Нужно ли было НАТО бомбить Югославию? История и последствия Косовского кризиса 1998-1999 гг.

Санкт-Петербургский Государственный Университет

Факультет Международных отношений

Курсовая работа по курсу

«Введение в специальность»

Студента I курса, 3 группы

Направление – Регионоведение

Специальность – Европейские исследования

Курносова Дмитрия

Тема:

Нужно ли было НАТО бомбить Югославию? История и последствия Косовского кризиса 1998-1999 г.

Санкт-Петербург, 2001 г.

Косово и Метохия – это две исторические области на юге территории современной территории Югославии, граничит с Албанией и Македонией. Косово (сербск. – «поле птицы Кос»-дрозда) – это обширная равнина Косова Поля, Метохия (сербск. – «церковное владение») – горнистая местность на албанской границе от Печа до Призрена. (см. Приложения). Площадь этих двух территорий (далее – Косово) составляет 11 тыс. кв. км. Албанские названия этих территорий соответственно Косова и Плато Дукагьн. Юридически Косово является автономным краем в составе Республики Сербия Союзной Республики Югославии. Население Косово по данным 1987 г. составляло 1,85 млн. человек. Численность албанского населения на 1999 г. оценивалась в 82-90%, сербского в 7-10%. Так же в Косово по данным Статистического управления Югославии проживает 72 тыс. мусульман (славян), 21 тыс. турок, 97 тыс. цыган. В давний конфликт сербского и албанского населения в этих областях, который в 1998 г. принял форму вооружённого противостояния, вмешалось НАТО, придав конфликту статус международной проблемы. Пика это вмешательство достигло во время 78-дневной кампании бомбардировок Союзной Республики Югославия. Эти бомбардировки породили самый серьёзный кризис мировой системы международных отношений с момента краха биполярного мира. Косовский кризис поставил перед международным сообществом ряд принципиальных вопросов. Каким образом следует урегулировать сложные межнациональные конфликты? Насколько правомерно международное военное вмешательство во внутренние конфликты? Является ли такое вмешательство без санкции ООН агрессией? Является ли сегодняшний мир однополярным? Обладает ли НАТО фактической монополией на решение любых европейских вопросов? Будет ли повторён опыт Косово за пределами Европы?

В своей работе я хотел бы проследить каким образом развивался конфликт албанского и сербского населения в Косово, какова была обстановка в крае к моменту начала бомбардировок СРЮ и каким образом переход Косово под фактический контроль НАТО и ООН повлиял на неё. Так же я хотел бы проследить какие цели реально преследовало НАТО во время своей акции. На современном этапе актуальность данной проблемы оценивается достаточно низко и среди широкой публики в странах непосредственно не связанных с конфликтом широко распространено представление о конфликте как об «урегулированном». Даже если считать такое мнение правильным, очень многие другие межнациональные конфликты на Балканах остаются неразрешёнными, поэтому рассмотрение истории косовского конфликта в этом контексте представляется мне очень актуальным. Ключевым моментом, учитывая, с моей точки зрения, высокую степень предвзятости СМИ относительно анализа конфликта, является рассмотрение подлинных причин конфликта и подлинной истории конфликта. Конечно, учитывая низкий уровень моей компетенции, моя работа может рассматривать лишь как характеристика проблемы в самых общих чертах, большой объём материала в моей работе будет представлять простую констатацию фактов, выводы будут, наверное, не самыми глубокими, однако, я надеюсь, что выполнив поставленные мною задачи, я смогу внести какой-то вклад в разрешение данной проблемы.

В моей работе я хотел бы выделить две части. В первой части я хотел бы дать общую картину конфликта в Косово до 1999 г. Во второй дать кратко проследить отношение стран НАТО к косовской проблеме относительно заявленной концепции «гуманитарного вмешательства».

Для первой части своего исследования я обнаружил три наиболее компетентных работы.

Во-первых, это монография московского центра Карнеги «Косово: международные аспекты кризиса»(М., 1999) в частях «динамика косовского кризиса и политика России» и «конфликт в Косово как часть «албанского вопроса». Во-вторых, это работа сербского историка Душана Батаковича «История Косово и Метохии», размещённую на веб-сайте www.serbska-mreza.com. В-третьих, это совместная работа известной британской исследовательницы этого вопроса Миранды Викерс (автора книги «Between Serb and Albanian. The history of Kosovo») и Хью Полтона «THE KOSOVO ALBANIANS: ETHNIC CONFRONTATION WITH THE SLAV STATE», опубликованную на веб-сайте www.unc.edu. В качестве основы для исторического анализа я хотел бы избрать первое исследование. Хотя в нём авторы не ставят своей целью изложение истории Косово, там наиболее подробно изложены её основные моменты. Также от других работ её отличает грамотно выстроенный аппарат сносок и цитат. Работа Полтона и Викерс представляется мне очень полезной в плане статистики. Для завершения первой части и второй части я использовал в основном периодические издания. События 1998-99 г.г. произошли сравнительно недавно и среди материалов, посвящённых «актуальной теме» можно обнаружить достаточно глубокие исследования. Отдельно я хотел бы выделить работы Ноама Чомски, бывшего канадского посла в СРЮ Джеймса Биссета и Збигнева Бжезински, которые наиболее ярко и аргументировано отражают точки зрения сторонников и противников вмешательства НАТО.

I Часть. История албано-сербского противостояния в Косово

Истоки конфликта.

В книге «Косово: международные аспекты кризиса» приводятся споры албанских и сербских историков о происхождении албанцев и их исконных землях на раннем этапе албанской истории. Директор Исторического института Сербской академии наук С. Терзич считает общепризнанным, что области Косово и Метохия никогда не находились в составе какого-либо албанского государства, а с XII в. входили в средневековое cербское государство "и с тех пор в европейской науке известны как исторические области Сербии", что в XIV в. "После завоеваний сербского царя Душана в Сербское царство вошла почти вся Албания (см. приложения). Однако из этого исторического факта сербы не делают вывод об особых правах на земли, которые составляют нынешнюю Албанию"[1]. В Албании, напротив, полагают, что Косово "является территорией с автохтонным иллиро-албанским населением, которое не только постоянно проживало там, в разные исторические периоды, но и составляло большинство жителей", что, "несмотря на нашествие на Косову в IX-XI вв. славян и ее вхождение в болгарские и сербские государственные структуры, албанцы все же остались в большинстве на своих землях, успешно сопротивляясь процессу славянизации"[2].

К 1190 Косово стало административным и культурным центром Сербии династии Неманьичей. Албанское население в этот период составляло, по некоторым оценкам, 2% [3] И сегодня сербы называют Косово «старая Сербия». Так же оно стало центром сербской Церкви, которая построила там большое количество церквей и монастырей. Именно то, что в течение веков Косово являлось центром сербской Церкви, является, на мой взгляд, ключевым в трепетном отношении сербов к Косово. Это позволяет некоторым авторам сравнивать сербское видение Косово с сионистской концепцией Иерусалима. Косово Поле после известной битвы сербов против турок в 1389 г. стало символом сербского героизма, сопротивления турецкому завоеванию и занимает особое место в сербском эпосе, литературе, искусстве и коллективном сознании сербов. Национальным героем сербов считается юноша Милош Обилич, по преданию, проникший во время битвы в стан врагов и убивший султана Мурада. Однако еще в 20-е годы ХХ в. сербские исследователи обнаружили, что в фольклоре косовских албанцев утвердилось представление, что главным героем битвы, убившим султана, был албанец Милош Копилич [4]. Существуют документальные свидетельства, что в битве на Косовом Поле в 1389 г. в коалицию балканских феодалов во главе с сербским князем Лазарем, выступившую против турецкого нашествия, входили, кроме сербских, ополчения двух албанских феодалов - Георгия Бальши и Димитра Йонимы.[5] В XV в. албанцы, которые тогда ещё были христианами под руководством короля Скандерберга вели войну против турков в Косово. Постепенно албанцы и в меньшей степени сербы под влиянием Османской империи стали принимать ислам, В 1689 г. австрийские войска при поддержке сербских повстанцев, прорвались на территорию Косово и Метохии, где потерпели поражение. В 1690 г. массы сербов во главе со своим духовным лидером – патриархом Арсением III покинули Косово. Центр сербской церкви и сербского народа переместился в район Белграда. [6]. Покинутые плодородные земли заселили албанцы. Именно, с этого времени можно говорить о вражде между албанцами и сербами, поощрявшейся турецкими властями.

Туркам удалось закрепить многочисленное мусульманское население в стратегически важных районах Вардарской Македонии, Косово, Метохии, Санджака и Боснии. Этот мусульманский коридор как бы делил надвое область расселения сербов и черногорцев [7]. Спасаясь от массовых преследований со стороны турецкого войска и албанских отрядов, часть сербов покинула родные места, другая же приняла ислам. После Русско-Турецкой войны 1878 г. главные косовские города Приштина и Митровица отошли к Сербии, в то время как остальная часть Косово осталась в турецких руках.

Многие историки, считают, что албанцы стали последним народом в Европе пережившим национальный подъем, который большинство народов испытали во времена наполеоновских войн. В Османской империи сложилась практика формирования административных единиц независимо от этнического состава населения, чтобы пресечь в зародыше национальные движения. Поэтому албанцы оказались рассредоточенными по четырем вилайетам - Скутарийскому (Шкодринскому), Косовскому, Манастирскому (Битольскому) и Янинскому. В 1878 г. консервативные албанские землевладельцы, заинтересованные в сохранении своих владений от сербов и представители албанской интеллигенции, заинтересованные в объединении всех албанцев под эгидой Османской империи основали Лигу Призрена. Это движение было поддержано султаном, желавшим использовать идеи панисламизма в качестве контрбаланса против панславизма. Но с ослаблением Османской империи, Лига стала стремиться к автономии в рамках Порты, превращаясь в антихристианское движение. На Берлинском конгрессе в июне 1898 г., стремясь ослабить влияние России на Балканах, западные державы во главе с Бисмарком, вынудили Россию подписать договор, по которому все земли, населённые албанцами возвращались Османской империи, а сербские войска выводились из Косово.

С. Новакович, посланник Сербии в Константинополе, писал в 1898 г. министру иностранных дел Турции о злодеяниях албанцев по отношению к "христианскому населению сербской народности", преследовавших цель "истребить этот народ в тех краях", отмечая, что "число беженцев, которые переходят границу, чтобы спасти свои жизни, огромно, и оно растет каждый день..." [8]. Несмотря на длительное выселение из района Косово и Метохии, сербы, как православные, так и принявшие ислам, в конце XIX в. еще составляли там около половины населения [9].

В начале XX в. восстания балканских народов стали вспыхивать повсеместно на Балканах, и албанцы не были исключением. И во время всеалбанского антитурецкого и антиславянского восстания в 1910 г., Косово стало одним из его центров, объединивших местных албанцев, албанцев современной Северной Албании, Черногории и Македонии. Это было во многом вызвано турецкой конституцией, ущемлявшей избирательные права албанцев. Но во время 1-й Балканской войны, албанцы сражались на стороне турков, которые в результате войны потеряли почти все свои балканские владения. Сербские войска заняли всю территорию Косово. За войсками последовали сербские крестьяне, занявшие большую часть земель. Сербское правительство не шло ни на какие уступки по поводу Косово и Метохии, считая их "святой землей" сербского народа, и обе области отошли к Сербии. Некоторые исследователи утверждают, что «Великие державы» обосновывали передачу Косово следующими факторами: «моральным правом более цивилизованной нации», историческим правом на территорию, где находился центр Сербской церкви и тем, что этнический баланс в пользу сербов был нарушен искусственно. [10]

Именно длительное турецкое господство на Балканах является первоосновой албано-сербского противостояния. Сербы стали видеть в албанском населении Косово продолжение турецкой оккупации. Они считали, что Косово всегда было оккупированной частью Сербии. Но когда они восстановили своё господство над ней, для албанцев Косово стало в свою очередь оккупированной частью Албании. Косово стало полем битвы двух национализмов.

Косово и Первая Мировая война

Перед Первой Мировой войной в Албании столкнулись конфликтующие интересы Сербии, Австро-Венгрии и Турции. Сербия поддерживала правителя Албании Эссад-пашу, сторонника Антанты и подписали с ним договор о союзе. Но албанцы, в том числе и в Косово, более сочувствовали «Тройственному союзу» и с воодушевлением восприняли объявление Австро-Венгрией войны Сербии. Сербской армии пришлось входить в Косово для подавления восстания против Эссад-паши. В Косово разгорелся ожесточённый вооружённый албано-сербский конфликт, и очень многие албанцы бежали в Албанию. В 1915 г. австрийские и болгарские войска вошли в Косово. Сербские войска потерпели тяжёлое поражение. Сербские войска вместе с тысячами гражданских сербов совершили катастрофическое отступление через Косово и заснеженные албанские горы. Во время отступления погибло около 100 тысяч сербов [11]. Это известно в сербской историографии как «Великое отступление». В работе Душана Батаковича «История Косово и Метохии» военные потери сербов во время отступления оцениваются в цифру от 70 до 225 тыс., а гражданские в 140 тыс. Многие албанцы вступили в ряды австрийских войск, чтобы воевать против сербов. А оккупационные власти в Косово всячески пытались уменьшить влияние сербов на Косово. В частности, были открыты школы на албанском языке. В 1918 г. войска Антанты заняли Косово и передали управление в руки сербов. Там началась резня против албанцев, на что они ответили ожесточённой вооружённой борьбой.

Косовская проблема в королевской Югославии

В результате мирных соглашений 1919-1920 г.г. Косово вошло в состав Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев (с 1929 г. – Югославия), однако, официально граница Королевства СХС с Албанией не была признана до 1926 г. Албанское население Косово составляло 64%. Несмотря на это вплоть до 1946 г. Косово не имело никакой автономии в составе Югославии. В книге «Косово: международные аспекты кризиса» приводятся слова Э. Ходжи, "Берлинский конгресс и Версальский мирный договор несправедливо нарушили интересы Албании и албанского национального меньшинства в Косово... не согласившегося с таким решением вопроса и не желающего оставаться в границах Югославии, независимо от ее политического строя... Их [косовских албанцев] единственный идеал - это слияние с Албанией" [12]. На территории Косово появился нелегальный ирредентистский Косовский комитет, поставивший своей целью подготовку условий для воссоединения с Албанией. Он получал моральную и материальную поддержку как от фашистской Италии, так и от Коминтерна (по линии Балканской секции). Для Италии Албания являлась основным инструментом балканской экспансии, основной преградой для которой являлось Королевство СХС. В 1921 г. косовские албанцы обратились в Лигу Наций с требованием объединить Косово с Албанией, утверждая с 1918 г. сербами было убито 12 тыс. албанцев [13] Но, несмотря на провозглашённый лозунг о праве наций на самоопределение это требование было отклонено. Самым популярным средством по подчинению этнически чуждой местности является различная поселенческая деятельность и Югославия не была исключением. В книге «Косово: международные аспекты кризиса» достаточно подробно описывается этот аспект». В частности там говорится о том, что были изданы «Законы о колонизации южных районов Югославии» от 24 сентября 1920 г. и 11 июня 1931 г., которые гарантировали переселенцам предоставление до 50 га земли, бесплатный переезд к месту поселения, право пользования общественными лесами и пастбищами, освобождение в течение трех лет от налогов. Земельный фонд формировался за счет государственной и церковной собственности, заброшенных частных поместий и владений албанцев, которые экспроприировали под предлогом отсутствия у хозяев прав на владение землей. В результате двух волн колонизации 1922-1929 и 1933-1938 гг. около 11 тыс. сербских и черногорских семей заняли более 120 тыс. га земли. Глава аграрной комиссии Дж. Кристич, ответственный за колонизацию Косово, с удовлетворением отмечал, что в некоторых районах на севере края этнический состав изменился, и славянские поселения появились там, где в 1913 г. не было ни одного серба [14]. Однако эту программу нельзя считать выполненной. Сербский историк Батакович пишет в своей работе о том, что лишь 5% земли предлагаемой для колонизации было пригодно для земледелия, а 99 тыс. Га предлагавшихся для колонизации не были колонизированы. 3 (V. Djuretic, Kosovo i Metohija u Jugoslaviji, in: Kosovo i Metohija u srpskoj istoriji, pp. 95-106; N. Gacesa, Naseljavanje Kosova i Metohije posle Prvog svetskog rata, in: Kosovo. Proslost i sadasnjost, pp. 95-106;M. Obradovic, Agrarna reforma i kolonizacija na Kosovu (1918-1941), Pristina) 1981.

Естественно, между местными жителями и переселенцами возник антагонизм. Возникло движение «комитаджиев», или по сербской терминологии «качаков» - отрядов вооруженных крестьян. Население оказывало им всестороннюю помощь. Но благодаря постоянно объявлявшихся королевским правительством амнистиях, с 1918 г. по 1923 г. согласно книге Батаковича сдалось 478 «качаков», из которых 75 были оправданы в суде. К 1923 г. это движение сошло на нет. Различные проблемы Косово, в том числе, и экономические, вызывали эмиграцию. Общее число вынужденных переселенцев-албанцев неизвестно. Официальные югославские источники приводили следующие цифры: за период с 1927 по 1939 г. 19 279 человек эмигрировали в Турцию, 4 322 - в Албанию[16]. Но в связи с большим количеством эмигрантов-сербов к 1931 г. по сравнению с 1918 г. албанское население уменьшилось всего на 1%.[17] При этом, однако за период с 1919 по 1929 г. сербское население, по некоторым данным, увеличилось с 24% до 38%[Short History of Kosovo
by Michael Holzrichter and Sven Pohle//www.uni-weimar.de]

Королевское правительство не отказалось от этой политики и в конце 30-годов. Известный историк и общественный деятель, В. Чубрилович в своём докладе "Выселение арнаутов", прочитанном в Сербском культурном клубе в Белграде 7 марта 1937 г.(упоминается в книге «Косово: международные аспекты кризиса»), предлагал выселить 200 тыс. албанцев и разместить в крае славянских (по преимуществу черногорских) колонистов. В. Чубрилович считал, что привычные к тяжелому крестьянскому труду черногорцы легче уживутся с албанцами, чем сербы. [18] В июне 1938 г. после сложных переговоров Белграду удалось заключить конвенцию с турецким правительством о переселении в Турцию 40 тыс. семей югославских (косовских) албанцев-мусульман и турок в течение семи лет (с 1939 по 1944 гг.) [19]. Но эта конвенция так и осталась на бумаге. В начале 1939 г. итальянский министр иностранных дел Г. Чиано, готовясь к оккупации Албании, предложил принцу-регенту Павлу участвовать в разделе страны. Тот отказался, заявив: "Мы имеем столько албанцев в пределах нашего государства и столько от них неприятностей, что у нас нет ни малейшего желания увеличивать их число"[20]. Таким образом, в королевской Югославии политика по отношению к албанцам носила шовинистический характер. В многом это объяснялось тем, что в это время Албания была превращена Муссолини в свой оплот на Балканах с перспективой дальнейшей экспансии. И Косово было привлекательным объектом для экспансии. Там было сосредоточено 58% запасов угля, 52% свинцово-цинковых руд, 100% висмута, 50% железо-никелевых руд Югославии, там велась добыча редких и цветных металлов, ртути, а также неметаллических минералов (магнезита, асбеста и др.) [21]. Для балканских государств того времени великосербская диктатура короля Александра была типична. Однако говорить о том, что албанцы были в тот период полностью лишены прав было бы неправильным. Согласно конституции Королевства СХС национальные меньшинства получили определённые права. В 1919 г. ведущие албанцы Косово и северо-западной Македонии создали партию «Дзеймет», которая в 1921 г. получила 12 мест в парламенте Королевства СХС, а в 1923 г. 14. Но такая фракция составляла лишь несколько процентов от общей численности парламентариев. Но в 1925 г. и такая партия была запрещена за «тесную связь с правительством Албании». Она продолжила свою деятельность подпольно. Но вплоть до 1941 г. практически не встречается свидетельств вооружённого противостояния между сербами и албанцами в Косово. Также албанцы имели право на образование на родном языке. Это право было сведено к созданию начальных религиозных школ. Согласно книге Батаковича в 1940/41 учебном году в них обучалось 37 685 учеников. (R. Rajovic, Autonomija Kosova. Istorijsko-pravna studija, (Beograd 1985), pp.)

Для Югославии такая политика по отношению к косовским албанцам была роковой ошибкой. Не интегрировав албанцев в югославское государств и не колонизировав Косово, правители Югославии лишь усугубили косовскую проблему. Согласно книге Батаковича, несербское население Косово на 1940 г. составляло 65% (большинство албанцы) Таким образом, албанское население сохранилось и будучи подвергнуто дискриминации, стало ещё более склонным к национализму.

Косово и Вторая Мировая война

С началом второй мировой войны в процессе расчленения югославского государства большая часть Косово и Метохии вошла в созданную Италией «Великую Албанию» и управлялись итальянским наместником из Тираны. Однако промышленный район Трепче взяли под свою юрисдикцию немецкие оккупанты. Восточная часть Косово была оккупирована Болгарией. Албанскими коллаборационистами осуществлялась идея выселения с этой территории неалбанского населения. В июне 1942 г. М. Кроя, премьер-министр албанского марионеточного правительства, открыто заявил, что «...необходимо приложить усилия к тому, чтобы всех сербов-старожилов из Косово выгнать… сослать в концентрационные лагеря в Албанию. А сербов-переселенцев надо убить»[22]. В книге «Косово: международные аспекты кризиса» приводятся данные американских спецслужб, по которым, с апреля 1941 г. по август 1942 г. албанцы уничтожили около 10 тыс. сербов, а число сербских беженцев за все годы оккупации составило 100 тыс. человек. Примерно столько же албанцев в эти годы переселилось из Албании в Косово[23]. Сербский историк Душан Батакович в своей работе «История Косово и Метохии» говорит, что их число составляло 70 – 75 тыс. После высадки союзников в Италии, осенью 1943 г. нацисты заявили о «даровании» албанцам свободы и «освобождении» от Италии. Спекуляции на объединении албанцев способствовали тому, что на территории Косово практически не велась народно-освободительная борьба. Более того для подавления сербов весной 1944 г. была создана дивизия СС «Скандерберг», состоявшая из албанцев. По словам Э. Ходжи, это происходило, потому что албанцы не были уверены в том, что, "сражаясь наряду с народами Югославии против фашизма, они этим завоевывают себе право на самоопределение для объединения с Албанией" [24]. Однако, существовали коммунистические и националистические партизанские организации, которые, правда, под борьбу не только с итальянцами, но и сербами. КП Албании даже выступала с инициативой перейти под управление албанских партизан, но это предложение было отвергнуто руководством КПЮ как могущее повредить своей репутации в глазах сербов. Незадолго до конца войны Тито организовал наступление против немецких войск в Косово, арестовав при этом некоторых видных албанцев. Албанцы ответили на это антипартизанским восстанием при подавлении которого погибло до 48 тыс. албанцев [25].

Косовская проблема в ФНРЮ-СФРЮ

В книге «Косово: международные аспеты кризиса» достаточно подробно описана эволюция позиции новой югославской власти – коммунистов относительно косовской проблемы. Согласно книге, в июне 1944 г. на совещании КПЮ главные теоретики партии Э. Кардель и М. Пияде сошлись во мнении, что проблема Косово может быть решена "путем создания федеративных связей Югославии с Албанией" [26]. Известный политик, ученый и писатель, бывший близким соратником Иосипа Броз Тито, Милован Джилас писал в своих воспоминаниях, что правительства Албании и Югославии в конце войны "в принципе стояли на точке зрения, что Албания должна объединиться с Югославией, что разрешило бы и вопрос албанского национального меньшинства в Югославии". Это "принесло бы не только непосредственные выгоды и Югославии, и Албании, но одновременно покончило бы с традиционной нетерпимостью и конфликтами между сербами и албанцами. И - что особенно важно - это дало бы возможность присоединить значительное и компактное албанское меньшинство к Албании как к отдельной республике в составе югославско-албанской федерации" [27]. Судьба Косово в составе Югославии интересовала И. Тито значительно меньше, нежели большая политическая игра по вопросу «балканской федерации». Поэтому по конституции 1946 г. Косово не получило статуса республики, что также могло стать для недовольства сербов. Косово стало автономной областью в составе Сербии, чей статус был близок к статусу АССР в Советском Союзе. Также после войны руководство Югославии ничего не сделало для восстановления прежней этнической структуры Косово. Наоборот, уже 6 марта 1945 г. было принято постановление "О временном запрещении возвращения колонистов в места их прежнего проживания" в Македонию, Косово, Метохию, Срем и Воеводину. В книге «Косово: международные аспекты кризиса» утверждается, что Э. Ходжа дословно повторил следующие слова И. Тито из его письма в ЦК ВКП(б): "Косово принадлежит Албании и должно быть присоединено к Албании. Мы желаем этого от всей души, но в настоящий момент не можем этого допустить, потому что реакция великосербов еще очень сильна"[28]. Идея федерации долго оставалась для И. Тито актуальной, и он продолжал делать все для сближения двух стран. В 1946-1947 гг. было заключено 46 договоров, которые фактически устанавливали единую экономическую политику Албании и Югославии. Договоры о сотрудничестве и соглашение об отмене виз соответствовали планам И. Тито "принять все меры к сближению населения Косово и Метохии с населением Албании" [29]. Однако после разрыва советско-югославских отношений, Э. Ходжа, согласно книге «Косово: международные аспекты кризиса», стал уверять руководство СССР, написав в ЦК ВКП(б) в 1949 г. о том, что "...демократические и национальные права албанского национального меньшинства Косово и Метохии совершенно не соблюдаются. Никакой связи с Албанией!"[30]. В этот период именно связь с Албанией и осуществление возможности присоединения к Албании стали для албанцев основными критериями "уровня демократии" в крае. Предоставление Косово автономии, открытие албанских школ в Косово и Метохии Э. Ходжа расценил как демагогию, поскольку "их идеал - соединение с Албанией - остался неосуществленным"[31]. После 1948 г. он считал, что настал удобный момент для начала борьбы албанского населения в Югославии "за свое освобождение", которая должна быть жесткой, бескомпромиссной, не исключающей вооруженного восстания [32]. Положение албанцев в Косово, было несмотря на автономию, непростым. Тито, совместно с сербским националистом Ранковичем старались подавить остатки великоалбанизма в Косово. Служба госбезопасности УДБА вплоть до конца 1960-х г.г. проводило массовые репрессии против албанцев, зачастую невиновных . Положение ещё более ухудшилось после разрыва с режимом Ходжи. Нахождение большого количества албанцев стало угрожающим для СФРЮ и правительство попыталось уменьшить их количество. В тот период правительство Турции согласилось принять часть мусульман-турок из Югославии. Этой лазейкой пытались воспользоваться не только албанцы, но и просто люди не принимавшие режим Тито. В итоге из 259 535 кандидатов на выезд в 1953 г. только 181 887 человек (70,1%) в анкетах указали турецкий в качестве родного языка[33]. Но эта возможность способствовала тому, что процентное соотношение албанцев к сербам в период 1948-1961 г.г., характеризовалось увеличением доли сербского населения. Но в 1940-1950-е г.г. сепаратистская деятельность не могла носить массового характера. Ведь после краха националистов военных времён, свою деятельность им пришлось начинать с чистого листа. Управленческий аппарат и органы безопасности Косово вплоть до 1967 г. состоял в основном из сербов. В местных органах госбезопасности по состоянию на начало 1960-х г.г. сербы составляли 58% против 13% албанцев, в милиции 60% против 30%.[ Intervju, 04. 09. 1978. Cf. Kosovski cvor. Dresiti ili seci? Izvestaj nezavisne komisije, Beograd 1990, pp. 18-19.]

В 60-е годы албанские сепаратисты активизировались: они устраивали провокации и диверсии, оскверняли церковные и культовые памятники, запугивали православное население. В архиве Призренской православной епархии имеются письма священников, которые сообщали об отъезде многих сербских семей из края. В 1968 г. в крае произошли массовые выступления националистически настроенной албанской молодежи с лозунгами «Долой сербских притеснителей!», которые были разогнаны полицией. В этой атмосфере прошёл визит Тито в Косово в 1967 г. и пленум ЦК СКЮ, ознаменовавшие поворот в политике СФРЮ по отношению к Косово. Югославское правительство взяло курс на глубокую интеграцию албанского населения в СФРЮ и создание лояльной албанской элиты. Политику Ранковича осудили, был остановлен переезд в Турцию, было признано, что албанское население в Косово притеснялось, но волнения не остановились. Почувствовав, что им идут навстречу албанские сепаратисты стали ещё активнее. Более того, провозглашённая политика равноправия албанцев с сербами и черногорцами привела к исходу сербского населения. Помимо чиновников из государственно-полицейского аппарата, уезжали и обычные сербы. Помимо притеснений со стороны албанцев, это было вызвано обычной миграцией из деревни в город, причём уехавшие сербы предпочитали селиться в крупных городах Сербии. В результате, с 1961 по 1971 г. албанское население в Косово увеличилось с 67% до 74% [34]

Конституция СФРЮ 1974 г., стала апофеозом политики 1967 г. Она предоставила Косово и Метохии статус социалистического автономного края и беспрецедентные полномочия. Фактически Косово получило все полномочия республики за исключением права отделиться от Сербии, хотя сербские МВД и спецслужбы продолжали там свою, зачастую антиалбанскую деятельность, что, однако, осуждалось союзными властями. Но и это не остановило сепаратистов. Они считали, что получены недостаточные полномочия и Косово должно быть седьмой республикой СФРЮ, а албанцы должны получить статус «государствообразующей нации», некоторые шли ещё дальше и требовали объединения с Албанией. Этим они помогали органам госбезопасности СФРЮ повесить на всё албанское движение ярлык «шпионы Ходжи». В 1973 г. окружной суд Приштины приговорил к тюремному заключению Х. Хайзерая, "министра обороны" так называемой "Республики Косово", и еще 13 человек, занимавшихся набором "новобранцев" в отряды "армии Косово", которые проходили военную подготовку и обучение на территории северной Албании [36]. В 1971 г. были формально нормализованы отношения СФРЮ с Албанией, что позволило усилить влияние Албании на ситуацию в Косово. Было организовано телевещание албанских телепрограмм на территорию края, усилились культурные и образовательные связи. Помимо этого, существовала достаточно значительная миграция албанцев в Косово.

Кризис югославской федерации после смерти маршала Тито в 1980 г. привёл к ещё большему обострению косовской ситуации. В марте 1981 г. в Косово вспыхнуло восстание. Всё началось 11 марта 1981 г. с акции группы студентов Приштинского университета с жалобами на плохие условия жизни в общежитии и некачественное питание в столовой. Этот митинг был разогнан полицией. Следующее выступление произошло 26 марта, но на этот раз студенты выдвинули среди прочих и лозунг провозглашения Косово республикой. Их поддержали рабочие, крестьяне и, как выяснилось впоследствии, некоторые руководящие работники СКЮ края, солдаты и полицейские. Начались массовые беспорядки, в ходе которых пострадали в первую очередь сербские и черногорские торговцы и ремесленники. В разгоне манифестаций участвовали подразделения Югославской Народной Армии. Были жертвы, точное количество которых неизвестно (по данным официальных источников, погибло 11 человек, по сведениям организации "Международная амнистия" - 300, албанской общины - 1000 человек)[Amnesty International , Al Index EUR 48/20/85]. Очень быстро социальный протест перерос в политическую акцию. Уже через несколько дней демонстранты несли транспаранты с открыто политическими требованиями: "Косово - республика", "Мы албанцы, а не югославы", "Косово - косоварам". В книге «Косово: международные аспекты» приводятся слова албанского деятеля Ф. Агани : "...демонстрации были подготовлены множеством нелегальных групп. Впоследствии, с началом митингов, появились и другие организации. Все хотели использовать атмосферу, которая сложилась после смерти Тито"[37]. Первоначальные требования республиканского статуса в дальнейшем вытеснялись более националистическими, сепаратистскими.

Демонстрации в крае сопровождались саботажем на отдельных предприятиях, распространением листовок, активизацией деятельности по превращению Косово в "этнически чистый" край. Албанские националисты использовали любые методы вплоть до угроз физического истребления сербов и черногорцев, оскверняли памятники культуры, православные церкви и кладбища, поджигали дома, насильственно занимали чужую землю, ограничивали свободу передвижения. Одной из основных целей атак были православные храмы. В марте 1981 г. толпой албанцев был подожжён патриархат Печа. Автор статьи «Косово: история ненависти» («Эхо Планеты», апрель 1999) приводил такие свидетельства: «один албанец присвоил себе несколько гектаров общинного леса и стал силой брать деньги с крестьян-сербов за проезд через лес. Дошло до того, что в городах сербы стали ходить по одной стороне улицы, албанцы - по другой». Следствием этого стал массовый отъезд сербских семей из края. В 1981 г. в 635 населенных пунктах из 1451 не осталось ни одного серба. Чисто сербскими оставались только 216 сел [38]. На протяжении 10 лет на этой территории царил албанский террор, остановить который было трудно. Принятая в 1987 г. программа по предотвращению переселения сербов и черногорцев не помогла. Осенью 1988 г. уже 7 из 23 общин края были "этнически чистыми", а к 1991 г. сербов в Косово насчитывалось менее 10%. Постоянный процесс выселения из автономного края сербов и черногорцев стал важнейшим индикатором кризиса. Руководство Югославии понимало, что предоставление краю статуса республики "в наибольшей степени угрожает стабильности и территориальной целостности Югославии" [39], поэтому пыталось разрешить конфликт другими способами, главным образом репрессии. Белград назвал волнения "контрреволюцией". Было сменено все руководство автономного края. Сотни людей исключили из компартии, уволили с работы, изгнали из вузов. Из школ исключали даже подростков, участвовавших в демонстрациях. На полные обороты работали суды. Каждый день сообщали о раскрытии нелегальных групп, имевших "общую цель – подрыв единства Югославии и присоединение Косово к Албании". Среди групп, иногда состоявших из 4(!) "контрреволюционеров": "коммунистическая марксистско-ленинская партия албанцев в Косово", "красный народный фронт", "марксисты-ленинцы Косово". По официальным данным, были осуждены 7 тыс. албанцев, из них 1 750 получили длительные сроки (до 15 лет)

В книге «Косово: международные аспекты кризиса», приводятся различные версии причин косовских волнений 1980-х г.г. По мнению албанских исследователей, они были вызваны дискриминацией албанцев в социально-экономической и национальной сферах, в результате чего они ощущали себя «гражданами второго сорта». В то же время даже они признавали, что после 1966 г. ситуация для косовских албанцев была благоприятной. По словам академика Реджепа Чосьи, с 1968 по 1980 г. албанцы "дышали более или менее свободно" [40]. Хорватский политический деятель С. Шувар в своей книге "Все наши национализмы" предлагал искать корни проблемы Косово в рецидивах "великосербской политики", хотя он в основном приводил примеры из 1950-60-х г.г. [41] Большинство сербских историков и политологов видят причины албанских выступлений "в сепаратистской идеологии албанцев в Сербии". Согласно книге Батаковича, в 1970-е г.г. албанцы стали использовать государственные институты Косово для своих целей. По его утверждениям, в Косово присутствовал ценз, ограничивавший права сербов: «Из 5 студентов, лишь 1 мог быть сербом, независимо от способностей». Однако некоторые сербские авторы усматривают и более глубокие причины кризиса в крае. Так, Н. Пашич видел главными проблемами «исковерканные национальные отношения» последствия быстрой урбанизации, поломавшей старую систему ценностей. Все эти точки зрения имеют под собой реальные факты. Экономическая обстановка в Косово была действительно сложной, особенно для местного населения. Если в 1947 г. уровень развития трех слаборазвитых республик страны - Боснии и Герцеговины, Македонии и Черногории - был всего на несколько процентов выше, чем в Косово, то в 1980 г. - уже в 2,5 раза. Масштабные программы по ускорения развития Косово, проводившееся с 1956 г. - Сербией, с 1957 г. - Югославской федерацией, а с 1965 г. - федеральным Фондом по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев, которые в 1980-х г.г. составляли до 1,5 млрд. $ [42] также практически не принесли результатов. Согласно книге Душана Батаковича The Kosovo Chronicles, инвестиции в Косово составляли до 70% инвестиций этого фонда. С 1965 по 1985 г. темпы экономического роста в крае были самыми высокими в стране и составляли 6,7%; если в Югославии в целом совокупный общественный продукт за тридцать лет увеличился в 5,5 раза, то в Косово - в 5,2 раза. Промышленное производство увеличилось в СФРЮ на 6%, а в Косово - на 7%. («Косово: международные аспекты кризиса») Но в пересчете на душу населения экономические показатели Косово значительно уступали другим регионам. Уровень рождаемости в Косово считался самым высоким в Европе и средняя численность семьи согласно The Kosovo Chronicles составляла 6,9 чел. В 1979 г. уровень общественного продукта на душу населения в среднем по СФРЮ составлял 2,635$, а в Косово только 795$. Это было вызвано тем, что все эффекты от инвестиций нивелировались высоким уровнем прироста населения. Причём доминирование сельского населения, высокий уровень неграмотности (в 1979 г. 31,5% лиц старше 10 лет) и определённые особенности косовской системы образования не давали албанцам особых возможностей получить неплохую работу [43]. «Кто в Белграде были дворниками, уборщиками общественных туалетов, мойщиками витрин, продавцами жареных каштанов, чистильщиками обуви? Конечно, албанцы».[44] Если в 1971 г. официальный уровень безработицы в крае составлял 19%, то в 1981 г. уже 27,5%, а в 1989 г. 57%.[45]

Местная система образования играла одну из важнейших ролей в албанском движении Косово. Очень многие школы и вузы Косово были по сути дела не югославскими, а албанскими. В Косово насчитывалось 904 начальных и 69 средних албанских школ[Косово: международные аспекты кризиса. с.9]. Занятия велись по албанским учебникам, государственные программы игнорировались.[46] Главным же центром проалбанского образования в Косово был открытый в 1970 г. Приштинский университет, где на албанском и сербском языках обучались 37 тыс. студентов, 80% которых были албанцами [47]. Согласно The Kosovo Chronicles там насчитывалось свыше 200 албанских профессоров. В итоге в крае было на 14% больше студентов на 1000 человек, чем в среднем по стране. Естественно, что в экономически отсталом Косово большинство из 8-10 тыс. выпускников оставалось без работы. Более того, из этого числа лишь только 20% имели техническую подготовку, а остальные были филологами, историками, лингвистами.[48]. Такая образовательная политика была на руку прежде всего сепаратистам. Неудивительно, что именно Приштинский университет стал центром волнений 1981 г., а большинство лидеров косовских сепаратистов 1990-х г.г., как например, Ибрагим Ругова, были его выпускниками.

Согласно книге «Косово: международные аспекты кризиса», в 80-е годы руководство Сербии периоды введения военного положения сменялись периодами разработки новых программ решения проблемы Косово, которые включали в себя экономические (преодоление замкнутости края, изменение его экономической структуры, укрепление материальной основы самоуправления) и политические (попытки формирования краевого единства на классовой, а не на национальной основе) меры. Так, в соответствии с общеюгославской программой по косовскому вопросу, принятой в декабре 1987 г. ЦК СКЮ, было решено продолжить работу по созданию условий для опережающих темпов экономического развития края, интегрирования экономики Косово в экономику СФРЮ, обеспечения края квалифицированными специалистами для работы в органах управления и правосудия, установления планового контроля над использованием средств федерального Фонда по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев и принятия соответствующих мер по развитию культуры и образования. Ничего нового в этой программе не заключалось и эффекта в условиях тяжелого кризиса СФРЮ она иметь не могла.

С моей точки зрения, Косово стало одной из самых крупных неудач национальной политики СФРЮ. Будучи крайне непоследовательной, эта политика вызывала неудовлетворение как сербов, так и албанцев. Ключевой ошибкой в этой системе было, с моей точки зрения, вопиющее несоответствие административных границ и зон проживания народов, как, например, отсутствие сербской автономии в Хорватской Краине и Боснии и, конечно, объединение враждующих сербской и албанской общин в один Автономный край Косово. Межнациональные противоречия могли сдерживаться лишь при жестком авторитарном режиме Тито. С его смертью, половинчатый статус Косово не мог удовлетворить никого, что показали события, начиная с 1981 г.

Косово и распад СФРЮ

К концу 80-х годов центробежные процессы в СФРЮ, в том числе под влиянием косовских событий, ещё более усилились. В полный голос о себе заявили и сербские националисты, считавшие распределение полномочий между республиками в СФРЮ несправедливым. Стремительно росла популярность председателя ЦК Союза коммунистов Сербии С. Милошевича, который впервые открыто заявил об этом в 1987 г. В действиях Милошевича Косово, как символ «ущемления сербов» занимало одно из ключевых мест. Именно в Косово, Милошевич выступая перед толпой сербов, возмущённых избиением нескольких сербов полицейскими-албанцами сказал свою знаменитую фразу «Никто больше не посмеет вас бить». Эти слова стали его политическим манифестом.

Параллельно с дезинтеграцией югославской федерации, сербское руководство всё более и более урезало полномочия Автономного края Косово. Подобная тенденция имела место и относительно другой автономии – Войводины. Сербское руководство шаг за шагом стремилась полностью подчинить эти автономии центральному руководству. Подобные действия имели широкую поддержку как среди сербской интеллигенции, так и среди широких масс населения. Широко господствовало мнение, что полухорват-полусловен Тито ущемлял сербов. Передача «священного Косова Поля» под фактическое управление албанцев воспринималась как тяжкое оскорбление. В марте 1989 г. Сербская скупщина отменила одну из самых болезненных для сербов и не очень способствовавших эффективной работе сербской республики полномочий Косово, лишив Автономный край права вето в отношении конституционных изменений в Сербии. В сентябре 1990 г. эти изменения были официально узаконены с принятием новой Конституции Сербии. Однако, нужно отметить, что полномочия в отношении краевого бюджета, вопросов культуры, образования, здравоохранения, использования языков были сохранены. В то же время сербское руководство пыталось установить в Косово приемлемую для них администрацию. В начале 1989 г. решением руководства Союза коммунистов Сербии были сняты руководители краевого комитета Союза коммунистов Косово, в числе которых был популярный среди албанцев Азем Власи, в Приштине и других городах прошли демонстрации протеста, а в феврале 1989 г. началась забастовка, а затем голодовка шахтеров, выступавших против этого решения. В Сербии осудили шахтёров, потребовав от правительства принятия срочных мер по стабилизации ситуации. 3 марта 1989 г. Президиум СФРЮ ввел в Косово комендантский час. Несмотря на то, что конституционные изменения были не очень болезненными для албанцев, они вызвали новую волну недовольства. Многие краевые чиновники-албанцы подали в отставку, что дало повод сербскому руководству уволить большую часть оставшихся. По словам Б. Бутрос-Гали, "...Как утверждают, до 100 тыс. человек были таким образом сняты со своих должностей в республиканских и краевых административных органах, школах и на государственных предприятиях" [49]. По данным Союза Независимых Профсоюзов Косово к февралю 1992 г. было уволено 84 848 албанцев, в том числе: в образовании и науке – 21 570); в добывающей промышленности- 8 110 в строительном секторе – 7 804 в металлообрабатывающей промышленности - 5,666. Число семей, где никто нигде не работал составляло 62 500. Военное положение в крае сохранялось, но оно не могло остановить албанского протеста: в январе 1990 г. в демонстрациях уже участвовало около 40 тыс. албанцев.[Yugoslav crisis and the World//www.serbiaunity.net] Летом 1989 г. прошли масштабные празднования годовщины битвы на Косовом поле, ставшие бенефисом сербских националистов и лично Милошевича.

22 марта 1990 г. сербская скупщина приняла программу развития Косово, предусматривавшую принятие «специальных мер для обеспечения законности и порядка, мира, свободы, равенства, территориальной целостности Сербии», предусматривавшая право возвращаться на прежнее (довоенное) местожительство только для сербов и черногорцев (ввиду нехватки денег это не было выполнено) и включавшая ряд подзаконных актов, фактически передававших функции законодательной, исполнительной, административной и юридической властей республиканским органам. Также были существенно ограничена албанская культурная деятельность и, что особенно важно, введены школьные программы на сербском языке.

Косовские албанцы ответили на политику Сербии, шагами в духе Хорватии и Словении, пытавшихся посредством актов парламентов и референдумов юридически закрепить стремление к независимости. 2 июля 1990 г., в тот же день, когда Словения приняла "Декларацию о полном государственном суверенитете Республики Словения", албанские делегаты краевой скупщины приняли "Конституционную декларацию", которая провозглашала Косово республикой. В ответ 5 июля сербская скупщина распустила скупщину Косово, обосновав это решение многочисленными нарушениями общественного порядка в крае. В ответ, 13 сентября 1990 г. делегаты распущенной краевой скупщины в обстановке полной секретности приняли новую конституцию края, провозгласившую Косово республикой, судьба которой должна впредь решаться ее гражданами. Этот акт был расценен сербским руководством как антиконституционный и подрывающий территориальную целостность республики. Распущенный парламент на тайном заседании также решил приступить к созданию "параллельных структур власти" - подпольных парламента и правительства. Таким образом, размежевание албанской и сербской общины стало полным. Благодаря новому закону СФРЮ от 2 июля 1990 г., косовские албанцы смогли сформировать свои партии, в том числе и Демократическую лигу Косово, во главе с Ибрагимом Руговой, численность которой к концу 1990 г. достигла 700 тыс. чел. [50]. Ругова быстро набрал популярность, проповедуя идеологию «ненасильственного сепаратизма» и позиционируя себя как «косовского Вацлава Гавела». Несмотря на возможность участия в выборах в государственные институты Республики Сербии и СРЮ, они бойкотировали их. В результате на выборах 1990 г., Социалистическая партия Сербии С. Милошевича получила 30 из 34 мест в парламенте от Косово[51] Таким образом были бойкотированы все выборы в институты Сербии и СРЮ вплоть до настоящего времени. Лишь в январе 1994 г. Демократическая партия албанцев в коалиции с партией Демократического действия выиграли 2 места в сербском парламенте от города Лесковац.[ТАНJУГ-08.01.1994].

2 июля 1991 г. в атмосфере продолжающегося югославо-хорватского конфликта, собрание албанских депутатов косовского парламента приняло решение провозгласить Косово "независимой и равноправной республикой в составе федерации (конфедерации)", а также дезавуировало решение 23 марта 1989 г. о согласии с конституционными поправками. Через несколько дней Народное собрание Албании признало независимость Косово как просто «независимой и равноправной республики» [51]. 5 июля 1991 г. сербские власти издали указ о роспуске косовского правительства и парламента, после чего на территории Косово было введено прямое правление Белграда и таким образом автономия Косово сохранившись формально, фактически была уничтожена. Начались массовые увольнения служащих-албанцев, из коллегиального президиума федерации вывели албанских представителей. В сентябре 1990 г. республиканские власти ввели в Косово школьную программу остальной Сербии, оставив возможность изучения албанской культуры факультативно. С 1992 г. для обучения на албанском языке требовалось специальное разрешение министерства образования. Ректор Университета Приштины объявил, что албанский будет изучаться только как иностранный язык. Албанские учителя отказались следовать новой школьной программе и выразили желание учить детей по албанским программам на албанском языке. В ответ власти отказались платить им зарплату. Тогда албанские дети перестали ходить в государственные школы, а занятия проводились в других местах. В то время как с государственной службы было уволено большое число учителей и профессоров - албанцев, в условиях подполья продолжил работу албанский университет. Нелегальная система образования охватывала 480 школ и почти 20 тыс. студентов (13 факультетов университета и семь высших школ), где работали уволенные властями учителя (30 тыс.) и профессора (850)[52] Согласно некоторым данным на начало 1993 г. 320 тыс. детей посещали начальные классы «параллельных» школ, 90 тыс. средние и 60 тыс. старшие . Была ликвидирована Академия наук, прекращены передачи на албанском языке по радио и телевидению,в августе 1990 г. была закрыта выходившая с февраля 1945 г. самая старая газета на албанском языке "Рилиндья" ("Возрождение"), а её 200 журналистов были уволены. В марте 1991 г. Верховный Суд Косово восстановил регистрацию газеты, но сербские власти отказались выполнить это требование. Телеканал РТС-Косово, формально находившийся под контролем Скупщины Косово фактически стал отделом центрального РТС.

26-30 сентября 1991 г. состоялся полуподпольный «референдум о независимости». Согласно сообщению избирательной комиссии, в нем участвовало 87% избирателей. Из них 99,87% высказались за провозглашение Косово «независимой и суверенной республикой с правом стать субъектом содружества суверенных государств в новой Югославии». 19 октября было сформировано временное коалиционное правительство Республики Косово во главе с доктором медицины Б. Букоши, признанное Народным собранием Албании [53] .В политической декларации, принятой по итогам событий Координационным советом албанских политических партий в Югославии, предусматривалось вхождение Республики Косово, как независимого и суверенного государства в союз суверенных республик Югославии или создание Албанской республики по этническому принципу в случае сохранения Югославии, но изменения её внутренних границ или решение албанским народом Югославии вопроса об объединении с Албанией путём плебисцита, только если не сохранятся и внешние границы Югославии [54]. Но по сути дела, эта декларация так и осталась декларацией. 24 мая 1992 г. в крае состоялись выборы президента и парламента. Руководство Сербии, объявившее эти выборы незаконными, не слишком мешало их проведению. Сербы в выборах участия не принимали. Албанцы отдали свои голоса И. Ругове (95-100%) как президенту "Республики Косово" и его партии - Демократической лиге Косово (78%). Чтобы выразить поддержку албанцам, на выборы приехали делегации ряда стран и международных организаций [55].

Таким образом, к моменту окончательного распада югославской федерации полное размежевание албанской и сербской общины Косово было закреплено созданием двух параллельных административных структур, словно не замечавших друг друга. Стороны ни разу не проявляли желания к компромиссу, последовательно выполняя свои идеологические установки: албанцы – по сути независимая автономная албанская республика и возможное объединение с Албанией, сербы – Косово – это неотъемлемая часть Сербии и СРЮ. Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос-Гали оценивал cитуацию в Косово как тупиковую, поскольку стороны придерживались диаметрально противоположных взглядов на статус и будущее края.[56].Учитывая высокий уровень радикализма как среди сербов, так и среди албанцев, неудивительно, что именно Косово, а не Босния была в докладе ЦРУ ноября 1990 г. названа наиболее вероятным эпицентром возможной балканской войны.[57]

Косово в 1992-1997 г.г.

Хотя в 1992 г. уже разгорелась полномасштабная война в Боснии, обстановка в Косово оставалась относительно спокойной. Более того, именно в 1992 г. произошли первые попытки мирного урегулирования конфликта. Они были связаны с именем югославского премьер-министра Милана Панича, наладившего прямые переговоры с косовскими лидерами. В августе 1992 г. он изложил свой план решения косовской проблемы. По его мнению, нормализация обстановки в Косово могла бы быть достигнута на основе проведения свободных демократических выборов, в которых приняло бы участие все население края. М. Панич поручил министерству юстиции привести действующее в крае законодательство в соответствие с нормами СБСЕ. В целях нормализации обстановки была создана Комиссия по правам национальных меньшинств, началась разработка закона "О свободе и правах объединений национальных меньшинств и их представителей", которая после ухода М. Панича из правительства в декабре 1992 г. так и не была завершена. Было также принято решение о восстановлении в Косово обучения на албанском языке .Однако план М. Панича по нормализации обстановки в Косово, поддержанный премьер-министром Греции, который согласился быть посредником в переговорах между Белградом и Приштиной, собирались обнародовать в августе 1992 г. на лондонской конференции по Югославии. Однако в последний момент он был отклонен лидером косовских албанцев И. Руговой - по мнению международных наблюдателей, в расчете на то, что на конференции "будет отдано предпочтение платформе косовских албанцев, не учитывающей интересы Сербии" [58]. В октябре 1992 г. состоялись первые переговоры сербских властей и представителей албанских сепаратистов, правда без особых результатов. 22 сентября 1992 г. Панич заявил "Право на самоопределение должно распространяться и на албанское население автономного края Косово, если этнические албанцы будут свободны, если у них будут такие же права, как и у всех остальных, то они не станут требовать независимости. Более того, возможно, соседней независимой Албании следует присоединиться к нам в рамках союза балканских государств [59]. Таким образом, Панич фактически возвращался к послевоенным идеям Тито о «балканской федерации». Но в атмосфере крайнего усиления националистических и шовинистических настроений, эти идеи не восприняли ни сербы, ни албанцы. 20 декабря 1992 г. он, несмотря на успешную экономическую политику его правительства (в частности, обуздание министром финансов Абрамовичем гиперинфляции) проиграл президентские выборы в Сербии Милошевичу. Причём албанцы, продолжая свою политику полного нежелания идти на компромисс с сербами, полностью бойкотировали выборы. Таким образом, ими был в очередной раз упущен шанс повлиять на свою судьбу легитимными методами. В 1993-1996 г.г. СРЮ, ослабленная боснийской войной и жёсткими экономическими санкциями, не имела достаточных ресурсов для активных действий в Косово. Действия центральных властей сводились к операциям полицейского характера (аресты и допросы активистов) и контролю над информационным пространством края. При этом политика дискриминации албанцев продолжалась. Власти медленно, но верно продолжали пытаться установить контроль над промышленностью края. Эти действия уже перешли в форму захвата частных албанских предприятий. В частности, в августе 1993 было закрыто 90% албанских предприятий общественного питания в Приштине. В 1993 г. полиция арестовала 30 человек по подозрению «в подготовке вооруженного восстания». А в июле 1995 г. сербский суд приговорил 68 албанцев к 8 годам тюрьмы за «попытку создания параллельных полицейских сил». По данным Совета по Защите прав и свобод человека в 1994 г. 19 тыс. косовских албанцев стали объектами притеснения со стороны полиции. Самым решительным действием стала очередная попытка колонизации. В августе 1995 г. 10 тыс. выселенных из Краины сербов были поселены в Косово. Но этот шаг носил скорее символический характер и серьёзно этнический баланс не изменил [Kosovo. Timeline to the conflict//www.bbc.co.uk]. Деятельность же албанских сепаратистов сводилась, в основном, к попыткам привлечь внимание международной общественности (главным образом, США и ЕС) к ситуации в Косово. Центральную роль в этом играл Ибрагим Ругова, сумевший таким образом консолидировать большинство албанских движений под эгидой ДЛК. Сформулированное И. Руговой видение будущего края звучало так: "Наилучшим выходом для Косово является предоставление краю статуса независимой и нейтральной республики, открытой как в сторону Сербии, так и в сторону Албании, при условии введения на всей территории международной гражданской администрации как переходной ступени[60]. Милошевич неоднократно заявлял о невозможности международного вмешательства в Косово. Международное сообщество фактически одобрило эту позицию, признав существовавшие границы бывших югославских республик и не подписав документы по урегулированию в Косово, отрезав возможность объединения с Албанией. Отсутствие активных шагов как со стороны ДЛК, так и зарубежных правительств приводило к появлению почвы для радикальных сил. К тому же по согласно сообщениям ATA от 22.05.1993 на октябрь 1992 г. число уволенных албанцев достигло уже 107 тыс. человек. При таком высоком уровне безработицы у албанского населения осталось две возможности: либо эмигрировать, либо вступить в ряды мафии или какой-нибудь радикальной группировки. Весной 1996 г. обстановка в крае вновь обострилась. Убийство сербом албанского юноши вызвало акции албанских боевиков - нападения на полицейских, расстрел посетителей кафе . Ругова категорически отрицал, что ДЛК имеет какое-либо отношение к террору утверждая, что теракты подстроены сербскими властями, стремящимися сорвать наметившийся диалог [61]. Именно тогда впервые появляются обрывочные сведения об Освободительной армии Косово (Ushtrija clirimtare e Kosovёs) ОАК ставила своей целью отделение Косово от СРЮ. Когда с апреля 1996 г. в Косово стали совершаться нападения на сербских полицейских, в югославской печати впервые появились сообщения о субсидируемых Тираной и/или албанским посольством в Белграде нелегальных вооруженных группировках с центром в одной из европейских стран.[62] По данным некоторых источников, ОАК была сформирована в Приштине в 1993 г. на основе существовавшего с 1981 г. Общественного Движения за Косово. По словам лидера ОАК Хашима Тачи, ОАК формировалась «снизу <…> на основе уже существовавших албанских организаций»[63]. В то же время, в ДЛК наметился раскол, так как ряд руководителей выразил несогласие с «мирной политикой» Руговы. В 1996 г. в атмосфере резко обострилась внутриполитической обстановки в Сербии, Милошевич впервые пошёл на переговоры с Руговой. Было подписано соглашение о взаимном признании властных полномочий и восстановлении албанских школ в Косово. Но оно не вступило в силу. Албанцы не были этим удовлетворены.

Огромное влияние на обстановку в крае оказала гражданская война в Албании 1997 г., сопровождавшаяся дезинтеграцией гражданских и военных структур. На выборах победил Реджеп Мейдани, открыто выражавший сочувствие идее отделения Косово от СРЮ. Но наибольший эффект эти события произвели на ОАК. Не будет преувеличением, что именно они позволили ОАК превратится из небольших разрозненных групп в небольшую, но боеспособную армию и стать основным фактором в политике Косово. В обстановке полного хаоса, боевики ОАК смогли заполучить немалую часть вооружения албанской армии. Хотя и до этого торговля оружием с Косово была хорошо развита в Албании. По данным некоторых источников, при президентстве Сали Бериши в этом бизнесе участвовали некоторые члены кабинета министров (например, министр обороны Сафет Жулали) и тайной полиции SHIK- наследника службы госбезопасности времён Ходжи. Но в 1997 г. эти процессы достигли максимума. Согласно заявлению зам. госсекретаря США Джулии Тафт на пресс-конференции 2.10.1998, в Северной Албании стоимость украденного с военного склада автомата АК-47 составляла 20-40 $. Общее число таких украденных автоматов составляло, по некоторым оценкам, 200 тысяч.[64] Многие авторы связывают бурный рост ОАК с деятельностью албанской наркомафии, которая занимает видное место в криминальном мире Европы. Ещё в 1995 г. американские власти были обеспокоены связью между ПЛК- «отцами ОАК» и наркоторговлей. В марте 1999 г. Вальтер Кеге – глава управления по борьбе с торговлей наркотиками шведской полиции сказал в интервью «Лондон Таймс»: «мы имеем данные, что существует связь между ОАК и доходами от наркоторговли» [65]. Согласно докладу Федерального криминального агентства Германии, «этнические албанцы являются наиболее заметной группой в распространении героина в странах Западной Европы» [66] По данным Интерпола, в 1997 г. албанцы составляли 14% от числа арестованных в Европе наркокурьеров. Причём если в среднем у наркокурьеров изымалось 2 гр. героина, то у албанских наркокурьеров – в среднем 125 гр. По сведениям газеты The Guardian от 25.03.1997 «Албанские преступные сообщества, контролирующие проституцию в Милане, по силе и влиянию превзошли даже калабрийцев». По утверждениям Леонардо Коэна из газеты La Repubblica «Косовские албанцы были пионерами албанской наркоторговли, т.к. граждане Югославии имели гораздо большие возможности для перемещения по миру <…> Это позволило им создать международную сеть наркоторговли, основанную на албанских диаспорах»[67]. Французское Геополитическое обозрение наркоторговли оценивало доходы ОАК от продажи наркотиков в 1,5 млрд. $ ежегодно.. Балканы являются основным коридором по доставке героина из Центральной Азии, через Турцию в Европу (от 75% до 90% от всего потока). По данным Агентства по наблюдению за наркоторговлей США «Ежемесячно 4-6 тонн героина направляются из Турции в Европу через Балканы»[68]. Ключевыми пунктами на этом пути являются Македония и Косово. В газете Washington Times от 03.05.1999 со ссылкой на документы разведок утверждается, что в Приштине существует крупный картель, чьи члены являются бойцами вооружённого крыла ОАК. Аналитик Central European Review Сэм Вакнин считает крайне маловероятным, что непосредственно ОАК занималась такой деятельностью, но считает вполне вероятным, что связь с наркомафией имела место [69]. Другим источником доходов ОАК называется рэкет среди косовских бизнесменов в пользу «освободительной борьбы». Некоторые исследователи напрямую связывают взлёт ОАК с деятельностью западных спецслужб. В частности американский эксперт по вопросам спецслужб Джон Уитли утверждает, что создание ОАК было результатом совместной работы ЦРУ и германской разведки Bundes Nachrichten Dienst (БНД) «они (ОАК) использовали немецкое обмундирование и вооружение восточногерманской армии»[70]. Также Уитли утверждает, что ЦРУ непосредственно занималось тренировкой и вооружением боевиков ОАК в Северной Албании. В некоторых других источниках, утверждается, что боевиков ОАК тренировали специалисты британского САС и французской армии. По мнению Мишеля Чоссудовски, аналитика Transnational Foundation For Peace & Future Research (TFF), американские спецслужбы применили в случае с ОАК ту же тактику, что и к т.н. «контрас» в Центральной Америке, т.е. предоставление военных советников, поставка вооружений при закрытии глаз на «отмывание» денег, полученных от наркобизнеса[71]. Другие авторы, прослеживают связь между ОАК и исламским терроризмом, в частности, с организацией «Аль-Кайда». В статье «В паутине Аль-Кайды»//«Совершенно Секретно-№12,2001, утверждается, что «Аль-Кайда наладила взаимодействие (..) с ОАК (…) в 1994 г. бойцы ОАК проходили подготовку в афганских лагерях бен Ладена». Газета Washington Times утверждала, что в ночь с 18 на 19 июля 1998 г. югославские пограничники остановили прорыв со стороны Албании группы наёмников, в основном из арабских стран. По утверждениям газеты этим прорывом должен был руководить Нури-Салип Мухамед – полковник иракской армии, немного позже арестованный в Косово. Однако я бы не стал преувеличивать значение исламского фактора в ОАК. Всё же ОАК является скорее националистической, нежели исламистской организацией. Ведь, по некоторым сведениям, лишь 39% албанцев являются мусульманами [72]. Следовательно, позиционирование себя как бойцов-мусульман могло дать ОАК лишь ограниченную поддержку. О том, что ОАК не являлось исламистской организацией, свидетельствуют многочисленные акции против неалбанских мусульман в Косово. По моему мнению, ОАК, как и многие похожие организации, отличает полное безразличие к источникам финансирования. Я бы не стал утверждать, что ОАК напрямую подчинялась бен Ладену, спецслужбам или ещё кому-то. Пример чеченских боевиков показывает, что подобные вооруженные формирования более всего озабочены своими «экономическими» интересами. Скорее те, кто финансировал ОАК, были заинтересованы в том, чтобы она выполняла свои задачи. Также я бы не стал называть ОАК «боевой организацией» наркомафии. Хотя, мне представляется очевидным, что некоторые лидеры ОАК были связаны с организованной преступностью, которая пыталась решить свои задачи посредством ОАК. Для наркомафии проблема Косово, естественно, состояла не в проблеме национального самоопределения. С моей точки зрения, наркомафия была заинтересована в фактическом отделении Косово от СРЮ прежде всего для того, чтобы иметь возможность в атмосфере неизбежной анархии создать центр своего незаконного бизнеса

1997 г. ознаменовался целым рядом террористических актов, к организации которых была причастна ОАК. В январе 1997 г. сербский ректор Приштинского университета был тяжело ранен взрывом бомбы, заложенной в автомобиле. В марте 1997 г. 4 человека погибли от взрыва бомбы в центре Приштины. К лету 1997 г. существование ОАК в Косово стало практически общепризнанным фактом. В сентябре 1997 г. бойцы ОАК провели 10 скоординированных атак с использованием противотанкового оружия. [73] А 28 ноября 1997 г. вооруженные бойцы ОАК впервые появились на публике, на похоронах школьного учителя, убитого сербами. К этому времени основной целью террора ОАК становятся не институты власти СРЮ, а простое сербское население, в особенности, переселенцы из Краины.

Обобщая ситуацию в Косово в 1992-97 г.г. её можно в целом охарактеризовать как сложную, но более-менее стабильную. Однако уровень размежевания достиг абсолютного максимума, когда даже разговор серба с албанцем был чем-то из ряда вон выходящим, целый ряд факторов позволял не перерастать ему в вооруженное противостояние. Помимо популярности (до определённого времени) политики Руговы, албанские «горячие головы» сдерживало понимание того факта, что Югославская армия очень сильна и открытый конфликт может оказаться для них убийственным. Сербских же радикалов сдерживала сначала перспектива «войны на два фронта», затем внутренний политический кризис и, одновременно, роль СРЮ как одного из гарантов Дейтонских соглашений. Но поворот одной из сторон к вооружённому насилию неминуемо бы вызвал максимально жёсткую реакцию другой стороны и начало затяжного и кровопролитного вооружённого противостояния. Появление ОАК как мощной силы в крае стало этим поворотным моментом и начало войны стало лишь вопросом времени.

Вооружённый конфликт февраля 1998 – марта 1999 г.г.

23 февраля 1998 г., в ответ на провокацию со стороны сепаратистской Освободительной армии Косово, приведшую к гибели сербских полицейских, Белград направил в край дополнительные силы безопасности для проведения крупномасштабной полицейской акции, в которой были задействованы вертолеты и тяжелая военная техника. Впоследствии в Косово были введены отдельные подразделения Югославской народной армии, а численность внутренних войск в крае была утроена. В конце февраля 1998 г. в результате операции сербских сил безопасности в районе Дреницы погибло около 80 мужчин, женщин и детей. 5 марта 1998 г. в местечке Преказ сербские силы безопасности совершили убийство 52 родственников одного из лидеров ОАК Яшари. Были убиты женщины, дети, старики. Относительно этих событий отсутствуют какие-либо свидетельства, которые бы опровергали то, что это было массовое убийство. Таким образом, сербские власти также перешли к политике террора. Принципиальным спорным моментом в понимании косовского кризиса является понимание того, стали ли эти события его причиной. В албанских и большинстве американских и европейских источников, начало широкомасштабных боевых действий было вызвано действиями сербских сил безопасности, «устроивших массовое убийство в Преказе». Кристофер Лонг оценивает ОАК перед событиями в Преказе как «разрозненные отряды крестьян».[74] В других источниках, в особенности, сербских утверждается, что, наоборот, события в Преказе были спровоцированы действиями ОАК» Некоторые авторы даже утверждают, что политика ОАК заключалась в сознательном провоцировании сербских военных сил на совершение массовых убийств. Безусловно, отсчёт событий 1998 г. нельзя вести от событий в Преказе и Дренице. До начала операции сербских сил в феврале 1998 г., боевики ОАК развернули активную деятельность. В книге «Косово: международные аспекты кризиса «В начале 1998 г. боевики ОАК, прошедшие подготовку в албанских лагерях, спровоцировали возобновление конфликта, вылившееся в вооруженные столкновения с сербской полицией <…> и не прекращавшиеся убийства мирных жителей. Помимо насильственного вытеснения сербов из края и блокады сербских сел среди использовавшихся террористами методов были убийства и угрозы в адрес лояльных албанцев, не желавших воевать, захват в заложники мирных жителей, нападения на посты милиции и армейские патрули. Большинство дорог в крае, контролируемых, особенно в ночное время, албанскими военизированными патрулями, стали небезопасны для передвижения» [75]. Ещё в январе 1998 г. Контактная группа по бывшей Югославии (Россия, Франция, Великобритания, Италия, США и Германия) выражала озабоченность событиями в Косово. В дальнейшем Контактная группа будет принимать самое активное участие в урегулировании косовской проблемы. Характер действий ОАК свидетельствует о высокой степени её организации. ОАК, выбрав политику насилия, безусловно являлось одним из виновников кризиса 1998 г.

Но нельзя и приуменьшать вину Милошевича в этих событиях. К началу 1998 г. после выступлений оппозиции и сомнительных махинаций с конституцией страны, Милошевич оказался в непростой внутриполитической ситуации. По утверждениям многих экспертов, в случае с Косово он в очередной раз попытался использовать карту сербского национализма для удержания власти. С моей точки зрения, в таком контексте для Милошевича были гораздо более выгодны жёсткие действия против всего албанского населения Косово, нежели «контртеррористическая операция» непосредственно против ОАК. Учитывая тесную связь ОАК с северной Албанией и обширную поддержку среди местного населения, такая операция могла бы длиться очень долго. Действуя в жёстком националистическом ключе в Косово, Милошевич мог пытаться восстановить свой имидж «националиста», пострадавший после уступок в Боснии и Хорватии. При этом вряд ли Милошевич стремился полностью «очистить» Косово от албанского населения, сознавая, что в этом случае реакция международного сообщества могла быть максимально жёсткой. Ведь уже 9 марта Контактная группа потребовала от Милошевича в течение 10 дней вывести из Косово отряды специальной полиции и приступить к диалогу с албанцами, обеспечить возврат миссий ОБСЕ в Косово, Санджак и Войводину. И я не нашёл свидетельств, что политика целенаправленного выселения имела место до марта 1999 г. Скорее, в стремлении продемонстрировать свою решительность, он разрешил войскам и полиции действовать самым жестоким образом относительно мирного населения, каким-либо образом связанного с ОАК. При этом югославское и сербское руководство стремилось формально сотрудничать с международными институтами по косовскому вопросу и формально проводить переговоры с албанской стороной. 13 марта 1998 г. сербское правительство спешно созвало переговоры с представителями албанцев, которые так и не состоялись. 18 марта президент Сербии Милутинович подписал декларацию о косовской проблеме, предложив албанцам диалог и восстановление миссий ОБСЕ. 19 марта состоялись переговоры руководства СРЮ с делегацией косовских албанцев и министрами иностранных дел Франции и Германии. 23 марта было подписано соглашение о вступлении в силу соглашения по образованию. Однако, полностью оно выполнено не было. В частности, сразу после передачи ключей от приштинского университета албанцам, приказом министерства образования академический год там был завершён. Стремясь легитимизировать свой отказ от участия НАТО в урегулировании Косово, 7 апреля сербский парламент вынес этот вопрос на референдум. 23 апреля на этом референдуме 94,73% проголосовало против при явке в 73,05%. Вплоть до октября 1998 г., когда основные силы боевиков ОАК были разгромлены, а угроза бомбардировок НАТО стала реальной, многочисленные переговоры лидеров СРЮ с западными и российскими посредниками заканчивались безрезультатно.

К 1998 г. албанское движение в Косово было разделено на 3 группировки. Первую представлял постепенно теряющий поддержку президент самопровозглашенной «республики Косово» Ибрагим Ругова и его ДЛК. 22 марта 1998 г., при бойкоте других политических сил, Ругова вновь стал президентом «республики Косово». Однако при высоком уровне напряжённости в крае продолжение «мирной политики» Руговой становилось непопулярным. Осенью от И. Руговы отвернулся его заместитель по партии Х. Хюсени, создавший Новую демократическую лигу Косово. Освободительную армию Косово стала открыто поддерживать Независимая уния студентов, которая отозвала своего представителя из делегации для переговоров с Белградом, сформированной И. Руговой. Сторонники более радикальной линии потянулись из Демократической лиги Косово в партию А. Демачи – политическое крыло ОАК[76]. А зачастую такая деятельность была просто опасной, ведь ОАК проводила террор в отношении политиков, «сотрудничавших с Белградом». В частности, боевиками ОАК был убит заместитель Руговы, который представлял горанских мусульман – небольшую автохтонную группу, говорившую на албанском языке. Горанские мусульмане также были одной из целей террора ОАК с целью подавить силы, считавшие горанцев не албанцами. Вторую силу представляло "правительство Республики Косово в подполье" во главе с Буяром Букоши и со штаб-квартирой в Ульме (Германия). Эта группа объединяла большие ресурсы албанских диаспор за рубежом. Букоши, считавший продолжение переговоров «капитуляцией» также набирал популярность. Третью группу представляли военное и политическое крыло ОАК.

Внешнеполитические действия косовских албанцев сводились к встречам с различными западными лидерами и апелляциям к их активному вмешательству в конфликт. Но и в этой сфере Ругова сначала тайно и потом явно был затмлён ОАК и её политическими структурами. Выдвигая все новые и новые условия, албанская сторона долгое время отказывалась от переговоров с Белградом, на которых настаивал Запад. Сначала албанцы требовали ведения переговоров на югославском (федеральном), а не на сербском (республиканском) уровне, затем введения войск НАТО или установления международного протектората над Косово, наконец, вывода всех армейских. В общей сложности, за лето 1998 г. албанцами было сорвано 12 попыток мирных переговоров с сербской стороной. Только 14 мая американскому спецпредставителю на Балканах Ричарду Холбруку удалось организовать встречу Милошевича с Руговой, которая не принесла особых результатов. Ведущие политические силы края такие, как Парламентская партия Косово называли переговоры «предательством». Собравшийся 16 июля, парламент «республики Косово», который был разогнан и продолжил работу в подполье, поддержал действия ОАК. Ещё 1 марта Ругова призвал косовских албанцев защищать друг друга против сербской агрессии. Достичь перемирия в октябре 1998 г. удалось исключительно благодаря усилиям западных держав.

К весне 1998 г. Столкновения боевиков ОАК и сербских сил безопасности приняли характер широкомасштабных боевых действий. Зарубежная поддержка ОАК усилилась. Только за четыре дня апреля 1998 г. пограничники обнаружили семь террористических групп (некоторые состояли из нескольких сотен человек); за 10 дней были задержаны "посылки" с 250 автоматами, 4 пушками, 20 пулеметами, 5 минометами, 200 минами, 5,5 тыс. гранат и 200 тыс. снарядов [77]. В дополнение 7 июня правительство «республики Косово» объявило о сборе налога в 3% «в пользу независимости», который должны были платить и албанцы, проживавшие за рубежом. Основные боевые действия развернулись летом 1998 г. В мае югославские войска начали наступление против баз ОАК близ границы с Албанией. 17 июля ОАК берёт под контроль крупный населённый пункт Ораховац. 22 июля югославские войска отбивают его. К августу 1998 г. ОАК контролировало, по некоторым оценкам, до 40% территории Косово. 1 августа силы югославской армии начали наступление в районе Дреницы. 4 августа был установлен контроль над Лаузой – одной из основных баз ОАК. 16 августа после двухнедельной осады была взята деревня Юник – основная база ОАК. 28 сентября министр СРЮ Марьянович заявил об окончании «антитеррористической операции». Югославское правительство объявило амнистию для тех, кто в течение 10 дней сдаст оружие. Также было объявлено о создании временного правительства в Косово. 29 сентября югославские войска начали возвращаться в казармы.[78] Международные правозащитные организации отмечали многочисленные преступления обеих сторон в ходе конфликта в 1998 г. Ниже я привожу некоторые из них, отличавшееся наибольшей жестокостью.

Согласно сведениям Human Rights Watch имеются доказательства, что 25 мая от 9 до 29 албанцев было убито сербской специальной полицией в деревне Любени близ Печа.[79] 31 мая отряд специальной полиции из 300 чел. атаковали деревню Нови Поклек в районе Дреницы. Они захватили 10 албанцев, из которых 1 погиб, а 9 пропали без вести. По сведениям Human Rights Watch 20 домов в деревне было разграблено и сожжено.[80] По сведениям той же организации, были обнаружены массовые захоронениям времён боёв за Ораховац. По утверждениям свидетелей, 27 августа 22 мирных жителя были казнены ОАК в деревне Клечка. 9 сентября в водохранилище близ деревне Ликошане были обнаружены тела 43 сербов и албанцев. Обстоятельства их смерти свидетельствуют, что они были убиты бойцами ОАК.[81] 26 сентября сербская специальная полиция уничтожила 21 представителя рода Дельяй в деревне Горнье Обринье, включая женщин и детей, самому младшему из которых было 1,5 года. [82] В тот же день в близлежащей деревне Голубовач сербами было убито 13 мирных жителей. [83] Общее число перемещённых лиц в Косово составляло, по некоторым сведениям, до 400 тыс. чел.

После переговоров спецпредставителя США на Балканах Ричарда Холбрука с лидерами косовских албанцев и Милошевичем было подписано соглашение. Суть его заключалась в том, что любое решение косовской проблемы должно соблюдать территориальную целостность СРЮ, а вопрос о самоуправлении в Косово - решаться в рамках законодательства Сербии и СРЮ, а также в соответствии с международными стандартами и принципами Хельсинкского Заключительного акта СБСЕ.

Период перемирия между югославской армией и ОАК после подписания соглашения Холбрука и Милошевича, как и обычно для таких перемирий на Балканах, использовался враждующими сторонами для перегруппировки сил и передышки. При этом перемирие постоянно нарушалось обеими сторонами. При этом в крае продолжался террор с обеих сторон. 14 декабря было атаковано сербское кафе в Пече. 6 сербов погибло, 3 было ранено. 24-27 декабря сербские силы безопасности провели операцию против ОАК в 6 деревнях близ Подуево. 6 января 1999 г. бойцами ОАК был убит сербский охранник шахты в Белачевече. 8 января ОАК обстреляло колонну сербского МВД, погибло 3 человека. В тот же день ОАК были взяты в заложники 8 солдат югославской армии, которые позже будут обменены на бойцов ОАК. 11 января был убит руководитель близкого к ЛДК Косовского информационного центра. 15 января произошли события в Рачаке, о которых будет подробно рассказано ниже.22 января бойцы ОАК захватили 5 сербских мирных жителей, которые будут на следующий день обменены на бойцов ОАК. 27-29 января югославские силы провели операции против ОАК в районе Рогово и Лузане. 13 февраля была взорвана бомба у отделения «Югобанка» в Урошеваце. Пострадало 12 человек. 26-27 февраля происходили столкновения между бойцами ОАК и отрядами сербского МВД в районе Ораховаца. 20 марта 4 сербских полицейских были убиты в Приштине.

29 января на встрече в Лондоне члены Контактной группы потребовали от обеих сторон выполнять условия перемирия и пригласили их на переговоры. 1 февраля после событий в Рачаке, НАТО предъявило ультиматум СРЮ, потребовав начать переговорный процесс. 6 февраля в резиденции президента Франции Рамбуйе при посредничестве Контактной группы по Балканам начались переговоры между сербской и албанской стороной, которая смогла урегулировать внутренние противоречия. В состав албанской делегации впервые входил представитель ОАК - Хашим Тачи. 23 февраля переговоры завершились и обе стороны частично согласились с принципами контактной группы. Однако предложенный вариант предварительного соглашения по Косово разительно отличался от обсуждавшегося в ходе переговоров. Статьи 2 и 7 предусматривали вывод подразделений югославской армии и полиции из Косово (за исключением пограничников) и ввод туда частей НАТО. Также по окончании 3-летнего переходного периода предусматривался референдум, по результатам которого Косово могло выйти из состава СРЮ. В ходе последовавших Парижских переговоров, представители Сербии отказались подписывать соглашение. НАТО потребовало от сербской стороны подписать соглашение или подвергнуться бомбардировкам. 15 марта албанская делегация подписала предложенное соглашение. Сербская сторона подписала свой вариант соглашения, предусматривавший равное представительство сербов и албанцев в законодательном органе Косово и больший акцент на местное самоуправление. 17 марта начался вывод из Косово наблюдателей ОБСЕ.

24 марта 1999 г. начались бомбардировки СРЮ авиацией НАТО.

Итоги

Характеризуя многолетнее противостояние сербов и албанцев в Косово, я хотел бы отметить, что здесь, как и в практически любом другом межнациональном конфликте нельзя выделить «правую» и «виноватую» сторону. И сербская и албанская стороны на протяжении 80 лет очень редко проявляли желание как-то сблизить свои диаметрально противоположные позиции. Автономию, данную Косово Тито я бы не стал рассматривать в контексте именно сербской политики. Тито не был сербом и пытался строить в СФРЮ полиэтническое общество, пытаясь удовлетворить в той или иной степени желания каждого многочисленного народа в составе СФРЮ. С моей точки зрения, ни радикальная сербская позиция, по которой всё Косово является «неотъемлемой частью Сербии», ни албанская, по которой всё Косово является «землёй албанского народа» не могут быть использованы для урегулирования конфликта. Помимо того, что такое однобокое «урегулирование» явно ущемит права другой общины, мне представляется очевидным, что оно будет очень недолговременным, породит озлобленность ущемлённой стороны и таким образом создаст почву для нового конфликта. При этом, очевидно, что к 1999 г. стороны показали абсолютную неспособность самостоятельно достичь компромисса. С моей точки зрения, международное вмешательство в конфликт было необходимо, но основной его формой должны были быть мирные переговоры с целью обеспечения такого статуса Косово, который мог бы гарантировать соблюдение прав и обеспечение безопасности обеих общин. С этой точки зрения, мне представлялось бы более целесообразным сохранение Косово в составе СРЮ, нежели его отделение или присоединения к Албании. Отдельное государство Косово, с моей точки зрения, неизбежно окажется экономически нежизнеспособным, так как основная отрасль края – добывающая тесно связана с югославской промышленностью. Обеспечение прав сербского населения и сохранение уникальных памятников в случае образования самостоятельного государства и, тем более, присоединения Косово к Албании представляется мне сомнительным. Ведь в отдельном государстве и, тем более, в Албании сербы вряд ли будут иметь какую-то культурную и национальную автономию и, скорее всего, Косово будет полностью албанизировано. Албания является унитарным государством, где практически отсутствует опыт сосуществования с национальными меньшинствами. Албанцы по данным 1987 г. составляли 98% населения Албании. [84] В независимом Косово сербы и черногорцы будут составлять 10%, а в случае объединения с Албанией от 3 до 5,5% населения Албании. С учётом высокой рассосредоточенности сербского населения и высокой рождаемости среди албанцев, когда к 2050 г., по некоторым оценкам население Албании может достигнуть свыше 10 млн. чел., сербы могут полностью раствориться в массе албанского населения. Перспективы мусульман и цыган в случае объединения с Албанией выглядят ещё менее радужными. В то же время отделение столь важного для сербов Косово может значительно усилить националистические настроения в Сербии и возможно спровоцировать сербско-албанскую войну. Создание широкой албанской автономии в рамках СРЮ мне представляется значительно более перспективным. СРЮ является значительно более полиэтническим сообществом, где сербы составляют лишь 63%. Уже сегодня албанцы составляют 14% населения СРЮ, а к 2050 г. их численность может достигнуть 40%. Таким образом, при условии соблюдения национальной и культурной автономии, албанцы могут занять видное место в составе СРЮ. Оптимальным мне представляется план кантонизации Косово, разработанный сербским историком Душаном Батаковичем. По мнению Д. Батаковича, весь край следует разделить на 18 кантонов, в пяти из которых сербское население составило бы большинство. Сербские кантоны могли бы войти в конституционную систему Сербии, а албанские поддерживали бы связь с Югославией на федеральном уровне и имели бы незначительные обязательства по отношению к Сербии [86]. К 1999 г. нестабильность в крае достигла очень высокого уровня. Главными дестабилизирующими силами являлись ОАК и сербские силы безопасности. Только международное вмешательство могло свести к минимуму их дестабилизирующее воздействие, при условии если бы оно осушествлялось в рамках плана кантонизации. На начальной стадии это вмешательство, с моей точки зрения, должно было сводиться к переговорам о перемирии и наблюдение за его соблюдением. Затем, было бы необходимо провести разоружение ОАК и вывод излишних полицейских и военных формирований из Косово. Для контроля над этим процессом могли быть использованы международные силы, приемлемые для обеих сторон. При этом, так как Косово осталось бы частью СРЮ, было бы возможно сохранить в Косово югославских пограничников и штатное количество частей югославской армии. «Албанские» кантоны Косово должны были бы получить право формировать свои полицейские силы. Сербские монастыри и церкви должны были бы охраняться сербской полицией.

Но, безусловно для урегулирования косовского кризиса самым важным условием является стремление самого населения к мирному разрешению кризиса. И, с моей точки зрения, основными задачами международного сообщества должны были быть защита мирного населения и способствование мирному разрешению конфликта. С моей точки зрения, НАТО эти задачи не выполнило.

II часть. Акция НАТО против СРЮ

Концепция «гуманитарного вмешательства»

Для оправдания своей акции против Югославии, НАТО использовало концепцию «гуманитарного вмешательства». Официальным объяснением явилось, то что бомбардировки были «минимально возможной исключительной мерой для предотвращения гуманитарной катастрофы» Robertson G. Kosovo. An account of the crisis //www.mod.gov.uk []« По поводу этого вопроса в международном праве существует конфликт. В хартии ООН чётко определено, что силовая акция против другого государства законна лишь в случае если это является самообороной против вооружённого агрессора или если мирные методы разрешения конфликта исчерпаны, а на проведение силовой акции получено разрешение Совета Безопасности ООН. Однако Всеобщая декларация прав человека гарантирует права индивида против подавляющего его государства. Существует большое количество взглядов на эту проблему. Джек Голдсмит из Чикагской школы права утверждает, что «гуманитарное вмешательство существует как традиция в международных отношениях» New York Times 27.03.1999 "Legal Scholars Support Case for Using Force

[] " Ноам Чомски в своей статье «The current bombings»(сентябрь 1999 г.// www.znet.com) приводит мнения таких известных специалистов в области международных отношений и международного права, как Луис Хенкин и Хедли Булл. Последний писал, что «определённые государства или группы государств, которые объявляют себя способными решить, что является благом для мира, не принимая в расчёт мнения других, являются угрозой для мирового порядка». Хенкин писал, что «усилия, подмывающие запрет на использование силы являются очень опасными, а аргументы для их легитимизации опасными». Действительно, принятие или неприятие такой концепции, которую я бы назвал «международным самосудом» является очень избирательным. В частности, когда в 1995 г. Иран предложил вмешаться в боснийскую войну для предотвращения гуманитарной катастрофы, это предложение было отвергнуто, так как не было уверенности в благих намерениях Ирана. В случае с Косово, НАТО даже не предприняло попыток легитимизировать свою акцию, поставив этот вопрос на голосование Совета Безопасности или попытаться получить одобрение Генеральной Ассамблеей общей политики в отношении Косово.

Но даже если считать такую концепцию «международного самосуда» законной, аргументы в её пользу вызывают большие сомнения. В качестве преступлений против албанского населения в Косово приводились два события: убийство 45 албанцев в Рачаке (15 января 1999 г.) и планировавшаяся операция по выселению албанцев из Косово под кодовым названием «Подкова». Доклад о событиях в Рачаке был составлен финскими наблюдателями ОБСЕ 17 марта - перед самым началом бомбардировок. У многих достоверность событий в Рачаке вызывала большие сомнения. В частности, французская газета Le Figaro в статье от 21.01.1999 выражает сомнения, что сербские силы безопасности смогли бы совершить эти преступления незаметно для находившихся неподалёку наблюдателей ОБСЕ и, что сербы бы стали приглашать в район планировавшейся казни корреспондентов Associated Press. По версии Le Figaro боевики ОАК собрали в одной канаве бойцов ОАК убитых в ходе столкновений с югославскими войсками в Рачаке и объявили это результатом массовой казни. Достоверность сообщений об операции «Подкова» вызывает ещё большие сомнения. Впервые об операции «Подкова» заявил министр иностранных дел Германии Йошка Фишер 6 апреля 1999 г. По заявлению Фишера целью этой операции было выселение всего албанского населения Косово, а сама операция планировалось задолго до начала бомбардировок НАТО. Однако согласно интервью бывшего бригадного генерала Бундесвера Хайнца Локуая газете The Sunday Times от 02.04.2000 он пришёл к выводу «что такого плана никогда не существовало».[85] По его словам, германское руководство сделало этот план из расплывчатого доклада болгарской разведки о ситуации в Сербии, назвав его Potkova. Причём potkova является хорватским обозначением подковы. По сербски подкова звучит как potkovica. Однако представители НАТО отвергли эти предположения, заявив, что кампания по выселению албанцев была слишком хорошо спланирована.

Но даже если в Рачаке действительно происходили массовые казни, а план операции «Подкова» действительно существовал, а операция против СРЮ действительно была «гуманитарной», то, с моей точки зрения, она была совершенно контрпродуктивной. Мне представляется очевидным, что бомбардировки лишь способствовали развитию «гуманитарной катастрофы». Согласно докладу американского государственного департамента мая 1999 г. ‘Erasing History. Ethnic cleansing in Kosovo’ на 19 марта 1999 г. Верховный комиссариат ООН по делам беженцев (UNHCR) сообщал о 333 тыс. перемещённых косовских албанцев, из них 250 тыс. внутри Косово, 30 тыс. в других частях Сербии, 25 тыс. в Черногории, 18 тыс. в Албании, 10 тыс. в Македонии. 31 марта, спустя неделю после начала бомбардировок UNHCR сообщал о 125 тыс. беженцев, покинувших Косово после 24 марта. По состоянию на 5 апреля 560 тыс. албанцев (или 1\4 албанского населения) покинули Косово. По состоянию на 5 мая UNHCR оценивал общее число беженцев из Косово в 700 тыс.: из них 404 тыс. в Албании, 211 тыс. в Македонии, 62 тыс. в Черногории. Общее число перемещённых албанцев составляло уже 1,5 млн. чел или 90% албанского населения. Число албанцев убитых сербами в этот период оценивалось некоторыми источниками в 10 тыс., а по данным Международного Трибунала по бывшей Югославии на 27 мая составляло 340 чел. Число сербских беженцев составляло на этот момент 30 тыс. чел. Хотя утверждения официальных югославских источников о том, что население покидало Косово исключительно в результате бомбардировок, представляются мне абсолютно недостоверными, несомненно, что они тоже повлияли на поток беженцев. В интервью канадской газете The Globe and Mail от 14.04.1999 корреспондент Los Angeles Times в Приштине Пол Уотсон говорил о том, что поток беженцев был вызван как этническими чистками так и авиа ударами. Сам характер бомбардировок абсолютно не соответствовал заявленной задаче. Авиационные удары наносились с большой высоты, их целью были крупные скопления югославской армии и различные военные и гражданские объекты на территории Сербии и Черногории. Даже Збигнев Бжезински в интервью Frankufrter Allgemeine от 14.04.1999 говорил «Почему главнокомандующему вооруженными силами НАТО в Европе (Saceur) еще десять дней после начала операции отказывали в предоставлении вертолетов, в то время как весь мир мог наблюдать за массовыми изгнаниями и узнал о массовых убийствах? Мощное тактическое нападение с воздуха на наземные войска Милошевича можно ведь было провести уже в первый день налетов, даже с риском собственных потерь». Мне представляется крайне маловероятным, что стратеги НАТО не предполагали, что в случае бомбардировок против албанского населения будут проведены массовые репрессии. Ведь по циничной военной логике в случае возможной наземной операции НАТО, албанское население стало бы «пятой колонной» внутри СРЮ. Схожей логикой руководствовались СССР и США во время Второй Мировой войны, проводя массовые депортации соответственно против немцев и японцев. Я не отрицаю, что, возможно, кампания по выселению албанцев была спланирована до непосредственного начала бомбардировок, но с моей точки зрения, это скорее всего произошло после провала Парижских переговоров. Это ни в коей мере не оправдывает преступления югославской армии в Косово, но, с моей точки зрения, часть вины за начало этих событий лежит на руководителях стран НАТО, которые, с моей точки зрения, выполняли там задачи негуманитарного характера.

Отношение государств НАТО к косовской проблеме до 1998 г.

До конца 1980-х г.г. политика стран НАТО характеризовалась практически полным игнорированием межнациональных противоречий в СФРЮ. Косовская проблема не была исключением. СФРЮ занимала важное положение государства-буфера между противоборствующими блоками. Соответственно, дестабилизация в СФРЮ могла стать причиной резкого обострения в регионе с непредсказуемыми последствиями. Более того, косовская проблема была связана с судьбой Албании. А в период существования там режима Энвера Ходжи, страны НАТО были всячески заинтересованы сохранить Албанию в «герметичной упаковке».

В условиях крушения биполярного мира, политика стран НАТО в отношении распада СФРЮ отличалась крайней непоследовательностью. Администрация президента США Дж. Буша проводила достаточно сдержанную линию, выступая в целом за сохранение федерации. Страны же ЕЭС, в особенности, сильно заинтересованные в экономических ресурсах балканского региона Германия и Италия, занимали значительно более радикальную позицию. Именно Германия и Италия в 1991 г. первыми признали независимость Хорватии и Словении, легитимизировав их в качестве субъектов международного права. Только к началу 1992 г., когда балканский кризис достиг своего апогея, США и страны ЕС смогли сформулировать чёткие позиции и стали активными участниками урегулирования югославских проблем. Однако вплоть до событий начала 1998 г. косовская проблема занимала второстепенное место в их балканской политике.

Впервые о проблемах Косово на международном уровне заявил президент Албании Рамиз Алия. Выступая на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в октябре 1990 г., заявил, что югославское руководство применяет в Косово политику и практику геноцида в отношении албанского населения, и призвал мировое сообщество обратить на это пристальное внимание (Карнеги). Но до 1996 г. США и большинство других стран НАТО лишь выражали озабоченность обстановкой в Косово. В декабре 1992 г.., накануне своего ухода в отставку, президент Дж. Буш специальной телеграммой предупредил президента Сербии С. Милошевича о том, что "в случае конфликта в Косово, вызванного действиями Сербии, США готовы использовать военную силу против сербов в Косово и в самой Сербии" [87]. Сразу после вступления в должность президента США Б. Клинтона в январе 1993 г. госсекретарь У. Кристофер от имени новой администрации повторил это "рождественское предупреждение". До 1996 г. это оставалось единственной чётко выраженной позицией США по косовскому кризису. Предпринятые в 1994 г. рядом законодателей попытки добиться принятия Конгрессом США резолюции, рекомендовавшей президенту обсудить со странами - членами Совета Безопасности ООН и Европейского Союза возможность "установления международного протектората в Косово"[88], а также одобрения закона "О мире и демократии в Косово", который позволил бы увязать вопрос о санкциях против СРЮ с "улучшением ситуации в области прав человека в Косово"[89], Президент «республики Косово» многократно посещал США и ведущие стран ЕС, но не получил от них никаких гарантий. в сентябре 1996 года администрация Б. Клинтона впервые увязала проблему снятия санкций с СРЮ с "восстановлением самоуправления и защитой прав человека в Косово»[90] Заявку на участие в урегулировании конфликта в Косово сделал и Североатлантический альянс, уже в августе 1997 г. предупредивший югославского президента о возможности вооруженного вмешательства в конфликт с целью "предотвращения дальнейшего кровопролития" (уже тогда в качестве наиболее вероятного сценария силовой акции в Косово рассматривались удары с воздуха по сербским позициям).23 февраля 1998 г. выступая в Приштине, специальный представитель Госдепартамента Р. Гелбард назвал ОАК "без всякого сомнения, террористической группой", подчеркнув, что США резко осуждают террористическую деятельность в крае.

Причины акции НАТО

Выдвигались различные версии того, почему НАТО решило активно вмешаться в косовский кризис. Некоторые исследователи (Бжезинский) соглашались с официальной трактовкой. Некоторые предлагали фантастические объяснения, вроде того, что «НАТО отрабатывает на Югославии раздел России». По мнению С. Ю. Казеннова, зав. сектором геостратегических проблем ИМЭМО РАН и В.Н. Кумачева, вице-президента Института национальной безопасности и стратегических исследований задача Запада стояла в «смещении "социал-патриота" С.Милошевича (или его "приручении") и попытке приведения к власти в Белграде политиков, полностью ориентированных на Запад. Другая задача - отвлечение внимания мирового сообщества от ряда скользких проблем, таких как палестино-израильский переговорный тупик. Именно под этим углом зрения нужно рассматривать попытки умиротворения албанских сепаратистов и поддерживающих их мусульманских сил. Для США косовский кризис - перевод стрелок с внутренних проблем на международные, в частности, обеспечение прикрытия проблем возникших у президента США, демонстрация его "решительности", на что Америка всегда очень благосклонно реагирует. Очевидно также стремление Запада оправдать чрезмерную в нынешних условиях силовую компоненту НАТО и расширение блока, оправдать в глазах общественности ежегодные военные расходы стран НАТО в размере более 400 млрд. долл. И уже потом среди целей Запада в Косово, отчасти даже как наживка для общественного мнения, - "забота" об албанских беженцах и правах человека..»[91] Это достаточно полное объяснение, однако объяснения по поводу «отвлечения внимания» не представляются мне правильны. С моей точки зрения, эффект балканских событий на внутреннюю политику США был не большим и вряд ли такая задача ставилась. Другой источники приводили в качестве интереса предотвращение выхода конфликта за рамки Сербии "укрепления позиций НАТО в качестве основного инструмента по обеспечению мира и безопасности в Европе». Относительно позиций стран ЕС книга «Косово: международные аспекты кризиса» утверждала следующее: «Отправляясь от разных исходных рубежей, определяемых различными историческим традициями и геополитическими факторами, они по логике вещей были вынуждены формировать хотя бы наименьший, но все же общий знаменатель, который позволил бы сохранить атлантическую солидарность с США в рамках НАТО, в том числе в ходе военной операции против СРЮ, не закрывая в то же время возможностей для продолжения диалога с Россией в целях перевода конфликта в политическую плоскость».[c. 75]

В этой работе также тщательно анализируются аспекты, связанные с апрельским саммитом НАТО в Вашингтоне 1999 г. , призванным определить новую концепцию альянса взамен сформулированной в 1991 г. Здесь авторами выделяются два аспекта: во-первых предлагаемое США превращение задачи реагирования на локальные кризисы вне «зоны ответственности» НАТО и без согласия на то ООН в вторую, наряду с коллективной обороной задачу альянса, во-вторых стремление европейских участников НАТО получить более широкие возможности внутри альянса, связывая это с реанимацией структуры ЗЕС (Западноевропейского союза) и формированием военных структур ЕС. Если одной крайностью по этим вопросам была позиция США, то другой позиция Франции. Её характеризуют слова президента Франции Жака Ширака: "не надо превращать НАТО в некий “Священный союз”, призванный вмешиваться повсюду и по любому поводу. Франция не приняла бы этого». Германия и Великобритания, по-прежнему придерживавшееся принципов атлантизма, тем не менее ввиду тесных отношений с Францией были вынуждены лавировать между этими двумя полюсами. Поэтому в целом Великобритания, Германия и Франция придерживались достаточно сдержанной позиции по поводу новой задачи альянса. Почти все европейские партнеры настаивали на необходимости мандата Совета Безопасности ООН для любой военной интервенции НАТО. При этом они готовы были рассматривать случай с Косово как «исключительный», но не рассматривать его как прецедент в англо-саксонской системе права.

Суммируя различные оценки, главные цели НАТО мне представлялись следующим образом: ликвидация очага нестабильности и дальнейшее инкорпорирование Югославии и Албании в структуры ЕС и НАТО. Долгие годы Балканы представлялись азиатским анклавом в Европе. Существовало выражение, что Азия начинается за Landstrasse – шоссе из Вены в Будапешт. При этом США стремились сохранить свое доминирование в НАТО и усилить юго-восточный фланг НАТО, создав цепь Босния – Черногория(?) – Косово – Албания – Македония – Турция. Страны ЕС отличала большая заинтересованность в экономической экспансии на Балканы и стремление к большей самостоятельности внутри НАТО. Страны ЕС отличались меньшим энтузиазмом в отношении использования силы, понимая возможную в этом случае дестабилизацию всего региона. Обе стороны были заинтересованы в устранении режима Милошевича и «приручении» агрессивного мусульманского экстремизма на Балканах.

Реальной целью бомбардировок 1999 г., с моей точки зрения, было стремление организовать «плацдарм» сил НАТО внутри СРЮ. Судя по той лёгкости с которой страны НАТО отказались от возможности независимости Косово, плацдарм должен был быть именно внутри СРЮ. Вряд ли ставилась цель уничтожения режима Милошевича в ходе косовского конфликта. Более вероятным мне представляется, то, что НАТО собиралось в дальнейшем из Косово осуществлять вторжение в СРЮ в случае нового конфликта внутри федерации.

Подобные задачи, с моей точки зрения, прямо противоречили интересам урегулирования в Косово.

Заключение

Конечно, возможные причины и задачи НАТО во время югославской кампании представляют собой лишь небольшое количество умозаключений. Рассматривая проблему Косово в узком контексте межнационального конфликта, я не рассмотрел собственно операцию НАТО против СРЮ, которая безусловно является темой, достойной отдельной работы. Заключая мою исследовательскую работу, я хотел бы вкратце охарактеризовать судьбу Косово после окончания бомбардировок в июне 1999 г. После того как Милошевич фактически согласился на условия НАТО С моей точки зрения, новообразованные силы KFOR не смогли сразу перейти от предыдущей задачи НАТО – защиты албанского населения к защите всего населения Косово. Соглашения, подписанные Милошевичем в июне 1999 г., прекратившие бомбардировки, оказались неспособны защитить национальные меньшинства в Косово. Несмотря на то, что национальные меньшинства в Косово получили широкие права: представление в СМИ, возможность быть представленными в Ассамблее Косово, возможность использования своего языка и своих топонимических названий, главное право – право на безопасность оказалось ущемлённым. Из края была полностью выведена югославская армия и сербская специальная полиция. В результате международные силы в Косово (KFOR) как внешняя сила оказался способным лишь регулировать общее положение в крае. Количество полицейских ООН на 31 января 2000 г. составляло лишь 1970 чел. из требовавшихся 4718 (UNHCR/OSCE, "Assessment of the Situation of Ethnic Minorities in Kosovo, Nov. 1999-Jan. 2000" (14 Feb. 2000). В обстановке фактического вакуума власти, практически полный контроль над краем установила единственная мощная и хорошо организованная сила – ОАК. В результате край покинуло по некоторым оценкам от 100 до 350 тыс. чел. (главным образом, сербов). Сербское население Приштины в мае 1998 г. по данным ООН составляло 20 тыс. чел, в упоминавшемся выше докладе ОБСЕ оно оценивалось в 700-800 чел (из которых по сведениям белградских социологов 81% не покидает дома). За период с 12 июня 1999 г. по 16 января 2000 г. по данным KFOR и миссии ООН в Косово (UNIMK) было совершено 3688 нападений, из них 3491 на сербов и черногорцев, 688 человек было похищено, из них 630 сербы и черногорцы, 793 человека было убито, из них 705 сербы и черногорцы. Косово, хотя соглашениям июня 1999 г. формально остаётся территорией СРЮ и не имеет права отделиться от СРЮ, фактически стало независимым албанским государством. KFOR и UNIMK зачастую идут на недальновидные шаги, вызывающие гнев сербского населения. В частности, в апреле этого года на границе Косово и остальной Сербии были установлены таможенные посты. Это вызвало столкновения сил KFOR с сербами в результате которых погибло несколько человек.

Косово по-прежнему находится в «подвешенном» состоянии, фактически являясь независимым государством практически со всеми атрибутами, кроме армии, формально оно не может выйти из состава СРЮ. Единственным фактором, «консервирующим» ситуацию является присутствие в крае сил KFOR. Перед выводом из края этих сил, с моей точки зрения, потребуется проведение новых переговоров. Учитывая высочайший уровень радикализации как албанского, так и сербского населения, возможность достижения успеха на этих переговорах выглядит призрачной. С моей точки зрения, в начале 1999 г. при меньшем уровне радикализации, наличии уступок с обеих сторон и снизившемся уровне насилия возможность урегулирования была значительно выше.

Так, как я не провёл достаточно глубокого анализа интересов различных стран НАТО в регионе, я не могу ответить на поставленный в заглавие работы вопрос в перспективе интересов НАТО. Однако с позиции мирного урегулирования, я бы дал отрицательный ответ на данный вопрос. Ведь в интервью сайту www.pbs.org в июне 1999 г. государственный секретарь США Мадлен Олбрайт сказала, что «победителями после бомбардировок НАТО оказались ОАК, Милошевич и НАТО». Раз победителями стали дестабилизаторы обстановке в крае, значит, как мне кажется, проиграли его жители.

Примечания

[1] Терзич С. Историческая подоплека событий в Косово и Метохии // Обозреватель. - 1998. - # 10. - С. 37, 38.

[2] Ляука И. Эволюция проблемы Косовы и ее современное состояние: Автореф. дис... канд. полит. наук. - М., 1994. - С. 7.

[3] Белина Е. Югославия. Истоки конфликта // www.nsn.ru далее – ЮИК

[4] В сборнике Arhiv za arbanasku starinu, jezik i etnologiju. - Beograd, 1923. - Knjiga 1. - Sv. 1-2 были опубликованы как сама песня, так и материал о причинах, породивших ее появление (Elezovic G. Edna arnautska varianta o boji na Kosovu; Cajkanovic V. Motivi prve arnautske pesme). См. также: Stojkovic M. Lazarica ili boj na Kosovu, narodna epopeja u 25 pesma. - Beograd, 1927

[5] Tomic J. O Arnautima u Staroj Srbiji i Sandzaku. - Beograd, 1913; Kostic M. Ustanak Srba i Arbanasa u Staroj Srbiji protiv Turaka, 1737-1739, i seoba Srba u Ugarsku // Glasnik Srbskog naucnog drustva. - Skoplije, 1930. - Knjiga 7-8.; Rizaj S. Kosova gjatё shekujve XV, XVI dhe XVII. - Prishtinё, 1982; Историjа народа Jугославиjе. - Београд, 1960. - Т. 2.

[6] ЮИК

.

[89] H. R. 4115. Kosova Peace and Democracy Act of 1994 // Ibid. - P. 62-75.

[90]

[91] Геополитические последствия кризиса в Косово

Институт национальной безопасности и стратегических исследований. Июнь 1999 // Национальная электронная библиотека. www.nns.ru

Приложения

Карта Косово

Исторические границы сербского государства

3. Численность сербского и албанского населения в Косово

Источник: «Косово: международные аспекты кризиса»