Тамга и таможенные обложения на Руси

РЕФЕРАТ

по курсу «Основы государства и права»

по теме: «Тамга и таможенные обложения на Руси»

Содержание

Введение

1. Взимание дани как выражение зависимости Руси от Золотой Орды

2. Сущность и развитие тамги

Заключение

Список литературы

Введение

Пошлины (сборы) с продаваемых предметов издавна взимались на Руси. Одни ученые связывают их возникновение с греческими священниками, приглашенными князем Владимиром из Византии для распространения христианства. Другие исследователи, ссылаясь на договор князя Олега с греками 911 г., полагают, что подобные пошлины существовали в нашей стране и до принятия христианства. Данным договором предусматривалось освобождение русских купцов в Византии от уплаты мыта: «Да творять куплю, якоже им надобе, не платяча мыта ни в чем же». Это условие подтверждает древний славянский обычай взимать торговый сбор (мыт, или мыто) за провоз товаров через заставы, пользование местом, отведенным для торга, «а может быть, и за соблюдение порядка во время торговли».

В Русской Правде – важнейшем памятнике древнерусского права – мытник – сборщик пошлин рассматривается как законный свидетель в случае возникновения спора по поводу проданной вещи. Само же понятие «мыт» существует с определенными видоизменениями и поныне. Так, по-украински и по-болгарски «таможня» называется «митница».

Во время монголо-татарского ига в русском языке появилось слово «тамга», которой и посвящена данная работа. Цель работы – проанализировать сущность данного термина, его зарождение и развитие. При подготовке работы использовались труды Кистяковского Ю.Г., Блинова Н.М., а также работа Соловьева С.М. по истории государства того времени.

1. Взимание дани как выражение зависимости Руси от Золотой Орды

После монголо-татарского нашествия 1237-1240 гг. русские земли оказались в подчинении у монгольских ханов – правителей западной части улуса Джужи которую стали именовать «Золотой Ордой». В Золотую Орду входили Западная Сибирь, Северный Хорезм (в Средней Азии), Волжская Булгария, Северный и Крым; Русь также находилась от Орды в вассальной зависимости. Русские называли монголов и другие покоренные ими народы «татарами», а Ордынского хана – «царем». Столицей Золотой Орды был г. Сарай на Волге.

Монголо-татарское нашествие нанесло значительный ущерб всем отраслям экономики и культуры Руси, привело в запустение и без того не слишком заселенные территории. Погибли или были угнаны в рабство наиболее квалифицированные ремесленники, почти полностью был выбит дружинный слой. Наибольший урон при этом понесла городская культура, многие города так и не оправились после этого удара. Отсюда вполне понятно, почему в отличие от сельского хозяйства, сумевшего сравнительно быстро начать восстановление, города стали оправляться лишь с началом XIV в.

Упадок городской культуры, ремесла, целых слоев населения, как правило, наиболее образованных, не могли не привести к деградации уровня общественных отношений, изменению (в основном, упрощению) сложившихся политических и общественных структур.

В то же время, эти изменения на первых порах не были осознаны верхушкой древнерусского общества. Часть князей видела в поражении лишь некую случайность, которую следует как можно быстрее преодолеть. Единственно возможным средством исправления ситуации с их точки зрения мог быть лишь традиционный путь военного противостояния. Ими предпринимается попытка создания антитатарской коалиции, однако их постигает неудача.

Совершенно иная линия в русско-татарских отношениях видна в действиях Александра Ярославича (Невского), который, видимо, одним из первых осознал явную недостаточность сил для вооруженной борьбы и повел политику налаживания мирных отношений с татарскими ханами, даже если для этого приходилось поступиться значительной частью суверенитета и доходов.

В отечественной исторической литературе оценка двух этих линий в политике русских князей по отношению к монголо-татарам была весьма неоднозначной. Советские историки по преимуществу обращали внимание на «героическую борьбу русского народа против монголо-татарских завоевателей» (забывая, порой, что ее возглавляли русские князья) и подчеркивали ее огромное значение, правда, не вдаваясь в детали. В дореволюционной историографии, напротив, наибольшая роль отводилась Александру Невскому и его усилиям по возрождению Руси. В современной литературе наметился возврат к такой оценке.

Видимо, оценка значимости той или иной линии политики по отношению к татарам не может быть дана без уяснения их возможных результатов. Если исходить их долгосрочных перспектив, то политика Александра Невского действительно способствовала укреплению Руси, собиранию сил для будущей ликвидации зависимости от татар. Однако несомненно и другое: борьба против татар отнюдь не была безрезультатной, они были вынуждены смягчить условия зависимости (в частности, передать сбор дани русским князьям). Таким образом, борьба русского народа улучшила существование Руси в рамках татарской зависимости, в то время как ликвидация этой зависимости была обусловлена политикой мира.

Татарские ханы стремились создать (и создали) весьма жесткую систему контроля за деятельностью русских князей. Исправное получение дани во многом зависело от политической стабильности на Руси, которая по-прежнему подвергалась серьезным испытаниям, благодаря нисколько не прекратившимся и после завоевания усобицам. Это заставило Орду активно заняться (в своих собственных, конечно, интересах) «улаживанием» межкняжеских конфликтов. В конечном итоге, это вылилось в систему ярлыков – права ордынских ханов контролировать передачу наследования княжеских уделов и великого княжения с помощью особых грамот – ярлыков.

Контроль за русскими князьями до конца XIII в. осуществлялся с помощью баскаков – ханских уполномоченных по сбору дани. Однако сопротивление, оказанное им на Руси, как уже отмечалось выше, вынудило Орду смягчить контроль, передав в начале XIV в. сбор дани в руки самих князей.

2. Сущность и развитие тамги

Население покоренных монголо-татарами земель платило следующие налоги:

«харадж» – основной поземельный налог в пользу монгольской казны;

«ихраджат» – денежные и натуральные поборы на содержание ханских чиновников;

«тагар» – подушные подати со всякого человека, вошедшего в государственные списки, а также со скота;

«копчур» – прямой подоходный налог с земледельцев и скотоводов;

«тамга» – налог с торговли и ремесел в городах и сельских местностях, а также торговые пошлины, которые взыскивали на заставах с товаров (см. ниже);

«улаг» – почтовая повинность, связанная с обеспечением лошадьми почтовых станций (ямов);

«бигар» – принудительные работы по прокладке дорог, постройке крепостей и т.д.

«нузл» – постойная повинность, т.е. предоставление своего дома ханскому чиновнику и его свите, прибывшему в данную местность.

На Руси из этого множества сборов утвердились лишь дань, почтовая повинность и тамга (обязательная военная служба вскоре была отменена).

Население русских земель было подвергнуто переписи («числу»); поскольку большинство населения занималось земледелием, то дань приняла форму земельного налога – «плужное» или «поплужное». Купцы в городах платили сбор с капитала, а позже он был заменен налогом с оборота и собирался как обычная пошлина. Именно татарам русские земли обязаны появлением такого понятия, как «тамга». У тюркских народов тамга обозначала первоначально клеймо (тавро) родовой знак собственности; им метились лошади, верблюды и другой скот, находившийся в общей собственности рода, или предметы (оружие, керамика, ковры и др.), изготовленные членами рода. Так тамга стала знаком семейной и личной собственности, соответствуя гербу или печати. В таком качестве тамга появилась на монетах Золотой Орды и на печатях, которые крепились к ярлыкам, выдаваемым в Орде русским князьям и митрополитам. Позже в странах Востока и на Руси тамгой стала именоваться торговая пошлина, взимаемая деньгами либо с продаваемых товаров, либо с еще непроданных, за их провоз (поскольку пошлина бралась, когда при продаже требовалось приложение клейма – «тамги»). От слова «тамга» был образован глагол «тамжить», т.е. облагать товар пошлиной; а место, где товар тамжили, стало называться «таможней».

Великий русский историк Сергей Михайлович Соловьев в своей «Истории государства Российского» приводит следующий пример взимания тамги:

«От того же времени дошел до нас устав откупщикам тамги и пятна на Белоозере. Если городской человек – белозерец, или житель подгородных мест (окологородец), или житель какой-нибудь из волостей белозерских привезет товар свой, то таможенники берут со всякого товара по полуденьге с рубля да по полуденьге с саней за церковную пошлину, что берут в Москве. Если белозерец – городской человек купит себе в лавку мед, икру, рыбу, то брать у него с рубля по полуденьге порядного, если же он купит себе в лавку мех, или рогозину, или пошев соли, или бочку, кадь рыбы, или бочку сельдей, то со всего этого поодиначке (с одного) брать по полуденьге с стяга; по стольку же брать с живой коровы, с десяти полотей, с двадцати гусей, с тридцати поросят, с тридцати утят, с десяти баранов, с тридцати сыров, с двадцати зайцев. Со льну, луку, чесноку, орехов, яблок, маку, золы, дегтю брать по деньге с воза. С вывозной из Белоозера бочки, или кади, рыбы, меха, или рогожи, или пошева соли брать со всякой по полуденьге. С служилого человека, идущего без товара, пошлины не брать; если же служилый человек станет торговать, то брать с него тамгу и все пошлины, как и с торгового человека. Кто покупает человека в полное холопство (в полницу), тот дает по алтыну с головы наместнику да по алтыну с головы дьяку, который пишет полные грамоты, да по стольку же таможенникам. Кто купит лошадь в рубль или меньше рубля, у того брать от пятна по деньге с лошади, столько же брать и у того, кто продаст. Все торговцы, как белозерцы, так и москвичи, тверичи и новгородцы, должны показывать свой товар таможенникам, не складывая с воза или с судна; если же кто сложит товар прежде явки таможенникам, тот протамжил, товар ему назад, и если этот товар будет стоить два рубля или больше, то взять с него протамги два рубля – рубль наместнику да рубль таможенникам; если товар стоит рубль, то брать тридцать алтын без гривны; если товар стоит больше одного рубля, но меньше двух или меньше одного рубля, то брать по расчету. Если кто купит лошадь без явки, то брать с него пропятенья два рубля – рубль наместнику и рубль пятенщикам. Если белозерец – городской человек купит что или продаст в своем городе, то с того тамги не брать; если же продаст или купит судно, то брать по полуденьге с рубля. С москвича, тверича, новгородца, жителя уделов московских брать тамгу по старине, с рубля по алтыну, да с саней по полуденьге за церковную пошлину и за гостиное. Придет кто с товаром на судне из Московской, Тверской или Новгородской земли, то, сколько у них будет людей на судне, брать со всех по деньге с головы. Кто приедет из Московской, Тверской или Новгородской земли, также из монастырей этих земель, равно как из белозерских монастырей, – всем им торговать всяким товаром и житом в городе на Белоозере, а за озеро не ездить, по монастырям и по волостям не торговать, кроме одной белозерской волости – Углы: здесь быть торгу по старине, а тамгу брать, как берут на Белоозере. Кто ослушается этого запрета, с тех брать с купца два рубля да с продавца два рубля, товар описывать на великого князя, самих виновных отдавать на поруки и ставить перед великим князем; городским же людям – белозерцам и посадским – за озеро ездить торговать по старине.»

Сначала Ордынские ханы, а затем и русские князья стали выдавать специальные «тарханные грамоты», которым освобождали монастыри и имения от уплаты дани, тамги и других пошлин и сборов.

Период раздробленности Русского государства характеризовался успешным развитием торговых связей. В Ордынский период продолжалась торговля русских земель, как с Западом, так и с Востоком. С Западными странами, прежде всего Ганзейским союзом, торговали Новгород и Псков; Новгород, а также северо-восточные территории, включая Тверь и Москву, торговали и с Восточными странами через Крым и по Волго-Каспийскому пути. По землям Орды проходил важнейший транзитный путь из Китая к Черному морю; важнейшими пунктами на этом пути был Хорезм и итальянские фактории и колонии в Крыму, с центром в Каффе (совр. Феодосия). На Северном Кавказе и в Причерноморье важнейшей факторией была Матрега или Матренга (бывшая Тмутаракань на Таманском полуострове). Около 1333 г. была основана итальянская фактория Тана, разместившаяся близ города Азак (совр. Азов). Всего в Крыму, Приазовье и на Кавказе насчитывалось около 40 итальянских факторий и колоний. Они также были основными центрами работорговли.

В так называемые свободные города – Новгород, Псков, Смоленск и др. – иностранные товары ввозились без уплаты пошлин и соблюдения таможенных обрядностей. Вопросы таможенного обложения в то время регламентировались главным образом двусторонними договорами между отдельными княжествами и городами.

Постепенно тамга превратилась в одну из наиболее доходных пошлин, взимаемых со стоимости товара. Со временем название ее перешло на все сборы, получившие наименование таможенных.

Заключение

Во время монголо-татарского ига в русском языке появилось слово «тамга», означающее клеймо, печать, тавро татар и башкир. Вскоре тамгой стали называть пошлину, взимаемую при торговле на рынках и ярмарках, а место ее уплаты – таможней. Постепенно за всеми сборами с товаров, предназначенных для продажи, закрепилось наименование таможенных. Но это еще не были таможенные пошлины в современном смысле слова, поскольку они не ограничивались взиманием установленных платежей только с перемещаемых через таможенную границу товаров. Некоторые из указанных сборов, называемые «большой тамгой», уплачивались на границе. Однако ни по размеру, ни по порядку взимания эти пошлины долгое время не отличались от прочих таможенных сборов. Лишь со второй половины ХVI в. их начинают отличать от внутренних пошлин и записывать в отдельные книги.

Список литературы

Блинов Н.М. Таможенная политика России X–XX вв. М., 1997

Кисловский Ю.Г. История таможни государства Российского. 905–1995. М., 1995

Кисловский Ю.Г. Контрабанда: история и современность». М., 1996.

Соловьев С.М. История государства российского. В 10 т. Т. 5. М., 1993.