Фразеосемантическое поле с компонентом соматизм в английском и русском языках (сопоставительный анализ)
Министерство образования и науки Российской Федерации
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
Курский государственный университет
Факультет иностранных языков
Специальность 031201.65 Теория и методика преподавания иностранных языков и культур
Направление подготовки 031200 (620100) Лингвистика и межкультурная коммуникация
Кафедра теории языка
Выпускная квалификационная (дипломная) работа
на тему:
Лексико-семантическое поле соматизмов в английском и русском языках (сопоставительный анализ)
Выполнила:
Студентка 5 курса Ермоленко Е.В.
Научный руководитель:
к.ф.н., доцент кафедры теории языка
Дрёмова Т.Г.
Курск 2011
Содержание:
Введение
Глава 1. Теории поля
Выводы по главе 3
Заключение
Библиография
Введение
Современную лингвистику характеризуют две основные тенденции: с одной стороны, в её задачи входит адекватное описание и интерпретация отдельных языков с акцентом на их специфических особенностях, с другой – отчётливо проявляется стремление лингвистов исследовать в типологическом ракурсе языковые универсалии на всех уровнях языка. Указанные тенденции проявляются также при изучении фразеологического состава языков мира.
Интенсивное развитие фразеологии за последние годы характеризуется дифференциацией предмета исследования и методик его изучения, а также вовлечением в орбиту научного поиска новых проблем и аспектов, которые опираются на сложившиеся в отечественном языкознании теоретические основы фразеологии. Этому процессу соответствует и общая тенденция развития лингвистической теории от простых к сложным уровням, методам и направлениям изучения языка. К последним и относится сопоставительный анализ фразеологии языков разных групп и систем.
Актуальность данной темы заключается в том, что фразеологизмы с компонентом соматизмом представляют обширный пласт во фразеологическом фонде английского языка, где остаются, на наш взгляд, областью, требующей дополнительного изучения.
Исследование механизмов возникновения и употребления фразеологизмов с компонентом соматизмом в английском языке способствует выявлению особенностей вербального мышления носителей языка, именно во фразеологии наиболее ярко отражается осязаемый предметный и чувственно-эмоциональный мир человека.
Теоретической базой исследования послужили работы видных представителей отечественного и зарубежного языкознания, В.В. Виноградова, В.Н. Ярцевой, В.Г. Гака, А.Д. Райхштейна, А.А Уфимцевой, Г.С Щур, Й. Трир, Э.М. Солодухо и других.
Объектом исследования выступает лексико-фразеологическое поле соматизмов.
Предмет исследования – сопоставительный анализ фразеологических единиц с компонентом соматизмом в английском и русском языках.
Целью работы является выявление на основе сопоставительного анализа универсальных характеристик и национально-культурных особенностей фразеосемантического поля соматизмов в английском и русском языках.
В рамках сформулированной выше цели предполагается решение следующих задач:
– рассмотреть базовые для данного исследования понятия “теория лингвистических полей” и “лексико-фразеологическое поле”.
– дать реферативный обзор теоретических работ описывающих методы сопоставительного изучения языков;
– охарактеризовать лексико-фразеологическое поле соматизмов;
– проанализировать на основе теории эквивалентности фразеологические единицы со следующими составными компонентами: hand/рука, feet/нога, cheek/щека, heart/сердце, eye/глаз.
Материалом исследования послужили фразеологические единицы с названными компонентами, извлеченные из различных источников: одно- и двуязычных фразеологических словарей и справочников.
Глава 1. Теории поля
1.1 Полевой принцип описания явлений языка
Полевый подход к описанию явлении языка получил в современной лингвистике широкое распространение. Зародившись в семасиологии и связываемый с именами И. Трира и В. Порцига, этот подход распространился на широкий круг явлений - лексические группы или парадигмы, парадигматические поля (Трир, Гуденаф, Лаунсбери, Косериу), синтаксические поля (Порциг, Вейсгербер), грамматические поля (Адгмони), грамматико-лексические поля (Гулыга, Шендельс), функционально-семантические поля (Бондарко) и др. [Щур 1974].
В современной лингвистике интенсивно исследуются как отдельные языковые поля, так и полевый характер языка в целом. Проводимые исследования показывают плодотворность полевой модели языковой системы, которая представляет систему языка как непрерывную совокупность полей, переходящих друг в друга своими периферийными зонами и имеющих многоуровневый характер.
Как показывают основные работы в данной области (Адмони 1964; Гулыга, Шендельс 1969; Бондарко 1971, 1972, 1983; Кузнецова 1981), главными положениями полевой концепции языка являются следующие:
1. Поле представляет собой инвентарь элементов, связанных между собой системными отношениями.
2. Элементы, образующие поле, имеют семантическую общность и выполняют в языке единую функцию.
3. Поле объединяет однородные и разнородные элементы.
4. Поле образуется из составных частей - микрополей, число которых должно быть не меньше двух.
5. Поле имеет вертикальную и горизонтальную организацию. Вертикальная организация - структура микрополей, горизонтальная - взаимоотношение микрополей.
6. В составе поля выделяются ядерные и периферийные конституенты. Ядро консолидируется вокруг компомента-доминанты.
7. Ядерные конституенты выполняют функцию поля наиболее однозначно, наиболее частотны по сравнению с другими конституентами и обязательны для данного поля.
8. Между ядром и периферией осуществляется распределение выполняемых полем функций: часть функций приходится на ядро, часть на периферию.
9. Граница между ядром и периферией является размытой.
10. Конституенты поля могут принадлежать к ядру одного поля и периферии другого поля или полей.
11. Равные поля отчасти накладываются друг на друга, образуя зоны постепенных переходов, что является законом полевой организации системы языка [Щур 1974].
Таким образом, поле представляет большой интерес для лингвистов. При описании языковых явлений полевой подход является весьма плодотворным, поскольку он помогает выявить системную организацию языка. Он оптимальным образом соответствует на современном этапе развития лингвистической теории задачам освещения объекта изучения в его универсальных и конкретно-языковых характеристиках с равноправным, взаимоуравновешенным учетом дискретности составляющих его «единиц» и континуальности языковой системы – одного из важнейших устоев ее целостности. Идея полевой организации связей между языковыми явлениями, первоначально разработанная применительно к лексическому материалу в трудах немецких ученых (Г. Ипсен, Й. Трир, В. Порциг), была затем была переосмыслена в общий принцип строения языковой системы.
1.2 Теории поля в лингвистике
В отечественной и зарубежной научной литературе существует множество теорий поля.
Согласно теории Р. Мейера, существует три типа семантических полей:
1) естественные (названия деревьев, животных, частей тела, чувственных восприятий и пр.)
2) искусственные (названия воинских чинов, составные части механизмов и пр.)
3) полуискусственные (терминология охотников или рыбаков, этические понятия и пр.)
Семантический класс он определяет как “упорядоченность определенного числа выражений с той или иной точки зрения, т.е. с точки зрения какого-либо одного семантического признака, который автор называет дифференцирующим фактором. По мнению Р. Мейера, задача семасиологии - “установить принадлежность каждого слова к той или иной системе и выявить системообразующий, дифференцирующий фактор этой системы” [Васильев 1971: 34].
Дальнейшее исследование лексики с точки зрения семантических полей связывается с именем Й. Трира, использовавшего термин “семантическое поле”, впервые появившийся в работах Г. Ипсена. В его определении семантическое поле - совокупность слов, обладающих общим значением.
Теория Трира тесно связана с учением В. Гумбольдта о внутренней форме языка и положениями Ф. де Соссюра о языковых значимостях. Трир исходит из понимания синхронного состояния языка как замкнутой стабильной системы, определяющей сущность всех ее составных частей. По мнению Трира, “слова того или иного языка не являются обособленными носителями смысла, каждое из них, напротив, имеет смысл только потому, что его имеют также другие, смежные с ним слова” [Васильев 1971: 36]. Трир разделил понятия “лексическое” и “понятийное” поле и ввел эти термины в обиход. Согласно теории Трира, поле состоит из элементарных единиц – понятия и слова. При этом составные компоненты словесного поля полностью покрывают сферу соответствующего понятийного поля.
Трир предполагает полный параллелизм между понятийными и словесными полями. Принято считать, что признание абсолютного параллелизма между словесными и лексическими полями обусловило главную ошибку Й. Трира. В данном случае имеется в виду положение, согласно которому внутренняя форма языка влияет, а точнее, обусловливает языковую картину носителей.
Теория поля, разработанная Триром, нашла как сторонников, так и противников. Трира, в частности, критиковали
за идеалистическое понимание им соотношения языка, мышления и реальной действительности;
за логический, а не языковый характер выделяемых им полей;
за то, что Трир считал поле закрытой группой слов;
за то, что он допускал полный параллелизм между словесными и понятийными полями;
за то, что он отвергал значение слова как самостоятельную единицу: Трир считал, что значение слова определяется его окружением;
за то, что Трир фактически игнорировал полисемию и конкретные связи слов;
за то, что он изучал только имена (главным образом, существительные и прилагательные), оставляя без внимания глаголы и устойчивые сочетания слов [Щур 1974].
Но, несмотря на такую жесткую критику, труды Трира стали стимулом для дальнейших исследований полевой структуры.
Таким образом, наметилось два пути в исследовании и разработке теории семантических полей. Одни ученые (Л. Вейсберг, К. Ройнинг и др.) изучали парадигматические отношения между лексическими единицами языка, т.е. парадигматические поля. Другие (В.Порциг) занимались изучением синтагматических отношений и полей. Также изучались комплексные поля – это классы слов, связанных и парадигматическими, и синтагматическими отношениями.
К парадигматическим полям относятся самые разнообразные классы лексических единиц, тождественных по тем или иным смысловым признакам (семам); лексико-семантические группы слов (ЛСГ), синонимы, антонимы, совокупности связанных друг с другом значений полисемантического слова (семантемы), словообразовательные парадигмы, части речи и их грамматические категории.
Как лексико-семантические группы языковые поля трактуют (хотя не все их так называют) Л. Вейсгербер, Г. Ипсен, К. Ройнинг, Э. Оскар, О. Духачек, К. Хейзе, А.А. Уфимцева, В.И. Кодухов и многие другие.
Так, например, К. Ройнинг, исследуя современные немецкий и английский языки, признает существование пересекающихся групп. Он анализирует наряду с именами другие части речи, в том числе предлоги, союзы и грамматические средства выражения радости.
В принципе, подход Ройнинга (который изучал группу слов со значением радости) мало чем отличается от подхода Й. Трира, который изучал группу слов со значением разума, так как оба подхода имеют в определенной степени экстралингвистическую природу. У Й. Трира он имеет логическую, а у К. Ройнинга – психологическую окраску. К. Ройнинг считает, что слова с точки зрения семантики входят в разные группы, и их семантика зависит от контекста, в то время как у Й. Трира слово и его характеристика зависят от места в системе или от места в поле. Но оба они полагают, что характеристикой поля является наличие общих значений входящих в него лексем [Щур 1974].
Наиболее глубоко теория ЛСГ разработана в исследованиях Л. Вейсгербера, Ф.П. Филина и С.Д. Канцельсона.
Концепция словесных полей Л. Вейсгербера очень близка к концепции Й. Трира. Л. Вейсгербер также считает, что значение слова – это не самостоятельная единица поля, а структурный компонент. “Словесное поле живет как целое, - указывает он, - поэтому, чтобы понять значение отдельного его компонента, надо представить все поле и найти в его структуре место этого компонента” [Щур 1974: 67].
Каждый народ имеет свои принципы членения внешнего мира, свой взгляд на окружающую действительность, поэтому семантические системы разных языков не совпадают. Поэтому необходимо искать принципы деления словарного состава на поля в самом языке [Васильев 1971].
Исследователь Ф.П. Филин при членении языковой системы использует понятие “лексико-семантические группы”. Под ЛСГ он понимает “лексические объединения с однородными, сопоставляемыми значениями”, представляющие собой “специфическое явление языка, обусловленное ходом его исторического развития” [Васильев 1971: 37].
Разновидностями ЛСГ, как он полагает, являются синонимические ряды, антонимы и даже лексические группировки с родовидовыми отношениями. От ЛСГ Ф.П. Филин ограничивает словопроизводные (“гнездовые”) объединения слов, грамматические классы, комплексы значений многозначных слов и тематические группы (например, названия частей человеческого тела, термины скотоводства и др.). Данные тематические группы обычно перекрещиваются и даже иногда полностью совпадают с ЛСГ.
В конце XX века теории поля получили дальнейшее развитие в трудах европейских исследователей (Васильев Л.М. и другие). Ими были выделены различительные признаки ЛСП и ЛСГ:
1. Языковая и неязыковая обусловленность лексических связей. В ЛСП элементы объединяет общность внеязыковых (экстралингвистических) связей и отношений. Элементы ЛСГ связаны прежде всего внутриязыковыми отношениями.
2. Тип и месторасположение имени группы.
Ограничение ЛСГ осуществляется на базе какого-либо многозначного слова. Следовательно, оно является доминантной ЛСГ. Остальные члены группы находятся с доминантой в синонимических отношениях.
Опознавательный признак ЛСП всегда находится вне поля и часто представляет собой не слово, а словосочетание, обозначающее родовое понятие. По отношению к нему все члены поля являются видовыми понятиями. Элементы поля объединены одной семой. Члены ЛСГ, напротив, объединены несколькими семами.
Что касается синонимического ряда, то он, как и ЛСГ, ограничивается относительно слова – доминанты, которое входит в состав синонимического ряда. Но, в отличие от ЛСГ ограничение синонимического ряда происходит относительно одного, как правило, основного значения (ЛСВ) слова (если оно многозначно).
Таким образом, тип идентификатора и его месторасположение – это существенные признаки, отличающие ЛСГ и синонимический ряд от поля.
Наряду с интерпретацией поля как парадигматического явления, появляется все больше работ, в которых самые различные синтаксические комплексы трактуются как поля и в которых делается попытка совместить анализ парадигматических и синтагматических полей.
Термин «синтагматическое поле» (или синтаксическое поле), введен Порцигом В. (W.Porzig, Wesenhafte Bedeutungsbeziehungen). Под термином «синтагматическое поле» понимались словосочетания и синтаксические комплексы, в которых явно проступала возможность семантической совместимости компонентов.
Дальнейшее развитие эта теория получила в работе Г.Мюллера «Словесное поле и языковое поле». Под словесным полем (Wortfeld) Мюллер понимает «понятийное поле», а под «языковым полем» (Sprachfeld) – «синтаксическое поле», т.е. ряд слов (словоформ), объединенных каких-либо синтаксическим значением.
Синтагматические поля отражают группировки двух видов:
1) слова, объединённые в синтагму только на основе общности их синтагматических сем, т.е. семантической сочетаемости. К таким, например, относятся группы типа «суъект+предикат», «субъект+предикат+объект», «субъект+предикат+атрибут»;
2) слова, объединённые в синтагму на основе общности их нормативных валентных свойств (лексической и грамматической сочетаемости). К таким относятся группы типа «существительное+прилагательное», «глагол+наречие» [Васильев 1974].
Васильев Л.М. выделяет еще один тип полей – комплексные. Он говорит о том, что при сложении парадигматических и синтагматических смысловых полей образуются комплексные поля. Например, поле «животноводство» включает наименование домашних животных, мест их содержания, людей, занимающихся ими [Гак 1977].
Одной из разновидностей лингвистических полей является фразеосемантические поля. Их структура и природа требуют особого рассмотрения.
1.3 Фразеосемантическое поле
Большинство исследований методом семантического поля проводилось на лексическом материале, однако, начиная с середины 70-х годов появляется ряд работ по описанию фразеологических полей, что связано с пристальным вниманием к вопросам семантики ФЕ (Амосова Н.Н., Кунин А.В., Чернышева И.И., Антропова Л.И., Бангерт И.А., Куркова Л.С., Пичкур А.И. и др.).
Существует два разных направления исследований семантического поля с привлечением фразеологического материала. Представители первого направления считает возможным рассмотрение фразеосемантического поля (далее ФСП) как самостоятельной системы (Бутарева Л.А., Дашевская В.Л., Скнар З.Ф., В.И. Смирнова и т.д.) и определяют его как «замкнутую микросистему, соотносимую экстралингвистическими и лингвистическими связями с соответствующим лексическим полем».
Другая часть исследователей, (В.П. Губарев, Л.М. Золотова, Е.М. Ножин, М.И. Семко) трактуют фразеосемантическое поле как часть общего лексико-семантического поля. Так, Е.М. Ножин пишет: «Предварительно можно предположить, что семантические группы лексики и фразеологии «сосуществуют», то есть с подавляющим большинством общих понятий соотносятся определенные круги, как лексики, так и фразеологии. Вследствие этого представляется вполне реальным построение лексико - фразеологических семантических полей» [Ножин 1966: 78].
В исследованиях этой группы в основу построения единого лексико-фразеологического семантического поля кладется принцип функциональной и семантической соотнесенности части лексики и фразеологии, которая проявляется в ряде общих черт, хотя не отрицается определенная специфика их проявления в лексике и фразеологии. В настоящей работе за основу принимается точка зрения Антроповой Л.И, которая под фразеосемантическим полем понимает «совокупность лексических единиц (ЛЕ) и устойчивых словесных комплексов, объединенных общей идеей, характеризующихся внутрисистемными парадигматическими отношениями и обладающих стилистической неоднозначностью». Причем фразеосемантическая группа рассматривается как подсистема в самом семантическом поле. По мнению исследователей данного направления, ядро фразеосемантической группы составляет синонимический ряд ЛЕ и ФЕ, объединенных общим для них инвариантом и принадлежащих к одному стилистическому пласту».
Согласно определению, представленному в Лингвистическом энциклопедическом словаре, фразеологические единицы – это «устойчивые словосочетания, характеризующиеся постоянством лексического состава и осложненной семантикой». Значение ФЕ не делится на элементы, соответствующие элементам его внешней формы, и обычно не вытекает из сложения значений отдельных элементов ФЕ. Однозначное понимание фразеологических единиц и интерпретация их смысла невозможны без анализа широкого контекста, определяющей ситуации, и, прежде всего знания семантических особенностей и признаков этих единиц, которые по-разному в них сочетаются. Выявление и изучение данных особенностей путем объединения фразеологизмов в семантические поля позволяет осуществить теория семантических полей.
В основе распределения фразеологических единиц по ФСП лежит идентификация этих единиц отдельными лексемами, словосочетаниями или развернутыми описаниями в лексикографических источниках, а также наличие интегрирующих элементов их семантики. Таким интегрирующим компонентом семантики ФЕ является сема, рассматриваемая как микроэлемент значения, обозначающий конкретные признаки денотата [Харченко, Стернин 1984].
Понятие «семы» является базовым для построения семантического поля. Термин «сема» впервые ввел чешский лингвист В. Скаличка, для обозначения микроэлемента плана содержания. Семы — своего рода «атомы» значения, входящие в состав макроэлементов - аспектов значения (Стернин И.А.). А.В. Кунин определяет семы, как микроэлементы значения, обозначающие реальные или воображаемые признаки денотатов [Кунин 1986]. В.Г. Гак выделяет три типа сем: архисемы (общие семы родового значения), дифференциальные семы видового значения и потенциальные семы, отражающие побочные характеристики обозначаемого объекта. Для рассмотрения в дальнейшем актуализации значения ФЕ представляется важным наблюдение В.Г. Гака о том, что в более широком контексте любая из отмеченных сем может актуализироваться, выйти на первый план, включиться в рему высказывания, тогда как другие семы, отражающие уже известные или безразличные для говорящих аспекты явления, теряют коммуникативную значимость, отходят на второй план («погашаются») и могут совсем исчезнуть из семантической структуры слова (Гак).
В основе выделения семантического поля находится общая для объединения слов сема. В значении слова обязательно присутствует главный компонент, по которому определяется принадлежность слова к определенному семантическому полю. Главный семантический дифференциальный признак, входящий как один из компонентов в семантическую структуру конституентов, служит объективным критерием выделения семантического поля [Харченко, Стернин 1984].
Разными исследователями (Г.С. Щуром, Л.И. Антроповой, Н.И. Пичкуром и др.) в основу выделения лексико-фразеологических или ФСП, независимо от специфики конституентов поля, положен инвариантный принцип. По мнению Г.С.Щура, только применение инвариантного принципа гарантирует выделение групп, обладающих статусом поля (Щур). Под лингвистическим инвариантом понимается то общее, что объективно обнаруживается в классе относительно однородных предметов и явлений. Инвариант — есть идеальный объект, который может быть использован для изучения общих свойств данного класса предметов и любого предмета, входящего в этот класс. Инвариант - это то, что существует в вариантах как общее в отдельном (Солнцев).
Инвариантный принцип группировки элементов дает возможность отразить парадигматические, то есть внутриклассные отношения элементов, изучение которых непосредственно связано с проблемой семантической структуры лексических единиц (Антропова).
Следует отметить, что для ФСП соматизмов характерными являются процессы метонимизации и метафоризации. Метонимический перенос заключается в том, что части тела человека, отражающие результат их работы, воспринимаются не отдельно от человека, а как сам человек. Метафора в данном поле используется в качестве средства образного и оценочного наименования явлений и предметов действительности (неживой природы), а также их перенос на характеристику человека и его деятельность в социальной среде. Динамика развития переносных значений слов и фразеологических единиц поля показывает, что появление вторичных знаков является следствием метафорического переноса: у слов - значения первой и второй степени метафоризации, у фразеологизмов - фразеологической многозначности. В целом использование метафоры и метонимии в данном поле продиктовано не внешней необходимостью, а внутренним побуждением отдать предпочтение метафорическому или метонимическому выражению с целью придания живости, образности и эмоциональности высказыванию.
Поле может отражать искусственный или естественный класс объектов. Что касается наименований частей тела, они отражают естественный класс, так как характеризуются наличием комплекса существенных интегральных признаков (по классификации М.В. Никитина):
1) они являются единицами языка;
2) они относятся к числу номинаторов смысла;
3) они обозначают различные состояния;
4) в своей совокупности они покрывают четко очерченную предметную область;
5) их значения состоят в системной взаимосвязи и взаимообусловленности, образуя семантическую «сетку» (структуру поля);
6) в языковой памяти индивидуума они сгруппированы в единый кластер. Всё это дает основание считать, что поле наименований частей тела – не исследовательский конструкт, а естественным образом существующая конкреция в составе лексико-фразеологического фонда.
«…поля характеризуются связью слов или их отдельных значений, системным характером этих связей, взаимозависимостью и взаимоопределяемостью лексических единиц, относительной автономностью поля, непрерывностью смыслового пространства, обозримостью и психологической реальностью для среднего носителя языка» (Кузнецов А.М.).
Таким образом, лишь с созданием пóлевого метода стало возможным представить лексико-фразеологический фонд языка как целостный комплекс во всей его полноте. Он позволил структурировать лексико-фразеологический фонд, разбить его на участки, установить их иерархию (поля, субполя, микрополя, лексические ряды), вычленить ядро и периферию поля, выявить семантические расстояния между членами поля и, в конечном счете, определить уникальность отдельно взятых значений во всем богатстве их граней. Каждая языковая единица на этой основе может быть представлена как «автономный и неповторимо своеобразный мир» (Ю.Д. Апресян).
Выводы по главе 1
В данной работе за основу взято определение «поля» как совокупности языковых (главным образом лексических) единиц, объединенных общностью содержания (иногда также общностью формальных показателей) и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство обозначаемых явлений. Лингвистами выделяются следующие типы языковых полей: парадигматические (одним из которых являются рассматриваемые в данной работе лексико-семантическое и фразеосемантическое поля), синтагматические и комплексные.
Под ФСП принято понимать замкнутую микросистему, соотносимую экстралингвистическими и лингвистическими связями с соответствующим лексическим полем.
Специфической особенностью ФСП соматизмов является наличие ФЕ, сформированных на основе метафорических и метонимических трансформаций первичных словесных комплексов. Следует отметить, что фразеологический образ здесь выступает в качестве национального маркера фразеологических единиц.
Соматические ФЕ характеризуются высокой продуктивностью и широкими фразеообразовательными потенциями, они довольно многочисленны, обладают высокой частотностью употребления и образуют обширные ряды фразеологии английского и русского языков.
Пóлевый подход в настоящее время обладает следующими особенностями, являющимися его преимуществами:
1) возможность свести бесконечное разнообразие мира к опознаваемому и понятному множеству;
2) выделение единиц базисного уровня, соответствующих интуитивному представлению людей о том, что мир не хаотичен;
3) возможность установления определенных отношений между объектами, подвергнутыми классификации и / или систематизации на основе признаков, известных из повседневного опыта обращения с предметами и явлениями;
4) дальнейшее упорядочивание объектов в виде деления выделенных категорий на субкатегории или же ее отнесения к более высокой категории.
фразеологический соматизм английский русский
Глава 2. Сопоставительный анализ
2.1 Сопоставительный анализ во фразеологии
Сопоставление фразеосемантических полей должно дать ответ на следующие вопросы: в чем заключаются сходства и различия между фразеологическими системами английского и русского языков; как они проявляются в основных аспектах языка; какими внутриязыковыми и экстралингвистическими факторами они обусловливаются, какова степень межъязыковой эквивалентности соматических фразеологизмов.
Основной задачей любого сопоставления является выявление тождественных (интегральных) и различительных (дифференциальных) признаков сравниваемых явлений [Райхштейн 1960]. Это положение касается и языка. Постулат о тождествах и различиях в языке, сформированный Ф. де Соссюром, лежит в основе ряда важнейших методов языкового анализа - оппозитивного, полевого, трансформационного, компонентного и др. "В результате формального и смыслового сопоставления и противопоставления выделяются члены языковых систем любого масштаба - грамматических парадигм, антонимических пар и т.п. и наоборот, исчерпывающее описание любого отдельного языкового явления предполагает выделение в нем набора разнообразных аспектов, форм, значений и других различий, а с другой стороны, - включение этого явления в различные общности на базе какого-либо тождества - формального, семантического, функционального и т.п. [Райхштейн 1980: 96].
Колшанский Г.В. и Сухова И.П. указывают на то, что при всяком сопоставлении необходимо наличие базы сопоставления, применения единой теории, метода и общего терминологического аппарата при описании сопоставляемых объектов. "Межъязыковое сопоставление, в отличие от внутриязыкового, показывает наиболее важные явления обоих языков, а на их фоне - специфические черты, объединяющие языки в различные типы" [Колшанский, Сухова 1974: 123].
В последние два десятилетия создано множество монографических очерков, направленных на сопоставительный анализ конкретных пар или групп языков. Они посвящены отдельным проблемам грамматики (Азимова; Аракин; Крушельницкая) и фразеологии [Колшанский, Сухова 1974]. Сопоставительному исследованию подвергаются ФЕ с однотипной структурой и функцией (вербальные, адъективные, компаративные), ФЕ со структурой предложения, ФЕ различных структурных моделей (Зиньков; Азимова), фразеологизмы с однотипными компонентами: соматизмами, глаголами движения, компонентами-цветообозначениями и т.д. (Азимова, Белозерова, Гатиатуллина, Долгополов, Чурсина, Пистрак, Шубина, Федуленкова), поля и группы с одинаковой семантикой (Куркова, Арсентьева) и, наконец, целые фразеологические фонды языков (Райхштейн, Ковалева, Гак).
Существует огромное колличество работ по сопоставительному изучению фразеологического состава различных языков. Первая общетеоретическая работа по этой тематике появилась в середине 60-х годов (Ройзензон, Авалиани). В ней были намечены некоторые важные аспекты синхронного сопоставительного или конфронтативного изучения фразеологии [Ройзензон, Авалиани 1967]:
1) сопоставительный аспект, имеющий дело с неродственными языками и устанавливающий фразеологические эквиваленты для перевода с одного языка на другой, а также предлагающий сопоставительное изучение фразеологии по семантическим группам;
2) сравнительный аспект, анализирующий сходные фразеологические факты в родственных языках;
3) структурно-типологический аспект, направленный на исследование особенностей построения фразеологических образов как в родственных, так и в неродственных языках;
4) ареальный аспект, рассматривающий взаимодействие и сближение фразеологии ряда языков, образующих географическую, языковую и культурную общность.
Направления анализа, предложенные Л.И. Ройзензоном и Ю.Ю. Авалиани актуальны и в настоящее время, что подтверждается рядом исследований. А.Д. Райхштейн обобщает все исследования по следующим линиям [Райхштейн 1980].
По характеру и числу сопоставляемых языков:
1) родственные (русский и украинский);
2) отдаленно родственные (русский и немецкий);
3) неродственные (немецкий и грузинский);
4) смешанные ряды (немецкий-русский-узбекский).
По характеру сопоставляемых ФЕ:
1) группа ФЕ с однотипной структурой и функцией;
2) группа ФЕ, включающая семантически однотипный компонент;
3) группа ФЕ с однотипным сигнификативным значением;
4) группа ФЕ с одинаковой лексико-грамматической организацией и совокупной семантикой в разных языках.
По характеру сопоставляемых явлений:
1) грамматические свойства ФЕ;
2) лексический (компонентный) состав ФЕ;
3) фразеологическая семантика и семантические отношения во фразеологической системе;
4) стилистические характеристики и явления во фразеологии;
5) количественные характеристики фразеологии.
А.Д. Райхштейн отмечает, что "в целом разработанность сопоставительной фразеологии снижается в направлении от уровня конкретных ФЕ к более абстрактным уровням анализа" [Райхштейн 1980: 86].
Особенности сопоставительного изучения фразеологического состава обусловлены прежде всего особенным положением фразеологической системы среди других языковых систем. "Фразеологизмы - единицы вторичного образования, отличающиеся от обычных комплексов низкой регулярностью языковой организации, базирующейся на семантическом сдвиге того или иного типа и ведущей к обязательной воспроизводимости ФЕ и слабой предсказуемости их плана содержания относительно плана выражения, и наоборот" [Райхштейн 1980: 87].
По своей формальной структуре ФЕ - словесные комплексы. Функционально-семантически они соотносятся со словесными комплексами или со словами. ФЕ всегда имеют функционально-синтаксическую характеристику и соответствующие морфологические признаки.
Таким образом, фразеологическая система базируется на средствах других уровней языка и строится из них. В первую очередь, это лексические и грамматические средства. Специфика фразеологии в том, что в ней в большей или меньшей степени отражаются все основные особенности других уровней языка. Отсюда особенность сопоставительного фразеологического анализа – необходимость учета первичных систем – лексической и грамматической, а также специфики их проявления во фразеологии.
Так, глагольная категория вида представлена в русском языке, но отсутствует в английском языке. Например: turn smb's head - кружить / вскружить кому-либо голову.
В свою очередь, в русском языке нет грамматической категории определенности - неопределенности существительного, выражаемой системой артиклей. Например: an eye for an eye – око за око.
Средства иных уровней не воспроизводятся механически во фразеологической системе, а подвергаются сложной переработке. Во-первых, входя в состав УСК, лексемы, синтаксические схемы и морфологические средства претерпевают существенные ограничения своей регулярной парадигматической или синтагматической изменяемости. Возникают дополнительные трудности, поскольку у различных ФЕ эти ограничения оказываются неодинаковыми. Например, фиксированность артикля в следующем английском фразеологизме: " poor as a church mouse", но возможность его регулярной замены в отдельных ФЕ: " put on a / the face of smth.".
Во-вторых, помимо прямых отражений, иноуровневые влияния могут иметь косвенный характер. Так, склонность английского языка к глагольности ведет к заметному превышению удельного веса английских глагольных ФЕ над русскими; соответственно в русском языке гораздо больше именных предикативных ФЕ типа "в природе вещей", а также безглагольных оборотов.
Следующая особенность сопоставительного анализа во фразеологии состоит в том, что ФЕ сложнее своих конституентов-лексем и по структуре и по значению. Специфика сопоставления фразеологии отдаленно родственных языков, в том числе английского и русского, на уровне конкретных языков не базируется на материальном тождестве сопоставляемых единиц. Для отдаленно родственных языков межъязыковое материальное тождество ФЕ оказывается редким явлением, связанным с заимствованием фразеологизмов из одного сопоставляемого языка в другой или из какого-либо третьего языка в оба сопоставляемые.
2.2 Сопоставительный анализ фразеологических единиц
Изучение сходств и различий между конкретными ФЕ двух языков - наиболее известный и разработанный вид сопоставительного анализа во фразеологии. Установление межъязыковых фразеологических эквивалентов разных типов служит потребностям перевода и обучения иностранным языкам, а сами эквиваленты фиксируются в двуязычных словарях.
Сопоставление конкретных ФЕ дало исследователям материал для обобщений в различных направлениях: в теории перевода, в теории фразеографии, в сопоставительно-типологических исследованиях. В основе всех этих изысканий лежат различные стороны межъязыковой соотнесенности конкретных ФЕ, т.е. тождества их смысловой или формально-смысловой организации. Отсутствие этой соотнесенности означает полное различие ФЕ. Наряду с отношениями полного тождества и полного различия существуют промежуточные ступени, которые могут быть обобщены как отношения неполного тождества. Отношения тождества, неполного тождества и различия обнаруживаются при сопоставлении английских и русских ФЕ [Райхштейн 1980: 88]:
1) в отдельных аспектах их формально-смысловой организации, главным образом лексическом и структурно-синтаксическом (аспектная соотнесенность);
2) в их совокупном содержании (функционально-смысловая соотнесенность).
Сопоставительная характеристика ФЕ имеет и количественный аспект - число эквивалентов у конкретной ФЕ, их сравнительная употребительность.
Аспектная соотнесенность ФЕ, т.е. соотнесенность их компонентного состава и грамматической организации, имеет для английского и русского языков только косвенный, структурно-семантический характер, т.к. для неродственных языков непосредственное материальное тождество лексических компонентов и грамматических структур нетипично.
Функционально-смысловая соотнесенность ФЕ разных языков означает в идеале тождество семного состава и дополнительных коннотаций в совокупном содержании сопоставляемых ФЕ. Комбинация аспектного и функционально-смыслового тождества дает полные межъязыковые фразеологические эквиваленты. Например: play with fire - играть с огнем; add oil to the fire - подливать масла в огонь.
Совокупное смысловое тождество разноязычных ФЕ сохраняется и при их неполном аспектном тождестве. Дело в том, что не все аспектные явления одинаково существенны для совокупного содержания ФЕ и тем самым для межъязыковой функционально-смысловой соотнесенности. Так, мало значимы все внутренние структурные свойства ФЕ, характеризующие способ соединения её компонентов. Например: the eye of heaven - небесное око.
Невысока значимость и тех компонентных различий, которые не нарушают конкретного образа ФЕ. Например: heart of gold – золотое сердце.
Если английские и русские ФЕ объединяет лишь абстрактная образная модель, то их совокупная функционально-смысловая соотнесенность утрачивает характер 1:1, т.к. по такой абстрактной модели может формироваться ряд ФЕ со сходным значением. При совпадении лишь абстрактной образной модели функционально-смысловая соотнесенность ФЕ оказывается обычно неполной.
Межъязыковая аспектная соотнесенность ФЕ и их функционально-смысловая соотнесенность не находятся в прямой зависимости друг от друга. На их взаимосвязь распространяется общее положение об асимметрии означающего и означаемого языкового знака. Различия в совокупном фразеологическом значении при аспектном тождестве сопоставляемых ФЕ английского и русского языков могут быть результатом разнонаправленного переосмысления. Другой причиной может быть появление дополнительных смысловых оттенков на фоне тождественного общего значения. Например: положительно-окрашенный английский фразеологизм keep one's chin up (не вешать носа, держаться молодцом) может быть переведен на русский язык ФЕ задирать нос, которая несет в себе отрицательную коннотацию (напускать на себя важность, заносчиво держать себя). Другой пример: to burn the candle at both ends – прожигать жизнь (других эквивалентов нет) [Алёхина 1988]. Словарные дефиниции английского фразеологизма: to burn the candle at both ends (жечь свечу с обоих концов) – coll. – to lead a busy life during the day and also go to the bed late at night, esp. in order to have a full social life – (разг. вести слишком активный образ жизни в течении дня и поздно ложиться); to use up a lot of one’s daily energy by being busy very late and very early thus damaging one’s health (расходовать много сил и энергии, ведя активный образ жизни с раннего утра до позднего вечера, нанося этим ущерб своему здоровью); to waste or use up in two ways at once (использовать, расходовать одновременно по двум направлениям). Прожигать жизнь – расходится с английским фразеологизмом в семах денотативного компонента, поскольку реализует смыслы: “проводить время в развлечениях и удовольствиях, тратить на удовольствия не только энергию и время, но и деньги”. Отсюда – частичность эквивалентности английского и русского фразеологизмов и несовпадение их контекстов (реализуемые отношения – пересечение: каждая из фраз имеет общие и индивидуальные контексты). Например, в контексте The attempt to maintain a falling system by sub>sides plus Poplorism burns the candle at both ends, and makes straight for industrial bankruptcy английский фразеологизм актуализирует смысл «безрассудное ускорение действия» (не связанного с развлечением и удовольствием), которое реализуется фразой «прожигать жизнь».
Несомненно, что при более близком рассмотрении сопоставляемых фразеологизмов можно выделить ряд других сем, а при сопоставлении единиц по разным характеристикам, вероятно, и получить критерии эквивалентности.
Такие пары ФЕ с более или менее расходящимися, а подчас и противоположными значениями выступают как "ложные друзья переводчика" в сфере фразеологии.
Таким образом, межъязыковая аспектная и функционально-смысловая соотнесенность ФЕ - относительно автономные явления. На их взаимодействии основывается типология межъязыковых фразеологических эквивалентов, среди которых выделяются структурно-семантические (ССЭ), сочетающие аспектную и функционально-смысловую соотнесенность, и функционально-смысловые (ФСЭ), включающие только функционально-смысловую соотнесенность. Полными фразеологическими эквивалентами является лишь меньшая часть ССЭ, в остальных случаях эквивалентность неполная. При более дифференцированном анализе аспектной и функционально-смысловой соотнесенности между конкретными ФЕ английского и русского языков обнаруживаются следующие типы межъязыковых отношений [Райхштейн 1980: 67]:
1) тождество, т.е. полное совпадение аспектной организации и совокупного смысла;
2) лексическая вариантность или структурная синонимия, т.е. полное совпадение совокупного смысла и синтаксической организации при неполном тождестве компонентного состава;
3) идеографическая синонимия, т.е. безотносительно к аспектному тождеству неполное тождество совокупного сигнификативного значения за счет наличия особых семантических признаков у обеих ФЕ;
4) гиперо-гипонимия, т.е. безотносительно к аспектному тождеству неполное тождество совокупного сигнификативного значения за счет наличия у одного из сопоставляемых ФЕ дополнительных, конкретизирующих семантических признаков;
5) стилистическая синонимия, т.е. неполное тождество совокупного смысла за счет различий в стилистическом значении;
6) антонимия и полисемия, т.е. тождество аспектной организации при больших или меньших различиях в совокупном смысле;
7) энантиосемия, т.е. тождество аспектной организации при противоположности совокупного смысла.
Если ФЕ многозначна, то в соответствующие отношения вступает каждый фразеосемантический вариант в отдельности.
Следующий аспект межъязыковой соотнесенности - количественный - включает следующие характеристики:
1) сравнительную употребительность соотнесенных ФЕ в английском и русском языках;
2) число ФЕ - эквивалентов в обоих языках для выражения того или иного значения;
3) число ФЕ - эквивалентов и их удельный вес во фразеологических системах сопоставляемых языков в целом.
Мера речевой употребительности ФЕ - количественный признак, отражающий относительную частотность данной ФЕ по сравнению со средней частотностью всех ФЕ данного языка в речи. Различают высоко-, средне- и низкочастотные ФЕ. Межъязыковая фразеологическая эквивалентность предполагает приблизительно одинаковую речевую употребительность ФЕ. У каждой ФЕ бывает не более одного полного структурно-семантического эквивалента в сопоставляемом языке. Число неполных структурно-семантических эквивалентов и функционально-смысловых эквивалентов колеблется в довольно широком диапазоне.
Наличие или отсутствие структурно-семантических эквивалентов в сопоставляемых языках может быть прогнозировано по некоторым характеристикам самих ФЕ исходного языка. Эти характеристики касаются компонентного состава, синтаксической структуры, семантического и формального механизма-фразеологичности и совокупных стилистических свойств ФЕ.
Повышенная структурно-семантическая эквивалентность наблюдается:
у ФЕ с компонентами-именами реалий и именами собственными не английского и не русского происхождения; это кальки. Например: Achilles’ heel - ахиллесова пята; Buridan’s ass - буриданов осел;
2) у ФЕ с лексемой-компонентом, наиболее частой в самостоятельном употреблении. Например: hold one's head high - высоко держать голову.
Структурно-семантическая эквивалентность:
1) близка к нулю у ФЕ, включающих национальные имена собственные и наименования национальных реалий; например: тришкин кафтан; Heart of Dixie;
2) близко к нулю у ФЕ, содержащих некротизмы - компоненты, не встречающиеся вне ФЕ; например: ни зги; бить баклуши; window's mite.
3) низка у ФЕ, в состав которых входит просторечный компонент, например: ни уха ни рыла, вожжа/шлея под хвост попала, разуй глаз.
Структурно-семантическая фразеологическая эквиваленность снижается вместе со снижением продуктивности типовых образов, по которым сформированы фразеологические единицы. Соответственно минимум такой эквивалентности достигается фразеологизмами, в основе которых лежат уникальные образы, особенно, если образная мотивировка затемнена или вообще утрачена для современного состояния языка. Это означает, что наименее эквивалентны фразеологические сращения (лексически неделимые словосочетания, значение которых не определяется значением входящих в них отдельных слов. Например, смысл оборота очертя голову - «необдуманно», держать ухо востро - «быть на стороже» не мотивирован значением составляющих компонентов, так как, в лексической системе современного языка нет полноценных по значению самостоятельно существующих слов востро и очертя) [Шанский 1969]. Не случайно на материале фразеологических сращений был сделан в свое время вывод о «непереводимости» идиом (Реформатский А.А.); фактически имеется в виду отсутствие у этих фразеологических единиц структурно-семантических эквивалентов, т.е. невозможность их дословного перевода.
Однако, если межъязыковая эквивалентность определяется метонимическим переосмыслением общечеловеческих психофизиологических процессов или исторически сложившейся мерой культурной общности, которая в данном случае довольно высока, но отнюдь не абсолютна, фразеологическая структурно-семантическая эквивалентность может быть достаточно высокой. Например: to gnash one’s teeth - скрежетать зубами; two heads are better than one – одна голова хорошо, а две лучше; to keep an eye / one’s eyes on somebody – не спускать глаз с кого-либо; to listen open-mouthed — слушать разинуть рот.
Следовательно, если в сопоставляемых языках действуют одни и те же продуктивные «образные идеи», по которым сформировано значительное количество ФЕ с одинаковым или близким значением, то достаточно высока вероятность, что у этих ФЕ есть структурно-семантические эквиваленты в сопоставляемом языке (полные или неполные) [Райхштейн 1960]. И наоборот, несовпадение типовой образной основы сводит структурно-семантическую эквивалентность к минимуму.
В сфере синтаксических структур низкая структурно-семантическая эквивалентность характерна для ФЕ, построенных по синтаксическим схемам, которые либо вообще отсутствуют в сопоставляемом языке, либо занимают в нем периферийное положение. Например, такая модель «деепричастие совершенного вида + существительное» (сломя/очертя голову; скрепя сердце) характерна только для русского языка, поскольку деепричастий в английском языке нет вообще, следовательно, нет у приведенных фразеологических компонентов и полных эквивалентов в английском и русском языках (фразеологизму «сломя/очертя голову» соответствуют конструкция: to break one’s neck). Таким образом, поскольку в сопоставляемых английском и русском языках, имеются серьезные различия в системе глагола (сложная система времен, особая система причастий, наличие такой неспрягаемой формы, как герундий и т.п.), а также отсутствуют категории падежа в английском языке, нельзя говорить о строгом структурно-семантическом соответствии фразеологических единиц сопоставляемых языков. Поэтому синтаксический критерий не является ведущим в определении структурно-семантических эквивалентов фразеологических единиц.
Стилистическая характеристика ФЕ показывает, что наибольшей эквивалентностью отличаются ФЕ, характерные, для стилей публичного общения - газетно-публицистического, и наименьшей - ФЕ, употребление которых ограничено обиходно-разговорным стилем и особенно просторечием [Шанский Н.М. 1969].
Из публицистики ФЕ постепенно проникают в художественную литературу и в обиходную речь, повышая меру их межъязыковой фразеологической эквивалентности. Сфера коммуникации и соответствующая функционально-стилевая и нормативно-стилевая характеристика речи оказываются важным фактором, регулирующим не только распространенность ФЕ, но и меру их межъязыковой эквивалентности.
На фразеологическую активность влияет также фактор совокупного фразеологического значения. Чем элементарнее совокупное фразеологическое значение у фразеологизма, тем больше у него межъязыковых эквивалентов и наоборот.
Так как в основе СФЕ лежат лексемы, наиболее частотные как в самостоятельном употреблении, так и по своей фразообразовательной активности, следовательно, они должны обладать повышенной структурно-семантической эквивалентностью (ССЭ).
"Направление семантического сдвига, а также его конечный результат весьма прихотливый процесс с высокой степенью случайности" [Степанова, Чернышева 1986: 57].
"Он детерминирован в общем и целом универсальными закономерностями отражения действительности в человеческом сознании и способами номинации" [Ройзензон, Авалиани 1967]. Тем не менее, СФЕ обладают повышенной детерминированностью фразеологического значения прямым значением переменных словесных комплексов (ПСК).
Это объясняется тем, что данная группа ФЕ принадлежит к так называемым "натуральным" (термин А.Д. Райхштейна), которые базируются на общих для всех людей ситуациях и поэтому могут возникать независимо друг от друга в разных языках с одинаковым значением. Не исключено, что среди СФЕ могут встречаться и "конвенциональные" (термин А.Д. Райхштейна), которые связаны с культурно- и национально-специфическими особенностями развития народа и поэтому не имеют аналогов в неблизкородственных языках.
Но в то же время в пределах "конвенциональных" ФЕ немало имеющих аналоги в других языках. А.Д. Райхштейн объясняет этот факт тем, что "у народов - носителей неродственных или отдалённо родственных языков существует близость ареального характера, то есть общность государственного строя, армии, религии, суеверий, обычаев и т.п." [Райхштейн 1980: 68].
С другой стороны, среди большинства "натуральных" ФЕ прослеживается только общая, но не абсолютная связь между типом предметной ситуации и направлением её переосмысления. Так, многие ФЕ с компонентом "head"/"голова" относятся к семантической группе "мышление"; с компонентом"eye"/"глаз" - к группе "восприятие, внимание"; с компонентом "hand"/"рука" - к группам "деятельность, владение". Однако здесь часто встречается разнонаправленное переосмысление: ср.: dirty / soil one's hands (on) - иметь моральную вину; пачкать руки - утруждать себя физической работой.
Наиболее же распространено близкое, но не совпадающее по аспектному составу наименование сходных предметных ситуаций; например: to cudgel one’s brains over something - ломать голову над чем-либо; to bare one’s heart – излить душу.
Таким образом, «конвенциональные» ФЕ могут не иметь прямых соответствий, употребляться без соматизма или с другой соматической лексемой. Например: to have one's heart in one's boots - душа ушла в пятки, струсить.
Максимума независимо возникшей в различных языках ССЭ нужно, следовательно, ожидать там, где сочетаются оптимальные экстра- и интралингвистические факторы. Так, ФЕ, у которых фразеологическое значение определённого психического состояния базируется на обозначении сопровождающих его физиологических процессов, свойственных всем людям: be in good hands — быть в хороших руках, offer smb one's hand and heart — предлагать руку и сердце кому-л.
Но ССЭ снижается там, где речь идёт о вымышленных, гиперболизировано представленных физиологических проявлениях психических состояний. Например: попасть не в бровь, а в глаз — hit the nail on the head.
В близкой по семантическому механизму (метонимическому переосмыслению) группе ФЕ, в которых фразеологическое значение опирается на паралингвистические знаки - жесты, мимику и т.п., т.е. социально обусловлено (shake one's head, shrug one's shoulders; махнуть рукой; пожать плечами, потирать руки, почесать в затылке и т.д.), межъязыковая эквивалентность определяется уже не общечеловеческими психофизиологическими процессами, а исторически сложившейся мерой культурной общности (ср., безэквивалентные ФЕ: "чесать взатылке", "махнуть рукой").
Но большинство СФЕ всё же обнаруживают тесную связь с основными значениями компонента-соматизма.
Особенностью СФЕ является то, что компоненты-соматизмы большей частью представляют многозначные слова. При сопоставлении многозначных СФЕ в определённые отношения вступает каждое значение данной ФЕ.
Таким образом, СФЕ обладают повышенной межъязыковой эквивалентностью, так как среди них имеется немало единиц, которые являются общими по образной направленности, что обусловлено не только заимствованиями и универсальным характером переноса соматических лексем, но и общностью экстралингвистических факторов.
Выводы по главе 2
Фразеологическая система базируется на средствах других уровней языка и строится из них. Отсюда специфика сопоставительного фразеологического анализа - необходимость учета этих уровней и специфики их проявления во фразеологии.
При межъязыковом сопоставлении ФЕ необходимо учитывать аспектную и функционально-смысловую соотнесенности, а также количественный аспект.
У каждой ФЕ бывает не более одного полного ССЭ в сопоставляемом языке. Число неполных ССЭ различно. Наименее эквивалентными считаются фразеологические сращения.
Существуют факторы фразеологической эквивалентности, которые позволяют с определенной вероятностью определить наличие или отсутствие ССЭ в сопоставляемых языках.
Соматические ФЕ обладают повышенной межъязыковой эквивалентностью. Сходство образности СФЕ обусловлено единством функций частей тела, общностью основных экстралингвистических факторов генезиса, определенной общностью ассоциативно-образного мышления носителей разных языков.
Особенностью СФЕ является то, что компоненты-соматизмы большей частью представляют многозначные слова. При сопоставлении полисемантичных СФЕ в определённые отношения вступает каждое значение.
Глава 3. Анализ фразеосемантического поля соматизмов
Задачей данной главы является охарактеризовать лексико-фразеологическое поле соматизмов и проанализировать на основе теории эквивалентности фразеологические единицы со следующими составными компонентами: hand/рука, feet/нога, cheek/щека, heart/сердце, eye/глаз.
3.1 Характеристика соматизмов как самостоятельных лексических единиц и компонентов фразеологизмов
Названия частей тела являются одними из наиболее часто участвующих слов в образовании фразеологизмов. Высокий удельный вес соматизмов, по-видимому, общая черта многих, если не всех фразеологических систем (Рахштейн А.Д., Мордкович Э.М.). В соответствии с данными Оксфордского словаря идиом (The Oxford Dictionary of Idioms) в сопоставляемых языках на первых местах по фразообразовательной активности оказываются слова, обозначающие руку, глаза и голову.
|
Английский язык «hand» (рука) - 71 пример – 13,42% «head» (голова) - 49 - 9,26% «eye» (глаз) - 49, - 9,26% «face» (лицо) - 34 - 6,43% «foot» (нога) - 28 - 5,29% «nose» (нос) - 24 - 4,54% «finger» (палец) - 21 - 3,97% |
Русский язык «рука» - 159 примеров - 25% «глаз» - 148 - 23% «голова» - 119 - 18,7% «нога» - 94 - 14,8% «нос» - 66 - 10,4% «лицо» - 21 - 4,41% «палец» - 20 - 3,15% |
Вряд ли это обстоятельство объяснимо внутрилингвистическими причинами. Названные компоненты наиболее прямо соответствуют чувственной (глаз) и логической (голова) ступеням познания, а также мерилу его истинности – практике (рука) [Мордкович 1972].
Эти компоненты ФЕ относятся в своем самостоятельном употреблении к высокочастотной зоне лексического состава, к его наиболее древней, исконной и социальной значимой части. Как правило, это многозначные слова, отдельные переносные значения которых в большей или меньшей степени ощутимы и во фразеологических значениях отдельных фразеологических единиц. Однако решающую роль играют, несомненно, их главные, первичные, прямые значения.
По данным А. Блюма соматические фразеологизмы представляют в современном английском языке огромную группу. Наиболее частым по употреблению соматизмом является hand. Далее по частотности следуют head, eye, face, arse (ass, butt), foot, nose, finger, heart. Остальные соматизмы (leg, arm, back, bone, brain, ear, tooth, skin, shoulder, neck, tongue) менее употребимы, однако их фразообразовательная активность достаточно велика. (Блюм А.)
Итак, части тела и их названия в разных языках фигурируют не только в буквальном смысле: они имеют также и символический характер.
Используя названия частей тела в переносном значении как сравнения, метафоры, в идиомах, пословицах, люди стараются полнее передать свои мысли или произвести большее впечатление от сказанного. Собственное тело для человека ближе всего, с ним сравнивают, когда говорят о чем-то максимально знакомом. Выражение - to have something at one's fingertips - знать, как свои пять пальцев - говорит само за себя.
Органы человеческого тела можно по-разному классифицировать и выделять их в группы по разным признакам: например, есть органы, принимающие информацию извне - это глаза, уши, нос. В этом не участвуют, наоборот, живот, плечи и ноги. Язык - орган, отвечающий за передачу информации. Поэтому на язык ссылаются, когда говорят о ее поступлении от говорящего. Есть, например, органы, которые выполняют движения и жесты, нужные для общения. Другие в этом не участвуют. Все части тела необходимы для деятельности человека. Например, можно часто услышать фразы: «у тебя что, рук нет?» или «у тебя ног нет?», «where were your eyes?». Эти выражения употребляются иронически, когда человек не выполняет то, о чем его просят или не идет куда-либо.
Выделяется два основных семантических типа жестов: коммуникативные и симптоматические [Крейдлин, Чувилина 2001]. К первой группе относятся жесты, несущие информацию, которую жестикулирующий намеренно передает адресату. По своей природе это чисто диалогические жесты (погрозить кулаком, поманить рукой, показать язык, показать пальцем, подмигнуть, поклониться, покрутить пальцем у виска и т.д.). Жесты второй группы - симптоматические - свидетельствуют об эмоциональном состоянии говорящего. Примеры симптоматических жестов: открыть рот (от изумления), сжать губы, кусать губы, барабанить пальцем по столу. Симптоматические жесты занимают промежуточное положение между физиологическими движениями и коммуникативными жестами. С движениями их сближает то, что проявление любой эмоции изначально физиологично.
В разных культурах одни и те же жесты могут иметь совершенно разное значение. Это зачастую создает большие проблемы в межкультурном общении и объясняет наличие фразеологических псевдоэквивалентов в сопоставляемых языках.
Мимика представляет собой изменения выражения лица человека. Она позволяет выразить все универсальные эмоции: печаль, счастье, отвращение, гнев, удивление, страх и презрение.
В анатомическом смысле частей тела очень много. Но большинство из них стали известны едва ли раньше, чем 100-150 лет назад. Эти названия не распространены в речи непрофессионалов, не вошли в поговорки, пословицы, идиомы, художественные произведения и тем более в легенды и мифы. Символическое значение имеют только части тела, в традиционно языковом понимании, которые можно определить как внешние органы тела, за исключением слова «сердце». Рассмотрим коннотативные оттенки значений некоторых из них.
Принято считать, что голова/head управляет мышлением и рассудком. В связи с этим вытекает основное коннотативное значение соматизма, оно обозначает рассудительность и ум или их отсутствие, например: to have a good head for something - иметь ясную голову, или to have a good head on one's shoulders - иметь свою голову на плечах. Значение способности сосредоточиться, воли: to keep one's head - не терять головы; потеря спокойствия, игнорирование неприятных моментов отражается в таких фразеологических единицах: to lose one's head - повесить голову / понурить голову; to bury one's head in the sand - зарыть голову в песок. Зачастую «голова» приобретает значение «жизни», поскольку является жизненно-важным органом: - поплатиться головой. Дополнительное значение вносит сема превосходства, заложенная в описании поведенческих особенностей, например: to carry one's head high - высоко держать голову (т.е. держать себя с достоинством); to wash one's head - намылить голову/шею кому-либо (отругать, тем самым унизив, кого-либо). Необходимо отметить, что среди аналогов русских фразеологизмов в английском языке голове иногда соответствует соматизм brains (мозги): ломать над чем-нибудь голову - to cudgel one's brains over something.
Компонент глаза/eyes и их открытость символизирует получение информации и ее достоверность: острый глаз - sharp eye; to be all eyes - смотреть во все глаза / смотреть в оба (глаза) - быть внимательным, бдительным, смотреть с большим вниманием; to open somebody's eyes to something - открыть/раскрыть глаза на что-то.
Глаза являются и важными выразителями эмоций и чувств, следовательно, велико количество фразеологических единиц с данным компонентом, отражающих изменение эмоционального состояния человека. Например, желание: with an eye to doing something - положить глаз на что-либо / глаза загораются; зависти и недоброжелания: the envy eye - дурной глаз.
Слово сердце/heart - орган с символикой чувств, переживаний, настроений. Например, искренности: from the bottom of one's heart - от чистого сердца; with all one's heart - от всего сердца, от всей души; боли: heart is bleeding - сердце кровью обливается; to eat one's heart out - сердце болит; удачи: to win one's heart - покорить чьё-либо сердце; переживания: to take something to heart - принимать что-либо близко к сердцу. Соматизм часто используется для описания характера людей: to have heart of gold / big / soft / kind heart - иметь золотое / доброе / большое сердце. Чаще употребление слова «сердце» говорит о положительных качествах человека. Достаточно часто сердце связано с понятием любви: to open one's heart to - открыть сердце / отдать кому-то свое сердце; to break one's heart - разбить сердце. Следует отметить, что аналогом английского слова «heart» в русском языке считается слова «душа», например: one's heart sank into one's boots - душа ушла в пятки; to bare one's heart - излить душу.
Компонент рука/hand играет практически универсальную роль: это слово употребляется с различными значениями, наиболее частые из которых - общение, мастерство, деятельность, обмен, т.е. практическое применение мысли. Особенно много фразеологических единиц, содержащих данный соматизм, со значением «нахождения чего-либо у кого-либо и получения», например: to take something in hand / lay hands on - наложить руку на что-либо / прибрать что-либо к рукам / взять в свои руки; to take oneself in hand - взять себя в руки; hands off! - руки прочь; to fall / get into somebody's hands - попасться в чьи-либо лапы.
Значение деятельности (например: to give a free hand - развязать руки; to be tired /bound hand and foot - быть связанным по рукам и ногам) и мастерства, качества работы особенно четко прослеживается на примерах из русского языка: золотые руки, из рук вон плохо, руки не доходят до чего-то, не покладая рук. Значение общения и обмена отражено в таких фразеологических сериях: change hands - переходить из рук в руки / ходить по рукам / из рук в руки; at first / second hand - из первых / вторых / третьих рук (узнать, знать, купить что-либо). Руки обозначают воплощение намерений: to seek somebody's hand in marriage – просить руки. Особый интерес представляет подразделение на левую и правую руки: not to let one's left hand know what one's right hand does - левая рука не ведает, что творит правая; be smb's right hand - быть чьей-то правой рукой; marry with the left hand – вступить в морганатический бра; to have two left hands – иметь дырявые руки
Слово нога в русском языке - основное слово для обозначения нижней конечности целиком, а в английском языке нижнюю конечность делят на две зоны и применяют для их обозначения соответственно по два слова: leg (верхняя часть) и foot (нижняя часть, стопа).
Нога символизирует движение, скорость. В устоявшихся выражениях ноги часто противопоставляются голове и связанному с ней ментальному началу в человеке: little wit in the head makes much work for the feet - дурная голова ногам покою не дает.
Кроме того, ноги отражают значение уверенности в себе, успешности, устойчивости (как в прямом, так и в переносном смысле): to stand on one's own two feet - стоять обеими ногами на земле; to feel / find one's feet - обрести (твёрдую) почву под ногами; to get back on one's feet - встать на ноги; to cut the ground from under one's feet – выбить почву из-под ног.
Семантика правого и левого в отношении ноги (как и руки) универсальна для обоих сопоставляемых языков (“правый” обозначает что-то правильное, важное, а “левый” - неправильное), например: to get / start off on the right foot – хорошо начать что-либо; to get up with one's left foot foremost - встать с левой ноги; to have two left feet - быть очень неловким, неуклюжим человеком.
3.2 Сопоставительный анализ фразеологических единиц с компонентами: head/голова, eye/глаз, hand/рука, foot/нога и heart/сердце с точки зрения теории эквивалентности
Сопоставительный анализ ФЕ с компонентами-соматизмами в английском и русском языках предполагает необходимость определения термина «эквивалентность», или «тождество».
Так, А.Д. Райхштейн считал, что фразеологическая идиоматичность имеет национальную специфику. В связи с этой особенностью автор указывает на аппроксиматичность сопоставительного анализа ФЕ и его результатов. Он пишет, что «строгое понятие тождества вообще вряд ли применимо к сопоставляемым фразеологическим фактам, каждый из которых занимает в системе своего языка специфическое место и имеет особую значимость, которая не повторяется в неизменном виде в иноязычной системе для соотносительного факта» [Райхштейн 1960: 69].
Многогранность любого явления, процесса, понятия обуславливает взаимодействие и переплетение их сторон. И чтобы определить равноценность, взаимозаменяемость каких-либо двух явлений или понятий, необходимо изучить действия их внутренних, главных сторон в одинаковых условиях [Солодухо 1977]. Так, основной стороной или признаком фразеологических совпадений является совпадение их значений. Возьмем два именных фразеологизма: attic salt и хлеб насущный. В предложении они как самостоятельные единицы речи будут выполнять определенные синтаксические функции, свойственные имени существительному, а именно: подлежащего, дополнения, именной части составного сказуемого. В данном примере две единицы речи совпадают по синтаксическим функциям (они выполняют эквивалентные синтаксические функции), но назвать их фразеологическими эквивалентами нельзя, так как их значения не совпадают (attic salt - тонкое остроумие). Совпадение грамматических функций единиц речи не может явиться основанием для определения их как фразеологических эквивалентов. Также не всегда существенную роль при определении эквивалентности фразеологических оборотов играет совпадение лексической наполняемости. Например: wind in the head (зазнайство, самодовольство) не является эквивалентом русскому фразеологизму ветер в голове; open somebody’s eyes (продирать глаза) – не тождественен ФЕ открывать кому-либо глаза; ровно как и нос по ветру (быть на чеку, в курсе событий) не будет являться переводом для ФЕ with one's nose in the air (смотреть с высока); а to a hair (в точности) не эквивалентен ФЕ на волосок от (чуть-чуть, едва не).
Интересной представляется классификация эквивалентов, созданная А.В. Куниным [Кунин 1967]. Он выделяет два типа фразеологических эквивалентов:
1. моноэквивалентность (перевод английских ФЕ единственно возможным соответствием (сходство содержания и формы));
2. безэквивалентность (перевод ФЕ одним из фразеологических синонимов (сходство содержания)).
1. Моноэквиваленты имеют постоянное равнозначное соответствие, которое является единственно возможным переводом и не зависит от контекста. Этот вид перевода назван Я.И. Рецкером «эквивалентом» в статье, в которой впервые был поставлен вопрос о закономерных соответствиях при переводе на родной язык [Рецкер 1982]. Так, например, ФЕ take smth. into one’s (own) hands в русском языке имеет эквивалент брать что-либо в (свои) руки; right hand – правая рука, lay smth. at smb`s feet – сложить (что-либо) к (чьим-либо) ногам.
Среди моноэквивалентов А.В. Кунин выделяет полные и частичные эквиваленты. Полные эквиваленты – это русские эквиваленты, в большинстве своем являющиеся моноэквивалентами английских фразеологизмов, совпадающие с ними по значению, лексическому составу, образности, стилистической направленности и грамматической структуре. Так, например, фразеологизм интернационального характера clean hands имеет библейское происхождение и соответствует русскому чистые руки. Данное тождество характерно почти для всех ФЕ, основанных на мифологических преданиях, библейских легендах и исторических фактах.
Следует упомянуть, что вероятность полного соответствия ФЕ, которое строится как на семантическом, так и на структурном принципе, достаточно мала. В английском языке отсутствует согласование, тогда как в русском языке это один из основных видов синтаксической связи. Отсутствие в английском языке такого вида связи компенсируется другими видами – примыканием, управлением как единственно возможными.
Среди частичных эквивалентов можно выделить следующие:
а) Частичные лексические эквиваленты. В эту группу входят русские эквиваленты английских фразеологизмов, совпадающие по значению, стилистической окраске и близкие по образности, но несколько расходящиеся по лексическому составу: find one’s feet – становиться на ноги, get one’s hand in – набивать руку.
б) Частичные лексико-грамматические эквиваленты. К этой группе относятся русские эквиваленты английских фразеологизмов, совпадающие с ними по значению, стилистической окраске и образности, отличающиеся числом, формой, в которой употреблено существительное, или порядком слов. Так, английские ФЕ to be bound hand and foot – связать себя по рукам и ногам, at first hand – из первых рук, from hand to hand – из рук в руки, play into the hands of smb. – играть на руку (кому-либо) имеют расхождения с русскими эквивалентами в числе.
2. Многие английские фразеологические единицы являются безэквивалентными. Это в первую очередь относится к фразеологизмам, обозначающим несуществующие у нас реалии.: the Black Hand – «Чёрная рука» (название шайки гангстеров), a dead hand – владение недвижимостью без права передачи.
Несколько иначе классифицирует эквиваленты В.Гак и Я. Рецкер [Гак, Рецкер 1963]. Они подразделяют эквиваленты на полные, частичные, абсолютные и относительные. Причем отдельно фразеологические эквиваленты не выделяются. Выделение первых двух основывается на возможности или невозможности передачи всех значений полисемантических ФЕ. А семантико-стилистическое совпадение (несовпадение) показатель абсолютности (относительности) эквивалентов.
Как показывает изучение литературы по вопросу межъязыковой фразеологической эквивалентности, большинство фразеологов строит данное понятие на признаках, характеризующих совпадение ФЕ на лексико-семантическом и грамматическом уровнях, т.е. признает эквивалентами лишь максимально совпадающие ФЕ. В результате этого за пределами эквивалентов остаются многие ФЕ, не обладающие формальным сходством, но которые могут служить адекватными соответствиями в смысловом отношении.
В данной работе эквиваленты ФЕ с компонентом-соматизмом классифицируются на три группы:
полные;
частичные;
безэквивалентые ФЕ.
К первой группе (полные эквиваленты), на наш взгляд, относятся ФЕ, возникшие на основе библейских и древнегреческих мифологических сюжетов и образов, а также фразеологические кальки (как правило, из латинского и французского языков).
Калька – заимствование путем буквального перевода (обычно по частям) слова или оборота речи [Аманова 1966: 45]. Различают словообразовательные, семантические и фразеологические кальки.
При словообразовательном калькировании создаются новые лексические единицы на основе существующего в языке материала, но по образцу навязанному оригиналом (поморфемный перевод слов) [Виноградов 1934]. Таким образом, новым в этом случае является только структура, хотя и она может копироваться не полностью [Ефремов 1961]. Примерами словообразовательных калек могут служить: “предмет” с латинского “objectum”, “предрассудок” с французского “préjugé” и мн. др.
Семантическое калькирование заключается в новом использовании слова, в приобретении им значения по иноязычному образцу [Реформатский 1967]. Например: “иметь зуб (против)” с французского “avoir une dent (contre)”, “разбить наголову” с немецкого “aufs Haupt schlagen”. При этом виде калькирования заимствуется значение, а материальная оболочка слова, его структура – собственное достояние языка.
Существуют также фразеологические полукальки. Это образования, включающие в свой состав частичное материальное заимствование. Например: “пробить брешь” с французского “batter en brèche”, “строить куры” с французского “faire la cour” , “быть лузером” с английского “to be a looser”.
К полным эквивалентам, как правило, относят семантические фразеологические кальки.
Следует отметить, что семантический вид заимствования может сопровождаться изменениями в лексическом составе. Совпадение (несовпадение) лексических составов и стилистической направленности эквивалентов следует считать показателем их абсолютности и относительности. Что касается относительного фразеологического эквивалента, то он уступает абсолютному лишь в том, что отличается от исходной ФЕ по какому-либо из показателей: другие, часто синонимические компоненты, небольшие изменения синтаксического построения, иные морфологическая отнесенность, сочетаемость и т. п., например: heart of gold – золотое сердце. В остальном он является полноценным соответствием переводимой ФЕ, «относительность» которого скрадывается контекстом.
Различие может быть, например, в неодинаковом лексико-семантическом содержании отдельных компонентов. Например, русская ФЕ показать спину в английском языке появляется с компонентом не «показать», а «повернуть» - turn one's back.
В других случаях эквивалент может отличаться от исходной ФЕ по компонентному составу; например, один и тот же образ может быть выражен экономнее или пространнее: английская ФЕ trim one's sails to the wind, и русская - держать нос по ветру, в которой «морской колорит» исчезает.
В последнем примере уже чувствуется наиболее характерное отличие относительных эквивалентов от абсолютных — другая образная основа. Вслед за некоторыми авторами мы будем также называть аналогами относительные эквиваленты с заменой образа [Комиссаров, Рецкер, Тархов 1965].
Образы могут быть очень близкими, соприкасающимися, например, «тихая вода», «тихий омут» (ср. англ, still waters run deep, рус. в тихом омуте черти водятся); они могут быть весьма далекими, но логически сопоставимыми; например, «похожесть» русский и француз видят в «двух каплях воды», а у англичанина — «две горошины».
Но образы двух аналогов сопоставляемых языков могут не иметь между собой ничего общего как образы, что не мешает эквивалентам исполнять исправно свою функцию в переводе. Например: русская ФЕ держать ухо востро переводится на английский как to keep one's eyes open.
В принципе, возможность передавать ФЕ аналогами с образностью, совершенно не имеющей точек соприкосновения в сопоставляемых языках, объясняется главным образом тем, что по большей части это стертые или полустертые метафоры, не воспринимаемые или, скорее, воспринимаемые подсознательно носителем языка: ведь услышав выражение остаться с носом, ни о каком «носе» русский не подумает.
Следует также сказать и о внешней стороне фразеологических эквивалентов. Под внешней стороной понимается «грамматическая оформленность и количественный состав элементов, образующих фразеологизм» [Солодухо 1977: 78]. Сумма этих двух моментов представляется структурным типом. Внутренняя же сторона эквивалента выражается в его значении и стилистической направленности. Для того, чтобы понять, можно ли считать эквиваленты абсолютными в случае несовпадения одного из моментов внешнего проявления, рассмотрим пару: a heart of gold – золотое сердце. Английский оборот a heart of gold – состоит из четырех компонентов: 1) а – артикль; 2) heart – существительное; 3) of – предлог; 4) gold – существительное. В русском эквиваленте мы находим два компонента: 1) золотое – прилагательное; 2) сердце – существительное. Количество знаменательных слов в данной паре одинаково. Что касается английского предлога of, то его присутствие объясняется особенностью выражения родительного падежа посредством предлога of, а не изменением флексии слова, что имеет место в системе склонения существительных русского языка. Артикль же распространен только в германских и романских языках и в данном сочетании не изменяет ни смысла, ни образно-стилистического рисунка.
Отсюда делаем вывод, что если количественные несоответствия не влияют на внутреннюю сторону, не изменяют смысл и стиль эквивалента, а также образного рисунка, то его также можно считать абсолютным.
Итак, проведя сопоставительный анализ УСК с компонентами: head/голова, eye/глаз, hand/рука, foot/нога и heart/сердце, полными эквивалентами было принято считать следующие ФЕ:
|
Компонент hand |
||
|
offer smb. a hand and a heart |
предлагать кому-л. руку и сердце |
просить кого-либо стать своей женой |
|
in smb.’s hands |
в руках |
во владении, распоряжении (находиться) |
|
on smb.’s hands |
на руках |
на попечении, иждивении (находиться) |
|
fall into smb`s hands |
попасть в (чьи-либо) руки |
оказаться в чьем-либо владении, распоряжении |
|
tie smb`s hands |
связывать (кому-либо) руки |
лишать возможности свободно действовать |
|
wash one`s hands |
умывать руки |
отстраняться, уклоняться от участия в каком-либо деле |
|
Компонент foot |
||
|
be at smb.’s feet |
быть у чьих-либо ног |
находиться в подчинении |
|
to put smb. on his legs |
поставить на ноги |
помочь кому-л. материально |
|
Компонент head |
||
|
to lose one's head |
(по)терять голову |
потерять спокойствие |
|
to turn someone’s head |
вскружить кому-либо голову |
произвести на кого-л. глубокое впечатление |
|
to take (or put) it into one's head |
взять себе что-либо в голову |
иметь навязчивую мысль о чем-то |
|
to get somebody (or something) out of one's head |
выкинуть кого-то (что-то) из головы |
Перестать думать о ком-то (чем-то) |
|
to bury one’s head in the sand |
зарыть голову в песок |
спрятаться во избежание опасности |
|
to beat (butt, knock, run) one's head against a brick (a stone) wall |
биться головой о каменную стену |
безуспешно пытаться чего-то добиться от кого-то или в чем-то |
|
a strong head |
крепкая голова |
о человеке, много пьющем и не хмелеющем |
|
Компонент heart |
||
|
to take something to heart |
принимать что-либо близко к сердцу |
относиться к чему-л. серьёзно |
|
with all one’s heart |
от всего сердца, от всей души |
искренне |
|
heart is bleeding |
сердце кровью обливается |
искренне переживать за кого-то, за что-то |
|
to have heart of gold / big / soft / kind heart |
иметь золотое / доброе / большое сердце |
быть хорошим, добрым человеком |
|
to break one’s heart |
разбить сердце |
быть убитым горем |
|
Компонент eye |
||
|
sharp eye |
острый глаз |
Быть очень внимательным и все подмечать |
|
to be all eyes |
смотреть во все глаза / смотреть в оба (глаза) |
Быть настороже |
|
to open somebody’s eyes to something |
открыть/раскрыть глаза на что-то |
раскрыть истину кому-либо |
|
an eye for an eye |
око за око |
отомстить |
|
to throw dust in someone’s eye |
Пускать (бросать) пыль в глаза |
обманывать |
Что касается частичных эквивалентов, то в данной работе они делятся на:
Частичные лексические эквиваленты, расходящиеся по компонентному составу;
Частичные лексические эквиваленты, различные по образности;
Частичные лексико-грамматические эквиваленты, отличающиеся числом существительных;
Частичные грамматические эквиваленты, отличающиеся порядком слов.
|
Частичные лексические эквиваленты, расходящиеся по компонентному составу |
||
|
Компонент hand |
||
|
have a hand in smth. (букв. ‘иметь руку в чем-либо’) |
приложить руку |
быть причастным к чему-либо |
|
Компонент foot |
||
|
have(got) one foot in the grave (букв. ‘иметь одну ногу в могиле’) |
стоять одной ногой в могиле |
быть близким к смерти |
|
be beneath smb.’s foot (букв. ‘быть под чьей-либо ногой’) |
быть под пятой (башмаком) у кого-либо |
находиться в полном подчинении |
|
be on one’s feet (букв. ‘быть на ногах’) |
стоять на ногах |
быть независимым, материально обеспеченным |
|
Компонент head |
||
|
a cool head(букв. холодная голова) |
хлоднокровный |
рассудительный |
|
to have a good head on one's shoulders (букв. иметь хорошую голову на плечах) |
иметь свою голову на плечах |
быть смышлёным, сообразительным |
|
to keep one's head (букв. сохранять голову) |
не терять головы |
сохранять самообладание |
|
Компонент heart |
||
|
be sick at heart (букв. боль на сердце) |
Тяжело на сердце |
тосковать, томиться |
|
from the bottom of one’s heart (букв. с глубины сердца) |
от чистого сердца |
искренне |
|
to win one’s heart (букв. победить сердце) |
покорить чье-либо сердце |
понравится кому-либо |
|
Компонент eye |
||
|
а naked eye (букв. обнаженный глаз) |
невооружённый глаз |
очевидно |
|
in the twinkling of an eye |
в мгновение ока |
очень быстро |
|
to make eyes at |
строить глазки кому-то |
кокетничать |
|
by eye |
на глаз |
приблизительно |
|
to cry one’s eyes out |
выплакать все глаза |
сильно страдать |
|
to catch the eye |
поймать взгляд |
привлечь внимание; попасться на глаза |
|
Частичные лексические эквиваленты, различные по образности |
||
|
Компонент hand |
||
|
not to lift a hand (букв. ‘не поднять руку’) |
и пальцем не пошевелить |
ничего не сделать |
|
win smb.’s hand (букв. ‘выиграть чью-либо руку’) |
завоевать сердце |
добиться согласия на брак |
|
live from hand to mouth (букв. ‘жить от руки до рта’) |
еле сводить концы с концами |
жить сегодняшним днем |
|
Компонент leg |
||
|
smb.’s legs are giving away (букв. ‘чьи-либо ноги отдают что-либо’) |
ноги не держат |
кто-либо не может стоять от слабости, усталости, болезни |
|
smb.’s legs refused to function (букв. ‘чьи-либо ноги отказались функционировать’) |
ноги подкашиваются |
кто-либо очень устал, утомился |
|
Компонент foot |
||
|
not to be able to feel one’s feet (букв. ‘быть неспособным чувствовать свои ноги’) |
сбиться с ног |
сильно устать, измотаться, изнемочь от хлопот, суеты, беготни |
|
come on the hot foot (букв. ‘приходить на горячей ноге’) |
одна нога здесь другая там |
быстро прийти |
|
Компонент head |
||
|
to use one’s head (букв. пользоваться головой) |
шевелить мозгами |
думать |
|
to do smth (standing ) on one's head (букв. делать, стоя на голове) |
как раз плюнуть |
С легкостью сделать что-либо |
|
soft in the head (букв. мягкий в области головы) |
тронуться умом; с головой не все в порядке |
Быть сумасшедшим; сойти с ума |
|
head over heels |
по уши |
полностью |
|
to carry one's head high |
ходить с гордо поднятой головой |
гордиться |
|
to be off one’s head |
быть вне себя |
рехнуться; сойти с ума |
|
to have an old head on young shoulders |
быть не по годам умудрённым |
иметь здравый смысл |
|
a long head |
иметь зоркий глаз |
быть проницательным |
|
Компонент heart |
||
|
to keep a good heart |
не падать духом |
не унывать |
|
to eat one’s heart out |
кусать локти |
молча переносить страдания, унижения |
|
to open (bare) one’s heart to |
открыть (обнажить, излить) свою душу |
излить свои чувства кому-л |
|
one’s heart sank into one’s boots |
душа ушла в пятки |
испугаться |
|
to have one's heart in one's mouth / throat |
||
|
а heart of oak |
сорвиголова |
смелый, храбрый |
|
Компонент eye |
||
|
have one's eye-teeth cut |
остепениться |
образумиться |
|
to make smb. open one's eyes |
заставить рот раскрыть от удивления |
сильно удивить |
|
up to the eye in smth |
по уши |
сильно |
|
Частичные лексико-грамматические эквиваленты, отличающиеся числом существительных |
||
|
Компонент hand |
||
|
come to hands |
попадать под руку |
случайно оказываться около, возле, рядом, поблизости, так что легко взять |
|
lay (put) one’s hand to smth. |
приложить руки |
основательно, серьезно заняться кем-либо или чем-либо |
|
at second hand |
из вторых рук |
через посредников узнать |
|
Компоненты hand и foot |
||
|
bind smb.’s hand and foot |
связывать (кого-л.) по рукам и по ногам |
лишить возможности свободно действовать |
|
Компонент eye |
||
|
to turn a blind eye to smth |
закрывать на что-л. глаза |
не обращать на что-либо внимания |
|
to keep an eye on somebody |
не спускать глаз с кого-либо |
следить за кем-то |
|
Частичные грамматические эквиваленты, отличающиеся порядком слов |
||
|
lay hands on oneself |
накладывать на себя руки |
покончить жизнь самоубийством |
|
ask for a lady’s hand |
просить руки (девушки) |
обращаться с предложением к девушке или к ее родителям дать согласие на брак с ней |
|
have an eye (on) |
глаз положить на кого-то |
иметь свои планы в отношении кого-либо |
Безэквивалентность определяется в исследовании как вид семантических отношений, предполагающий отсутствие у ФЕ семантических коррелятов в связи с тем, что они являются специфически национальным атрибутом фразеологического фонда в сопоставляемых языках [Чумичева 2010]. В рамках группы безэквивалентных ФЕ можно выделить две подгруппы:
ФЕ, обозначающие понятие существующее в культуре одного из сопоставляемых языков и отсутствующее в другом.
ФЕ, которые были образованы на основе переосмысление значения, которое было развито у соматизма одного языка и отсутствовало у соматизма другого языка.
Следует также различать и безэквивалентные ФЕ английского языка британского и американского вариантов. Это объясняется экстралингвистическим фактором. В рамках группы безэквивалентных британских и американских соматических фразеологизмов отмечены две подгруппы:
1) ФЕ-реалии, т.е. устойчивые сочетания, обозначающие предметы, явления, события, специфичные для жизни одного народа и чуждые другому.
Такими ФЕ являются: названия некоторых периодических изданий, теле и радио передач (‘Brain of Britain’, ‘Face to Face’); неофициальные названия географических и административных объектов: the lungs of London - скверы и парки Лондона и его окрестностей, the Heart of Dixie - официальное прозвище штата Алабама; неофициальными названиями групп людей с точки зрения регионально-диалектных различий: mouth full of South – южный акцент, red skin - краснокожий, а также ФЕ, отражающие особенности государственно-политического устройства Великобритании и США: catch the Speaker’s eye - получить слово в Палате общин; eyeball to eyeball - прямая конфронтация; brain(s) trust - "мозговой трест" [Кунин 1984].
Характерно, что ФЕ, содержащие компоненты-наименования специфичных явлений, распространенных в Великобритании и США, также обозначают понятия, связанные с общественно-политической жизнью страны, государственным устройством, ее историей, материальной и духовной культурой (‘Brain of Britain’, catch the Speaker’s eye, London Eye, the Heart of Dixie и т.д.).
2) ФЕ-лакуны, т.е. устойчивые сочетания, референты которых существуют и в Великобритании, и в США. Однако в одном варианте существуют определенные устойчивые сочетания, а в другом варианте таких устойчивых сочетаний нет.
Большинство субстантивных СФЕ данной группы являются экспрессивно-оценочными номинациями, характеризующими человека по его внешним данным, определенным качествам и чертам характера. Так, следующие американские ФЕ не имеют соответствующих фразеологических эквивалентов в британском варианте английского языка: blubber gut (Am., inf.) “толстяк”, brown nose (Am., sl., vulg.) “подхалим”, potty mouth (Am., inf.) “матершинник”. В британском варианте выявлена ФЕ greedy guts (Br., inf.) “обжора”, не имеющая эквивалента в американском варианте.
Глагольные СФЕ данной группы характеризуются, в отличие от соответствующих эквивалентных единиц, узкой семантикой – более сложным понятийным содержанием, в котором, помимо определенных действий или состояний, нередко представлена и качественно-оценочная характеристика последних. Дефиниции таких фразеологизмов – сложные развернутые определения-словосочетания: throw oneself at smb’s feet (Am.) “во всеуслышание выражать кому-либо свое восхищение, любовь”, have an eye for (или on) the main chance (Br.) “преследовать корыстные цели, стремиться к выгоде, наживе, обогащению” и т.д.
Также следует отметить общие для британского и американского варианта ФЕ, являющиеся безэквивалентными для русского языка.
|
Безэквивалентные ФЕ |
|
|
an arm and a leg |
огромные (бешенные) деньги |
|
crow’s feet |
гусиные лапки, морщинки |
|
have (got) two left feet |
быть очень неловким человеком |
|
trample under foot |
подавлять, тиранить |
|
sit at smb.’s feet |
преклоняться перед кем-либо |
|
free hand |
полная свобода действий |
|
weaken smb.’s hand |
ослабить чьи-либо позиции |
|
a big hand |
продолжительные аплодисменты |
|
by the left hand |
незаконнорожденный |
|
a blind hand |
нечёткий почерк |
|
all hands |
все участники |
|
to come to a head |
дойти до критической точки |
|
a long head |
прозорливость, предусмотрительность |
|
to lose heart |
падать духом |
|
by heart |
наизусть |
|
faint heart |
трус |
|
black eye |
плохая репутация |
|
private eye |
частный сыщик |
В русском языке, как правило, безэквивалентными являются разговорные ФЕ. В разговорном стиле самое большое количество фразеологизмов составляют разговорно-бытовые обороты. Они характеризуются большей образностью, нередко имеют несколько стилистически сниженную окраску (шутливую, шутливо-ласковую, а также ироническую, фамильярную). Например: голова садовая; во все лопатки (убегать); соать нос; зубы заговаривать; держать ухо востро (фразеологический архаизм); на барскую ногу (фразеологический историзм); крутить носом, гнуть спину (жесты) и т.п.
От фразеологии разговорно-бытовой следует отличать обороты, стоящие за пределами литературного языка. Сюда относятся словосочетания грубо просторечного характера и бранные обороты: намять бока; распустить слюни; дать по шее; языком чесать и др.
Следует отметить, что именно просторечная фразеология каждого языка имеет свою собственную оригинальную организацию, почти не имеющую прямых аналогов в сопоставляемых отдаленно родственных и неродственных языках.
Таким образом, можно сказать, что именно безэквивалентные ФЕ нагляднее всего отражают особенности психологии, способы мышления, специфические условия развития материальной и духовной жизни носителей рассматриваемых языков.
Выводы по главе 3
Большинство частей тела и их обозначения имеют несколько коннотативных символических значений, вытекающих из основного значения «части тела» на основе метафорического и метонимического переноса.
Следует отметить, что фразеологические системы английского и русского (и многих других) языков демонстрируют «двойной антропоцентризм» - происхождения и функционирования, т.е. семантическую ориентированность на человека как составляющих лексем-компонентов в их прямых значениях, так и особенно совокупных фразеологических единиц в их фразеологических значениях.
Фразеологическая активность компонента-соматизма может быть обусловлена экстралингвистически (зависеть от значения данной части тела в жизни человека) и лингвистически (зависеть от семного состава компонента).
Межъязыковая структурная (а точнее компонентная) и смысловая соотнесенность ФЕ являются основными критериями определения наличия фразеологических эквивалентов (фразеологизмы, обладающие, как минимум, одним общим значением, одинаковой стилистической характеристикой, соотносимые по лексическому составу (при возможных частичных несовпадениях)) различных типов. В основном речь идет о семантическом тождестве и различии компонентов фразеологических единиц в их нефразеологическом, регулярном значении, т.е. о большей или меньшей фразеологической аналогии. На взаимодействии данных двух критериев основывается типология межъязыковых эквивалентов, с необязательно тождественной грамматической оформленностью), среди которых выделяются структурно-семантические (сочетают структурную и смысловую соотнесенность, т.е. представляют собой фразеологические аналоги) и семантические (только смысловое тождество при различии лексического состава фразеологических единиц). Абсолютными фразеологическими эквивалентами является, строго говоря, лишь меньшая часть структурно-семантических эквивалентов (в основном заимствованные из третьих источников фразеологизмы); в остальных случаях эквивалентность неполная, т.е. имеют место те или иные синтаксические или лексические различия, не влияющие на общее значение фразеологических единиц.
Наличие безэквивалентных фразеологических единиц лексико-семантического поля соматизмов в сопоставляемых языках может объясняться наличием определенных реалий в культуре одного языка и ее отсутствием в культуре другого языка.
Заключение
Сопоставительный анализ ФСП соматизмов в английском и русском языках выявил их значительное сходство на семантическом уровне.
Несмотря на различный строй языков, а следовательно и различные способы выражения синтаксических отношений между компонентами ФЕ в английском и русском языках, можно обнаружить соответствия структурных подклассов субстантивных, вербальных и адъективных фразеологизмов, что в свою очередь увеличивает возможность нахождения эквивалентов различных типов в двух языках.
Английские и русские фразеологические единицы лексико-семантического поля «частей тела» представляют собой огромную группу фразеологизмов, обладающую специфическими особенностями. Среди них встречаются фразеологизмы всех типов (по классификации Виноградова В.В.): фразеологические сращения, единства и сочетания.
Наибольшее количество соматических фразеологизмов сопоставляемых языков являются фразеологическими единствами. Они различны по своему происхождению: библеизмы, мифологизмы, ФЕ образованные путем переосмысления в одном из сопоставляемых языков.
Фразеологические единицы английского и русского языков с компонентом «часть тела» обладают повышенной межъязыковой фразеологической эквивалентностью. Это объясняется тем, что ядра (т.е. слова - названия частей тела) входят в высокочастотную и исконную лексику каждого из языков, сходно осмысляются в культуре обеих европейских стран и обладают высокой фразообразовательной активностью, что повышает степень межъязыковой эквивалентности.
В ходе исследования, в анализируемом материале были выделены следующие типы межъязыковых фразеологических эквивалентов:
1) полные структурно-семантические эквиваленты;
2) частичные структурно-семантические эквиваленты;
3) безэквивалентные фразеологизмы (в основном фразеологические сращения);
Полными структурно-семантическими эквивалентами, как правило являются библеизмы, ФЕ мифологического происхождения и фразеологические заимствования из другого языка. В анализируемом материале они насчитывают около 15%.
Очень большую группу соматических фразеологических единиц (около 60%) представляют неполные структурно-семантические эквиваленты, причем наибольшее число из них фразеологические единицы, имеющие в своем составе следующие названия частей тела: head/голова, eye/глаз, hand/рука, foot/нога и heart/сердце.
Безэквивалентные фразеологические единицы (25% анализируемого материала) обычно имеют в своем составе какой-либо архаичный элемент, или построены на метафорическом переосмыслении какой-либо местной реалии, встречаются в обоих сопоставляемых языках, и представляют собой значительную группу.
Являясь частью фразеологических систем английского и русского языков, соматические фразеологизмы обладают повышенной фразеологической эквивалентностью, выделяющей их из общего числа фразеологизмов.
Таким образом, результаты исследования указывают на значительное сходство соматических фразеологизмов в обоих языках в семантическом плане.
Библиография
Алёхина А.И. Краткий русско-английский и англо-русский фразеологический словарь, Минск, БГУ, 1988.
Аманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.
Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. Л.: Просвещение, 1979.
Васильев Л.М. Теория семантических полей//Вопросы языкознания. – М. -1971.-№5.
Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. – М., 1972.
Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. М., 1934.
Гак В.Г., Рецкер Я.И. О французской фразеологии и французско-русском фразеологическом словаре. «Французско-русский фразеологический словарь». Под. Ред. Я.И. Рецкера. М., 1963.
Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. Л.: Просвещение, 1977.
Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка — Москва, 1958.
Гвишиани Н.Б. An Introduction to Contrastive Lexicology. (English-Russian Cross-Linguistic Correspondences). Введение в контрастивную лексикологию. (Англо-русские межъязыковые соответствия). М.:Либроком, 2010.
Ефремов Л.П.. Лексическое и фразеологическое калькирование. –Сб.: Вопросы фразеологии. Самарканд, 1961.
Колшанский Г.В., Сухова И.П. Принципы сопоставления семантических систем языков и проблема перевода // Лингвистика и методика в высшей школе. – М., 1974.
Комиссаров В.Н., Рецкер Я.И., Тархов В.И. Пособие по переводу с английского языка на русский, ч. I, 1965.
Кротков А. Примите, ядите: сие есть тело мое.//Юность. 1998. № 5.
Крейдлин Г.Е., Чувилина Е.А. Улыбка как жест и как слово (к проблеме внутриязыковой типологии невербальных актов) //ВЯ. - 2001.
Кривченко Е.Л. К понятию «семантическое поле» и методам изучения.//Филологические науки. 1973. № 3.
Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. М., 1984.
Кунин А.В. Предисловие к англо-русскому фразеологическому словарю. М., 1967.
Кунин А.В. Фразеология современного английского языка. М.: Международные отношения, 1972.
Лингвистический энциклопедический словарь — Москва, 1990
Мордкович Э.М. К вопросу о семантических полях соматических фразеологизмов. - В сб.: Вопросы семантики фразеологических единиц славянских, германских и романских языков. Ч.2. -- Новгород, 1972.
Ножин Е.М. Вопросы использования фразеологизмов в пропаганде: Автореф. дис, .канд.филол.наук. -М., 1966.
Райхштейн А.Д. О сопоставлении фразеологических систем // Иностранные языки в школе. – 1960.
Райхштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. М.: Высшая школа, 1980.
Реформатский А.А. Введение в языкознание. М., 1967.
Рецкер Я.И. Пособие по переводу с английского языка на русский. – М., 1982.
Ройзензон Л.И., Авалиани Ю.Ю. Современные аспекты изучения фразеологии // Проблемы фразеологии и задачи её изучения в высшей и средней школе. – Вологда, 1967.
Солодуб Ю.П. Перспективы многоязычной сопоставительной фразеографии // Филологические науки. – 2001.
Солодухо Э.М. Вопросы сопоставительного изучения заимствованной фразеологии. Казань: КГУ, 1977.
Степанова М.Д., Чернышева И.И. Лексикология современного немецкого языка. М.: Высшая школа, 1986.
Телия В.Н. Фразеологизм // Большой энциклопедический словарь по языкознанию/ Гл. ред. В.Н. Ярцева. – М., 1998.
Уфимцева, А.А. Слово в лексико-семантической системе языка / А.А. Уфимцева. -М. : Наука, 1968.
Харченко В.К., Стернин И.А. К проблеме развития лексических значений слова // Семантические процессы в системе языка. - Воронеж, 1984.
Чумак-Жунь И.И. Лексико-семантическое поле цвета в языке поэзии И.А. Бунина: состав и структура, функционирование // Автореферат. – Киев, 1996.
Чумичева Т.С. Фразеологизмы в национальных вариантах английского языка. Нижний Новгород, 2010.
Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. — М.: Высшая школа, 1969.
Щур Г.С. Теория поля в лингвистике. М: Наука, 1974.
Ярцева В.Н. О сопоставительном методе изучения языков // Филол. науки. 1960, № 1.
Collins COBUILD Advanced Learner's English Dictionary, 4th edition, 2003.