Светские ежегодные праздники русского двора от Петра до Екатерины Великой

Министерство образования и науки Российской Федерации ФГАОУ ВПО «Российский Государственный Профессионально-Педагогический Университет»

Институт психологии

Кафедра истории России

Тема

Исполнитель: Байбосунова А.Т.

ПП-104

Содержание

Введение

О журнале «Отечественная история»

Об авторе

Основная часть

«Царские» праздники

Военные «викториальные» праздники

Полковые праздники

Кавалерские и орденские праздники

Организация торжеств

Заключение

Введение

О журнале Отечественная история

Журнал "Отечественная история" - самое известное академическое периодическое издание по истории России - СССР - Российской Федерации.

Среди авторов журнала - известные отечественные и зарубежные историки различных поколений и политических взглядов, а также научная молодежь.

Публикуются дискуссионные материалы, материалы "круглых столов", историографические обзоры, рецензии (отдел критики и библиографии - самый большой из всех аналогичных отделов отечественной исторической периодики), хроника научной жизни.

Публикуются также перечень новой литературы по истории России, темы утвержденных ВАК РФ докторских диссертаций по отечественной истории, а также информация о новых поступлениях зарубежной литературы по истории России в Государственную историческую библиотеку в Москве.

Научный журнал

Периодичность: выходит 6 раз в год.

Основан в 1957 г.

Учредители: Российская академия наук, институт российской истории РАН

Входит в Перечень российских научных журналов ВАК Министерства образования и науки РФ

Тираж: 1650 экз.

Об авторе

Агеева Ольга Гениевна - доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник, Центр по изучению отечественной культуры Института Российской истории РАН

Тема, поднятая Агеевой Ольгой Гениевной особенно актуальна на сегодняшнее время. Нынешнее поколение не знает время появления многих праздников. Также тех, кто принял эти торжества в русскую культуру.

Эти проблему изучали многие историки, такие как О.А. Корнилович, К. Масальский, С.Н Шубинский и др. И Агеева О.Г. почерпнула много интересной информации из их источников, например из очерков о балах, маскарадах, рыцарских каруселях и аллегорических маскарадах в России в XVIII в. Основательно изучен стиль торжеств и увеселений русского двора XVIII в., хорошо описаны отдельные праздники (в том числе дни тезоименитств, полтавские годовщины и проч.) Однако для воссоздания целостной картины ежегодных придворных торжеств необходимо очертить круг празднеств такого рода, показать историю их появления в XVIII веке, описать свойственные им формы празднования, что и сделала автор данной статьи.

Целью моего изучения этой статьи в темы в целом является изучение праздников и торжеств, празднуемых во время правления от Петра I до Екатерины Великой. Оказывается, все праздники, которые мы обычно отмечаем, берут свои корни именно с этих времен!

Для себя ставлю задачи понять логику автора и глубже изучить каждый вид увеселений.

Основная часть

Реформы начала XVII в. Перевернули русскую жизнь. Выход России в Европу был связан с усвоением европейской культуры высшими слоями русского общества и предопределил отказ от значительной части наследия Московского государства. Постепенно происходила и европеизация стиля придворной жизни, важной составляющей которой была праздничная культура. В XVIII в. Она отличалась исключительным разнообразием, включая в себя грандиозные коронации на западноевропейский манер, царские погребения, свадьбы, крещение детей Романовых, пышные военный триумфы и мирные торжества в честь завершения войн. Между тем тогда и сложилась и та новая система ежегодных официальных светских празднеств и увеселений (куртаги, ассамблеи, балы, маскарады), которая структурировала повседневную жизнь двора.

Ежегодные светские праздники двора делились на военные, связанные с крупнейшими победами русской армии, «царские », посвященные эпизодам из жизни правящей династии, полковые и орденские. Проведение государственных праздников способствовало утверждению идей государственности, а также значимости властных структур и персон.

В отечественной историографии празднества всегда вызывали живой интерес. Начало разработке темы положили биографии русских монархов и высшего общества. В них описывались коронации, петровские ассамблеи, празднование Нишдатского мира, и елизаветинские маскарады.

Свой подход к исследованию придворных увеселений выработал В.О. Михневич, рассматривавший историю карточной игр, музыки и танцев XVIII в. Д.А. Ровинский открыл изучение огненных потех.

Историки и искусствоведы уделяли внимание декоративному оформлению торжеств, искусству фейерверков, триумфальных сооружений, музыке и театру при дворе. Новаторский характер носят очерки придворной жизни Зимнего дворца второй половины XVIIIв. В книге американского исследователя Р.С. Уортмана изложен взгляд на церемонии и обряды русского двора как на публичное представление, рассчитанное на восприятие на Западе и внутри русского общества «мифов» и символов русской монархии, имевших западное происхождение.

«Царские» праздники

В Московском государстве XVI-XVII вв. стержнем публичной жизни дворца являлись выходы государя и его свиты на православные праздники. Знаток московского двора И.Е. Забелин отмечал, что такие выходы составляли «одну из самых видных сторон древнего царского быта». Даже «самые обыкновенные, почти каждодневные выходы царя к обедне и вообще к церковной службе в известные праздники были не что иное, как церемониальные шествия».

В XVII в. Возникает новая система ежегодных торжеств. Значительную их часть стали составлять светские празднества, называемые торжественными и викториальными днями.

Начали угасать традиционные праздники, но сформировались новые для России светские торжества. 30 сентября 1696 г. в честь возвращающегося с победой из-под Азова войска в Москве был организован первый «победительный» въезд, положивший начало целой веренице петровских триумфов. Затем в первые десятилетия XVIII в. возник стройный цикл ежегодных светских торжеств российского двора, включавший царские, военные праздники.

С 1 января 1700 г. императорский двор и вся страна начинали праздновать гражданский Новый год, тогда церковное новолетие наступало 1 сентября. По знаменитому указу 20 декабря 1699 г. о праздновании Нового года, полагалось учинить перед воротами некое украшение из древ.

В оформлении новогодних «огненных потех» всегда обыгрывались политические темы. Так, в новогоднем фейерверке 1703г. изображались аллегорические фигуры Времени и Фортуны, план штурма Нотебурга и др., фейерверк 1704 г. украшали статуи Юпитера, Марса и аллегорические картины, посвященные взятию Канец (Ниеншанца), а в 1711 г. га фейерверке были два плана - транспаранта на темы предстоящей войны с Турцией. Политические события отражались и в новогодних фейерверках послепетровского времени. Так, великолепный фейерверк 1760 г. напоминал о победах под Пальцигом и Франкфуртом. Перед зрителями предстали раскаленное солнце с именем Елизаветы, фигуры Славы и Вечности, а также Храм славы с изображением Петра Великого. Впрочем, «огненные потехи» нередко ограничивались иллюминацией, для которой создавались пышные брачные декорации.

В Петербурге 1 января царская чета и первые лица государства с утра слушали литургию в Троицком соборе. Затем следовало пиршество, которое проходило во дворце А.Д. Меншикова на Васильевском острове, в доме его величества, в аудиенц-камере Сената. После обеда царь гулял по улицам города, наблюдая за весельем народа, а завершалось торжество в 8-9 часов вечера, когда в небо взмывали огни фейерверка. В правление Анны Иоанновны новогодние торжества проходили в стенах дворца. 1 января в Большой церкви Зимнего дворца в присутствии августейшей фамилии и петербургского общества совершалась литургия. По выходе из церкви, приглашенные поздравляли императрицу с праздником и целовали ей руку. Затем в пяти парадных помещениях дворца следовал двухчасовой обед. За столы усаживались царская семья, российские и иностранные министры, придворные дамы, и кавалеры, генералитет, старшие офицеры и духовные персоны. Вечером во дворце проходил бал, завершаемый фейерверком на льду Невы и праздничной иллюминацией города.

Литургия, поздравления, целование руки, обеденный или вечерний стол, бал и огненные потехи были характерны для большинства торжеств времени Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны, Петра III, и Екатерины II.

Среди «царских» ежегодных праздников наиболее многочисленными являлись традиционные для допетровской России тезоименитства и относительно новые дни рождения. В московской Руси праздновались только дни царских ангелов, которые по всей стране отмечались церковными службами, выходами в церковь царя и его наследника, столами Золотой и Грановитой палатах и раздачей чинам водки и именинных пирогов в Передней палате или с Золотого крыльца. Празднование дней рождения в России началось только с царствования Федора Алексеевича. С 1676 г. в «Книгах царских выходов», появились отметки о службах в день рождения этого государя. Впервые день рождения царя отмечали при дворе 30 мая 1676 г. традиционней раздачей коврижек и водки. Впоследствии начали праздновать дни рождения других членов царской семьи. С наибольшим размахом проходили дня рождения и тезоименитства подросших дочерей Петра- Анны и Елизаветы, относительно которых уже строились планы брачных союзов. Что касается дня рождения императрицы Екатерины Алексеевны, о котором возвещали утром пушки петербургских крепостей, то он приходился на Великий пост и вследствие этого праздновался «при дворе тихо». Эти праздники явно преследовали политические цели. Брак Петра при живой царице с непородной иноземкой имевшей уже двух внебрачных дочерей, требовал особых законодательных актов и мероприятий, направленных на то, чтобы русское общество свыклось со второй семьей самодержца.

Политический подтекст, связанный со второй семьей Петра I, имело и празднование дня царского бракосочетания. Впервые в кругу семьи оно было отмечено в 1715 г, а затем превратилось в государственный праздник. Другой была судьба праздника по случаю дня коронования правящего монарха в начале XVIII в. Он был широко распространен при европейских дворах. В России день венчания на царство начали отмечать в ближайшем окружении Петра Великого в 1719 г., а 16 мая 1721 г. вышел указ Сената и Синода «о торжествовании дня коронования его царского величества», в котором предписывалось 25 июня всем российским государям торжествовать молебным ко всеблагому богу пением. После вступления на стол в день ее коронации 25 апреля «превратился в многодневное торжество». При Екатерине Великой лень коронования (22 сентября) стал с 1782 г. и днем ордена св. Владимира, и поэтому утром в церковь с императрицей и двором до 170 и более кавалеров ордена. При Петре II, который, как известно, не дожил до коронации 7 мая 1729 г. бала в царском дворце отмечался «день восшествия на престол» юного императора. При Анне Иоанновне днем восшествия на престол считался день ее избрание Верховным тайным советом. При Елизавете Петровне и Екатерине II в день восшествия на престол фактически отмечались «дворцовые революции» 1741 и 1762 гг. Форма торжеств в память «восшествия» была различной. При Анне Иоанновне празднество напоминал день коронования. День восшествия на престол Иоанна Антоновича отмечался в 1741 г. трехдневными торжествами (18-20 и 21 октября), а перед этим 8 октября правительница Анна Леопольдовна принимала поздравления ми накрывала во дворце стол для штаб- - и обер-офицеров, празднуя «годовщину восприятия управления империей».

При Елизавете Петровне день восшествия на престол приобрел совершенно неповторимые черты, став праздником императрицы и ее лейб-компании, совершившей переворот в ноябре 1741 г. Елизавета не только наградила своих сторонников-гвардейцев чинами, имениями и пожалованием дворянства, но каждый год демонстративно чествовала их как лиц, близких к ее особе. В правлении Екатерины II среди табельных дней появился совершенно уникальный праздник - «торжество выздоровления ее Величества от оспы». По указу Екатерины II выписанный из Англии Диммс Даль сделал ей прививку от оспы и императрица выздоровела, что было отпраздновано молебном в Казанском соборе и «потешными» огнями. Затем прививку сделали наследнику престола, выздоровевшему 22 ноября. Невиданное событие ставшее примером попечения «Матери Отечества» о поданных закрепили в праздничном календаре, приурочив к празднику Введения во храм Пресвятой Богородицы и Семеновскому полковому дню (21 ноября).

Военные («викториальные») праздники

Помимо ежегодных царских праздников при Петре I появляется ряд военных празднеств, которые использовались для повышения авторитета новой регулярной армии и флота и прославления успехов русского оружия и изматывавшей страну Северной войне. К 1725 г. ежегодными торжествами отмечались 7 викторий и заключения Ништадтского мира. Повторяемый из года в год праздничный военный цикл открывался 27 июня воспоминанием о славной Полтавской баталии, 27 июля праздновали морские победы при Гангуте и Гренгаме, 9 августа - взятие Нарвы, 28 сентября - победу при Лесной, 11 октября - взятие Шлиссельбурга, 16 октября - битва при Калише. Наконец, 30 августа ежегодно отмечались годовщины Ништадтского мира. Дни Полтавского сражения и заключения Ништадтского мира являлись всероссийскими праздниками. Торжества всегда проводились там, где находился царь - чаще всего в Петербурге.

Форма торжества в большинстве случаев была единой. В Петербурге утренняя церковная часть состояла из литургии, молебна и проповеди в Троицком соборе в присутствии императорской фамилии, знатных лиц и выстроенных в параде войск. На Царицыном лугу царь-полковник угощал вином и пивом гвардейские полки. На Неве против дворца бросал якорь украшенный флагами и вымпелами царский фрегат. Ночью город, крепости и фрегат освещала иллюминация.

В послепетровское время число ежегодных военных праздников сильно сократилось, при Екатерине I еще отмечались Полтавская годовщина, Ништадтский мир. 11 июля публично праздновалось «воспоминание Турецкой акции» - неудачного Прутского похода в котором императрица проявила сметливость, позволившую избежать тяжелых последствий окружения армии и не допустить пленения царя. 1741 г. среди викториальных дней отмечалось заключение мира с турками в 1740 г. Согласно месяцеслову на 1795 г., молебны служились в дни сражений у Лесной, у Гангута и Грингамы, в честь взятия Нарвы и Шлиссельбурга, а среди государственных торжеств отмечалось воспоминание сражения под Полтавой. К петровским молебнам добавились молебны по случаю Чесменского сражения (24 июля), «мира Кайнарджи и присоединения Таврического царства» (10 июля), «победы над прусской армией» при Гросс-Егерсдорфе (19 августа).

Впрочем, иногда в память одержанных побед при дворе не ограничивались только молебном. Так, 24 июля 1773 г. в Петергофе служили литургию «с коленопреклонением воспоминания победы под Чесмой». После «Тебе Бога хвалим» последовал 51 пушечный выстрел. Затем в Малиновой комнате присутствующие поздравляли императрицу и прикладывались к ее руке. В 1796 г. в 12 часам дня вся царская семья шествовала в сопровождении двора из покоев императрицы в придворную церковь. С «воспоминанием о сожжении и истреблении при Чесме турецкого флота» выступил духовник ее величества. Численность участников ежегодных придворных царских и военных торжеств была различной. В первой четверти XVIII в. в самых многочисленных уличных маскарадах и застольях участвовало до 1 тыс. человек. При Анне Иоанновне переместившееся в стены дворца общество состояло из лиц первых классов Табели о рангах и знатных персон (русские и иностранные министры, придворные дамы и кавалеры, гвардейские офицеры, высшее духовенство) и насчитывало по свидетельствам современников до 300 человек.

В царствование Елизаветы Петровны и Екатерины II на светские ежегодные праздники и иные торжества, как правило, приглашались военные, статские и придворные чины первых шести или восьми классов (военнослужащие до сухопутных полковников и майоров, гвардейских капитан-лейтенантов, морских капитанов 3 ранга, в статских чинах- до обер- секретарей, коллегий и секретарей Сената, вице-президентов надворных судов, обер-комиссары в коллегиях и т.д.) и знатное шляхетство. Еженедельные куртаги, маскарады и балы при дворе имели более узкий круг участников. На них приглашались лица первых четырех или пяти классов. Во время придворных протокольных мероприятий обед накрывался на первые четыре класс а, но чаще всего только на первые два (30-40 и более человек, включая императорскую фамилию).

Состав участников ежегодных табельных торжеств во дворце в основном определялся получением чина по Табели о рангах, и каждое лицо, имевшее ранг и находящееся в столице, имело право и неукоснительно получало повестку во дворец. При этом придворные чины уведомлялись Придворной конторой, иностранные дипломаты - Коллегией иностранных дел (с 1744 года - Церемониальной частью), гвардейские офицеры - полковыми канцеляриями, а остальные чины и знатные персоны – через столичную полицию, т.к. именно у нее имелись точные сведения о всех находящихся в городе лицах. Эта система не позволяла обойти приглашения кого-либо из числа обязанных по рангу быть при дворе. Так постепенно в XVIII веке вырабатывался новый протокол европеизированного двора, и определялись социальные границы русского «общества».

Полковые праздники

На более узкий круг участников были рассчитаны полковые празднества лейб-гвардии. Они отмечались в полках и во дворце, где устраивались обеды для высших гвардейских офицеров. Такого рода застолья, появившиеся во дворце при Петре Великом к концу века, превратились в устойчивую традицию и приурочивались к полковым дням. Для конногвардейского полка таким днем было Благовещение Пресвятой Богородицы (25 марта), для измайловцев – день Святого Духа, для преображенцев – Преображение Господне (6 августа), для семеновцев – праздник Введения Пресвятой Богородицы во храм (21 ноября). В эти дни в полки ежегодно отправлялась водка для угощения нижних чинов; иногда сама императрица в мундирном платье выезжала на службу в полковые церкви. После полудня старшие офицеры приглашались во дворец за стол императрицы – полковника.

Орденские и кавалерские праздники

Особое место занимали орденские, или кавалерские, праздники при дворе. При Петре I сложился обычай праздновать «кавалерский день» св. ап. Андрея Первозванного (30 августа), при Екатерине II – день учрежденного ею в 1796 г. ордена св. Георгия. Праздник ордена св. Екатерины (24 ноября) приходился на тезоименитство Екатерины I и Екатерины II. 22 сентября 1782 г. в честь 20-летия своей коронации Екатерина II основала орден св. князя Владимира. При Анне Иоанновне второй орденский Андреевский праздник отмечался, как это было принято в Европе, в честь святого покровителя основателя ордена, т.е. день св. ап. Петра и Павла (29 июня).

Со времен Елизаветы Петровны при дворе цесаревича Павла Петровича отмечали Аннинский кавалерский день. Основанный в честь дочери Петра Великого царевны Анны Петровны орден св. Анны являлся голштинским. После отказа Екатерины II от прав ее сына на Голштинию, за русским цесаревичем сохранилось звание гроссмейстера ордена. Весь российский двор праздновал кавалерские дни иностранных орденов – польского Белого (23 июня) и прусского Черного (8 января) орла. Эти ордена были пожалованы российским монархом и некоторым из их подданных.

Орденские праздники являлись одними из самых оригинальных ежегодных торжеств российского двора и имели хорошо разработанный церемониал. Андреевский праздник начали ежегодно отмечать в середине 1700-х годов, через несколько лет после его учреждения. Праздновали день ордена там, где находился монарх, - за границей, в основном Петербурге, где Андреевское торжество праздновалось пиром трактире или спуском корабля. Затем сложилась традиция, согласно которой православные кавалеры ордена собирались утром в Троицкой церкви, а после литургии до позднего вечера наносили друг другу визиты всем орденским сообществом, наподобие святочных разъездов.

В царствование Анны Иоанновны орденские празднования обрели новую форму. Теперь их церемониал помимо литургии, поздравления императрицы целованием руки, вечернего бала и фейерверка или иллюминации, имел отличительные особенности – торжественное утреннее шествие в церковь кавалеров и гроссмейстера ордена, ордена, одетых в полное орденское одеяние с епанчами и шляпами, и орденский обед.

30 августа, в день окончания Северной войны, еще при Петре I и Екатерине I русский двор участвовал в литургии в Александро – Невском монастыре, что вошло затем в церемониал праздника ордена св. Александра Невского.

Трапезы кавалеров имели свои особенности. Орденский обед проходил в Тронном зале или галерее императорской резиденции – осенью и зимой в Зимних и Летних дворцах Петербурга или Москвы, летом - в Петергофе. За орденский стол садились все находящиеся в столице квартиры, но могли приглашаться и лица первых двух классов. Участниками обедов ордена св. Андрея Первозванного, как правило становилось от нескольких до полутора десятков персон.

Организация торжеств

XVIII в. знал различные типы праздничного стола. Самыми модными были фигурные столы (в форме причудливого барочного узора или символа), несколько десятилетий составляемые придворным архитектором В.В. Растрелли. Долгое время было принято устраивать в центре стола фонтаны, устанавливать украшения из зеленых деревьев и т.п. К концу века получили распространение столы «покоем» (т.е. в форме буквы «П») Э, а мода на фонтаны ушла в прошлое. Орденские столы изначально имели форму параллелограмма и ставились поперек зала перед троном. Этот более строгий вид стола соответствовал обычаю застолий орденов Европы и восходил ко временам средневековья. На праздновании орденов св. Георгия и св. Владимира стол для их многочисленных кавалеров устанавливался «покоем».

Свою особенность имела и сервировка столов. Еще в 1745 г. императрица Елизавета Петровна получила в подарок от польского короля саксонский фарфоровый сервиз, украшенный символикой российского герба и ордена св. ап. Андрея Первозванного. В 1778- 1784 гг. в России на заводе Гарднера по заказу императрицы были созданы для кавалерских обедов дворцовые орденские сервизы.

Во время застолья члены царской фамилии, два старших кавалера или кто-либо из знатных гостей произносили тост за здоровье присутствующих и отсутствующих кавалеров. В источниках есть указания, что при питье кубком крышка кубком «шла кругом стола», т.е. соблюдался рыцарский обычай, символизировавший единство участников трапезы. В начале застолья немногочисленные гости, среди которых были высшие сановники империи и иностранные министры, стоя, наблюдали за трапезой, но после первого тоста они с разрешения императрицы направлялись к своим столам в соседнее помещение.

При праздновании дней иностранных орденов порядок торжества был несколько иным. За орденский стол садились все находящиеся в столице кавалеры. Первый тост русские монархи поднимали за орденмейстера, т.е. в честь прусского или польского короля.

Поскольку иностранные кавалерские дни являлись частью международных контактов европейских дворов, в Петербурге всегда учитывали, как празднуется за границей российское Андреевское торжество. За этим зорко следили царские дипломаты. В 1746 г. банкет прусского ордена в Зимнем дворце, на котором присутствовало 22 человека, прошел «с некоторым уменьшением против других иностранных орденов кавалерий, так как чинено по примеру того, как торжествовали в Пруссии орден св. Андрея Первозванного, о чем писал посол Чернышев».

Присутствие кавалеров на орденском праздники было престижным и обязательным, однако далеко не все имевшие ордена лица стремились во дворец. После того, как в 1765 г. на орденском празднике отсутствовало 15 находившихся в Петербурге кавалеров ордена св. Александра Невского, Екатерина II ввела 30- рублевые штрафы за непосещение орденских торжеств (независимо от причины отсутствия). В сохранившейся Записной книге кавалерских штрафов 1765- 1795 гг. содержатся сведения о взимании с кавалеров от 30 до 540 рублей почти в каждое торжество. Среди штрафников в книге записана и сама императрица. Ее Величество, помня о своем статусе орденмейстера, в таких случаях изволила жаловать «за свое отсутствие» или за отмененный ею праздник штраф в 300 рублей, а в 1794 г. даже 2 тыс. рублей. Желая достойно употребить собираемые с кавалеров суммы, Екатерина повелела направлять штрафные деньги на строительство кавалерской Андреевской церкви на Васильевском острове, а затем в Александро – Невский монастырь - на молебны о здравии кавалеров.

В течение века форма ежегодных светских праздников вполне сложилась. Созданный при Петре I светский праздничный календарь стал основой новых придворных торжеств XVIII в. В 1723 г. был составлен «Реестр торжественным и викториальным дням, какие были празднуемы в С. – Петербурге в 1723 г. с молебствием или без оного». Он включал 7 военных дат (одна в честь заключения мира), «торжество кавалеров» ордена Андрея Первозванного, торжество «в доме» царя по случаю получения им Андреевской кавалерии, день коронации императора, день царского бракосочетания, 6 дней рождения и 5 тезоименитств членов царской семьи. Всего – 23 светских праздника с учетом вписанного в этот документ позже дня коронации императрицы Екатерины I и отсутствующего дня Калишского сражения.

После смерти Петра I праздничный светский календарь корректировался при каждом новом правлении. При Екатерине I особое значение приобрел день ее коронации, при Петре II появился день восшествия на престол. При Анне Иоанновне, перенесшей большинство торжеств в стены дворца, окончательно сформировались полковые дни, были введены второй Андреевский кавалерский день и дни объявления императрицы полковником гвардейских частей. Однако общее число торжеств в связи с несколькими смертями в доме Романовых в середине 1730-х годов в официальном общероссийском календаре светских дат значились Новый год и 8 царских праздников: день восшествия Анны на престол (19 января), день ее коронации (28 апреля), дни рождения и тезоименитств Анны Иоанновны (28 января и 3 февраля), Анны Леопольдовны (7 и 9 декабря) и цесаревны Елизаветы Петровны. В правление Анны Леопольдовны в 1741 г. появились дни рождения и тезоименитства супруга правительницы принца Антона Ульриха Брауншвейгского (17 августа и 17 января) и императора Иоанна Антоновича _12 и 29 августа), отмечался день восшествия на престол императора Иоанна.

К концу правления Елизаветы Петровны из числа 49 внесенных в табель праздничных господских и торжественных дней, «статских» насчитывалось 13. Это были дни восшествия на престол и коронования, 7 дней рождения и тезоименитств Елизаветы, Петра Федоровича, Екатерины и Павла Петровича (тезоименитство в день св. апп. Петра и Павла было двойным), день Полтавского сражения (при дворе не праздновался), два орденских праздника – Андреевский и Александро–Невский (орденские дни св. Екатерины и св. Анны в официальный календарь не входили, хотя при дворе отмечались) и Новый год.

К 1795 г., когда увеличилось число орденов, а семью Романовых пополнили многочисленные внуки и внучки императрицы, праздничный цикл выглядел следующим образом. Открывало его празднование Нового года, отмечались дни коронования и восшествия на престол Екатерины II (25 апреля и 28 июня), дни рождения и тезоименитства императрицы (21 апреля и 24 ноября), цесаревича Павла Петровича (20 сентябя и 28 июня), его супруги Марии Федоровны (14 октября и 22 июля), их детей великих князей и княжен Александра и Константина, Елены, Марии, Екатерины и Ольги, супруги Александра и великой княгини Елизаветы Алексеевны (всего 19 царских дней, включая «торжество выздоровления ее Величества от оспы»). Следует отметить, что тезоименитства были и дни рождения царской семьи были обязательными торжествами не только при дворе. По всей стране эти даты отмечались особыми молебнами, и пропуск их духовенством наказывался епитиями, плетьми, ссылкой в монастырь, а то и смертной казнью.

Из военных праздников официальный календарь на 1795 г. включал день «воспоминания Полтавы», но как дополнение к нему указывалось, что в иные дни при «церквах бывают благодарственные молебны за победы» в память «мира при Кайнарджи и присоединения Таврического царства», сражений при Гангуте и Гренгаме, при Гросс-Егерсдорфе и у Лесной, взятия Нарвы и Шлиссельбурга. Дополнением были православные двунадесятые праздники, Страстная и Святая недели, три масленицы, обязательные походы в церковь по воскресеньям, в дни архангела Михаила, свт. Николая и т.д. Всего в 1794-1794 гг. при дворе отмечалось 59 церковных, придворных и кавалерских праздников (табельных дней было 66, если бы некоторые торжества не приходились на один день).

Заключение

Празднование торжеств в Росси XVIII веке сыграло большую роль в жизни и культуре России. Это участвовало в закреплении институтов и символов самодержавной власти. Эти торжества являлись событием разового, единичного характера. Между тем тогда же сложилась и та новая система ежегодных официальных светских празднеств и увеселений, которая структурировала повседневную жизнь царя.

В данной статье рассматриваются новые для России «статские» официальные праздники, возникшие в XVIII веке по случаю тех или иных политических событий (военные победы, коронации и т.д.) и отличавшиеся преобладанием светских форм празднования (пушечные салюты, застолья, балы, фейерверки и т.п.). Церковные службы, составлявшие необходимую часть таких праздников, тем не менее, не определяли их характера.

Автор меня убедил, что действительно, без этих празднеств Россия была бы сейчас совершенно иной. И неизвестно, как бы повернулась судьба целого государства, не будь правителей, которые воссоздали эту культуру.