Трансценденталии бессознательного и современный дискурс

ТРАНСЦЕНДЕНТАЛИИ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО И СОВРЕМЕННЫЙ ДИСКУРС

Классические мыслительные навыки, берущие свое начало с декартовского метода, утратили былую непоколебимость, особенно после выхода методологических работ К. Поппера и Т. Куна.

Многие способы рационализации и понимания, считавшиеся до этого безупречными, стали предметом спора. Парадигма, как дисциплинарная матрица, подвержена устареванию, и ее смена ведет к установлению новой демаркационной линии между рациональной и нерациональной формами познания.

Рационализм, превратившись в метадискурс во второй половине ХХ в., стал не только упрощать, но и игнорировать многие составляющие человеческого бытия, способствовуя тем самым упрощению и механизации человеческой экзистенции. В частности, рационализм как метадискурс оказался совершенно несостоятельным сформировать способы и средства освоения этической, эстетической и религиозной реальностей. В подавляющем большинстве своих оценок рациональный метадискурс либо толкует их схематично, либо объявляет несуществующими.

Приоритеты способов обоснования продиктованы прежде всего существующей парадигмой мышления и приняты дискурсом, т.е. типом рассуждения. (В данном случае парадигма понимается не как дисциплинарная матрица, а как эпохальный стиль мышления). Орудием осуществления как дискурса, так и целостной парадигмы являются четко определенные направления мысли - наррации. Сама наррация жизнеспособна только в том случае, когда она актуализирована данной парадигмой и откорректирована данным дискурсом. В свою очередь, сам дискурс определяется одной наррацией, выработанной им и задающей тон всему дискурсу.

Содержательная структура парадигмы представляется в виде четырех основных систем ценностей: эстетической, религиозной, этической и научной. Они всегда представлены в парадигме, но степень их присутствия и тем более их значение различны. Как правило, одна из этих четырех систем ценностей возглавляет парадигму. Другими словами, доминирующая система образует несколько типов рассуждения - дискурсов, определяя из них метадискурс, а из него - метанаррацию. Остальные системы ценностей могут существовать только в виде наррации в рамках данного дискурса.

Кроме того, дискурс определяется собственным языком изложения. Он предлагает свою терминологию, свой элитный запас слов, в который должны быть "одеты" любые мысли из любой системы ценностей, чтобы они были восприняты и признаны.

Нарушенная четкость очертания рациональной (научной) парадигмы, размытость границ между наукой и философией, между эмпирией и теорией, сегодня многих исследователей воодушевляет на поиск новых, более совершенных способов определения науки и демаркационной линии между рациональной и нерациональной формами познания.

Данная ситуация связана, во-первых, с проблемой выхода за пределы наличного бытия. Основная сложность здесь заключается в том, что работающая парадигма мышления, которая репрезентирует рационализм в виде сциентизма и панлогизма, как классические мыслительные навыки, не приемлет ту часть реально познаваемого мира, которую ее способы распознавания и усвоения не могут объяснить и органично включить в свою логически безупречную систему. Но по всему видно, что данные классические мыслительные навыки исчерпали возможности современного парадигмального сознания, где субъект и субъективность понимались плоско. Человек как общественный функционер, без учета его внутреннего мира, без учета его "потусторонной" (трансцендентной) сущности выглядит точкой в общей схеме распределения полезного труда. Апелляция к его внутреннему миру часто идет вразрез не только с действующими политическими и экономическими системами, но, что более важно, не восходит к заявленным первоосновам сегодняшней парадигмы. Метанаррация ("практика критерий истины"), возглавляющая ее, не допускает существования полноценного субъекта, отсюда и отсутствие полноценного мира вокруг субъекта, ведь в зависимости от полноты субъекта меняется и полнота той системы, где он является центром. В определенном смысле новейшие течения в философии, такие, как постмодернизм и постпозитивизм, являются реакцией на исчерпанность именно такого субъекта. Терпким вкусом любой кончины продиктован их скандальный тип философствования - без субъекта.

Безличность и имперсональность сегодняшней философии усиливается эффектом времени начала разрушения - апатия, глобальное крушение. Игнорирование трансцендентального знаменателя приводит к девальвации основных ценностей не только нормативной науки, но и основных родовых ценностей человечества. Безличные "потоки желания" Дел"за и Гваттари, неконцептуализируемые "интенсивности" Леотара, мышление "соблазна" Бодрийара и т.д. - все это, в известном смысле, философия отчаяния, реакция на невозможность нахождения способов расширения человеческой онтологии в рамках современного парадигмального сознания. Отсюда попытки конструировать "удачную человеческую реальность", где судорожное хватание за творческий субъект выдает интуитивное чувство правильного направления. Но суть остается прежней: однобокий субъект воспроизводит себя на высоком рациональном уровне, одновременно утрачивая противоядие от обезличенности и имперсональности, которое всегда применял спонтанно, неосознанно.

Во-вторых, сложившаяся ситуация тесно связана со способами расширения наших знаний и с тем отношением, которое складывается между способами расширения знания и вековыми системами ценностей. Трансценденция как основной способ расширения знания и типы трансценденталий, которые выработало и вырабатывает человечество, в этом контексте приобретают важнейшее значение. Выявление их сущности и возможная классификация как трансценденции, так и трансценденталий может многое прояснить в этой связи.

Термины "трансценденция" и "трансценденталии" имеют глубокую разработку в философии (схоласты, И.Дунс Скот, И.Кант, Г.Марсель, К.Ясперс).

Необходимо отметить, что трансценденталии - это разновидность универсалий. Образование универсалии обеспечивается способностью человеческого мышления выйти за пределы конкретного объекта и получением через обобщение и абстрагирование общих понятий. Трансценденталии по своей природе и происхождению несколько отличаются от универсалии прежде всего способностью выхода за пределы не конкретной вещи, а всего чувственно познаваемого мира.

Кроме того, необходимо отметить, что зафиксированная в данных терминах способность человеческого мышления выйти за пределы непосредственно данной ему объективной реальности имеет выход в двух противоположных направлениях: вовне - в макрокосме и вовнутрь - в микрокосме.

В первом случае происходит выход за пределы непосредственно данной реальности, в абстракции высшего порядка - такие, как благо, добро, истина, единое, сущее, ничто, вечность, пространство. Они отображают степень понимания человеком запредельных сущностей наличного бытия (внешний аспект).

Во втором случае выход в микрокосме происходит за пределы самого знания и сознания. В этом случае совершается выход за пределы наличного знания, в сферу бессознательного (внутренний аспект). Информацию, которая хранится в рамках бессознательного, нельзя рассматривать как наличное знание, наличное бытие знания или сознания, ибо преднамеренной рационализации эта часть информации не поддается.

Если трансценденция первого порядка приводит к обоснованию высших закономерностей и нравственных основ, к абсолютному духу, к высочайшим принципам и кристаллизуется в трансценденталии: благо, истина и т.д., то психологическая трансценденция привела З.Фрейда к обоснованию бессознательных процессов в психологии личности, что выкристаллизовалось в такие трансценденталии, как ЭГО, СУПЕР-ЭГО, ОНО.

Важнейшая проблема - проблема образования философских трансценденталий второго порядка, что происходит в результате выхода за пределы наличного знания.

Философская трансценденция второго порядка непосредственно связывается с теорией познания и, с этой точки зрения, представляет собой совершенно неосвоенную человеческую реальность в рамках философии. Разнообразность существующего вербального оформления термина "бессознательный" указывает на предпочтения разных исследователей отдельным областям феномена бессознательного. Так, разные его стороны фиксируют "мир идей" Платона, "саморазвивающийся дух" Гегеля, "подсознательное" Фрейда, "коллективное бессознательное" Юнга, "интуиции" Бергсона, "субперсональности" Ассаджоли, "категории вечных объектов" Уайтхеда, "космическое сознание" Бекка, "мир интеллигибелии" Поппера и т.д.

Трансценденция во внутренний мир личности посредством разработки проблемы бессознательного дает возможность утверждать, что карта мышления человека обрела объем и более конкретные очертания. Структура бессознательного, представленная в виде трех больших разделов: подсознательного, надсознательного, пралогического, указывает на специфику возможных трансценденталий.

Таким образом, бессознательное в рамках психологии содержит подсознательные процессы, конкретизирующиеся в комплексах и привычках; в рамки же философии попадают последние два раздела: надсознательное, конкретизация которого происходит в виде оформления качественно новой мысли (в феноменах откровения и интуиции) и пралогическое - конкретизирующееся в архетипах человечества и символах каждого народа.

Вводя блок трансценденталии подсознательного происхождения, человеческая психика выглядит более прогнозируемой. Степень, уровень потребности ОНО находятся в прямой зависимости от уровня интеллектуального совершенства ЭГО. Ярче всего эта зависимость проявляется в рамках эстетического освоения действительности - в искусстве и эстетических переживаниях, где уровень ЭГО полностью определяет форму и способ изощренности проявления "аффектно-вожделенного Я" - ОНО. Балансируя между ОНО и СУПЕР-ЭГО, ЭГО сохраняет свою личностную структуру. Специфика балансировки, допустимая норма их присутствия в ЭГО обеспечивает индивидуальность человека.

Таким образом, познание трансценденталии подсознательного обеспечивает наличие целостного психологического каркаса личности, во многом обусловленного физиологическими показателями. Это создает ту основу, на которой можно обрести более правдоподобный образ не только антропоса, целесообразности его существования и смысла жизни, но и образ мира, вселенной, репрезентируемый через смысл существования того же антропоса.

В контексте надсознательного сознание трансцендирует в сферу "чистой мысли", еще не названной и тем самым еще неосознанной. Создавая качественно новые мысли, мышление человека выработало механизм освоения, осознания окружающего мира, чем не просто расширило пределы бытия человечества, но и, что намного существеннее, образовало основу и способы трансценденции. Содержание надсознательного - это те мысли, которые никогда не были содержанием сознания, в отличие от подсознательных мыслей (содержимое которых давно или недавно было известно сознанию или, в крайнем случае, сознание имело сведения об их наличии).

Трансценденталиям надсознательного происхождения ярче всех остальных присуща эта трансперсональная природа. Раскрывая ее сущность и познавательную ценность, интуиция приближает нас к непосредственному механизму расширения "семантической вселенной" (Налимов В.В.) и выводу мысли на уровень сознания. Феномен откровения приближает нас к постижению Бога и всех трансцендентных образований, открывая в себе нечто совершенно невозможное. Откровение (а отчасти и интуиция) реализуется в медитации, гипнозе, экстазе. Методы медитации особенно хорошо разработаны в религиозных системах и представляют беспрецедентное явление - сознательное и целенаправленное вхождение в бессознательное. Цель любой медитации - выход за пределы логически структурированного сознания, чтобы соприкоснуться с миром, с которым невозможно взаимодействовать другими способами. Художественное и научное творчество часто выглядит как стихийная медитация, а категория "впадание" М.К. Мамардашвили раздвигает рамки медитации до любой духовной деятельности.

В контексте пралогического человеческое мышление трансцендируется в сферу архетипов и символов, которые определяют целостные характеристики человека и его жизни, отдельно взятого народа и человечества вообще. С доисторических времен спонтанно сформированные архетипы, выступающие как бездонное богатство накопленного эмоционального опыта, образуют реальную основу для формирования символических образов, которые своеобразно толкуют общечеловеческие архетипы, придают им своеобразный этическо-нравственный вид. Каждый народ по своему образу жизни и мысли отдает предпочтение тем архетипам, которые более оптимальны с точки зрения национальных ценностей и по канонам его эстетических воззрений.

Таким образом, результаты выхода за пределы наличного знания кристаллизуются в собственные трансценденталии и это - трансценденталии бессознательного.

Глубинный смысл человеческой онтологии возможно постичь только через освоение трансценденталии бессознательного именно в данном качестве. Только выход за пределы наличного знания (трансценденция второго порядка) может дать сколь-нибудь значимые результаты. Для этого и требуется смена парадигмы мышления, позволяющая включить огромную часть действительно воспринимаемых вещей и явлений в разряд достойных внимания и серьезных исследований. В освоении трансценденталии второго порядка основное ударение падает не на их феноменологическое постижение, а на осознание их роли, как необходимых и незаменимых составных частей целостной конструкции человеческой сущности, как в фило-, так и в онтогенезе. Освоение данных трансценденталий, как отдельных структур, вместе составляющих более сложную организацию - личность, может открыть новые возможности теории познания.

Трансценденталии первого и второго порядка представлются как противоположные ориентиры человеческой экзистенции. Объективно наличный мир человека занимает все пространство и время между этими крайностями.

Полноценное постижение упомянутых трансценденталий возможно только при выяснении скрытой взаимосвязи и взаимообусловленности между трансценденталиями, характеризующими крайние проявления трансценденции.

"Частичный человек" ХХ в. с его разорванной картиной мира приобретет целостность и составит более полную картину мира, создавая способ коммуникации между данными трансценденталиями.

Список литературы

М. Д. Купарашвили. Трансценденталии бессознательного и современный дискурс