Венгрия. Образование единого государства

Венгрия. Образование единого государства

Когда Такшоня похоронили по языческому обряду, а его сын, праправнук Арпада, Геза был поднят на щит как новый князь, что опять-таки было в духе древних племенных обычаев, политическая ситуация в Центральной Европе резко изменилась. Обитавшие здесь народы, прежде всего венгры, оказались «зажатыми» между двумя сильными, стремящимися к экспансии империями христианского мира. Пока от границ империй ее отделяли буферные государства, давление, испытываемое Венгрией, было не столь сильным и прямым. Однако в 971 г. Византия аннексировала Болгарию, а на западной — баварско-венгерской — границе неспешно, но неумолимо шло немецкое наступление. Потенциальная опасность превратилась в реальную угрозу в 972 г., когда два императора заключили между собой союз, скрепив его династическими узами брака между сыном Оттона I и греческой принцессой. В этой критической ситуации венгров могло спасти только обращение в христианство.

Учитывая напряженные отношения, которые складывались в течение всего последнего десятилетия между Венгрией и Византией, и сравнительно нормальные контакты между Венгрией и «Священной Римской империей», вполне логичным представляется то, что Геза обратился именно к Оттону I. По распоряжению императора, бенедиктинский монах Бруно из Санкт-Галлена был посвящен в сан епископа и отправлен в Венгрию. Уже будучи крещеным, христианским князем, Геза послал в 973 г. своих представителей на ассамблею в Кведлинбурге с выражением дружеских чувств и намерений по отношению к императору. Следует, однако, отметить и то, что, в отличие от других новых династических правителей Европы (Харальд I Синезуб, король датский; чешский князь Болеслав II, а также Болеслав I Храбрый, сын поляка Мешко), посетивших ассамблею в качестве верных вассалов императора, Геза от поездки воздержался. Таким образом он заложил основы внешней политики Венгрии на протяжении всего средневекового периода. Ее суть состояла в утверждении статуса Венгрии как равноправного члена христианского содружества народов, не признающего никакой иноземной власти. Христианская же благочестивость самого Гезы вызывает очень серьезные сомнения. По словам Титмара, мерзебургского епископа, он, поклоняясь Господу, продолжал чтить и старых языческих богов. Когда его упрекнули за это, ответил так: «Я достаточно богат и силен, чтобы позволить себе подобное».

Своим богатством Геза был обязан разного рода сборам, налогам, податям и повинностям, которые собирались по всей стране значительно более успешно, чем во времена правления его предшественников. Он сумел добиться этого безжалостным подавлением своенравных племенных вождей, а также всех остальных глав родов и кланов, которые не желали признавать его верховенство. Первый христианский правитель Венгрии, наделенный чрезвычайной политической проницательностью, все-таки оставался грубым полуварваром, «очень жестоким человеком, убившим многих людей в приступах внезапного гнева», по свидетельству того же Титмара. Подробности его борьбы за установление сильной централизованной власти в стране малоизвестны. Тем не менее к концу его правления власть князя простиралась практически на всю страну, за исключением владений правителя Трансильвании Дьюлы (название наследственной должности стало родовым именем, сохранявшимся в течение жизни многих поколений). Военные успехи Гезы объясняются рядом факторов. Он укрепил свои крепости и поместья, привлек на службу много рядовых воинов-иобагионов, которые ушли из племенных ополчений, как только закончилась эра грабительских набегов. Одновременно князь мог полагаться на свою элитную тяжелую кавалерию, состоявшую в основном из иностранных наемников (варяги, хорваты, болгары) под командованием немецких рыцарей-швабов, которые составляли ближайшее окружение — ядро свиты — Гезы наряду со священниками-миссионерами. И, наконец, последним, но весьма важным обстоятельством было умение и желание Гезы поддерживать мир и сохранять союзы с соседями, если не брать во внимание его затяжную вражду с Генрихом, герцогом Баварии. Благодаря этому он имел возможность сконцентрировать все внимание на внутренней политике, тем самым упрочив свою власть.

Своими успехами король Иштван, сын Гезы, затмил заслуги отца, хотя в значительной мере лишь завершил начатое им дело. И Макиавелли, и Руссо считали, что самое трудное в работе правителя-реформатора — это уничтожение старого, а не создание нового общественного порядка. Геза не только превосходно справился с первой задачей, но и построил полуварварское государство, в котором большая часть экономических ресурсов и военный потенциал уже были централизованы и сконцентрированы в руках правителя. Однако это было еще непрочное государственное образование, удерживаемое от распада исключительно сильной рукой, по локоть обагренной кровью, строившееся на не зависящих от личности монарха институтах светской и церковной власти и кодексе манориального права (что только и могло сцементировать новый порядок), находившихся еще в зачаточном состоянии. Кроме того, принятие западной модели общественного устройства подразумевало замену крещеного князя коронованным королем, ибо только коронация (деяние столь же сакральное, как и посвящение в сан) символизировала бы окончательное приобщение страны к государствам христианской Европы и гарантировала бы, что ее государь будет принят на равных монархами Запада.

Сын Гезы, рожденный около 975 г. под именем Вайк и получивший при крещении в новой княжеской столице Эстергоме имя Иштван, был коронован и принял знаки королевской власти из рук легата римского папы Сильвестра II. Фактически это означало, что король Венгрии не должен признавать над собой ничьей земной власти, конкретно — власти германского императора, поскольку он сам обладал самым высоким титулом светских правителей западного мира. Символическое значение факта возложения короны руками римского папы, а не светского правителя всегда очень высоко оценивалось в Венгрии. Это возвышало венгерских королей в их собственных глазах, как и во мнении потомков. Однако если посмотреть на это под несколько иным углом зрения, то едва ли случайной представляется почти одновременная коронация монархов Венгрии и Польши. Явным образом амбиции местных правителей совпали с генеральной стратегией расширения respublica Christiana, активными проводниками которой являлись и римский папа, и император Оттон III. Соответственно обе коронации получили их благословение.

Помимо сложностей в международных отношениях, Иштвану, чтобы получить корону, необходимо было отстоять свое право на власть внутри страны. Стремясь унаследовать престол отца, он, по сути, был вынужден пойти на коренные преобразования в самой системе наследования, что на много столетий вперед предопределило ход развития венгерской истории. В Западной Европе к этому времени уже утвердился принцип первородства, который заменил принцип старшинства, в соответствии с которым наследником оказывался не старший сын усопшего, а старший мужчина рода. Когда умер Геза, старшим в роду стал его племянник, Коппань, лидер юго-западной области Шомодь, которую он получил за отказ от престола в пользу Иштвана, достигшего к тому времени совершеннолетия. Тем не менее Коппань восстал сразу после смерти Гезы в 997 г. Однако решающая битва стала копией типичных сражений с немцами во время последних венгерских набегов: хорошо обученная и вооруженная по последнему слову военной науки тяжелая кавалерия Иштвана, подобно рыцарям Оттона под Аугсбургом, сокрушительным ударом обратила в бегство армию Коппаня. Сам Коппань пал на поле боя. Его тело четвертовали и повесили на воротах чегырех замков: Веспрема, Дьёра, Фехервара и Дьюлафехервара — родового замка Дьюлы, дяди Иштвана и правителя Трансильвании.

Дьюла и его «сосед» Айтонь, землевладелец из долины Марош, несомненно, были в числе тех, кто не спешил присоединиться к дружным крикам: «Боже, храни короля!» на церемонии коронации, состоявшейся на Рождество в 1000 г. (либо на Новый год, 1 января 1001 г.). Их владения стали убежищем для всех сторонников старого порядка, при котором уважали кровные узы и чтили языческих богов. Свита Иштвана и его жены баварки Гизеллы казалась этим приверженцам старины чужой и рабской по духу, а латинское бормотание священников — богомерзким кощунством. Ни Дьюла, ни Айтонь не поднимали оружия против Иштвана, удовлетворяясь тем, что в качестве независимых владык могли вести собственную политику, мешая созданию государства нового типа. Их сепаратизм крайне раздражал Иштвана еще и потому, что они вдвоем контролировали производство и транспортировку очень важного для того времени продукта — соли — из Трансильвании, хотя она считалась монополией князей из дома Арпадов. В 1003 г. Иштван лично возглавил войско в походе против Дьюлы, который сдался без боя и впоследствии (возможно, не ранее 1018 г.) помогал королю подчинить Айтоня.

Сразу после коронации, ведя войны за объединение страны, Иштван параллельно начал создавать государственные структуры, необходимые для установления христианской монархии в Венгрии. В подготовке Иштвана к роли правителя основное значение имело его христианское воспитание, которое приучило его к самодисциплине, к умению повелевать и подчиняться, в отличие от отца, который не умел управлять своими страстями. Решительность, смягченная набожностью, превращала Иштвана в истинного Rex christianissimus, воина во славу Христа. Причем этим значение христианства для Венгрии не ограничивалось. Для правителя переходного периода, стремящегося создать общество, в котором уважают собственность и ценят безопасность, христианство не было исключительно метафизической доктриной или абстрактным кодексом верований. Десять заповедей отрицали деспотизм и произвол, запрещали воровство и убийство решительнее, чем все обычаи времен кочевничества. Заповеди защищали частную собственность как результат личного трудолюбия или же законного наследования, в то же самое время упрощая и проясняя принципы наследования путем регулирования отношений полов. И, наконец, они побуждали людей смирять гордыню, уважать общество, подчиняться королям, их власти. Венгерское слово kiraly, означающее «король» и заимствованное из славянского корня kral, восходит к имени Карла Великого. Согласно взглядам того времени, король по статусу, подобно своему великому предшественнику — императору франков, не имел над собой никакой земной власти и был ответствен только перед Господом.

Не в малой степени распространению христианства способствовало и появление в стране монахов, сопровождавших известных миссионеров (св. Адальберт Пражский и его соратник Радла; аббат Астрик, предположительно доставивший Иштвану корону из Рима; Бруно Кверфуртский, проповедовавший среди «черных мадьяр» во владениях Айтоня), которые были не только учителями новой веры, но также и знатоками важных «религиозных технологий». Орден бенедиктинцев, реформированный в X в. по рекомендациям, разработанным во французском монастыре Клюни, стал очень влиятельной в Европе того времени организацией. Он предотвращал и останавливал частые войны и конфликты проповедью Слова Божьего, став одновременно своего рода лабораторией, в которой создавалось сельское хозяйство нового типа. Монашеский завет жить «в молитвах и трудах» (оra et labora) превратил монастыри в настоящие агротехнические хозяйства со строгой исполнительской дисциплиной и высокой степенью разделения труда. Благодаря этому мужские и женские монастыри (вне зависимости от того, насколько они прониклись «духом Клюни») стали образцами западного образа жизни для населения только что обращенных земель, являясь в то же самое время и центрами создания письменной культуры. Не оставляя забот о душах своих прихожан, священники не считали ниже своего достоинства оказывать им и чисто светские бытовые услуги. Они, например, учили крестьян приемам обработки земли с помощью современных орудий труда и помогали им составлять различные грамоты и документы для нотариусов или для королевской канцелярии. Чанадский епископ Геллерт, умерший мученической смертью и впоследствии канонизированный, стал первым известным церковным писателем Венгрии. Да и сам Иштван не брезговал сочинительством, адресовав свои «Наставления» сыну — герцогу Имре. Латынь как язык письменности начала впитывать в себя различные элементы устной культуры, местного народного языка, хотя первое из сохранившихся произведений, написанных по-венгерски (погребальный плач), датируется не ранее 1200 г.

Таким образом, задача, стоявшая перед воителем Христа, определялась цивилизаторской и просветительской работой в самом широком смысле слова. И Иштван решительно взялся за ее решение, сразу после коронации написав письмо римскому папе, в котором обосновывал необходимость создания в Эстергоме архиепископства и смиренно просил содействия в этом. Архиепископ эстергомский и стал затем главой независимой венгерской клерикальной организации, куда входили также архиепископство в Калоче и восемь епископатов, каждый из которых к концу XI в. имел собственный кафедральный собор и собрание каноников. Особую известность приобрел собор в Секешфехерваре, избранном Иштваном в качестве личной резиденции и ставшем городом традиционной коронации венгерских королей. Важная роль собора определялась и тем обстоятельством, что в Средние века там хранилась корона Венгерского королевства. (Священная корона, символизирующая непрерывность существования венгерской государственности, свой нынешний вид приняла в XI и XII вв. По мнению большинства историков, она состоит из двух головных уборов: низ представляет собой «греческую» корону, полученную королем Гезой I от византийского императора в 1074 г., тогда как ее навершие является «римской» короной, скрепленной с низом во время правления Белы III в конце XII в.) Создав высшие органы церковной власти, Иштван тщательно следил за тем, чтобы церковь не жила своей обособленной от общества жизнью. Согласно приказу, изданному в самом начале его правления, каждые десять сел должны были построить одну приходскую церковь. В Паннонхальме, Печвараде, Залаваре и в других местах были созданы монастыри. Хроники Паннохальмы, начатые в 998 г., через два года после основания монастыря, являются первым письменным памятником венгерской клерикальной культуры. К концу XI в. местная библиотека состояла уже из 80 старинных рукописей. При соборах создавались также школы. По всей видимости, именно для них епископ шартрский по просьбе Бониферта, первого епископа города Печ, выслал около 1020 г. «Грамматику» Присциана — самый широко распространенный в Средние века учебник латинского языка.

Для материальной поддержки церкви Иштван издал указ о сборе церковной десятины, однако подлинной основой клерикального благосостояния и власти, как и повсюду в Европе, явились огромные земельные наделы, дарованные им и его преемниками епископатам, церковным советам и монастырям. Хозяйственно-политическое значение церковных земель по своему масштабу также превосходило собственно религиозное влияние духовенства. Манор — дворянское поместье — с характерными для него экономическими и производственными отношениями в значительной мере складывался как подражание подсобному хозяйству монастырей. Идея недвижимой, неделимой и неотчуждаемой собственности была настолько новаторской для венгерского общества, что светские землевладельцы не настаивали на письменной фиксации границ своих поместий вплоть до первых десятилетий XIII в., считая, что и без этого каждый хорошо знает, где его земля. Вследствие действий, которые стали именоваться процессом создания венгерского государства и привели к конфискации двух третей бывшей земельной собственности родов (как самих территорий, так и проживавшего на них населения) в пользу казны, король или, скорее, весь королевский дом Арпадов стал самым крупным землевладельцем страны. Король оказался собственником обширных владений, размерами подчас не уступающих официальным округам. Население каждого его владения обитало в маноре, в центре которого возвышался укрепленный господский замок или дом, достаточно большой для того, чтобы вместить весь двор короля. В течение года монарх со свитой переезжал из манора в майор, потребляя собранную там для них провизию и расходуя накопившиеся средства. Отождествление власти короля с положением крупнейшего землевладельца, сохранявшееся в течение всего периода царствования дома Арпадов, было основой установленного ими абсолютизма патриархально-деспотического толка. Латифундии светских владык, хотя они пока не играли той роли, которую будут играть позднее, в уменьшенных масштабах копировали быт королевского двора. Их владельцами были или вожди родов и кланов, достаточно рано перешедшие на сторону Арпадов, или же наконец-то смирившиеся противники (например, племенной вождь Кабар Аба, взявший в жены сестру Иштвана), но немало среди них было и иноземных рыцарей-наемников, щедро вознагражденных за помощь, которую они оказали королю в борьбе за власть.

Замки (var), представлявшие собой, как и большинство старинных венгерских городов, населенные пункты, укрепленные каменными или — чаще — кирпичными стенами, теперь оказались в руках короля вместе с окружающими их землями. Именно они превратились в центры военного контроля и светского администрирования, став основой нового политического строя. Иштван прекратил практику переселения воинов-иобагионов племенных ополчений в королевские крепости. Они оставались в замках на положении «замковых людей», несущих воинскую службу и ответственных за боеспособность замка и гарнизона, тогда как обработкой замковых пахотных земель должны были заниматься удворники — обычные землепашцы, которые хотя и считались юридически свободными, но должны были отрабатывать замковые повинности. Военный гарнизон замка состоял из сотен самостоятельных боевых единиц. Командовали гарнизоном особые военачальники (varispan), по должности и обязанностям примерно равные «графу» в империи Карла Великого и других западноевропейских государствах. Они были обязаны управлять округом, или комитатом, т.е. землями, подчиненными замку, от имени самого короля, выполняя его основные функции: контролировать исполнение судебной власти в качестве верховного судьи, собирать налоги и повинности и формировать войско комитата под своим знаменем. В период правления Иштвана было создано до сорока пяти таких комитатов. В наместники выдвигались наиболее преданные и надежные из сподвижников короля. Имена некоторых из них остались в названиях комитатов, как, например, имя Саболча, одного из влиятельных вождей клана, швабского рыцаря Хонта или Чанада, победившего Айтоня.

Наряду с прелатами в состав Королевского совета — высшего органа государственного управления — входили ишпаны. Архиепископ Эстергомский и надор, или палатин (верховный судья, в чью компетенцию входили судебные разбирательства с членами королевской семьи и двора, как у мажордомов в империи Каролингов), являлись руководителями этого совета. Его существование нисколько не противоречило принципу единовластия, не ограничивало прерогатив короля. Напротив, разумный монарх с готовностью обращался к совету, прося его рекомендаций и, следовательно, получая согласие самых влиятельных граждан общества по любому сложному и важному вопросу. Именно благодаря сотрудничеству с советом Иштван смог на первом этапе своего правления издать две книги законов, которые касались в основном сферы церковной жизни и отношений собственности. Они обеспечивали исполнение христианской обрядовости и функционирование церковной системы в целом (включая указ о десятине); в них осуждались насилие и клятвопреступление; уточнялись все манориальные права и нормы (включая понятие личной земельной собственности и юридической зависимости крестьян от помещиков); защищались права вдов и сирот; содержались требования о наказании ведьм и колдунов.

Законодательная деятельность Иштвана явилась громадным шагом вперед по сравнению с практикой кровной мести и улаживания конфликтов путем переговоров, как это было при родоплеменном строе. Более того, она стала первой попыткой «новых варварских» народов Центральной и Северной Европы создать систему правосудия. Наказания были суровыми, но в целом не более жестокими, чем во всех кодексах того времени, и, по всей видимости, применялись с высокой степенью эффективности. В результате Венгрия, хотя она и отставала от Запада по уровню материального благосостояния и экономического развития, равно как и по социальной стратификации и организации (здесь политические решения и деятельность одного поколения никоим образом не могли уменьшить колоссального отставания, которое накапливалось в течение столетий), в области законодательства оказалась вполне на уровне самых развитых стран Западной Европы, к окраинам которой она и примкнула. Частично это объясняет популярность, которой Венгрия пользовалась в течение нескольких последующих веков среди многочисленных переселенцев, независимо от рода их деятельности и верований. Второй тому причиной мог быть открытый характер венгерского общества. Иштван в своих «Наставлениях» герцогу Имре высказывал убеждение, что одноязычные царства внутренне слабы и иноземцев следует приваживать и опекать. Конечно, слово «царство» в данном контексте, по-видимому, подразумевает не всю страну в целом, а лишь узкий крут лиц, допущенных к государственным делам, т.е. королевский двор. Следовательно, речь идет о практике набора гвардии и телохранителей королевской особы из иностранных рыцарей, а не о радушном отношении к иноземцам вообще. Однако, как бы там ни было, численность подданных Венгерского королевства к 1200 г. достигала примерно 2 млн. человек, что никоим образом не могло быть следствием только естественного прироста населения.

Королевство Иштвана, канонизированного в 1083 г., не только стало неотъемлемой частью христианской Европы, но и превратилось в наиболее уважаемое и, возможно, самое могучее из новых государств, образованных во второй половине X в. Кроме того, оно единственное среди них обладало совершенно уникальной привилегией: его церковь подчинялась непосредственно и исключительно Риму. Стабильность международного положения Венгрии обусловливалась тем, что император Византии Василий II Болгаробойца являлся надежным союзником Иштвана, а император «Священной Римской империи» Генрих II был его шурином. Первый помогал Иштвану в борьбе против болгарского царя Самуила; вместе со вторым они отвоевали венгерские земли, захваченные польским королем Болеславом I Храбрым. Когда преемник Генриха II — Конрад II вторгся в Венгрию в 1030 г., новое королевство было достаточно сильным, чтобы самостоятельно дать ему отпор.

Список литературы

1. Контлер Ласло, История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы; М.: Издательство "Весь Мир", 2002

Для подготовки данной применялись материалы сети Интернет из общего доступа