Объединение критских царств в XX-XVIII вв. до н.э.
Объединение критских царств в XX-XVIII вв. до н.э.
История Крита, самого крупного острова Эгейского моря, приобрела особые черты после 2000 г.
Для материальной культуры Крита этого времени характерно разнообразие и творческое развитие старинных и новых культурных традиций. Ее памятники красноречиво свидетельствуют о происходивших в племенном мире критян процессах.
Теперь накопление имущества заметно не только у племенной знати, но и у части рядового населения. Естественным результатом было ослабление кровно-родственных связей, о чем бесспорно свидетельствуют критские некрополи XIX-XVIII вв. - в них получила почти повсеместное распространение практика индивидуальных захоронений. Лишь в некоторых районах продолжал сохраняться обряд захоронения в старинных усыпальницах всего рода. В это время во многие могилы клали печати - новый феномен в общественных представлениях, отражавший широкое признание права отдельного человека на его имущество: понятие индивидуальной собственности переносили уже и в загробный мир. На печатях встречаются изображения кораблей весельно-парусного типа. Несомненно, что именно развитие морской торговли способствовало быстрому обогащению связанных с ней людей. Данные о появлении значительной группы такого имущего населения бесспорны. Например, жилые дома богатых критян в XVIII в. до н. э. представляли собой добротные двух- и трехэтажные каменные или сырцовые здания. Очевидно, внизу были кладовые, наверху - жилые комнаты.
Рост имущественного неравенства, обогащение племенной знати ускоряли социальную дифференциацию. Интенсивнее всего этот процесс шел в наиболее плодородных областях Центрального Крита. Там наметились и политические сдвиги: главы тамошних племен около 1900 г. уже составляли устойчивый тесный союз. Отношения членов этого объединения были столь тесными, что три династические семьи предприняли одновременную реконструкцию акрополей в старинных центрах своих племен. Расположенные на труднодоступных высотах акрополи Кносса и Маллии на севере и Феста на юге острова приобрели теперь особый вид и значение. Характер этих ранних сооружений выяснен не полностью, так как около 1700 г. катастрофическое землетрясение на Крите привело старые дворцы к гибели, как и многие селения. Изучение остатков древнейших дворцов показало, что строители Кносса, Маллии и Феста уже в XIX-XVI вв. руководствовались общими архитектурными принципами. Каждый комплекс состоял из нескольких групп строений, расположенных вокруг центрального и двух боковых дворов. Все сооружения имели четкое специализированное назначение - жилые помещения на центральных местах акрополей, в стороне - мастерские гончаров, металлургов и других ремесленников, а также вместительные кладовые, где хранили зерно, оливковое масло и вино в искусно выделанных сосудах - пифосах, нередко имевших высоту свыше 1 м.
Уровень благоустройства на акрополях достаточно высок: дороги к воротам комплекса, внутренние дворы и проходы были аккуратно вымощены плоскими каменными плитами. Хорошо продуманная дренажная система выводила по каменным каналам с каждого акрополя вниз к подножию холма дождевые и сточные воды. О мастерстве критских строителей можно судить по остаткам великолепного водопровода того времени, открытого в Кноссе: тщательно соединенные керамические трубы длиною каждая около 0,75 м доставляли на акрополь воду из источника, находившегося в 10 км к югу от Кносса. Сооружение такой протяженной линии показывает, что на кносском акрополе часто находилось одновременно большое число людей, которым было необходимо доставить питьевую воду. Остатки помещений, коридоров и лестниц свидетельствуют о высокоразвитом строительном деле. Возводившие их мастера в cовершенстве обладали техникой каменного зодчества.
Все три резиденции получили в научной литературе наименование "ранних дворцов". Очевидно, что каждый акрополь, возвышавшийся над нижним городом, объединял жилище царя и важные производственные сооружения.
Не только возведение обширных кварталов на акрополях, но и ведение там хозяйства требовали большого количества труда. Вероятно, некоторые операции выполняли военнопленные, превращенные в рабов. Но число таких работников зависело от военных успехов. К тому же смертность этого слоя должна была быть очень высока, а время работоспособности - не столь велико. Ценность сырья и сложность технологии, естественно, делали основной фигурой среди работников на акрополях свободного общинника. Это делает понятным тот высокий уровень благоустройства, которым отличаются производственные помещения на акрополях.
Концентрация части ремесленного производства и создание крупных хранилищ на акрополях отразились на традиционных представлениях о роли носителя верховной власти, а также о значимости отдельных, особо искусных свободных мастеров. Появлявшиеся временами в династическом роде особо инициативные и честолюбивые правители активно использовали все более усложнявшийся механизм экономической жизни для расширения своих полномочий в ущерб авторитету традиционных общеплеменных органов власти. Особенности критского хозяйства доставляли большие возможности для реализации таких устремлений. Развитие морских промыслов и рост приморских поселений требовали организации военной охраны прибрежных земель, которые подвергались частым нападениям. Для борьбы с морскими разбойниками необходимы были быстроходные корабли, постройка и эксплуатация которых являлись делом сравнительно небольшой группы работников. Организация труда корабелов и мореходов, естественно, сосредоточивалась в руках династов. Флот был нужен также и для доставки на остров некоторых видов необходимого сырья, а в годы стихийных катастроф - и продуктов питания.
Все это неизбежно вело к выделению особого слоя мореходов. Такие профессионалы, обладавшие сложными специальными знаниями, были непосредственно связаны с царями. Специфика их деятельности вносила новые черты во взаимоотношения главы племени с этим оторванным от земли населением. К тому же стихийный профессиональный отбор отчасти отрицал принципы родовой принадлежности моряков. Таким образом, на Крите создавались благоприятные условия для возникновения новых общественных групп в составе племени и новых видов связей среди его членов. Естественно, что усложнение функций племенного главы и расширение столь специфической сферы применения его власти, как руководство военно-морскими силами и управление мореходно-торговым промыслом, значительно ускорили сложение основных институтов царской власти в наиболее развитых обществах Крита. Ряд находок на акрополях Кносса, Маллии и Феста показывает, что в XIX-XVIII вв. правители этих земель обладали изысканными художественными произведениями. Следовательно, для возвеличения царской власти были умело использованы лучшие творческие силы каждого центра. Это говорит о напряженном стремлении к единоличной власти ранних царей на Крите. Однако там не сложились условия для формирования царского деспотизма. Видимо, древние нормы племенного права, сохраненные правовой практикой сельских и ранних городских общин и суровыми законами военно-мореходного быта, явились устойчивой преградой властолюбию царей. Поэтому акрополи в Кноссе и союзных с ним царствах продолжали оставаться местом деятельности общеплеменных ремесленников и средоточием амбаров. Однако скоро эти материальные факторы стали служить не столько всему племени, сколько династическому роду.
Царь уделял особое внимание организации специализированных ремесленных мастерских на акрополе. Трудившиеся там мастера обслуживали династов и, вероятно, знать племени. Но большая масса производимых изделий уже предназначалась для внешнего обмена. Роль верховного организатора производства предоставляла царям широкие возможности самовольного распоряжения значительными по тому времени материальными ресурсами. По-видимому, первые критские цари хорошо понимали необходимость соблюдения некоторых норм племенного права и соответственно приспосабливали свои резиденции к проведению торжественных общенародных церемоний. Внешние дворы всех трех ранних царских усадеб были рассчитаны на проведение праздников, совещаний царя с главами племен и общеплеменных народных собраний. Но наряду с гентильной знатью в этих обсуждениях должны были авторитетно звучать голоса представителей крупных профессиональных групп (мореходов, металлургов, хранителей складов и амбаров и т. п.), связанных с внешней экономической деятельностью критян, которая находилась в преимущественном ведении царя и его приближенных.
Управление ремесленным производством, находившимся на высоком уровне, каким оно было в ведущих критских центрах XIX-XVIII вв., составляло отнюдь не простую задачу. Одаренные мастера изготовляли изделия, не только потреблявшиеся аристократией острова, но и завоевавшие признание в чужих странах.
Показательна в этом смысле полихромная керамика стиля Камарес (она названа так по деревне, где впервые нашли такие вазы). Сосуды стиля Камарес изготавливались между 2000 и 1700 гг. в Кноссе, Фесте и Маллии и, видимо, относились преимущественно к дворцовой посуде. Весьма разнящиеся по формам и размерам, эти вазы отличаются бесопорной общностью художественной традиции. Поколения вазописпев, работавших около 300 лет в рамках единой школы, обладали высоким профессиональным мастерством. Об этом говорит их исключительно тонкое умение сочетать форму и роспись сосудов, причем рисунок иногда дополняли рельефными украшениями. Но особенно важно в стиле Камарес стремление мастеров претворить в художественных образах растительные и животные мотивы. Это обращение к живой природе говорит о качественном сдвиге в духовном мире, происходившем в условиях сохранения традиционных геометрических мотивов. Так, столь излюбленная в кикладском искусстве предшествующего времени спираль в творчестве мастеров стиля Камарес обрела еще большее распространение. Проникновенное видение окружавшего мира показывает, что в стиле Камарес уже зарождались основные принципы искусства древних греков..
Устойчивый союз раннекритских царств позволил его участникам осуществлять значительные внешние предприятия, что также содействовало выработке представлений об этническом единстве - с развитием внешних связей критяне теперь часто выходили за пределы грекоязычных земель.
Чужеземные источники свидетельствуют об обширном географическом диапазоне внешнеэкономической деятельности критян в XX - XVIII вв. Их растущее ремесленное производство требовало все большего количества привозного сырья. В Египте критяне выменивали слоновую кость на керамику стиля Камарес и на ювелирные изделия [клад в Тоде в Египте при Аменемхете II (1934-1896 гг. до н. э.) содержал критскую серебряную утварь]. Вероятно, вывозили они и оливковое масло. На обильный медью Кипр критяне везли расписную керамику и металлические изделия. Критские корабли посещали некоторые порты Восточного Средиземноморья, например Библ и Угарит. Отсюда изделия критян расходились далеко в глубь страны - уже в XVIII в. чиновники в царстве Мари на Среднем Евфрате (около 450 км от моря) отмечали в списках царского имущества особо ценимые мечи критян ("Каптару"). Однако наиболее тесными были контакты с Египтом, в чем убеждают частые находки на Крите египетских изделий и заимствования некоторых художественных идей, например мотива цветка лотоса, который схематизировали критские вазописцы.
Осуществление обширных внешних предприятий было возможно лишь при наличии достаточного количества квалифицированных мореходов и специалистов по обмену товаров. Ведь торговля в те времена шла при отсутствии общего эквивалента, т. е. металлических денег, и экономический успех связей с чужеземными странами в значительной мере зависел от уровня знаний критян, ведших такие операции. Это способствовало тому, что вокруг критских царей складывался слой высокообразованных по тому времени людей. Среди них были кораблестроители, судоводители, торговцы - знатоки чужих языков, а также квалифицированные мореходы и воины. На самих же акрополях росло число работников, ведших учет и хранение различных товаров. Естественно, что это способствовало дальнейшему усовершенствованию учета, в частности применявшемуся с незапамятных времен опечатыванию тары, что подтверждает расцвет критской глиптики. Хранители складов были имущими людьми и свои штемпеля изготовляли из полудрагоценных пород камня. Изображения на таких печатях отличались высоким художественным вкусом, причем теперь чисто орнаментальные мотивы кикладско-элладского происхождения (например, спираль) уступали место сюжетам, взятым из повседневной жизни. Резьба печатей была важным видом ремесла. Уже в XVIII в. такие мастерские устраивали в пределах акрополей - в Маллии, в частности, открыто погибшее при землетрясении рабочее помещение рэзчика печатей.
Применение печатей со сложными рисуночными композициями покавывает, что в изучаемое время критяне значительно усовершенствовали свою древнюю систему картинной (пиктографической) письменности. Ее знаки, пиктограммы, представляют многие сельскохозяйственные культуры (пшеницу, шафран, маслины), домашних животных и пчел, а также орудия труда - пилы, отвесы" скобла, угольники. Еоть даже музыкальные инструменты и корабли.
Цифровая система критян, основанная на десятиричном счете, состояла из знаков для единиц, десятков, сотен, тысяч и даже дробей. В счетных записях учитываемые предметы обозначали одним лишь рисунком. Эта знаки - идеограммы - были понятны любому человеку, знающему только цифры. Следовательно, с инвентарными записями на глине могли иметь дело не только искусные грамотеи, но и малограмотный народ.
Вещественные источники свидетельствуют о том, что население центральнокритских земель в XIX-XVIII вв. четко делилось на сельское и городское. Развитые формы городской жизни обнаружены в Палекастро, Гурнии и других местах. Предметы быта, найденные в многокомнатных домах горожан, отличаются добротностью. Видимо, преуспевавшее городское население составляло значительный слой.
Тогда же продолжалось формирование институтов царской власти. Возрастающая роскошь, которой окружали себя ранние критские цари, показывает, как интенсивно тогда вырабатывались идеологические представления о величии царской власти.
Однако эти идеи не были безоговорочно приняты народом, сохранявшим и в новых условиях достаточно устойчивые социальные позиции простого селянина или горожанина. Косвенные указания на это дает общий характер памятников культуры критских низов. Он свидетельствует об активном и даже жизнерадостном восприятии мира. Безымянные критские мастера-художники с необыкновенной искренностью и артистизмом передавали явления живой природы, изображая растения, животный мир и простого человека. По-видимому, древние идеи общинного равенства и полноценности рядового населения, представления о неразрывной связи племени и всех его членов еще сохраняли силу, хотя уже произошла трансформация полномочий вождя племени в царскую власть. Внешняя экспансия постоянно усиливала личный авторитет царей, которые превращали старинные общеплеменные центры в обособленные царские резиденции. Некоторую ускоряющую роль сыграли два крупных землетрясения, имевших место в изучаемый период: каждый раз восстановление построек на акрополях позволяло царям проводить здесь реконструкцию в собственных интересах.
Видимо, рост монархических тенденций не был принят народом пассивно. Ярким свидетельством этому являются изменения в религиозной жизни критян: именно теперь на Крите появляются горные святилища (часто находившиеся в пещерах), изолированные от населенных пунктов. Простой народ нес туда свои недорогие приношения (глиняные фигурки людей, животных и разные бытовые предметы). Вотивы, представлявшие живые существа, при всей своей простоте отличаются живой и выразительной передачей движения. Растущая популярность горных святилищ ясно указывает на стремление народа оградить свою религиозную жизнь от прямого царского контроля, который был неизбежен в старинных сакральных местах, находившихся на акрополях.
Со временем в горах стали возводить специальные культовые здания, в которых сохранялись архаичные религиозные обряды. Известно, например, ритуальное человеческое жертвоприношение.
Раскопки храма в Анемоспилии и остатки других горных святилищ свидетельствуют о том, что религиозная жизнь каждого племени протекала тогда не только на акроцолях, но и вне их. И хотя возле дома царя совершалась мвогие общенародные сакральные церемонии, в которых правитель традиционно играл ведущую роль, все же царь у критян не обладал всей полнотой духовной власти. Имеющиеся источники заставляют отвергнуть гипотезу о "теократической администраций" на Крите, выдвинутую еще лет 80 назад. Против этого красноречиво свидетельствует отсутствие крупных храмов на Крите и, что особенно важно, весь свободный и независимый характер культуры широких Слоев критского населения.
Список литературы
1. История Европы с древнейших времен до наших дней; Издательство "Наука" РАН, Москва, 1988
Для подготовки данной применялись материалы сети Интернет из общего доступа