Проблемы переводимости в свете лингвистического описания

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Дальневосточный Государственный Гуманитарный Университет

Институт Лингвистики и Межкультурной Коммуникации

Кафедра переводоведения

КУРСОВАЯ РАБОТА

Проблемы переводимости в свете лингвистического описания

Выполнил: студент 345 гр. Токовой И.А.

Проверила: Купцова Н.С.

Хабаровск 2010

Содержание

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. Теоретические предпосылки исследования

1.1 Основные возможности передачи слова как лексической единицы

1.2 Понятие лексического варианта в переводе

1.3 Способы перевода слова, обозначающего специфические реалии

1.4 Понятие переводческой эквивалентности, роль функционально-ситуативного содержания высказывания в достижении эквивалентности при переводе

1.5 Эквивалентность перевода при передаче семантики языковых единиц

1.6 Понятие и виды контекста

1.7 Выбор соответствия при переводе

1.8 Понятие окказионального соответствия

Глава 2. Анализ проблем переводимости в свете лингвистического описания

2.1 Определение переводческих соответствий

2.2 Принципы описания фразеологических и грамматических соответствий

2.3 Передача семантики языковых единиц

2.4 Изменение числа и типа предложений

2.5 Возможные расхождения в предметно-логическом значении слов в оригинале и переводе

2.6 Особенности воспроизведения в переводе коннотативного аспекта значения слова

2.7 Передача внутрилингвистических аспектов значения слова

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Цель данной курсовой работы - понять особенности переводимости английского языка на русский в свете лингвистического описания, посредством изучения различных ситуации, при которых требуется необходимое решение по выполнению перевода.

Задача данной курсовой работы состоит в том, чтобы проанализировать языковые ситуации, возникающие в процессе перевода с целью обнаружить необходимую лингвистическую информацию по осуществлению перевода. Соответственно, объектом изучения предстают любые лингвистические единицы имеющие отношение к данной теме.

Человек, выражающий свою мысль с помощью языка, не создает, за весьма редкими исключениями, своих новых слов, а пользуется словами, уже существующими в языке, принадлежащими к его словарному составу. Если же говорящий или пишущий и создает отдельное новое слово, то он делает это, как правило, или на основе элементов существующих слов, или по аналогии с существующими словами. Так же поступает и переводчик, выбирая из словарного состава языка, на который он переводит, слова, наиболее соответствующие словам подлинника в их взаимосвязи, в их соответствии смыслу целого предложения. В тех редких случаях, когда он, например, для передачи термина или авторского неологизма прибегает к созданию нового слова, он делает это при помощи имеющихся лексических и морфологических элементов. Тем самым возможности перевода обуславливаются наличием смысловых соответствий в отдельных элементах словарного состава двух языков.

Метод исследования - теоретико-практический анализ языковых ситуаций на языке оригинала, и анализ соответственного лингвистического компонента переводимости заключенного в них.

Работа состоит из двух глав, введения и заключения.

Во введении разъясняются цели и задачи исследования, методы, материал и структура работы.

В первой главе будут сформулированы основные понятия и особенности переводимости, как явления в целом.

Во второй главе будут детально рассмотрены некоторые языковые ситуации, который могут привнести трудность в процесс перевода, также будет проведен их анализ с целью выявления определенных особенностей их стратегического решения. Наряду с этим будут рассматриваться сами лингвистические элементы, чтобы понять возможные проблемы перевода.

В заключении делается вывод о результатах проведенного исследования.

Глава 1. Теоретические предпосылки исследования

1.1 Основные возможности передачи слова как лексической единицы

Когда мы говорим о значении тех или иных слов в переводимом подлиннике и о передаче их определенными словами языка, на который делается перевод, мы естественно, не можем отвлечься от того контекста, в каком они находятся в оригинале или должны находится в переводе. Именно контекст - более узкий (т.е. одно определенное предложение, в котором найдут свое место слова, отражающие те или иные слова оригинала), и контекст более широкий (т.е. ближайшие соседние предложения, целый абзац, глава и т.д.) - играет решающую роль при передаче значения иноязычных слов, т.е. при выборе нужных слов родного языка, из которых сложится фраза.

При передаче значения слова в переводе обычно приходится произвести выбор между несколькими представляющимися возможностями перевода. Здесь следует выделить три наиболее характерных случая:

1) в языке перевода нет словарного соответствия тому или иному слову подлинника (вообще или в данном его значении);

2) соответствие является не полным, т.е. лишь частично покрывает значение иноязычного слова;

3) различным значением многозначного слова подлинника соответствуют разные слова в языке перевода, в той или иной степени точно передающие их.

И только тот случай, когда совершенно однозначному слову подлинника находится твердое однозначное же (при разных контекстах) соответствие - практически наиболее редок; такая однозначность соответствия возможна, в сущности, лишь по отношению к термину.

Так называемая без эквивалентная лексика и ложные эквиваленты, невозможность найти какое бы то ни было соответствие слову подлинника - явление тоже довольно редкое. Оно возникает главным образом, тогда, когда слово оригинала обозначает чисто местный предмет или специфически местное понятие, которому нет соответствия в быту и в понятиях другого народа. Этот случай будет подробно рассмотрен ниже, в связи с вопросом о передаче слов, обозначающих реалии.

Отсутствие точных и постоянных лексических соответствий тому или иному термину отнюдь не означает 1) ни невозможности передать его смысл в контексте (хотя бы и описательно и не одним словам, а несколькими), 2) ни его непереводимости в будущем. История каждого языка рассказывает о постоянных изменениях словарного состава в связи с постоянными изменениями в жизни общества, с развитием производства, культуры, науки.

Наряду с отсутствием эквивалентов (или иначе – без эквивалентностью) следует указать и на ложные эквиваленты словам другого языка. Последние называют также «ложными друзьями переводчиков».

1.2 Понятие лексического варианта в переводе

Огромное большинство слов всякого языка более или менее многозначно. В связи с этим стоит и множественность словарных соответствий, как для многозначного, так и для однозначного слова подлинника в других языках - соответствий, используемых в переводах в зависимости от контекста. Но и независимо от того, даже слово с относительно ограниченным числом значений или даже слово, употребленное в контексте водном вполне определенном значении, может вызвать при переводе несколько вариантов.

Фактически перевод никогда не ограничивается выбором из числа тех элементов, которые зафиксированы в словарях (даже подробных), как соответствия определенному слову оригинала. В практике переводческой работы встречается много случаев, когда используются слова, непосредственно не предусмотренные словарем, ибо он не в силах предусмотреть все конкретные сочетания, в которые попадает слово и которые чрезвычайно разнообразят его содержание.

Почти каждый перевод сколько-нибудь сложного оригинала (особенно из области общественно-политической или художественной литературы) дает целый ряд примеров того, как слово подлинника находит соответствие, взятое за пределами синонимики двуязычных, а иногда и одноязычных словарей и точное по смыслу контекста.

Лексические варианты - это часть тех соотносительных и параллельных средств, которыми язык располагает для выражения более или менее однородного содержания и которые являются предметом стилистики. Но более или менее однородные грамматические отношения могут выражаться также и с помощью различных грамматических вариантов. При переводе постоянны случаи, когда вещественный смысл слова подлинника может быть выражен в составе словосочетания разными грамматическими категориями, когда предложение - главное или придаточное, или целое сложное предложение - допускает передачу с помощью разных синтаксических построений. Эту систему грамматических вариантов, служащих для выражения более или менее однородного содержания, называют еще грамматической синонимикой.

Вопросы синонимики встают и в отношении такого лексического элемента иноязычного текста, как обозначения реалий общественной жизни и материального быта, специфичных для определенного народа и страны. Хотя, казалось бы, речь здесь идет о понятиях и вещах, допускающих точное описание и определение, получающих почти терминологическое выражение на данном языке, - при передаче их средствами другого языка возможны значительные колебания, варианты. Это связано с тем, что по частоте употребления, по роли в языке, по общей значимости содержания или по своему бытовому характеру слова, служащие названием таких реалий, не имеют терминологической окраски; они не контрастируют даже с самым простым контекстом в подлиннике, не выделяются в нем стилистически, являясь специфическими для языка подлинника и поэтому составляя трудность при переводе.

Итак, предпосылкой для верной передачи слов, выражающих реалии материального быта, является правильное представление о самих вещах, стоящих за этими словами. Если же сама вещь не названа прямо, а описана перифрастически или изображена метафорически, то задача еще осложняется. И чем более чужда и далека сама действительность с ее отдельными деталями, тем легче возникают ошибки, неточности понимания, приблизительность перевода, как в плоскости вещественного содержания, выражаемого им, так и в разрезе стилистическом.

1.3 Способы перевода слова, обозначающего специфические реалии

Возможности передачи таких слов, фактически встречающихся в переводах, сводятся к трем основным случаям.

Это, во-первых, транслитерация (полная или частичная), непосредственное использование данного слова, обозначающего реалию, или его корня в написании буквами своего языка и в сочетании с суффиксами своего языка.

Далее, во-вторых, создание нового слова или словосочетания или сложного слова для обозначения соответствующего предмета на основе элементов и морфологических отношений, уже реально существующих в языке.

Третий способ - использование слова, обозначающего нечто близкое (хотя и не тождественное) по функции к иноязычной реалии, - это приблизительный перевод, уточняемый в условиях контекста, а иногда граничащий с описанием.

Известную аналогию с переводом слов, обозначающих специфические национальные реалии, представляет передача тех собственных имен из области истории, географии, культуры (а также названий местностей, прозвищ), которые имеют свою семантику, так что в отношении их возможны и транслитерация и перевод.

По отношению к иностранным именам собственным - будь то имена или фамилии реальных или вымышленных лиц, географические названия и т.п. - большую важность представляет вопрос о звуковом оформлении их при переводе и - соответственно - об их написании. Чем больше расхождений в фонетическом строе двух языков, в составе и системе их фонем - тем острее этот вопрос.

При наличии общей системы алфавита в двух языках (как, например, в западноевропейских, романских, германских и финно-угорских языках) от воспроизведения звуковой формы имен в переводах и в оригинальных текстах вообще отказываются, ограничиваясь лишь точным воспроизведение их написания - транслитерацией. В русской литературе - как переводной, так и оригинальной - существует традиция передачи (в пределах возможного) звукового облика иноязычных имен собственных. Конечно, при значительном фонетическом расхождении между двумя языками, (как, например, между английским и русским) воспроизведение их фонетической стороны может быть только частичным и условным и обычно представляет известный компромисс между передачей звучания и написания. Так, например, между английским «London» и русским «Лондон» больше общего в графике, чем в фонетике.

Фразеологические вопросы и общая проблема разной сочетаемости слов в разных языках чрезвычайно существенны как для практики, так и для теории перевода: они часто представляют большие практические трудности и возбуждают большой теоретический интерес, так как связаны с различием смысловых и стилистических функций, выполняемых в разных языках словами одинакового вещественного значения, и с различием сочетаний, в которые вступают такие слова в разных языках.

В отношении способов, какими пословицы и поговорки могут быть переданы на другом языке, возможна известная аналогия с переводом слов, выражающих специфические реалии. Во-первых, в ряде случаев возможен точный перевод пословицы или поговорки, передающий вещественный смысл составляющих ее слов и вместе с тем все же сохраняющий ее общий смысл и характер, как определенной и единой формулы, как фразеологического целого.

Другой тип передачи пословиц, поговорок, фразеологических оборотов представляет известное видоизменение вещественного смысла отдельных составных частей словесной формулы подлинника, не приводящие еще к совпадению с уже существующей в языке перевода пословицей, поговоркой, оборотом, но вызывающее впечатление сходства с существующими речениями этой категории.

Третий способ - это использование в переводе пословиц, поговорок и вообще фразеологических единиц, действительно существующих в языке, на который делается перевод. Этот путь передачи отнюдь не всегда создает национальную - местную (бытовую или историческую) - окраску. Когда в пословицах, поговорках, идиомах, использованных в переводе, не упоминается ни о каких реалиях быта или истории народа, они не противоречат смыслу подлинника.

Этот вид перевода иногда играет существенную роль именно с точки зрения передачи фразеологической окраски текста. Ведь есть такие пословицы, поговорки, точный перевод которых не дает впечатления афористичности, отточенности или разговорной естественности, какое дают соответствующие слова оригинала. Для русского читателя совершенно безжизненна, неестественна такая формулировка, как скажем: «Прекрасные умы встречаются» (дословный перевод французской поговорки «Les beaux esprit de rencontrer!»).

1.4 Понятие переводческой эквивалентности, роль функционально-ситуативного содержания высказывания в достижении эквивалентности при переводе

Одна из главных задач переводчика заключается в максимально полной передаче содержания оригинала, и, как правило, фактическая общность содержания оригинала и перевода весьма значительна.

Следует различать потенциально достижимую эквивалентность, под которой понимается максимальная общность содержания двух разноязычных текстов, допускаемая различиями языков, на которых созданы эти тексты, и переводческую эквивалентность - реальную смысловую близость текстов оригинала и перевода, достигаемую переводчиком в процессе перевода. Пределом переводческой эквивалентности является максимально возможная (лингвистическая) степень сохранения содержания оригинала при переводе, но в каждом отдельном переводе смысловая близость к оригиналу в разной степени и разными способами приближается к максимальной.

Различия в системах ИЯ и ПЯ и особенностях создания текстов на каждом из этих языков в разной степени могут ограничивать возможность полного сохранения в переводе содержания оригинала. Поэтому переводческая эквивалентность может основываться на сохранении (и соответственно утрате) разных элементов смысла, содержащихся в оригинале. В зависимости от того, какая часть содержания передается в переводе для обеспечения его эквивалентности, различаются разные уровни (типы) эквивалентности. На любом уровне эквивалентности перевод может обеспечивать межъязыковую коммуникацию.

В описанных выше трех типах эквивалентности общность содержания оригинала и перевода заключалась в сохранении основных элементов содержания текста. Как единица речевой коммуникации текст всегда характеризуется коммуникативной функциональностью, ситуативной ориентированностью и избирательностью способа описания ситуации. Эти признаки сохраняются и у минимальной единицы текста - высказывания. Иными словами, в содержании любого высказывания выражается какая-то цель коммуникации через описание какой-то ситуации, осуществляемое определенным способом (путем отбора некоторых признаков данной ситуации). В первом типе эквивалентности в переводе сохраняется только первая из указанных частей содержания оригинала (цель коммуникации), во втором типе - первая и вторая (цель коммуникации и описание ситуации), в третьем - все три части (цель коммуникации, описание ситуации и способ ее описания).

Выражение «часть содержания» не означает «часть высказывания» или «содержание части высказывания». Указанные части содержания не расположены в высказывании линейно, друг за другом, так чтобы в одной части высказывания содержалась бы цель коммуникации, а в другой - описание ситуации. Они выражаются всем составом высказывания, одна через другую, образуя как бы семантическую пирамиду: информация об отличительных признаках некоторой совокупности связанных между собою объектов дает описание ситуации, а описание ситуации выполняет определенную функцию.

Наличие в содержании высказывания (текста) информации о цели коммуникации, ситуации и способе ее описания отражает специфику речевой коммуникации, ее неразрывную связь с целенаправленной деятельностью людей, формой отражения этой действительности в человеческом мышлении. Эта связь универсальна для речевого общения на всех языках, и ее универсальность во многом определяет возможность коммуникативного приравнивания разноязычных текстов. Хотя языковая избирательность препятствует сохранению в переводе способа описания ситуации или требует замены ситуации для передачи цели оригинала, существует принципиальная возможность в любом переводе обеспечить тождественность одной, двух или всех трех важнейших частей содержания оригинала.

1.5 Эквивалентность перевода при передаче семантики языковых единиц

Функционально-ситуативные аспекты содержания высказывания не составляют всей содержащейся в нем информации. Содержание двух высказываний может быть различным, даже если они передают одну и ту же цель коммуникации, описывают одинаковую ситуацию с помощью одних и тех же общих понятий. Для полного тождества их содержания необходимо еще, чтобы полностью совпали составляющие их лексические единицы (слова) и синтаксические отношения между этими единицами. Любое сообщение строится из языковых единиц, каждая из которых репрезентирует определенную информацию, имеет собственное значение. Содержание высказывания не существует помимо значений языковых единиц, из которых оно состоит, хотя оно часто полностью не сводится к простой сумме таких значений. Кроме того что языковые единицы в высказывании совместно выражают функционально-ситуативные аспекты его содержания, они вносят в это содержание и дополнительный смысл, который также входит в передаваемое сообщение. В различных условиях коммуникации на первый план могут выступать отдельные смысловые элементы высказываний, и тогда выбор того или иного слова или синтаксической структуры приобретает важную роль в содержании всего сообщения.

Поскольку значения единиц разных языков полностью не совпадают, замещающие друг друга элементы оригинала и перевода, как правило, не тождественны по смыслу. Тем не менее, во многих случаях в переводе удается воспроизвести значительную часть информации, содержащуюся в языковых средствах оригинала. В следующих двух типах эквивалентности смысловая общность оригинала и перевода включает не только сохранение цели коммуникации, указания на ситуацию и способа ее описания, но и максимально возможную близость значений соотнесенных синтаксических и лексических единиц. Здесь уже сохраняются сведения не только «для чего», «о чем» и «что» говорится в тексте оригинала, но отчасти и «как это говорится»

Различия между синонимичными структурами неоднородны. Это могут быть различия между значениями противопоставленных друг другу форм в пределах одной синтаксической категории или одного типа предложения: «Мальчик бросил камень» - «Камень был брошен мальчиком». That he went there was a mistake. - It was a mistake that he went there. Это могут быть и разнотипные структуры, объединенные общим смыслом, например, предложный оборот («При описании данной теории...»), деепричастный оборот («Описывая данную теорию...»), придаточное предложение («Когда описывается данная теория...») и пр.

Во всех подобных случаях содержание высказывания имеет значительную общность, отличаясь лишь дополнительной информацией, содержащейся в каждой отдельной структуре. Иногда эта информация может оказаться немаловажной для содержания высказывания, особенно когда она указывает на преимущественное использование данной структуры в определенной сфере общения, т.е. определяет ее стилистическую маркированность. Так, в русском языке использование страдательной конструкции с кратким причастием обычно характерно для книжной и деловой речи: «Он был рожден под знойным солнцем юга», «Она была представлена к награде» и пр. Аналогичным образом, в английском языке к официально-деловому стилю относится бессоюзное придаточное предложение условия, например: Had a positive decision been taken at the General Assembly. Напротив, аналогичное бессоюзное предложение в русском языке употребляется, в основном, в разговорной речи: «Приди ты на часок раньше, все было бы в порядке».

В большинстве случаев замена одного члена синонимического ряда структур другим не влечет за собой существенного изменения общего содержания высказывания. Поэтому применение в переводе синонимичной структуры в рамках четвертого типа эквивалентности с достаточной полнотой сохраняет значение синтаксической структуры оригинала:

I told him what I thought of her. - Я сказал ему свое мнение о ней.

Не was never tired of old songs. - Старые песни ему никогда не надоедали.

1.6 Понятие и виды контекста

эквивалентность семантика фразеологический грамматический

Описание соответствий в рамках частной теории перевода не предполагает механической подстановки соответствия вместо переводимой единицы оригинала. Понятие соответствия тесно связано с понятием лингвистического и ситуативного контекста, который определяет выбор того или иного соответствия при переводе или отказ от использования известных соответствий и необходимость поиска иных способов перевода. Под лингвистическим контекстом понимается языковое окружение, в котором употребляется та или иная единица языка в тексте. Контекстом слова является совокупность слов, грамматических форм и конструкций, в окружении которых использовано данное слово. Различается узкий контекст (микроконтекст) и широкий контекст (макроконтекст). Под узким контекстом имеется в виду контекст словосочетания или предложения, т.е. языковые единицы, составляющие окружение данной единицы в пределах предложения. Под широким контекстом имеется в виду языковое окружение данной единицы, выходящее за рамки предложения; это - текстовой контекст, т.е. совокупность языковых единиц в смежных предложениях. Точные рамки широкого контекста указать нельзя - это может быть контекст группы предложений, абзаца, главы или даже всего произведения (напр., рассказа или романа) в целом. Узкий контекст, в свою очередь, можно разделить на контекст синтаксический и лексический. Синтаксический контекст - это та синтаксическая конструкция, в которой употребляется данное слово, словосочетание или придаточное предложение. Лексический контекст - это совокупность лексических единиц, слов и устойчивых словосочетаний, в окружении которых используется данная единица.

Ситуативный (экстралингвистический) контекст включает обстановку, время и место, к которому относится высказывание, а также любые факты реальной действительности, знание которых помогает Рецептору (и переводчику) правильно интерпретировать значения языковых единиц в высказывании.

Использование переводческих соответствий всегда предполагает учет контекста, в котором употреблены переводимые единицы оригинала. Соответствия - это единицы ПЯ, близкие по значению единицам ИЯ, и поэтому, прежде всего, необходимо установить, в каком значении выступает в оригинале данная единица. Большинство языковых единиц многозначно, но в контексте они, как правило, выступают в каком-то одном из потенциально возможных своих значений. Сопоставление потенциальных значений совместно употребленных языковых единиц позволяет определить то значение, в котором каждая из них используется в данном высказывании. Обычно это оказывается возможным уже в пределах узкого контекста. Рассмотрим следующее английское предложение: The striking unions have won concessions despite bitter opposition of the employers. Все полнозначные слова в этом предложении, взятые вне контекста, имеют по несколько значений. Глагол to strike может означать «бить, ударять, найти, натолкнуться, поражать, сражать, пускать корни, бастовать». Существительное union может иметь значение «союз, объединение, соединение, профсоюз, работный дом, брачный союз». Глагол to win - «выиграть, победить, добиться, получить, добывать, убедить». Существительное concession - «уступка, концессия». Прилагательное bitter - «горький, мучительный, резкий, ожесточенный». Существительное opposition - «контраст, противоположность, сопротивление, оппозиция». И, наконец, существительное employer -«предприниматель, работодатель, наниматель».

Сопоставляя эти значения друг с другом в контексте нашего высказывания, можно легко убедиться в том, что они совместимы лишь в случае, если первое слово взято в значении «бастовать», второе - в значении «профсоюз», третье - «добиться», четвертое - «уступка», пятое - «ожесточенный» и, наконец, шестое - «сопротивление». Слово employer «предприниматель» сразу определило, о какой сфере жизни идет речь в данном случае, и для определения значений остальных слов достаточно было соответствующих словосочетаний: striking unions, win concessions, bitter opposition.

В других случаях для определения значения слова в контексте приходится обращаться к широкому контексту. В следующем предложении из статьи Фостера о кризисе 1929 г. узкий контекст не снимает многозначности слова apparent: The period of apparent prosperity may be said to have ended in 1928. Это прилагательное может иметь одно из двух почти противоположных значений: 1. очевидный, явный; 2. кажущийся, мнимый. Ни сочетание apparent prosperity, ни значения других слов в высказывании не исключают возможности реализации любого из этих значений. Однако все содержание статьи и знание критического отношения покойного Председателя Компартии США к пресловутому «процветанию» во времена президента Кулиджа (1924 -1928 гг.) позволяют с уверенностью утверждать, что слово apparent выступает здесь во втором из указанных значений.

1.7 Выбор соответствия при переводе

Уяснение значения слова в контексте дает возможность отыскать ему в ПЯ постоянное соответствие или ряд вариантных соответствий, из которых нужно будет сделать выбор при переводе. И для этого выбора вновь понадобится обращаться к лингвистическому и ситуативному контексту. Вот несколько примеров с уже знакомым нам существительным attitude: (I) I don't like your attitude to your work. (2) There is no sign of any change in the attitudes of the two sides. (3) He stood there in a threatening attitude. (4) He is known for Ms reactionary attitude. Здесь узкого контекста достаточно, чтобы в первом случае выбрать русское «отношение (к работе)», во втором - «позиции (обеих сторон)», в третьем - «позу (угрожающую)» и в четвертом - «взгляды (реакционные)».

Иногда, однако, для выбора одного из возможных соответствий приходится прибегать и к широкому контексту. Английскому chair в русском языке соответствуют как «стул», так и «кресло». И когда в повести Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» переводчик находит такое предложение: Then I got this book I was reading and sat down in my chair, он не имеет в самом предложении достаточных указаний для выбора одного из соответствий. Но дальше в том же абзаце говорится об этих же предметах мебели: The arms were in sad shape, because everybody was sitting on them. Указание на «ручки» позволяет с уверенностью выбрать вариант «кресло».

И при выборе варианта перевода нередко приходится обращаться к знаниям реальной действительности. Если кого-либо в тексте называют abolitionist, то выбор соответствия будет зависеть от времени, к которому относятся описываемые в тексте события. Если это период борьбы за освобождение американских негров, то, следовательно, данное лицо будет названо по-русски «аболиционистом», т.е. сторонником отмены рабства в США. Если дело происходит в период существования в США «сухою закона», то речь идет о стороннике отмены этого закона, а в семидесятые годы и особенно в Англии - это скорее всего сторонник отмены смертной казни. Для правильного выбора варианта перевода необходимо знать о соответствующих политических движениях, как и о том, что по-русски слово «аболиционист» имеет лишь одно значение, связанное с борьбой против рабства.

1.8 Понятие окказионального соответствия

Перевод при помощи выбора одного из нескольких частичных соответствий является весьма распространенным способом перевода. Мастерство переводчика в значительной степени заключается в умении отыскать ряд соответствий единице оригинала и выбрать из этого ряда вариант, наиболее подходящий по условиям контекста. Однако существование у единицы ИЯ одного или нескольких переводческих соответствий не означает обязательного появления таких соответствий в любом переводе, если в оригинале использована данная единица. В ряде случаев условия употребления языковой единицы в контексте вынуждают переводчика отказаться от использования регулярного соответствия и найти вариант перевода, наиболее точно передающий значение единицы ИЯ в данном контексте. Нерегулярный, исключительный способ перевода единицы оригинала, пригодный лишь для данного контекста, называется окказиональным соответствием или контекстуальной заменой.

Условия контекста могут побудить переводчика отказаться в переводе даже от применения единичного соответствия. Так, географические названия имеют постоянные соответствия, которые, как правило, создаются имитацией в переводе звучания иноязычного названия. Название американского города New Haven в штате Коннектикут регулярно передается на русский язык как «Нью-Хейвен». Но в переводе романа Фицджеральда «Великий Гэтсби» переводчица Е. Калашникова отказалась от использования постоянного соответствия и перевела предложение I graduated from New Haven in 1915, как «Я окончил Йельский университет в 1915 году». Контекст ясно показывает, что название города употреблено в оригинале в переносном смысле вместо учебного заведения, находящегося в этом городе. А знание реальности подсказало переводчику, что в Нью-Хейвене расположен широко известный в США Йельский университет. Поскольку этот факт может быть неизвестен русскому Рецептору, использование постоянного соответствия не обеспечит коммуникативной равноценности перевода. (Ср. возможность сохранения подобного переноса значения в предложении «Я окончил Оксфорд в 1915 году», поскольку название этого английского городка прочно ассоциируется с Оксфордским университетом.)

Еще чаще контекст заставляет переводчика отказываться от выбора одного из вариантных соответствий. Во всех подобных случаях переводчику приходится подыскивать подходящую контекстуальную замену. Рассмотрим несколько примеров:

(1) Не has a friendly attitude towards all. Мы уже видели, что у английского attitude есть ряд русских соответствий: «отношение, позиция, поза, взгляд». Но ни один из них не дает приемлемого русского высказывания, в то время как в качестве окказионального соответствия легко использовать соответствующий русский глагол: «Он ко всем относится по-дружески».

(2) History has dealt with Hitler; history will deal with all would-be Hitlers. Для значения, в котором глагол to deal употреблен в этом предложении, словарь (БАРС) предлагает четыре соответствия: «обходиться, обращаться, поступать, вести себя». Естественно, история не просто обошлась с Гитлером, а обошлась с ним по заслугам, сурово. Необходимыми заменами могут быть слова: «расправилась, разделалась, покончила». Сопоставив их, останавливаем свой выбор на последнем.

(3) Англичанин, посетивший Советский Союз, пишет о том, какое впечатление произвело на него оживленное движе­ние на улицах Москвы, и далее добавляет: which for a stranger is the most visible sign of a city's vitality. Для перевода слова stranger словарь предлагает три соответствия с близким значением: «чужестранец, незнакомец, посторонний человек». Сопоставление этих слов со значением английского слова stranger в данном контексте побуждает отказаться от использования • обычных соответствий. Оживленное движение является признаком преуспевающего города не только для «чужестранца», да и стилистически это слово мало уместно в подобном тексте. Вариант «незнакомец» сразу приходится отклонить, так как он относится к человеку, который кому-либо незнаком, а здесь речь идет о человеке, которому незнаком город, а сам он может быть всем хорошо известен. Третий вариант «посторонний человек» слишком сильно подчеркивает чуждость, незаинтересованность человека, о котором идет речь, во всем происходящем. В контексте явно речь идет о человеке, впервые знакомящимся с городом. В качестве окказионального соответствия можно использовать слово «приезжий». «Приезжий» не является прямым соответствием английскому stranger, но в данном случае это слово обеспечивает передачу именно того смысла, который stranger имеет в конкретном высказывании.

Контекстуальная замена будет применена и при передаче значения слова vitality в этом контексте. Словарь предлагает ряд соответствий: «жизнеспособность, живучесть, энергия, живость». Но в данном случае значения этих русских слов вряд ли соответствуют значению английского vitality. «Жизнеспособность» и «живучесть» говорят о способности выжить в борьбе, остаться в живых, но не об этом идет речь в тексте. Слова «энергия», «живость» непосредственно неприменимы к городу. City's vitality - это скорее свидетельство того, что жизнь в городе бьет ключом, что он полон жизни, энергии. Еще одной возможной контекстуальной заменой может быть сочетание «полнокровная жизнь»: «... что для приезжего служит явным признаком полнокровной жизни города».

Особенно часто окказиональные соответствия используются в стилистических целях, для воссоздания художественного эффекта оригинала. Глагол to hide несомненно имеет ряд русских соответствий «прятать, скрывать, таить» и пр. и никак не означает «тонуть». Но в следующем примере именно «тонуть» оказался подходящей контекстуальной заменой: The mountain tops were hidden in a grey waste of sky. - Вершины гор тонули в сером небе.

Таким образом, отдельные соответствия используются в переводе с большей или меньшей регулярностью, и знание таких соответствий помогает переводчику решить, следует ли их применить в данном конкретном случае или более целесообразно прибегнуть к контекстуальной замене.

Глава 2. Анализ проблем переводимости в свете лингвистического описания

2.1 Определение переводческих соответствий

В качестве исходного пункта анализа берутся, как правило, единицы ИЯ, для которых отыскиваются соответствия в ПЯ. В принципе такие соответствия можно обнаружить для единиц ИЯ на любом уровне языковой системы: от фонемы до предложения.

Соответствия на уровне фонем: lady леди, speaker - спикер, tribalism - трайбализм, Churchill - Черчилль, Liverpool - Ливерпуль и т.д. В русских соответствиях каждой фонеме английского слова обнаруживается близкая по артикуляции и звучанию фонема русского языка. Если английская фамилия Heath передается на русский язык как «Хит», то [h] заменяется русской фонемой [х'], [i:]-русской гласной [и], а спирант [9] - русским смычным согласным [т].

Соответствия на уровне морфем: table-s - стол-ы, back-bencher - задне-скамееч-ник, strict-ness - строг-ость и т.д. В русских переводах каждой морфеме английского слова соответствует определенная морфема русского слова. Соответствовать друг другу могут как корневые морфемы, так и аффиксальные, в том числе и словоизменительные суффиксы (окончания).

Соответствия на уровне слов: he came home - он пришел домой, I looked at her - я посмотрел на нее, my brother lives in Moscow - мой брат живет в Москве. Здесь каждому слову английского предложения можно найти соответствующее слово в русском переводе. Пословный перевод подобного рода применяется и при переводе предложений более сложной структуры:

The Industrial Revolution brought into being the industrial Промышленная революция вызвала к жизни промышленный

proletariat and with it the fight for civil and political rights, trade-unions and the right to vote.

Пролетариат и вместе с ним борьбу за гражданские и политические права, тред-юнионы и право голоса.

При пословном переводе не предполагается абсолютного соответствия всем элементам оригинала, поскольку в русском переводе, как правило, нет прямых эквивалентов английским артиклям и некоторым служебным и вспомогательным словам. Чаще всего пословные соответствия обнаруживаются лишь для некоторых слов оригинала, а остальные соответствия устанавливаются на иных уровнях.

Соответствия на уровне словосочетаний: to take part - принимать участие, to spill the beans - выдать секрет, to come to the wrong shop - обращаться не по адресу. В этих случаях словосочетания в оригинале и переводе эквивалентны в целом, а в их составе нет слов, выступающих в качестве соответствий друг к другу.

Соответствия на уровне предложений: Keep off the grass - По газонам не ходить, There's a good boy! - Вот умница!, Will you leave a message? -Что ему передать? В эквивалентных предложениях в оригинале и переводе нет слов или словосочетаний, которые можно было бы соотнести друг с другом. При этом русские предложения регулярно используются для передачи значений соответствующих английских предложений и несомненно, являются их полноценными соответствиями.

Ударение на обычно безударном вспомогательном глаголе в английском предложении But he'will meet her передается в переводе с помощью лексических единиц: «Но он ведь обязательно встретится с ней» (фонетико-лексическое соответствие). Подобным образом могут создаваться лексико-грамматические (Give me some bread - Дай мне хлеба) и грамматико-лексические соответствия (The delegation had been received by the prime-minister. - До этого делегация была принята премьер-министром.).

В пределах одного уровня в качестве соответствий могут выступать как единицы, занимающие в системе ПЯ место, аналогичное замещаемым единицам оригинала, так и иные единицы этого уровня. В словарном составе английского и русского языков имеются слова как с более общим значением (to go, to leave, to be, to have, to come - двигаться, оставлять, быть, иметь, прибывать и т.п.), так и с более конкретным значением (to fly, to slip away, to stand, to possess, to burst in - летать, удрать, стоять, обладать, ворваться). Однако, если рассматривать эти же слова с точки зрения их употребления в речи, то окажется, что слова с общим значением гораздо более употребительны в английском языке, чем в русском. Отсюда и при сопоставлении переводов английскому to be будет соответствовать не только русское «быть», но и «стоять», «находиться», «жить» и пр., английскому to go - «идти», «ехать», «летать», «умирать» и пр. Это явление можно наблюдать при сопоставлении переводов и в отношении иных частей речи.

Already the policy of international money-lenders is beginning to get the inevitable answer from the Latin American peoples.

Политика международных ростовщиков уже начинает встречать неизбежный отпор со стороны народов Латинской Америки. (Ср. answer - отпор.)

My feelings then would have been even stronger had I known that Karl Stock was to be burnt in the incinerators of Majdanek.

Мое тогдашнее возмущение было бы еще большим, если бы я знал, что Карлу Стоку суждено погибнуть в печах Майданека. (Ср. feelings - возмущение.)

2.2 Принципы описания фразеологических и грамматических соответствий

Сопоставительный анализ переводов обнаруживает, наряду с языковыми единицами ИЯ, имеющими единичные или множественные соответствия в ПЯ, и такие лексические и грамматические единицы, для которых в ПЯ нет прямых соответствий. Единицы ИЯ, которые не имеют регулярных соответствий в языке перевода, называются без эквивалентными.

Без эквивалентная лексика обнаруживается, главным образом, среди неологизмов, среди слов, называющих специфические понятия и национальные реалии, и среди малоизвестных имен и названий, для которых приходится создавать окказиональные соответствия в процессе перевода. Таковы английские слова conservationist, baby-sitter, backlog, etc

Без эквивалентными грамматическими единицами могут быть как отдельные морфологические формы (герундий) и части речи (артикль), так и синтаксические структуры (абсолютные конструкции). Как и соответствия, без эквивалентные единицы выявляются только по отношению к одному из пары анализируемых языков. Единица ИЯ, без эквивалентная по отношению к данному ПЯ, может иметь регулярные соответствия в других языках.

Наличие без эквивалентных единиц не означает, что их значение не может быть передано в переводе или что они переводятся с меньшей точностью, чем единицы, имеющие прямые соответствия. Мы уже видели, что соответствия могут лишь частично совпадать по значению с переводимой единицей и что нередко при переводе используются контекстуальные замены даже при наличии регулярных соответствий. Аналогичным образом, при переводе без эквивалентной единицы переводчик тем или иным способом создает окказиональное соответствие. В области перевода без эквивалентной лексики применяются следующие типы окказиональных соответствий:

1. Соответствия-заимствования, воспроизводящие в ПЯ форму иноязычного слова: tribalism - трайбализм, know-how - ноу-хау, impeachment - импичмент. Такие соответствия создаются с помощью переводческого транскрибирования или транслитерации, которые будут описаны в следующей главе. Во многих случаях окказиональные соответствия, созданные подобным образом, могут закрепиться в ПЯ и регулярно использоваться при переводе соответствующих слов. Таковы, например, русские соответствия английским словам London - Лондон, Wall Street - Уолл-стрит, beatnik - битник, pop-art - поп-арт, striptease - стриптиз, General Motors - Дженерал Моторс и многие другие.

2. Соответствия - кальки, воспроизводящие морфемный состав слова или составные части устойчивого словосочетания в ИЯ: backbencher - заднескамеечник, brain drain - утечка мозгов, work-to-rule - работа (строго) по правилам, people of good will - люди доброй воли. И в данном случае различие между окказиональными и регулярными соответствиями часто оказывается временным. Многие соответствия, созданные путем калькирования, широко распространяются в переводческой практике, а затем начинают использоваться и в непереводных материалах на ПЯ. В результате соответствующие единицы ИЯ выходят из разряда без эквивалентных, приобретая постоянные соответствия.

3. Соответствия-аналоги, создаваемые путем подыскания ближайшей по значению единицы ПЯ для без эквивалентной единицы ИЯ: drugstore - аптека, witchhunter - мракобес, afternoon - вечер. Как и во многих других случаях применения окказиональных соответствий, близость значений эквивалентных единиц в оригинале и переводе здесь далеко не полная, и подобный перевод применим лишь в определенном контексте. «Аптека» - это не вполне то же самое, что drugstore; в русских аптеках продаются только лекарства и средства гигиены, а в американских «драгсторах» продаются также предметы первой необходимости, газеты, журналы, безалкогольные напитки, кофе, мороженое, закуски и пр. Поэтому для перевода предложения Food is awful in drugstores вариант «аптека» окажется неприменим. Witchhunter - это не просто «мракобес», а американский реакционер, организатор преследований прогрессивных лиц, «охотник за ведьмами». Для общей характеристики людей подобного типа «мракобес» оказывается достаточным соответствием, в других случаях будет использован описательный перевод или калька. Afternoon, конечно, не «вечер», ведь существует еще evening, это - вторая половина дня после полудня, но если участники конференции проводят в день два заседания - morning session и afternoon session, то по-русски они будут называться «дневным» и «вечерним».

4. Соответствия - лексические замены, создаваемые при передаче значения без эквивалентного слова в контексте с помощью одного из видов переводческих трансформаций, которые лингвистическая теория использует при описании процесса перевода (см. Гл. VII). При этом окказиональное соответствие создается путем семантических преобразований значения без эквивалентного слова. Так, при переводе в различных случаях на русский язык английского exposure, не имеющего прямого соответствия, например, в предложении Не died of exposure, в зависимости от широкого контекста могут быть использованы трансформации конкретизации или модуляции (смыслового развития): «Он умер от простуды», «Он погиб от солнечного удара», «Он замерз в снегах» и т.д.

5. В случае невозможности создать соответствие указанными выше способами для перевода без эквивалентного слова используется описание, раскрывающее значение без эквивалентного слова при помощи развернутого словосочетания: landslide - победа на выборах подавляющим большинством голосов, brinkmanship - искусство проведения политики на грани войны, coroner - следователь, проводящий дознание в случае насильственной или скоропостижной смерти. Нередко использование транскрипции или кальки для перевода без эквивалентного слова сопровождается описанием значения этого слова в специальном примечании или сноске. Это дает возможность сочетать краткость и экономность средств выражения, свойственные транскрибированию и калькированию, с обеспечением полного понимания окказионального соответствия Рецептором перевода. Разъяснив однажды значение переводимой единицы, переводчик может в дальнейшем использовать транскрипцию или кальку уже без объяснений.

Таким образом, значения без эквивалентных слов в конкретных контекстах передаются с помощью указанных способов столь же успешно, как и значения слов, имеющие постоянные или вариантные соответствия.

Не вызывает особых трудностей при переводе и существование в ИЯ без эквивалентных грамматических единиц. Как уже было указано, выбор грамматической формы при переводе зависит не только и не столько от грамматической формы оригинала, сколько от ее лексического наполнения, т.е. от характера и значения лексических единиц, получающих в высказывании определенное грамматическое оформление. Различия в таком оформлении, как правило, не являются препятствием для установления отношений эквивалентности между высказываниями в оригинале и в переводе. Отсутствие в ПЯ однотипного соответствия для той или иной формы ИЯ означает лишь невозможность использовать в переводе аналогичную форму или пословный перевод. Здесь можно отметить три основных случая:

1. Нулевой перевод, т.е. отказ от передачи значения грамматической единицы вследствие его избыточности. Грамматическое значение нередко дублируется в высказывании с помощью иных лексических или грамматических средств. В таких случаях без эквивалентная единица получает в переводе «нулевое соответствие», т.е. попросту говоря, опускается:

Give me the book that you bought yesterday.

Дай мне книгу, которую ты купил вчера.

By that time he had already left the country.

К этому времени он уже уехал из Англии.

В первом из этих предложений значение определенного артикля дублируется смыслом придаточного предложения, во втором - значение предшествования, выраженное формой Past Perfect, избыточно из-за наличия в высказывании лексических указателей предшествования «к этому времени» и «уже».

2. Приближенный перевод заключается в использовании в переводе грамматической единицы ПЯ, которая в данном контексте частично соответствует без эквивалентной грамматической единице ИЯ. Так, абсолютная конструкция в современном английском языке не имеет русского соответствия, если ее рассматривать как единицу грамматического строя. Она имеет комплексное, нерасчлененное значение, объединяющее ряд обстоятельственных отношений. Однако в конкретном высказывании на первый план может выдвинуться один или два вида таких отношений (временных, причинно-следственных, условных, уступительных и пр.), что позволяет окказионально приравнять к абсолютной конструкции в оригинале соответствующую русскую структуру. В следующем примере "абсолютная конструкция имеет явно временную функцию:

Business disposed of, Mr. Swiveller was inwardly reminded of its being high dinner-time.

Когда с этим делом было покончено, организм мистера Свивеллера напомнил ему, что час обеда уже близок.

3. Трансформационный перевод заключается в передаче значения без эквивалентной единицы с помощью одной из грамматических трансформаций, которые наряду с лексическими трансформациями применяются при описании процесса перевода. В следующем примере английская абсолютная конструкция, вводимая предлогом with, заменяется в русском переводе самостоятельным предложением (трансформация синтаксического членения):

The old capitalists and bureaucratic managements remained the directors and managers of the new nationalized industries, with a few right-wing trade-union officials thrown in for luck.

Старые хозяева и административное руководство стали директорами и управляющими новых национализированных предприятий. Кроме того, было добавлено для вида несколько правых профсоюзных чиновников.

В связи с фиксированным порядком слов в английском языке относительно редкие случаи инверсии, т.е. отклонения от обычного («прямого») порядка расположения членов предложения, используются как эффективный способ выражения эмоциональной характеристики высказывания. Частое применение инверсии в русском языке для указания коммуникативного центра сообщения делает ее недостаточно действенным средством выражения эмоциональности. Поэтому в таких случаях «обратный» порядок слов оригинала может не воспроизводиться в переводе, а для передачи эмоциональной характеристики могут использоваться иные средства, в том числе и лексико-фразеологические:

Mine is a long and a sad tale.

Повесть моя длинна и печальна.

Open flew the gate and in came the coach.

Ворота распахнули настежь, и карета уже была во дворе.

Him I have never seen.

Я его никогда и в глаза не видел.

Изменение порядка слов в таких случаях может сопровождаться и некоторыми структурными перестройками:

Ernest Pontitex, yours is one of the most painful cases I have ever had to deal with.

Эрнест Понтифекс, вряд ли я когда-либо сталкивался с делом, более прискорбным, чем ваше.

2.3 Изменение числа и типа предложений

Смысловые и стилистические функции одинаковых типов предложений в разных языках могут не совпадать, в результате чего эквивалентность при переводе будет устанавливаться между предложениями разных типов, но с идентичной внутренней структурой. Иначе говоря, в переводе будут отмечаться изменения типа и числа самостоятельных предложений:

There might be some small pickings left, from those who would be willing to continue, and later it would be necessary to decide if they were worthwhile.

Кое-что ему еще, наверно, останется - от тех, кто захочет продолжать дело. А дальше уже придется решать, стоит ли этим заниматься.

Для стиля английских газет и публицистических материалов характерно объединение в одном предложении разнородных, относительно независимых мыслей. Такое «нанизывание» в одном высказывании мыслей, слабо связанных логически, несвойственно русскому языку. Сохранение типа предложения при переводе в подобных случаях приводит либо к утрате истинного смысла высказывания, либо к созданию громоздких фраз, неприемлемых для русского языка. В переводе такому высказыванию часто соответствуют несколько самостоятельных предложений, например:

A police Advisory Board composed of twelve representatives from police authorities, nine from the Federation, three representing superintendents, and eight representing Chief Officers with the Home Secretary or Home Office representative in the chair, has a general consultative and advisory function on police matters but the Home Secretary need not accept its advice.

Это предложение включает, по крайней мере, три самостоятельные мысли: (1) состав консультативного бюро, (2) роль министра внутренних дел в работе бюро, (3) функции и права бюро. Последняя мысль разбивается далее на две, относительно независимые идеи. В русском переводе данному высказыванию будут соответствовать не менее трех самостоятельных предложений:

Существует также Полицейское консультативное бюро, состоящее из двенадцати представителей полицейских властей, девяти представителей Федерации, трех делегатов от старших полицейских офицеров и восьми представителей от главных констеблей. Председателем бюро является министр внутренних дел или представитель министерства. Бюро имеет общие консультативные функции по делам, касающимся полиции, но министр внутренних дел не обязан принимать его рекомендаций.

Иногда изменение типа связи между структурами происходит в обоих направлениях и приводит к грамматическому и смысловому перераспределению элементов высказывания:

For five years Sandino conducted a heroic struggle in the jungles against the very much better equipped United States marines. Finally, unconquered, he agreed to a peace conference.

На протяжении пяти лет Сандино вел в лесных зарослях героическую борьбу против значительно лучше вооруженной морской пехоты США и не был побежден. Наконец, он согласился на мирные переговоры.

Синтаксическое варьирование в рамках эквивалентности четвертого типа может носить комплексный характер, когда при переводе одновременно изменяются синтаксические структуры, порядок слов и тип синтаксического целого:

And so, with sentinel in each dark street, and twinkling watch-fires on each height around, the night has worn away, and over this fair valley of old Thames has broken the morning of the great day that is to dose so big with the fate of ages yet unborn. (J.K. Jerome)

Всю ночь на каждой темной улице стояли часовые, и на каждом холме вокруг города мерцали огни сторожевых костров. Но вот ночь прошла, и над прекрасной долиной старой Темзы наступило утро великого дня, чреватого столь большими переменами для еще не рожденных поколений. (Пер. М. Салье)

2.4 Возможные расхождения в предметно-логическом значении слов в оригинале и переводе

Некоторые потери информации, не препятствующие отношениям эквивалентности пятого типа, отмечаются в каждом из трех основных аспектов семантики слова: предметно-логическом (денотативном), коннотативном и внутри лингвистическом. Нередко оказывается, что в значениях эквивалентных слов в оригинале и переводе содержится разное число элементарных смыслов (сем), поскольку в них отражены неодинаковые признаки обозначаемого класса объектов.

Прямые значения русского «ошибка» и английского error часто выступают в качестве эквивалентных при переводе, но error подразумевает отклонение от какого-либо правила, принципа или закона и этим дополнительным признаком отличается как от «ошибки», где такое ограничение отсутствует, так и от mistake, которое тоже значит «ошибка», но связано обычно со случайным непониманием, недоразумением или «промахом».

Английские kill, assassinate, murder, slay эквивалентны русскому «убить», но kill означает прекратить существование как одушевленных, так и неодушевленных объектов (ср.- to kill an article, a plan, injustice, war, etc.), assassinate предполагает предательское убийство официального лиця, murder - убийство намеренное и с преступным мотивом, slay - намеренное и насильственное, но необязательно преступное и т.п.

При назывании процесса «плавание» в английском языке при помощи глаголов to swim или to sail обязательно предполагается, что плавающий предмет самостоятельно передвигается по воде, а не просто плывет по течению, что идентично значению глагола to float. В русском переводе «Лодка плывет по озеру» английского The boat is sailing in the lake эта особенность значения английского слова утрачивается, и перевод может быть истолкован как воспроизведение английского The boat is drifting (floating) in the lake. При переводе с русского на английский глагола «плыть» неизбежно придется указать в переводе признак самостоятельности или несамостоятельности движения, отсутствующий в семантике русского слова. При переводе на русский язык недостающий признак обычно привносится в сообщение значением других слов. Так, в русских переводах «Он плавает стилем брасс» и «Бревно плавает, наполовину погружаясь в воду» ясно видно, что в первом случае «плавает» эквивалентно английскому swims, а во втором - floats. Дополнительные признаки, различающие описание данного явления в оригинале, с необходимостью вытекают из значений слов «стилем» и «бревно», хотя эти признаки отсутствуют в самом слове «плавает».

Закрепляя в значениях слов разные признаки обозначаемых предметов, каждый язык как бы создает свою «картину мира». Если по-английски муха «стоит» на потолке (A fly stands on the ceiling), то по-русски неподвижное положение мухи будет описываться уже иным образом: «Муха сидит на потолке». В результате в целом совпадающие семы в значениях слов разных языков могут различаться по характеру и числу объектов, которые обозначаются путем указания на данный признак. Русское «носить» может относиться к предметам одежды, бороде, усам, прическе и пр., но не применимо к косметическим средствам, в отличие от его английского эквивалента to wear (напр., She was wearing a new kind of perfume). «Кипячеными» (boiled) вода и молоко могут быть и по-русски, и по-английски, а яйца только по-английски (boiled eggs), по-русски же они должны именоваться «вареными».

Значение любого слова является частью семантической системы языка, и оно зависит не только от того, какие при-. знаки обозначаемых объектов в нем непосредственно отражены, но и от наличия других слов, обозначающих те же объекты. Русское «лошадь» не идентично английскому horse уже потому, что оно делит информацию об этом объекте со словом «конь». Английское dog не тождественно русскому «собака», поскольку оно охватывает и содержание русского «пес» и т.д.

Английское head и русское «голова» обозначают в своих прямых значениях одну и ту же часть тела, но для англичанина в семантике этого слова содержится отсутствующее в русском языке указание на то, что в голове помещаются зубы, глаза и язык. Это делает возможным употребление в английском языке таких высказываний, как: You are not expected to say anything here and you can't keep too quiet a tongue in your head. I could hear Ms teeth rattle in Ms head. I've got an eye in my head! I could bring down a running rabbit at fifty paces without a blink. При переводе таких высказываний придется отказаться от использования ближайшего эквивалента слову head, и в русском переводе «язык» и «зубы» будут находиться не в голове, а во рту, а глаза - на лице.

Вследствие различий в норме и узусе ИЯ и ПЯ отказ от использования в переводе самого близкого по смыслу соответствия слову оригинала отмечается регулярно, препятствуя полной реализации эквивалентности пятого типа. Вот несколько примеров: She knew that he had risked Ms neck to help her. Neck - это, конечно, «шея», но по-русски рискуют не шеей, а головой. The children clapped hands with joy. По-русски дети должны «хлопать в ладоши». They sat in the dock, their faces held Mgh. По-русски сидят «с высоко поднятой головой» или «высоко держа голову». She slammed the door into his face. По-русски можно лишь захлопнуть дверь у кого-нибудь «перед носом».

Нередко использование ближайшего соответствия вполне возможно, но более узуальным оказывается иной вариант. В английских оригиналах обычно «моют тарелки» после еды (wash dishes), «скребут полы» (scrub floors), «моют зубы» (wash teeth). Все эти сочетания возможны и в русском языке, но в русских переводах им, как правило, соответствуют более упот­ребительные «мыть посуду», «мыть полы» и «чистить зубы».

Эквивалентность отдельных слов в оригинале и в переводе предполагает максимально возможную близость не только предметно-логического, но и коннотативного значения соотнесенных слов, отражающего характер восприятия говорящими содержащейся в слове информации. Наибольшую роль в передаче коннотативного аспекта семантики слова оригинала играют его эмоциональный, стилистический и образный компоненты.

Эмоциональная характеристика значения слова может быть положительной или отрицательной. В любом языке существуют слова, совпадающие по предметно-логическому значению, но различающиеся по наличию или характеру эмоционального компонента в семантике слова. В следующих парах английских и русских слов первое слово нейтрально, а второе - эмоционально маркировано: dog - doggie, cat - pussy, womanly - womanish, to attack - to accost, smell - fragrance; кошка - кошечка, буржуа - буржуй, ребячий - ребяческий, сидеть - рассесться. Общий характер эмоциональности, как правило, может быть полностью сохранен при переводе. Обычно бывает возможным подобрать в ПЯ слово, выражающее такое же одобрительное или неодобрительное отношение к описываемому, какое выражено в слове ИЯ: Иной раз мне сдается, что я один-одинешенек, на всей этой проклятой планете больше ни души.

Передача эмоциональной характеристики, как и других компонентов коннотативного значения слова, облегчается бла­годаря тому, что реализация этого значения в высказывании распространяет соответствующую характеристику на все высказывание: делает высказывание эмоциональным, стилистически окрашенным или образным. Поэтому в переводе этот элемент содержания может быть воспроизведен не локально, т.е. в другом месте высказывания, в семантике совсем другого слова:

Sometimes I feel about eight years old, my body squeezed up and everything else tall.

А иногда покажется, что я - восьмилетний мальчишка, сам махонький, а всё кругом здоровенное.

2.5 Особенности воспроизведения в переводе коннотативного аспекта значения слова

Сохранение в переводе эмоциональной характеристики высказывания путем использования слов с соответствующим коннотативным значением представляет исключительную важность для достижения эквивалентности. Несоблюдение этого требования может сделать перевод полностью неэквивалентным:

Tom was in agony. At last he was satisfied that time had ceased and the eternity began. (M. Twain)

Том переживал мучительные минуты. В конце концов он с удовольствием почувствовал, что время исчезло... (Пер. К. Чуковского).

Неправильно переданная эмоциональная характеристика глагола to satisfy, употребленного в оригинале в нейтральном значении «не сомневаться, вполне увериться», исказила весь смысл высказывания. Разумеется, перепуганный до смерти Том Сойер не мог получить удовольствие при мысли о том, что его мучения никогда не кончатся.

Эквивалентность пятого типа предполагает сохранение в переводе и стилистической характеристики оригинала. Воспринимая слово, пользующиеся языком оценивают его как носителя дополнительной информации об уместности использования слова в определенном типе речи: разговорной, книжной или поэтической. Значительное число слов в любом языке стилистически нейтрально, т.е. употребляется в самых различных типах речи. Нейтральная стилистическая характеристика также расценивается говорящими как компонент коннотативного значения, на основании которого слово оказывается уместным или неуместным в соответствующих высказываниях. И здесь можно найти пары слов, у которых совпадает предметно-логическое значение, но отличается стилистическая характеристика: to end - to terminate, to begin - to commence, to go (to a place) - to repair (to a place), bloody - sanguinary, final - ultimate, wife - spouse, husband - consort; спать - почивать, идти - шествовать, сидеть - восседать, слушать - внимать, голос - глас, хозяин - владыка, приказ - повеление, маленький - миниатюрный, уважаемый - высокочтимый и т.д.

Наибольшая степень эквивалентности отмечается в тех случаях, когда слово в переводе, соответствующее переводимому слову по другим компонентам содержания, имеет и одинаковую стилистическую характеристику. Часто это достигается при переводе терминов, имеющих терминологические соответствия в ПЯ: radiation - радиация, cathode-ray tube - электроннолучевая трубка, ionizing event - акт ионизации, precipitations - атмосферные осадки, feedback - обратная связь и т.д. Однако равнозначные слова, принадлежащие к одному стилю речи, можно найти и среди общенародной лексики: fraught with - чреватый, afore-said - вышеозначенный, bearer - предъявитель, bark - челн, to slay - сразить, to repose - покоиться, to retire - удаляться, steed - скакун, to bolt - улепетывать, to show off-рисоваться, to funk - трусить, gluttony - обжорство и тд.

Однако нередко соответствующие друг другу по основному содержанию слова двух языков принадлежат к разным типам речи, и стилистический компонент значения слова оригинала оказывается утраченным в переводе. В качестве примера можно указать на ряд англо-русских соответствий, в которых первое слово стилистически маркировано, а второе - стилистически нейтрально: slumber-сон, morn-утро, serge-сержант, to swap - менять; окрутить - to marry, скоропалительный - hasty, умеючи - skilfully и т.д. При использовании подобных соответствий нарушается эквивалентность стилистической характеристики слов в оригинале и переводе. Такое нарушение может быть легко компенсировано, поскольку, подобно эмоциональной характеристике, стилистический компонент значения слова стилистически окрашивает не только само слово, но и высказывание в целом как принадлежащее к определенному типу речи. Поэтому этот компонент может быть воспроизведен в переводе иного слова в пределах высказывания или даже в одном из соседних высказываний, обеспечивая необходимую степень стилистической эквивалентности. К такого рода компенсации нередко прибегают переводчики художественной литературы, где особенно важно сохранить стилистические особенности оригинала. Приведем несколько примеров подобной стилистической компенсации при переводе.

Вот перевод начальной фразы из письма в «Тайме», которое, по традиции, написано изысканным стилем официальных английских документов:

You will pardon me, I trust, this intrusion upon your space. (J. Galsworthy)

Льщу себя надеждой, что вы простите мою назойливость. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)

В этом переводе есть ряд стилистических отклонений в передаче значений отдельных слов. Не передана стилистическая характеристика глагола to pardon (ср. to excuse), русское «назойливость» не воспроизводит указание на строго официальный характер словосочетания intrusion on your space. Однако эти отклонения коммуникативно не релевантны, поскольку принадлежность высказывания к официальному стилю достаточно четко передана в переводе глагола to trust напыщенным сочетанием «льщу себя надеждой».

В романе М. Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» герой, стремясь произвести сильное впечатление на окружающих, произносит грозную и торжественную тираду:

Go back and tell the king that at that hour I will smother the whole world in the dead blackness of the midnight; I will blot out the sun and he shall never shine again; the fruits of the earth shall rot for lack of light and warmth, and the peoples of the earth shall famish and die to the last man!

Эта фраза изобилует словами, в семантике которых имеется указание на их употребление в торжественной, поэтически приподнятой речи. Таковы слова smother, blackness, famish, сочетания he (the sun) shall, the fruits of the earth, lack of light и др. В переводе Н. Чуковского стилистическая характеристика воспроизведена при переводе лишь некоторых из элементов оригинала, обладающих подобной характеристикой. Однако этого оказывается достаточно для обеспечения стилистической эквивалентности перевода:

Ступай к королю и скажи ему, что завтра в полдень я покрою весь мир мертвой тьмой полуночи; я потушу солнце, и оно никогда уже больше не будет сиять; земные плоды погибнут от недостатка света и тепла, а люди на земле, все, до последнего человека, умрут с голода!

Благодаря относительной самостоятельности стилистического компонента семантики слова, стилистическая эквивалентность в переводе может достигаться совсем иными способами выражения, чем в оригинале. Это может быть иная часть речи, стилистическая характеристика может быть выражена специальной морфемой или в корне слова совместно с другими компонентами значения слова:

It cost him damn near four thousand bucks. He's got a lot of dough, now. (J. Salinger)

Выложил за нее чуть не четыре тысячи. Денег у него теперь куча. (Пер. Р. Райт-Ковалевой)

И английский текст, и его русский перевод стилистически маркированы как принадлежащие к разговорной речи. Однако конкретные показатели этого в оригинале и переводе не совпадают - стилистическая характеристика английского текста выражена в словах damn, bucks, dough, а в тексте перевода она содержится в словах «выложил», «куча», не являющихся эквивалентами указанных английских слов.

Когда стилистическая характеристика передается в переводе частично и нелокально, отдельным словам оригинала, в семантике которых имеется стилистический компонент, будут соответствовать слова ПЯ, лишенные аналогичной стилистической окраски. Такие соответствия должны быть стилистически нейтральны, т.е. не содержать стилистической характеристики, отличной от характеристики переводимого слова. В противном случае оригинал и перевод будут стилистически неэквивалентны.

2.6 Передача внутри лингвистических аспектов значения слова

Характер воспроизведения внутри лингвистического значения в переводе отличается от передачи денотативных и коннотативных значений, описанных выше. Прежде всего, в большинстве случаев эквивалентность слов оригинала и перевода не зависит от того, сохранено ли внутри лингвистическое значение переводимых слов. Это значение, «навязываемое» слову системой языка, содержит информацию, передача которой обычно не входит в намерения Источника и на которую коммуниканты не обращают внимания, считая ее элементом оформления мысли, а не самой мыслью. Необходимость воспроизвести компоненты внутри лингвистического значения слова в переводе возникает лишь тогда, когда это значение выступает в оригинале на первый план, когда к нему привлекается особое внимание и тем самым его компоненты становятся коммуникативно важными, доминантными элементами содержания. В этом случае передача таких значений становится обязательным условием достижения эквивалентности.

Одним из компонентов внутри лингвистического значения слова является отражение в семантике слова значений отдельных морфем, составляющих это слово. Слово может представлять собой сложное образование, составленное путем слияния нескольких значимых частей (морфем). Значение слова в целом редко сводится к значениям его морфем. Как правило, определенное сочетание морфем приобретает особое значение, выступая в качестве единого целого. Значение слов типа «пароход», «самолет», «писатель», «путник», woodman, machine-gun, aircraft, beatnik и тд. не сводится к сумме значений составляющих их частей. Однако эти значения всегда присутствуют в семантике слова в целом и при желании могут быть выдвинуты на первый план.

Поскольку морфемный (словообразовательный) компонент семантики слова оказывается в большинстве случаев коммуникативно нерелевантным, эквивалентность между словами оригинала и перевода может быть установлена независимо от их морфемного состава:

In it would be a priceless old chestnut-wood wardrobe and a four-poster bed of an excellent period.

В ней находились бесценный старинный ореховый гардероб и кровать с балдахином весьма почтенного возраста.

Отношения эквивалентности в одинаковой степени устанавливаются здесь как между словами одного морфемного строения (bed - кровать, priceless - бесценный), так и между структурно различными единицами (old - старинный, wardrobe - гардероб, four-poster - с балдахином, chestnut-wood - ореховый).

Однако морфемная структура слова может играть смысловую роль в оригинале и составлять часть содержания, которое необходимо воспроизвести в переводе. Эквивалентное воспроизведение этого элемента значения будет возможно лишь при совпадении строения соответствующих слов в ИЯ и ПЯ:

Не looked surprisingly young to Eric, who had always assumed that the nation's elders were really old.

Он выглядел очень молодо к большому удивлению Эрика, который всегда считал, что старейшины страны и на самом деле были стариками.

Достижение эквивалентности обеспечивается здесь благодаря тому, что английское elder и русское «старейшина» имеют в своей структуре равнозначные корневые морфемы: old (eld) - «стар».

Когда игра слов, основанная на значении входящих в слово морфем, составляет главное содержание высказывания, для достижения эквивалентности при переводе она воспроизводится путем обыгрывания морфемного состава иных единиц в ПЯ. Это связано с потерями в воспроизведении других элементов смысла, так что эквивалентность обеспечивается лишь в отношении наиболее важной части содержания оригинала:

By-and-by, he said: "No sweethearts I believe?" "Sweetmeats did you say, Mr. Barkis?" (Ch. Dickens)

В этом отрывке возчик Баркис осведомляется у маленького Дэви, нет ли возлюбленного у служанки Пеготти, но мальчик слово sweetheart воспринимает как sweetmeat - «конфета». Весь ответ мальчика имеет смысл лишь благодаря совпадению морфем в английских словах sweetheart и sweetmeat. Эту общность можно передать в переводе, лишь отказавшись от использования прямых соответствий, так как в структуре русских слов «возлюбленный» и «конфета» нет ничего общего. При этом в переводе могут совпадать не корневые, а аффиксальные морфемы, например:

- А нет ли у нее дружочка? - Пирожочка, мистер Баркис?

Другой способ передачи словообразовательного значения слова оригинала заключается в воспроизведении значений составляющих морфем в виде отдельных слов в переводе. Это дает возможность передать необходимую информацию, которая отсутствует в прямом соответствии английскому слову. В романе Дж. Голсуорси «Белая обезьяна» Майкл Монт разговаривает с человеком, которого он хочет устроить на работу к себе в издательство:

"Do you know anything about books?" "Yes, sir, I'm a good bookkeeper." "Holy Moses! Our job is getting rid of them. My firm are publishers." (J. Galsworthy)

Обычное соответствие слову bookkeeper - «счетовод» не содержит в себе морфемы со значением «книга», и поэтому использование такого соответствия в переводе сделает бессмысленным ответ Майкла. Наибольшая степень эквивалентности может быть достигнута переводом каждой части английского слова в отдельности:

- Вы что-нибудь смыслите в книгах? - Да, сэр, я умею вести конторские книги. - Ах ты, боже мой! Да у нас надо не вести книги, а избавляться от них. Ведь у нас издательство. (Пер. Р. Райт-Ковалевой)

Как видно из приведенных примеров, передача этого компонента значения слова часто связана с определенными потерями.

Аналогичные ограничения существуют и при передаче в переводе связи между отдельными значениями многозначного слова. Обычно слово употребляется в оригинале лишь в одном из своих значений. После того как Рецептор выбрал из значений, которыми обладает слово, то, которое воспроизведено Источником в данном случае, наличие у слова иных значений становится нерелевантным. В переводе предложения The Board decided to expel him - «Совет решил его исключить» на степень эквивалентности слов Board и «Совет» не влияет существование у этих слов иных значений, не эквивалентных друг другу.

Задача воспроизведения многозначности слова оригинала возникает лишь тогда, когда эта многозначность используется Источником для передачи какой-то дополнительной информации:

Не says he'll teach you to take the boards and make a raft of them; but seeing that you know how to do this pretty well already, the offer...seems a superfluous one on his part. (J.K. Jerome)

Он кричит, что покажет вам, как брать без спроса доски и делать из них плот, но поскольку вы и так прекрасно знаете, как это делать, это предложение кажется вам излишним.

Слова в оригинале принадлежат владельцу досок, грозящему проучить человека, взявшего эти доски без спроса. Глаголы to teach и «показывать» использованы одновременно в прямом и переносном смысле. Эквивалентность в переводе обеспечивается благодаря существованию подобных значений как у английского, так и у русского слова. При этом условии указание на многозначность слова воспроизводится с достаточной полнотой.

But their united sagacity could make nothing of it, and they went to bed - metaphorically - in the dark. (Ch. Dickens)

Но даже их объединенная проницательность не смогла помочь им в этом разобраться, и они легли спать, - фигурально говоря, - в потемках. (Пер. А. Кривцовой)

Указание, что слово dark употреблено здесь в переносном смысле (metaphorically), может быть воспроизведено в переводе, если соответствующее русское слово обладает как прямым, так и переносным смыслом.

If our cannon balls were all as hot as your head, and we had enough of them, we should conquer the earth, no doubt. (B. Shaw)

Кабы наши пушечные ядра все были такие же горячие, как твоя голова, да кабы у нас их было вдоволь, мы, без сомнения, завоевали бы весь мир. (Пер. О. Холмской)

Существование у русского слова «горячий» переносного значения позволяет передать оба значения английского hot, реализуемые в сочетаниях hot balls и hot head.

Значительно меньшая степень эквивалентности достигается в тех случаях, когда соответствующее слово в ПЯ не обладает необходимой многозначностью. При этом приходится либо отказаться от воспроизведения этого компонента, либо воспроизводить его в семантике иного слова, т.е. за счет менее точной передачи других компонентов содержания оригинала. Для переводов художественных произведений характерно стремление добиваться возможно большей эквивалентности последним из упомянутых способов:

Не ... said he had come for me, and informed me that he was a page. "Go 'long," I said, "you ain't more than a paragraph." (M. Twain)

Русское слово «паж» не имеет значений (или омонима), связанных с названием какой-либо части книги. Поэтому единственный способ передать игру слов оригинала заключается в использовании в переводе иного слова, которое можно было бы отнести и к мальчику-пажу, и к части книги. Вот как разрешил эту задачу переводчик Н. Чуковский:

Он сказал, что послан за мною и что он глава пажей. - Какая ты глава, ты одна строчка! - сказал я ему.

Все перечисленные выше аспекты в природе лингвистической ситуационной переводимости свидетельствуют о том, что некоторые коммуникативные единицы способны нести в себе богатейшую экстралингвистическую информацию, и при должном рассмотрении требуют определенного внимания, при решении переводческих проблем, возникающих в результате коммуникативного процесса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, в данной курсовой работе были рассмотрены различные лингвистические ситуации, которые могут вызвать проблемы при переводе. Были изучены отдельные лингвистические единицы, на разных лингвистических уровнях, а также их культурный контекст. Эта работа показала, что описание процесса перевода с помощью теоретических моделей и набора переводческих трансформаций помогает, в некоторой степени, всесторонне охарактеризовать реальные действия переводчика при решении многочисленных переводческих задач. Такое описание указывает на наиболее общие лингвистические особенности процесса перевода, на характер отношений между текстами оригинала и перевода в целом и между отдельными единицами этих текстов, представляя эти отношения как результат определенных лингвистических преобразований. Такие преобразования могут рассматриваться как способы перевода, и переводчик может их сознательно воспроизводить, отыскивая оптимальный вариант перевода, но это лишь частный случай в сложной мыслительной деятельности переводчика.

Различные способы описания переводческого процесса непосредственно связаны с определением понятия переводимости и изучением системы соответствий между парой ИЯ и ПЯ. Фактически нам приходится говорить о разных подходах к рассмотрению одного и того же явления. Создание коммуникативно равноценного текста на ПЯ рассматривается как проблема обеспечения семантической близости такого текста иноязычному оригиналу, как проблема выбора единиц ПЯ, обеспечивающих такую близость, и как проблема способов перехода от единиц оригинала к таким единицам ПЯ в переводе. В первом случае выявляется цель процесса, во втором - его результаты, в третьем - пути достижения этих результатов. Взятые вместе, все три данных подхода раскрывают важнейшие лингвистические аспекты перевода, понимаемого как соотнесенное функционирование двух языков, которое осуществляется через речевую деятельность переводчика в рамках межъязыковой коммуникации.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Бархударов Л.С. Язык и перевод. - М., 1975.

Ванников Ю.В. О едином комплексе переводческих дисциплину/Вопросы теории и техники перевода/Отв. ред. А.Г. Назарян. - М., 1970.

Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике: Сб. ст./Отв. ред. В.Н. Комиссаров. - М., 1978.

Комиссаров В.Н. Лингвистические основы научно-технического перевода//Пособие по научно-техническому переводу. - М., 1980. - Ч. I.

Комиссаров В.Н. Теория перевода. - М., 1986.

Латышев Л.К. Курс перевода (эквивалентность перевода и способы ее достижения). - М., 1981.

Миньяр-Белоручев Р.К, Общая теория перевода и устный перевод. - М., 1980.

Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика. - М., 1974.

Чернов Г.В. Основы синхронного перевода. - М., 1987.

Черняховская Л.А. Перевод и смысловая структура. - М., 1976.

Швейцер А.Д. Перевод и лингвистика. (Газетно-информационный и военно-публицистический перевод.) - М., 1973.

Швейцер А.Д. Теория перевода. - М., 1988.

Ширяев А.Ф. Синхронный перевод. - М., 1979.

Collins English Dictionary. 8th Edition - Harper Collins Publisher, 2006.

Dubrovin M.I. A Book of English and Russian Proverbs and Sayings. -M.: Просвещение, 1993.

Fergusson R. The Penguin Dictionary of Proverbs. - Middlesex, England: Penguin Books, 1995.

Ресурс Интернета http://www.britannica.com

Ресурс Интернета http://www.wikipedia.org