Биография Мэрилин Монро

БЕЗ СЕМЬИ

«Когда у меня будет дочка, я буду каждый день говорить ей, что люблю ее, до блеска расчесывать ей волосы, и ни на минуту не оставлю ее одну», – сказала в одном интервью Мэрилин Монро. Подумала минуту и грустно поправила сама себя: «Если будет».

В январе 2000 года несколько американских таблоидов вышли в свет с сенсационными заголовками: «Найден похищенный ребенок Мэрилин Монро». Некий Джозеф Ф. Кеннеди, «американец, белый, примерно 40 лет», утверждал, что является сыном знаменитой актрисы и президента Джона Кеннеди. По его словам, 5 августа 1962 года, через несколько часов после смерти Мэрилин, неизвестные похитили его и подвергли физическому насилию, что привело к частичной амнезии. Лишь спустя много лет он смог вспомнить, кто его родители.

Вряд ли в мире нашелся хоть один человек, который воспринял заявление так называемого «наследника» всерьез. «Дети Монро» в Америке – что-то вроде наших «детей лейтенанта Шмидта». Они заявляют о себе на страницах дешевых газет и, получив свои пятнадцать минут славы, бесследно исчезают. Рассказы этих людей – невероятная мешанина из фактов и вымысла. Но все они обычно сходятся в одном: Мэрилин была прекрасной матерью, и с ребенком ее разлучили ужасные обстоятельства.

Это, пожалуй, правда. С одной маленькой, но существенной поправкой: Мэрилин Монро была бы хорошей матерью.

Дети в жизни Монро – тема еще более загадочная, чем природа ее немеркнущей популярности и странная смерть. Врачи Монро утверждали, что физически она была абсолютно здорова и, несмотря на несколько абортов (вовсе не тридцать, как утверждают некоторые биографы), могла иметь детей. Фотограф Андре де Дьен, которого считают «первооткрывателем» Монро, называл ее тело «созданным для материнства».

Несмотря на это, детей у Мэрилин не было. Почему же она так и не смогла стать матерью? Ведь у Монро было все, чтобы peaлизовать это самое естественное желание женщины.

Она родилась 1 июня 1926 года, в половине десятого утра, в обычной лос-анджелесской клинике. Мать, Глэдис Бейкер, к тому времени уже дважды побывала замужем. Двое детей Глэдис жили с ее первым мужем. Это, впрочем, не помешало ей, заполняя перед родами больничную карту, записать их умершими. Новорожденную малышку Глэдис назвала Нормой Джин – в честь популярных тогда актрис Нормы Толмедж и Джин Харлоу. И сразу попросила подыскать для дочери «приличную семью, в которой ей дадут хорошее воспитание».

Такая семья нашлась на удивление быстро: девочку удочерил Альберт Уэйн Болендер, почтальон, а в свободное время – баптистский проповедник. Норма Джин росла здоровым, жизнерадостным, не по возрасту развитым ребенком. Девочке не было и пяти лет, когда приемные родители выбрали для нее недорогой, но хороший колледж. За счастливым детством должна была последовать счастливая юность. Но однажды в спокойное существование Нормы Джин ворвалась разрушительная сила, которая искалечила всю ее жизнь. Она познакомилась со своей настоящей матерью.

Почему Глэдис Бейкер вдруг вспомнила о дочери? В конце концов, ничто не мешало ей «похоронить» своего третьего ребенка, как и двух других. Но она вдруг стала приходить каждую субботу, и приемные родители наблюдали, как Норма Джин испуганно шарахается от незнакомой женщины. И это было не все: вслед за мамой появилась бабушка.

Именно с ней, Деллой Монро Грейнджер, связано ее первое детское воспоминание. Мэрилин утверждала, что когда ей было около года, бабушка пыталась се убить: «Я проснулась от того, что мне было нечем дышать. Сон прервался, я боролась за жизнь. Что-то давило на лицо – должно быть, подушка. Я сопротивлялась изо всех сил». Если это и выдумка, то весьма красноречивая: Мэрилин начала бояться своих родственников.

Встречи с матерью и бабушкой стали для Нормы Джин настоящим кошмаром. Но самое страшное, как оказалось, было еще впереди. Ей было восемь, когда бабушка куда-то исчезла, а Глэдис решила, что дочери пора жить с ней. Норма Джин переселилась в дом матери и окончательно распрощалась с тем, что называют нормальной жизнью. Следующие четыре года девочка была фактически предоставлена самой себе. И это было бы не так страшно, если бы однажды, придя из школы, она не обнаружила свой дом пустым. Соседка сообщила ей, что Глэдис серьезно заболела, и жить Норма Джин теперь будет в приюте. Для одиннадцатилетнего ребенка это был настоящий шок: «Я смотрела на надпись «Для сирот» и думала: но ведь я не сирота, моя мама жива! Кто-то совершает ужасную ошибку!»

В следующий раз Норма Джин увидела мать через пять лет, успев сменить несколько приемных семей и уже будучи замужней женщиной. За Джима Дагерти юная мисс Бейкер вышла не по любви, а потому, что не хотела возвращаться в приют. Ее приемные родители переезжали в другой город и не собирались брать Норму с собой. Поэтому, как только девушке исполнилось шестнадцать, состоялась свадьба. Выйдя замуж, Норма Джин получила еще один шанс наладить нормальную жизнь: она занималась хозяйством и мечтала о детях. Но однажды на пороге ее дома снова возникла Глэдис Бейкер.

С появлением тещи семейная жизнь затрещала по швам. Норма Джин изменилась до неузнаваемости: стала молчаливой, забросила домашние дела и перестала пускать мужа в свою постель. Много лет спустя Джим сказал: «Поначалу я не понимал, в чем дело. А потом стало ясно: она панически боится забеременеть».

Что же случилось с молодой женщиной, которая еще месяц назад с упоением говорила о детях? Норма Джин наконец узнала правду о своей семье. Страшную, шокирующую правду: ее дед по матери, всю жизнь считавший себя потомком президента Монро, закончил свои дни в психиатрической лечебнице. А Делла Монро Грейнджер страдала приступами неконтролируемой ярости. В 1932-м Альберт Болендер скрыл от Нормы Джин причину исчезновения бабушки, но спустя годы он рассказал: «Как-то в субботу я услышал страшный шум в палисаднике. Делла в ярости неслась по дорожке к веранде. Она начала колотить в запертую дверь, и моя жена вызвала полицию. Через несколько минут приехала патрульная машина. К тому времени Делла успела проломить дверь и поранить себе руку. С ней с трудом справились двое полицейских». Деллу отправили в Норфолкскую психиатрическую больницу, где через три месяца она умерла от инфаркта. Сын Деллы, родной дядя Нормы Джин, покончил с собой, не дожив до тридцати лет. Но и это было еще не все: оказалось, что последние пять лет ее мать провела в той самой Норфолкской лечебнице, где умерла Делла.

Норма Джин не была сильна в генетике, но понимала, что больное дерево, как правило, не дает здоровых побегов. Многие годы спустя она призналась своей подруге Эмми Грин, что в шестнадцать лет ей пришлось сделать самый трудный выбор в жизни. Джим Дагерти считает, что речь шла о первом аборте Нормы Джин.

На время она забыла о детях. Единственным желанием было спрятаться от страшной реальности за неприступными стенами. Норма Джин недолго искала такое убежище: оно было у нее перед глазами с самого детства. Спасением для нее стал Голливуд.

Как только Джим завербовался на торговое судно, Норма Джин пошла учиться в школу манекенщиц «Синяя книга». Хотя ее внешность была далека от модельных стандартов даже того времени. При росте 160 сантиметров Норма весила чуть больше 60 килограммов, объем ее груди составлял 97 сантиметров – вместо модных уже тогда 90. Если добавить к этому круглые щеки, волосы неопределенного цвета и вечную жвачку во рту, можно себе представить, как выглядела Мэрилин в восемнадцать лет.

Не полагаясь на природные данные, Норма Джин училась позировать, часами ходила по гимнастическому бревну, корректируя походку, читала книги по анатомии и никогда не повторяла одну и ту же ошибку дважды.

Возвращение Джима Дагерти домой ознаменовалось тремя событиями: Глэдис снова оказалась в лечебнице, а Норма Джин завела любовника и попросила у Джима развод. Возражать он не стал. Женщина, которую он когда-то сделал своей женой, теперь красовалась на обложке «Лайф» и носила имя Джин Норман. Супруги Дагерти увиделись еще один раз, когда Джиму пришлось заплатить огромный штраф за неправильную парковку. Норма, водившая его машину, не отличалась аккуратностью на дороге.

Получив развод, Норма Джин постаралась уничтожить все, что связывало ее с прошлым. Она изменила не только цвет волос и прическу, но и имя. С этого момента Норму Джин Дагерти звали Мэрилин Монро. В новую жизнь она взяла лишь одно: девичью фамилию матери. Зачем? К этому мы еще вернемся.

Однажды утром голливудские репортеры Хэдда Хоппер и Луэлла Парсонс получили одинаковые письма: «Мистер Говард Хьюз, чудом выживший в страшной авиакатастрофе, понемногу поправляется. Он уже начал говорить и хотел бы побольше узнать о Мэрилин Монро, девушке с обложки свежего «Лайф». Правды в этом сообщении было немного. Хотя Хьюз действительно приходил в себя после авиакатастрофы, в таком состоянии ему было совсем не до девушек с обложки. Но это никого не интересовало. «Утка», запущенная Мэрилин, сработала: «новая девушка Хьюза» тут же подписала контракт со студией «XX век Фокс».

Но поначалу Мэрилин лишь пополнила бесчисленные ряды старлеток, годами ожидавших маленькой роли. Да и 75 долларов в неделю только на первый взгляд казались неплохими деньгами. В контракте было записано, что Мэрилин обязана всегда хорошо выглядеть. Одежда, косметика, плата за квартиру – в результате у нее часто не хватало денег даже на еду. Одно время она жила на пятьдесят центов в день. Этой суммы хватало только на чашку черного кофе и два хотдога. Впрочем, Мэрилин Монро это не смущало. Ее подруги по студии вспоминают, что она каждый день вставала с рассветом, чтобы отправиться на пятикилометровую пробежку.

Однажды утром Монро чуть не угодила под колеса лимузина. Так Мэрилин познакомилась с Джо Шенком, одним из основателей студии «XX век Фокс». Если эту встречу не подстроила Монро, должно быть, это сделала сама судьба. Шенку было под семьдесят, и его громкие победы остались в прошлом. Мэрилин – чуть за двадцать, и она жаждала славы. Из «девушки Говарда Хьюза» она превратилась в «девушку Джо Шенка». Этот сомнительный титул сослужил ей хорошую службу через год, когда с ней отказались продлить контракт. Шенк пристроил «свою девушку» на студию «Коламбия». «Будь он помоложе, я бы вышла за него замуж, – говорила подругам Мэрилин. -У нас с ним есть какое-то родство. Он ведь был женат на Норме Толмедж...»

На «Коламбии» Мэрилин ждали новые роли и новая любовь. Макс Каргер работал педагогом по вокалу на съемках «Девушек из кордебалета». Путь от рояля до постели оказался коротким. Не последнюю роль в этом сыграл шестилетний сын Каргера, оставшийся после развода с отцом. Мэрилин забыла о своих страхах и снова мечтала о детях. Она обожала мальчика едва ли не больше, чем самого Каргера, и однажды намекнула, что не прочь стать ребенку хорошей мачехой. Но в ответ услышала: «Бедный парнишка, его ждет незавидное будущее, когда я откину копыта. Страшно представить, что с ним будет, если его воспитаешь ты».

Мэрилин рассталась с Максом и впала в депрессию. Ее подруги решительно не понимали, почему она так страдает по этому «моральному уроду». «Да ведь я видела его сына! – вздыхала Мэрилин. – Макс был проверенный, понимаете?»

Разрыв с Каргером оказался первым в целой череде неприятностей: «Коламбия» отказалась продлить контракт, и Мэрилин осталась без работы и без денег. Но тут на ее жизненном пути возник человек, который в буквальном смысле заплатил жизнью за то, чтобы Мэрилин Монро стала звездой.

Джонни Хайд был миллионером, влиятельным голливудским агентом и сыном русского эмигранта. Большой сердцеед и преданный семьянин. Щедрый любовник и любящий отец четверых детей. С Монро он познакомился в Палм-Спрингс – и сразу потерял голову.

Такого шанса ждет любая начинающая актриса. На страсть Хайда Мэрилин, конечно же, ответила взаимностью. Жена Джонни не беспокоилась: она-то хорошо знала, что муж неспособен хранить верность. Но шли месяцы, а Хайд не собирался расставаться с безработной актрисой. Больше того, он купил дом «для этой голливудской шлюхи», как сказала жена Джонни. «Нет, – спокойно парировал Хайд, – не для шлюхи, а для нас со шлюхой».

Мэрилин переселилась в новый дом и приготовилась к тому, что завтра ее назовут «бывшей девушкой Хьюза и Шенка, которую подобрал Джонни Хайд». Однако у Хайда были другие планы. Он собирался как можно скорее получить развод и жениться на Мэрилин.

Но эта нищая, никому не известная голливудская девчонка повела себя странно - для тех, кто не знал о ее страхах, связанных с семьей и детьми. Она начала уговаривать миллионера Джонни не разводиться. Мэрилин не хотела выходить за него замуж. И отказывалась родить от него ребенка: за год отношений с Хайдом она дважды оказывалась в гинекологической клинике, где тайно от Джонни делала аборты.

Хайд все-таки получил развод и сделал Мэрилин официальное предложение. Она отказала. Ни его миллионы, ни влияние, ни любовь не заставили ее сказать «да». А через несколько месяцев Джонни Хайд скончался от сердечного приступа.

Мэрилин понимала, что внесла в жизнь Джонни разлад, который, в конечном итоге, и убил его: тяжелый развод, дележка имущества, дети, которые перестали с ним общаться... Знал Джонни и о ее абортах – в Голливуде трудно что-то скрыть. Тот факт, что незадолго до смерти Хайд помог ей подписать семилетний контракт со студией «XX век Фокс» и получить роль в фильме «Асфальтовые джунгли», лишь усугублял чувство вины. Через несколько дней после похорон Хайда Монро впервые пыталась покончить с собой.

Отказ выйти замуж за Джонни Хайда был одним из самых таинственных решений Мэрилин Монро. Приди она на похороны Хайда в качестве его вдовы, никто не посмел бы назвать ее «платиновой убийцей». У нее остались бы его миллионы и статус уважаемой женщины. Почему Мэрилин не подумала о своем будущем? В одном из интервью того времени она обмолвилась, что Джонни «заслуживал больше, чем она могла ему дать». Судя по этим словам, Мэрилин действительно была бы прекрасной матерью: она умела быть честной и была способна на жертвы ради тех, кого любила.

После смерти Хайда Монро осталась совсем одна. Ей были нужны деньги. Ей были нужны роли. И ей был нужен мужчина. Но как Мэрилин, одинокая и презираемая, могла все это получить? Разве что прибегнуть к единственному союзнику, который остался у нее в эти трудные времена.

Таким союзником была, конечно, пресса. Журналисты обожали Мэрилин: при полном отсутствии сколько-нибудь значимых киноработ она ухитрялась не сходить с журнальных страниц. Монро всегда прекрасно выглядела, была приветлива и словоохотлива. У нее был контракт с крупной голливудской студией, она умела дать повод для броского заголовка и не устраивала скандалов из-за того, что кто-то переврал ее слова. Именно ее талант ладить с прессой и создал феномен Монро. Читатели уже не могли обходиться без постоянных новостей о молодой старлетке. За ее жизнью пристально следили миллионы американцев. С помощью прессы Мэрилин создала своего рода реалити-шоу – первое в мировой истории. Это был беспроигрышный пиаровский ход: не сумев очаровать студийных боссов, Мэрилин сделала все, чтобы понравиться простым американцам. И через некоторое время Дэрилл Занук, всемогущий владелец «XX век Фокс», был вынужден пересмотреть свои взгляды на мисс Монро. Она начала получать роли, ее гонорары росли с каждым днем. В 1951 году Мэрилин уже назвали «эталоном блондинки». Работа и деньги у нее появились. Теперь следовало подумать о мужчине.

Джо Ди Маджо был великим спортсменом. Этот бейсболист, игравший за нью-йоркскую команду «Янки», был еще более знаменит, чем сама Мэрилин. Но Монро ничего не знала о бейсболе. Она была поглощена своей карьерой и еще не забыла Джонни Хайда. И тем не менее Мэрилин сделала все, чтобы Ди Маджо потерял голову. При первом знакомстве она сказала: «О, эта голубая горошина в самой середине узла на вашем галстуке. Долго вы старались, чтобы она туда попала?» Любила ли Монро этого немногословного итальянца с идеальным телом и застенчивой улыбкой? Неизвестно. Мы знаем только, что начало ее романа с Джо Ди Маджо совпало с ужасным скандалом, который мог в один день погубить карьеру Мэрилин Монро.

Накануне премьеры фильма «Ночная схватка», где Монро впервые в жизни значилась в титрах на четвертом месте, режиссеру Джерри Уолду позвонил неизвестный мужчина и потребовал десять тысяч долларов за то, чтобы сохранить в тайне информацию, компрометирующую мисс Монро. Оказывается, новую звезду «XX век Фокс» можно увидеть в любом американском баре: на знаменитом теперь календаре Монро позировала обнаженной на фоне красного бархата. Узнай американцы, что их любимица не погнушалась сняться в таком виде, – конец всему.

Мэрилин нуждалась в защите. А слава Джо Ди Маджо автоматически делала неуязвимым для критики любого, кого он называл своим другом. С ним Мэрилин, как жена Цезаря, была бы вне подозрений. И влюбленный Джо, конечно, бросился на выручку: «Эти фотографии были сделаны давно, когда она была очень молода и очень одинока. И она так нуждалась в деньгах просто чтобы купить еду!» Эта история, не без помощи студии получившая широкую огласку, произвела эффект разорвавшейся бомбы. Когда-то скандальная фотосессия принесла ей всего 50 долларов. С помощью Ди Маджо Монро получила гораздо больше: шумную рекламу своей первой значительной роли и отпущение грехов на много лет вперед.

Чрез два года Джо и Мэрилин поженились. За это время из популярной старлетки Монро превратилась в настоящую кинозвезду. После фильмов «Джентльмены предпочитают блондинок» и «Как выйти замуж за миллионера» вся Америка была у ее ног. Джо выполнил свое предназначение и, по большому счету, необходимость в нем отпала. Но Мэрилин все же вышла за него. Почему? «Итальянцы –прекрасные отцы, – оворила она. – Я надеюсь, что у нас с Джо будет много детей».

Но все это было только на словах. На самом деле Мэрилин упрямо отказывалась даже думать о ребенке: «Я не могу сейчас остановиться, не могу растолстеть, не могу выпасть из жизни на несколько лет...» Джо считал это отговорками, и с ним трудно не согласиться. Скорее всего, дело было в том, что Мэрилин очень быстро поняла: с Джо Ди Маджо невыносимо скучно. Он обожал ее, но предпочитал жить в своем мужском мире: играть в покер, пить виски, обсуждать спортивные новости, рассказывать неприличные анекдоты. Он мог предложить жене лишь молчаливую преданность. Но, став звездой, она почувствовала, что уже твердо стоит на ногах. Теперь ей требовалось нечто большее.

С раматургом Артуром Миллером Мэрилин познакомилась в 1950 году, почти сразу после смерти Джонни Хайда. «Это словно стакан ледяной воды, когда у тебя жар, – рассказывала Монро своей подруге Наташе Лайтес. – Видишь этот палец? Ну так вот, он сидел, держа меня за палец, и мы просто смотрели друг другу в глаза». Тогда между малоизвестным писателем и старлеткой ничего не произошло. Но ни Мэрилин, ни Артур не забыли той встречи.

За девять месяцев брака с Джо Ди Маджо Мэрилин истосковалась по человеческому общению. «Джо не читает книг, – жаловалась она подруге. – Он даже газет не читает, только спортивную страницу. Мне нужна помощь, и Джо – не тот мужчина, от которого я ее дождусь». Мэрилин хотела двигаться вперед, развиваться как личность. Она выросла среди людей, жизнь которых вращалась вокруг примитивных удовольствий, и Джо, с его простецкими вкусами, невольно возвращал ее в ненавистное детство.

Брак «самой знаменитой пары Америки» трещал по швам. Последней каплей стал конфликт Мэрилин с двенадцатилетним сыном Джо. Увидев известную сцену из фильма «Зуд седьмого года», где Мэрилин стоит на решетке подземки и не очень усердно придерживает рвущуюся вверх белую юбку, мальчик спросил отца, почему его жена показывает всей стране свои трусики.

Развод с Ди Маджо затянулся на полтора года. За это время они сделали несколько неудачных попыток помириться. Но Мэрилин уже была отравлена новой мечтой – мечтой о романе с интеллектуальным идолом Америки, драматургом Артуром Миллером. Она была не просто влюблена в него – она его обожествляла. И понимала: для того, чтобы добиться взаимности от Миллера, мало быть просто красивой и знаменитой. У Мэрилин Монро теперь появилась цель: стать достойной этого великого человека. Все ее мысли и действия были отныне подчинены только этому.

Разведясь с Ди Маджо, Мэрилин далеко не сразу бросилась в объятия Миллера – она выжидала. За это время у нее было несколько романов. Например, в течение нескольких месяцев Монро встречалась с Марлоном Брандо – чуть ли не единственным голливудским актером, которого нью-йоркские интеллектуалы признавали равным себе. В 1954 году Мэрилин тайно уехала из Голливуда, чтобы через две недели объявить о своем уходе со студии. «Теперь я работаю на «Мэрилин Монро продакшнз», – объявила она. – Мне надоело сниматься в той чепухе, которую предлагает Голливуд».

В это же время Мэрилин совершила еще один смелый поступок: она поступила в актерскую студию Ли Страсберга. Миллер, с которым Мэрилин старалась «просто дружить», по достоинству оценил этот решительный шаг.

Но даже в полутемном репетиционном зале «Экторз Студио» актриса не смогла укрыться от всеобщего внимания. Греческий миллионер Аристотель Онассис предложил ей подумать над тем, чтобы выйти замуж за молодого князя Ренье Монакского. У Онассиса были свои планы на эту карликовую монархию, и Мэрилин могла помочь их осуществить. Ренье, впрочем, сделал выбор самостоятельно – и не в пользу Мэрилин Монро. Он женился на другой голливудской блондинке – Грейс Келли. Мэрилин окончательно убедилась в том, что Артур Миллер – ее судьба. А от судьбы не уйдешь.

Не стал противиться судьбе и Миллер. Свадьба совпала со съемками фильма «Принц и хористка», где Мэрилин должна была играть с самим Лоуренсом Оливье. Посвежевшая, похудевшая, счастливая, Мэрилин прилетела в Англию уже в качестве миссис Миллер, примерной еврейской жены. Незадолго до свадьбы Мэрилин приняла иудаизм. «Сразу после окончания съемок я хочу родить ребенка, – заявила она журналистам. – Так что снимайте меня сейчас, потом мы долго не увидимся». Так и случилось: через несколько месяцев после свадьбы Мэрилин забеременела.

Увы, «ребенку красоты и гения», о котором так мечтала Мэрилин, не суждено было появиться на свет. У актрисы был выкидыш. Это стало началом конца. Нервный срыв Монро привел Миллера в ужас: он не понимал, как эта молодая, полная жизни женщина превратилась в издерганное существо, которое не может заснуть без трех таблеток секонала. На некоторое время Миллер превратился в заботливую няньку, но быстро от этого устал. А Мэрилин начала обращать внимание на вещи, которые раньше казались ей неважными: несмотря на свою громкую славу, Миллер почти ничего не зарабатывал. Он жил на деньги жены и, хотя страдал от этого, не пытался изменить ситуацию.

В какой момент Мэрилин впервые задумалась о том, не был ли ее брак ошибкой? Возможно, это случилось, когда она познакомилась с певцом Ивом Монтаном, приехавшим в США на съемки фильма «Давай займемся любовью».

Этот очаровательный француз итальянского происхождения стал в жизни Мэрилин Монро последним мужчиной, заставившим ее мечтать о ребенке. Ив Монтан был женат на Симоне Синьоре, но остаться равнодушным к самой знаменитой в мире женщине он не смог. С типично французской элегантностью он вскружил Мэрилин голову. Причем настолько, что она потребовала у Артура Миллера развода.

Несмотря на уговоры Артура, она не захотела сделать еще одну попытку сохранить брак. «Мы уже пробовали, – непреклонно сказала она. – Тебе это принесло пьесу, мне - жуткую депрессию». Речь шла о знаменитой пьесе «Неприкаянные», своего рода литературном памятнике, который Миллер воздвиг жене.

Фраза «Займемся любовью» из названия фильма превратилась в девиз Мэрилин: она буквально вынудила Монтана вступить с ней в любовные отношения. Впоследствии Ив с очаровательным цинизмом сказал: «Во-первых, я хотел с ней работать. Во-вторых, я всего лишь мужчина. И я не мог ей отказать». Но его уступчивость касалась только секса. Становиться мужем Монро – а тем более отцом ее ребенка – он не собирался. Монтан не хотел бросать ни жену, ни Европу. Для него и Мэрилин, и Голливуд были лишь очередным приключением, закончившимся вместе со съемками.

Разрыв с Монтаном привел Мэрилин Монро в наркологическую клинику. «Ив ускользнул от меня, как вода сквозь пальцы, – сказала Мэрилин верному Ди Маджо – все эти годы, прошедшие после их развода, тот не переставал заботиться о «своей девочке». – А ведь мы могли бы быть так счастливы». Артур Миллер, для которого эта история не была тайной, философски заметил, что Ив Монтан просто не дал Мэрилин времени разочароваться в нем. В тот год Монро пришлось расстаться сразу с двумя некогда любимыми мужчинами: Монтан вернулся во Францию, а Миллер после развода заперся на ранчо в Коннектикуте. Рядом с Мэрилин остался только Ди Маджо. Именно ему она сказала, что больше не будет пытаться создать семью: «Я покончила с этим. Если чему-то суждено случиться, оно случится. А я выхожу из игры». И сдержала обещание. В ее жизни было еще много романов, но ни один мужчина не заставил ее передумать.

Мэрилин Монро всю жизнь мечтала о ребенке и много раз отвергала возможность его родить. Как бы ни был хорош тот или иной мужчина, рано или поздно Мэрилин понимала: он все же недостаточно хорош для того, чтобы стать отцом ее ребенка. Ведь на протяжении многих лет она искала отца в первую очередь для самой себя.

Мэрилин Монро однажды призналась своему третьему мужу, драматургу Артуру Миллеру: «Знаешь, почему в самом начале карьеры я решила оставить себе девичью фамилию мамы? Я подумала тогда: а вдруг мой отец, кто бы он ни был, знал маму под именем Глэдис Монро, вдруг он меня узнает?»