Пьеса В. Шекспира "Виндзорские кумушки"
Творчество Шекспира – высочайшая вершина английского Возрождения и мировой драматургии. Оно вобрало в себя всё сколько – нибудь из великой эпохи человечества и сумело облечь мысли, верования, борьбу своего времени в образы потрясающей силы, отлить жизнь общества и человека в такие художественно обобщенные типы и коллизии, что мир произведений Шекспира живет и поныне.
Гениальные произведения Шекспира отличаются замечательным мастерством, величайшей душевной чуткостью и умом, глубоким, проницательным и блестящим.
Великолепное мастерство в изображении всепоглощающих и очень тонких чувств, необычайная широта в создании характеров всех возрастов и общественных групп сочетаются в драматургии Шекспира с поразительным размахом мысли, огромной эрудицией, остротой социальной и морально – этической проблематики, широтой кругозора. Характеры, созданные Шекспиром, навечно вошли в духовный обиход человечества, покорили симпатии всех народов и континентов.
«Виндзорские проказницы» ("The merry wives of Windsor") - Комедия - водевиль В. Шекспира была сочинена в 1597 году и поставлена 27 апреля 1597 года на празднестве в Гринвиче (восточная часть Лондона). Во 2-й половине 18 века и в 19 веке ставилась во многих странах. Среди зарубежных постановок 20 века: театр "Одеон", Париж (1922 год), "Немецкий театр", Берлин (1929 год), театр "Стрэнд", Лондон (1941год). Шекспировский фестиваль в Бохуме (1937 год). Театр на Виноградах, Прага (1950 год); Мемориальный театр, Стратфорд-он-utiBOH (1956 год), театр "Олд Вик", Лондон (1959 год); Новый театр, Милан (труппа Дж. Черви) (1958 год) и др. «Виндзорские проказницы» - одно из наиболее распространённых в русском переводе названий пьесы Шекспира; другие названия: " Виндзорские кумушки ", "Весёлые виндзорские барыньки", "Весёлые виндзорские кумушки ", " Виндзорские насмешницы". В России "Виндзорские проказницы" впервые поставлены в конце 30-х гг. 19 века в Москве (Фальстаф - Щепкин). В 1866 году "Виндзорских проказниц" поставила труппа Малого театра.
На столе у Марии Николаевны Ермоловой стоял бюст Шекспира. Об ее отношении к Шекспиру внук великой артистки писал: "Объективно она ставила Шекспира выше Шиллера, считая Шекспира средоточием человеческого гения, но субъективно Шиллер давал ей больше творческих стимулов..." {Мария Николаевна Ермолова. М.; Л.: Искусство, 1955, с. 408-409.} Это относится не только к Ермоловой, но и к Малому театру вообще.
Комедия " Виндзорские кумушки " в первый раз была издана в 1602 году под заголовком: "Чрезвычайно занятная и весьма остроумная комедия о сэре Джоне Фальстафе и виндзорских насмешницах. Содержащая разные забавные выходки уэльского рыцаря сэра Хью, судьи Шеллоу и его премудрого племянника мистера Слендера. С пустым хвастовством прапорщика Пистоля и капрала Нима. Сочинение Уильяма Шекспира. Как она не раз исполнялась слугами достопочтенного лорда-камергера и в присутствии её величества, и в других местах"
В пьесах Шекспира действуют живые люди, которым присущи все характерные проявления человеческой природы – честность и предательство, благородство и низость, самоотверженность и коварство, ум и страсть – в их диалектическом единстве, то есть в том виде, как они существуют в реальной жизни.
По довольно достоверному преданию, восходящему к первым годам XVIII в., Шекспир написал эту комедию по приказанию Елизаветы, пожелавшей, после Генриха IV, еще раз увидеть Фальстафа на сцене, именно - в роли влюбленного. Исполняя желание королевы, Шекспир будто бы написал пьесу в две недели. Этим, быть может, объясняется тот факт, что она почти целиком написана прозой и притом с явной торопливостью, ибо язык ее изобилует погрешностями и шероховатостями.
Пьеса в целом представляет собою свободную композицию Шекспира. Наиболее "фабульная" ее часть, - проделки виндзорских дам, издевающихся над влюбленным Фальстафом, - принадлежит к числу мотивов, много раз обрабатывавшихся в средневековой и ренессансной литературе. Чрезвычайно общая форма, в какой эпизоды эти изложены в пьесе, делает невозможным установление непосредственных источников Шекспира. Все остальное в пьесе является плодом его свободного вымысла.
Среди имен персонажей имеется довольно много смысловых: Шеллоу - «плоский», «пустой»; Слендер – «хилый», «тупой»; Пистоль - «пистолет» и название золотой испанской монеты; Симпль - «простец»; Куикли - «торопящаяся».
В оригинале сэр Гью Эванс и доктор Кайюс говорят с сильным уэльским и французским акцентом, который авторы перевода не сочли возможным воспроизвести в переводе, ограничившись передачей стилистической причудливости и некоторой неправильности их речи.
Время действия.
События пьесы развертываются, по- видимому, в течение трех дней, следующих один за другим. Точная разверстка времени очень затруднительна в виду явной путаницы со свиданиями Фальстафа в сцене 5-й акта III. Допуская в двух или трех местах ошибку в тексте с приветствиями "доброе утро" вместо "добрый вечер", можно привести комедию к такой схеме:
День 1-й: акт I, сцены 1-4.
День 2-й: акт II, сцены 1-3; акт III, сцены 1-4 и часть сцены 5, где участвует мистрис Куикли.
День 3-й: конец акта III, сцены 5 с участием мистера Форда; акты IV и V.
В первой сцене происходит знакомство с персонажами: судьей Шеллоу, Слендером и сэром Гью Эвансом. Их речь изобилует латинскими изречениями и словами, частью произносимых, и по видимому использующихся в написании с искажением, отчего их смысл частично изменен и иногда произносимых совсем некстати. В их разговоре речь идет об оскорблении судьи Шеллоу, нанесенном сэром Джоном Фальстафом, за что судья Шеллоу собирается подать жалобу в Звездную палату. Звездная палата - верховное уголовное судилище, учрежденное в XVI веке, названо так от изображений звезд на потолке помещения суда в Вестминстере.
Судья Шеллоу поясняет, что латинские слова, взятые из юридических формул, пишут уже на протяжении «трех сотен лет» на каждом прошении, решении, расписке, обязательстве. Слендер добавляет:
«Все потомки, что были до него, так делали, и все его предки, что после него будут, будут так же делать. Они имеют право на то, чтоб у них было вшито двенадцать белых щук в мантию».
Вшито двенадцать белых щук в мантию... В подлиннике игра слов, основанная на созвучии: luces - 'щука' и louses - 'вши'. Биографы пытались связать это место с фактом из биографии юного Шекспира, который якобы, браконьерствуя в лесах сэра Джона Люси, имение которого было неподалеку от Стретфорда, был привлечен за это к суду (или бежал, чтобы избежать этого, в Лондон). Шеллоу с достоинством поясняет: «Это старинная мантия!»
На что Эванс отвечает: «Щука – свежая рыба; В старой же мантии они не пресноводные, а морские» - намек на соленый пот, которым пропитана старая мантия.
Само рассуждение о мантии судит о том, что обладатель данной мантии причисляет себя к числу избранных, достойных судить о поступках людей, которые его окружают. Упоминание о Фальстафе у Эванса вызывает отвращение. Он говорит: «Я презираю лжеца, как презираю всякого фальшивого человека или как презираю всякого человека, который не правдив».
Так, беседуя, они приблизились к дому мистера Педжа, у которого была дочь «мистрис Анна Педж», которая обладала темно-русыми волосами и говорила дискантом, как женщина. Вероятно, у нее был хорошо поставлен голос. Но также в число её достоинств причислялось то, что «у нее кроме того есть еще на семьсот фунтов монет, да золота, да серебра, которое ее дед на смертном одре (дай бог ему радостного воскресения!) отказал ей, когда она будет в состоянии иметь семнадцать лет от роду». «Эта самая персона во всем свете как раз та, которую следовало бы желать».
Постучав в дом мистера Пейджа, и войдя в него, вся компания обменивается новостями с хозяином и судья Шеллоу, справившись у хозяина о Фальстафе жалуется ему на причиненную Фальстафом обиду. На слова мистера Педжа о том, что Фальстаф сознался ему о нанесенной обиде судье Шеллоу, Шеллоу обиженно говорит: «Сознаться еще не значит рассчитаться, - не так ли, мистер Педж? Он обидел меня, в самом деле обидел, честное слово, обидел, поверьте мне, - Роберт Шеллоу, эсквайр, говорит вам, что он обижен». В этом чувствуется характер человека обиженного, требующего удовлетворения.
Далее, по ходу пьесы мы знакомимся с Анной Педж, её матерью мистрис Педж, мистрис Форд и спутниками Фальстафа – Бардольфом, Нимом и Пистолем. Слендер обвиняет спутников Фальстафа в карманном воровстве, попутно интересуется у хозяина – мистера Пейджа о житье его рыжей борзой. Интерес того времени – охота и собачьи бега. Так, переходя от интереса к борзой и видя девушку – Анну Пейдж, Шеллоу интересуется у Слендера:
Шеллоу
Братец Абрагам Слендер, можете вы полюбить ее?
Слендер
Надеюсь, сэр. Я поступлю так, как надлежит человеку, который руководится благоразумием.
Эванс
Но, господи боже и пресвятая дева, вы должны в конце концов сказать: можете ли вы направить свои желания в ее направлении?
Шеллоу
Да, вы должны на это дать ответ. Хотите ли вы жениться при хорошем приданом?
Слендер
Я готов и на большее, если вы, братец, по каким-нибудь соображениям этого потребуете.
Шеллоу
Нет, милый братец, вникните в мои слова, вникните в мои слова. Ведь все, что я делаю, я делаю для вашего удовольствия, братец. Можете выполюбить эту девушку?
Слендер
Я женюсь на ней, сэр, если вы этого потребуете; вначале любовь будет не так велика, но с божьей помощью, может, и уменьшится при ближайшем знакомстве, когда мы поженимся и будем иметь случай узнать друг друга.
Надеюсь, что при нашем сближении недовольство сильно возрастет; но если вы скажете: женись - я женюсь. Я решил это добровольно и решительно.
Не имея чувств, но руководствуясь здравым смыслом составить хорошую партию, он согласен жениться на Анне.
Эванс, желая посодействовать благоприятному решению родителей Анны передает письмо её матери через женщину – здесь введен новый персонаж пьесы – мистрис Куикли. Которая у доктора Кайюса является у него «чем-то вроде няньки».
События, происходящие далее, напрямую связаны с основным сюжетом пьесы. В комнатах гостиницы «Подвязка», где квартирует Фальстаф, идет разговор Фальстафа, хозяина гостиницы и слуг Фальстафа – Бардольфа, Нима и Пистоля. Фальстаф, жалуясь на то, что содержание слуг ему обходится в десять фунтов, решает рассчитать их. Хозяин гостиницы берет одного из слуг – Бардольфа к себе на службу. Фальстаф же замышляет заняться мошенничеством, пуститься на разные выдумки. Он справляется у своих слуг – спутников о том, знает ли кто из них мистера Форда. Пистоль сообщает: «зажиточный малый». Тогда Фальстаф излагает свою выдумку:
«Я теперь занят выигрышем; короче сказать, я хочу завести любовь с женою Форда: в ней я пронюхиваю расположение ко мне; она вступает в разговор, любезничает, делает всякие пригласительные жесты; смысл ее тайного языка я могу разгадать; самое непонятное слово в ее обращении на чисто английском языке обозначает; "Я принадлежу сэру Джону Фальстафу"» «Слух идет, что она распоряжается мужниным кошельком, а у него легион ангелов..» (Ангел - название старинной монеты), далее, продолжая свою мысль он повествует: «Я написал к ней вот это письмо, а это другое - к жене Педжа, которая тоже достаточно дарила меня благосклонными взглядами и осматривала со всех сторон с видом знатока; иногда луч ее взглядов золотил мне ногу, иногда мой мощный живот».
На что его слуга Пистоль острит: «Значит, солнце светило на навозную кучу».
Фальстаф продолжает: «О, она разглядывала мою внешность с такими плотоядными намерениями, что вожделение ее глаз жгло меня, как зажигательное стекло. Это другое письмо - к ней. Она тоже владеет кошельком мужа; она как область Гвиана, изобилующая золотом и достатком. Я подвергну конфискации ту и другую, и они будут моими казначейшами: они будут для меня восточной и западной Индией, и я с обеими заведу торговлю. Отнеси это письмо мистрис Педж, а ты это - мистрис Форд. Мы еще поживем, молодцы, мы еще поживем!»
Пистоль и Ним, хоть и воришки и мошенники, но отказываются принимать участие в этом.
Пистоль
Что ж я - Пандар троянский, что ли?
Я меч ношу, возьми вас Люцифер!
Ним
Я избегаю низкопробных шуток. Вот, берите ваше шутовское письмо. Я хочу соблюдать пристойность.
Фальстаф, (Робину)- своему пажу:
Так ты неси тогда скорее письма.
Как парусник, лети к златым брегам! -
А вы, мерзавцы, прочь! Себе ищите
Пристанище другое. К чорту! Вон!
Фальстаф дух времени усвоит живо!
Вдвоем с пажом он заживет счастливо.
Они уходят вдвоем с пажом осуществлять свой замысел.
Пистоль и Ним же, решают отомстить Фальстафу, рассказав о мерзком замысле мужьям мистрис Форд и мистрис Пейдж.
Пистоль
Пусть коршун рвет кишки! Фальшивые есть кости,
Чтоб богачей обыгрывать и бедных.
Набью кошель, когда ты будешь нищ,
Фригийский турок!
Ним
У меня есть махинация для остроумного мщения.
Пистоль
Ты хочешь мстить?
Ним
Клянусь небом и его звездой!
Пистоль
Остроумием или сталью?
Ним
Обоими, клянусь!
Его любовный план открою Педжу я.
Пистоль
А я так Форду дам понять,
Что хочет гусь Фальстаф
Голубку взять, казну отнять,
Их ложе запятнав.
Ним
Мой характер не охладится! Я подстрекну Педжа пустить в дело яд. Я вгоню его в желтуху, так как возмущение мое опасно. Вот какой у меня характер!
Пистоль
Ты - Марс всех недовольных! Я - второй после тебя. Пошагаем.
Так, план мести был составлен.
Сцена четвертая, описание происходящего в доме доктора Кайюса, с участием мистрис Куикли, Симпля и Регби. (Симпль – слуга Слендера, Регби – слуга доктора Кайюса). Все разговоры в этом сцене о желательной женитьбе на Анне Пейдж. Как выясняется, её желают взять в жены 2 человека: доктор Кайюс и Слендер. Также выясняется, что у девушки есть поклонник – Фентон.
Во втором акте действие происходит перед домом и в доме мистера и мистрис Пейдж. Мистрис Педж получает письмо от Фальстафа, она удивлена:
«Вот как! В счастливые дни моей молодости я была избавлена от любовных писем, а теперь стала их получать! Посмотрим!»
(Читает письмо)
"Не спрашивайте у меня, почему я вас люблю; рассудок призывается иногда любовью в качестве врача, но никогда не в качестве советника. Вы немолоды, я тоже, - вот уже между нами точка соприкосновения; вы веселы, я тоже, - еще точка соприкосновения; вы любите херес, и я также, - какой же вам еще точки соприкосновения? Удовлетворись, мистрис Педж, тем (если любовь солдата может доставить удовлетворение), что я люблю тебя. Я не хочу говорить: "сжалься надо мною", так как не подходят такие Фразы солдату; я говорю: люби меня.
Остаюсь
Я рыцарь твой
Во тьме ночной,
Также в час любой,
С отвагой злой,
Готовый в бой
Джон Фальстаф".
Мистрис Педж возмущена: «Вот Ирод-то иудейский! О подлый, подлый свет! Такая почти окончательно источенная временем развалина мнит себя молодым кавалером! Неужели я так необдуманно вела себя, что подала повод этому фламандскому пьянице, чорт бы его побрал, так приставать ко мне? Он и встречался со мной всего раза три. Что я ему могла сказать? Я своей веселости воли не давала, да простит мне небо. Право, я внесу билль в парламент об упразднении мужчин. Как же мне ему отомстить? Уж отомстить-то я отомщу, это так же верно, как то, что у него кишки - сплошная колбаса».
При её рассуждениях входит мистрис Форд, также немало озадаченная. В диалоге выясняется, что она тоже получила письмо от Фальстафа. Мистрис Форд возмущена:
«Пока глаза мои смогут различать одного человека от другого, я всегда буду иметь самое плохое мнение о толстых мужчинах; а между тем этот толстяк не сквернословил, хвалил в женщинах скромность и так рассудительно и складно осуждал всякую непристойность, что я готова была присягнуть, что мысли у него не расходятся со словами; а они у него подходили друг к другу, как сотый псалом к напеву "Зеленых рукавов". (Как сотый псалом к напеву "Зеленых рукавов" - комический контраст между популярным веселым напевом и священным текстом).
«Какая буря, хотела бы я знать, выбросила на Виндзорский берег этого кита, у которого столько бочек сала в брюхе? Как бы мне отомстить ему? Я думаю, лучше всего будет поддерживать в нем надежду, покуда он от нечистого пламени похоти сам не растопится в собственном жиру. Слышали вы что-нибудь подобное?»
Мистрис Педж
«Слово в слово! Только тут имя Педж, а там - Форд! Это может служить
тебе не малым утешением, как объяснение, откуда о тебе такое плохое мнение.
Вот близнец твоего письма; но наследственное право принадлежит твоему: я за своего торжественно отказываюсь от всякого наследства. Я уверена, что у него заготовлена тысяча таких писем с чистыми местами для разных имен - наверное, даже больше, и это - уже второе издание. Без всякого сомнения, он хочет их напечатать: ему все равно, что пускать под пресс, раз он нас обеих хотел загнать под пресс. Я бы предпочла быть великаншей и лежать под горой Пелионом. {Согласно античному мифу, гиганты, восставшие против богов Олимпа, пытались взобраться на него, вгромоздя Оссу на Пелион.} Право, я легче найду двадцать распутных горлиц, чем одного целомудренного мужчину».
Мистрис Форд
Да, да, совершенно то же самое! Та же самая рука, те же самые
выражения. Что он о нас думает?
Мистрис Педж
Право, не знаю. Я готова поссориться со своею собственною
порядочностью. Я готова относиться к себе, как к совершенно незнакомой мне личности. Наверное, во мне есть какие-то неизвестные мне самой наклонности, что он решился пойти на такой бешеный абордаж.
Мистрис Форд
Вы называете это абордажем? Ну, я ручаюсь, что он не заберется ко мне на палубу.
Мистрис Педж
Да и я тоже; если он попадет в мой трюм, я навсегда откажусь от плавания. Но надо ему отомстить! Давайте назначим ему свиданье, дадим ему кое-какое поощрение в его ухаживанье и под благовидными предлогами будем все откладывать и водить его за нос, пока он своей лошади не отдаст в заклад хозяину "Подвязки".
Мистрис Форд
Хорошо; я на всякую пакость по отношению к нему согласна, если только это не запятнает нашей заботы о порядочности. О, если бы мой муж увидел это письмо! Это послужило бы ему навсегда пищею для ревности.
Мистрис Педж
Вот он и идет, смотрите. И мой добряк с ним вместе. Он настолько же далек от ревности, насколько я от того, чтобы подать повод к ней. Надеюсь, что между нами неизмеримое расстояние.
Мистрис Форд
Да, вы счастливее меня.
Мистрис Педж
Давайте же сговоримся, что предпринять против этого жирного рыцаря.
Отойдем сюда. (Отходят в сторону.)
План мести намечен. Мистрис Форд и мистрис Пейдж задумали отмстить Фальстафу за его непристойные ухаживания. Они привлекают к своему плану мистрис Куикли, только она может быть посредником, не вызывая подозрений.
Входят Форд с Пистолем и Педж с Нимом. Пистоль и Ним рассказали мужьям о намерениях Фальстафа по отношению к их женам. Мистер Форд возмущен, и решает присматривать за Фальстафом. А добряк мистер Пейдж удивлен: «Никогда еще не слыхивал такого болтливого и жеманного бездельника». Он убежден в добродетели своей жены, но отговорить ревнивого мистера Форда ему не удастся. Мистер Форд говорит: «У меня нет никаких сомнений насчет моей жены, но я не хотел бы полагаться только на нее. Мужья часто слишком доверчивы. Мне мало прозакладывать свою голову, меня этим не удовлетворишь».
Вступает в действие мистрис Куикли, обе женщины – мистрис Форд и мистрис Пейдж посвящают её в свой план.
В это время в гостинице «Подвязка» Пистоль и Ним пытаются получить сколько-нибудь денег от Фальстафа, на что он решительно отказывает:
«Не дам я тебе ни гроша».
На что Пистоль угрожает:
Как устрицу, я мир
Мечом тогда открою!
Фальстаф непреклонен.
«Ни гроша. Я уже не раз ручался за вас, сэр, и вы закладывали мой кредит моим согласием. Я своими решительными хлопотами у своих друзей добился троекратных отсрочек для вас и для вашей пристяжной - Нима. А то смотреть бы вам из-за решетки, как паре обезьян. Я в преисподнюю себя посылал, распинаясь за вас перед дружественными мне джентльменами, что вы – хорошие солдаты и храбрые малые, а когда мистрис Бриджот потеряла ручку от веера, я честью поручился, что этой вещи у тебя нет».
Пистоль удивлен:
«Разве я с тобой не поделился? Разве ты не получил пятнадцать пенсов?»
Фальстаф же невозмутим:
«Так и следовало, каналья, так и следовало! Ты думал, что я даром буду
рисковать своей душой? Одним словом, не висни больше на мне, я тебе не виселица. Ступай. Короткий нож да толкучка! Проваливай в свой замок в Пикт-Хетче {Квартал в Лондоне, изобиловавший притонами.}. Ты, каналья, письма моего не хотел отнести? Считал, что это ниже твоей чести? Как? Ты - неизмеримая низость, когда даже я не могу удержаться в границах, допускаемых честью. Я, я, я сам, случается, принужден бываю смотреть сквозь пальцы на страх божий, прикрывая свою честь необходимостью изворачиваться, скрываться, притворяться. А ты, каналья, хочешь свои лохмотья, свои глаза дикой кошки, свои кабацкие фразы, свои сногсшибательные ругательства поставить под прикрытие своей чести! Ты этого не желаешь исполнить!».
В это время входит паж и оповещает хозяина о том, что к нему пришла какая-то женщина. Так Фальстаф встречается с мистрис Куикли, которая пришла с поручением от мистрис Форд и мистрис Пейдж.
По её словам, сама добродетель мистрис Форд, очень растревожена письмом Фальстафа. Куикли говорит:
«Вы ее всю так растревожили, хуже канарского танца! Прямо удивительно».
Это выражение «Растревожили, хуже канарского танца» как и «канарское вино» очень часто упоминается Шекспиром. Танец этот исполнялся в быстром темпе, а вино, если судить по соответствующим местам текста, быстро сваливало с ног.
Куикли передает Фальстафу о том, что мужа мистрис Форд не будет дома, а также «сердечный привет» от мистрис Пейдж. Фальстаф же интересуется, не признались ли друг другу мистрис Пейдж и мистрис Форд в любви к Фальстафу, на что Куикли дает отрицательный ответ. Фальстаф удовлетворен.
Мистер Форд, пожелавший присматривать за Фальстафом также является к нему в гостиницу «Подвязка», но выдает себя за другого человека.
«Сэр, я дворянин, истративший массу денег. Зовут меня Брук».
Фальстаф желает поближе познакомиться с Бруком. Брук повествует о давней и неразделенной любви к мистрис Форд и о желании добыть доказательства её порочности, на что Фальстаф спрашивает: «Хорошо ли будет для вашего пылкого чувства, если я добьюсь того, чем вы желаете насладиться? Не прописываете ли вы себе лекарство, явно противоречащее всем законам природы?»
Брук же убедителен: «О, поймите мой замысел! Она так безопасно чувствует себя в совершенстве своей добродетели, что безумие моей души даже не представляется ей; она слишком блистает, чтобы можно было взирать на нее. Теперь же, когда у меня в руках будет находиться какое-нибудь уличающее свидетельство, мои желания найдут в нем ходатая и заступника перед нею. Мой план заключается в том, чтобы выступить против ее чистоты, доброго имени, супружеской верности и тысячи прочих оплотов, с помощью которых она так сурово отбивается от меня.
Что скажете вы на это, сэр Джон?»
Сделка совершена.
Уходя от Фальстафа, мистер Форд, назвавшийся Бруком в гневе.
«Что за проклятый эпикурейский мерзавец! У меня сердце готово лопнуть от злости. А еще говорят, что я ревную без причины! Моя жена посылала к нему, час назначен, соглашение состоялось! Кто бы Это мог подумать? Смотрите, какой ад - иметь неверную жену! Мое ложе будет осквернено, мои сундуки расхищены, моя репутация испорчена, и я принужден буду не только подвергаться подлым оскорблениям, но и выслушивать отвратительные выражения от того самого человека, который нанес мне эти оскорбления. Название Амайон - звучит хорошо, Люцифер - хорошо, Барбазон - хорошо, а ведь это все названия дьяволов и имена нечистых! Но рогач, слепой рогач! У самого дьявола нет такого имени. Педж - осел, беспечный осел; он доверяет своей жене и не хочет быть ревнивым. Я скорее доверю свое масло фламандцу, сыр – уэльскому пастору Гью, бутылку с водкой - ирландцу и дам вору проездить своего иноходца, чем доверю свою жену ей же самой; она сейчас же начнет составлять заговоры, придумывать что-нибудь, строить всякие каверзы, и если что решит в сердце сделать, так скорее сердце разобьет, а сделает. Благодарю бога за свою ревность! Одиннадцать часов - назначенное время. Я предупрежу свиданье,
разоблачу свою жену, отомщу Фальстафу и насмеюсь над Педжем. Поспешу: лучше придти тремя часами раньше, чем одной минутой позже. Тьфу, тьфу, тьфу! Рогач, рогач, рогач!»
В третьем акте разворачиваются основные события.
Слендер мечтает и вздыхает об Анне Педж. Кайюс узнает о сопернике, но убежден в снисхождении к нему матери Анны.
Фальстаф идет на свидание к мистрис Форд, которая с мистрис Педж уже составила план. Она знает, что её муж должен вернуться домой во время свидания, и дает задание своим слугам при первом зове явиться с корзиной грязного белья, вынести её и вывалить её содержимое в грязный ров у Темзы.
Приходит Фальстаф, расточая лесть. Мистрис Форд мило, но сдержанно отвечает ему. Из-за двери паж Робин спрашивает разрешения впустить мистрис Педж, которая «вся в поту, еле переводит дыхание и хочет немедленно, сейчас же поговорить» с мистрис Форд. Фальстаф не хочет, чтоб его видели, и мистрис Форд предлагает ему спрятаться.
Мистрис Педж войдя и громко разговаривая оповещает мистрис Форд о возвращении её мужа, о том, что он идет со всеми полицейскими и собирается искать некоего джентльмена, который по его словам находится в доме с целью злоупотребить его отсутствием. Фальстаф испуган и решается по совету мистрис Педж влезть в корзину с грязным бельем. Замысел удался!
Слуги выносят корзину с грязным бельем и поступают, как им велела хозяйка – вываливают всё в грязный ров Темзы.
Мистер Форд с мистером Педжем, Кайюсом, Эвансом обыскивают дом, но никого не находят.
Мистрис Форд и мистрис Педж решают повторить шутку с Фальстафом завтра, в восемь часов.
Мистер Форд раздумывает: «Может негодяй хвастался тем, чего на деле ему не удалось получить».
Он идет в гостиницу к Фальстафу под видом его знакомого Брука, разузнать о свидании, на что Фальстаф повествует:
«Сейчас вы услышите, мистер Брук, сколько я вытерпел, стараясь для вашего блага склонить эту женщину к злу. Когда меня запихали в корзину, двое Фордовских мерзавцев, позванных хозяйкой, понесли меня под видом грязного белья на Детчетский луг. Они взвалили меня себе на плечи, но в дверях их встретил ревнивый мерзавец, их хозяин, и раз или два спросил, что у них в корзине. Я дрожал от страха, как бы этот полоумный мерзавец не задумал осматривать корзину, но судьба, постановившая, чтоб он был рогоносцем, удержала его руку. Прекрасно: он отправился дальше на поиски, а я был вынесен под видом грязного белья. Но заметьте, что из этого воспоследовало, мистер Брук. Я испытывал муки трех различных родов смерти; во-первых, невыносимый страх, что меня откроет гнилой ревнивый баран; затем – быть скрюченным, как добрый испанский клинок, на крошечном расстоянии, рукоять к острию и пятки к голове; затем - быть плотно укупоренным, как крепкая настойка, в вонючем белье, разлагавшемся в собственном соку. Представьте себе человека моей комплекции, представьте себе! Я вообще склонен подвергаться таянию, как масло; я - человек, который постоянно находится в состоянии таяния и топления; это чудо, что я там не задохся. И в самом разгаре этой бани, когда я больше чем наполовину стушился в сале, как голландское кушанье, вдруг меня швыряют в Темзу и, докрасна раскаленного, как подкову, охлаждают в воде. Представьте себе это: раскаленное докрасна тело; представьте себе это, мистер Брук!»
Мистер Брук озадачен, и спрашивает Фальстафа о том, что если он претерпел такие муки, то уж верно, больше не решится идти туда, на что Фальстаф отвечает, что получил от мистрис Форд приглашение прийти между восемью и девятью часами, когда её муж будет на охоте. Этим он подливает масла в огонь ревнивому мистеру Форду, мистер Форд решительно настроен поймать любовника своей жены: «Что это? Наваждение? Сон? Сплю я, что ли? Мистер Форд, проснись! Проснись, мистер Форд! В твоем лучшем платье образовалась дыра, мистер Форд. Вот что значит быть женатым! Вот что значит иметь белье и бельевую корзину! Отлично! Я самому себе покажу, что я за человек. Теперь я поймаю этого распутника. Он находится у меня в доме, он не сможет увернуться от меня, ему это не удастся. Не сможет же он забраться в кошелек для полупенсовых монет или в перечницу? Но, чтобы дьявол, руководящий им, не помог ему, я обыщу даже самые невозможные места. Пусть мне не избежать своей участи, - все же я не дам себя этому поработить. Если у меня рога такие, что можно взбеситься, я оправдаю пословицу - взбешусь, как рогатый бык.»
Фальстаф вновь повторяет попытку пойти на свидание к мистрис Форд. Во время свидания к ней приходит мистрис Педж и объявляет, что у мужа мистрис Форд опять возобновились «прежние его бредни», что он идет домой с мужем мистрис Педж, мечет громы и молнии и проклинает всё женатое человечество. Кумушки решают облачить Фальстафа в старое старушечье платье брентфордской старухи, зная, что муж её терпеть не может и запретил ей появляться у них на пороге и пригрозил, что побьет её.
Что и сделал, когда увидел её, крича вслед: «Вот я покажу ей сейчас! (Бьет его) Вон из моих дверей, вы - ведьма, мерзавка, дрянь, негодница, шельма! Вон, вон! Я тебе поворожу, я тебе погадаю!»
Фальстаф был побит. А кумушки, довольные своей выдумкой, решают, как «не оскорбляя своего женского достоинства и сохраняя чистую совесть, продолжать нашу месть?» Они решают рассказать всё своим мужьям, хотя бы для того, чтобы мистер Форд перестал ревновать.
Так, все вместе, они решили каким образом окончательно опозорить «толстого рыцаря».
Назначив свидание «рыцарю» под дубом в парке, они собирались сыграть целую пьесу с эльфами и феями. Все воодушевлены, предвкушая, что «это будет забава на диво и вполне благородное плутовство».
Во время основных действий в пьесе показаны и другие персонажи. Мистер Педж решил выдать дочь Анну за Слендера не говоря ничего своей жене, жена же, мистрис Педж, хочет отдать её за доктора Кайюса. Во время шутки с Фальстафом каждый из них должен по приметам увести «Анну» с места событий и обвенчаться с ней. Однако сама Анна уже в сговоре с Фентоном, и во время представления они должны обвенчаться.
Фальстаф приходит к месту встречи в костюме Герна. На колокольне пробило двенадцать и появляется мистрис Форд, но она не одна, с ней пришла мистрис Педж. Обе кумушки, сделав вид, что испугались постороннего шума убегают и начинается действие фей, эльфов, духов. Они кружат вокруг Фальстафа напевая, щиплют его и палят свечками. Большего ужаса Фальстаф еще не испытывал. И когда входят все действующие персонажи, он понимает, что вместо оленя из него сделали осла.
Анна обвенчана с Фентоном, и после признаний Слендера и Кайюса о том, что уведя с представления «Анну», они оба оказались обманутыми, так как под одеждами оказались юноши. Фентон и Анна испросив у родителей прощенья поясняют:
«Скажу я правду.
Вы заключить хотели брак постыдный,
Без соответствия с ее любовью.
Она и я обручены давно,
Теперь же нас ничто не разлучит.
Проступок, совершенный ею, свят.
Нельзя строптивостью его назвать,
Непослушаньем или непочтеньем.
Благодаря ему она избегла
Проклятий богохульных, что исторг бы
Из уст ее навязанный ей брак.»
На что мистер Форд отвечает:
«Не огорчайтесь. Дела не поправишь.
Поместья мы за деньги покупаем,
А жен - по воле неба получаем.»
Фальстаф
Я рад, что ваша стрела, хоть вы и целились в меня, попала в вас самих.
Педж
Ну что ж? Пошли вам небо счастье, Фентон.
Чему уж быть, тому не миновать.
Мистрис Форд
Ну, дуться я не буду. - Мистер Фентон,
Пусть небо даст вам много дней счастливых. -
Ну, муженек, пойдемте все домой
И шутке посмеемся у камина.
Сэр Джон, идем!
Форд
Отлично. Ну, сэр Джон,
Сдержали все-таки вы Бруку слово:
Сегодня мистрис Форд с ним спать готова.
Все уходят, действие пьесы закончено.
Единое, комплексное изображение пороков и несчастий, родоначальниками которых были феодализм и капитализм, борьба против их слитного проявления в характерах и взаимосвязях лежит в художественном основании многих образов Шекспира и в фундаменте его человечности. Шекспир ставит самые глубокие и значительные вопросы жизни человека и дает на них серьезные и мудрые ответы.
Психологическая зоркость, глубочайшее проникновение Шекспира в мир человеческой души и людских отношений, страстей и конфликтов выводят его творчество далеко за границы времени жизни писателя.
В русской и советской литературе лучшие свойства шекспировского искусства издавна нашли живейший отклик и понимание. Особенно ценили выдающиеся деятели нашей культуры именно жизненность творений Шекспира, его могучий реализм, грандиозность и объемность мира его произведений.
Известность как композитору принесла Отто Карлу Эренфриду Николаи (Nicolai) его комическая опера " Виндзорские проказницы" (" Виндзорские кумушки " по Шекспиру, постановка 1849 года, Берлин), привлекающая рельефностью мелодики, стройностью драматургии, жизнерадостной непосредственностью музыки. В ней заметно воздействие итальянской оперы-буффа при сохранении преемствственных связей с австрийским зингшпилем (прежде всего Моцарта).
Отто Карл Эренфрид Николаи (Nicolai) (9.6.1810, Кенигсберг, - 11.5.1849, Берлин), немецкий композитор. Член Берлинской академии искусств (1849). Обучался композиции в Берлине у К. Ф. Цельтера и Б. Клейна. В 1841-1847 годах придворный капельмейстер в Вене, где завоевал признание как дирижёр и музыкально-общественный деятель. Николаи был одним из основателей Венского филармонического оркестра (1842), существующего поныне. С 1848 года дирижёр Королевской оперы и руководитель соборного хора в Берлине. Николаи - автор также 2-х симфоний, увертюры, кантаты, инструментальных ансамблей, фортепьянных пьес и хоров.
Композитор Джузеппе Верди также не обошел это произведение Шекспира и создал оперу: Опера Верди следует сюжету «Виндзорских кумушек» Уильяма Шекспира. Старого враля, пьяницу, бабника и обжору Фальстафа разыгрывает компания тетенек в самом соку. Анонс к опере гласил:
«Фальстаф» - одна из тех классических западных постановок, которые Большой театр регулярно берет напрокат, чтобы приучить столичную публику к западным стандартам оперного качества. Последнюю оперу Джузеппе Верди – меланхоличное воспоминание старого романтика о буйстве Ренессанса – классик итальянского театра Джорджо Стрелер поставил в «Ла Скала» еще в 1980 году. Воздушный рисунок его мизансцен, восстановленный режиссером Мариной Бьянки, по-прежнему радует взгляд, а сценография Эцио Фриджерио превращает каждый эпизод в великолепную картину, полную света и воздуха. Главной звездой московского спектакля стала, оттеснив на второй план Фальстафа (Юрия Нечаева), пышнотелая и темпераментная меццо-сопрано Елена Манистина. Ее миссис Куикли во главе виндзорских кумушек с блеском одурачивает старого гуляку.»