Андрей Чохов

Андрей ЧОХОВ

(около 1545 - 1629)

Пушечного и литейного дел мастеров Россия знала немало. Но одним из самых выдающихся пушечных литейщиков XVI —

начала XVII в. несомненно, был Андрей Чохов.

В Древней Руси пушечно-литейное производство было широко распространено и отличалось высоким уровнем технологического про­цесса. И неудивительно, ведь процесс изготовления пушек является упрощенной копией производства колоколов. А наличие колоколь­ных мастеров в Древней Руси летописи отмечают, чуть ли не с Х в., так что кадры для создания пушек в Древней Руси имелись в доста­точном количестве.

Пушечно-литейное производство в Московской Руси возникло в последней четверти XIV столетия, и спустя небольшой промежуток времени большинство русских удельных княжеств — Московское, Тверское, Новгород, Псков и даже захолустный Галич — имело свою. Довольно значительную артиллерию.

В Москве литейное производство особенно развивалось при Иване Грозном. Иностранцы поражались большому количеству орудий и их высокому качеству. Немецкий посланник при дворе Грозного И. Кобенцель сообщает в своем письме:

"Меня уверяли клятвенно, что кроме других в двух только местах хранятся две тысячи орудий со множеством разнородных махин. Не­которые из этих орудий так велики, широки и глубоки, что рослый человек в полном вооружении, стоя на дне орудия, не может достать его верхней части. Один немец, бывший самовидцем, сказывал мне, что при осаде Полоцка не более как от троекратного залпа этих орудий рушились стены крепости, впрочем, весьма сильно и гром от орудий столь ужасен, что небо и земля, казалось, готовы были обрушиться".

В то время в Москве уже существовал специальный литейный завод — Пушечный двор, являвшийся главным арсеналом Московс­кого государства и одновременно школой, готовившей русских ли­тейщиков. Старинные документы сохранили имена тридцати трех колокольных и пушечных мастеров, работавших в царствование Ивана Грозного.

Самым выдающимся из них был, несомненно, литее Андрей Чохов.

Никаких биографических данных об Андрее Чохове не сохрани­лось, и судить о нем, о его непревзойденном мастерстве можно лишь по оставшимся после него отливкам — пушкам и колоколам. Образ­цов творчества Андрея Чехова за время деятельности, начиная с 1568 по 1622 г., сохранилось немало.

Впервые имя Андрея Чохова как самостоятельного мастера упоми­нается в документе 1568 г.: "Другая пищаль (на Королевском проло­ме) медная... ядром пять гривенок. На ней орел двоеглавной, наверху орла три травы, у казны трава ж, в травах подпись: Лета 7076 (1568 г.). Делал Кашперов ученик Андрей Чохов. Весом 43 пуда".

Первые работы Чохова были сравнительно небольшими отливка­ми, первой пробой начинающего мастера. Ученики-литейщики но по окончании учебы получали обыкновенно задания отлить на пробу небольшую пушку, ядром 3—5 гривенок (фунтов).

(Пуд = 40 гривенкам (или фунтам) = 16, 38 кг. Гривенка = 409, 512 г.)

Пушечный мастер того времени должен был быть специалистом широкого профиля. В его обязанности входили: самостоятельная разработка конструкции пушки, подготовка формовочного материа­ла и изготовление формы, приготовление необходимого сплава, от­ливка пушки и, наконец, стрельба из своего орудия. Недаром летопись так характеризует одного из пушечных мастеров: "...также и пушечник оный нарочит, лити их и бити из них и колоколы, и иное все лити хитро вельми".

О зрелости мастерства Андрея Чохова свидетельствует пушка 1577 г. под названием "Единорог" со следующей надписью: "Повелением царя Ивана Васильевича зделана сия пищаль Инрог лета семь тысяч восемьдесят пятого (1577 г.), делал Андрей Чохов".

Позади казенной части изображен единорог, давший название пуш­ке. Пушка "Инрог" 68-фунтового калибра, весом 453 пуда свиде­тельствует о том, что годы ученичества для Чохова давно прошли и что Чохов был одним из главных пушечных мастеров Ивана Грозно­го, артиллерия которого разрушала неприступные замки и крепости ливонских рыцарей.

Несомненно, за время царствования Ивана Грозного Андрей Чо­хов сконструировал и отлил большое количество пушек, но, к сожа­лению, они почти не сохранились, что лишает нас возможности про­следить постепенный рост мастерства этого замечательного самород­ка, об огромном таланте которого говорят образцы его творчества, созданные в царствование Федора Ивановича, и в особенности его знаменитая Царь-пушка-

Царь-пушка или Дробовик — "длина 71, 2 аршин, весом 2400 пу­дов, отверстие 1 аршин 4, 75 вершка, вес заряда 30 пудов". (Аршин = 16 вершкам = 72 см. Вершок = 4, 5 см)

На ней надпись: "Повелением... царя великого князя Федора Ива­новича... слита бысь сия пушка в преименитом и царьствующем граде Москве лета семь тысяч девяносто четвертого (1586 г.), в третье лето государства его. Делал пушку пушечьной литеец Ондрей Чохов".

Эта огромная, сорока тонная пушка отличается тщательной и изящ­ной отделкой. Она представляет собою единственную в своем роде отливку, свидетельствующую о смелости автора как изобретателя и конструктора и его непревзойденном мастерстве как литейщика.

Ошибочное представление о том, что целью изготовления пушки было похвастать перед татарскими послами, ехавшими в Москву, если даже не напугать их, опровергается последними исследования­ми, которые подтверждают, что никаких данных о маскировочном или ложном характере этой пушки нет. Отливка ее была высочай­шим достижением артиллерийской и общей техники XVI в. Некото­рые специалисты-артиллеристы обосновывали версию о маскировоч­ном характере пушки подсчетами, показывавшими, что при выстреле ядром весом в 2 тонны пушка должна немедленно разорваться. Но они забывали при этом, что Царь-пушка первоначально называлась Дробовик, то есть предназначалась для стрельбы каменной дробью ("дробом"), а не ядрами, появившимися три века спустя и никакого отношения к пушке Чохова не имеющими.

Конечно, нельзя предъявлять к орудию, отлитому в XVI в., со­временных требований, точно так же как нельзя приписывать на­шим предкам наивных попыток делать бутафорские орудия в 2400 пудов (38 400 кг) весом!

Произнося "Царь-пушка", мы думаем прежде всего о небывалых размерах этого орудия. Между тем название мортире дало литое изоб­ражение царя Федора Ивановича. На дульной части ствола изобра­жение скачущего всадника. Отлитая здесь же надпись поясняет, что этот человек — "божию милостию царь и великий князь Федор Ива­нович государь и самодержец всея великия Росия". Это едва ли не первый в истории русского изобразительного искусства портретный барельеф.

С московского пушечного двора на Красную площадь пушку пере­возили на катках, изготовленных из толстых бревен. Волокли пушку не менее 200 лошадей. Канаты привязывали к массивным скобам — Андрей Чохов отлил их восемь, расположив попарно по сторонам ствола. Царь-пушку положили в самом конце Красной площади, по­ближе к москворецкой переправе, там, где уже около 30 лет лежал "Павлин" Степана Петрова. Орудия эти были мортирами и не нуж­дались в специальном "станке"-лафете, при стрельбе их устанавлива­ли под определенным углом в окопе со скошенной передней стенкой.

Мортира (от латинского mortarium — ступа) — артиллерийское ору­дие крупного калибра с коротким стволом и навесной траекторией стрельбы, предназначенное главным образом для разрушения особо прочных оборонительных сооружений. Стрельба из мортиры велась при углах возвышения 50—75° сначала каменными, а затем чугунны­ми ядрами и зажигательными снарядами.

В середине XVI в. мортиры получили широкое распространение в вооруженных силах Московского государства. Иван Грозный, забо­тившийся о развитии и совершенствовании артиллерии, придавал большое значение орудиям, ведущим навесной огонь.

Автор так называемого Пискаревского летописца отметил отливку мортиры как событие чрезвычайно важности: "...повелением госуда­ря царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси слита пушка большая, такова в Руси и иных землях не бывала, а имя ей "Царь". О больших пушках писали многие иностранцы, побывавшие в Москве в конце XVI — начале XVII в. Дон Хуан Персидский, секре­тарь посольства шаха Аббаса I, проезжавший через Москву в 1600 г., рассказывал, что видел "большую площадь, которая была заставлена пушками такими огромными, что два человека могли входить в каж­дую для чистки ее".

В 1598 г. неподалеку от храма Василия Блаженного, рядом с бре­венчатой мостовой, проложенной из Фроловских (ныне Спасских) ворот Кремля на Ильинку, соорудили Лобное место — из покрытого резьбой камня со входом, огороженным литой чугунной решеткой. Отныне в описаниях московского наряда, упоминая о Царь-пушке, указывали, что находится она "в Китай-городе у Лобного места".

В 1636 г. "под большими пушками, что у Лобного места", сделали каменные лавки и погреб. В лавках торговали вином. Дуло Царь-пушки в эти годы нередко служило убежищем для пропившегося народа.

В середине XVIII в. Царь-пушку перевезли в Кремль. Здесь, вблизи ворот Воскресенского девичьего монастыря, был воздвигнут камен­ный шатер на восьми массивных столбах. Под сводами шатра по­ставили Царь-пушку, два других орудия Андрея Чохоиа — "Аспид" и "Троил", а также большую пищаль мастера Мартьяна Осилена.

В 1820 г. император Александр I решил устроить в Кремле боль­шую площадь — Плац-парад. Шатер разобрали, а пушки перевезли к монументальному зданию Арсенала, построенному между Никольс­кими и Троицкими воротами в 1702—1736 гг., затем сгоревшему ч восстановленному только в 1786 г. Здесь Царь-пушка лежала у входа;) в здание рядом с мортирой, отлитой я 1606 I. Андреем Чеховым. Поставили у Арсенала и другие большие пушки XV—XVII вв., и среди них "Единорог", "Волк", "Лев", "Гамаюн", Треил"...

В 1831 г. по "высочайшему повелению" были устроены "около Арсенала и Оружейной палаты новые стеллажи для орудии". В соот­ветствии с этим повелением на петербургском чугунолитейном заво­де Берда в 1835 г. отлили для Царь-пушки и для других старых орудий чугунные лафеты, покрытые орнаментом и водруженные на массивные колеса. На торцевой части Царь-пушки, прямо под ду­лом, — львиная голова с раскрытой пастью.

Перед Царь-пушкой сложили пирамиду из четырех полых внугри чугунных ядер. Вес каждого из них — 1000 кг. Ядра эти -- декоративные. По обе стороны от орудия сложили еще две пирамиды — из менее крупных ядер: по одной стороне 10 ядер, по другой 5, в высоту тоже 5.

(В дальнейшем историки артиллерии подсчитали, что такими ядра­ми Царь-пушка стрелять не могла — ее неминуемо бы разорвало. Отсюда и родилась ошибочная, недовольно популярная в прошлом версия о том, что это орудие было "бутафорским" и предназначалось для запугивания татар.)

О Царь-пушке много пишут в путеводителях, а начиная со второй половины XIX в. изображают в альбомах и на многочисленных открытках.

В начале XX в. около Царь-пушки установили фонарь и будку полицейского. Фонарь, а также пирамиды с малыми ядрами можно видеть еще на фотографиях 1920-х гг.

Историк Н. И. Фальковский в 1946 г. тщательно обмерил Царь-пушку. Длина ее —5м 34 см. Наружный диаметр ствола - 120 см, диаметр узорного орнамента пояса у дула — 134см. Наружный диа­метр по всему стволу одинаков. Внутри же ствол делится на две части — дульную (диаметр 92 см) и казенную (44 см). Если средняя толщина ствола у дульной части составляет около 15 см, то толщина стенок пороховой каморы значительно больше — 38 см. Толщина задней стенки — 42 см.

7 февраля 1980 г. Царь-пушку впервые с 1835 г. сняли с лафета. Мощный самоходный кран приподнял ствол, предварительно береж­но укутанный толстым слоем войлока, и водрузил его на автоприцеп. В лаборатории ствол и лафет Царь-пушки освободили от грязи и следов коррозии, покрыли специальным защитным слоем.

Летом 1980 г. Царь-пушка была вновь установлена на привычном уже для москвичей и гостей столицы месте — неподалеку от церкви Двенадцати апостолов.

8 царствование Федора Ивановича Чеховым были отлиты шесть орудий, о которых сохранились данные: 1. Мортира медная, 15 фунтового калибра, весом 77 пуд. 101 фунт, с надписью: "Слита бысь сия пушка при державе царя Федора Ивановича 1587, делал Ондрей Чохов".

2. Пушка названием Перс, весом 357 пудов с надписью: "Пи­щаль Перс лита лета 7094 (1586 г.), месяца сентября в 12-й день, длина 7 аршин, ядро 40 гривенок, делал Ондрей Чохов".

3. Пушка Лев, 41-фунтового калибра, весом 34 пуда, с изображе­нием льва на дульной части, с надписью: "Повелением государя Фе­дора Ивановича зделана сия пищаль Лев в лето 7098 (1590 г.), делал Ондрей Чохов".

4. Пушка Троил, длинная, узкодульная, на ней надпись: "Повеле­нием царя Федора Ивановича зделана сия пищала Троил, лета 7098 (1590 г.), делал Ондрей Чохов, весу в ней 430 пудов".

5. Пушка Аспид вес 370 пудов, с надписью: "Зделана сия пищаль Аспид лета 7098 (1590 г.), делал Ондрей Чохов".

6. "Сделана сия пищаль Скоропея, лета 7098 (1590 г.), делал Онд­рей Чохов", длина 16 футов, 10 дюймов, весом 224 пуд, калибр 7, 1 дюйма". На дульной части литое изображение ящерицы с надписью "Скоропея".

В 1588 г. Андрей Чохов отлил в Москве 100-ствольную пушку, что говорит об исключительном мастерстве и смелости конструктив­ных идей прославленного мастера. Ничего подобного не имела в то время ни одна страна, кроме Руси. Об одной из таких пушек упоми­нает в своих записках Маскевич — "Сказания современников о Димитрии Самозванце": "Там, между прочим, я видел одно орудие, которое заряжается сотнею пуль и столько же дает выстрелов; оно так высоко, что мне будет по плечо, а пули его с гусиное яйцо. Стоит против ворот, ведущих к живому мосту".

4 огромные пушки, а именно: "Лев" весом 344 пуда, "Троил" - 430 пудов, "Аспид" — 370 пудов и "Скоропея" — 244 пуда, были отлиты в 1590 г. — темпы исключительные, принимая во внимание. Что тогдашний способ изготовления пушек, так называемая медлен­ная формовка, требовал весьма длительного времени. Очевидно, война со Швецией и ожидание нашествия крымского хана Казы-Гирея тре­бовали подлинно героических усилий со стороны московских литей­щиков для скорейшего оснащения русского войска возможно боль­шим количеством крупных пушек.

Нашествие, крымских татар на Москву в 1591 г. было отбито исключительно артиллерийским огнем, который навел на татар та­кой страх, что они на следующий день после нападения бежали от города.

Пушек, отлитых А. Чеховым при Борисе Годунове, не сохрани­лось. Но о том, что он не прекращал в это время своей работы на Пушечном дворе и оставался одним из ведущих мастеров, свидетель­ствует такой факт: за кратковременное царствование Дмитрия Само­званца Чохов отлил мортиру весом 116 пудов и 32 фунта.

Петр I, озабоченный созданием новой артиллерии, увидел в ста­рых орудиях источник столь необходимого металла. В феврале 1701 г. был издан "великого государя именной указ о больших пушках".

Но на этой мортире, предназначенной в свое время для переливки с целью восполнения потерянной при Нарве русской артиллерии, имеется надпись от 1701 г., говорящая о том, что "Великий государь по имяному своему указу сего мортира переливать не указал". Царь-пушка, к счастью, тоже уцелела. Понимая ее историческое значение, Петр I приказал сохранить ее.

Дальнейшие сведения о работах Андрея Чохова относятся ко вре­мени царствования Михаила Федоровича. После потрясений, выз­ванных крестьянской войной и польской интервенцией, в обстановке сложных и напряженных политических отношений с Польшей, Шве­цией и Крымской Ордой (1606—1612 гг.), в Московском государстве началось восстановление разрушенного и, конечно, в первую оче­редь — Пушечного двора, подготовка новых литейщиков для укреп­ления обороноспособности страны.

Всего из 273 литейщиков, о которых упоминается в различных источниках, на царствование Михаила Федоровича приходится 111 имен; из них 56 помечены как ученики. Однако учеников литейщи­ков, даже если предположить, что число тогдашних московских мас­теров исчерпывалось сохранившимися сведениями, было, конечно, значительно больше, так как каждый мастер имел от 5 до 8 учеников одновременно.

Андрей Чохов, будучи опытным мастером, много сделал для вос­становления военной мощи России. Об этом говорят документы того времени, например, надпись на пушке "Ахилес": "Пищаль медная "Царь Ахилес", длиною 20 футов 1 дюйм, весом 220 пудов, калибр 61 дюймов". Дульная и средняя части накрыты литыми травами, на дульной части литое изображение царя Ахилеса, а на казенной части литая же надпись: "Повелением царя и великого князя Михаила Федоровича всея Руси... слита бысть сия пищаль Ахилес, в царству­ющем граде Москве, лета 7125 (1617 г.), в четвертое лето государь-ства его, лил пищаль пушечный мастер Ондрей Чохов".

Эта работа Чехова отмечена царской наградой: "Марта в 14-й день по государеву указу дано государева жалованья пушечному мастеру и! литцу Ондрею Чехову: сорок куниц цена 10 рублей, да 9 аршин камки адамашки лазоревой цена по 20 по 6 алтын по 4 денги аршин, да 4 арш. сукна английского тмозеленого ценою 30 алтын, да учени­кам его Дружинке Романову, Богдашке Качанову (Молчанову), да Васке Ондрееву, Микитке Провоторхову по 4 арш. сукна настрафилю;

светлозеленого, цена по 2 рубли с полтиною портище... а пожаловал государь их за то, что слили они новую пищаль Ахилеса".

Помимо наград за удачное выполнение ответственных поручений, литейные мастера того времени ежегодно получали так называемое годовое сукно: "Генваря 8-й день (1620 г.) по г. у. государева жало­ванья пушечному мастеру Ондрею Чохову 4 аршина сукна английс­кого багрового, по рублю аршин, да пушечным литцам Кондратею, Михайлову, да Григорею Наумову, да Олексею Якимову по 4 аршина сукна настрафилю лазоревого цена по 2 рубли портище... а пожаловал государь их годовыми сукнами".

(Рубль = 33 алтынам 2 деньгам = 200 деньгам. Алтын = 6 день­гам.)

Из этой выписки явствует, что Андрей Чохов был старшим среди 1 других мастеров Пушечного двора: его награда в два раза превышала награду других мастеров.

В 1621 г. Чохов снова был пожалован наградой за то, что он "лил на Иван Великий 4 колокола",

В 1622 г. Андрей Чохов отлил один из крупнейших колоколов того времени, колокол "Реут" весом 2000 пудов. Выполнение Чоховым этого необычайно трудного и выдающегося задания было отме­чено особой наградой — Чохов получил "4 аршина сукна лундышу, маковый цвет цена полтора рубли аршин, да 10 аршин камки куфте-рю червчатого, цена по рублю за аршин, до сорок куниц цена 12 рублев". Вместе с ним были награждены и помогавшие ему в работе 7 его учеников.

Последнее упоминание о работе Чехова относится к 1629 г.: "Пи щаль медная, калибр 3 с половиною дюйма, длина 115,5 дм., вес 33 пуд. 3 ф.". На казенной части литая надпись вязью: "Повелением"

государя царя и великого князя Михаила Федоровича слита сия пи­щаль лета 7137 (1629 г.), мастер Ондрей Чохов".

Вероятно, в 1629 или в 1630 г. Андрей Чохов скончался.

Образцы мастерства Андрея Чохова, сохранившиеся до наших дней:

Царь-пушка, колокол "Реут", пушки "Ахилес", "Троил", "мортира Самозванца" и другие, — говорят о том, что Чохов был гениальным самородком, сыгравшим выдающуюся роль в развитии пушечно-литейного дела в стране.

Литейный мастер того времени обязательно лично испытывал свои пушки в стрельбе, отвечая своей жизнью за правильность своих рас­четов. (При Иване Грозном погиб при испытании от разрыва своей новой большой пушки известный литейный мастер Николай Немчин.) Чохов отливал колокола и пушки в течение более чем 60 лет и никогда не ошибался, следовательно, можно заключить, что расчеты он делал точные и как конструктор пушек и колоколов был вполне на высоте современных ему требований. Кроме изобретательского та­ланта, таланта конструктора и артиллериста, от литейного мастера требовалось и умение изготовлять свои пушки. И в этом отношении Андрей Чохов может считаться самым выдающимся, непревзойден­ным мастером своего времени.

Никто до него ни на Руси, ни заграницей не дерзал отливать такие крупные орудия и колокола, какими были, например, колокол "Реут" весом в 2000 пудов или Царь-пушка весом 2400 пудов.