­меновавшее в русской литературе становление нового, реалистического художественного стиля. Он смело и коренным образом обновил жанр русской комедии. Великой удачей «Горя от ума» он был обязан свободе своего творческого сознания, независимости своих художественных представлений от всяческих условных и стеснительных правил, предписанных старой теорией искусства.

Грибоедов говорил, что ставит своей задачей изобра­жать «натуру событий». Живая жизнь, реальная дейст­вительность были одновременно и источником и пред­метом его искусства. Умея выделить в действительно­сти самое существенное и характерное, Грибоедов так изобразил своих героев, что мы видим как бы стоящие за ними социальные законы, определяющие их психи­ку и поведение. Он создал в «Горе от ума» обширную галерею реалистических художественных типов, зна­чение которых вышло далеко за пределы их историче­ского времени.

Задача создания типического характера в типиче­ских обстоятельствах — главная задача, стоящая перед писателем-реалистом, и Грибоедов решил ее с вели­чайшим успехом. Имена персонажей великой комедии стали нарицательными и до сих пор служат обозначени­ем таких явлений, как бюрократизм и чванство (фамусовщина), подхалимство и подлость (молчалинство), дешевое либеральное пустословие (репетиловщина).

Грибоедов в своей комедии был далек от бескрылого, натуралистического копирования действительности. На­туралистические образы он называл «карикатурами» и утверждал по поводу «Горя от ума»: «Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь. Вот моя поэтика». Это была поэтика художника-реалиста, не раб­ски копирующего «натуру», но силою искусства преобра­жающего ее, умеющего выделить в ней самое существен­ное и типическое.

Таким же художником-реалистом и новатором был Грибоедов в области литературного языка. Вопросы языка вообще имели для него исключительно важное значение, и в решении их он далеко опередил большин­ство писателей — своих современников. Можно сказать, что, наряду с Крыловым и Пушкиным, Грибоедов был подлинным создателем нашего литературного языка.

Литературная критика 20-х годов XIX века особен­но хвалила тонкое искусство, с каким Грибоедов «переложил в непринужденные рифмы» живой «раз­говорный язык». Говоря о стихотворных комедиях того времени, один из критиков писал: «У одного Грибо­едова мы находим непринужденный, легкий, совершен­но такой язык, каким говорят у нас в обществах, у не­го одного в слоге находим мы колорит русский». Творчески решая задачу создания нового литературно­го языка, Грибоедов создал произведение, которое ос­танется в русской литературе величайшим памятни­ком языкового реализма, отразившим в себе все раз­нообразие, всю гибкость живой русской речи.

Создавая свою комедию, Грибоедов обратился к богатствам общенародного национального языка, и многое почерпнул из них. Но и его творческая работа, в свою очередь, сделалась общенародным достоянием. На примере «Горя от ума» можно наглядно просле­дить двусторонний процесс взаимосвязи и взаимного обогащения живого разговорного языка народа и язы­ка литературного,

Пушкин предсказал, что половина стихов «Горя от ума» войдет в пословицы. Так и случилось: множество грибоедовских словечек и выражений прочно вошли в повседневный речевой обиход народа и живут в нем по сей день. Люди говорят: «все врут календари» или «умеренность и аккуратность», «что за комиссия, соз­датель, быть взрослой дочери отцом!» или «нельзя ли для прогулок подальше выбрать закоулок?», «блажен кто верует, тепло тому на свете» или «шел в комна­ту _ попал в другую»,— не замечая даже, что гово­рят стихами Грибоедова.

Широта и верность художественного обобщения, богатство психологического содержания, стремитель­ность и стройность сюжетного развития, разговорная живость, блеск и народность стихотворного языка — все эти качества определили непреходящее значение «Горя от ума», в истории русского искусства. Грибо­едов своей комедией внес громадный вклад в дело об­новления нашей национальной художественной куль­туры, как один из основоположников русского реа­лизма.

«Грибоедов принадлежит к самым могучим прояв­лениям русского духа»,— сказал в свое время Белин­ский. Трагически погибший тридцати четырех лет от роду, Грибоедов не совершил, несомненно, всего, что мог бы совершить по своим творческим силам. Ему не суждено было осуществить многочисленные творче­ские замыслы, поражающие своим широким размахом и глубиной. Гениальный поэт и мыслитель, он остал­ся в истории автором одного прославленного произве­дения. Но Пушкин сказал: «Грибоедов сделал свое: он уже написал «Горе от ума». В этих словах содер­жится признание великой исторической заслуги Гри­боедова перед русской литературой.

Грибоедов оставил неизгладимый след в истории нашей национальной культуры. В «Горе от ума» он выдвинул главную общественную и идеологическую тему своего переломного времени — тему непримири­мой вражды защитников старого, косного быта и про­возвестников нового мировоззрения, новой, свобод­ной жизни. Эта тема не только не теряла своего значения в течение всего XIX века, по, напротив, при­обретала все большую остроту, отражая общественно-исторические противоречия буржуазной эпохи.

Этим обстоятельством и определяется, в первую очередь, значение творчества Грибоедова в истории русской культуры. В этом и заключается главным об­разом секрет жизненности и идейного влияния «Горя от ума». Комедия никогда не воспринималась только как памятник прошлого, но продолжала активно воз­действовать на русскую общественную мысль и лите­ратуру.

Идеологическое воздействие комедии началось сра­зу же, как только Россия узнала ее. Декабристская литературная критика в лице А.А. Бестужева тогда же заявила, что «будущее оценит достойно сию коме­дию и поставит ее в числе первых творений народ­ных». Декабристы ссылались на рукописное «Горе от ума» как на один из важных источников своего «воль­номыслия», утверждая что обличительные монологи Чацкого «приводили в ярость, будили ненависть к деспотизму к произволу». Декабристы стремились ис­пользовать «Горе от ума» в целях революционной аги­тации: весной 1825 года они в несколько рук списыва­ли комедию под диктовку, чтобы распространить ее по России.

Чацкий, с его революционно-патриотическим вооду­шевлением, гражданским негодованием и думой об «умном» и «бодром» народе, продолжал свое истори­ческое существование как живой художественный об­раз типического представителя тех людей грибоедовского времени, которые на целую голову переросли свое поколение. Чацкий-декабрист, борец за дело, за идею, за правду,— это прямой предшественник демо­кратических героев передовой русской литературы XIX века.

Русские просветители и революционные демократы не случайно чувствовали глубокую внутреннюю связь и родство с Грибоедовым. Белинский, Герцен, Черны­шевский, Добролюбов, Салтыков-Щедрин неизменно возвращались к мыслям и образам Грибоедова.

«Горе от ума» питало революционно-демократиче­скую мысль и в XX веке. Видный деятель большевист­ской партии Серго Орджоникидзе в каземате Шлиссельбургской крепости записал в дневнике свои мысли о Чацком как о «воплощении сложившегося передово­го деятеля 20-х годов и представителя новых идей».

Комедия Грибоедова сыграла важнейшую роль в истории русской литературы и театра.

Русские писатели учились у Грибоедова искусству социальной сатиры, реалистическому изображению бы­та и нравов, типической обобщенности образов, непре­взойденной разговорной живости языка. «Горе от ума» открыло собою путь развития русской драматургии, в дальнейшем ознаменованного творчеством «Лермонто­ва («Маскарад»), Гоголя и Островского.

В течение века комедия служила не только неиз­менным украшением русской сцены, но и школой ак­терского мастерства. Пожалуй, не было ни одного большого русского актера, который бы не связал свое имя с богатой сценической историей «Гори от ума». Замечательные русские актеры и актрисы несли в на­род слово и мысль Грибоедова, каждый по-своему ре­шая задачу сценического воплощения его неувядаемых образов.

«Горе от ума» давно уже стало всенародным достояни­ем. Еще в начале 70-х годов прошлого века И. А. Гон­чаров, отметивший, что комедия «отличается моло­жавостью, свежестью и более крепкой живучестью от других произведений слова», предрекал ей «нетленную жизнь», утверждал, что она «переживет и еще много эпох, и все не утратит своей жизненности». Это проро­чество полностью оправдалось.

Великая комедия и сейчас остается моложавой и свежей. Она сохранила свое общественное звучание, свою сатирическую соль, свое художественное очаро­вание. Она продолжает триумфальное шествие по сце­нам российских театров. Ее изучают в школе.

Миллионы русских людей смеются и негодуют вместе с Грибоедовым. Гнев сатирика-обличителя бли­зок и понятен народу, потому что и ныне он воодушевляет на борьбу против всего косного, ничтожного и подлого, за всё передовое, великое и благород­ное. Борьба нового со старым есть закон нашей жизни. И Грибоедов — наш союзник в этой борьбе. Созданные им образы, его меткие, разящие изречения, живущие в народной речи, способны и ны­не служить острым оружием сатиры. Они могут по­мочь разоблачению того отрицательного, что еще встречается подчас в нашей жизни, в нашем быту.

Но не только беспощадный смех Грибоедова-обли­чителя дорог нам, но и его горячая патриотическая страсть и глубокая вера в Россию. Он хотел видеть родину в силе и славе. Он обличал Фамусовых и Молчалиных во имя лучшего будущего родного народа, во имя его счастья и благоденствия. За пошлостью и подлостью фамусовского мира мы видим в творчестве Грибоедова образ иной России — юной, благородной и устремленной в будущее, той России, представителем которой выступил Чацкий — провозвестник новой, сво­бодной жизни. Этим в громадной мере определяется звучание великой комедии Грибоедова в наше время. Комедия Грибоедова до сих пор овеяна дыханием жизни, зовущей людей вперед, в будущее, и отметаю­щей со своего пути все старое, отжившее, косное.

Российский народ, построивший новую жизнь, пока­завший всему человечеству прямую и широкую доро­гу в лучшее будущее, помнит, ценит и любит великого писателя и его бессмертную комедию. Сейчас, более чем когда-либо, громко и убедительно звучат слова, написанные на могильном памятнике Грибоедова: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской.,.»