2-я Ударная армия
Оглавление
Введение
Глава I. Создание Волховского фронта
Глава II. Любанская наступательная операция
Глава III. Назначение Власова
Глава IV. Трагедия 2-й Ударной
Заключение
Приложения
Список литературы
Введение
Прокляты и убиты.
Виктор Астафьев
Великая Отечественная война... Всего три слова, но сколько горя, невзгод, боли, страданий и героизма стоят за этими словами. Война в любом Отечестве рождает и своих героев, и своих предателей. Война обнажает суть событий, суть каждого человека. Война ставит перед каждым дилемму: быть или не быть? Умирать от голода, но не тронуть посевные уникальные посадочные материалы, как это было в блокадном Ленинграде, или за пайку хлеба и дополнительное питание изменить присяге и сотрудничать с врагом?
Историю творят люди. Обычные люди, не чуждые человеческим порокам. Это они возвышают или принижают те или иные обстоятельства жизни.
Победы и поражения... Каким путем, какими средствами они были достигнуты? Сколько судеб и жизней перемолола мясорубка войны! Нет однозначного ответа. Важно только каким человек выходит из горнила испытаний, как он ведет себя, как его действия влияют даже на ход истории. Ведь историю творят и пишут люди.
На мой выбор темы работы повлияло то, что история боевого пути 2-й Ударной армии интересна для изучения, особенно в период с января по июнь 1942 года. Также эта тема интересна и тем, что неразрывно связана с именем предателя А.А.Власова.
Тема 2-й Ударной армии актуальна для наших дней. Только сейчас, спустя 60 лет после окончания Великой Отечественной войны, происходит переосмысление тех далеких событий, когда меняется политический курс страны, открываются все новые архивы, источники, обнародуются все новые документы и воспоминания участников тех далеких событий, появляются все новые книги и статьи. Ведь недаром несколько недель назад в Мясном Бору Новгородской области был открыт памятник бойцам 2-й Ударной армии, на открытии которого присутствовал сам министр обороны Российской Федерации С.Б. Иванов.
Целью работы является объективно показать, что происходило со 2-й Ударной армией во время Любанской операции, что стало причиной, какие события повлияли на дальнейшую судьбу генерал-лейтенанта РККА Власова Андрея Андреевича. Постараться понять, как «сталинский генерал» мог стать не просто предателем, а руководителем движения Русской Освободительной Армии. Задача - на основе литературы 2-й Ударной армии, воспоминаниях ветеранов, исследовательских работ о Власове, сделать обобщающие выводы.
Говоря об историографии, нужно сказать, что еще в недалекие времена, практически все, что связано со 2-й Ударной армией и ее командующим, было под запретом. Во всяком случае, материала было мало и существовала одна официально принятая точка зрения - генерал и солдаты его армии – «власовцы» - предатели. И незачем много говорить о них, изучать те далекие события, анализировать их, объективно подходя ко всем деталям той трагедии.
Процесс изучения действий 2-й Ударной, а также биографии А.А.Власова, начался лишь в первой половине 90-х годов прошлого века. Конечно, можно найти информацию о 2-й Ударной армии в литературе 1970-х - 1980-х годов, но информация эта очень скудная, а о генерале Власове нет никаких упоминаний. Например, в книге «На Волховском фронте» 1982-го года издания в таблице на стр. 342 в графе командующего 2-й Ударной армией в период с 16 апреля по 24 июля 1942 года не значится фамилия Власова. Вообще, просматривая эту таблицу, создается впечатление, что в этот период 2-я Ударная армия исчезла с Волховского фронта. В сборнике статей «На Волховском фронте» Власов также не упоминается.
Наиболее полную информацию о боевых действиях и формировании 2-й Ударной армии можно узнать из сборника «Любанская наступательная операция. Январь - июнь 1942 года». Составители сборника К.К.Крупица и И.А.Иванова объективно описали боевые действия Ударной армии. Но это уже 1994 год...
Работы о биографии А.А.Власова, о его карьере, а так же о его дальнейшей деятельности стали появляться лишь в последние годы. Все авторы изученных мною работ едины во мнении, что Власов - предатель. К примеру, в книге Н.Коняева «Два лица генерала Власова: жизнь, судьба, легенды» автор дает анализ деятельности А.А.Власова, а также подробно изучает его биографию. Так же интересна работа Квицинского Ю.А. «Генерал Власов: путь предательства», где достаточно подробно описывает пленение и дальнейшую деятельность генерала.
Немаловажным для написания исследования были книги, воспоминания, мемуары, дневники других авторов, чьи имена указаны в списке использованной литературы.
Сегодняшнее поколение может дать объективную оценку тем далеким событиям сообразно своей чести и совести, моральным и нравственным приоритетам.
Глава I. Создание Волховского фронта
Оборона Ленинграда занимает одну из самых трагичных и героических страниц в истории Великой Отечественной войны. Враг рассчитывал захватить Ленинград через две недели после нападения на СССР. Но стойкость и мужество Красной Армии и народного ополчения сорвали немецкие планы. Вместо намеченных двух недель противник пробивался к Ленинграду 80 суток.
Со второй половины августа до середины сентября 1941 г. германские войска пытались штурмовать Ленинград, но решающего успеха не достигли и перешли к блокаде и осаде города. 16 октября 1941 г. восемь немецких дивизий форсировали р. Волхов и устремились через Тихвин к р. Свирь, чтобы соединиться с финской армией и замкнуть второе блокадное кольцо восточнее Ладожского озера.1 Для Ленинграда и войск Ленинградского фронта это означало верную гибель
Противник после соединения с финнами собирался наступать на Вологду и Ярославль, намереваясь образовать новый фронт севернее Москвы и одновременным ударом вдоль Октябрьской железной дороги окружить наши войска Северо-Западного фронта. В этих условиях советская Ставка Верховного Главнокомандования, несмотря на критическое положение под Москвой, изыскала возможность усилить резервами 4-ю, 52-ю и 54-ю армии, которые оборонялись на Тихвинском направлении. Они перешли в контрнаступление и к 28 декабря отбросили немцев за Волхов.2
В ходе этих боев советская Ставка разработала операцию по полному разгрому немцев под Ленинградом. Для выполнения задачи 17 декабря был образован Волховский фронт. В него вошли 4-я и 52-я армии и две новые армии из резерва Ставки - 2-я Ударная (бывшая 26-я) и 59-я. Фронту под командованием генерала армии К.А. Мерецкова предстояло силами 2-й Ударной, 59-й и 4-й армий вместе с 54-й армией Ленинградского фронта (находилась вне блокадного кольца) уничтожить Мгинскую группировку противника и тем самым прорвать блокаду Ленинграда, а ударом в южном направлении силами 52-й армии освободить Новгород и отрезать врагу пути отхода перед Северо-Западным фронтом, который тоже переходил в наступление. Погодные условия благоприятствовали проведению операции — в лесисто-болотистой местности суровая зима сковала болота и реки.
Еще до начала операции отдельные подразделения и части 52-й армии, 24 - 25 декабря, по своей инициативе форсировали Волхов, чтобы не дать противнику закрепиться на новом рубеже, и даже захватили небольшие плацдармы на западном берегу. В ночь на 31 декабря Волхов форсировали подразделения только что прибывшей 376-й стрелковой дивизии 59-й армии, но удержать плацдармы никому не удалось.3
Причина заключалась в том, что как раз накануне, 23 - 24 декабря, неприятель завершил отвод своих войск за Волхов на заранее подготовленные позиции, подтянул резервы живой силы и техники. Волховская группировка 18-й немецкой армии состояла из 14 пехотных дивизий, 2 моторизованных и 2 танковых. Волховский фронт с приходом 2-й ударной и 59-й армий и частей Новгородской армейской группы получал перевес над противником в живой силе в 1,5 раза, в орудиях и минометах в 1,6 раза, в самолетах в 1,3 раза.4
На 1 января 1942 г. Волховский фронт объединял 23 стрелковых дивизии, 8 стрелковых бригад, 1 гренадерскую бригаду (из-за нехватки стрелкового оружия была вооружена гранатами), 18 отдельных лыжных батальонов, 4 кавалерийские дивизии, 1 танковую дивизию, 8 отдельных танковых бригад, 5 отдельных артполков, 2 гаубичных полка большой мощности, отдельный полк противотанковой обороны, 4 гвардейских минометных полка реактивной артиллерии, зенитно-артиллерийский дивизион, отдельный бомбардировочный и отдельный ближнебомбардировочный авиаполк, 3 отдельных штурмовых и 7 отдельных истребительных авиаполков и 1 разведывательную эскадрилью.
Однако Волховский фронт имел к началу операции четверть боекомплекта, 4-я и 52-я армии были измотаны боями, в их дивизиях осталось 3,5 - 4 тыс. чел. вместо штатных 10 - 12 тыс. Лишь 2-я Ударная и 59-я армии имели полный комплект личного состава. Но зато у них почти совсем отсутствовали прицелы для орудий, а также телефонный кабель и радиостанции, что весьма затрудняло управление боевыми действиями. Недоставало в новых армиях и теплой одежды. Кроме того, на всем Волховском фронте не хватало автоматического оружия, танков, снарядов, транспорта.5
17 декабря 1941 года на только что образованный Волховский фронт начали прибывать первые эшелоны 2-й Ударной армии. В состав армии входили: стрелковая дивизия, восемь отдельных стрелковых бригад, двух отдельных танковых батальонов, трёх гвардейских миномётных дивизионов и артиллерийского полка РГК. 2-я Ударная армия начала формироваться в конце октября 1941 года на территории Приволжского военного округа. Основная часть её личного состава была призвана из южных и степных районов и на Волховском фронте впервые увидела леса и болота. Бойцы опасливо обходили лесные чащобы и скучивались на полянах, чем представляли отличную мишень для врага. Многие солдаты не успели пройти элементарной боевой подготовки. Не блистали выучкой и лыжные части. Некоторые лыжники, например, предпочитали идти по глубокому снегу пешком, неся лыжи, как ненужный груз, на плечах. Требовались большие усилия, чтобы из этих новобранцев сделать умелых бойцов.6
Соединения имели укомплектованный штатный состав, который, однако, как уже было сказано выше, не прошел курс боевой подготовки и подразделения их не были сколочены. Штабы не были обучены и не имели средств связи. Не хватало минометов, пулеметов и стрелкового вооружения. Войска не имели зенитных средств защиты. Артиллерия имела лишь четверть боекомплекта. Боеприпасов для стрелкового оружия было крайне мало.
Теперь мне бы хотелось обратиться к воспоминаниям ветеранов 2-й ударной армии, в частности И. Венца, полковника в отставке, бывшего комиссара 59-й отдельной стрелковой бригады:
«Формирование бригады началось в конце октября 1941 года в Приволжском военном округе с базой в селе Дергачи, районном центре Саратовской области. Кроме здания школы, приспособленного под штаб бригады, каких-либо других зданий для размещения формирующихся частей и подразделений не было, поэтому личный состав располагался постоем в крестьянских домах Дергачей и окрестных деревень, что безусловно отрицательно сказывалось на подготовке и формировании подразделений.
Руководство формированием пришлось возглавлять мне, так как командир и начальник штаба бригады прибыли в часть только в 20-х числа декабря - за день-два до отправки первого эшелона.
Буквально в последний день перед отправкой мы сумели провести единственное учение бригады на тему «Марш и встречный бой» и то, внезапно поднявшийся буран и снежная вьюга, помешали успешному завершению, так как начались массовые обморожения.
Очень плохо в ходе формирования поступало вооружение и материальная часть. Так пушки и минометы, часть винтовок и немного автоматов мы получили только в Ярославле на станции Всполье, где мы поступили в состав 2УА в последней декаде декабря 1942 года. Все это не могло не сказаться на качестве первых боевых действий бригады.
Однако следует отметить, что бригада получила отменное пополнение.
Достаточно сказать, что мы получили 500 человек коммунистов и комсомольцев, бывших средних и младших командиров и политработников, направленных в бригаду в качестве рядовых политбойцов.
Получив в Ярославле технику и вооружение, мы начали отправлять эшелоны, скопившиеся на ст. Всполье. Продвижение шло крайне медленно. Наш первый эшелон, в котором находился и я, прибыл на ст. Неболочь, конечный пункт, рано на рассвете 31 декабря. Здесь же мы получили и первое боевое крещение - налет самолетов немецкой авиации, обстрелявших эшелон и сбросивших бомбы. К счастью жертв почти не было.
Далее в пешем порядке при глубоких снежных заносах, расчищая путь транспорту, части двигались к Малой Вишере и далее по маршруту движения передовых частей 2УА».7
На примере 59-й отдельной стрелковой бригады, мы видим, что войска, прибывавшие на фронт, были либо мало обучены, либо не обучены вовсе. То, что в пополнении было «500 человек коммунистов и комсомольцев» ещё ничего не значит – на фронте нужны бойцы, которые не понаслышке знают военное дело, а любовь к партии не защищала от немецких пуль и снарядов.
Характеризуя 2-ю Ударную армию, нелишне остановиться на ее командующем, в период с 10 января по 20 апреля 1942 года, генерал-лейтенанте Г.Г. Соколове. Он совсем недавно пришел в Красную Армию из НКВД, где был одним из заместителей Берии. Этот командарм отличался полной военной бездарностью и неспособностью руководить войсками. Процитирую для примера выдержки из приказа этого новоявленного полководца от 19 ноября 1941 года:
1. Хождение, как ползанье мух осенью, отменяю и приказываю впредь в армии ходить так: военный шаг – аршин, им и ходить. Ускоренный – полтора, так и нажимать.
2. С едой не ладен порядок. Среди боя обедают и марш прерывают на завтрак. На войне порядок такой: завтрак – затемно, перед рассветом, а обед – затемно, вечером. Днем удастся хлеба и сухарь с чаем пожевать – хорошо, а нет – и на том спасибо, благо день не особенно длинен.
3. Запомнить всем – и начальникам и рядовым, и старым и молодым, что днем колоннами больше роты ходить нельзя, а вообще на войне для похода – ночь, вот тогда и маршируй.
4. Холода не бояться, бабами рязанскими не наряжаться, быть молодцами и морозу не поддаваться. Уши и руки растирай снегом».8
По замыслу операции 2-я Ударная армия должна была по мере прибытия эшелонов разгружаться в Малой Вишере и форсированным маршем направляться в расположение 52-ой армии генерала Н.К. Клыкова ( 80-90 км по глубокому снегу и бездорожью ) и с ходу вступить в бой. Когда полковник Антюфеев обратил внимание Соколова на плохую организацию марша, отсутствие боеприпасов и продовольствия, тот беззаботно пожал плечами и многозначительно указал пальцем в потолок: «Так требует хозяин. Надо выполнять!»9
Но, как бывало не раз, железное «надо» не сработало. 2-я Ударная армия своевременно не прибыла на боевые позиции, и это вынудило Мерецкова просить Москву о переносе срока начала наступления. Ставка, учитывая тяжёлое положение Ленинграда, согласилась отсрочить начало наступления до 7 января 1942 года.
Генерал Мерецков был недавно освобожден из застенков НКВД. Страх и желание доказать свою преданность приведут к тому, что Мерецков станет безропотно выполнять многие недостаточно продуманные приказания из Москвы. В случае возникновения трудностей на фронте Мерецков вместо смелых самоличных решений будет страховаться постановлениями Военного совета фронта.
В качестве представителя Ставки к нему был назначен печально известный Л.З. Мехлис.
При всех отрицательных качествах Мехлиса, его капризности, подозрительности, мнительности, сталинский посланник сыграл в целом положительную роль в подготовке Волховского фронта к наступлению. Так, узнав о том, что прибывающие армии совсем не обеспечены артиллерией, а имеющиеся на фронте орудия разукомплектованы, лишены оптических приборов и средств связи, Мехлис сообщил об этом Сталину, и вскоре в Малую Вишеру был послан командующий артиллерией Красной Армии Н.Н. Воронов с несколькими вагонами недостающего оборудования.
Помог Мехлис Волховскому фронту и в том, что смог лично убедиться в полной неспособности Соколова руководить армией. Он поддержал ходатайство Военного совета фронта о его смещении. Правда, Соколов был отозван в Москву только 10 января 1942 года, уже в ходе начавшегося наступления. Заодно по рекомендации Мехлиса был заменен и член военного совета армии бригадный комиссар А. И. Михайлов. А несколькими днями ранее, докладывая в Москву, Мехлис остался очень доволен Мерецковым, который пообещал Сталину, несмотря на неподготовленность фронта, начать наступление 7 января. Верховный оценил такое рвение и направил Мерецкову личное послание такого содержания: Уважаемый Кирилл Афанасьевич!
Дело, которое поручено Вам, является историческим делом освобождение Ленинграда, сами понимаете - великое дело. Я бы хотел, чтобы предстоящее наступление Волховского фронта не разменивалось на мелкие стычки, а вылилось бы в единый мощный удар по врагу. Я не сомневаюсь, что Вы постараетесь превратить это наступление именно в единый и общий удар по врагу, опрокидывающий все расчеты немецких захватчиков.
6-го января командующий войсками Волховского фронта генерал артиллерии К.А. Мерецков подписал приказ о переходе в наступление.
«Войскам Волховского фронта 7 января 1942 года всеми силами перейти в решающее наступление на врага, прорвать его укрепленные позиции, разгромить его живую силу, преследовать неотступно остатки разбитых частей, окружить и пленить их». В приказе было определено направление главного удара фронта (Сиверская - Волосово) и ближайшая задача прорвать оборонительные полосы противника на реке Волхов, Тигода, Равань и выйти на фронт Любань, Дубовик, Чолово.10
Оценивая действия командующего Волховским фронтом, можно сделать вывод, что это письмо от товарища Сталина не только не ободрило Мерецкова, а повергло в его панику. Он отлично понимал, что осуществить предложенный Ставкой план наличными средствами фронта не возможно. Мерецкову следовало бы объяснить это Сталину, но, видимо, в Кирилле Афанасьевиче слишком свежа была память о допросах в НКВД. Он струсил. Скорее всего, именно здесь была допущена первая роковая ошибка.
К началу наступления во 2-й Ударной и 59-й армиях исходное положение заняли немногим больше половины соединений. Остальные соединения, армейская артиллерия и некоторые части усиления еще следовали в железнодорожных эшелонах. Тыл фронта не создал систему баз с запасами материальных средств, боеприпасов, средств связи, не развернул медицинские учреждения, не сформировал дорожно-эксплуатапионную и дорожно-строительную службы. Фронтовой и армейские тылы не были обеспечены в потребном количестве ни автотранспортом, ни гужевым транспортом.
Не завершив сосредоточения и не закончив подготовку, войска фронта перешли в наступление. Но не разведанная и, следовательно, не подавленная нашей артиллерией оборонительная позиция врага позволила ему сохранить всю огневую систему. Наши части, встреченные сильным пулеметным, минометным и артиллерийским огнями, были вынуждены отойти на исходные рубежи. Военный Совет фронта снова обратился к Ставке с просьбой отложить начало операции на три дня, которых опять не хватило, и Ставка 10 января во время разговора по прямому проводу предложила отложить еще раз начало наступления.
Сохранилась запись телефонного разговора К.А. Мерецкова со Ставкой.
По всем данным, у вас не готово наступление к 11-му числу. Если это верно, надо отложить на день или два, чтобы наступать и прорвать оборону противника. У русских говориться: поспешишь людей насмешишь. У вас так и вышло, поспешили с наступлением, не подготовив его, и насмешили людей. Если помните, я вам предлагал отложить наступление, если ударная армия Соколова не готова, а теперь пожинаете плоды свое поспешности...»11
Здесь я хотел бы сделать небольшое отступление.
Читая текст личного письма Сталина Мерецкову и запись их телефонного разговора, невольно задумываешься о коварстве Сталина. Отправив две недели назад это письмо Мерецкову, он спровоцировал командующего Волховским фронтом начать неподготовленное наступление, а теперь отстраняется от ответственности, целиком перекладывая ее на плечи командующего фронтом.
С другой стороны, в письме нет и намёка на необходимость ускорить начало операции. Напротив, Сталин подчеркивал, что наступление не должно размениваться на мелкие стычки. Теперь он вновь сдерживает Мерецкова, даёт дни, чтобы все-таки подготовиться к прорыву.
Но, как мне кажется, от страха Кирилл Афанасьевич уже не способен был адекватно оценивать слова Сталина. Похоже, он даже не понимал, что Сталин ждет от него не рапорта о начале наступления, а конкретного результата – прорыва блокады Ленинграда.
Итак, И.В. Сталин дал согласие перенести срок наступления войск фронта на 13 января, хотя реально, чтобы подготовить наступление, требовалось по меньшей мере еще 15-20 суток. Но о таких сроках не могло быть и речи.
Прежде чем перейти к описанию боёв Любанской операции и боёв 2-й Ударной армии в частности, я бы хотел описать положение армий на фронте.
Для немецких войск готовившееся наступление войск Волховского фронта было известно. Разведка точно установила создание ударной группировки противника перед фронтом 126-й пд и перед правым крылом 215-й пд. Было установлено также, что противник готовит атаки на плацдармы Грузино и Кириши, а также на северо-восточный фронт армии по обе стороны Погостье.
Передний край немецкой обороны в основном проходил по западному берегу Волхова. Зеркало реки простреливалось плотным косоприцельным и фланговым огнем. По насыпям железной дороги и шоссе Кириши –Новгород проходил второй оборонительный рубеж. Он состоял из прерывистых линий опорных пунктов в населенных местах и на высотах с хорошо организованной огневой связью между ними. От уреза воды реки Волхов до насыпи железной дороги местность оборудована инженерными заграждениями и заборами из колючей проволоки с минными полями, лесными завалами и фугасами. Крутой западный берег реки местами облит водой и его обледенелая поверхность представляла собой труднопреодолимое препятствие для пехоты без специального снаряжения. Опорные пункты насыщены пулеметами и минометами. Оборонявшиеся войска поддерживались сильной артиллерией и довольно мощными соединениями авиации.
Волховский рубеж от озера Ильмень до устья реки Тигода обороняли дивизии 38-го армейского корпуса 16-й армии, 250-я испанская обороняла полосу от оз. Ильмень до Теремца, 126-я пехотная - от Теремца до Кузино, 215-я пехотная - от Кузино до Грузино, 61-я пехотная - от Грузино до Тигоды.
21-я пехотная дивизия 28-го армейского корпуса 18-й армии оборонялась на Волховском рубеже от Тигоды до насыпи железнодорожной линии Кириши - Волховстрой, удерживая Киришский плацдарм на восточном берегу Волхова.
Резерв северной группировки 16-й армии составляли одна танковая и одна моторизованная дивизия 39-го моторизованного корпуса, находящиеся на пополнении после отступления от Тихвина.12
Планируя наступательную операцию, командование Волховским фронтом не избежало характерного для того периода войны недостатка - нарушения принципа массирования сил и средств на решающем направлении. Все четыре армии фронта были поставлены в первом эшелоне. Второго эшелона фронт не имел. В резерве фронта находились 25-я и 87-я кавалерийские дивизии, первая из них ослабленная в предыдущих боях и без артиллерии, четыре отдельных лыжных батальона. Артиллерии и танковых сил фронт в резерве не имел. В армиях ударной группировки фронта было: в 59-й армии - два артиллерийских полка армейского типа, три гвардейских дивизиона минометов и два танковых батальона легких танков; во 2-й Ударной - один артиллерийский полк армейского типа, три гвардейских минометных дивизиона и два танковых батальона легких танков.
Авиация фронта насчитывала всего 118 самолетов, из них: истребителей - 71, штурмовиков - 19, бомбардировщиков - 6, разведчиков - 4, У-2 - 18. Правда, в первые дни операции, когда прибыло почти сотня самолетов У-2, авиация фронта насчитывала уже 211 единиц. Господство авиации противника было подавляющим, что, конечно, не могло не оказать своего воздействия на ход наступательной операции крайне отрицательно. Почти полное отсутствие бомбардировщиков и штурмовиков в составе авиации фронта не давали возможности обеспечивать наступление наших войск и наносить удары по тылам и коммуникациям противника.13
На правом крыле фронта, на участке Кириши - Лезно 4-я армия генерала П.А. Иванова приняла оперативное построение в два эшелона. В первом эшелоне действовали 377-я, 310-я, 44-я, 65-я и 191-я стрелковые дивизии.
Ударная группировка армии (65-я и 191-я стрелковые дивизии) наступала с небольшого плацдарма на западном берегу Волхова на Зеленцы и Лезно. Во втором эшелоне была 92-я стрелковая дивизия, в резерве - 27-я и 80-я кавалерийские дивизии.
Задача армии наступать в общем направлении Кириши, Тосно и во взаимодействии с 54-й армией Ленинградского фронта окружить и уничтожить противника, выдвинувшегося севернее Мги к Ладожскому озеру. Левее 4-й армии на участке Завижа, Дымно, развернулась только что прибывшая 59-я армия генерала И.В. Галанина.14
Директивой командующего войсками Волховского фронта армии была поставлена задача: перейти в решительное наступление с рубежа Волхов (граница справа - Оскуй, Лезно, Малая Кунесть; Слева - Дымно, Глушица, урочище Исакове), овладеть городом Чудово и выйти на рубеж Карловка.
59-й армии передавались ранее действовавшие в этой полосе 111-я и 288-я стрелковые дивизии 4-й армии.
В своем решении командующий армией определил нанесение удара из района севернее Грузино силами четырех дивизий (378-й, 376-й. 288-й и 111-й) с целью прорыва обороны противника на участке Водосье, Пертечно и продолжения наступления в направлении совхоза Кирова, а частью сил обойти Чудово с севера и северо-запада и овладеть им. Вспомогательный удар нанести силами 372-й и 374-й стрелковых дивизий с задачей прорыва обороны противника на участке Соснинская пристань, Дымно и развивать наступление на Чудово, обходя его с юга и юго-запада.
Во втором эшелоне – З66-я и 382-я стрелковые дивизии. 59-я армия усиливалась тремя танковыми батальонами легких танков, тремя гвардейскими минометными дивизионами и семью отдельными лыжными батальонами.
Предусмотренные Директивой Ставки для усиления 59-й армии два артиллерийских полка армейского типа не прибыли в район сосредоточения. 78-я и 87-я кавалерийские дивизии были выведены из состава армии в подчинение фронта. (78-я дивизия не прибыла на фронт).
К югу от 59-й армии на правом берегу Волхова на фронт Крупичино, Русса встала 2-я Ударная армия генерала Н.К. Клыкова, только что прибывшая из резерва Ставки.
Директивой командующего фронтом 6 января 1942 г. войскам 2-й Ударной армии ставилась задача прорыва оборонительных позиций противника на западном берегу реки на участке Пересвет Остров, совхоз «Красный Ударник» и выхода к исходу 19 января главными силами на реку Кересть, в дальнейшем наступать в направлении Финев Луг, станция Чаща, разъезд Низовский, частью сил обеспечивать левый фланг со стороны станции Батепкая.
Армия усиливалась двумя отдельными танковыми батальонами, тремя отдельными гвардейскими минометными дивизионами, одним артиллерийским полком армейского типа (который прибыл позднее) и шестью лыжными батальонами.
Оперативное построение армии было определено в два эшелона: первый эшелон - одна стрелковая дивизия (327-я) и пять стрелковых бригад (25-я, 57-я, 58-я, 53-я и 22-я); второй эшелон - три стрелковых бригады (59-я, 23-я и 24-я).
Командующий армии решил нанести главный удар силами 327-й стрелковой дивизии, действовавшей на участке Селищенские казармы, Коломно (шириной 4 км), прорвать оборону противника на западном берегу Волхова и выйти на рубеж реки Полисть.
52-я армия генерала В.Ф. Яковлева занимала фронт левее 2-й Ударной армии от Русса до оз. Ильмень, с боями очистившая от противника территорию восточнее реки Волхов.
В армию входили пять стрелковых дивизий (46-я, 225-я, 259-я, 267-я и 305-я), 442-й, 561-й ап, 448-й пап. Соединения армии, ведя в течение четырех месяцев напряженные бои, понесли большие потери в живой силе и технике.
Командующий войсками фронта поставил перед войсками 52-й армии задачу овладеть Новгородом и в дальнейшем наступать в направлении Сольцы, обеспечивая тем самым наступление армий Волховского фронта на северо-запад. Оперативное построение армии определено в два эшелона: в первом эшелоне - четыре стрелковых дивизии (267-я, 46-я, 305-я и 225-я), во втором - 259-я стрелковая дивизия, 25-я кавалерийская дивизия была переподчинена фронту.15
Командующий армией принял решение нанести главный удар на правом фланге силами трех стрелковых дивизий (267-й, 46-й и 305-й). Дивизия второго эшелона (259-я стрелковая) располагалась также за правым флангом.
Ударной группировке армии приказывалось прорвать оборонительный рубеж противника на западном берегу Волхова на фронте Б. и М. Быстрицах, Котовипы, овладеть его опорными пунктами в Б. и М. Быстринах, Заполье, Лелявино, Теремец и выйти к исходу 19 января к реке Питьба, в дальнейшем прорвать второй оборонительный рубеж противника на насыпях железной и автомобильной дорог Чудово-Новгород, овладеть его опорными пунктами Любцы, Коппы, Тютипы, частью сил обеспечивать левый фланг со стороны Новгорода.
Перед тем как перейти к описанию хода боевых действий, мне бы хотелось высказать свои соображения, возникающие при изучении Любанской операции.
Ставка в своей Директиве от 17 декабря 1941 года определила войскам Волховского фронта переход в общее наступление на противника, оборонявшегося по западному берегу р. Волхов, разбить его и главными силами выйти на фронт Любань, ст. Чолово. В дальнейшем, развивая наступление в направлении Сиверская, Волосово, окружить противника под
Ленинградом и совместно с войсками Ленинградского фронта разбить его войска и освободить от блокады. Своим левым флангом освободить Новгород и в дальнейшем наступлении на Сольцы во взаимодействии с войсками Северо-Западного фронта окружить войска противника западнее оз. Ильмень.
В этой Директиве Ставка определила оперативное построение фронта, состав и задачи армий.
Ставя перед войсками фронта такую решительную цель, как разгром 18-й немецкой армии и освобождение Ленинграда от блокады. Ставка не обеспечила фронт ни необходимыми силами, ни материальными средствами для успешного проведения такой крупной наступательной операции.
Фронт, растянувшийся на 150 км, насчитывал 20 стрелковых дивизий, 5 кавалерийских дивизий, 8 стрелковых бригад с небольшими авиационными, артиллерийскими , танковыми, лыжными и инженерными частями. Наращивать первоначальный удар с целью развития успеха в глубине обороны противника и нанести завершающий удар не было сил.
Главные усилия фронту предписывались в направлении шоссейной и железной дорог Москва-Ленинград, которое выводило войска прямо к Ленинграду по хорошим дорогам. Но на этом направлении противник имел возможность обеспечить обороняющиеся войска инженерными сооружениями, сосредоточить свою артиллерию и танковые силы.
«Командование фронтом учитывало проблематичность успеха наступления в данном направлении. Поэтому оно намеревалось перенести основное усилие на участок действия 2-й ударной армии, чтобы решить задачу ударом на Любань, обойдя сильно укрепленные позиции врага. Но все наши попытки усилить 2-ю ударную армию за счет передачи ей из 59-й армии хотя бы двух стрелковых дивизий не были поддержаны Ставкой».16
Ударная группировка фронта (59-я и 2-я Ударная армии) была поставлена на участке протяженностью 60 километров.
59-я армия, имея шесть стрелковых дивизий в первом эшелоне и две дивизии во втором, должна была наступать в полосе 30 километров. В полосе главного удара армии шириной 8 километров должны были действовать четыре стрелковых дивизии, т.е. каждая дивизия должна была прорывать оборону противника на 2-х километровом участке. Вспомогательный удар армия наносила двумя стрелковыми дивизиями в полосе 10 километров или в полосе 5 километров каждая дивизия.
2-я Ударная армия, имея одну стрелковую дивизию и пять стрелковых бригад в первом эшелоне и три стрелковые бригады во втором эшелоне, должна была наступать в 27-километровой полосе. Действующая на главном направлении 327-я стрелковая дивизия, получила задачу прорвать участок обороны противника шириною 4 километра. Стрелковые бригады получили для прорыва 4,5-километровые участки каждая.
4-я армия на 55-километровом участке фронта имела пять стрелковых дивизий в первом эшелоне и одну дивизию во втором эшелоне. Главный удар наносили две стрелковые дивизии на 5-километровом участке намеченного прорыва обороны противника или по 2,5 километра на каждую дивизию.
52-я армия занимала фронт в 35 километров четырьмя стрелковыми дивизиями в первом эшелоне, имела одну дивизию во втором эшелоне. Главный удар армия наносила силами трех стрелковых дивизий на участке в 12 километров, т.е. каждая дивизия прорывала оборону противника на 4-х километровом участке.17
Следовательно, в ударной группировке фронта было сосредоточено девять стрелковых дивизий, восемь стрелковых бригад, что составило около половины сил всего фронта. Но главные удары армии ударной группировки фронта наносили на участках в удалении друг от друга на расстоянии 40 километров.
К тому же Волховский фронт еще не закончил организационный период, не имел тыловых служб и необходимых складов с материальными средствами. Почти бездорожная территория тыла фронта не давала возможности подвоза материальных средств в необходимом количестве и в нужное время.
Но трагическое положение населения и войск в Ленинграде заставило и Ставку и командование Волховского фронта начать наступление, не закончив его подготовку, не обеспечив нужными силами и средствами для достижения успеха, проигнорировав известное положение о том, что наступление, начатое до окончания сосредоточения войск, предназначенных для него, и недостаточно подготовленное, в конечном счете, принесет больше вреда, чем отсрочка начала операции.
Глава II. Любанская наступательная операция
На рассвете 13 января 1942 года после короткой артиллерийской подготовки войска соединений армий Волховского фронта двинулись вперед. До переднего края обороны противника простиралась долина реки Волхов шириною 800-1000 метров. Глубокий снег, мороз до -30˚С. Сильный пулеметный и минометный огонь противника вынудили наших воинов, не имевших ни лыж, ни белых халатов, перейти от броска к переползанию долины, зарываясь в снег.18
На участке 4-й армии противник раньше нас сам атаковал наши позиции, и армия вынуждена была вместо наступления вести оборонительные бои.
Дивизии 59-й армии, не выдержав пулеметного и минометного огня противника, особенно, артиллерийского обстрела шрапнельными снарядами, отошли на исходное положение. Только в центре построения 2-й Ударной армии и правого фланга 52-й армии обозначился успех. К 14-00 роты первого эшелона 327-й стрелковой дивизии полковника И.М. Антюфеева вышли к западному берегу Волхова, но не смогли перейти в атаку на оборонительные позиции врага на высоком речном берегу. Лишь ввод в бой второго эшелона дивизии во взаимодействии с 57-й стрелковой бригадой полковника П.Н. Веденичева позволил стремительной атакой прорвать оборону противника на участке Бор, Костылево. В ходе дальнейшего боя дивизия отбросила врага за реку Полисть.
Левее 327-й дивизии наступала 58-я стрелковая бригада полковника Ф.М. Жильцова, которая взаимодействуя с 53-й стрелковой бригадой генерала В.С. Раковского, овладела Ямно.
Находящаяся во втором эшелоне 59-я стрелковая бригада подполковника Черника по боевому распоряжению армии утром 14 января через боевые порядки 327-й дивизии вошла в прорыв на рубеже деревень Бор, Костыпево и, действуя по тылам немцев, двинулась ко второму рубежу обороны противника, имея задачу на участке Мясной Бор, Спасская Полисть перерезать железную дорогу Новгород - Чудово, с ходу овладеть Мясным Бором и Спасской Полистью. Бригада завязала безуспешные бои с оборонявшимся противником, но понесла большие потери и выполнить задачу не смогла. Бригада была выведена во второй эшелон для пополнения. В командование бригадой вступил полковник И.Ф. Глазунов.
В 52-й армии правофланговая 267-я стрелковая дивизия, перейдя в наступление, утром 13 января прорвала оборону противника на участке Ст. и Нов. Быстрицы, Горка и овладела пионерским лагерем и Горкой. Части дивизии, успешно продвигаясь, вышли к деревне Копцы 15 января и завязали бои за прорыв второго оборонительного рубежа немцев. Упорные кровопролитные бои не дали успехов и дивизия перешла к обороне занятого рубежа.
Левее 267-й дивизии наступавшие 46-я стрелковая дивизия генерала А.К. Окуличева и 305-я стрелковая дивизия полковника Д.И. Барабанщикова прорвали оборону противника на участке Горка, Теремец и овладели его опорными пунктами утром 15 января.
Ударная группировка 52-й армии 15-19 января вышла ко второму оборонительному рубежу на участке Любцы, Тютицы.
259-я стрелковая дивизия полковника А.В. Лапшева перешла Волхов и заняла оборону в районе Горки.19
Превосходство немцев в авиации, технических средствах борьбы, а также обеспеченность артиллерии боеприпасами, тогда как наши артиллеристы считали каждый выстрел, приводили к повышенным потерям наших наступающих частей и требовали для продолжения развития наступления большей численности войск, так как очень часто исход атаки зависел от массовости натиска, производимом на узком участке фронта. Наблюдались случаи когда успешно начатая атака замирала без всякой видимой причины, без какой-либо тактической неудачи. Атаки просто затухали из-за слишком больших потерь в личном составе.
2-я Ударная армия, слабая по своему первоначальному составу, с первых дней боев требовала усиления новыми соединениями для продолжения наступления. Командование фронтом вынуждено было 15 января передать из второго эшелона 59-й армии 382-ю стрелковую дивизию полковника Г.П. Сокурова, 366-ю стрелковую дивизию полковника С.И. Буланова.
19 января после ожесточенных боев 327-я стрелковая дивизия совместно с 57-й отдельной стрелковой бригадой овладела Коломно. До конца января дивизия вела наступательные бои за Спасскую Полисть.
К 21 января войска 2-й Ударной армии вышли на участке Спасская Полисть, Мясной Бор ко второй оборонительной позиции противника. Попытка прорвать вторую позицию с ходу не увенчалась успехом и бои приняли затяжной характер.
Командующий фронтом приказал сосредоточить против Спасской Полисти и Мясного Бора все возможные силы и средства. Особую опасность представлял опорный пункт врага в Спасской Полисти, расположенный по оси направления наступления 2-й Ударной армии. В составе армии 20 января командующий фронтом организовал специальную оперативную группу генерала И.Т. Коровникова. Первоначально были включены 327-я и 382-я стрелковые дивизии, 59-я стрелковая бригада, 162-й отдельный танковый батальон, 43-й и 39-й лыжные батальоны, 105-й и 6-й гвардейские минометные дивизионы. Через несколько дней из группы была выведена 382-я дивизия, а взамен включена 374-я стрелковая дивизия полковника А.Д. Витошкина и 111-я стрелковая дивизия полковника С.В. Рогинского, 22-я отдельная стрелковая бригада полковника Ф.К. Пугачёва.
Ввод значительных сил в бой за Спасскую Полнеть не принес успеха. Для усиления войск оперативной группы командующий фронтом приказал выдвинуть сюда 230 орудий.20
Под вечер 25 января на огневые позиции встали дивизионы 18-го артиллерийского полка армейского типа майора М.Б. Фридланда (152 мм пушки).
После артиллерийского обстрела утром 26 января опорный пункт атаковали 59-я стрелковая бригада и 374-я стрелковая дивизия, но овладеть Спасской Полистью не смогли. Были перехвачены шоссейная и железная дороги южнее опорного пункта и захвачен лесопункт западнее дорог.
По приказу командарма 2-й Ударной армии З66-я стрелковая дивизия к 17 января сосредотачивается в районе Дубовицы, Городок, лес восточнее Дубовиц с готовностью для действия в западном направлении.
18 января дивизия получила боевой приказ армии: «С рассветом 19 января 1942 г. наступать по восточной опушке леса западнее Арефино, Красный Поселок, с задачей совместно с 58-й, 23-й и 24-й стрелковыми бригадами уничтожить противника в районе Борисово с последующим выходом на рубеж Мясной Бор».21
Уничтожая мелкие группы противника дивизия 21 января вышла к Мясному Бору и завязала бой за овладении им. Части дивизии в ожесточенных боях медленно вклинились в оборонительные позиции врага. В ночь с 23 на 24 января части дивизии в ходе решительной атаки овладели опорным пунктом второго оборонительного рубежа противника – Мясным Бором и завершили прорыв рубежа.
Предназначенный для развития прорыва, 13-й кавалерийский корпус комбрига И.И. Гусева, сосредотачивался в лесах района Шевелево, Ямно.
Оперативной директивой за № 0021 23 января 1942 г. командующий войсками Волховского фронта генерал К.А. Мерецков определил задачу корпусу в составе 25-й кавалерийской дивизии подполковника Д.М.
Баринова, 87-й кавалерийской дивизии полковника В.Ф. Трантина с З66-й стрелковой дивизией полковника С.И. Буланова: «Разгромить остатки противника в полосе Ленинградского шоссе, не допустив образования обороны противника на рр. Тигода и Кересть, к исходу 25 января выйти на р. Трубица, выдвинув передовые отряды к Сенной Керести, Новая Деревня, Финев Луг.
В дальнейшем наступать в общем направлении Ольховка, Апраксин Бор и Любань, не позднее 27 января перехватить шоссе и железную дорогу Чудово - Ленинград и овладеть Любаныо. С организацией обороны не связываться...»22
Кавалерийский корпус с утра 24 января передавался из резерва фронта в состав 2-й ударной армии.
З66-я стрелковая дивизия, развивая наступление вдоль просеки, к утру 25 января овладела деревнями Кречно и Новая Кересть.
По приказу командира корпуса 25-я кавалерийская дивизия вышла из района Шевелево и к утру 25 января сосредоточилась в лесу в 1,5 км восточнее Мясного Бора. В течении всего дня дивизия подвергалась атакам немецкой авиации и войти в прорыв не смогла.
С наступлением темного времени части дивизии начали продвижение по просеке в район Новой Корости. В течении вечера и ночи кавалеристы двигались пешими по глубокому снегу выше колен, ведя лошадей в поводу, беспрестанно останавливаясь для оказания помощи в продвижении своего боевого обоза. Только к утру 26 января, преодолев 15 км пути по лесной просеке, части дивизии вышли в район леса восточнее Новой Керести.
87-я кавалерийская дивизия, предпринявшая марш в светлое время, в районе северо-западнее Мясного Бора, подверглась авиабомбежке и потеряла несколько тачанок с пулеметами и их расчетами.
Авангардный 236-й кавалерийский полк дивизии только к вечеру смог выйти в район Новой Керести, а основные силы дивизии - к утру 27 января.
Во исполнение директивы фронта, командир 13-го кавалерийского корпуса решил к исходу 26 января:
- 87-й кавалерийской дивизии овладеть Ольховкой;
- З66-й стрелковой дивизией - Финев Луг;
- 25-й кавалерийской дивизией - Глухая Кересть и Восход.
К исходу 26 января 236-й кавалерийский полк 87-й кавалерийской дивизии овладел Ольховкой, разгромив внезапной атакой гарнизон противника. Дивизия сосредоточилась в районе Ольховки, где пробыла до 28 января, ведя разведку в направлениях Ольховские хутора - Сенная Кересть и Вдипко.
К исходу дня 28 января 240-й кавалерийский полк дивизии захватил Вдипко, а 241-й кавалерийский полк овладел Новой Деревней. 236-й кавалерийский полк подошел к окраине Ручьи, но овладеть ими не смог. Совместная атака с подошедшим 241-м полком, также закончилась безуспешно. Бои за овладение Ручьи продолжались до 3 февраля, когда кавалеристы по приказу 2-й ударной армии передали этот участок подошедшим частям 191-й стрелковой дивизии.
366-я стрелковая дивизия в результате короткого боя к исходу дня 27 января заняла Финев Луг.
98-й кавалерийский полк 25-й кавалерийской дивизии в спешенном строю в 9.00 27 января с ходу атаковал Глухую Кересть, но был отбит, 100-й кавалерийский полк дивизии в спешном строю атаковал в 18.00 27 января Восход и в упорном бою при содействии 104-го кавалерийского полка к утру 28 занял Восход и станцию Рогавка.
Утром 30 января командир корпуса поставил новую задачу 25-й кавалерийской дивизии. В 18.00 30 января дивизия (без 98-го полка) вышла по маршруту Финев Луг, Огорели, Тигода. Червино и далее на север, уничтожая с ходу мелкие гарнизоны противника.
366-я стрелковая дивизия получила приказ сменить 98-й кавалерийский полк и наступать в направлении Клепцы, Чауни, Пятилипы, Глухая Кересть.
Передовой отряд 25-й кавалерийской дивизии, сбивая мелкие группы противника, прошел 30 км ночным маршем и к утру 31 января вышел к Черевинской Луке, где был остановлен организованным огнем. Основные силы 100-го и 104-го полков дивизии втянулись в затяжные бои, продолжавшиеся безрезультатно до 3 февраля.
366-я стрелковая дивизия овладела Клепцы, Чауни, Глухой Керестью, но не смогла сломить сопротивление противника в Пятилипах.
Соединения корпуса, не имея артиллерии, втянулись в безуспешные бои за овладение опорными пунктами обороны противника в населенных местах, утратили маневренность и инициативу и не смогли выполнить свою задачу - овладеть к 27 января Любанью.
Бои 13-го кавалерийского корпуса за недельное наступление выявили невозможность движения колонн конницы вне дорог. Господство авиации противника, при слабом прикрытии нашей авиацией и полным отсутствием зенитных средств защиты вынуждали прекращать активные действия в светлое время суток. Почти полное отсутствие артиллерии и минометов в 25-й дивизии и совершенно недостаточное количество их в 87-й дивизии определяли возможности захвата населенных пунктов с гарнизоном противника только внезапными ночными атаками в спешенном строю, что обеспечивалось высокими боевыми качествами кавалеристов.
Боевые действия велись вдоль имеющихся дорог отдельными полками. Движение частей ночью, в основном колоннами, головной полк высылал отдельный разъезд силою до взвода вперед по маршруту движения. К сожалению, кавалерийские дивизии не усилили лыжными батальонами, которые были незаменимы для обхода укрепленных населенных пунктов по глубокому снегу, покрывающему многочисленные болота и болотистые леса.
Ни фронтом, ни армией не было организовано материальное обеспечение действий корпуса.
Одновременно с боями за Спасскую Полисть и Мясной Бор соединения 2-й Ударной армии продолжали очищать от мелких групп противника западный берег Волхова. 22 января 57-я стрелковая бригада полковника П.Н. Веденичева перерезала шоссе Селищенский поселок, Спасская Полисть и вышла к южной и западной окраинам Кузино. 23-я стрелковая бригада полковника В.И. Шилова овладела населенным пунктом Лобково, а 24-я стрелковая бригада полковника М.В. Романовского очистила от противника Старые и Новые Быстрицы.23
Если 2-я Ударная армия имела успех в наступлении, то в 4-й и 59-й армиях все усилия прорвать оборону противника были безуспешными.
Атаки их соединений становились все слабее, а затем совсем прекратились. 54-я армия Ленинградского фронта, израсходовав боеприпасы, 17 января прекратила также наступления. Войска армии остались на своих исходных позициях.
В сложившейся обстановке нужно было принять решение о переносе главного направления наступления. Командование фронта, получив разрешение Ставки, прекратило атаки на правом крыле фронта и перенесло все усилия войск фронта на направление Спасская Полисть, Любань. 59-я армия получила новую полосу наступления в границах: справа - Пшеничище. Тушин Остров, слева - Коляжка, Исакове урочище. Участок Лезно, Пшеничище с действующими на нем 288-й и 376-й стрелковыми дивизиями был передан 4-й армии.
59-я армия приняла от 2-й Ударной армии участок Крупичино, Бор, а также находящиеся на этом участке 25-ю и 53-ю стрелковые бригады. Из 4-й армии были переброшены 92-я и 377-я стрелковые дивизии, совершившие 90-100 километровый переход пешим порядком.
Основная цель операции 59-й армии - разгром чудовской группировки противника - осталась без изменений, но теперь ближайшая задача армии состояла в том, чтобы, нанося удар севернее Спасской Полисти, овладеть рубежом Соснинская Пристань, Муравей, Приютино, Спасская Полисть. В дальнейшем, обходя Чудово с запада, выйти на рубеж реки Кересть и отрезать пути отхода чудовской группировки противника на Любань.
Своим приказом от 27 января командарм 59-й армии обязывал войска к исходу дня закончить перегруппировку, с утра 28 января перейти в наступление во взаимодействии с 4-й армией окружить и уничтожить чудовскую группировку противника, нанося главный удар силами 377-й, 372-й и 92-й стрелковых дивизий.24
В ходе боев начатых с утра 28 января наступления войска армии заняли на левом берегу Волхова деревни Пересвет Остров, Кипрово и, развивая успех, отбрасывали противника к шоссе Чудово - Новгород.
Войска, ведя бои за овладение опорными пунктами обороны противника, без поддержки авиации и танков, при ограниченной поддержке артиллерии, при остром недостатке боеприпасов для всех видов оружия, несли большие потери. Непрерывные контратаки врага, сопровождаемые мощным артиллерийско-минометным огнем, часто приходилось отбивать штыками.
Безуспешно велись ожесточенные бои за овладение опорными пунктами обороны на левом берегу Волхова: Дымно, Вергежа, на шоссе Чудово - Новгород: Михалево, Овинец, Коляжка. Только в феврале была занята
Вергежа, а 8 февраля Овинец. Части 92-й стрелковой дивизии полковника А.Н. Ларичева вышли к реке Полисть.25
372-я стрелковая дивизия в феврале вышла на подступы к д. Малое Опочивалово и завязало бой за овладение ею. Вечером противник предпринял контратаки вдоль шоссе с севера и с юга на части дивизии, еще не закрепившиеся на занятом рубеже. Успешно продвигаясь, северная и южная группировки противника соединились и окружили 1236-й и 1238-й стрелковые полки дивизии. Одиннадцать суток полки сражались в окружении и только в ночь на 18 февраля по приказу дивизии прорвали кольцо окружения, понеся большие потери в личном составе и тяжелом оружии, и вышли в расположение дивизии.
377-я стрелковая дивизия вела безуспешные бои на подступах к Трегубово и Михалево. Войска 59-й армии перешли к обороне. 21 февраля была создана оперативная группа генерала П.Ф. Алфёрова с задачей сковывания противника на рубеже Дымно, Спасская Полисть.
92-я стрелковая дивизия перешла 21 февраля из состава оперативной группы генерала И.Т. Коровникова в состав оперативной группы генерала П.Ф. Алфёрова.
Выход соединений 2-й Ударной армии на линии населенных пунктов Сенная Кересть, Ручьи, Червинская Лука, стоящих в 20-25 км от железной
и шоссейной дорог Москва - Ленинград, создавали предпосылки для окружения и разгрома чудово-киришской группировки противника. В том случае, если бы наши войска перерезали железную и шоссейную дорогу Чудово - Ленинград, то войска противника не могли бы сражаться без подвоза боеприпасов и продовольствия. Но для решения такой сложной задачи требовались соответствующие силы и средства, которых у вклинившихся в оборону противника войск не было.
Только к исходу 2 февраля к Червинской Луке и Ручьи для смены кавалеристов начали подходить 58-я отдельная стрелковая бригада полковника Ф.М. Жильцова и 57-я отдельная бригада полковника П.Н. Веденичева.26
Переданные 25 января из 4 армии в состав 2-й ударной армии 191-я стрелковая дивизия полковника А.И. Старунина только в ночь на 2 февраля выходила к Кривило, 4-я гвардейская стрелковая дивизия генерала А.И. Андреева выдвигалась к Сенной Керести.
Командующий войсками фронта своей директивой от 3 февраля потребовал от командарма 2-й ударной армии закончить ликвидацию противника в районе Остров, Спасская Полнеть и не позднее 6 февраля сосредоточить в районе Сенная Кересть, Кривино, Ольховка группу войск в составе 327-й, 374-й, 382-й и 4-й гвардейской стрелковых дивизий для нанесения удара в районе Пятницы, ст. Бабино (20 км северо-западнее Чудово). Одновременно 13-му кавалерийскому корпусу предписывалось выйти в район Красная Горка, Конечки.
Предписание этой директивы могло быть выполнено в срок только соединениями 13-го кавалерийского корпуса, которые сдав в ночь на 3 февраля свои боевые участки, выступили на новые направления наступления. Для усиления корпуса поступили 59-я стрелковая бригада полковника И.Ф. Глазунова, сосредоточенная к 3 февраля в районе Язвинка. 366-я стрелковая дивизия вышла из состава корпуса.
Командир корпуса решил для прикрытия фланга и тыла корпуса выдвинуть 98-й кавалерийский полк 25-й дивизии к Филипповичи, Фролево.
25-й кавалерийской дивизии приказывалось основными силами совместно с 59-й стрелковой бригадой, наступая вдоль железной дороги Новгород - Ленинград, овладеть Дубовик, Бол. и Мал. Еглино, в дальнейшем наступать в северном направлении к железной дороге Ленинград - Чудово.
Сосредотачивающаяся в районе Поддубье, Куболово 87-я каваллерийская дивизия должна была наступать в направлении Толстое, Веретье, Крнечки, в дальнейшем перерезать железную дорогу Ленинград - Чудово северо-западнее Любани.
В ночь на 2 февраля 98-й кавалерийский полк выступил по двум параллельным дорогам вдоль р. Рыденка и, не встречая сопротивление противника в течение 3 дней, вышел правым отрядом (1 и 2 эскадроны) во Фролево, левым отрядом в Волкино.27 Только в районе Печково – Заполье правый отряд был контратакован противником силою до батальона. Прибывший отряд немецких курсантов-авиаторов оттеснил кавалеристов и занял Фролево и Загорье.28
По приказу командира корпуса 5 февраля на усиление 98-го полка прибыл 236-й полк 87-й кавалерийской дивизии. Смененный в районе Червино 191-й стрелковой дивизией 104-й кавалерийский полк 25-й дивизии также был направлен в Филипповичи. Под командование командира 104-го полка полковника Трофимова сводный отряд из трех полков успешно отразил контратаки противника и нанес ему поражение в боях 6, 7 и 8 февраля, захватил пленных, вооружение и склады.29
Восстановив положение, сводный отряд 9 февраля передал этот участок подошедшей 23-й отдельной стрелковой бригаде полковника В.И. Шилова. Вечером 9 февраля сводный отряд из трех кавалерийских полков по приказу командира корпуса выступил по маршруту Заручье, Остров, Абрамове, Гдебово, Порожки, Конечки. Передовой отряд - 236-й полк к утру 10 февраля вошел в Глебово, не встречая сопротивления врага, только в районе Савкино в конном строю полк внезапной атакой уничтожил гарнизон противника, захватив богатые трофеи. Преследуя поспешно отходящих немцев, 236-й полк вышел к Вальякка, где был встречен организованным огнем. 104-й полк вслед за 236-м полком вышел к Вальякка, а 98-й полк расположился в Савкино-1 и Савкино-2, прикрывая тыл сводного отряда.30
Противник предпринял активные действия против 98-го полка из района Порожек лыжным батальоном, усиленным артиллерией и минометами, а из района Озерешно, Нестерково - пехотным батальоном, также с артиллерийским усилением. Завязались бои за Порожки и Нестерково.
100-й полк 25-й кавалерийской дивизии, двигаясь вдоль железной дороги Новгород - Ленинград, утром 4 февраля занял без боя Горки, продвигаясь к станции Радофинниково, разгромил лыжников из 183-го эстонского батальона и в конном строю атаковал Дубовик и к исходу 5 февраля полностью очистил его от врага.
Действуя совместно с подошедшей 59-й стрелковой бригадой полковника И.Ф. Глазунова, усиленной лыжным батальоном, командир 100-го полка решил в ночь на 6 февраля атаковать противника в Бол. и Мал. Еглино. Атака не увенчалась успехом и только повторной атакой в ночь на 7 февраля совместными усилиями кавалеристов 100-го полка и 59-й стрелковой бригады в 3.30 были заняты Бол. и Мал. Еглино после тяжелого уличного боя. Здесь были захвачены богатые трофеи.31
Противник отошел на оборонительные позиции на участке Верховье, платформа Еглино, Конечки оборудованными по насыпи строящейся железной дороги Чудово - Веймарн. Все попытки прорвать оборону противника заканчивались безуспешно из-за отсутствия артиллерийского усиления.
Особенно неприступен был железобетонный путепровод на пересечении действующей железной дороги с насыпью строящейся. Прямые попадания 76-мм пушек артиллерийского дивизиона бригады не могли вызвать заметных разрушений, других артиллерийских средств усиления у конников и у бригады не было. После нескольких дней непрерывных безуспешных атак позиций врага конники и бригада перешли к обороне захваченного рубежа. Все последующие многократные попытки противника контратаками отбросить части бригады успешно отражались и бригада занимала этот рубеж обороны до 25 мая 1942 года - до получения приказа на отход.
87-я кавалерийская дивизия, смененная стрелковыми соединениями под Ручьи 5 февраля, без 236-го полка сосредоточилась в районе Язвинка, Поддубье, Куболово и приводила себя в порядок.
Выполняя приказ командира корпуса, командир дивизии полковник В.Ф. Трантин решил двигаться полковыми колоннами (240 и 241 полков) лесными дорогами по маршруту Жилое Рыдно, Толстое, Веретье и выйти в район юго-восточнее Конечки. Полное бездорожье, глубокий снег затруднили движение и дивизия запоздала с выходом в район отметки 62,5, что в 2,2 км юго-восточнее Конечки. Совместных действий объединенного отряда полковника Трофимова и 87-й дивизии по разгрому гарнизона противника в Конечках не получилось, а разновременные атаки с юго-запада отряда и юго-востока дивизии на гарнизон противника в Конечках не принесли успеха.32
12 февраля вновь подошедший финский лыжный батальон выбил из Порожек отряд из двух эскадронов 98-го полка.
16 февраля противник в течение дня вел наступление на эскадрон 98-го полка, обороняющий Нестерково и к вечеру занял Нестерково и оттеснив эскадрон в Савкино-1. К исходу дня 98-й полк отошел на высоту с отметкой 76,1, где вместе с 104-м полком организовал оборону и в течение 17 - 20 февраля отражал яростные атаки немцев и финнов. 20 февраля под натиском противника 98-й и 104-й полки отошли в район 1-км юго-восточнее Вальякка, где установили связь с 87-й дивизией и организовали новый рубеж обороны на участке Вальякка, Глебовское болото.
Кавалерийский корпус к 20 февраля потерял свою ударную силу и по всему фронту наступления перешел к обороне.
Командир корпуса приказал оборонять рубеж: 59-я отдельная стрелковая бригада платформа Еглино, южнее линии насыпи железной дороги Чудово - Веймарн до правого фланга обороны 87-й дивизии.
87-я дивизия - на участке от высоты с отметкой 58,0, что в 1 км восточное Конечки до высоты с отметкой 64,8 на Глебовском болоте.
25-я дивизия - на участке от высоты с отметкой 64,8 до отметки 58,3 (западнее Веретье) далее по р. Черная.
Штаб 87-й дивизии располагался у высоты с отметкой 62,5.
Штаб 25-й дивизии - в Веретье.
Штаб корпуса - в Дубовик.33
К середине февраля для армий Волховского фронта определилась следующая обстановка. В центре, глубоко вклинившись в оборону противника, сражались войска 2-й ударной армии, справа, уступом назад, с основными силами, сосредоточенными у Чудово и Спасской Полисти, вели ожесточенные, но безуспешные бои на втором оборонительном рубеже противника войска 59-й армии; правее этой армии, по восточному берегу Волхова до Киришей вели сковывающие противника бои войска 4-й армии; налевом фланге фронта уступом назад ко 2-й ударной армии на участке Мясной Бор, Теремец вели бои войска 52-й армии.34
Ближайшей целью ударной группировки фронта (2-й Ударной и 59-й армий) определилась Любань. 4-я армия во взаимодействии с 54-й армией Ленинградского фронта ведет борьбу за Кириши; 52-я армия обеспечивает действия ударной группировки со стороны Новгорода.
В силу своего первоначального успеха 2-я ударная армия закрепила за собой направления главного удара, продвинулась глубоко в оборону противника, но продолжать в дальнейшем наступление не смогла без значительного усиления.
По мере расширения района боевых действий и увеличения количества соединений в составе 2-й ударной армии усложнялось управление войсками. Для устойчивого и своевременного руководства войсками в армии приняли решение создавать оперативные группы по руководству войсками на определенных направлениях.
Так, группа генерала П.Ф. Привалова объединяла 53-ю и 57-ю стрелковые бригады и 191-ю стрелковую дивизию, действовавшие по направлению на восток по линии Кривино, Ручьи, Червинская Лука.
4-я гвардейская стрелковая дивизия и 59-я стрелковая бригада, действовавшие в направлении на Сенную Кересть, составили оперативную группу генерала А.И. Андреева.
По ходу боев создавались и другие группы не только во 2-й Ударной, но и в 59-й армии. В последней оперативная группа генерала П.Ф. Алферова (заместителя командующего 59-й армией) руководила соединениями ведущими бои за расширение плацдарма на Волхове на участке Дымно, Трегубово в сторону Чудово.
Оперативная группа генерала Привалова вела безуспешные бои за Кривино, Ручьи, Червинская Лука, оставаясь на прежних позициях. Оперативная группа генерала Андрева вела оборонительные бои в Ольховке.
В горловине прорыва войска 2-й Ударной армии вели непрерывные бои за расширение бреши. Наконец, 12 февраля 111-я стрелковая дивизия полковника С.В. Рогинского, 22-я стрелковая бригада полковника Р.К. Пугачёва сломили сопротивление немцев и заняли в полосе шоссе Москва - Ленинград опорные пункты обороны врага в Любино Поле и Мостках. Теперь ширина горловины прорыва достигла 14 километров и коммуникации армии проходили вне пулеметного и действительного артиллерийского огня.
Продолжая наступление, соединения вплотную подошли к Спасской Полисти, 22-я бригада с юга, а 111-я дивизия - с юго-запада и запада.
Обходя Спасскую Полисть с запада, дивизия, наступая в направлении Чудово, преодолевая яростное сопротивление противника и отражая контратаки, 17 февраля перерезала дорогу Спасская Полисть - Ольховка. 2 марта дивизия перерезала дорогу Глушица - Сенная Кересть и 6 марта вышла на подступы к деревне Корпово-2, где была остановлена противником.35
Не утихали бои и на южном фасе горловины прорыва. 267-я дивизия подполковника П.А Потапова. 25 января сдала свою полосу обороны под Копцами 259-й стрелковой дивизии полковника А.В. Лапшева и была введена в прорыв у Мясного Бора. Дивизия вошла в состав 2-й Ударной армии и получила боевое распоряжение прорвать оборону противника у д. Теремец-Курляндский, обойти его опорный пункт обороны и, наступая с запада на д. Копцы, внезапным ударом захватить деревню. На марше, прокладывая колонной путь в глубоком снегу, дивизия, обходя Теремец-Курляндский, попала под массированную авиационную бомбежку и понесла значительные потери. Внезапность наступления на Копцы была утеряна, внезапной атакой овладеть деревней Копцы не удалось. Противник со стороны Новгорода предпринял контратаки, которые были отбиты с большими потерями с обоих сторон. Дивизия перешла к обороне 25 февраля 267-я стрелковая дивизия сдала свою полосу обороны в районе западнее деревни Копцы 259-й стрелковой дивизии, совершила марш в район Ольховки, где выдержала большой бой за дорогу Спасская Полисть - Ольховка с контратакующим противником. Дивизия поступила в распоряжение группы генерала Коровникова, который приказал совершить марш через болото Гажьи Сопки и овладеть деревнями Глушица, Приютино и быть готовой к наступлению на Трегубово.36
Напряженные бои развернулись с 3 по 15 марта на подступах к Приютино, Глушица и Трегубово, но дивизия не овладела этими пунктами и перешла к обороне.
259-я стрелковая дивизия 23 февраля, сдав свой участок обороны 46-й стрелковой дивизии, была введена в прорыв у Мясного Бора и 24 февраля приняла от 267-й стрелковой дивизии оборону на участке Бол. Замошье, Теремед-Курляндский, войдя в состав 2-й Ударной армии. Ведя оборонительные бои, дивизия вела разведывательные поиски на своем открытом правом фланге в направлении на Село Гора. Получив данные о прибытии на фронт фашистского легиона «Фландрия», командир дивизии решил организовать подвижной отряд для внезапного нападения на голландцев в Село Гора, разгрома гарнизона и захвата пленных. В ходе ночной атаки фашисты были разгромлены.
28 февраля дивизия сдала свой участок обороны 305-й стрелковой дивизии полковника Д.И. Барабанщикова и походным порядком перешла в район Ольховки. 259-я стрелковая дивизия получила боевую задачу овладеть Ольховскими хуторами, которые были расположены по возвышенному гребню берега реки Кересть. Справа и слева от реки Кересть простирались огромные болота без кустарников, покрытые толстым слоем снега. Позиции противника, оборудованные на хуторах, позволяли хорошо просматривать и прицельно обстреливать все подступы к своей обороне. Дивизия, ведя многодневные бои до 10 марта, успеха не добилась и была переброшена в лесистый район в 2-х километров южнее Красной Горки.
Взамен убывших из 52-й армии 267-й и 259-й дивизий из 4-й армии прибыла 65-я стрелковая дивизия полковника П.К. Кошевого. Дивизия заняла оборону по северной окраине Любцы до реки Полисть, прикрыв горловину прорыва от ударов противника со стороны Земтицы.
Имея ввиду сосредоточить внимание командования и штаба 2-й Ударной армии только на руководстве войсками, наступающими на острие прорыва, командующий войсками фронта возложил ответственность за сохранение коммуникаций 2-й Ударной армии и за расширение к северу горловины прорыва на войска 59-й армии, а к югу горловины прорыва на войска 52-й армии.37
В 59-й армии была создана оперативная группа генерала И.Т. Коровникова для ликвидации узла сопротивления обороны противника в Спасской Полисти и всего выступа его обороны Трегубово, Спасская Полисть, Приютино. В эту группу вошли 92-я, 11-я, 327-я, 374-я и 378-я стрелковые дивизии.
С конца января и до марта войска 59-й армии пытались ликвидировать вражеский клин обороны шириною до 10 километров вдоль железной и шоссейной дорог от Трегубово до Спасской Полисти. Атаки на этот клин шли с юга, востока и запада, но прорвать оборонительные позиции врага и расширить горловину прорыва 2-й ударной армии не смогли.38
Войска оперативной группы войск генерала И.Т. Коровникова непрерывными безуспешными атаками противника не смогли вклиниться в его оборону, но понесли большие потери и значительно утратили боеспособность. Командиры частей и соединений, беспрерывно организуя атаки, собрали для них даже обозников, не смогли уделить нужного внимания, сил и средств для создания оборонительных сооружений на захваченных рубежах и для переоборудования оборонительных сооружений противника. Командиры всех степеней войск оперативной группы генерала И.Т. Коровникова, все время подгоняемые в организации атак, не ориентировались на возможности контрудара врага и не готовились к их отражению. Резервов, как в самой оперативной группе, так и в соединениях не было. 52-я армия также вела непрерывные безуспешные атаки с целью расширения горловины прорыва, используя все свои возможности и оборонительные сооружения не возводила. Резерва армия не имела.39
92-я стрелковая дивизия, участвуя в боях за прорыв второй оборонительной позиции противника на участке Михалево, Остров, понесла большие потери. Для восстановления боеспособности распоряжением штаба 59-й армии дивизия 2 марта передала свой боевой участок соседним соединениям и перешла в район пополнения. Совершив 15 километровый марш, дивизия 3 марта сосредоточилась в районе между Любино Поле и Мясным Бором в центре горловины прорыва 2-й ударной армии. Штабы составляли планы обороны и инженерного оборудования участка, в которых предусматривались варианты боевых действий, дежурство подразделений, противовоздушная оборона, приспособление землянок для обороны отрывка окопов, устройство заграждений.
По распоряжению штаба армии была установлена связь с 65-й стрелковой дивизией и штабом 52-й армии для взаимодействия в обороне горловины прорыва.
Дивизия в течении 5 и 6 марта получила 3521 человек пополнения, которые были распределены по подразделениям, 6 марта дивизия получила от штаба 59-й армии известие о переходе дивизии в резерв фронта. По распоряжению штаба фронта дивизия в ночь на 7 марта вышла из своего района с расчетом к утру 8 марта сосредоточиться в районе Огорели и войти в состав 2-й Ударной армии. 8 марта на дневке в Огорели было получено распоряжение штаба 2-й Ударной армии к утру 10 марта дивизии сосредоточиться в районе Червино, Тигода. По маршруту движения дивизия проходила в замедленном темпе по снежной целине, тогда как от Мясного Бора до Огорели марш совершался по расчищенной армейской дороге без задержки.40
В штабах фронта и армии становилось ясно, что войска армии, сильно растянутые по фронту, понесшие большие потери в наступательных боях, необеспеченные регулярным подвозом боеприпасов, продовольствия и фуража, незащищенные от авиации противника, наступать не могут.
Фронт, своих резервов не имел, а остальные три армии фронта передали значительную часть своих соединений и дальнейшая передача своих соединений во 2-ю Ударную армию может быть только при принятии решения на пассивные действия этих армий.
15 февраля командующий фронтом уточнил задачу 2-й Ударной армии и потребовал быстрого выдвижения ее частей на запад в сторону Любани, в том числе 13-й кавалерийский корпус должен был выдвинуться в направлении на Ушаки для быстрого выхода на железную дорогу Москва - Ленинград. Оперативная группа генерала Привалова, ликвидировав противника в Ручьях и Червинской Луке, должна была выйти к железной дороге в районе Померанья. Оперативная группа генерала Андреева получила задание прочно удерживать Ольховку.
К сожалению, и корпус и оперативная группа Привалова успеха не имели и остались на своих исходных рубежах.
Командарм 2-й Ударной армии генерал Н.К. Клыков доносил командующему фронтом генералу К.А. Мерецкову: «На моем участке в воздухе все время господствует авиация противника и парализует действия войск. Дорожная сеть в плохом состоянии, содержать ее в проезжем состоянии некому. Из-за отсутствия достаточного количества транспортных средств подвоз фуража, продовольствия, горючего и боеприпасов далеко не обеспечивает существующих потребностей. Для развития успешного наступления армии надо три свежих дивизии, дивизион ракетных установок, не менее двух автобатальонов, не менее трех дорожно-строительных батальонов, не менее пятнадцати бензовозов, сено, пополнить конский состав и прикрыть армию с воздуха».41
Для усиления группы генерала Привалова, наступавшей в направлении Червинская Лука, Любань, переброшена из 52-й армии 46-я стрелковая дивизия генерала А.К. Окулича и из группы С.В. Рогинского 22-я стрелковая бригада полковника Ф.К. Пугачева.
В состав 13-го кавалерийского корпуса из 4-й армии была передана 80-я кавалерийская дивизия полковника Л.А. Сланова и из резерва фронта пополненная 327-я стрелковая дивизия полковника И.М. Антюфеева. Командующий войсками фронта приказал: «80-й кавалерийской дивизии во взаимодействии с 327-й стрелковой дивизией нанести удар в направлении Красная Горка, Кирково, выйти в район Любани, перерезав железную и шоссейную дорогу Чудово - Ленинград».42 После взятия Красной Горки вводились в прорыв 46-я стрелковая дивизия и 22-я отдельная стрелковая бригада для выхода в район Любань.
16 февраля 80-я кавалерийская дивизия подошла в район боевых действий и приступила к очистке леса от мелких групп противника. 18 февраля командир 1-го эскадрона 205 кавалерийского полка лейтенант Желобов, разведав слабое место в обороне противника, лихой атакой сбил немцев с насыпи строящейся железной дороги и, преследуя их, ворвался в Красную Горку. Подошедшие основные силы полка закрепили занятые эскадроном позиции.
Захват Красной Горки открыл путь к Любани. Нужно было срочно развивать достигнутый успех, но соединения, выделенные фронтом ещё находились в пути.
Только 23 февраля 46-я стрелковая дивизия вышла к Красной Горке и приняла рубеж обороны от кавалеристов. 80-я кавалерийская дивизия начала движение на Любань и, пройдя в течение ночи вдоль р. Сичева около
15 километров, и к утру 24 февраля сосредоточилась в лесах в двух километрах северо-западнее Кирково. До Любани оставалось всего 6 километров... Но дополнительных сил не было. 327-я стрелковая дивизия только подошла к Огорели и нужно еще было пройти маршем до Красной Горки 25 километров, из них 10 километров по бездорожью, которые дивизия преодолевала со скоростью 2 километра в час с большим напряжением. К исходу 26 февраля передовой 1100-й стрелковый полк 327-й стрелковой дивизии прибыл в район командного пункта 13-го кавалерийского корпуса в лесу в 5-6 километрах южнее Красной Горки.
Приказом командира 13-го кавалерийского корпуса был сформирован передовой отряд корпуса в составе 80-й кавалерийской дивизии, 1100-го стрелкового полка и двух танковых рот с задачей овладеть Любанью. Наступая, передовой отряд на подступах к Любани был встречен жесточайшим артиллерийским огнем, авиационной бомбежкой и танковой контратакой противника и был отброшен в лес в исходное положение в районе Кирково, где продолжал находиться под артиллерийским огнем и бомбежкой.43
Главные силы конников и 327-й дивизии не могли сразу же войти в прорыв у Красной Горки вследствие непрерывных авиационных бомбежек в течение светлого времени суток. Кавалеристы и стрелковая дивизия понесли большие потери в личном составе и особенно в конском составе. Тянуть артиллерийские орудия и обозные повозки было нечем. Это привело к задержке выхода главных сил на несколько часов.
Противник используя эту задержку, отбросил от Красной Горки малочисленные подразделения 46-й стрелковой дивизии и 27 февраля закрыл брешь прорыва. Передовой отряд оказался в окружении без боеприпасов, продовольствия и фуража. Имеющиеся радиостанции не обеспечивали связи из-за маломощности.
Командование 2-й Ударной армии приняло все меры к тому, чтобы вновь прорвать вражескую оборону в районе Красной Горки и восстановить связь с передовым отрядом. На усиление 327-й дивизии были подтянуты 22-я стрелковая бригада и 166-й отдельный танковый батальон. Но все предпринимаемые атаки вражеских позиций были безуспешны. Передовой отряд был вынужден уничтожить все тяжелое оружие и выйти из окружения в ночь с 8 на 9 марта.
Выход был организован в 3-4 километрах к западу от Красной Горки.
Прорыв осуществляли двумя параллельно действующими группами: 200-м кавалерийским полком и усиленным батальоном 1100-го полка внезапной атакой с тыла. В прорыв вышли остальные полки 80-й кавалерийской дивизии, и батальоны 1110-го полка с личным стрелковым оружием.
Боевые действия в районе Красной Горки, то ослабевая, то усиливаясь, продолжались до десятого марта, притягивая значительные силы 2-й Ударной армии, но успеха не принесли. Оборонительная позиция противника, оборудованная по насыпи строящейся железной дороги для прорыва требовала соответствующих авиационных, артиллерийских и танковых сил и большого количества боеприпасов. Насыпь, возвышаясь над окружающей местностью, была оборудована артиллерийскими и пулеметными дзотами, вкопанными танками и убежищами для личного состава. Впереди насыпи устроены два снежноледяных вала с пулеметными гнездами, прикрывающие своим огнем проволочные заграждения и минные поля. За насыпью была проложена дорога из сборных металлических элементов аэродромного покрытия, которая обеспечивала маневр сил и средств противника, недоступный нашему наблюдению.
Группа генерала Привалова не смогла взять Кривино, ни Ручьи, ни Червинскую Луку. В поисках решения задачи выхода к Любани генерал Привалов нашел возможность, используя успешное продвижение 80-й кавалерийской дивизии, направить 191-ю стрелковую дивизию в тыл противника для захвата поселка и станции Померанье на железной дороге
Москва - Ленинград в 5 километрах юго-восточнее Любани. 191-я дивизия в составе спецчастей, 546-го и 552-го стрелковых полков без артиллерии, минометов и обозов должна была перейти линию фронта в тыл противника и, двигаясь лесом, выйти к станции Померанье и ночной атакой захватить поселок и станцию, организовать прочную круговую оборону и не допустить движения противника по шоссе и железной дороге Чудово - Ленинград.44
Дивизия (без 559-го стрелкового и 484-го артиллерийского полков, 8-го истребительного противотанкового дивизиона и 15-го медико-санитарного батальона) снялась с участка дороги фронта и 20 февраля сосредоточилась в лесу в 1,5 километрах северо-западнее деревни Дубовое. Здесь была поставлена задача и выданы сухари по 5 штук и такое же количество кусочков сахара. Боеприпасов на себе несли по 10 патронов на винтовку, по диску на ручной пулемет и автомат, по две ручных гранаты. В комендантской роте было 10 противотанковых гранат. Радиостанция была одна. Генерал Привалов обещал с помощью самолетов доставить в Померанье боеприпасы и продовольствие.45
Ночью дивизия перешла на линию фронта между опорными пунктами обороны немцев, пересекла дорогу Апраксин Бор - Любань и углубилась в старый сосновый глухой бор. После отдыха в ночь на 22 февраля дивизия двинулась в Померанье, но при выходе из леса на болотистый участок с редкими чахлыми сосенками была обнаружена самолетом-разведчиком «рама» противника, который с утра патрулировал над лесом. Через 15 минут артиллерия противника начала интенсивно обстреливать участок редколесья. Обстрел вызвал большие потери убитыми и ранеными. Радист был убит и единственная радиостанция была разбита. Связь с нашими войсками дивизия потеряла.
Дивизия отошла в лес. На пятые сутки командование приняло решение выходить к нашим войскам тремя группами: штаб дивизии со спецчастями, 546-й и 552-й полки. Каждый самостоятельно. Начальник штаба полка Месняев вывел людей своего полка в ту же ночь, притом без потерь. Утром штаб дивизии подошел к переднему краю на стыке 559-го стрелкового полка с соседом южнее Дубовое в сторону Апраксина бора. Разместились в свободных землянках и окопах второго рубежа обороны противника в готовности с наступлением темноты броском прорваться к своим. Но примерно за час до наступления темноты штаб дивизии был накрыт залпом "катюш" и батареи 76-мм пушек. Жертв не было, но и выходить нельзя было. Штаб отошел в глубь леса на северо-восток, где блуждал 6 суток. Командир комендантской роты с пятью своими солдатами получил задание перейти линию фронта и сообщить генералу Привалову о месте нахождения штаба дивизии для организации его вывода. Группа комендантской роты перешла через линию фронта, но генерал Иванов, сменивший генерала Привалова, не принял мер к выводу штаба дивизии. Был назначен новый командир дивизии Н.П. Коркин, начальником штаба - майор Арзуманов, командовавший 559-м стрелковым полком.
Личный состав командования и штаба дивизии до сих пор состоит в списках без вести пропавших.
В конце февраля командование фронтом обратилось в ставку с предложением произвести перегруппировку внутри армий и фронта с целью освобождения сил для усиления войск 2-й Ударной армии, наступавших на Любань, и войск 59-й армии, блокировавших шоссе и железную дорогу Чудово - Новгород. Прежде всего нужно было привести в порядок дивизии наступавшие на Любань, пополнив их личным составом, оружием и боеприпасами, усилить артиллерийскую группировку, привести в порядок дороги.46
26 февраля Ставка ответила на эти предложения, что не возражает против предполагаемого усиления 2-й Ударной и 59-й армий, но высказалась против того, чтобы привести в порядок наступавшие дивизии, так как для этого необходимо было на некоторое время приостановить атаки. Ставка в категорической форме потребовала от Военного Совета фронта ни в коем случае не прекращать наступательных действий 2-й Ударной и 59-й армий на любанском и чудовском направлениях в ожидании их усиления, а наоборот, выйти до 1 марта на железную дорогу Любань - Чудово.
Для оказания содействия в овладении Любанью Ставка указала Ленинградскому фронту о нанесении удара не позднее 1 марта силами 54-й армии навстречу войскам 2-й ударной армии с тем, чтобы затем усилиями войск двух фронтов не позднее 5 марта ликвидировать любанско-чудовскую группировку противника и освободить участок железной дороги Любань - Чудово.47
Во исполнении этого указания во 2-й Ударной армии создавалась ударная группировка, в которую вошли уже действующие на острие клина наступления соединения кавалерийского корпуса и группы генерала Привалова. Ударная группировка 59-й армии также в составе уже действующих соединений нацеливалась на перехват шоссе и железной дороги Чудово - Новгород севернее Спасской Полисти.
Исполняя директиву фронта перехватить шоссе и железную дорогу Чудово - Новгород севернее Спасской Полисти командующий 59-й армии приказал 1 марта встречными ударами прорвать оборону противника севернее Трегубово с запада из района северо-западнее д. Глушила силами 378-й стрелковой дивизии с усиленным полком 111-й стрелковой дивизии и с востока, между Мал. Опочивалово и Трегубово силами 377-й стрелковой дивизии с усиленным полком 92-й стрелковой дивизии. Основными силами 111-й стрелковой дивизии с запада, 92-й стрелковой дивизии с востока сковывать противника южнее Трегубово.48
378-я стрелковая дивизия, оставив 1256-й стрелковый и 944-й артиллерийский полки на оборонительной позиции юго-западнее Мостки, 28 февраля вышла по маршруту восточнее болота Гажьи Сопки в исходный район для наступления северо-западнее д. Глушица. Для марша дивизии потребовалось продолжить 15 километровый колонный путь по лесистоболотистой местности с глубоким снежным покровом при 35° морозе, вследствие чего дивизия только 11 марта вышла в заданный район, с боем перейдя дорогу противника между его опорными пунктами д. Сенная Кересть и д. Глушила. Фактор внезапности выхода дивизии в район наступления был утрачен.
Противник быстро подбросил дополнительные силы и остановил продвижение дивизии к намеченному участку для прорыва. Обороняющийся по западному берегу р. Глушила полк 111-й стрелковой дивизии, поступивший в оперативное подчинение 378-й стрелковой дивизии, своими силами не мог перейти к активным действиям.
377-я стрелковая дивизия, усиленная 317-м полком 92-й стрелковой дивизии, 1 марта перешла в наступление с востока севернее и южнее Трегубово, но не смогла прорвать оборону противника и не вышла на соединение с 378-й стрелковой дивизией.49
24 марта противник перехватил колонный путь 378-й стрелковой дивизии в районе пересечения с дорогой д. Сенная Кересть - д. Глушила и прочно перекрыл сообщение дивизии с тылом. Дивизия оказалась в окружении в районе севернее ручья Скребельского западнее рек Глушила и Полисть. Непрерывными контратаками при сильном артиллерийском обстреле и частыми авиабомбежками противник вынудил дивизию занять круговую оборону на небольшом заболоченном лесном участке размером 1,5х2,5 км. Болотистая местность на давала возможности воинам зарыться в землю, укрытия сооружались из дерева, жердей, торфа. Неизбежно дивизия несла большие потери в личном составе и вооружении от сильного артиллерийского огня и авиабомбежек.50
24 апреля части дивизии по разрешению командования армии начали выход из окружения через ручей Скребельский, но противник крепко держал оборону по дороге д. Сенная Кересть - д. Глушила и перекрыл выход на юг. В ночь на 25 апреля дивизия, имея в центре прорыва полк 111-й стрелковой дивизии, с боем прорвалась на юго-запад в направлении Гажьи Сопки. Преодолев 8 км по болоту, остатки дивизии вышли на Ольховские хутора в расположение войск 2-й Ударной армии.
Ударная группировка 4-й армии должна была действовать навстречу 2-й Ударной армии в направлении Бабино. Предпринятые атаки позиций противника сильно ослабленными войсками без поддержки танков, артиллерии и авиации не принесли ожидаемого результата.
Для личного ознакомления с обстановкой командующий фронтом генерал К.А. Мерецков с командующим 2-й Ударной армией генералом Н.К. Клыковым побывали в 327-й и 46-й стрелковых дивизиях, а также в кавалерийском корпусе.51
Командиры и солдаты, с которыми встречались генералы, жаловались на очень слабую поддержку нашей авиации, отсутствие зенитных средств зашиты, в то время как авиация противника непрерывно обстреливала и бомбила наши боевые порядки, прижимала наступающих к земле и запрещала всякое движение на поле боя и на дорогах. Особенно тяжелые потери несли кавалеристы, каждое их передвижение сопровождалось немедленным воздействием авиации противника. Конский состав невозможно было укрыть даже в лесах.
Наша артиллерия, имея количественное и качественное преимущество над артиллерией противника не была обеспечена снарядами.
Из-за отсутствия танков атаки пехоты не сопровождались танками непосредственной поддержки, вследствие чего пехота несла большие потери от пулеметного и минометного огня из неразрушенных огневых сооружений и неподавленных огневых позиций противника.
Войсковые штабы, не имея устойчивой связи с частями, несвоевременно реагировали на события, не зная действительного положения, зачастую давали неверную информацию вышестоящим инстанциям. Командующий Волховским фронтом установил отсутствие четкого и твердого руководства войсками. «Пришлось пойти на крайние меры. По представлению Военного Совета фронта Ставка отстранила от должности начальника штаба 2-й Ударной армии генерала А.В. Визжилина и начальника оперативного отдела полковника Н.П. Пахомова. На их должности соответственно были назначены полковник П.С. Виноградов и комбриг И.Н. Буренин».52
Заместителем командующего армией назначен генерал Алферьев П.Ф, а членом Военного Совета армии - дивизионный комиссар Зуев И.В.
28 февраля Ставка Верховного Главнокомандования в своей директиве уточнила задачи Волховского и Ленинградского фронтов, 2-я Ударная и 54-я армии которых должны были наступать навстречу друг другу и соединиться в Любани с целью окружения и уничтожения любанско-чудовской группировки противника, а по выполнении этой задачи наступать на Тосно и Сиверскую с целью ликвидации Мгинской группировки и снятия блокады Ленинграда.
В директиве указывалось на создание в каждой армии ударных группировок: во 2-й Ударной армии - из пяти стрелковых дивизий, четырех стрелковых бригад и одной кавалерийской дивизии; в 59-й армии - из трех стрелковых дивизий и в 4-й армии - из двух стрелковых дивизий.53
9 марта в штаб фронта прибыли К.Е. Ворошилов, Г.М. Маленков, заместитель командующего Военно-воздушными силами Красной Армии генерал Новиков А.А., а также вновь назначенный на должность заместителя командующего войсками Волховского фронта генерал Власов А.А.. Представители Ставки требовали усиления наступательной операции с целью овладения Любаныо и осуществления совместных действий с ленинградским фронтом с целью окружения и уничтожения чудовской группировки противника.54
Выполняя директиву фронта, командарм 2-й Ударной создал 10 марта ударную группу из 92-й стрелковой дивизии с 24-й стрелковой бригадой, 46-й стрелковой дивизии с 53-й стрелковой бригадой, 327-й стрелковой дивизии с 58-й стрелковой и 7-й гвардейской танковой бригадами, 259-й и 382-й стрелковых дивизий, 59-й стрелковой бригадой и 80-й кавалерийской дивизией.55
Утром 11 марта ударная группа перешла в наступление на оборонительные позиции немцев на рубеже Червинская Лука, Дубовик, Коровий Ручей, Красная Горка, Верховье, ст. Етино с целью овладения Любаныо и перехвата участков шоссейной и железной дороги Чудово-Ленинград для окружения чудовской группировки противника.
92-я стрелковая дивизия совместно с 24-й стрелковой бригадой только 10 марта прибыла в район сосредоточения , находящийся в 6-8 километрах от исходного положения, а 259-я стрелковая дивизия в 5-6 километрах, поэтому времени для выбора путей движения и проведения рекогносцировки местности и постановки задачи командирам частей и подразделений не было. Кроме того, дивизии не получили данных о противнике, а времени для разведки не было. Дивизии ударной группировки усиления артиллерией не получили. Боеприпасов было менее одного боекомплекта. Прикрытие авиацией и зенитной артиллерией боевых порядков не было организовано.
Дивизии имели полосы наступления в 7-10 километров на сплошные оборонительные позиции при плотности артиллерии в 8-10 стволов на километр фронта, тогда как в 7-километровой полосе наступления 92-й дивизии противник имел на позиции полк пехоты, около 70 легких и 30 тяжелых пулеметов, 15 минометов, 20 отдельных орудий , 10 танков и поддерживался четырьмя артиллерийскими батареями.
Неудивительно, что в результате многодневных боев 24-я стрелковая бригада с 93-м отдельным лыжным батальоном заняла д. Дубово, 92-я стрелковая дивизия только 17 марта овладела узлом сопротивления противника в селе Коровий Ручей и 327-я стрелковая дивизия совместными усилиями с 58-й стрелковой и 7-й гвардейской танковой бригадами захватила 15 марта узел сопротивления - Красную Горку. Остальные соединения успеха не имели и с 15 по 20 марта перешли к обороне. Противник контратаками начал прощупывать слабые места в нашей обороне.
Командование фронтом и армиями, всецело поглощенное непрерывными наступательными действиями войск, просмотрело готовящиеся противником мероприятия по ликвидации горловины прорыва.
Неожиданно 15 марта противник перешел в наступление, нанося встречные удары своих войск из района Спасская Полисть и Земтицы на Любино Поле. Атаки его пехоты с танками сопровождались массированным авиационными бомбежками и артиллерийским огнем.
На северном фасе горловины прорыва сразу же возникло критическое положение. Части 374-й стрелковой дивизии полковника Витошкина А.Д., попав под сильные удары авиации и артиллерии, понеся при этом значительные потери в людях и технике, не смогли сдержать натиска вражеских танков и пехоты и отошли к Мосткам.
Для удержания позиций севернее Мостков для усиления 374-й дивизии был срочно выдвинут истребительный отряд фронта, затем 1238-й стрелковый полк 372-й стрелковой дивизии. Совместными усилиями продвижение противника на юг было остановлено.56
В этот же день на южном фасе горловины прорыва противник атаковал пехотой с танками боевые порядки 65-й стрелковой дивизии полковника Кошевого П.К.
Дивизия выдержала авиационные бомбежки и артиллерийский обстрел и смогла отразить атаки пехоты с танками.
Соседний с 65-й дивизией 1347-й стрелковый полк 225-й стрелковой дивизии также стойко и отважно отражал атаки врага.
Оценки создавшегося положения и возможности противника Генеральным штабом были признаны опасными и требующими принятия немедленных мер противодействия наступлению противника. Ставка, считая что фронт имеющимися силами и средствами может не только допустит перехвата коммуникаций 2-й ударной армии, но и полностью уничтожить контрнаступающие части противника, не прекращая наступательной операции по окружению и разгрому его чудовской группировки, что и указывалось в директиве Ставки от 17 марта 1942 года.
Ставка предложила генералу Мерецкову К.А. взять операцию по ликвидации контрудара противника в свои руки. Для выполнения этой задачи разрешалось перебросить в район Мясного Бора из 4-й армии 376-ю стрелковую дивизию.
Генерал Мерецков К.А. ясно представлял, чем грозит выход противника на коммуникации 2-й Ударной армии, получив донесение о контрударе врага на флангах прорыва, немедленно выехал на КП 52-й, затем 59-й армии. На обозримом поле боя противник непрерывно атаковал пехотой и танками наши части на северном и южном фасе горловины прорыва. Над полем боя господствовала вражеская авиация, ожесточенно бомбя и обстреливая боевые порядки наших войск. Войска с трудом сдерживали атакующую пехоту и танки врага, но в армиях резервов не было и командармы не могли введением резервов усилить обороняющиеся войска для разгрома противника, наносившего удары на горловину прорыва, нужны были резервы. Поэтому, как только Ставка разрешила взять из 4-й армии 376-ю дивизию, и генерал Мерецков К.А. перебрасывает ее к горловине прорыва, одновременно дает указание командарму 2-й Ударной подготовить с запада удар по противнику в горловине силами 58-й стрелковой и 7-й гвардейской танковой бригад, перебросив их из под Красной Горки в район Новой Керести.57
Противник, поняв, что атаки его войск вдоль шоссейной и железной дорог не приносят успеха, переносит направление главного удара в междуречье Полисти и Глушицы. Быстро сосредоточив здесь пехоту с танками при непрерывной поддержке авиацией и артиллерией, противник прорывает фронт оборонявшихся наших частей на северном и южном фасах горловины прорыва, устанавливает сначала свой фронт по р. Полисть, а затем через несколько дней и по р. Глушице. Горловина нашего прорыва с коммуникациями 2-й Ударной армии оказалась перекрытой. Прекратилась доставка продовольствия, фуража и боеприпасов, без чего армия не может жить и воевать.
Командующий фронтом потребовал от командармов 52-й и 59-й армий очистить от противника горловину прорыва и восстановить коммуникации 2-й Ударной армии.
Генерал Яковлев бросил в бой армейские курсы младших лейтенантов. Курсанты энергичным рывком, следуя за разрывами своей армейской артиллерии, прошли оборону противника на р. Полисть и р. Глушица, соединились с частями 305-й стрелковой дивизии, оборонявшимися на западном берегу р. Глушица, но, понеся потери, не смогли закрепить достигнутый успех. Враг опять закрыл прорыв.
21 марта подошла 376-я стрелковая дивизия подполковника Угорича Д. И. Усиленная 193-м танковым батальоном, дивизия 23 марта атаковала противника в направлении дорога Мясной Бор - Новая Кересть. За двумя танками КВ и четырьмя Т-34 цепью пошел 1248-й стрелковый полк дивизии и успешно продвигался к р. Полисть. Но затем полк подвергся массированным ударам авиации и артиллерии противника и отошел на исходные позиции.58
25 марта 376-я стрелковая дивизия, усиленная курсантами курсов младших лейтенантов 59-й армии и ротой автоматчиков при поддержке армейской артиллерии и трех дивизионов гвардейских минометов снова перешла в наступление в том же направлении. Правее в направлении Любино Поле, Новая Кересть наступала 372-я стрелковая дивизия подполковника Сорокина Д.С., левее - 305-я стрелковая дивизия полковника Барабанщикова Д.И. и 65-я стрелковая дивизия полковника Кошевого П.К. Противник был отброшен к северу и югу от дороги Мясной Бор - Новая Кересть. Противник ввел новые силы и борьба за коммуникации 2-й ударной армии опять возобновилась с переменным успехом.
26 марта подошли 24-я стрелковая и 7-я гвардейская танковая бригады, которые сходу атаковали врага и 27 марта соединились с 376-й стрелковой дивизией, наступавшей с востока.
Пробитый вдоль дороги Мясной Бор - Новая Кересть коридор имел всего 600-700 метров в ширину и простреливался всеми видами оружия. С большим риском колонна в 30 автомашин, возглавляемая командиром 868-го автотранспортного батальона капитаном Введенским В.Г., пошла с продовольствием, фуражем и боеприпасами для 2-й ударной армии.
С целью расширения коридора с утра 28 марта 376-я и 372-я стрелковые дивизии с востока, а 58-я стрелковая и 7-я гвардейская танковая бригады с запада возобновили наступление и расширили коридор до 2-х километров.
Бои за коридор не утихали ни на один день. Атаки сменялись контратаками, но коридор сохранялся.
Начиная с первых дней апреля, ожесточенные бои в коридоре начали ослабевать и в течение апреля и первой декады мая северный и южный фасы горловины прорыва оставались без изменений. Противник перешел к систематической авиационной бомбежке и артиллерийскому обстрелу единственной коммуникации 2-й ударной армии, стремясь прекратить подвоз продовольствия, фуража и боеприпасов, а также эвакуацию раненых. Несмотря на невероятно трудные условия перевозок, транспортный поток не прерывался.
Единственная дорога, да еще находящаяся под непрерывным воздействием бомбежек и артиллерийского обстрела, конечно, не могла обеспечить даже первоочередные потребности армии. Приближавшаяся весенняя распутица ставила под угрозу передвижение транспорта по устроенному зимнику.
Здесь мне бы хотелось обратиться к воспоминаниям комиссара 280-го автобата Л.К. Гуйвмана. Он пишет, что начальник тыла Волховского фронта генерал Анисимов, инструктируя офицеров, говорил, что если из двухсот машин во 2-ю ударную армию прибудет восемьдесят – отлично. Шестьдесят – хорошо. Пятьдесят – удовлетворительно.59 То есть удовлетворительными считались 75-процентные потери. Но ведь это же уже не снабжение ударной армии. Это - прорыв в ударную армию.
В связи с этим Военный Совет 2-й Ударной армии 16 апреля 1942 года обсудил проблемы снабжения армии и принял решение о постройке узкоколейной железной дороги Мясной Бор – Новая Кересть. Строительство дороги велось днем и ночью, невзирая на непрерывные бомбежки и обстрелы. Через две недели с начала строительства по дороге пошли платформы с продовольствием и боеприпасами, которые передвигались вручную. Дежурные подразделения строителей восстанавливали разрушенные участки дороги авиационной бомбежкой или артиллерийским обстрелом.
В районе Шевелево строилась переправа, а в Селищах наводился наплавной мост. Саперы 1243-го, 1244-го и 1246-го саперных батальонов и 34-го мосто-понтонного батальона работали круглые сутки.
Выход противника на коммуникации 2-й Ударной армии и приближение весны с нарушением всех зимников, с половодьем в лесисто-болотистом районе с обилием рек, речек и заболоченных низин не могли не заставить командование фронтом серьезно задуматься о положении дел на фронте, как завершить начатую операцию. Как пишет в своей статье генерал К.А. Мерецков: «Напрашивались три варианта решения задачи: первый - просить Ставку усилить фронт одной армией и, пока не наступила распутица, решить поставленную задачу; второй - отвести 2-ю Ударную армию из занятого ею района и при благоприятной обстановке искать решения оперативной задачи на другом направлении; третий - перейти к жесткой обороне на достигнутых рубежах, переждать распутицу, а затем, накопив силы, возобновить наступление.
Мы придерживались первого варианта. Он давал возможность использовать уже достигнутые результаты и закончить операцию до конца зимней компании. Не возражала против него и Ставка».60
«...Командование фронтом приступило к подготовке нового наступления на Любань. В качестве первого шага мы по решению Ставки начали формирование 6-го гвардейского стрелкового корпуса на базе выведенной в резерв фронта 4-й гвардейской стрелковой дивизии. Другие соединения и части поступали из резерва Ставки. Корпус предназначался для усиления 2-й ударной армии. По количеству войск и вооружению он был сильнее 2-й ударной армии в ее первоначальном составе.
Но этому наступлению не суждено было сбыться. 23 апреля 1942 г.
Волховский фронт решением Ставки был преобразован в Волховскую оперативную группу Ленинградского фронта».61
Глава III. Назначение Власова
Итак, весна 1942 года, апрель. Уже четвёртый месяц продолжается Любанская наступательная операция. 2-я Ударная армия находится в критическом положении. Это положение критично не только в плане оперативной обстановки, но и в плане обеспечения армии боеприпасами и продовольствием, ужасными санитарными условиями солдат и офицеров. По свидетельству лейтенанта стрелкового полка 382-й стрелковой дивизии Ивана Дмитриевича Никонова люди пухли от голода, вся одежда была полностью покрыта вшами и гнидами, все лошади были давно съедены вместе с костями и кожей. Солдаты ели буквально все, в том числе траву и червей. Среди офицеров участились случаи самоубийства.62 А в это время из Ставки постоянно приходили приказы о продолжении наступления...
В начале апреля Власов, как заместитель командующего фронтом, был направлен Мерецковым во 2-ю Ударную армию во главе специальной комиссии Волховского фронта.
«Трое суток члены комиссии беседовали с командирами всех рангов, с политработниками, с бойцами»63, а 8 апреля был зачитан акт комиссии, и к вечеру она выбыла из армии.
Весь следующий день, как вспоминают сослуживцы, командарм Клыков ничего не делал, только перебирал содержимое в ящиках своего рабочего стола.
Предчувствие не обмануло командарма: несколько дней спустя он был смешен с поста командующего.
Эти свидетельства как-то совершенно не сходятся с письмом Клыкову и Зуеву, отправленным Мерецковым 9 апреля 1942 года: «Оперативное положение наших армий создает группировке противника примерно в 75 тысяч смертельную угрозу — угрозу истребления его войск. Сражение за Любань — это сражение за Ленинград».64
Однако, как мне кажется, противоречие порождено не ошибками документалистов, а причудливостью штабной интриги, что реализовывал тогда сам Кирилл Афанасьевич.
Нужно попытаться понять, зачем вообще отправлено это письмо.
Нетрудно заметить, что оно как бы скопировано с послания Сталина, полученного самим Мерецковым перед началом наступления. И, конечно, Мерецков не мог не понимать, какое впечатление его письмо произведет на Н.К. Клыкова.
Быть может, 9 апреля ударная армия еще способна была вырваться из окружения, но отправлять ее в наступление, чтобы окружить 75-тысячную группировку немцев, было безумием чистейшей воды.
Этого не мог не понимать Мерецков. Это понимал и сам Н.К. Клыков. Реакция генерала Клыкова известна.
Получив послание Мерецкова, он немедленно заболел, и его вывезли на самолете в тыл: «В апреле 1942 года я тяжело заболел. Пришлось отправиться в госпиталь. На мое место был назначен новый командующий»65 - так вспоминает о этих событиях Н.К. Клыков.
Но тут и возникает вопрос: а не этого ли и добивался Кирилл Афанасьевич? Не является ли его план «заболеть» Н.К. Клыкова составной частью интриги, направленной против Власова?
Удалить своего заместителя и возможного преемника на посту командующего фронтом Мерецкову, безусловно, хотелось. И, конечно, когда представился случай запереть опасного конкурента в окруженной армии, вдалеке от средств связи со Ставкой, Мерецков не упустил его.
Тем более что и причина удаления Власова была вполне уважительной — ударная армия находилась в критическом положении, и присутствие там заместителя командующего можно было объяснить этой критической ситуацией.
Свой план изоляции Власова Мерецков осуществил с присущим ему генштабовским блеском. Некоторые исследователи полагают, что Власов 8 апреля вернулся вместе с комиссией в штаб фронта. Между тем сохранилась лента аппарата Бодо, зафиксировавшая переговоры Мерецкова с членами Военного совета 2-й Ударной армии, которая свидетельствует о другом.
— Кого выдвигаете в качестве кандидата на должность командарма? — спросил Мерецков.
«Член Военного совета Зуев: На эту должность кандидатур у нас нет. Считаю необходимым доложить вам о целесообразности назначения командующим армией генерал-лейтенанта Власова.
Власов: Временное исполнение должности командующего армией необходимо возложить на начальника штаба армии полковника Виноградова.
Мерецков и Запорожец (Власову): Считаем предложение Зуева правильным. Как вы, товарищ Власов, относитесь к этому предложению?
Власов: Думаю, судя по обстановке, что, видимо, придется подольше остаться в этой армии. А в отношении назначения на постоянную должность, то, если на это будет ваше решение, я его, конечно, выполню.
Мерецков: Хорошо, после нашего разговора последует приказ».66
Спихивая своего конкурента в гибнущую, окруженную армию, К.А. Мерецков шел на серьезное нарушение порядка. Обычно назначение нового командующего происходило в присутствии представителя Ставки. Процедура бюрократическая, но необходимая.
Ставка должна была представлять, какую армию принимает новый командующий. Поэтому приказа о назначении Власова командующим 2-й Ударной армией так и не последовало. Власов остался заместителем командующего фронтом.
Что значило такое назначение для Власова, тоже понятно. Он оказался в армии, не способной сражаться, а сам не мог ни вытребовать дополнительных резервов, как это обыкновенно делалось при назначении, ни просто объяснить представителю Ставки, что он уже такой и принял армию.
Следует напомнить, что согласно докладам К.А. Мерецкова 2-я Ударная армия сохраняла боеспособность, снабжение ее шло нормально, и она готова была продолжать наступление на Любань...
Бывший сослуживец Власова по 4-му механизированному корпусу (этим корпусом Власов командовал в начале войны), бригадный комиссар Зуев, столь неосмотрительно «порадевший» Власову при нынешнем назначении, наверное, не понимал всего трагизма положения и для окруженной армии, и для самого Власова, но Власов не понимать этого не мог. Невозможно было отказаться от назначения, но и сделать что-либо для спасения армии Власов тоже не мог.
Увлекшись реализацией комбинации, связанной с устранением своего возможного преемника, Мерецков просмотрел опасность, подкравшуюся совсем с другой стороны.
Генерал М.С. Хозин провел в Москве блистательную штабную интригу. Доложив в Ставке, что Любанская операция сорвалась из-за отсутствия единого командования войсками, он предложил объединить Ленинградский и Волховский фронты, возложив командование ими на него, Хозина.
21 апреля 1942 года67 вопрос этот был вынесен на совещание у И.В. Сталина. Совещание, на котором присутствовали В.М. Молотов, Г.М. Маленков, Л.П. Берия, Б.М. Шапошников, А.М. Василевский, П.И. Бодин, Г.К. Жуков, А.А. Новиков, Н.Г. Кузнецов, С.И. Буденный и сам М.С. Хозин, длилось семь часов.
Несомненно, М.С. Хозин и сам понимал, насколько трудно командовать девятью армиями, тремя отдельными корпусами и двумя группами войск, разделенными занятой противником территорией.
Но ведь не для этого задумывалось объединение.
Уже прибыл в Ленинград Л.А. Говоров, и М.С. Хозину, оказавшемуся почти в таком же, как и К.А. Мерецков, положении, нужно было позаботиться о создании для себя достойной генеральской должности.
Это и было осуществлено.
23 апреля, по решению Ставки, Волховский фронт преобразовали в Волховскую особую группу Ленинградского фронта.68 Говоров остался в Ленинграде, а Хозин отправился командовать армиями К.А. Мерецкова.
Мерецков узнал об этом, когда генерал М.С. Хозин с директивой Ставки в кармане появился в штабе фронта.
Мерецков, пытаясь сохранить фронт, докладывал в Ставке о необходимости ввода в район прорыва 6-го гвардейского стрелкового корпуса -успеха не имела. Кириллу Афанасьевичу холодно объявили, что судьба 2-й Ударной армии не должна волновать его, поскольку он назначен заместителем командующего Юго-Западным фронтом. Новое назначение для Мерецкова было понижением в должности, и он тяжело переживал.
А для судьбы Андрея Андреевича Власова реорганизация фронтов обернулась катастрофой.
Ранняя весна 1942 года надёжнее, чем немецкие дивизии, заперла 2-ю Ударную в болотах, и к концу апреля ее судьба определилась бесповоротно.
Обмороженные, изголодавшиеся, завшивевшие бойцы недели и месяцы проводили в болотных топях, и только смерть могла избавить их от мучений.
Отрапортовав в Ставку, что коммуникации армии восстановлены, К.А. Мерецков обманул Москву. Снабжение 2-й ударной так и не наладилось, и уже с середины апреля хлеба там выдавалось менее половины нормы, других же продуктов вообще не было.
Некомплект в дивизиях доходил до семидесяти процентов.69
Артиллерия была лишена снарядов.
Самое нелепое, что Власов теперь и формально не имел права хлопотать о подкреплениях и улучшении снабжения. Ставка так и не утвердила генерала в должности командующего 2-й Ударной армией, а должность заместителя командующего фронтом пропала вместе с самим фронтом.
Из состояния «забытости» Власова могла вывести только победа, но никаких, даже и мнимых побед 2-я Ударная одержать была не способна.
«Сталинский полководец» (так должна была называться книга об Андрее Андреевиче, которую уже писал личный биограф Власова майор К. Токарев) оказался как бы подвешенным в воздухе.
Власову всегда везло. Ему везло в Китае. Везло во время больших чисток. Сказочно везло в начале войны.
Но и феноменальная везучесть уже не могла спасти его во Второй Ударной армии, потому что армия сама была обречена.
«Находясь при Второй Ударной армии, - рассказывал на допросе майор И.Кузин, - Власов давал понять, что он имеет большой вес, ибо неоднократно говорил, что он имеет особое поручение Москвы и что он имеет прямую связь с Москвой. Во Второй Ударной армии Власов хорошо дружил с членом Военного совета Зуевым и начальником штаба Виноградовым. С Зуевым они вместе работали до войны в 4-ом корпусе. В беседе с Зуевым и Виноградовым Власов неоднократно говорил, что великие стратеги – это он по адресу товарища Мерецкова – завели армию на гибель. Власов по адресу Мерецкова говорил так: звание большое, а способностей... – и дальше недоговаривал, но давал понимать. Судя по разговору Власова, он не хотел никого понимать и хотел быть хозяином. Власов во Второй Ударной армии не любил начальника особого отдела Шашкова. Это Власов не раз высказывал Зуеву, а один раз даже скомандовал Шашкову выйти из землянки...» 70
«Биограф» Власова майор К.А.Токарев говорит, что «Власов, не стесняясь, намекал нам, что в случае успешного наступления на Любань, Мерецков, как бывший начальник Генштаба, вновь будет отозван в Ставку, а он останется вместо него».71
Рассказывая о прямой связи с Москвой, которую он якобы имеет, Власов, конечно, блефовал.
И блеф этот нужен был ему не столько для того, чтобы усилить свой авторитет - в штабе армии, как мы видим, Андрей Андреевич чувствовал себя полным хозяином, поскольку мог отрыто высказываться по поводу полководческих талантов Мерецкова, поскольку мог выгнать из землянки начальника Особого отдела армии, - а для того, чтобы убедить самого себя.
Идея связи с Москвой становиться в апрельские дни у Власова просто навязчивой. Может быть, Власову казалось, что его доклад в Ставке сможет изменить ситуацию если не на Волховском фронте, то хотя бы в его собственной судьбе.
Быть может, он полагал, что в Москве, узнав о подлинном положении дел, предпримут соответствующие меры...
Быть может, он рассчитывал просто напомнить о себе...
Видимо, с осуществлением навязчивой идеи установить через каких-то влиятельных покровителей прямую связь со Ставкой и связана отчасти командировка адъютанта Власова – майора Кузина в Москву.
Все это наводит на мысль, что Власов хотел, минуя свое непосредственное начальство, передать в Ставку предложения, связанные с выводом из окружения 2-й Ударной армии.
Возможно, на том памятном для Власова совещании в Кремле 8 марта, Сталин говорил о каких-то резервах, о каких-то, как под Москвой, свежих армиях, которые будут использованы для освобождения Ленинграда, и сейчас Власов и предлагал план их использования.
Прекрасной была цель. Освободить Ленинград, спасти город от голодной смерти многие сотни тысяч людей.
Полководец, совершивший это в январе сорок второго, сделался бы народным героем. Но в январе сорок второго для этого полководцу и нужно было быть народным героем.
Увы... Ни Кирилл Афанасьевич Мерецков, ни Михаил Семенович Хозин, ни сам Андрей Андреевич Власов явно не подходили на эту роль. Они не способны были возвыситься над заботами о собственной карьере, и в результате с ними случилось то, что всегда происходит с людьми, поставленными на гребне событий и не способными переломить течение.
М.С.Хозин 30 апреля отдал приказ, согласно которому 59-я армия должна была выбить немцев из района Спасской Полисти. После этого следовало «подготовить к выводу в резерв фронта 4-ю гвардейскую и 372-ю стрелковые дивизии, а также 7-ю отдельную бригаду».72
Все - что и куда выводить - было предусмотрено в директиве, но случилась небольшая накладка – в тот день, когда был издан этот приказ, немцы приступили к ликвидации окруженной 2-й Ударной армии.
В первых числах мая немцам удалось прорвать оборону вдоль дороги из Ольховки на Спасскую Полисть. С севера они вклинились почти до Мясного Бора. Уже полностью лишенные снабжения бойцы 2-й Ударной армии продолжали сражаться.
«Оценка местности к этому времени была весьма тяжелой... Все зимние дороги были залиты водой, для гужевого транспорта и автотранспорта не проходимы... коммуникации в данный период распутицы и артминометного огня противника были совершенно закрыты. Проход временами был доступен только отдельным людям».73
Эта цитата взята из докладной записки Военному совету Волховского фронта от 26 июня 1942 года генерал-майора Афанасьева. Понятно, что докладная записка – не тот жанр, где оттачивается стилистика, но выражение «в период распутицы и артминометного огня» достойно, чтобы остаться в памяти.
Это не оговорка. Интенсивный и губительный огонь немецкой артиллерии с 30 апреля стал для Ударной армии столь же привычной деталью пейзажа, как набухшие водой болота.
20 и 21 мая Хозина и Запорожца (член Военного Совета Волзовского фронта) вызвали к Сталину. На совещаниях 20 и 21 мая было решено начать отвод 2-й Ударной армии. И Хозин, и Запорожец скрыли, что к тому времени 2-я Ударная армия практически была уже уничтожена.
Но и эту директиву Ставки во 2-й Ударной армии получили с большим опозданием.
Глава IV. Трагедия 2-й Ударной
Между тем 2-я Ударная армия предпринимала в эти дни отчаянные попытки вырваться из мешка. 4 июня 1942 года. 00 часов 45 минут.
Ударим с рубежа Полисть в 20 часов 4 июня. Действий войск 59-ой армии с востока не слышим, нет дальнего действия арт.огня. Власов».74
Прорыв этот не удался. Более того... Смяв почти безоружные прядки 2-й Ударной армии, немцы заняли Финев Луг и вышли в тылы.
6 июня М.С.Хозин вынужден был доложить в Ставку, что 2-я Ударная армия окружена. Ставка немедленно сместила его с должности.
Как вспоминает К.А.Мерецков, 8 июня раздался неожиданный звонок Г.К.Жукова: «Срочно приезжайте на заседание Политбюро».75
«Мы допустили большую ошибку, товарищ Мерецков, объединив Волховский и Ленинградские фронты, - сказал Сталин. – Генерал Хозин, хотя и сидел на Волховском направлении, дело вел плохо. Он не выполнил директивы Ставки об отводе 2-й Ударной армии. Вы, товарищ Мерецков, хорошо знаете Волховский фронт. Поэтому мы поручаем вам с товарищем Василевским выехать туда и во что бы то ни стало вызволить 2-ю Ударную армию из окружения, хотя бы даже без тяжелого вооружения. Вам надлежит немедленно по прибытии на место вступить в командование фронтом».76
В 3.15 8 июня 1942 года К.А.Мерецков и А.М.Василевский вышли из кабинета Сталина. В тот же день к вечеру Мерецков прилетел в Малую Вишеру.
Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер, скрупулезно отмечавший изменение обстановки на фронтах, записывает в эти дни: «обстановка без изменений», «существенных изменений не произошло», «серьезные атаки с востока отбиты», «наступление у Волхова отражено», «атаки на Волхове опять отбиты», «на Волхове ожесточенные атаки при поддержке танков отбиты с большим трудом», «на Волховском участке снова тяжелые бои. Вражеские танки проникли в коридор. Полагаю, что противник оттянет свои силы. В котле начинает ощущаться голод».77
«ВОЕННОМУ СОВЕТУ ВОЛХОВСКОГО ФРОНТА. Докладываю: войска армии в течение трех недель ведут напряженные ожесточенные бои с противником... Личный состав войск до предела измотан, увеличивается количество смертных случаев и заболеваемость от истощения возрастает с каждым днем. Вследствие перекрестного обстрела армейского района войска несут большие потери от артминометного огня и авиации противника... Боевой состав соединений резко уменьшился. Пополнять его за счет тылов и спецчастей больше нельзя. Все, что было, взято. На шестнадцатое июня в батальонах, бригадах и стрелковых полках осталось в среднем по нескольку десятков человек. Все попытки восточной группы армии пробить проход в коридоре с запада успеха не имели. ВЛАСОВ. ЗУЕВ. ВИНОГРАДОВ».78
«21 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 8 ЧАСОВ 10 МИНУТ. НАЧАЛЬНИКУ ГШКА. ВОЕННОМУ СОВЕТУ ФРОНТА. Войска армии три недели получают по пятьдесят граммов сухарей. Последние дни продовольствия совершенно не было. Доедаем последних лошадей. Люди до крайности истощены. Наблюдается групповая смертность от голода. Боеприпасов нет... ВЛАСОВ. ЗУЕВ».79
В эти дни Власов не только посылал в различные штабы радиограммы о бедственном положении армии, но и пытался найти решение, как самостоятельно, со своей стороны разорвать кольцо окружения. Шатающимся от голода бойцам 2-й Ударной армии все же удалось совершить невозможное – они прорвались сквозь немецкие укрепления. Согласно донесению капитана госбезопасности Колесникова, направленному под грифом «Совершенно секретно» в Особый отдел Волховского фронта, в этот день из окружения вышли 6018 раненых и около 1000 здоровых. Раненым повезло больше. Их отправили в госпиталь, из остальных был сформирован отряд полковника Коркина, который снова загнали в «Долину смерти». Воистину злой рок висел над бойцами 2-й Ударной. Целыми уйти из это ада не дозволялось никому.
Но вернемся к А.А.Власову. Колонну, в которой шли штабные работники армии, немцы встретили минометным огнем, и она вынуждена была отойти. «23 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 01 ЧАС 02 МИНУТЫ. ВОЙСКА АРМИИ ПОСЛЕ ПРОРЫВА СИЛАМИ 46-ОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ ВЫШЛИ НА РУБЕЖ БЕЗЫМЯННОГО РУЧЬЯ 900 МЕТРОВ ВОСТОЧНЕЕ ОТМЕТКИ 37.1 И ТОЛЬКО В ЭТОМ РАЙОНЕ ВСТРЕТИЛИСЬ С ЧАСТЯМИ 59-Й АРМИИ. ВСЕ ДОНЕСЕНИЯ О ПОДХОДЕ ЧАСТЕЙ 59-ОЙ АРМИИ К РЕКЕ ПОЛИСТЬ С ВОСТОКА ПРЕДАТЕЛЬСКОЕ ВРАНЬЕ».80
Утром 23 июня окончательно сломленная во время ночного штурма 2-я Ударная армия еще держала оборону по линии Глухая Кересть – Новая Кересть – Ольховка, но вечером немцы прорвались в район посадочной площадки в Новой Керести, а к 16-00 просочились к КП армии. И хотя к восьми часам вечера немецких автоматчиков от КП удалось отбить, было понятно, что армия доживает последние часы.
«23 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 22.15. ПРОТИВНИК ОВЛАДЕЛ НОВАЯ КЕРЕСТЬ И ВОСТОЧНЕЕ. ПРОХОД ВОСТОЧНЕЕ РЕКИ ПОЛИСТЬ ВНОВЬ ЗАКРЫТ ПРОТИВНИКОМ... АКТИВНЫХ ДЕЙСТВИЙ С ВОСТОКА НЕ СЛЫШНО. АРТИЛЛЕРИЯ ОГОНЬ НЕ ВЕДЕТ. ЕЩЕ РАЗ ПРОШУ ПРИНЯТЬ РЕШИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ ПО РАСЧИСТКЕ ПРОРЫВА И ВЫЗОДУ 52-Й И 59-Й АРМИЙ НА РЕКУ ПОЛИСТЬ С ВОСТОКА. НАШИ ЧАСТИ НА ЗАПАДНОМ БЕРЕГУ ПОЛИСТИ. ВЛАСОВ. ЗУЕВ. ВИНОГРАДОВ».81
«23 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 23.35. БОЙ НА КП ШТАБА АРМИИ ОТМЕТКА 43.3. ПОМОЩЬ НЕОБХОДИМА. ВЛАСОВ».82
Мерецкову не удалось организовать штурмовую группировку такой силы, которая способна была проломить немецкую оборону. И как всегда в таких случаях, снова горькая правда о неудаче так обильно разводилась лукавством, что, в общем-то, может, и незначительные преувеличения успехов, складываясь воедино, превращались в настоящий, как и было приказано, прорыв.
Утром 24 июня немецкие автоматчики прорвались к штабу армии, и все командование перешло на КП 57-й стрелковой бригады. Отсюда в штаб фронта ушла последняя радиограмма...
«24 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 19.45. ВСЕМИ НАЛИЧНЫМИ СИЛАМИ ВОЙСК АРМИИ ПРОРЫВАЕМСЯ С РУБЕЖА ЗАПАДНОГО БЕРЕГА РЕКИ ПОЛИСТЬ НА ВОСТОК, ВДОЛЬ ДОРОГ И СЕВЕРНЕЕ УЗКОКОЛЕЙКИ. НАЧАЛО АТАКИ В 22.30 24 ИЮНЯ 42ГОДА. ПРОШУ СОДЕЙСТВОВАТЬ С ВОСТОКА ЖИВОЙ СИЛОЙ, ТАНКАМИ И АРТИЛЛЕРИЕЙ 58-Й И 39-Й АРМИЙ И ПРИКРЫТЬ АВИАЦИЕЙ ВОЙСКА С 3.00 25 ИЮНЯ 42 ГОДА. ВЛАСОВ. ЗУЕВ. ВИНОГРАДОВ».83
К 22.00. колонна, в которой выходил на этот раз и Власов, переместилась в район КП 46-й стрелковой дивизии, откуда в 24.00 двинулись к пункту отхода. В голове колонны шло два взвода роты Особого отдела армии, вооруженных двенадцатью ручными пулеметами, взвод сотрудников Особого отдела НКВД с автоматами. Дальше двигались начальник Особого отдела А.Г.Шашков, Военный совет армии, отделы штаба армии. Замыкал шествие взвод роты Особого отдела.
Согласно сводке Генерального штаба, составленной на основе доклада К.А.Мерецкова, «25 июня к 3 часам 15 минутам согласованным ударом 2-й и 59-й армий оборона противника в коридоре была сломлена, и с 1 часа 00 минут начался выход частей 2-й армии».84
Кое-кому из бойцов и офицеров действительно удалось прораваться на этот раз. Они и рассказали, как происходило дело.
«Все становилось безразличным, часто впадали в полудрему, забытье. Поэтому совершенно неясно, откуда взялись силы, когда... мы начали выходить. Выходить – не то слово. Ползли, проваливались в болото, вылезли на сухую поляну, увидели своих танкистов – наши танки, развернув башни, били по фашистам. Но немцы простреливали эту поляну – на ней живого места не было. Одно место я даже перебежал. Что руководило направлением – куда бежать – тоже неясно, инстинкт какой-то, даже осколочное ранение в плечо показалось пустяком в этом содоме».85
Неудачной была судьба и штабной колонны. Около двух часов ночи вся группа, согласно показаниям генерал-майора Афанасьева, попала под артминометный заградительный огонь.
Хирург А.А.Вишневский присутствовал в эти дни на переднем крае, где пыталась прорваться окруженная армия. Вот записи из его фронтового дневника.
«25 июня. В шесть часов вечера поехали к Мясному Бору. По дороге расположены питательные и перевязочные пункты. Вдоль узкоколейки идут люди в зимнем обмундировании, худые, с землистым цветом лица. Встречаем двоих, совсем мальчиков.
- Откуда?
- Из 2-й Ударной....
Пошли на командный пункт 59-й армии к генералу Коровникову, встретили Мерецкова, он сидит на пне, вокруг него много народа. У Коровникова отеки обеих ног. ВСЕ ЖДУТ ГЕНЕРАЛА ВЛАСОВА – командующего 2-й Ударной армии. Ходят различные слухи: кто говорит, что он вышел, кто говорит, что нет.
26 июня. Ночью опять будет атака. Достал свой автомат и в 11 часов вечера поехал к горловине Мясного Бора, где опять назначен выход частей 2-й армии.
27 июня. Проснулись от сильной канонады. Артиллерия, минометы и «катюши» стреляли через нас. Выяснилось, что немцы закрыли все щели в кольце, и сегодня из окружения не вышел ни один человек...
28 июня. За ночь из 2-й Ударной армии вышло всего шесть человек; из них трое легкораненые. Едем на командный пункт к Коровникову. Добрались благополучно. У них шло заседание Военного совета, вскоре оно кончилось, вышел Мерецков и поздоровался с нами. По виду его можно было судить, что он сильно расстроен».86
Увы... Почти никому из руководства 2-й Ударной армии не удалось выйти из окружения.
Начальник Особого отдела армии А.Г.Шишков был ранен еще в ночь на 25 июня и застрелился.
Комиссар Зуев погибнет через несколько дней, напоровшись на немецкий патруль возле железной дороги.
Начальник штаба Виноградов, которому только-только присвоили звание генерал-майора, тоже погиб.
Но сам Власов уцелел...
Одним из последних видел генерала Власова начальник политотдела 46-й стрелковой дивизии майор А.И.Зубов. «В 9 часов вечера полковому комиссару Шабловскому оторвало руку. я его затащил в четыре сосны, сделал перевязку, слышу, кричит лейтенант и просит оказать помощь командующему Власову, который, как заявил капитан, погибает. Мы с командиром 176-го полка Соболем указали место, где ему найти укрытие. В это укрытие был доставлен и командующий Власов. В 12 часов дня 25 июня штаб 2-й Ударной армии и штаб 46-й дивизии находились в одном месте...»87 В накладке в звании этого офицера очень точно передана неразбериха, царившая тогда в районе порыва армии. И в этой неразберихе известия о Власове, начиная с 25 июня, становятся все обрывочней, пока не прекращаются совсем.
Как явствует из рапорта, поданного на имя начальника Особого отдела НКВД Волховского фронта, заместитель начальника Особого отдела НКВД 2-й Ударной армии, капитан госбезопасности Соколов пытался 25 июня отыскать Власова, но этого ему не удалось.
Куда ушли генералы и офицеры, мы узнаем из показаний все того же начальника политотдела 46-й стрелковой дивизии майора А.И.Зубова.
«В 12 часов дня 25 июня, - рассказывал он, - штаб 2-й Ударной армии и штаб 46-й дивизии находились в лесу в одном месте. Командир дивизии Черный сообщил мне, что мы сейчас идем в тыл противника, но командующий Власов предупредил, чтобы не брать лишних людей и лучше стремиться остаться одним. Таким образом, нас осталось из штаба 2-й Ударной армии 28 человек и не менее было из штаба 46-й дивизии. Не имея питания, мы пошли в Замошеское болото и шли двадцать пятого и двадцать шестого. Вечером мы обнаружили убитого лося, поужинали, а утром двадцать седьмого июня начальник штаба 2-й Ударной армии, посоветовавшись в Власовым, принял решение разбиться на две группы, так как таким большим количеством ходить невозможно. В два часа дня мы раскололись на две группы и разошлись в разные стороны».88
Старший политрук отдельной роты химической защиты 25-й стрелковой дивизии Виктор Иосифович Клоньев утверждал, что видел Власова «примерно 29 июня»...
«Двигаясь на север со своей группой в районе леса, три километра юго-западнее Приютина, я встретил командующего 2-й Ударной армии генерал-лейтенанта Власова с группой командиров и бойцов в количестве 16 человек. Среди них был генерал-майор Алферьев, несколько полковников и две женщины. Он меня расспросил, проверил документы. Дал совет, как выйти из окружения. Здесь мы переночевали вместе, и наутро я в три часа ушел со своей группой на север, а спросить разрешения присоединиться, я постеснялся...»89
Это последние известия об Андрее Андреевиче Власове.
После этого след Власова теряется вплоть до 12 июля, когда Власов был взят в плен немцами в крестьянской избе в деревне Туховечи.
Заключение
Начиная работать над этой темой, я мало что знал о генерале А.А.Власове, о 2-й Ударной армии. Если что-то писали или говорили о этой теме, то только – «Власов, власовцы ( имея ввиду бойцов 2-й Ударной армии) – предатели». Все. До одного. Безапеляционно. Именно поэтому мне и захотелось самому разобраться в этом вопросе: кто же такой генерал Власов - предатель или это было роковое стечение обстоятельств.
Как было сказано выше, я считаю, что солдаты и офицеры, выполнявшие приказы, поступавшие «сверху», ни в чем не виноваты, и называть их «власовцы», то есть предателями, ни то что нельзя, это - преступно! Эти люди гибли не сотнями, не тысячами, а десятками тысяч! Находясь в этих нечеловеческих, я бы даже сказал адских условиях, они все же оставались советскими людьми, изо всех сил, как могли и как позволяли им обстоятельства, пытались выполнить приказы и остаться верными присяге.
Безусловно, отдельные солдаты и офицеры перешли на сторону врага, но нельзя же всех обвинять в предательстве. Поэтому, я считаю, что эти люди - не предатели, не «власовцы», они - герои. А те, кто выжили, кто сумел вырваться из окружения - они святые люди!
Мне кажется, что 2-я Ударная армия была забыта советской властью, прессой, писателями не только потому, что с этой армией связано имя генерала Власова, хотя это тоже имело место, а потому, что 2-я Ударная армия - это один из величайших позоров Великой Отечественной войны. До какого же состояния нужно было довести людей, бойцов, чтобы они, не боясь за свою жизнь, прямо на поле боя, под градом пуль и мин, первым делом смотрели какая же пища есть в вещмешках у убитых товарищей!
Люди радовались земляным червям, которых отрывали в земле и проглатывали целиком, ели лягушек, различные растения, кору деревьев. Все, что только хоть как-то годилось в пищу. От голода люди уже ничего не понимали. Такой пример: в санчасть 382-й стрелковой дивизии приехали медики на санях. Через несколько минут бойцы рассупонили эту лошадь, убили ее и заготовили мясо для еды. С одной стороны их нужно осудить, но с другой - ведь сделали-то они это не от хорошей жизни, не из хулиганских побуждений!90
Были случаи, когда с убитых снимали валенки, в прямом смысле отламывая ноги. Снимали полушубки с бойцов, с которыми буквально несколько секунд назад еще разговаривали. Нередко погибали только потому, что под шквальным огнем пытались отыскать пищу и раздобыть одежду. Вот обо всем этом вряд ли, я думаю, могли писать открыто в советской печати или издавать книги.
Что же касается личности генерала А.А.Власова, то, я считаю, что если человек присягал стране на верность своему государству, то он неукоснительно должен ее исполнять и следовать ей до конца. Неукоснительно. Что бы ни произошло. А раз так, то выходит, что генерал А.А.Власов - предатель.
Изучая биографию Андрея Андреевича Власова, кажется странным, что он принял решение в критической ситуации перейти на сторону врага. Прекрасный послужной список, фантастический карьерный рост для тех лет:91
- 1936 год - командир 11-го стрелкового полка (ЛенВО);
- 1937 год - командир 215-го стрелкового полка (КОВО);
- 1937-1938 годы - член военного трибунала Ленинградского и Киевского военного округа (за этот период не было вынесено ни одного оправдательного приговора по его инициативе);
- 1938-1939 годы - командировка А.А.Власова в Китай. По свидетельству В.Филатова Власов проявил себя как неплохой полководец - китайцы больше месяца вели успешные бои за перевал Кунь-Лунь во время его пребывания там военным советником.
А вообще, за неполные два года нахождения в Китае А.А.Власова китайцы провели столько сражений с японцами и одержали столько побед над ними, сколько они не имели до конца 1943 года. Сообщается также, что в Китае, якобы был выпущен плакат, на котором были изображены китайский генерал Янь Синань и Власов, ведущие войска на сражения с японцами.
По различным данным перед тем, как товарищ Волков(под такой фамилией Власов служил в Китае) был отозван на родину, Чан Кайши наградил его либо Золотым орденом Дракона, либо орденом Луны.
Следует так же отметить тот факт, что от «сталинских чисток» Андрея Андреевича Власова спасла его любвиобильность. Его роман с некоей Юлией Осадчей завершился тем, что эта самая Юлия родила от него дочь и подала на алименты... Кстати, в это время он уже был женат.
- конец 1939 года. Должность командира 99-й стрелковой дивизии 6-й армии, дислоцированной в городе Перемышль.
- май 1940 года. А.А.Власов избран членом Перемышльского горкома ВКП(б).
- 4 июня 1940 года. СНК СССР присвоил А.А.Власову звание генерал-майора.
- 25-27 сентября 1940 года. На инспекторском смотровом учении, проведенном народным комиссаром обороны - Маршалом Советского Союза тов. С.К.Тимошенко, дивизия, которой командовал А.А.Власов, получила «хорошую оценку» и была награждена переходящим знаменем Красной Армии.
- 3 октября 1940 года. В газете «Красное Знамя» опубликована статья А.А.Власова "Новые методы учебы", где автор цитирует Александра Суворова и напирает на полезность политзанятий.
- 9 ноября 1940 года. В газете «Красная Звезда» опубликована статья П.Огина и Б.Кроля «Командир передовой дивизии» об А.А.Власове.
- 17 января 1941 года. А.А.Власов назначен командиром 4-го механизированного корпуса КОВО.
- 6 февраля 1941 года. А.А.Власов награжден орденом Ленина.
- 23 февраля 1941 года. Газета «Красная Звезда» перепечатала статью А.А. Власова «Новые методы учебы».
Это хронология жизни.
А вот характеристики на А.А.Власова:92
«Находясь в особо трудных условиях, показал себя как достойный большевик нашей Родины».
«Практически здоров и вынослив в походной жизни. Имеет стремление от службы уйти в строй».
«Энергичен в решениях, инициативен».
«Генерал-майор Власов непосредственно руководит подготовкой штабов дивизий и полков. Он уделяет много внимания состоянию учета и хранению секретных и мобилизационных документов и хорошо знает технику штабной службы».
«Его авторитет среди командиров и бойцов дивизии высок».
«Генерал-майор Власов... лучше и быстрее других воспринял личные указания Народного Комиссара о перестройке боевой подготовке».
Под этими характеристиками стоят разные подписи. Есть здесь и подпись командующего КОВО генерала армии Жукова.
Также Андрей Андреевич Власов проявил себя с лучшей стороны во время обороны Киева. Будучи командующим 37-й армией, он сумел организовать оборону Киева и удерживать город с начала августа по 18 сентября 1941 года, когда немецкие войска уже окружили Киев. Тогда Власову впервые пришлось выходить из окружения.
Когда А.А.Власов был назначен командиром 2-й Ударной армии, он был уже в звании генерал-лейтенанта. К чести генерала надо сказать, что он сделал все, что было в его силах для спасения вверенной ему армии. Вот только сделать на тот момент он мог не много...
Генерал постоянно посылал радиограммы в штаб такого содержания: «Прошу больше не присылать оружия. Оружие мы добудем в бою. Прошу пришлите продовольствия».
К.А.Мерецков в своих воспоминаниях пишет, что Власов вообще не думал о спасении 2-й Ударной армии. Я с ним не согласен. По-моему, он хочет просто забыть, что это именно он назначил Власова командармом. То есть просто-напросто он открещивается от него. Когда из 2-й Ударной армии улетал последний самолет, А.А.Власов отдал его раненым. Неужели генерал уже тогда решил перейти на сторону немцев? Не верю!
Наибольший интерес вызывает двухнедельное исчезновение генерал-лейтенанта А.А.Власова. Исчезновение это удивительно и потому, что для поиска генерала были задействованы немалые силы...
Из доклада штаба Волховского фронта «О проведении операции по выводу 2-й Ударной армии из окружения» явствует, что в конце июня начались широкомасштабные и активные поиски Власова.
«Для розыска Военного совета 2-й Ударной армии разведывательным отделом фронта были высланы радиофицированные АТ группы 28.06.42 г. - две группы в район Глушица, обе были рассеяны огнем противника, и связь с ними была утеряна. В период со 2 по 13.07.42 г. с самолета были сброшены 6 групп по три-четыре человека в каждой. Из этих групп одна была рассеяна при сбросе и частью вернулась обратно, две группы, успешно выброшенные и наладившие связь, необходимых данных не дали, и три группы дают регулярные сообщения о движениях мелких групп командиров и бойцов 2-й Ударной армии в тылу противника. Все попытки розыска следов Военного совета до сих пор успеха не имеют».93
Если добавить, что весь район поиска активно прочесывался немцами, то исчезновение Власова становится совсем удивительным.
Генерал бесследно исчезает до 12 июля 1942 года, когда он был обнаружен в крестьянской избе в деревне Туховечи офицером разведки немецкого 38-го корпуса капитаном фон Шверднером и переводчиком Клаусом Пельхау.
13 июля 1942 года генерал-лейтенанта Власова отвезли к генералу Линдеману, командующему 18-й армией, в штаб-квартиру в Сиверской. 15 июля он был переправлен в Летцен.
Партизаны искали Власова до конца, но нашли только Афанасьева. Не того генерала спасли, которого требовала Ставка.
Итак...12 июля, как пишет в своей книге, руководствуясь немецкими источниками, Екатерина Андреева, «Власов был обнаружен в крестьянской избе деревни Туховечи офицером разведки немецкого 38-го корпуса капитаном фон Шверднером и переводчиком Клаусом Пельхау. До этого они нашли труп, принятый ими за тело Власова и решили проверить, не скрывается ли кто-либо в избе...»
Екатерина Андреева пишет, что, когда Власов услышал шаги немцев, он вышел и сказал:
- Не стреляйте, Я - Власов.
Похожую версию излагает политрук Хонименко, рассказавший, что, блуждая по лесам, он отправился искать питание в Сенную Кересть. Когда пришли туда, одна из старушек посоветовала им немедленно уходить из села. Она сказала, что в селе много немцев, которые вчера захватили командарма Власова.
«Эту старушку пригласили на опушку, где она рассказала, что пришла женщина, попросила покушать, когда ее накормили, она попросила покормить товарища. Хозяйка дома согласилась. Когда покушал Власов, в это время дом уже был окружен немцами. Подойдя к двери и открыв ее, Власову было предложено поднять руки вверх. Власов заявил: «Не стреляйте, я командующий 2-й Ударной армии Власов». Их забрали и повели вместе с женщиной.94
Но не все сходится в этих рассказах...
События громоздятся, наползают друг на друга, не сообразуясь со здравым смыслом.
Капитан фон Шверднер и переводчик Клаус Пельхау вначале находят труп, принятый ими за генерала Власова, а потом поизводят обыск избы, где скрывается Власов, и находят живого Власова...
Женщина (вероятно Воронова) просит покормить ее, потом Власова... Он что, пока она обедала сидел на улице? Вообразить, что это происходит в населенной деревне, - трудно. Кроме того, судя по фотографии, сделанной на станции Сиверская, где Власов стоит перед крыльцом штаб-квартиры генерала Линдемана, он не очень-то осунулся за две недели, неведомо где проведенные.
Так что к информации о скитаниях Власова по лесам и болотам нужно относиться осторожно, особенно если вспомнить, что странствия Власова происходили на территории, где два месяца умирала от голода огромная армия.
Как считает исследователь Н. Коняев, похоже, что Виноградову и Власову был известен какой-то запасной, не использованный КП 2-й Ударной армии, где имелся запас продуктов. Этот КП и стал «своим убежищем» для генерала Власова.
И почему же Власов и Виноградов ( после гибели особиста Шашкова они единственные знали наверняка, где находится запасной КП ) не могли использовать его?
Такая версия мне кажется наиболее вероятной.
Именно к такому убежищу и прорывалась группа А.А.Власова, поскольку иначе невозможно объяснить, почему они вместо того, чтобы искать щелочки в немецком кольце - а в условиях болотистой местности такие щелочки наверняка были! - предприняли марш-бросок в противоположную от фронта сторону. Еще раз напомню, как настойчиво Власов и Виноградов стремились отделиться от своих товарищей по окружению.
Косвенно, предположение о существовании убежища с запасом продуктов подтверждается самим составом группы, с которой ушел Власов. Кроме «походно-полевой жены», Марии Игнатьевны Вороновой, в группе был только начальник штаба армии генерал-майор Виноградов. Солдаты Котов и Погибко, как следует из показаний, присоединились к группе позднее.
В таком составе выходить из окружения трудновато. Едва ли генералы Власов и Виноградов были подходящими бойцами-следопытами. И возраст неподходящий, чтобы в разведку ходить, да и присутствие женщины... Одной ей, переодевшись в гражданскую одежду, было бы сподручнее выйти из окружения. Но, видимо, Власов и не собирался еще раз прорываться через линию фронта. Таков и был, очевидно, его план, чтобы, затаившись в своем убежище, попытаться, когда закончится прочесывание местности, связаться с партизанами и тогда перейти линию фронта.
Мария Игнатьевна Воронова на допросе в НКВД вопрос, где они скрывались две недели, тоже обошла.95
«Примерно в июле месяце 1942 года под Новгородом немцы обнаружили нас в лесу и навязали бой, после которого Власов, я, солдат Котов и шофер Погибко вырвались в болото, перешли его и вышли к деревням. Погибко с раненым бойцом Котовым пошли в одну деревню, мы с Власовым - в другую. Когда мы зашли в деревню, название ее не знаю, зашли мы в один дом, где нас приняли за партизан. Местная «Самоохова» дом окружила и нас арестовали. Здесь нас посадили в колхозный амбар, а на другой день приехали немцы, предъявили Власову портрет его, как генерала, вырезанный из газеты, и Власов вынужден был признаться, что он действительно генерал-лейтенант Власов. До этого он рекомендовался учителем-беженцем.
Немцы, убедившись, что они поймали генерал-лейтенанта Власова, посадили нас в машину и привезли на станцию Сиверскую в немецкий штаб. Здесь меня посадили в лагерь военнопленных, находящийся в местечке Малая Выра, а Власова через два дня увезли в Германию».
Все эти показания так и не дают ответа на вопрос, где же укрывался генерал-лейтенант А.А.Власов эти две недели - бродил ли в лесу или же существовал некий секретный КП. Но все же это уже не так важно. Важно то, что он не собирался сдаваться в плен к немцам. Хотя, видя те ужасы, которые происходили во 2-й Ударной армии, возможно, узнав истинное отношение Верховного Командования к своей армии, осознав себя жертвой штабных интриг, у него могла зародиться мысль об измене. И все же, мне кажется, это маловероятно.
Я не пытаюсь обелить Андрея Андреевича Власова. Он - предатель. Но его можно обвинять только в сотрудничестве с немцами, только в этом. И все же, я думаю, его можно если не оправдать, то понять. У него было два выхода - сотрудничество или смерть. Чтобы выбрал я? Не знаю, несмотря на то, что считаю себя патриотом. Пустить пулю в лоб... Умереть, как подобает русскому советскому офицеру. Красиво... Будешь героем... Посмертно... А так - предатель...
Свою работу мне хотелось бы закончить стихотворением В.Бажинова «Мясной Бор»:
Под пулеметы, бьющие взахлеб,
Над вспоротым разрывами болотом,
Вставал и падал, землю скреб,
Из окружения выходящий полк пехоты.
И вышел, но не полк, а взвод,
Сказать верней - одни остатки
По нескольку солдат из рот,
Не сгинувших в смертельной схватке.
Им эта ночь июньская навек,
Как мерка на шкале страданий,
Как высшее, что может человек,
Достойное и песен, и преданий.
Приложение № 196
ЛЮБАНСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ
Январь-июнь 1942 г.
Командование 2-й Ударной армии:
Командующий армией – генерал-лейтенант Г.Г. Соколов, с 10 января генерал-лейтенант Н.К. Клыков, с 20 апреля по 25 июня генерал-лейтенант А.А. Власов, с 26 июня генерал-лейтенант Н.К. Клыков.
Члены Военного Совета:
1-й член - бригадный комиссар А. К МИХАЙЛОВ, с 11 февраля 1942 г. дивизионный комиссар М.Н. ЗЕЛЕНКОВ, с 5 марта - дивизионный комиссар К.В.ЗУЕВ.
2-й член - бригадный комиссар Н.Н. ЛЕБЕДЕВ
Начальник штаба - генерал-майор В.А. ВИЗЖИЛИН с 28 марта - полковник П.С ВИНОГРАДОВ.
Начальник политотдела:
с мая – бригадный комиссар И.П. ГАРУС.
Заместитель. командующего - с 5 марта генерал-майор П.Ф. АЛФЕРЬЕВ.
Командующий артиллерией - генерал-майор артиллерии Г.Е. ДЕГТЯРЕВ.
Начальник инженерных войск - подполковпик ИЛ. МЕЛЬНИКОВ,
Боевой состав 2-й Ударной армии:
Армия прибыла на Волховский фронт в конце декабря 1941 г. в составе:
327-й стрелковой дивизии полковника, с 21 мая генерал-майора И.М. АНТЮФЕЕВА
22-й отдельной стрелковой бригады полковника Р,К, ПУГАЧЕВА.
23-й отдельной стрелковой бригады полковника В-И, ШИЛОВА,
24-й отдельной стрелковой бригады полковника М.В. РОМАНОВСКОГО,
25-й отдельной стрелковой бригады полковника П.Г. ШОЛУДЬКО.
53-й отдельной стрелковой бригады генерал-майора В,С, РАКОВСКОГО,
57-й отдельной стрелковой бригады полковника П.К ВЕПЕТ'ТИЧЕВА,
58-й отдельной стрелковой бригады полковника Ф.М. ЖИЛЬЦОВА,
59-й отдельной стрелковой бригады полковника ЧЕРНИК, с 15 января полковника И.Ф. ГЛАЗУНОВА, а с 3 апреля подполковника С.А. ПИСАРЕНКО,
160-го и 162-го отдельных танковых батальонов,
18-го артиллерийского полка РГК армейского типа,
3-х гвардейских минометных дивизионов.
В начале января 1942 года в состав армии включены:
39, 42, 43. 45, 46, 49 отдельные лыжные батальоны,
839-й гаубичный артиллерийский полк,
121-й бомбардировочный
522-й истребительный,
704-й легкий бомбардировочный авиационные полки,
285-й армейский отдельный батальон связи,
360-й отдельный линейный батальон связи,
7 отдельных инженерно-саперных батальонов.
15 января из 59-й армии были переданы:
З66-я стрелковая дивизия полковника С.Н. БУЛАНОВА,
382-я стрелковая дивизия полковника Г.П. СОКУРОВА, с 22 марта полковника Н.Е. КАРЦЕВА,
111-я стрелковая дивизия полковника С.В. РОГИНСКОГО,
191-я стрелковая дивизия генерал-майора Т.В. ЛЕБЕДЕВА, с 27 января полковника А.И. СТАРУНИНА, с 16 мая - подполковника Н.И. АРТЕМЕНКО.
В середине января прибыла:
46-я стрелковая дивизия генерал-майора А.К. ОКУЛИЧЕВА, с 21 марта подполковника, а с 11 апреля полковника Р.Е. ЧЕРНОГО.
20 января прибыли:
4-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора А.И. АНДРЕЕВА, с 15 мая полковника С.Т. БИЯКОВА,
259-я стрелковая дивизия полковника, с 13 мая генерал-майора А.В. ЛАНШЕВА, с 28 мая подполковника, с 11 июля полковника П.Н. ЛАВРОВА,
267-я стрелковая дивизия комбрига ЯД. ЗЕЛЕНКОВА, с 20 декабря 1941 г. полковника И.Р. ГЛАЗУНОВА, с 20 января 1942 г. Подполковника П.А.ПОТАПОВА.
25 января в состав армии вошли:
13-й кавалерийский корпус генерал-майора Н.И. ГУСЕВА,
25-я кавалерийская дивизия подполковника Д.М. БАРИНОВА,
87-я кавалерийская дивизия полковника, с 21 мая генерал-майора В.Ф. ТРАНТИНА.
18 февраля прибыла из 4-й армии:
80-я кавалерийская дивизия полковника Л.А. СЛАНОВА, с марта подполковника Н.А. ПОЛЯКОВА.
С конца января по конец февраля прибыли:
40, 41, 44, 48. 50, 95.160,161,162, 163, 164, 165. 166, 167,168. 169, 170,
171, 172, 173 и 174-й отдельные лыжные батальоны,
166-й отдельный танковый батальон;
442-й и 445-й артиллерийские полки;
1163-й пушечный артиллерийский полк РГК;
60-й гаубичный артиллерийский полк Р.Г.К;
24-й и 30-й гвардейские минометные полки Р.А..
В конце февраля - начале марта прибыли:
305-я стрелковая дивизия полковника Д.И. БАРАБАНЩИКОВА, с 15 мая полковника Н.Н. НИКОЛЬСКОГО,
374-я стрелковая дивизия полковника АД. ВИТОШКИНА.
378-я стрелковая дивизия полковника И.П. ДОРОФЕЕВА, с 10 марта полковника, с 30 мая генерал-майора Г.П. ЛИЛЕНКОВА,
92-я стрелковая дивизия полковника А.Н. ЛАРИЧЕВА,
7-я гвардейская танковая бригада полковника В.А. КОПЦОВА, с конца марта полковника Б.И. ШНЕЙДЕРА.
29-я танковая бригада полковника М.И. КЛИМЕНКО.
К 16 мая 1942 года из окружения были выведены:
25, 80, 87 кавалерийские дивизии 13-го кавалерийского корпуса,
24 и 25-я отдельные стрелковые бригады,
4-я и 24-я гвардейские, 378-я стрелковые дивизии,
7-я гвардейская и 29-я танковые бригады.
К 1 июня были ещё выведены:
191-я и 382-я стрелковые дивизии, 18-й артиллерийский полк армейского типа.
На схеме к директиве фронта 22 мая на вывод войск 2-й Ударной армии из окружения показаны:
259-я, 267-я и 191-я стрелковые дивизии, 57-я, 53-я, 22-я отдельные стрелковые бригады, 46-я, 92-я, 327-я и 382-я стрелковые дивизии, 59-я, 25-я и 23-я отдельные стрелковые бригады, 19-я гвардейская и 305-я стрелковые дивизии.
Приказом Народного Комиссара Обороны СССР №22 от 20 марта 1942 года за отличие в боях З66-я стрелковая дивизия преобразована в 19-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 111-я стрелковая дивизия преобразована в 24-ю гвардейскую стрелковую дивизию.
Приложение № 297
|
№№ п/п |
Наименование операции, сроки проведения и привлекаемые силы |
Численность войск к началу операции |
Потери |
|||
|
безвозвратные |
санитарные |
всего |
средне-суточные |
|||
|
1 |
Любанская наступательная операция (7 января - 20 апреля 1942 года) Волховский фронт, 54-я армия Ленинградского фронта |
325700 |
95064 |
213303 |
308387 |
2705 |
|
2 |
Операция по выводу из окружения 2-й ударной армии Волховского фронта (13 мая - 10 июля 1942 года) 2-я ударная, 52-я и 59-я армии Волховского фронта |
231900 |
54774 |
39977 |
94751 |
1606 |
|
Всего |
149838 |
253280 |
403118 |
Список литературы
Исследования.
Андреева Е. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение. / Пер. с англ. Лондон: Оверлиз, 1990. 214 с.
Квицинский Ю.А. Генерал Власов: путь предательства. М.: Современник, 1999. 320 с., илл.
Коняев Н. Два лица генерала Власова: жизнь, судьба, легенды. М.: Вече, 2003. 480 с., 8 л. илл.
Митчем С. Фельдмаршалы Гитлера и их битвы. / Пер с англ. Смоленск: Русич, 1999. 576 с., 4 л. илл.
Смыслов О.С. «Пятая колонна» Гитлера. От Кутепова до Власова. М.: Вече, 2004. 507 с., 7 л. илл.
Воспоминания, мемуары, дневники.
Василевский А. Дело всей жизни. М.: Политиздат, 1988. 304 с., 11 л. илл.
Вишневский А.А. Дневник хирурга. М.: Медицина, 1967. 472 с.
Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда: Военный дневник. Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск 1941-1942 гг. Смоленск: Русич, 2001. 656 с.
Дегтярев Г.Е. Таран и щит. М.: Воениздат, 1966. 149 с., 1 л. портр.
Дичбалис С.А. Зигзаги судьбы. Воспоминания / Под ред. А. В. Попова. М.: ИПВА, 2003. 272 с., 8 л. илл.
Жуков Г.К. Воспоминания и размышления: В 3 т. М.: Политиздат, 1988.
Коровников И.Т. На трех фронтах. М.: Воениздат, 1974. 327 с., илл.
Мерецков К.А. На службе народу. М.: Политиздат, 1968. 471 с., илл.
Польман Х. Волхов. 900 дней боев за Ленинград 1941-1944. / Пер. с нем. М.: Захаров, 2000. 128 с., илл.
Тихвин, год 1941-й. Воспоминания. / Сост. Д.К.Жеребов. Л.: Лениздат, 1974. 400 с., илл.
Токарев К. Приговор. Из записок военного корреспондента 2-й Ударной армии // Комсомольская правда, 1988 3 октября.
Сборники статей и документов.
Александров К.М. Против Сталина.// Власовцы и восточные добровольцы во Второй Мировой войне. Сб. ст. и мат. СПб.: Ювента, 2003. 352 с., илл.
Александров К.М. Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А.А.Власова. 1944-1945. Сб. ст. и мат. СПб., 2001. 321 с.
Война 1941-1945. Факты и документы / Под ред. О.А. Ржешевчевского. М., 2001.
Вторая ударная в битве за Ленинград. Сб. док. // Сост. В.А. Кузнецов Л., 1983.
История ордена Ленина Ленинградского военного округа. М.: Воениздат, 1974.
Ленинградская битва 1941-1944: Сб. ст. / Сост. Г.И. Вавилина, Т.И. Коптелова, В.И. Позднякова. СПб., 1995. 208 с.
Б. Лиддел Гарт. Вторая Мировая война. Сб. ст. и мат. / Под ред. С. Переслегина. М.: АСТ, 2002. 944 с.
Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года. / Сост. сб. К.К. Крупица, И.А. Иванова. СПб.: ИНКО, 1994. 128 с.
На Волховском фронте. 1941-1944. Сб. док. // Ред. А.И. Бабин. М.: Наука, 1982. 400 с., илл.
На Волховском фронте. Сб. ст. / Сост. Д.К.Жеребов. Л.: Лениздат, 1978. 344 с., илл.
Андреева Е. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение. / Пер. с англ. Лондон: Оверлиз, 1990. 214 с.
Квицинский Ю.А. Генерал Власов: путь предательства. М.: Современник, 1999. 320 с., илл.
Коняев Н. Два лица генерала Власова: жизнь, судьба, легенды. М.: Вече, 2003. 480 с., 8 л. илл.
Митчем С. Фельдмаршалы Гитлера и их битвы. / Пер с англ. Смоленск: Русич, 1999. 576 с., 4 л. илл.
Смыслов О.С. «Пятая колонна» Гитлера. От Кутепова до Власова. М.: Вече, 2004. 507 с., 7 л. илл.
1 Война 1941-1945. Факты и документы. М., 2001. С. 111
2 История ордена Ленина Ленинградского военного округа. М., 1974. С. 261.
3 Там же. С. 275.
4 Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда: Военный дневник. Смоленск, 2001. С. 567
5 На Волховском фронте: Сб. Л., 1973. С. 13
6 Ленинградская битва 1941-1945: сб. СПб., 1995. С. 104-105.
7 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 76-77.
8 Ленинградская битва 1941-1945: Сб. СПб., 1995. С. 105-106.
9 Там же. С. 106.
10 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 60.
11 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 61.
12 Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда: Военный дневник. Смоленск, 2001. С. 591.
13 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 14.
14 Там же. С.15.
15 Там же. С.15-17.
16 Там же. С. 18.
17 Там же. С. 19.
18 История ордена Ленина Ленинградского военного округа. М., 1974. С. 278.
19 Там же. С. 279-280.
20 Там же. С. 281.
21 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 22.
22 Там же. С. 23.
23 Там же. С. 24-25.
24 Вторая ударная в битве за Ленинград: Сб. Л., 1983. С. 14.
25 Там же. С. 16
26 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 29.
27 Там же. С. 29.
28 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 71.
29 Там же. С. 72.
30 Ленинградская битва 1941-1944: Сб. СПб., 1995. С. 108.
31 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 32.
32 Там же. С. 32
33 Там же. С. 33.
34 История ордена Ленина Ленинградского военного округа. М., 1974. С. 290.
35 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 34.
36 Там же. С. 34-35.
37 Там же. С. 35-36.
38 Там же. С. 36.
39 Коровников И.Т. На трех фронтах. М., 1974.
40 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 37.
41 Вторая ударная в битве за Ленинград: Сб. Л., 1983. С. 16.
42 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 37.
43 Там же. С. 37-38.
44 Там же. С. 39.
45 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 63.
46 Ленинградская битва 1941-1944: Сб. СПб, 1995. С. 111.
47 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 41.
48 Коровников И.Т. На трех фронтах. М., 1974. С. 23.
49 Там же. С. 29.
50 Там же. С. 31.
51 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 77.
52 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 44.
53 Там же. С. 44.
54 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 75.
55 Там же. С. 75-76.
56 Вторая ударная в битве за Ленинград: Сб. Л., 1983. С. 83.
57 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 78.
58 Там же. С. 79.
59 Там же. С. 74.
60 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 49.
61 Там же. С. 49.
62 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 81-84.
63 Там же. С. 76.
64 Там же. С. 77.
65 Вторая ударная в битве за Ленинград: Сб. Л., 1983. С. 20.
66 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 77-78.
67 Ленинградская битва 1941-1944: Сб. СПб, 1995. С. 117.
68 Там же. С. 118.
69 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 91.
70 Там же. С. 88.
71 Там же. С. 88.
72 Там же. С. 91.
73 Там же. С. 92.
74 Там же. С. 92.
75 Там же. С. 93.
76 Там же. С. 93.
77 Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда: Военный дневник. Смоленск, 2001.С. 644-650.
78 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 93.
79 Там же. С. 93.
80 Там же. С. 105.
81 Там же. С. 106.
82 Там же. С. 106.
83 Там же. С. 106-107.
84 Там же. С. 107.
85 Там же. С. 107.
86 Вишневский А.А. Дневник хирурга. М., 1967. С. 179-182.
87 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 111.
88 Там же. С. 111.
89 Там же. С. 112.
90 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 64.
91 Там же. С.15, 17, 19.
92 Квицинский Ю.А. Генерал Власов: путь предательства. М., 1999. С. 3-4.
93 Коняев Н. Два лица генерала Власова. М., 2003. С. 113.
94 Там же. С. 117.
95 Там же. С. 120-121.
96 Любанская наступательная операция. Январь-июнь 1942 года: Сб. СПб., 1994. С. 119
97 Там же. С. 123.
1