Формирование взглядов Кемаля Ататюрка.
СОДЕРЖАНИЕ:
|
Стр. |
||
|
ВВЕДЕНИЕ |
3 |
|
|
ГЛАВА 1. |
Формирование взглядов Кемаля Ататюрка. |
6 |
|
1. От общества «Ватан» к революции 2. Путь к республике |
6 10 |
|
|
ГЛАВА 2. |
«Этатизм» - идеология социально-экономической модернизации страны |
13 |
|
1. Социально-политические изменения в турецком обществе 2. Преобразования в экономике |
13 15 |
|
|
ГЛАВА 3. |
Мустафа Кемаль Ататюрк о внешнеполитической концепции независимой Турции |
19 |
|
ЗАКЛЮЧЕНИЕ |
23 |
|
|
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ |
24 |
ВВЕДЕНИЕ
Утрата миром геополитической биполярности привела к активизации усилий по формированию нового мирового порядка, политической формой которого становится демократия. В этих условиях процесс модернизации восточных обществ все более оказывается под сильнейшим воздействием Запада и сводится к освоению институтов и норм западной политической демократии. Однако процесс этот противоречив и неоднозначен, ибо ни одно из трансформирующихся обществ не в состоянии отрешиться от собственного прошлого, своих традиций и норм политической жизни.
В этом отношении интересен опыт Турции, вступившей на путь политической вестернизации в начале ХХ века. Теоретиками и организаторами вестернизации страны выступил Мустафа Кемаль Ататюрк и его сторонники, использовавшие в своей концепции «турецкой перестройки» идеологические постулаты западничества, концепцию турецкого национализма, зачатки местного лаицизма. От обоснования принципов национального суверенитета и народности (народовластия) кемалисты после победы национально-освободительного движения перешли к практической ликвидации монархии и халифата, открыв тем самым путь к созданию республиканской Турции, разработке ее конституционных основ. В целях мобилизации общества на проведение реформ кемалисты создали авангардную партию, которая вплоть до окончания второй мирвоой войны монопольно управляла страной.1
Лидер кемалистов Мустафа Кемаль Ататюрк, по свидетельствам современников, еще до младотурецкой революции стал сторонником западной демократии и вестернизации всей страны,2 и еще при жизни приобрел широкую популярность.
«Ататюрк» в переводе с турецкого означает «отец народа», и это в данном случае не преувеличение. Человека, носившего эту фамилию, по заслугам именуют отцом современной Турции. Один из современных архитектурных памятников Анкары - мавзолей Ататюрка, сложенный из желтоватого известняка. Мавзолей стоит на холме в центре города.
Ататюрк в Турции повсюду. Его портреты висят в государственных учреждениях и кофейнях маленьких городов. Его статуи стоят на городских площадях и скверах. Его изречения встретишь на стадионах, в парках, в концертных залах, на бульварах, вдоль дорог и в лесах. Люди слушают восхваления ему по радио и телевидению. Регулярно демонстрируется уцелевшая кинохроника его времен. Речи Мустафы Кемаля цитируют политические деятели, военные, профессора, профсоюзные и студенческие лидеры.
Освободительная война, принесшая Турции независимость, вошла в историю под названием кемалистской революции. С именем Кемаля связаны также преобразования, благодаря которым на развалинах феодально-клерикальной Османской империи было создано современное Турецкое государство. Да и сама Турецкая республика обычно называлась кемалистской. Более того, выдвинутые Ататюрком основные принципы остались и на будущее время руководством к действию для турецких патриотических сил.
Вот почему интересно проследить процесс возникновения и развития основных концепций Ататюрка.
Историография по рассматриваемой теме очень обширна. Отечественная (советская) туркология внесла большой вклад в изучение рассматриваемого вопроса. К сожалению, в советской историографии в оценке реформ 20-30-х гг. возобладал односторонний подход. Все, что было связано с деятельностью радикальных реформистов, однозначно получало положительную оценку, а всякое критическое отношение в тогдашней Турции к этой деятельности столь же однозначно оценивалось отрицательно.1
В послевоенные годы, вплоть до наших дней, отечественные туркологи провели немало исследований, касающихся роли турецкого государства (этатизм) в социально-политическом и экономическом развитии страны. Идеологии кемализма много внимания уделял А.Ф. Миллер.2 Широкий аспект идеологических проблем этатизма представлен в работах Н.Г. Киреева3, Ю.Н. Розалиева4, А. Лежикова5. Эти исследователи проводят глубокий анализ истории этатистских идей, показывают какого его влияние на построение турецкого государства, а также прослеживают философские основы взглядов Ататюрка. Особую значимость для изучения проблем этатизма в Турции имеет работа И. Алибекова «Государственный капитализм в Турции»6. В.И. Данилов7 поднимает вопрос об особенностях политического развития Турции в в 20-30 гг. ХХ века.
Источником по данной теме являются многочисленные тексты речей и выступлений Мустафы Кемаля (Ататюрка).8
Цели работы сформулированы в названиях ее глав и параграфов: проследить формирование философских и общественно-политических взглядов Ататюрка; раскрыть содержание этатизма, как идеологии социально-экономической модернизации страны, отразив экономические, политические и социальные изменения в турецком обществе в рассматриваемы период; выявить внешнеполитическую концепцию независимой республиканской Турции.
ГЛАВА 1. Формирование взглядов Кемаля Ататюрка
В выступлении Кемаля на первом заседании Великого национального собрания Турции 23 апреля 1920 г.1, а также ряде последующих, он развертывает – вначале очень осторожно и, пожалуй, туманно, а затем все более твердо и ясно – свои общественно-политические взгляды, определявшие главную линию его политической деятельности. Они формировались исподволь, но лишь теперь стали складываться в систему. Небольшой исторический экскурс поможет лучше понять эволюцию его взглядов.
Мустафа Кемаль родился в Салониках в Греции, на территории Македонии, в 1881 г. В то время эта территория контролировалась Османской империей. Его отец, Али Риза-эфенди был мелкий чиновник, оказал слабое влияние на воспитание сына. Грамотная (большая редкость для турчанки в то время), и набожная мать Зюбейдеханым определила 6-летнего сына в религиозную школу. Но после смерти отца, который был старше матери лет на 20, Мустафа, проявив желание стать военным, поступил в военную школу и прошел все ступени подготовки офицера.2 Еще в школе, за успехи в учении, его назвали вторым именем – Кемаль (ценный, безупречный). Среднее военное образование он получил в училищах Салоник и Монастира (Битола), а в январе 1905 г. окончил Академию Генштаба в Стамбуле, после чего был направлен для прохождения службы в чине капитана в Дамаск.3 В Академии, помимо воинских дисциплин, Кемаль самостоятельно изучая произведения различных философов и мыслителей, таких как Руссо, Вольтер, Гоббс. Турецкий автор Дж. Танйол высказывает убеждение, что «Ататюрк внимательно, строка за строкой, изучал «Общественный договор»4
1. От общества «Ватан» к революции
К началу ХХ века в Османской империи наступил экономический, политический и военный кризис. На султанском престоле восседал Абдул-Хамид II (1876-1909) - несмотря на свое противодействие всяким реформам, он был вынужден в декабре 1876 г. ввести конституцию, но предельно ограничил ее действенность. Османская империя провозглашалась единым государством, не подлежащим расчленению. Это положение вступило в противоречие с национально-освободительным движением во всех районах империи.1
Неоднократные восстания подавлялись с чудовищной жестокостью командующими войск, которые придерживались официальной доктрины, рассматривавшей всех поданных султана вне зависимости от национальности и вероисповедания, членами одного общества. В ходе русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Турция потерпела ряд крупных поражений и вынуждена была признать по Берлинскому трактату полную независимость Сербии, Черногории и Румынии, автономии. Болгарии и Восточной Румелии. Англия под предлогом помощи Турции, оккупировала Кипр, Австро-Венгрия заняла Боснию и Герцеговину. В 1881 г. Франция захватила Тунис, прежнюю колонию Турции, в 1882 г. Англия оккупировала Египет.2
В год рождения Мустафы Османская империя объявила себя финансовым банкротом и по Мухарремскому декрету султана согласилась на создание Управления османского государственного долга, в ведение которого передавалась для иностранцев часть доходов государства. Турция утратила самостоятельность во внешнеполитических делах и на международной арене выступала теперь не как субъект, а как объект политики великих держав, готовивших раздел наследства «босфорского больного».3
Избранная Кемалем профессия военного имела большое значение и для его общего политического развития. Экономический застой, политическое бесправие, засилье иностранного капитала, разложение режима порождали у прогрессивной молодежи, особенно курсантов военных училищ, стремление найти выход из создавшегося положения. Проникавшие в учебные заведения с Запада если не революционные, то, во всяком случае, либеральные идеи в сочетании с огромным влиянием турецких просветителей ХIХ в. – прогрессивных писателей и поэтов Ибрагима Шинаси, Намыка Кемаля, Зии-паши, Тевфика Фикрета и других – развивали в среде учащийся молодежи патриотические чувства и национальное самосознание. Важную роль в этом процессе играло то обстоятельство, что в феодальной Турции армия была единственной последовательно централизованной частью государственного организма. Военная интеллигенция первой вступила в качестве выразительницы интересов еще только зарождавшейся национальной буржуазии. Представители военной интеллигенции были и первыми участниками подпольных кружков, впоследствии влившихся в тайную младотурецкую организацию «Единение и прогресс».4
Именно в Стамбуле, Кемаль расширил свой политический кругозор и впервые приобщился к подпольной деятельности противников самодержавия. Он стал членом исполкома тайного общества «Ватан» («Родина») в академии. Вскоре оно было раскрыто, Мустафу в декабре 1904 г. арестовали, но руководство Академии сумело в отчете султану смягчить вину молодого офицера, и его фактически сослали в январе 1905 г. служить в Дамаск (Сирия).
Пребывание в Сирии продолжалось недолго, но явилось важной вехой в политическом развитии Кемаля. Там в 1906 г. он организовал тайное общество «Ватан ве хюрриет» («Родина и свобода»), действие которого предполагалось распространить в армейских частях Бейрута, Яффы и Иерусалима. В том же году «Единение и прогресс» перенесли свою резиденцию из-за границы в Салоники. Попытки Мустафы, тайно посетившего родину в 1906 г., установить контакт с руководством комитета не удались. 1
В июне 1907 г. ему присваивается звание колагасы (чин старой армии, выше капитана, но ниже майора), а в сентябре его перевели в Македонию, где он неоднократно посещал теперь Салоники. Пришедшие в 1908 г. к власти младотурки посчитали восстановление конституции окончанием своей миссии, стали призывать к умеренности, отказались изменить режим и добивались лишь отставки одиозных чиновников. Султан и избранный теперь парламент практически не внесли перемен в жизни страны.2 «Единение и прогресс», придя к власти, оказалось бессильно определить позитивную программу дальнейших действий. Младотурки всемерно проповедовали пантюркизм, панисламизм и османизм, основанные на крайнем национализме и шовинизме. Эксплуатация идеи самосознания нации была доведена до абсурда.
Независимая позиция Кемаля и его популярность в армии беспокоили верхи младотурок. Стремясь как-нибудь отдалить его от правительства и одновременно вознаградить за помощь при реставрации младотурецкого правления, власти откомандировали его летом 1909 г. во Францию. Франция произвела огромное впечатление на молодого офицера, способствовала его стремлению взять на вооружение лучшие достижения Запада.3
В период триполитанской и балканских войн (1911-1913) Кемаль приходит к выводу о невозможности сохранения многонациональной Османской империи в прежнем виде, а заодно убедился в эффективности партизанского движения.
Когда разразилась Первая мировая война, Кемаль, был противником союза с Германией. Однако, вопреки личным взглядам, он искусно руководил вверенными ему войсками на каждом из фронтов, где ему приходилось воевать. Так, у Галлиполи с начала апреля 1915 года он сдерживал британские силы более полумесяца, заслужив прозвище "Спаситель Стамбула".
Согласно Мудросскому перемирию Дарданеллы и Босфор оказались открытыми проливами и в дальнейшем подлежали оккупации вместе со Стамбулом. Армия демобилизовывалась, страна теряла независимость. Когда 11 ноября 1918 г. германская делегация подписала перемирие, и Четвертной союз потерпел окончательное поражение, перспектива для Турции стала еще более мрачной. Османская империя развалилась. Младотурецкое движение прекратило свое существование.1 Во главе стамбульского правительства стоял англофил Д. Ферид-паша, организовавший партию «Свобода и согласие». Она создала сеть панисламистских обществ. Одновременно в Анатолии стали возникать патриотические «Общества защиты прав» для борьбы с оккупантами. Намечался фронт общенационального освободительного движения во главе с торговой буржуазией, интеллигенцией и офицерами. Кемаль добился в мае 1919 г. своего назначения инспектором 3-й армии в Сасмсуне для подавления вспыхнувших там беспорядков, он, вместо этого, организовал оппозицию и начал движение, направленное против многочисленных «иностранных интересов». Впоследствии он говорил: «Находясь в Стамбуле я не представлял себе, что несчастья могут настолько и в такой короткий срок пробудить наш народ».2 Он стал проводить съезды «Обществ защиты прав». Крупным политическим событием была его речь на открытии Эрзурумского конгресса 23 июля 1919 г. Наиболее важные из содержавшихся в ней принципиальных положений касались вопросов о неделимости страны и ее праве на независимое существование, о примате Анатолии по отношению к Стамбулу и о необходимости созвать национальное собрание и образовать правительство, «опирающееся на нацию».
Затем в сентябре на всетурецком Сивасском съезде возникших в различных районах Анатолии и Румелии национально-патриотических организаций – Обществ защиты прав утвердили принцип суверенитета нации. Таким образом начала претворяться в жизнь принципиально новая концепция власти: власть исходит не от Создателя и принадлежит не его наместнику – монарху, а народу. Однако до восприятия идеи республики было еще далеко, и Мустафа Кемаль понимал это. Большинство участников этого конгресса еще не представляли дальнейшего развития событий без участия султанской власти.
Сивасский конгресс объединил все Общества в единую организацию – Общество защиты прав Анатолии и Румелии и избрал его руководящий орган - Представительный комитет из 16 человек (во главе с Кемалем) в качестве самостоятельного правительства, противопоставившего себя стамбульскому. Комитет заявил, что цель движения – «объединение всех граждан-мусульман в борьбе за целостность османской родины, неприкосновенность высоких султаната и халифата, независимость нации».1 Также Комитет обрел полномочия, в основе которых лежали защита независимости и неделимости страны в границах Мудросского перемирия, требование отставки правительства Ферид-паши.2
На этом конгрессе Кемаль завершил начатую в Эрзуруме выработку основ национальной программы, впоследствии оформленной под названием Национального обета. Эти события вошли в историю как начало Кемалистской революции.
2. Путь к республике
С весны 1920 г. империалистические державы, среди которых руководящую роль на Ближнем Востоке играла Англия, перешли в наступление против турецких националистов. Оккупация Стамбула 16 марта 1920 г. и разгон османского парламента были по существу объявлением войны Анатолии. Национальные организации приняли вызов - представительный комитет решает создать новую верховную власть. Это был перелом и в политической стратегии Кемаля по отношению к Стамбулу. Прежде, производя нажим на стамбульское правительство, Кемаль в сущности не нарушал действующих законов. Фактическое неповиновение султану он облек в юридически безукоризненную форму отставки из армии, а борьбу против Дамада Ферида-паши – в форму верноподданнической петиции. Даже «общества защиты прав» были зарегистрированы с соблюдением должной процедуры в вилайетских управлениях. Лишь теперь, после оккупации Стамбула империалистами, Кемаль делает первый по-настоящему революционный шаг: созывает в Анкаре Великое национальное собрание в Турции – новый, не предусмотренный османской конституцией полномочный меджлис, и предлагает вручить ему бразды управления страной.3
В первых же своих выступлениях Кемаль, сделав подробный обзор событий за время, прошедшее со дня подписания Мудросского перемирия, выдвинул перед депутатами тезис, которому он и тогда и позднее придавал наибольшее значение, тезис о национальном суверенитете. Нация, говорил он, стала хозяином своего суверенитета и не отдаст его никому. Исполнителем воли нации является Великое национальное собрание1, в котором сосредоточена и законодательная и исполнительная власть.2
В сфере идеологии Мустафа Кемаль особое значение придавал тогда принципу народности. Его толкование этого принципа вышло за популистско-пропагандисткие рамки. В системе взглядов Кемаля принцип народности стал одним из важнейших наряду с принципами национализма и национального суверенитета. Он указывал, что подлинный характер нового национального бытия состоит в принципах народности и народного правительства. Надо довести до сознания каждого, говорил он, что власть передается народу, который становится таким образом хозяином своей судьбы.3
Национальный суверенитет, ничем и никем не ограниченный, сосредоточенный целиком и полностью в меджлисе, - вот лейтмотив почти каждой речи Кемаля в этот период. Он буквально заклинает меджлис не соглашаться ни на какое ограничение власти. «Меджлис, и только меджлис, - говорил Кемаль, - осуществляет основные права. Установление ограничений не является ни задачей, ни прерогативой вашего высокого собрания».4
Оформление государственного строя новой Турции прошло через несколько стадий. По мере укрепления военного и международного положения Турции укреплялись и позиции Кемаля в меджлисе. Первая победа над интервентами у селения Иненю в январе 1921 позволила Кемалю закрепить в Законе об основных организациях принцип национального суверенитета и безусловную верховную власть меджлиса. В ответ на попытки оспорить это положение Кемаль энергично заявил: «Нация приобрела суверенитет. И она его приобрела путем восстания. Приобретенный суверенитет ни по какой причине и никоим образом не отдается обратно и не доверяется никому другому. Чтобы отобрать суверенитет, нужно применить те же средства, какие были употреблены при его обретении».5
5 августа 1921 г. ВНСТ назначило Кемаля верховным главнокомандующим с неограниченными полномочиями.
Далее разгром интервентов в 1922 г. дал возможность сделать следующий шаг. В ВНСТ выступала чалмоносная реакция – духовенство, объединившееся с султанскими сановниками и генеральской оппозицией. Они обвиняли, и не без оснований, Кемаля в диктаторстве. Имелось немало сторонников султаната и халифата. Но 1 ноября 1922 г. ВНСТ принял закон об отделении светской власти от религиозной и ликвидации султаната. Мехмед VI бежал за границу. Это была историческая победа над феодальной реакцией. Кемаль публично утверждал, что объективно события уже привели народ к пониманию необходимости низложения султаната. Но теперь надо идти дальше, превращать Турцию в современную страну и двигаться в ногу с цивилизацией.1
Последующие законодательные акты, полностью завершившие преобразование государственного строя, выпали уже на долю второго меджлиса, где правая оппозиция была гораздо слабее. 29 октября 1923 г. вслед за ратификацией Лозаннского договора, меджлис провозгласил Турцию республикой, а 3 марта 1924 г. был ликвидирован халифат.
Понимание Кемалем принципа национального суверенитета включало в себя и новую трактовку турецкой национальной идеи. Национализм Кемаля был намного прогрессивнее, нежели общеосманский и общемусульманский квазинационализм «новых османов» или тюркизм младотурок. Кемаль четко ограничил тюркизм от близкой к нему по своим социальным корням, но, в сущности, антинациональной доктрины пантюркизма. В понимании Кемаля тюркизм это – это не что иное, как турецкий национализм в границах Турции, но именно чисто турецкий, отличный от османского или исламского. «Нация, - говорил он,- изменила вековые формы и даже существо взаимосвязей, установленных между принадлежащими к ней людьми… Нация объединила своих сынов не связями религиозной доктрины, а принадлежностью к турецкой национальности».2
Защиту завоеваний Кемалисткой революции должна была осуществить, конечно, кемалистская партия. Кемаль как признанный лидер турецкого народа оставался также главным проводником всех дальнейших преобразований, так что длинная серия буржуазных реформ вся шла под эгидой и по инициативе Кемаля. Обретя долгожданный мир, Турция углубилась во внутренние дела. Кемаль стойко отбивал все нападки на него лично и его политику.3 Став 29 октября 1923 г. президентом страны, он затем неизменно переизбирался на этот пост каждое четырехлетие. Обычно он объявлял о своем желании обратиться по тому или иному вопросу к нации. «Я уверен, - говорил он, - что моя работа и действия завоевали доверие и любовь моего народа».4
ГЛАВА 2. «Этатизм» - идеология социально-экономической модернизации страны
Три политических акта – ликвидация султаната, провозглашение республики и упразднение халифата – окончательно урегулировали вопрос о государственном строе Турции. На развалинах прежней феодально-теократической монархии создавалась Турецкая буржуазно-помещичья республика.
1. Социально-политические изменения в турецком обществе
В апреле 1923 г. М. Кемаль в качестве председателя Общества защиты прав выступил с заявлением «о девяти принципах», которые подтверждали основы национального суверенитета и народовластия и предусматривали проведение реформ в сельском хозяйстве, промышленности, финансах, образовании, судопроизводстве, армии и других сферах. В сентябре того же года был принят устав Народной партии, включавший основные программные положения, суть которых сводилась к тому, что необходимо «направить силы нации на создание модернизированного правового государства».1
3 марта 1924 г. ВНСТ ликвидировало халифат (закон №431)2 и выслало всех членов султанской династии из страны. 20 апреля ислам был узаконен как государственная религия. Исчезли министерства по делам шариата и вакуфов (религиозное законодательство и собственность), имущество халифа конфисковывалось, закрывались религиозные школы-медресе, министерство народного образования вводило систему обучения молодежи по западному примеру. Желая смягчить удар по чувствам верующих мусульман, Кемаль выступил в меджлисе и призвал «очистить веру, святые чувства и ценности верующих от политических интересов и страстей и тем возвеличить ислам».3
Следующим важным шагом на пути преобразований стала новая Конституция, принятая 20 апреля 1924 г. Она зафиксировала положение о том, что суверенитет – это достояние нации, и только нации, и что он осуществляется ее представителями, закрепила республиканский строй. В понимании Ататюрка республика была и порождением, и гарантией победы национальной революции, синонимом его основной государственно-политической концепции «безусловного и неограниченного национального суверенитета».4
Конституция провозгласила права и свободы граждан, - которые на практике не были ничем обеспечены и зависели от воли большинства в меджлисе. Установила иные условия выборов депутатов парламента и назначений в высшие органы власти. ВНСТ обладало законодательной властью, исполнительная ложилась на президента и правительство. Президент избирался ВНСТ на 4 года и мог переизбираться, был верховным главнокомандующим, назначал премьер-министра и поручал ему формирование правительства. В выборах в ВНСТ могли участвовать только мужчины с 22 лет; действовала мажоритарная избирательная система, игнорировавшая интересы малых народов Турции.
Конституция демонстрировала национализм ее создателей, вызывая осложнения в политической жизни и межнациональных отношениях. Абсолютное большинство антикемалистских выступлений проходило затем под религиозными лозунгами. За ними скрывались и недовольство национальных меньшинств, ущемленных в их правах, и возмущение крестьян, лишенных земли и продолжавших испытывать гнет полуфеодалов, и бремя государственных налогов, и недовольство религиозных деятелей, ощутивших реальную угрозу своему благополучию, и даже возбуждение некоторых бывших участников освободи тельной борьбы, продолжавших порою придерживаться традиционных взглядов.1
Конституция не содержала какого-либо упоминания о политических партиях. Видимо, кемалисты считали это тогда преждевременным, хотя сам Кемаль указывал на необходимость политического плюрализма.2
Ломка старых норм жизни была бы невозможна без преобразований в сферах просвещения, быта, культуры и без пересмотра оценок исторических событий. Президент считал, что самым почетным членом общества является трудолюбивый крестьянин. Новая Турция, по его мнению, должна стать «страной трудолюбивых, страной богачей», а ее основная трудовая сила – крестьянин.3 Но основная масса крестьян не имела земли, чем выражала резкое недовольство.
Одним из труднейших кемалистких преобразований явилось введение латинского алфавита вместо арабского. Официально современный алфавит начал действовать с июня 1928 года. Мусульманский календарь сменился европейским. Коран был переведен с арабского на турецкий.
Основная масса населения встречала реформы с энтузиазмом. Уже в мае 1931 г., на III конгрессе НРП, принципы Ататюрка превратились в так называемые «6 стрел», касательно существования и деятельности партии: она была республиканской, национальной, народной, государственной, светской и революционной. Каждая из «стрел» подразумевала конкретные действия.4
2. Преобразования в экономике
Лозанной кемалистская Турция закончила первый этап своей борьбы за национальное освобождение. Теперь перед нею встала другая не менее тяжелая и ответственная задача: хозяйственное возрождение, достижение экономической независимости.
Расширение внутреннего рынка, развитие товарно-денежных отношений, ликвидация экономической зависимости страны от иностранных государств, создание национальной промышленности, способной освободить страну от ввоза предметов массового потребления, развитие железнодорожной сети, а также поднятии сельскохозяйственного производства, - все эти вопросы были предметом обсуждения на экономическом конгрессе, созванном в Измире в феврале 1923 г.
Выступая на его открытии, Кемаль, подводя итоги тогдашним своим размышлениям о независимости, сказал, что историческая наука по-разному объясняет причины возвышения и упадка наций, истинная же причина заключается в экономике: «Если мы изучим турецкую историю, то нам станет ясно, что причины возвышения и упадка нашей страны сводятся, в конечном счете, к экономическим причинам. Все успехи и победы, а также все поражения, несчастья и беды связаны с нашим экономическим положением в ту эпоху, когда они происходили. Поднимая Новую Турцию до подобающего ей уровня, мы обязаны при всех условиях придавать первостепенное значение нашей экономике, ибо наше время – это в полном смысле слова эпоха экономики».1
Вопрос о земле в Турции, как и во многих странах, был проблемным. В постановлении Измирского конгресса было записано, что «отныне хозяином страны является крестьянин» и что помощь земледельцам «будет главной заботой правительства»2. В действительности же все это не пошло дальше декларативных заявлений. Постепенно становилось ясно, что ВНСТ, представлявшее коалицию крупных землевладельцев, военных, а также крупной и средней буржуазии, не могло, да и не желало разрешить аграрный вопрос.3
Идя по пути укрепления прав земельной собственности, ВНСТ приняло 22 апреля 1925 г. закон о кадастре, облегчавший вовлечение земель в частнохозяйственный рыночный оборот. С принятием нового гражданского кодекса (1926 г.) в гражданский оборот были введены также государственные земли, находившиеся во владении и пользовании частных лиц.1
Не проводя радикальных реформ в области землевладения, турецкое правительство ограничивалось рядом полумер. Так, 21 апреля 1924 г. меджлис принял закон о создании сельскохозяйственных кредитных товариществ. Однако услугами этих товариществ крестьянские массы не могли пользоваться, поскольку закон предусматривал выдачу кредита лишь под солидное имущественное обеспечение или под соответствующий паевой взнос.2
Более или менее значительным мероприятием турецкого правительства в области сельского хозяйства была отмена ашара и замена его земельным налогом и налогом с продуктов, поступавших в продажу. Эти изменения, с одной стороны, позволили строить государственный бюджет на косвенных налогах, а с другой – значительно приблизили крестьян к рынку, так как потребность в деньгах для уплаты арендной платы, налогов и различных обязательств вынуждала его продавать свой продукт.3 Но экономика Турции в целом не получила надежной базы для свободного и самостоятельного развития. Основным препятствием на пути подъема сельского хозяйства была нерешенность аграрного вопроса. Более того, она явилась самым значительным препятствием на пути возрождения всей экономики Турции.
Необходимость расширения рынка сбыта сельскохозяйственной продукции, желание избавиться от тягостной зависимости от внешнего рынка как в области сбыта продуктов земледелия, так и снабжения страны промышленными товарами определили политику правительства в промышленности.4
Впервые об огосударствлении предприятий Кемаль заговорил еще в марте 1922 г.: «Одна из важных задач нашей экономической политики заключается в том, чтобы в меру наших финансовых и технических возможностей огосударствить те предприятия и учреждения, которые будут представлять непосредственно общественный интерес… Вместе с тем наше правительство готово предоставить всякого рода льготы капиталовладельцам, которые захотели бы, руководствуясь чисто коммерческими соображениями, вложить свои средства, как в горную промышленность, так и в различные экономические предприятия или же в общественные работы»5. Но официально об этатизме (по-турецки - девлетчилик) как основе государственной политики заявил премьер Исмет 30 июля 1930 г.
По мнению турецких экономистов этатизм есть процесс «капиталистического развития, в котором государство функционирует как стратегический агент частнокапиталистического накопления».1 Турецкие ученые утверждали, что «идеи этатизма включены в проблему турецкой национальной революции». Основное содержание этатистской политики заявляли они, - создание на средства государства или же под его контролем и руководством «непривилегированной и бесклассовой ассоциации».2 Этатизм противопоставляется всем другим экономическим системам – не только коммунистической, но и капиталистической – и изображался как типичный турецкий путь экономического развития.3
Именно Кемаль стал инициатором и теоретиком этатизма. Его выступление в апреле 1931 г. по программе НРП дало четкую характеристику намеченной линии. А в 1937 г. положение об этатизме было внесено в конституцию, после чего в 1938 г. был принят закон, регулирующий деятельность госсектора и госпредприятий. Турция стала пионером этатизма на Ближнем Востоке. Вслед за ней многие страны, впоследствии завоевавшие независимость, повторяли этот путь развития.
Утверждение этатизма проходило в условиях активного противодействия противников усиления роли государства. В 1930 было сломлено сопротивление недолго просуществовавшей Либерально-республиканской партии А.Фетхи. Только несокрушимая твердость Кемаля и его решимость возложить на государство «ответственность за национальную экономику» позволили реализовать избранный тогда курс. Президент неоднократно подчеркивал, что «система этатизма, которую осуществляет Турция, не является системой, заимствованной у мыслителей-социалистов XIX века. Это возникшая из потребностей Турции и свойственная исключительно ей система. В нашем понимании смысл этатизма заключается в следующем: частную инициативу и личную деятельность отдельных граждан считать основой всякой деятельности…, но, принимая во внимание все нужды великой нации и просторной родины… передать экономику страны в руки государства». Действительно, Кемаль не стремился изменить классовую структуру страны и думал лишь о «наращивании материальных сил нации».
Являясь особой формой развития капиталистических производственных отношений, базирующихся на государственной собственности, этатизм в Турции выражает совокупность отношений между государством – совокупным капиталистом – и всей эксплуатируемой массой. Сущность государственного капитализма в Турции в том и состоит, что государство берет в свои руки некоторые основные средства производства и осуществляет функции капиталистического предпринимателя.1
На начальном этапе, наибольшие доходы за короткий срок давали кредитные операции. Национальный капитал успешно подчинил своему контролю эту сферу. В 1920 г. в турецкие банки было вложено 32% всех депозитов, а в 1922 г. – около 50%, в 1924 г. – 62%, в 1934 г. – 84%. Аннулировались либо выкупались иностранные концессии. Но период «безболезненного роста турецкой буржуазии» закончился в годы мирового экономического кризиса 1929 – 1933 гг. Оказалось, что национальная буржуазия все же не способна активно отстаивать экономическую самостоятельность страны и предотвращать последствия кризиса.2
Но, важно подчеркнуть, что в начальный период этатизм республиканского правительства не был окончательно сформировавшейся системой. Государственно-капиталистические мероприятия в этот период сводились в основном к административно-хозяйственному вмешательству правительства в экономическую жизнь и деятельность частных предпринимателей.
Государственно-капиталистические тенденции довоенной Турции развивались в основном в двух направлениях.3
1-е, это непосредственное и активное участие государственного аппарата в экономическом строительстве, т.е. в направлении государственно-капиталистического предпринимательства. Государство вкладывало капиталы из бюджетных средств в строительство железных дорого, наиболее прибыльных промышленных предприятий (главным образом, текстильных и пищевых); организовывало кредитную систему в целях аккумуляции внутренних средств, финансирования промышленных предприятий, железнодорожного строительства и т.п.
2-е, это «регулирование» экономической жизни. Государство монополизировало некоторые наиболее важные отрасли производства, помогало, поощряло и покровительствовало частной инициативе (субсидии, налоговые и таможенные льготы и привилегии), содействовало объединению распыленных частных предприятий; вмешивалось во внешнеторговые операции; пользовалось малейшей возможностью привлечь в страну иностранный капитал.
Таким образом, государственное предпринимательство, т.е. непосредственное строительство, финансирование и управление различного рода хозяйственными учреждениями через государственный аппарат, представляло одну из основных форм государственного капитализма в Турции.
Этатизм в Турции отличается по социально-экономическим последствиям от государственно-монополистического капитализма империалистических стран. В довоенный период турецкая буржуазия использовала государственный капитализм в борьбе с иностранным экономическим проникновением, в попытках создания основ экономической самостоятельности. Выгодами, вытекавшими из политики этатизма, воспользовалась, прежде всего, национальная буржуазия (торговая и промышленная) для укрепления экономических основ своего господства. Но поскольку усиление позиций национальной буржуазии шло одновременно в борьбе с империалистическими монополиями и упрочением независимости и национального суверенитета Турции, государственный капитализм в этих условиях носил прогрессивный характер.1
Как по размерам капиталовложений, так и объему продукции успехи этатистской политики были скромными, но тем не менее ими в значительной мере определялся путь независимого экономического развития Турции.
Государственное промышленное строительство и участие в нем частного капитала в некоторой мере способствовали развитию национальной промышленности. При активном участии государственного аппарата и его покровительстве в Турции возникли новые отрасли промышленности: сахарная, консервная, стекольная, бумажно-целюлозная и т.д. Значительно расширили производство существовавшие отрасли – текстильная, кожевенная и др. Некоторое развитие получили цементная, горнорудная и химическая промышленность. Делались попытки заложить основы металлургии. Стоимость годовой продукции цензовой промышленности увеличилась с 137,9 млн. лир в 1932 г. до 331,3 млн. лир в 1939 г.2
При слабости капитализма в целом и частнокапиталистической предпринимательской инициативы, в особенности непосредственное участие государства в хозяйственной жизни, ускоряло общее экономическое развитие Турции.
ГЛАВА 3. Мустафа Кемаль Ататюрк о внешнеполитической концепции независимой
Турции
Сравнение с прошлым помогает лучше понять внешнеполитическую концепцию Ататюрка. Она в корне отличалась от внешнеполитических взглядов всех предшествующих ему турецких государственных деятелей. В этой области у Ататюрка особенно заметен полный разрыв преемственности с идеями и практикой Османской империи. Отвергая, как уже отмечалось, идеологию панисламизма и пантюркизма, Мустафа Кемаль осуждал и основанную на этих доктринах агрессивную внешнюю политику. С другой стороны, он не менее решительно порицал султанское правительство за пресмыкательство перед державами Антанты. То есть, внешнеполитическая концепция Кемаля основывалась, как и во всем остальном на принципах национального суверенитета. Все то, что не затрагивает национального суверенитета, тем самым не может служить причиной войны, но то, что ему угрожает, должно быть отбито, и если мирные способы не помогают, необходимо взяться за оружие. Эта мысль проходит красной нитью через все высказывания Ататюрка по внешнеполитическим вопросам.1
Важным пунктом Национального обета Кемаля, окончательно сформировавшегося на Сивасском конгрессе был принцип «национальной границы», означавший одновременно и требование о сохранении за Турцией земель, входивших в ее состав на день подписания Мудросского перемирия, и отказ от арабских стран, то есть окончательный разрыв с концепцией Османской империи.
Для периода освободительной войны наиболее характерны выступления Кемаля против империалистической политики Запада. Борьбу Турции против империалистической агрессии Кемаль связывал с антиимпериалистической борьбой всего Востока. В речи, обращенной к полномочному представителю Советского Азербайджана, он, например заявил, что Анатолия «занимает положение форпоста, который вся Азия, весь угнетенный мир выдвинул против мира угнетателей»2. В другой раз Кемаль сказал: «Я чувствую необходимость снова подчеркнуть, что борьба, которую в настоящее время ведет Турция, не является только ее борьбой. Если бы нынешняя борьба велась Турцией лишь от ее имени и только ради нее самой, то, возможно, она была более короткой, менее кровопролитной и быстрее бы окончилась. Турция затрачивает огромную энергию, так как защищает дело всех угнетенных наций, всего Востока, и она уверена, что в этой борьбе все восточные нации будут неизменно идти вместе с ней»3.
Показательной чертой внешнеполитических взглядов Кемаля в начальный период революции (1919) также была дискуссия, которую он вел со сторонниками американского мандата – стамбульскими «аристократами обоего пола». Несмотря на сильный нажим с их стороны, Кемаль высказался против мандата, трезво усмотрев в этом покушение на суверенитет Турции.1
Столь же отчетливо Кемаль понимал значение добрососедских отношений с Советским Союзом. Непосредственным стимулом к установлению этих отношений было стремление получить политическую и материальную поддержку крупного государства. С этой целью Кемаль уже 26 апреля 1920 г., через три дня после открытия Великого национального собрания, отправил в Москву на имя В.И. Ленина письмо, в котором изложил основные внешнеполитические принципы новой Турции, просил оказать ей помощь и предложил установить регулярные дипломатические связи.2 В своем ответном письме от 3 июня того же года Советское правительство подтвердило акт взаимного признания обоих государств де-юре и заявило, что оно «счастливо заложить прочный фундамент дружбы, которая должна объединить турецкий и русский народы»3.
Надежды Кемаля на получение помощи от Советского Правительства оправдались. Успешно реализовался советско-турецкий договор от 17 декабря 1925 г. о дружбе и нейтралитете. Вскоре промышленное производство в Турции заметно возросло, а в 1932 г. она добилась положительного сальдо внешнеторгового баланса, окрепло национальное предпринимательство, хотя зависимость от международного капитала еще сохранялась.4
Но как эта помощь ни была значительна сама по себе, еще более важным для борющейся Турции был произведенный ею морально-политический эффект. Дружественное отношение Советской России к Турции воспринималось общественностью всего мира как признание справедливости борьбы турецкого народа за независимость и повышало авторитет анкарского правительства внутри самой Турции.
Придя к убеждению, что советско-турецкая дружба отвечает коренным, непреходящим интересам турецкого народа, Ататюрк положил ее в основу своей внешней политики. И всячески это декларировал в своих выступлениях.5
После окончания войны за независимость Ататюрк в основном сохранил свою прежнюю внешнеполитическую концепцию. В соответствии с принципом национального суверенитета он, как и раньше, считал, что воевать нужно только в случае жизненной необходимости. В ряде его речей настойчиво подчеркивается, что поскольку Турция осуществляет реформы и находится в процессе развития, мир для нее – настоятельная необходимость.
У Ататюрка сохранялись также надежды на возможность международного соглашения об обеспечении коллективной безопасности. Но вместе с тем его постоянно заботила мысль о том, что Турция должна укреплять свои собственные, национальные силы, чтобы не оказаться перед лицом какой-либо неожиданности. Вспоминая события освободительной войны, он говорил депутатам меджлиса: «Что поделаешь, господа! Извечная истина, гласящая, что право, не подкрепленное материальной силой, попирается, не сделала для нас исключения. И пока национальная власть не одержала реальной и окончательной победы, фея мира не раскрывала нам своих объятий»1.
Упрочивалась и мирная линия турецкой внешней политики. В 1932 г. страна стала членом Лиги Наций, в 1934 г. вошла в состав Балканской Антант наряду с Грецией, Югославией и Румынией. В 1935 г. был продлен на 10 лет договор о дружбе и нейтралитете с СССР. Конференция в Монтре (июнь – июль 1936 г.) облегчила Турции контроль над проливами.2
Но не все выступления и действия турецкой дипломатии в эти годы соответствовали целям обеспечения всеобщего мира и собственным национальным интересам. Турция в поисках выгод, начинает заключать различные союзы, это, следовательно, давало возможность вовлечения ее во внешнеполитические комбинации крупных держав. В связи с этим во второй половине 30-х годов стали наблюдаться тенденции к охлаждению отношений с Советским Союзом. Однако, на данном этапе, Ататюрк сумел удержать руль турецкой внешней политики от поворотов, которые могли нанести ущерб основам «дружбы с СССР». Но уже с середины 1936 г. и особенно в 1937 г. здоровье Ататюрка стало резко ухудшаться, и внешняя политика Турецкой республики начинает претерпевать изменения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Всего несколько десятилетий спустя после смерти Ататюрка, Турция стала неузнаваемой. Слово «турок», в эпоху османов звучавшее как «мужлан», стало самоназванием динамичной, предприимчивой нации, обладающей сильной армией, энергично развивающейся промышленностью, надежной аграрной сферой. Геостратегическое положение страны в регионе становиться важным как никогда.
Уроженец города Солоники, он был гениальным прагматиком, человеком практического склада и четко ориентированного ума. Ататюрк редко покидал свою страну, всегда оставаясь – в прямом и переносном смысле – «на родной почве». Но ему удалось с блеском использовать достижения как капитализма, так и социализма, сочетая, к примеру, кооперативное движение с жестким государственным регулированием, а рыночные механизмы – с государственным протекционизмом. То, что казалось ему нужным и полезным для страны «здесь и сейчас», без лишних размышлений и идеологической рефлексии заимствовались им из опыта других стран и иных политических систем.1
Постепенно менялся облик страны: турецкий капитал переходил к равноправному сотрудничеству с иностранным, закончилась свободная деятельность иностранного капитала, турецкий бизнес все более становился национальным, деловая переписка перешла на турецкий язык, ослабло засилье иностранных рекламы, зрелищ и периодики. Турция вышла на новый рубеж развития культуры.
В данной работе были отражены вопросы, касающиеся формирования философских и общественно-политических взглядов Ататюрка, содержания этатизма, как идеологии социально-экономической модернизации страны, и внешнеполитической концепции независимой Турции.
«Произошла великая важная революция… Новый государственный строй Турции, показав своей успешной деятельностью, что он собой представляет, утвердил затем свое существование под тем названием, которое неизвестно и прославлено во всем мире. Он доказал, что ему чужды колебания и нерешительность и что он не намерен идти вспять, как некоторым хотелось думать и толковать. Он открыл республиканскую эру в турецкой истории»2.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Источники:
Кемаль Ататюрк. Избранные речи и выступления. М., 1966.
Кемаль Ататюрк. Кемаль Ататюрк. О советско-турецких отношениях в 1919-1938
годах// Международная жизнь. 1963. №11.
Исследования:
Алибеков И.В. Государственный капитализм в Турции. М., 1962.
Данилов В.И. Турция 20-30-х годов: путь к демократии// Восток. 1997. №2.
Киреев Н.Г. История этатизма в Турции. М., 1991.
Лежиков А. Отец народа// Родина. 1998. №5-6.
Миллер А.Ф.Становление Турецкой республики//Народы Азии и Африки.1973.№6.
Миллер А.Ф. Вступительная статья// Кемаль Ататюрк. Избранные речи и
выступления. М., 1966.
Моисеев П.П. Аграрные отношения в современной Турции. М., 1960.
Розалиев Ю.Н. Мустафа Кемаль Ататюрк// Вопросы истории. 1995. №8.
1 Данилов В.И. Турция 20-30-х годов: путь к демократии// Восток. 1997. №2. С. 63.
2 Там же С. 65.
1 Более подробно см.: Данилов В.И. Указ. соч. С. 72.
2 В данной работе используются: Миллер А.Ф. Становление Турецкой республики// Народы Азии и Африки. 1973. №6; Миллер А.Ф. Вступительная статья// Кемаль Ататюрк. Избранные речи и выступления.
3 Киреев Н.Г. История этатизма в Турции. М., 1991.
4 Розалиев Ю.Н. Мустафа Кемаль Ататюрк// Вопросы истории. 1995. №8.
5 Лежиков А. Отец народа// Родина. 1998. №5-6.
6 Алибеков И.В. Государственный капитализм в Турции. М., 1962.
7 Данилов В. И. Указ. соч.
8 Кемаль Ататюрк. Избранные речи и выступления. М., 1966; Кемаль Ататюрк. О советско-турецких отношениях в 1919-1938 годах// Международная жизнь. 1963. №11.
1 Кемаль Ататюрк. Избранные речи и выступления. С.
2 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 60.
3 Там же.
4 Киреев Н.Г. Указ. соч.. С. 78.
1 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 60.
2 Там же.
3 Там же.
4 Миллер А.Ф. Вступительная статья. С. 7.
1 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 61.
2 Там же. С. 62.
3 Там же.
1 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 65.
2 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 33.
1 Цит по: Данилов И.В. Указ. соч. С. 66.
2 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 66.
3 Миллер А.Ф. Вступительная статья. С. 14-15.
1 Далее по тексту ВНСТ.
2 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 87.
3 Цит. по: Данилов В.И. Указ. соч. С.66-67.
4 Кемаль Ататюрк.. Избранные речи… С. 87-89.
5 Там же. С. 136-138.
1 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 70.
2 Цит. по: Миллер А.Ф. Вступительная статья. С. 19.
3 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 70.
4 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 137.
1 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 306-315.
2 См. более подробно: Киреев Н.Г. С. 88-90.
3 Данилов В.И. Указ. соч. С. 70.
4 Миллер А.Ф. Становление Турецкой Республики. С. 46.
1 Киреев Н.Г. Указ. соч. С. 83-85
2 Там же.
3 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 214.
4 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 71.
1 Ататюрк М.К. Избранные речи... С. 267-282.
2 Ататюрк М.К. Избранные речи... С. 279.
3 Алибеков И.В. Указ. соч. С. 19.
1 Моисеев П.П. Аграрные отношения в современной Турции. М., 1960. С. 40.
2 Алибеков И.В. Указ. соч. С. 20.
3 Там же.
4 См. Киреев Н.Г. Указ. соч. С. 60-68, 86-88, 91-102, 108-118.
5 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 213-217.
1 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 75.
2 Цит. по: Алибеков И.В. Указ. соч. С. 32.
3 Там же.
1 Алибеков И.В. Указ. соч. С. 36.
2 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 74.
3 См. Алибеков И.В. Указ. соч. С. 38-90.
1 Алибеков И.В. Указ. соч. С. 37.
2 Алибеков И.В. Указ. соч. С. 106-107.
1 См. Кемаль Ататюрк. О советско-турецких отношениях… С. 147-159.
2 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 168-170.
3 Кемаль Ататюрк. О советско-турецких отношениях… С. 153.
1 Миллер А.Ф. Вступительная статья. С.13.
2 Кемаль Ататюрк. О советско-турецких отношениях… С. 147-148.
3 Цит. по: Миллер А.Ф. Вступительная статья. С. 23.
4 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С.75.
5 См. Кемаль Ататюрк. О советско-турецких отношениях… С. 147-159.
1 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 315.
2 Розалиев Ю.Н. Указ. соч. С. 75.
1 Лежиков А. Указ. соч. С. 146-147.
2 Кемаль Ататюрк. Избранные речи… С. 318.
2