Англия накануне революции 1640-1660-х годов

Реферат по новой истории на тему:

«Англия накануне революции 1640-1660-х годов.»

План:

1 - Развитие промышленности и торговли на кануне великой английской революции 1640-1660-х годов

2 – Английская деревня накануне революции.

Английская революция XVII в. возвестила о за­рождении нового общественного строя, который нанес огромный удар по старым порядкам в стране. Кроме того, она явилась первой буржуазной революцией, которая имела общеевропейское значение. Принципы, которые она провозгласила, отвечали не только по­требностям Англии, но и потребностям всей тогдаш­ней Европы, историческое развитие которой вело к утверждению буржуазных порядков. Другими словами, победа Английской революции явилась победой буржуазной собственности над фео­дальной, она ознаменовала собой изменения во всех областях человеческой деятельности, вела к развитию просвещения и устранения средневековых пере­житков. Имея много общих черт с другими буржуазными революциями, Английская революция XVII в. вместе с тем отличалась своими специфическими особен­ностями. В первую очередь они касались расстанов­ки сил различных слоев населения, принимавших в ней участие. Эта расстановка в свою очередь опре­делила конечные социально-экономические и поли­тические результаты революции. Капиталистическое производство большими тем­пами развивалось в Англии уже с XVI в. Располо­женная на острове в Атлантическом океане, она ока­залась в центре мировых торговых путей. И все же главную роль в экономическом развитии страны сыграли обстоятельства ее внутренней жизни. Новые технические изобретения и усовершенство­вания, а главное — новые формы организации про­мышленного труда, которые были рассчитаны на мас­совое производство товаров, свидетельствовали о том, что английская промышленность постепенно пере­страивалась на капиталистический лад.

Большое значение для развития горнодобываю­щей промышленности имело применение воздушных насосов для откачки воды из шахт. Необходимо отметить, что за столетие, то есть с 1551 по 1651 гг., добыча угля в Англии увеличилась в 14 раз и достигла 3 млн. тонн в год.

Уже к середине XVII в. в стране производилось ⁴Д всего добывавшегося в то время в Европе камен­ного угля. Уголь использовался не только в бытовых нуждах, как, например, отопление домов и прочее, но также начал применяться уже и для промышлен­ных целей. Примерно за те же 100 лет количество добываемой железной руды возросло в три раза, а до­быча меди, олова, свинца и соли увеличилась в 6— 8 раз.

В это время были усовершенствованы меха для дутья, которые теперь во многих местах в движение приводились силой воды. Это способствовало даль­нейшему развитию железоплавильного дела. Необхо­димо отметить, что уже в начале XVII в. в стране плавили железо 800 печей, которые в среднем про­изводили по 3—4 тонны металла в неделю. Особенно много таких печей было построено в Кенте, Сессексе, Серри, Стаффордшире, Ноттингемшире, а также в некоторых других графствах. Больших успехов добилась Англия в производстве гончарных и металлических изделий, а также в кораб­лестроении. Быстрыми темпами развивалось сукноделие. Эта отрасль промышленности была широко распростра­нена в Англии и раньше — на протяжении многих веков. Однако в начале XVII в. обработка шерсти имела особенно большое значение и охватила всю Англию. Так, например, венецианский посол сообщал: «Вы­делкой сукна занимаются здесь по всему королевству, в небольших городах и в крохотных деревнях и ху­торах».

Главными центрами сукноделия являлись: на За­паде — графства Сомерсетшир, Уилтшир, Глостер­шир, на Востоке — графство Норфолк с городом Норич, на Севере — Лидс и другие йоркширские «суконные города». Для этих центров была характер­на специализация в производстве определенных сортов сукон. Так, восточные графства специализирова­лись главным образом на производстве тонких кам­вольных сукон, западные выделывали тонкие некра­шеные сукна, северные — грубошерстные сорта и т. д. Номенклатура одних только главных видов шер­стяных изделий в первой половине XVII в. насчиты­вала около двух десятков названий.

Необходимо отметить, что уже в середине XVI в. вывоз сукна составлял 80 % всего английского экспорта. В 1614 г. вывоз необработанной шерсти был окончательно запрещен. Благодаря этому, Англия из страны, которая вывозила шерсть (а именно такой она была в средние века) превратилась в страну, которая поставляла на внешний рынок готовые шер­стяные изделия. Наряду с развитием старых отраслей промышлен­ности в Англии было основано много мануфактур в новых отраслях производства — шелковой, хлоп­чатобумажной, стекольной, писчебумажной, мылова­ренной и др.

Немалых успехов в XVII в. достигла и торговля. Уже в XVI в. в стране начал складываться нацио­нальный рынок. Все больше теряло значение ино­странное купечество, которое раньше держало в своих руках почти всю внешнюю торговлю страны. В 1598 г. был закрыт ганзейский «Стальной двор» в Лондоне. Английские купцы все чаще начали проникать на иностранные рынки, при этом с успехом оттесняя своих конкурентов. Так, например, на северо-запад­ном побережье Европы широкой известностью поль­зовалась старая, основанная еще в XIV в., компания «купцов-авантюристов». Следом одна за другой возникали новые компа­нии — Московская (1555 г.), Марокканская (1585 г.), Восточная (на Балтийском море, 1579 г.), Левантская (1581 г.), Африканская (1588 г.), Ост-Индская (1600 г.) и др. Они быстро распространили свое влия­ние от Балтики до Вест-Индии на Западе и до Ки­тая — на Востоке. Являясь конкурентами голландцев, английские купцы в первой трети XVII в. основали фактории в Индии — в Сурате, Бенгалии, Мадрасе. В то же время английские поселения стали появляться и в Америке на о. Барбадос, в Виргинии и в Гвиане.

Внешняя торговля, конечно же, приносила огром­ные прибыли и привлекала значительную долю на­личных капиталов. В начале XVII в. компания «куп­цов-авантюристов» насчитывала в своих рядах более 3500 человек. В Ост-Индской компании в 1617 г. было занято 9514 пайщиков с капиталом в 1629 тыс. ф. ст. Ко времени революции оборот английской внешней торговли по сравнению с началом XVII в. увеличился в два раза. Сумма пошлин поднялась бо­лее чем втрое и в 1637 г. достигла 623 964 ф. ст.

Быстрое развитие внешней торговли способствовало ускорению процесса капиталистического пере­устройства промышленности. На место прежней фео­дальной, или цеховой организации промышленности, пришла капиталистическая мануфактура (от латин­ских «манус» — рука и «факерс» — делать, произво­дить). В дореволюционной Англии насчитывалось боль­шое количество различных предприятий, в которых под одной крышей работали сотни наемных рабочих. В качестве примера таких централизованных ману­фактур можно привести медеплавильни города Кес-вика. В общей сложности на них было занято около 4 тыс. рабочих. Довольно крупные мануфактурные предприятия имели суконная, оружейная, кораблестроительная, горнодобывающая, а также другие отрасли промыш­ленности. Одной из самых хорошо известных централизо­ванных мануфактур того времени была мануфактура Джека из Ньюбери, о которой рассказал в своей балладе Томас Делон. Вот как поэт описывал ее:

В одном просторном и длинном сарае

200 ткацких станков в ряд стоят,

И 200 ткачей, о боже, прости,

Трудятся здесь от зари до зари.

Возле каждого из них мальчик сидит,

Челноки готовит молча —мастер сердит...

В соседнем сарае вслед за ним

100 чесальщиц шерсти в душной пыли расчесывают шерсть.

В другом помещении — идемте туда — 200 работниц — дети труда,

Не зная устали, шерсть прядут И грустную песню поют.

И рядом с ними на грязном полу 100 бедных детей

За пенни в день шерсть щипают, Грубую от тонкой отделяют.

В этой же балладе еще упоминаются 20 валяль­щиков, 40 красильщиков, 50 стригалей, 80 декати­ровщиков.

И все же самой распространенной формой капи­талистической промышленности в первой половине XVII в. в Англии была не централизованная, а рас­сеянная мануфактура. В этом случае капиталист-хозяин не строил производственные помещения, не приобретал для них необходимое оборудование. Он ограничивался только покупкой сырья. В качестве примера можно привести суконщика Томаса Рейнольдса из Колчестера. Он снабжал на дому 400 прядильщиц, 52 ткача и 33 ремесленников других специальностей.

Встречая сопротивление своей предприниматель­ской деятельности в старинных городах, в которых еще господствовала цеховая система, богатые сукон­щики устремлялись в прилегающую деревенскую округу, где беднейшее крестьянство в изобилии по­ставляло наемных домашних рабочих.

Так, например, сохранились сведения об одном суконщике в Гемпшире, на которого работали рабочие на дому в 80 приходах.

Другой источник сообщает нам о том, что в Сеффолке 5 тыс. ремесленников и рабочих работали на 80 суконщиков.

Большую роль в распространении мануфактуры сыграли огораживания и захват крестьянских земель лендлордами. Многие английские дворяне превраща­ли свои поместья в пастбища. Они захватывали об­щинные пастбища, сгоняли крестьян с наделов, при этом иногда сносились крестьянские дома и даже целые деревни. Захваченные земли дворяне огоражи­вали частоколом, окапывали канавами или обсажи­вали частоколом. Затем эти земли за высокую плату сдавались в аренду крупным фермерам-овцеводам. Впрочем, нередки были случаи, когда дворяне сами разводили на них большие стада овец.

Один из современников так писал об этом: «...где в прежние времена кормилось много христиан, теперь вы не найдете ничего, кроме диких зверей; и там, где было много домов и церквей, теперь вы не найдете ничего, кроме загонов для овец и овчарни на погибель людям».

Обезземеленные крестьяне в промышленных граф­ствах как правило становились рабочими рассеянной мануфактуры.

Кроме того, и в городах, в которых еще сущест­вовали средневековые цеховые корпорации, происхо­дил процесс подчинения труда капиталу. Свидетель­ством этому было социальное расслоение как внутри цеха, так и между отдельными цехами. Из среды

членов ремесленных корпораций начали выделяться богатые, так называемые ливрейные, мастера. Сами производством они не занимались, а брали на себя роль капиталистических посредников между цехом и рынком, при этом низводя рядовых членов цеха до положения домашних рабочих:

Такие капиталистические посредники, например, существовали в лондонских корпорациях суконщиков и кожевников.

Вместе с тем, с другой стороны, отдельные цехи, которые обычно занимались конечными операциями, подчиняли себе ряд других цехов, работавших в смеж­ных отраслях ремесла. При этом из ремесленных корпораций они превращались в купеческие гильдии. Одновременно все больше увеличивается расстояние между мастерами и подмастерьями. Последние со временем окончательно превратились в < вечных под­мастерьев».

Несмотря на довольно ощутимые успехи промыш­ленности и торговли, они не могли развиваться в пол­ную меру, так как их развитие тормозилось господ­ствующим феодальным строем. Ведь еще и к середине XVII в. Англия в основном оставалась аграрной страной, в которой преобладание деревни над горо­дом, земледелия над промышленностью было огром­ным. Мало того, даже в конце XVII в. из 5,5 млн. населения страны 4,1 млн. жило в деревнях.

Самым крупным городом, который резко выделял­ся среди других городов концентрацией населения, был Лондон. В это время он превратился в между­народный центр торговли и кредита. Быстро росло население города. Накануне революции в нем прожи­вало около 200 тыс. человек. Другие города в этом смысле не шли с ним ни в какое сравнение. Так, на­пример, население Бристоля составляло всего 29 тыс., в Нориче проживало 24 тыс., в Йорке — 10 тыс., Экзетере — также 10 тыс.

По берегам реки Темзы был построен порт с боль­шим количеством пристаней. Еще в 1571 г. в Лондоне открылась торговая биржа. С этого времени начало расти значение лондонского Сити — центральной час­ти города, в которой были расположены крупные торговые предприятия и банковские конторы.

Однако хотя экономическое развитие Англии проходило быстрыми темпами, в первой половине XVII в. страна все же еще значительно уступала в отношении промышленности, судоходства и торговли Голландии. Многие отрасли английской промышленности — как, например, производство шелка, хлопчатобумажных тканей, кружев и т. д.— еще были малоразвиты. Дру­гие же — кожевенная, металлообрабатывающая про­мышленность — продолжали оставаться в рамках средневекового ремесла. Его производство главным образом было рассчитано на местный рынок.

Это же в полной мере касается и транспорта, ко­торый внутри страны носил средневековый характер. В некоторых местах — особенно на Севере — из-за плохих дорог товары можно было перевозить только на вьючных животных. Это приводило к тому, что нередко провоз товара обходился дороже его стоимос­ти. Тоннаж английского торгового флота был ничто­жен, особенно если сравнить его с голландским. Отме­тим, что еще в 1600 г. одна треть товаров в английской внешней торговле доставлялась к месту назначения на иностранных кораблях.

АНГЛИЙСКАЯ ДЕРЕВНЯ НАКАНУНЕ РЕВОЛЮЦИИ.

Характерной особенностью социально-экономиче­ского развития Англии в конце средних веков и в начале нового времени было то, что буржуазное раз­витие этой страны не ограничивалось только разви­тием промышленности и торговли. Необходимо отметить, что в это время сельское хозяйство не только не отставало от промышленности, но по многим параметрам даже опережало ее. Ломка старых феодальных производственных от­ношений в земледелии была одним из самых ярких проявлений революционизирующей роли капитали­стического способа производства. Самым тесным образом связанная с рынком, английская деревня являлась рассадником не только нового капиталисти­ческого земледелия, но и новой капиталистической промышленности. Капиталистическое земледелие намного раньше, чем промышленность, стало выгод­ным объектом приложения капитала. Именно в английской деревне особенно быстрыми темпами происходило первоначальное накопление. Процесс отделения работника от средств производ­ства, который предшествовал капитализму, в Англии начался раньше, чем в других странах. Мало того, именно здесь он приобрел свою классическую форму. В XVI — начале XVII в. глубокие перемены кос­нулись самих основ экономического быта английской деревни. Производительные силы в земледелии, как и в промышленности, к началу XVII в. заметно вы­росли. Об этом красноречиво говорили осушение болот и мелиорация, внедрение травопольной систе­мы, посев корнеплодов, удобрение почвы мергелем и морским илом, а также применение усовершен­ствованных сельскохозяйственных орудий — сеялок, плугов и т. п. Об этом же свидетельствует и тот факт, что в предреволюционной Англии получила очень широкое распространение агрономическая литера­тура. Так, например, в течение первой половины XVII в. в стране было издано около 40 агрономических трак­торов, которые пропагандировали новые, рациональ­ные методы земледелия. Сельское хозяйство приносило высокие доходы, и это привлекало в деревню много богатых людей, которые стремились стать владельцами поместий и ферм. Для лендлорда экономически выгоднее было иметь дело с арендатором, лишенным каких-либо прав на землю, чем с традиционными держателями-крестья­нами, платившими сравнительно низкие ренты, кото­рые нельзя было повысить до передачи держания наследнику, не нарушив при этом старинный обычай. Рента краткосрочных арендаторов (лизгольдеров), которая была подвижной и зависящей от условий рынка, во многих поместьях начала превращаться в основную статью манориальных доходов. Так, например, в трех манорах Глостершира к на­чалу XVII в. вся земля уже находилась в пользова­нии лизгольдеров. В 17 других манорах того же граф­ства лизгольдеры лендлордам уплачивали почти по­ловину всех феодальных налогов. В графствах, которые прилегали к Лондону, удель­ный вес капиталистической аренды был еще более высоким.

Средневековая форма крестьянского земледе­лия — копигольд — все более вытеснялась лизголь-дом. Мелкие и средние дворяне в своих манорах все чаще переходили к капиталистическим методам ведения хозяйства. Таким образом, мелкое крестьян­ское хозяйство освобождало место крупному, капи­талистическому. Тем не менее, хотя в сельское хозяйство и широко внедрялись капиталистические отношения, в англий­ской предреволюционной деревне основными класса­ми продолжали оставаться — с одной стороны — тра­диционные держатели-крестьяне и — с другой сторо­ны — феодальные землевладельцы — лендлорды. И те, и другие вели между собой ожесточенную, то скрытую, то открытую, но никогда не прекращаю­щуюся борьбу за землю. Уже с конца XV в. лорды, пытаясь использовать выгодную конъюнктуру для повышения доходности своих поместий, начали поход против крестьян-держателей и их общинной, надель­ной системы хозяйства. Для манориальных лордов традиционные держатели стали главной преградой на пути к новым формам хозяйственного использо­вания земли. Для предприимчивых английских дво­рян первостепенной задачей стало согнать крестьян с земли. Для достижения этой цели использовались два пути. Первый путь заключался в огораживании и захвате крестьянских земель и общинных угодий — лесов, болот, пастбищ. Второй — во всемерном повы­шении земельной ренты. Накануне революции огораживания полностью или частично были произведены в Эссексе, Норфол­ке, Кенте, Сеффолке, Нортгемптоншире, Лестерши­ре, Вустершире, Гертфордшире, а также в некоторых других центральных, восточных и юго-восточных графствах. Наибольшими темпами и в большом количестве огораживания производились в Восточной Англии. Причиной этого явилось осушение там десятков тысяч акров болот. На дренажные работы, которые произво­дились специально организованной для этой цели ком­панией, были затрачены очень крупные средства. На Западе в связи с превращением заповедных королевских лесов в частновладельческие парки ого­раживание сопровождалось уничтожением общинных сервитутов крестьян (прав пользования угодьями). Как свидетельствовали расследования правительства, 40 % всей плошади, огороженной за период с 1557 по 1607 г., приходилось на последние десять лет этого периода. В первой половине XVII в. огораживания прово­дились большими темпами. Кроме того, эти десяти­летия стали также периодом невиданного роста зе­мельной ренты. Так, акр земли, который в конце XVI в. сдавался меньше чем за 1 шилл., теперь стал сдаваться за 5—б шилл. В Норфолке и Сеффолке плата за аренду пахотной земли с конца XVI до сере­дины XVII в. возросла в несколько раз.

1