Вьетнам (работа 7)

TYPE=RANDOM FORMAT=PAGE>11

ДРЕВНИЙ ВЬЕТНАМ

Наиболее многочисленным из современных народов Индокитая являются вьетнамцы, история которых, если иметь в виду государственность, восходит тоже примерно к III в. до н.э. Протогосударства Намвьет (частично на территории КНР) и Аулак существовали в то время, причем именно тогда они и оказались завоеванными войсками Цинь Ши-хуанди. Правда, вскоре после крушения империи Цинь циньскии военачальник провозгласил себя правителем северовьетнам­ской территории. Позже, при У-ди, в 111 г. до н.э. северовьетнамские земли вновь были подчинены Китаю и, несмотря на порой героиче­ское сопротивление захватчикам (восстание сестер Чынг в 40—43 гг.), они оставались под властью китайской администрации вплоть до Х в.

Неудивительно, что Северный Вьетнам, население которого было этнически близко древнекитайскому царству Юэ, в культурном плане вынужден был ориентироваться на китайскую империю, что не могло не сыграть своей роли в его исторической судьбе. Это наложило за­метный отпечаток и на характер социально-экономических отноше­ний, и на формы политической администрации, и на весь образ жизни людей. Управляемый китайскими наместниками Северный Вьетнам имел типично китайскую внутреннюю социальную структуру. Общин­ные крестьяне платили ренту-налог в казну; за счет централизован­ной редистрибуции ее существовали чиновники и немногочисленная вьетская знать. Чиновники имели служебные наделы, аристократы — наследственные, но с урезанными правами. Эти права существенно ограничивались введением в стране административного членения по китайскому образцу, на области и уезды, не считаясь с веками скла­дывавшимися племенными или вотчинными территориями.

С VI в. большую роль на севере Вьетнама стал играть буддизм махаянистского толка, пришедший туда из Китая, но еще большее распространение получило китайское конфуцианство с его системой образования и китайским письмом (иероглификой). Были знакомы вьетнамцы — опять-таки через Китай — и с даосизмом. Словом, Се­верный Вьетнам на протяжении первых двенадцати веков своего су­ществования был теснейшим образом связан с Китаем и целиком зависел от него в политическом и культурном плане. Это была в некотором смысле отдаленная периферия китайской империи, почтя не имевшая автономии, хотя и отличавшаяся этническим составом местного населения и, естественно, некоторыми местными особенно­стями, своими традициями в образе жизни и т.п.

Южновьетнамское протогосударство Тьямпа, возникшее примерно во II в., являло собой совершенно иное образование. Прежде всего оно, как и весь остальной Индокитай в то время, было под заметным влиянием индийской культуры. Находившейся в зоне индо-буддийского влияния тьямы (лаквьеты) вели соответственно и иной образ жизни, что наиболее заметно проявлялось в сфере культуры и религии. Здесь процветал и фактически господствовал буддизм хинаянистского толка, хотя немалую роль играл и индуизм в его шиваистской форме близкой к той, что была у кхмеров времен Ангкора. Только в IX в. здесь начали появляться первые махаянистские монастыри, знамено­вавшие собой усиление северных влияний. В целом буддийские и индуистские монастыри и храмы в Тьямпе процветали. В V в. здесь (естественно, в монастырях) появилась и местная письменность на южноиндийской графической основе.

Отношения с севером, т.е. с китайскими правителями Северного Вьетнама, складывались у Тьямпы сложно и далеко не в пользу тьямов. Есть даже указания на то, что в V в. Тьямпа формально при­знала суверенитет Китая, что еще усилило нажим на нее с севера. В Х—XI вв. северные земли Тьямпы были захвачены вьетнамскими правителями, освободившимися от власти Китая и ведшими ожесто­ченную междоусобную войну друг с другом, а в XII в. тьямов заметно потеснила Ангкорская Камбоджа. Вторжение монгольских войск Ху-билая на время приостановило междоусобные войны в Индокитае, но с XIV в. они вспыхнули с новой силой и привели к тому, что Тьямпа стала вассалом вьетнамского Аннама.

Х век был для Северного Вьетнама периодом ожесточенных меж­доусобиц, продлившихся, как только что упоминалось, довольно дол­го. Падение династии Тан привело к высвобождению Северного Вьетнама от китайской власти. Сначала освободившийся Вьетнам воз­главили короли династии Кхук (906—923), затем Нго (939—965), после чего военачальник Динь Бо Линь основал династию Динь (968—981) и дал стране наименование Дайковьет. Он же провел ряд реформ, направленных на усиление власти центра (создание регуляр­ной армии, новое административное членение) и против междоусоб­ных войн феодально-сепаратистски настроенной аристократии. Однако реформы не помешали тому, что после смерти Диня власть перешла к Ле Хоану, основавшему династию ранних Ле (981—1009). Именно Ле и потеснил наиболее серьезно тьямов, присоединив к Дайковьету часть их земель.

На фоне междоусобных воин в стране усилились фактически не­зависимые крупные феодальные кланы (сы-куаны), чьи вотчины по­рой соперничали по силе с властью центра. Именно из их числа то и дело выходили новые правители, основывавшие новые династии. Ес­тественно, все это не нравилось каждому очередному правителю, так что, придя к власти, он стремился ограничить возможности крупной знати. Однако сложность положения заключалась в том, что слабые государи вынуждены были опираться на поддержку сильных вассалов Для укрепления собственной власти, вследствие чего правители мало что могли сделать против влиятельной знати. И все-таки попытки такого рода следовали одна за другой. Сначала это были реформы Диня. Затем в том же направлении действовал Ле, который сумел ослабить сы-куанов настолько, что источники почти перестали упо­минать о них. Только в результате этого в стране сложилась более или менее благоприятная обстановка для создания сильного центра­лизованного государства. Такое государство и было создано в XI в. правителями новой династии Ли (1010—1225).

Династия Ли, в 1069 г. изменившая название страны на Дайвьет, разделила ее на 24 провинции во главе со сменяемыми губернаторами. Вся политическая администрация была преобразована по китайской модели: чиновники разных рангов с четкой иерархией; центральные ведомства и провинциальные администраторы; система экзаменов для замещения административных должностей; конфуцианство как основа администрации и всего образа жизни» населения; регулярная армия, основанная на рекрутской повинности, и т.п. Китайская модель была базой и в сфере экономики' и социальных отношений: земля считалась собственностью государства, олицетворенного королем; общинники платили в казну ренту-налог; чиновники жили за счет части этой ренты; существовала незначительная прослойка наследственной знати (в основном родня королей), имевшая земельные наследственные вла­дения с ограниченными правами; немалым влиянием к.имуществом пользовалась буддийская церковь. Буддизм, конфуцианство и близкие к даосизму местные крестьянские верования и суеверия имели явст­венную тенденцию к сближению в единую синкретическую народную религию — тоже по китайскому образцу.

Словом, как это ни покажется странным, но политическая неза­висимость Дайвьета от Китая не только не привела к освобождению страны от влияния со стороны китайской культуры, укоренившейся за века своего господства во Вьетнаме, но, напротив, еще очевиднее реализовала это влияние, особенно в сфере политической культуры. По сути, вьетнамцы продолжали жить по тем стандартам, которые стожились прежде. Это видно даже на примере внутренней организа­ции вьетнамских крестьянских общин, где существовали полноправ­ные (местные) и неполноправные (пришлые), чаще всего не имевшие своей земли и оказывавшиеся в положении арендаторов. Это заметно проявилось и в организации городской жизни (цехо-гильдии; система государственных монополий и ремесленных мастерских и т.п.).

Внешняя политика династии Ли в XII в. принесла определенные успехи, особенно в борьбе с тьямами. Были успешно отражены также и предпринимавшиеся могущественной Ангкорской Камбоджей попыт­ки потеснить Дайвьет. Но на рубеже XII—XIII вв. династия стала слабеть, чем не преминул воспользоваться один из аристократов, родственник короля Чан. Опираясь на недовольство крестьян притесне­ниями со стороны чиновников (похоже, что и династийный цикл вьетнамцы вместе со всей структурой заимствовали у Китая), Чан 1225 г. совершил дворцовый перепорот и объявил себя правителем новой династии, просуществовавшей до 1400 г. В принципе правители династии Чан продолжали ту же политику укрепления центральной власти, что и их предшественники. Но политическая обстановка в годы их правления сильно осложнилась вследствие нашествия монго­лов, затронувшего практически большую часть Индокитая. Хотя Чаны создали сильную армию и боеспособный военно-морской флот, проти­востоять монголам было не просто. Не только армия, но буквально весь народ поднялся против захватчиков. Война шла на износ, до победного конца. И монголы, особенно после гибели их военачальника Сагату, были вынуждены в конечном счете отступить. По условиям мирного договора 1289 г. китайская (монгольская) династия Юань признавалась формально сюзереном Вьетнама, но фактически Дайвьет остался независимым. Добившийся этого успеха главнокомандующий Чан Хынг Дао вплоть до сегодняшнего дня почитается как националь­ный герой.

Сопротивление монголам сильно ослабило страну, подорвало ее экономику. Голод и неурядицы повлекли за собой в XIV в. серию крестьянских восстаний, а ослабление административного контроля и армии дало возможность тьямам попытаться отвоевать свои северные территории. Но слабость династии была пресечена решительной рукой Хо Кюи Ли, который в 1371 г. возглавил правительство и фактически сосредоточил в своих руках всю власть в стране.

Хо провел ряд важных реформ, сводившихся к резкому ограниче­нию наследственных владений знати, к реорганизации армии и адми­нистративного аппарата, а также к упорядочению налогообложения в интересах общинного крестьянства. Реформы дали определенный эф­фект, но вызвали сильную оппозицию. Недовольные апеллировали к правителям минского Китая, который формально был сюзереном Дай­вьета. Минские войска вторглись в Дайвьет, и в 1407 г. правлению Хо был положен конец. Однако против китайских войск выступили патриотически настроенные вьеты во главе с Ле Лои, который добился вывода этих войск и основал династию Поздних Ле (1428—1789).

Ле Лои продолжил реформы Хо. В стране был произведен учет земель, восстановлен статус общины, неимущие крестьяне получили наделы. На юге были созданы военные поселения, где воины-кресть­яне существовали на льготных условиях, но находились в постоянной боевой готовности для борьбы с тьямами. В стране была проведена административная реформа, создано новое членение на провинции и Уезды. Чиновники аппарата администрации получили право строгого контроля над общинами. Была укреплена система экзаменов, равно как и практика условного служебного землевладения чиновников. Все эти меры заметно усилили власть центра и стабилизировали структу­ру в целом, что способствовало расцвету экономики и культуры. И наконец, в 1471 г. были окончательно присоединены к стране южные земли Тьямпы.

С XVI в. власть правителей дома Ле стала ослабевать, а крупные сановники Нгуен, Мак и Чинь стали соперничать за влияние в стране.

Междоусобная борьба их привела к фактическому разделению Даивь-ста на три части. Вскоре наиболее влиятельный дом Маков был по­теснен объединенными усилиями двух других, после чего разгорелась ожесточенная борьба между Нгуенами и Чинями, под знаком которой прошел весь XVII век. Северная часть страны, находившаяся под властью Чиней, развивалась в XVII в. вполне успешно: росли частно­владельческие хозяйства, официально признанные среди общинников и соответственно обложенные налогами, расширялось ремесленное производство, развивались торговля, добывающие промыслы. У Чиней была хорошая армия, включавшая флот и даже боевых слонов. Юж­ная часть страны, где закрепились Нгуены, тоже быстро развивалась. Здесь на захваченных у тьямов и кхмеров землях селились мигриро­вавшие с севера вьеты, которым при этом предоставлялись налоговые льготы. Общинные связи соответственно ослабевали, а товарно-денеж­ные отношения и частновладельческое землевладение развивались. Большая колония китайских поселенцев, укрепившаяся в дельте Ме­конга после падения династии Мин, в немалой степени способствовала ускорению темпов развития Южного Вьетнама, росту там крупных городов. ^\

Как на севере, так и на юге страны в XVII в. появилось немалое количество католических миссионеров. Если в Китае, Японии, даже в Сиаме их деятельность была пресечена, то во Вьетнаме, напротив, они получили довольно широкий простор. По-видимому, вьетнамские правители рассматривали католичество как своего рода весомый ре­лигиозно-культурный противовес китайскому конфуцианству, чьи по­зиции в стране по-прежнему были преобладающими. Одним из результатов успешной деятельности католических миссионеров во Вьетнаме было то, что наряду с китайской иероглифической письмен­ностью, которой до того почти исключительно пользовались грамот­ные слои населения, тем более официальная администрация, все чиновничество, появилось еще и вьетнамское литературное письмо на латинской графической алфавитной основе. Эта письменность получила полную поддержку со стороны патриотически настроенных вьетов. Неудивительно, что в таких условиях позиции католической церкви укреплялись. Обращенных в христианство (католичество) во Вьетнаме уже в XVII в. насчитывалось несколько сотен тысяч. Такой рост вызвал даже опасения со стороны властей, что привело к закрытию в ряде городов страны европейских факторий и к некоторому ограничению деятельности католической церкви во Вьетнаме.

Со второй половины XVIII в. в обеих частях страны начались массовые крестьянские движения, вскоре вылившиеся в могучее вос­стание тэйшонов, которое протекало под лозунгом восстановления власти законных правителей всего Вьетнама из династии Ле. Восста­ние, таким образом, было направлено против расчленения страны на север и юг, против Нгуенов и Чиней. Однако попытка одного из Ле реально восстановить власть династии не была удачной. Напротив она привела династию к окончательной гибели (1789). В 1802 г. Нгуены при поддержке французов сумели нанести тэйшонам поражение, после чего весь Вьетнам был объединен под их властью. Правители объявили себя императорами новой династии Нгуен (1802—1945), по­следней в истории страны.

С 1804 г. страна стала официально именоваться Вьетнамом. Были проведены реформы, направленные на укрепление имперской власти. Аппарат администрации стал получать жалованье из казны, а служеб­ные условные владения были отменены. Остатки общинной структуры использовались для облегчения системы налогового управления. Зем­левладельцы платили налог в казну. Развивались города, особенно на юге, а также городское ремесло и торговля. Все более активную роль в хозяйстве страны начинали играть иностранцы — как мощная, весь­ма развитая и экономически процветающая китайская колония в юж­ных городах, так и европейцы, особенно французы. С середины XIX в. Вьетнам шаг за шагом превращался во французскую колонию. Этот процесс, растянувшийся на десятилетия (1858—1884), завершился в конце XIX в.

ВЬЕТНАМ В 20 ВЕКЕ.

К моменту капитуляции Японии во второй мировой войне наибо­лее серьезной организованной силой во французском Индокитае была компартия, руководитель которой Хо Ши Мин в сентябре 1945 г. возглавил временное правительство Демократической Республики Вьетнам. Правда, последующие события и процессы внесли свои коррективы и во многом изменили ситуацию. Франция способствовала формированию независимого от Ханоя южновьетнамского государства со столицей в Сайгоне, вследствие чего Вьетнам на долгие годы оказался в огне гражданской войны. После ухода французов из Индокитая в 1954 г. южновьетнамское правительство стало опираться на активную поддержку США, причем неудачи в борьбе с Северным Вьетнамом побудили США ввести во Вьетнам свои войска. Почтя десятилетие, с 1965 по 1973 г., американцы принимали участие в войне во Вьетнаме, но успеха не добились. В 1975 г. пал Сайгон, я весь Вьетнам вновь оказался под контролем северовьетнамских ком­мунистов.

Распространение на южную часть страны с ее процветающим сайгонским регионом марксистской экономической модели в ее весьма жестком сталинско-маоистско-вьетнамском варианте привело к ликвидации там частной собственности и рынка и, как следствие, быстрой экономической стагнации. Конец 70-х — начало 80-х годов прошли во Вьетнаме под знаком нарастающего ухудшения экономического положения, несмотря на ту весомую помощь, которую оказывали этой стране СССР и другие страны марксистского социализма. Еще более ухудшилась обстановка во Вьетнаме после введения вьетнамских войск в Камбоджу и конфликта в связи с этим с Китаем.

Конфликт с Китаем побудил Вьетнам еще более сблизиться с СССР, который, однако, в 80-х годах уже был не в состоянии спасти Вьетнам от экономического краха, с каждым годом становившегося все очевиднее и ощутимее. В пришедшем после смерти Хо Ши Мина (1969) к власти руководстве возникли противоречия по вопросу о том, как выйти из кризиса, по какому пути пойти. Пример реформ в Китае был толчком к решительным действиям, а начало перестройки в СССР (1985) — сигналом для них. Смена руководства означала, что Вьетнам с его 65-миллионным населением готов к решительным реформам.

Экономическая реформа во Вьетнаме, во многом напоминавшая по духу ту, что была начата за несколько лет до того в Китае, принесла, причем достаточно быстро, существенные результаты. Рынок на­полнился товарами, темпы развития стали быстро расти. Как и в Китае, некоторые слои населения пытались сочетать движение в сторону реформ с требованиями политической либерализации. Но вьетнамское руководство компартии, как и китайское, осталось твер­дым не столько в своих убеждениях, сколько в стремлении крепко держать власть в своих руках. Курс, на социалистическое развитие формально продолжал декларироваться, хотя в реальности Вьетнам, как и Китай на рубеже 80 — 90-х годов уже уверенно шел по рыночно-частнособственническому пути. Правда, движение его по этому пути было значительно медленнее и труднее, чем в Китае, да и сопровождалось оно прежними административными притеснениями. Не случайно многие вьетнамцы именно в эти годы стремились покинуть свою родину. Впрочем, Вьетнаму все же удалось выбраться из состояния кризиса, и ныне он демонстрирует экономические успехи, что, вопреки каждодневным лозунгам, убедительно доказыва­ет в глазах его же собственного населения преимущества рыночного капитализма перед редистрибутивной системой марксистского социализма.