История русского искусства

Воронежский государственный архитектурно-строительный университет

Кафедра градостроения и хозяйства

Выполнил :студент группы 1012

К.И.В.

Проверил преподаватель:

Михайлова Т.В

Воронеж 2002 год

СОДЕРЖАНИЕ

.Введение………………………………………………………..1

.Храмы шатрового типа:

1) церковь Вознесения……………………………………. 1

2) церковь в селе Дьяково………………………………… 3

3) Покровский собор в Москве…………………………… 4

4) Медведковская церковь………………………………… 10

. Влияние на русскую архитектуру:

а) малороссийского духовенства……………………. 10

б) иностранных эмигрантов………………………….. 11

. Древние памятники архитектуры:

а) церковь Грузинской Богоматери………………….. 14

б) церковь Рождества Богородицы……………………15

в) церковь Николы в Хамовниках…………………….. 16

г) церковь Николы на Столпах в Москве……………...16

д) церковь в селе Останкин……………………………..16

ж) церковь Казанской Богоматери в с.Маркове ……….18

. Список литературы……………………………………………..19

Введение.

С созданием независимого и прочного Московского государства,

не только сбросившего с себя гнетущие цепи Татарского царства, тотчас же воскрес народный дух; во всех направлениях почувствовалась самобытность, а с нею и пробуждение народного творчества. Действие всякого освобождения от иноземного, или от внутреннего гнета тем и выражается, что народ начинает жить своим умом и сознанием своих собственных задач в истории и в жизни. В искусстве сознание это обращается к разработке своих

собственных уже раньше им выработанных форм. Для Русского народа были приёмы деревянной архитектуры, и теперь он, воздвигая каменные сооружения, не хотел уже, как раньше довольствоваться подражанием иноземным образцам, а стали и в каменном зодчестве разрабатывать свои исконные деревянные мотивы.

На рубеже 15 --- 16 вв. оформляется Кремлевский ансамбль в Москве – стены и башни, соборы и Грановитая палата.

Крепостные сооружения в первой половине строят в Нижнем Новгороде, Туле, Зарайске, Коломне.

В церковном зодчестве получает распространение храм шатрового типа, по образцу деревянных церквей (« на деревянное дело»).

Самый выдающийся образец этого стиля – церковь Вознесения в селе Коломенском. Она построена в 1532 году, в ознаменование появления на свет Ивана Грозного.

План этой церкви совсем иной, чем план церквей византийского типа. Он не имеет внутренних столбов и представляет собой равноконечный крест, состоящий из двенадцати стенок, которые вверху, при помощи кокошников переходят в восьмигранник и образуют барабан с окнами, оканчивающийся тоже кокошниками, по два на каждой грани. В общем, церковь эта имеет вид башни. Она на подклети и со всех сторон окружена галереей из каменных арочек и широко и свободно раскинутыми тремя крыльцами.

На восточной стороне, у стены алтаря построено каменное седалище с каменным же кокошником наверху, украшенным российским гербом. Галерея в этом месте образует деревянное возвышение, в виде бочки. Первоначально, когда галереи еще не было, седалище было открыто. Сам план церкви, постановка ее на подклети, галерея вокруг храма, крыльца - все это целиком взято с деревянных церквей; мало того, и самое покрытие церкви, лопатки по углам и многие другие детали, несомненно, имеют то же самое происхождение, хотя в карнизах и капителях сказывается итальянское влияние.

Рядом с селом Коломенским расположено село Дьяково, в котором находится церковь во имя Усекновения главы Иоанна Предтечи,

построенная почти одновременно с предшествующей церковью, а именно в1529 году, но план ее намного сложнее.

В середине здесь восьмигранник, с четырьмя башнями по углам. Башни эти соединяются наружными стенами так, что между ними образуются три галерейки. Каждая галерея имеет по середине вход, а по бокам дверей открытые пролеты в роде окон. Средняя башня заканчивается с востока полукруглым выступом алтаря. Внутренность церкви не имеет никакой особенной отделки; стены ее, так же как и Коломенской; выбелены; но снаружи они расписаны красками.

Средняя башня сильно возвышается над угловыми и имеет вид восьмиугольника, заканчивающегося карнизом, на котором стоят два ряда кокошников и ряд фронтонов, упирающихся в другой ряд промежуточных небольших кокошников. Внутри сделан переход при помощи арочного карниза. Переход этот заимствован из средневековой крепостной архитектуры и занесен к нам итальянцами, которые применяли его во многих местах в Московском кремле и в Китай-городе. Русские мастера воспользовались им и остроумно применяли внутри то,

что у итальянцев было снаружи. Над кокошниками идет второй меньший восьмигранник, украшенный квадратными углублениями. На каждом углу этого восьмигранника стоит по полукруглому выступу с нишей внутри; выступы эти примыкают к круглому цилиндру, который сверху заканчивается сильным карнизом с невысокой главкой имеющей острое подвышение, на котором подвешено яблоко с крестом. Угловая башня тоже состоит из двух восьмигранников: нижнего побольше и верхнего поменьше. Между ними идут три ряда кокошников, имеющих вид кокошников. Подклети эта церковь не имеет.

Таким образом, и план, и фасад этой церкви тоже, несомненно, ведут свое начало от наших башенных деревянных церквей, но, вместе с тем, представляют некоторые формы крайне оригинальные, как, например, шею средней главы и ее покрытие.

Образуя и сама вполне своеобразную группу, Дьяковская церковь послужила прототипом для памятника еще более своеобразного, который, может считаться типичным главнейшим и славным представителем нашей церковной архитектуры, - для Покровского собора в Москве, известного более под именем храма Василия Блаженного.

Один из немецких путешественников, приезжавший в Россию в 1840-1841 годах, Блазиус, говорит, что храм Василия Блаженного самый диковинный из всех находящихся в России, что для русского зодчества он имеет почти такое же значение, как Кельнский собор – для древнегерманского.

Храм состоит из девяти глав и, по словам Блазиуса, представляет собой целое собрание церквей, целая группа, в которой и все вместе, и каждая часть в отдельности представляют нечто целое. «Вместо запутанного, нестройного лабиринта, заключает он, - это ультра национальное архитектурное произведение являет полный смысла образцовый порядок и правильность».

Иностранные путешественники семнадцатого века большую частью называли Храм Василия Блаженного Иерусалимом, говоря, что так он прозывался в то время и в народе, вероятно, как думает И.Е. Забелин, потому, что в конце шестнадцатого и в семнадцатом столетиях туда совершался крестный ход в Неделю Ваий с известным «шествием на осляти»,

изображавшим вход Господень в Иерусалим.

Те же иностранцы рассказывают предание, что строитель храма, как только окончил здание, по приказу тирана (Ивана Грозного), был ослеплен с тою целью, чтобы не мог выстроить, где либо другой подобной церкви. Конечно, это было не более, как басня, но она, в свою очередь, еще раз обнаруживает все то же удивление перед своеобразною красотой памятника.

Русские летописцы, современники постройки собора, говорят про него, что «поставлен был храм каменный преудивлен, различными образцы и многими переводы, на одном основании девять престолов. Таким образом, сами русские дивились постройке, но совсем иначе. Слово «перевод», означало снимок, точную копию с какого либо образца. Так что храм этот представлял им собой точные копии с нескольких храмов, уже существующих в то время.

Он казался им «преудивленным» именно только в своей группе, оставленной из девяти особых храмов, воздвигнутых в одном основании.

На своем веку Покровский собор претерпел много значительных перемен.

Сравнивая его настоящий вид с древнем изображением его,1634 года, мы замечаем, что средний шатер бал окружен тогда маленькими главками, которых теперь не существует.

Галерея была каменная, а не деревянная; впереди справа стоял небольшой придел, в виде круглой башенки с полукруглыми пристройками, очень напоминающими собою отделку средней главы Дьяковской церкви. Четыре угловых башни тоже значительно изменены в своих верхних частях. Крыльца шатров не имели.

Но, кроме того, мы летописные данные о пристройке двух приделов во имя: Василия Блаженного, при царе Феодоре Ивановиче, и Рождества Богородицы, в 1680 году.

Крыт собор раньше был черепицей, которая только в 1772 году заменена была железом.

Внутренность церкви украшена лепной работой в стиле рококо только в 1773 году. Окна до 1767 года были слюдяные.

Главная башня собора поднимается над всеми остальными, которая, постепенно понижаясь, все касаются своими вершинами поверхности конуса.

Кроме того, обходя храм со всех сторон, мы постоянно будем видеть характерный для нашего искусства баланс всех его частей. С какой бы точки мы ни смотрели на него, постоянно мы будем видеть свободное расчленение и единство, строго подчиненное ненарушимым законом.

Подобный же план, то есть не общепринятый у нас квадрат с тремя абсидами, а целую группу восьмигранных башен, служащих каждая отдельно церковью или приделом, представляет собой Борисоглебский собор в г. Старце, Тверской губернии. Только в то время, как Дьяковская церковь и Василий Блаженный при таком плане имеют необыкновенно распещренные фасады, эта церковь много проще тех. Но главный интерес представляет для нас сам факт ее существования, показывающий, что те две церкви вовсе не были единичным явлением на Руси.

С тех пор, как наши зодчие стали подражать деревянным постройкам и выстроили шатровую церковь в селе Коломенском, появляется много других подобных шатровых церквей. Таковы, например, церковь в селе Медведкове, близь Москвы; церковь в селе Спасском близь Москвы, в селе Беседах, Архангельский собор в Нижнем Новгороде, Никитская церковь в Елизарове, Перееславского уезда, Владимирской губернии и другие. Все эти церкви имеют почти квадратный план без внутренних столбов, иногда с галереей, иногда без нее, и главную массу в виде шатра. Хотя в Медведковской церкви около шатра, по углам и поставлены четыре главки, но все-таки преобладающая ее масса – шатер. Он стоит на восьмигранном барабане и внутри представляет замечательный переход плеч к барабану. Системой арочек барабан так сужен, что находится на весу. Церковь эта в два этажа и окружена с трех сторон двухэтажной же галереей. Алтарь первого этажа значительно выступает к востоку против алтаря второго этажа.

Вообще эта пора была замечательно плодотворна в строительном деле. Почти три четверти из всех старинных церквей построенных в Москве и, четвертая во всех великорусских губерниях построены при Алексее Михайловиче.

Происшедшее в то время присоединение Малороссии не могло, не отразится на этих постройках. Разошедшееся по всей России малороссийское духовенство, более образованное, чем великорусское, взяло над последним вверх и стало распространять многие нововведения; великорусское стояло за старину; возникли споры стали созываться соборы, на которых спорили и рассуждали о форме церковных глав, об изображениях святых. Соборы решали вопросы в пользу старины, но новизна сома пролагала себе дорогу.

Кроме того, множества иностранцев, эмигрировавших в Россию по окончании тридцатилетней войны и разбросанные по всем городам пленные немцы и поляки тоже не могли не оказать влияния, если не на самые сооружения, то, по крайней мере, на развитие вкуса, и под всеми этими влияниями, русский стиль сделался более утонченным, изысканным и создал такие прекрасные памятники, как церковь Рождества в Путниках, Грузинской Богоматери, Останкинскую и многие другие.

Малороссийским же влиянием следует объяснить и распространение трех шатровых церквей: именно подражанием деревянным церквям южной России.

Замечательная пропорциональность и изящность церкви Рождества в Путинках, привела в неподдельный восторг такого знатока архитектуры, как Е.Виолле-ле-Дюк.

« Перспективный вид этой композиции поразителен, и взор легко переносится с квадратного основания на цилиндрическую главу, увенчанную высокою восьмигранною пирамидою».

Переход этот устроен таким образом: на каждой стороне четыре угольного основания поставлено по три кокошника, внешняя поверхность которых врезывается в пирамиду; над ними несколько отступя в глубь, идут пары кокошников, врезывающиеся в другую пирамиду, далее еще несколько отступя идет восьмигранник, с одним кокошником на каждой стороне, и на нем уже поставлен цилиндр, имеющий вверху широкий карниз. На этом карнизе стоят восемь арочек, на верха, которых опираются шесть кокошников, а из-за каждого из этих кокошников выходит по стороне верхней пирамиды.

Такова одна часть церкви, другая же представляет прямоугольное основание с тремя шатровыми верхами.

Другие примеры трех шатровых церквей нам представляют: церковь Воскресения в Гончарах, в Москве, Ивановского монастыря, в Вязьме, Иоанно-Предтеченского монастыря в Казани, теперь, к сожалению, уже сломанная, и многие друге.

Такая шатровая форма сделалась в скором времени излюбленную народом формою; она вполне удовлетворяла народному вкусу и, вместе с тем, в каменных церквах была даже более целесообразна, чем в деревянных, так как при сводчатом покрытии, можно было удачно утилизировать внутренность шатра, пропадавшую в деревянных церквах, устраивая там колокольни.

Но кроме трех шатровых церквей, встречаются и много шатровые, как, например, церковь в селе Троицком-Голенищеве, близь Москвы, Духовская церковь 1642-го года, в Рязани, и церковь в селе Спасском, Калужского уезда.

Рассмотрим теперь подробнее, как уже вполне развитой тип той же архитектуры, ц. Грузинской Богоматери, в Москве, в Китай-городе, близь Варварских ворот.

Высокая квадратная средина ее и более низкий алтарь и трапезная поставлены на подвалах, подобно тому, как ставились на подклетях деревянные церкви. Фасады со всех сторон разбиты на части пучками из колон романского стиля, получивших у нас в то время сильное распространение.

Окна, как вообще в постройках этой эпохи, вследствие распространившегося тогда употребления слюды, и узких, с откосами внутрь и наружу, обратились в сравнительно широкие, с раскосом внутрь; явившаяся же тогда необходимость запирать их железными ставнями потребовала, в подражание дереву, устройство впадин для ставней, около которой явился и пестрый наличник, иногда целиком перенесенный с дерева.

Как в деревянных церквах окна обыкновенно помещались с южной стороны и, если церковь была высокая, то над ними, в середине помещалась икона, так и здесь, хотя фасад разделен на три части, но так как одна часть его застроена приделом, так что на виду осталось только два окна, то это и навело строителей наставить на верху, по середине, икону Богоматери. Вставка эта потребовала очень оригинальной обделки двух колон около нее. Нижняя пара окон, как самая нижняя украшена с особым старанием и обделана белым камнем, по которому вытесаны мелкие узоры.

Внутренность церкви была украшена фресками. Под пятами свода, в два ряда, размещены голосники, а своды апсид наполнены ими сплошь.

С конструктивной стороны следует отметить полное отсутствие во всей постройке дерева, так что самые главы сложены из кирпича; черта характерная для древнерусских церквей.

Рассмотрим теперь церковь Рождества Богородицы в Бутырках, в Москве, построенную тоже в 17-ом веке. Она весьма обширна и имеет план в виде квадрата с двумя внутренними столбами и тремя алтарными полукружиями.

Покрытие сводами здесь сделано, как в церквах Владимиро-Суздальских; оттуда же она сохранила и открытые снизу главы.

С запада к церкви пристроены довольно обширные и очень типичная для

17-го века трапезная, имеющая в плане квадрат с четырьмя внутренними столбами. К этой трапезной примыкают с двух сторон еще два придела.

Вообще фасад этой церкви очень типичен и замечателен особенно по оригинальной отделки наличников окон и кокошников над ними.

Другой тоже весьма интересный памятник - это церковь Николы в Хамовниках, в Москве. Она тоже пятиглавая. План ее представляет прямоугольник с пристройкой с запада. Пристройка эта ниже самой церкви и значительно обширнее. С запада стоит высокая очень стройная колокольня. Как церковь, так и колокольня кое-где украшены изразцами. Детали фасада имеют свои особенности. Так главная часть церкви украшена тремя рядами кокошников. Первый ряд кокошников состоит из трех кокошников с каждой стороны; в углах они упираются на полу колонки, а в середине – на одни капители, играющие роль как бы кронштейнов;

второй ряд идет непосредственно над первым, а третий – у самого основания глав. Так что карниз, опоясавшего верх церкви над кокошниками, нет.

То же самое и в церкви Кузьмы и Демьяна в Москве, между тем, как другие церкви 17-го века обыкновенно опоясываются карнизом; как пример его, церковь Георгия Победоносца, в Садовниках, в Москве, или еще более богатый образец – в церкви Николы в Пыжах, тоже в Москве.

Двухэтажная церковь Николы на Столпах, в Армянском переулке, в Москве, имеет в плане почти квадрат. Нижний алтарь выступает более верхнего.

Карниз под кокошником сходен с только что упомянутым карнизом, но по фризу здесь идет ряд изразцов. Ниже карниза, в углах, стоит по три колонки, а в середине, вместо колонок, поставлены фигурные лопатки, состоящие из трех рядов балясин, поставленных одна над другой. Стрех сторон церковь окружена галереей.

Церковь в селе Останкин, построена в конце 17-го века, представляет в плане квадрат с алтарным полукружием; по бокам – два придела, тоже с алтарными полукружиями.

Церковь эта имеет пять глав, стоит на подклети и окружен галереей; с запада примыкает к ней шатровая колокольня. Сама церковь крыта сомкнутым сводом, на котором расположены кокошники, составляющие переход к главам. Главы луковичные и изнутри церкви открыты.

Снаружи вся церковь испещрена множеством разнообразных колонок, наличников окон, карнизами и.т.д. Особенно богато изукрашена западная дверь, ведущая с галереи в церковь. Впереди ее с каждой стороны стоит по две колонки, чисто русской форм, с бусами по середине; далее идет откос, покрытый орнаментом; самая арка над откосом имеет довольно сложную отделку и украшена множеством разнообразнейших розеток, привесок, жгутов и других орнаментов. Эта отделка двери может служить лучшим примером переделки итальянского приема на русский лад.

Большая часть украшений – карнизы, наличники и колонки – сложены из тесаного камня пополам с кирпичом. Все работы из тесаного камня произведены необыкновенно тщательно и отличаются разнообразием рисунка: Украшения симметрично расположенных частей, как, например, окон, сходные между собой, в общем, значительно рознятся деталями, из которых некоторые имеют чисто романский характер, тогда как другие ясно указывают на заимствование из деревянной архитектуры.

Кроме украшений из тесаного камня, в четырехугольных впадинах, украшающих лопатки стен, и над и над окнами алтарных апсид были вставлены изразцы, очень пестрого рисунка, представляющего собой или птицу, окруженную листьями, или же букеты в медальонах.

Словом, строители церкви ничего не пожалели, лишь бы украсить свое произведение как можно больше. На ней встречаются все прикрасы, какими только могло щегольнуть наше старинное зодчество: лекальный кирпич, изразцы и белый тесаный камень.

С этой церковью очень сходна, по своему тоже богатому наружному убранству, церковь Казанской Богоматери, в селе Маркове, Московской губернии Броницкого уезда. Она состоит из двух этажей: в нижнем помещается теплая церковь, а в верхнем – холодная. Средняя верхняя часть имеет такое покрытие: с двух круглых столбов перекинут на восточную стену коробовый свод; между самыми столбами перекинута арка и распалубка, над которой возвышается барабан с двумя сферическими парусами. В щековую часть коробового свода опираются полуарки, идущие с северной и южной стороны церкви. Угловые пространства перекрыты отрезками сомкнутого свода, а три средние между ними – полукоробовыми сводами. С северной, южной и западной стен перекинуты на колонны полуциркульная арки.

Церковь выполнена из кирпича, детали исполнены из лекального кирпича. В квадратиках украшающих пилястры приделов, окна и некоторые другие части церкви, вставлены зеленые изразцы. В простенках окон главного барабана помещены изразчатые розетки. Церковные входу раскрашены голубой, желтой, красной, розовой, серой и белой красками.

Церковь в селе Тайнинском, тоже пятиглавая, не так замечательна сама по себе, как своею западною пристройкой, имеющей вид теремного крыльца-лестницы. Несколько ступенек ведут к двери первого этажа церкви; над дверью устроена, вместо навеса, полая каменная бочка; перед дверью направо и налево, расположены две крытые лестницы, в один марш каждая; лестницы эти приводят в две шатровые башни, через которые проходят на хоры церкви. Вход необыкновенно оригинален и, в тоже время, ясно указывает на заимствование с деревянной архитектуры.