Особенности языка французской литературной сказки

Оглавление

Введение

Глава 1. История развития французской литературной сказки

1.1 Основные признаки сказки как литературного жанра

1.2 Литературная сказка в творчестве французских писателей 19-20 веков

Глава 2. Грамматические особенности французской литературной сказки

2.1 Грамматика и литературный язык

2.2 Типы предложений, использованные в литературной сказке

2.3 Порядок слов в предложении и синтаксические средства выражения

2.4 Морфолого-синтаксические особенности текстов авторских сказок

2.4.1 Значение временных форм французского глагола в авторской сказке

2.4.2 Употребление местоимений в языке французской сказки

Глава 3. Лексические и стилистические особенности французской авторской сказки

3.1 Понятие о структурности словарного состава языка

3.2 Тематические ряды слов в литературных сказках

Заключение

Список использования литературы

сказка французский глагол грамматический

Введение

Сказка как жанр фольклорной литературы существует в любой стране и, как правило, имеет глубокие исторические корни и устоявшиеся традиции. Фольклорную сказку принято считать чем-то вроде продолжения античной мифологии. Очевидно, что сказочные сюжеты интернациональны, то есть это свидетельствует о том, что сказки всех народов восходят к одному источнику.

Кроме фольклорной, народной, сказки, которая изначально существовала только в устной форме, то есть рассказывалась сказителями и пелась баянами, существовала и существует сказка авторская. В отличие от народной сказки, эта сказка – письменный текст; у литературной сказки есть автор – конкретный писатель, а фольклорная сказка имеет как бы коллективного автора – народ.

Целью нашего исследования выбрано изучение основных характерных особенностей языка французской литературной сказки. Для достижения цели, обозначенной выше, необходимо решить ряд задач:

    обозначить основные признаки литературной сказки как литературного жанра;

    проследить историю развития этого литературного жанра во Франции;

    определить и классифицировать грамматические особенности текстов авторской сказки 19-20 веков;

    рассмотреть лексические и стилистические особенности текстов литературных сказок.

Для анализа фактического материала стало необходимым обратиться к теории лексико-семантических полей и лексико-тематических групп, а также к работам зарубежных и отечественных лингвистов, занимающихся исследованием грамматики (практической и теоретической) французского языка (см. подробнее список использованной литературы).

Источниками фактического материала исследования стали "Фантастические и сатирические повести" Шарля Нодье, книга "Французская литературная сказка (XII-XX вв.)", где собраны сказки авторов от старофранцузского периода до современности, и "Поющее дерево" Бернара Клавеля, где собраны сказки писателя, нашего современника.

Дипломная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения. В приложении к дипломной работе даются тематические ряды слов, полученные в ходе исследования сказок Ш.Нодье, М.Эме, А.Франса, А.де Сент-Экзюпери и Б. Клавеля. В основном, это – это тематические группы слов, объединённых значением "домашние животные и птицы", "дикие животные и птицы", "рыбы и другие водные существа". Выявление именно этих тематических групп слов обусловлено, наверное, тем, что в сказке, как в народной, так и в авторской, главные персонажи и действующие лица – не люди, а "очеловеченные" звери и птицы. Эти персонажи имеют в мировой литературе традиционную характеристику, например, Лис – олицетворение хитрости, Осел – глупости и упрямства и т.д.

В настоящей работе мы ограничились лишь вычленением и определением границ лексико-тематических групп слов, обозначающих "наших братьев меньших". Аллегорические характеристики зверей и птиц и стилистико-эмоциональное переосмысление сущности основных персонажей сказок не было предметом нашего исследования.

Глава 1. История развития французской литературной сказки

1.1 Основные признаки сказки как литературного жанра

Понятно, что история сказки уходит в глубь веков. Почему же нередко писатели, даже наши современники, вновь и вновь обращаются к этому жанру?

Основным признаком сказки является то, что в действительность рассказываемого ни автор, ни читатель, конечно, не верят (Пропп, 47). Этот вывод относится как в фольклорной сказке, так и к авторской, литературной. Речь идет о присутствии необыкновенного, фантастического, волшебного, не существующего в реальной действительности, но, видимо, необходимого для осознания многих жизненных истин (Разумовская, 6). Веками складывались каноны, традиционные мотивы, образный строй народной сказки, которые служили не просто её признаками, но позволяли слушателю или читателю мгновенно распознавать её суть. Известно, что французская фольклорная сказка отличается рядом специфических национальных черт (Лопарева, 3-27). Во французском фольклоре, с одной стороны, обнаруживается тенденция к артистизму, к игре, с другой стороны – фантастическое подчинено реально-бытовому и поэтизирует изображаемую повседневность.

К отличительным особенностям литературной сказки, если её сравнивать с народной, следует отнести большую раскованность и свободу в интерпретации традиционных сказочных мотивов, печать авторской индивидуальности. Естественно, сказка тесно связана с мировоззрением писателя, пишущего сказку, и несет, несомненно, приметы исторической эпохи, в которую жил и творил каждый конкретный писатель. История литературной сказки во Франции свидетельствует о том, что этот жанр постоянно присутствует на литературном французском небосклоне.

Исследователи-литературоведы считают, что не так просто определить, с кого начинается французская литературная сказка. М.В.Разумовская считает, что французская литературная сказка имела долгую традицию, корни которой уходят во времена Средневековья и Возрождения. Вероятно, одним из первых авторских сказочных произведений следует считать, по мнению В.Ф. Шишмарева, Лэ Марии Французской (Шишмарев, 141). В этих лэ много общего с народной сказкой: мотивы, сюжеты, герои, волшебные атрибуты, перевоплощения, вторжение сверхъестественного в человеческую жизнь (Смирнов, 267-272). Наверное, близость к народным основам и есть та причина поэтичности и очарования, которыми проникнуты все лэ Марии Французской. Однако, сказочная традиция, ярко проявившаяся у Марии Французской, не получила по наблюдениям исследователей на протяжении нескольких последующих столетий развития во французской литературе. Только в рыцарских романах XIV века встречаются некоторые элементы, ибо, по словам В.Я. Проппа, "… рыцарский роман часто сам есть производное сказки" (Пропп, 166). С XVI века на французскую литературную сказку начинает влиять итальянская традиция, которая, несомненно, связана с именем Боккаччо.

В XVII веке феи, разнообразные волшебные элементы часто встречаются в романах и в поэзии. О сказках упоминается в комедиях П.Корнеля и в сатирах Буало. Золотой же век французской литературной сказки наступил на рубеже XVII- XVIII столетий, когда появляются сказки Шарля Перро. В то же время влияние на развитие сказки как литературного жанра оказал так называемый "Спор Древних и Новых" (Разумовская, 15), разгоревшийся во Франции. "Новые", то есть Ш.Перро и Б.Фонтенель, сторонники прогресса в науке и культуре, выступали против некоторых догматических канонов классицизма – не признавали идеалы античности в качестве абсолютных образцов для подражания; утверждая преимущество современной литературы перед античной "новые" стремились к обновлению тематики и литературной формы; настаивали на национальном понимании прекрасного в искусстве. Отсюда – их обращение к фольклору, к народной сказке. Ш.Перро в своем новаторском теоретическом сочинении "Параллели между Древними и Новыми" называет фольклорные сказания "новыми" по сравнению с античной мифологией [33]. Сказкам Ш.Перро и его последователей присуща национальная фольклорная окраска. Однако, ни он, ни его последователи не занимались собиранием фольклора: опираясь на устную фольклорную традицию, они создавали оригинальные литературные произведения. "Народная канва" и объясняет, как правило, сходство многих сюжетов и образов сказок XVII века. И в это время традиции рыцарского романа продолжали оказывать определенное влияние на литературную обработку фольклорных мотивов, но чудесного и волшебного в этих сказках не очень много. Феи редко являются персонажами сказок Ш.Перро, чудес и волшебства мало и в сказках его последователей. В их произведениях ход событий определяют не феи, а люди – жизнедеятельные и разумные. Чудесное в волшебных сказках выглядело правдоподобным, и это свидетельствовало о сильном воздействии рационалистической философии на умы писателей конца века. Фантазия, динамика повествования, даже сама поэтичность сказок были строго продуманы по законам рационалистического мышления. Даже аллегории и символы служили создателям сказок средством правдиво отражать действительность.

Считается, что в век Просвещения волшебная сказка прекратила своё существование. На самом деле, она просто менялась, и по образному строю, и, даже, по размеру. В век Просвещения, когда в сознании французов встала необходимость преобразования существующего политического, социального, нравственного порядка, когда уже не только мыслители начали материалистически постигать природу человека и социально оценивать отношения между людьми, трансформация сказки была неизбежным следствием происходивших мировоззренческих процессов, ответом на новые потребности читателя, который следил за изменениями, назревавшими в обществе. Наряду со старой волшебной сказкой, в литературе века Просвещения появляется несколько её разновидностей. Это – восточная, сатирическая и философская сказки. Однако многие авторы эпохи Просвещения продолжали развивать и традиционный жанр волшебной сказки. Авторы XVIII века стремились средствами волшебной сказки выразить суть человеческой природы и предложить читателю некоторые моральные поучения. В этот период развития французской литературы моральный аспект сказки был очень силён. Наконец, именно в этот период во Франции появляется и чисто философская сказка. Таковы повести-сказки Вольтера (Разумовская, 25). В его произведениях, в согласии с духом времени, ставились проблемы познания, ниспровержения отживших авторитетов и догм, провозглашалось торжество разума над суевериями. Многие повести-сказки Вольтера были яркой сатирой на абсолютистскую Францию.

Одним из следствий Великой французской революции была смена, и довольно резкая, общественно-этических, эстетических, литературных категорий и норм. Эта смена повлияла и на судьбу литературной сказки во Франции. С одной стороны, сказка исчезает и не занимает значительного места среди литературных жанров, с другой стороны, романтизм вызывает к жизни широкий интерес к фольклору, к старине, к изучению и сохранению народной культуры. В Англии, Германии, Скандинавии и России устное народное творчество становится в эту эпоху предметом изысканий и литературной обработки (Разумовская, 27).

Литературная сказка, как и прежде, в основном подчиняется жанровым законам сказки народной, но и продолжает ставить перед собой собственные литературно-эстетические задачи и, сильно трансформируя сюжет, подчиняет элементы волшебного и фантастического сложным современным проблемам. Без сомнения, заслуга истинного возрождения жанра волшебной сказки во Франции принадлежит Шарлю Нодье, писателю, который занимал особое положение среди французских романтиков. Всякое человеческое сообщество, считал Ш.Нодье, не соответствует естественной природе человека. Буржуазному общественному порядку, который он презирал, Нодье противопоставлял мечту о гармоническом, идеально устроенном обществе. Нодье уходил в мир сказки, легенды, народного предания, черпал вдохновение из старинных книг и рукописей, но при этом не оставался безразличным к проблемам современности.

Несколько волшебных сказок мы находим в "Письмах с мельницы Альфонса Доде. Это – сборник лирических новелл, сказок, легенд, основанных на провансальском фольклоре.

Прошлый, двадцатый век, одарил нас также немалым количеством прекрасных сказок. Литература обогатилась новыми темами, например, из области науки и техники. Сказка стала более свободной, нетрадиционной, раскрепощённой по форме, но при этом сохранила своё обаяние, мудрость и поэтичность. Для современной сказки, как никогда, характерны пародия, юмор, большая индивидуализация героя, демократизм и гуманность.

В трагические годы войны Антуан де Сент-Экзюпери создает добрую и грустную сказку "Маленький принц". Марсель Эмме, один из ярких представителей плеяды писателей ХХ века, создал много романов, новелл, пьес, многие из которых были фантастическими, где феи и другие сказочные существа – обычное явление.

Бернар Клавель, наш современник, пишущий серьёзную литературу: исторические романы и публицистические эссе, является одним из самых светлых сказочников-авторов, пишущих для детей в современной Франции.

В разные эпохи обращение к литературной сказке вызывалось не столько авторской прихотью и природой дарования разных писателей, сколько потребностями того времени, в котором им суждено жить. Важно, что сказка никогда не умирала. Во все времена она развлекала, веселила, утешала, учила мудрости, вселяла надежду и помогала противостоять злу.

1.2 Литературная сказка в творчестве французских писателей ХIХ-ХХ веков

Французские сказочники были тонкими психологами. Чудесное в их творениях глубоко дидактично и морально. Сказка должна была "учить, развлекая", она могла служить руководством к жизни: герой обязан честно выполнять свой долг; любви достойны лишь высоконравственные люди; порок должен быть наказан, а добродетель вознаграждена. Как уже было сказано ранее сказка во французской литературе – жанр очень давний. Однако заслуга возрождения волшебной сказки во Франции принадлежит, несомненно, Шарлю Нодье, писателю, занимавшему особое положение среди французских романтиков. Нодье не отрекся от романтизма – но он не стал и его глашатаем и сохранил своё особое, самостоятельное положение в литературе. Ту же обособленность Нодье хранил и в отношении жанра фантастической повести-сказки, который господствовал во французской литературе 30-х годов 19 века. В этот период под влиянием Э.Гофмана на смену веселой, шутливой или язвительной сказке пришла во Франции сказка "страшная", повествующая о вмешательстве сверхъестественного в человеческую жизнь. Однако сказочные повести Ш.Нодье – это не простая дань моде. Нодье не просто прибегает к "чудесному" – он отдаёт предпочтение тем формам "чудесного", которые находит в фольклоре, в творениях народной фантазии. Ш. Нодье пришёл к волшебной, фантастической литературе своим путём: его сказочная повесть – это сложный синтез притчи, злободневной сатиры, народной легенды и волшебной сказки. Расцвет волшебного и фантастического в его творчестве приходится на 30-е годы 19 века. В своих программных статьях Ш.Нодье утверждал право художника уйти в область вымысла, мечты. Искусно переплетая реальное с чудесным, Нодье стремится сделать фантастическую, сказочную историю правдивой настолько, чтобы она глубоко затрагивала сердце, но и не противоречила бы законам разума (Разумовская, 28).

Еще одним сказочником, писавшим во второй половине 19 века, был Альфонс Доде. Поэтизация патриархального Прованса сочетается у него с искусством правдивого отражения жизни. Сказочные мотивы помогают автору обобщать свои жизненные наблюдения поэтично, трогательно, как, например, в "Козочке господина Сегена".

Своеобразно отразилась традиция французской литературной сказки в творчестве Анатоля Франса, большого знатока и любителя литературы 17-18 веков. "Влияние сказок благотворно. Они помогают фантазировать, чувствовать, любить", писал А.Франс, защищая чистый и светлый мир ребёнка от вторжения глубокого практицизма…[Цит. по 33]. В произведениях А.Франса грубая действительность, прозаичность и приземлённость переплетаются с волшебным миром фантазии и одерживают над ней верх. Сказочная поэтичность исчезает нарочито, Европа вступает в новый 20 век, писатель встревожен, что в жизни не осталось больше места сказке. Однако, и в прошлом, двадцатом веке, сказка не перестала существовать: замечательные писатели, такие как А. де Сент-Экзюпери, Марсель Эмме, Бернар Клавель – продолжили сказочную традицию во французской литературе.

Экзюпери вводит в свои сказочные произведения образцы национального французского фольклора: мудрый Лис поучает сказочного Принца, влюблённого в красивую Розу. "Маленький принц" – философская сказка: в ней встаёт проблема отрицания общепринятых норм. Эта печальная сказка Сент-Экзюпери оплакивает искренность и красоту, утраченные людьми.

Прекрасный писатель М.Эме создал много романов, новелл и других сказочных и реалистических произведений. В его сказках происходят самые обычные события. Действие сосредоточено в одном месте – на богатой ферме живут две его героини, сестры Дельфина и Маринетт, девочки-школьницы, у которых не все хорошо с ученьем. Другие персонажи – туповатые "родители", всегда выступающие в паре и т.д. Главное же – девочки и животные, населяющие ферму и соседние леса и поля: Бык, Корова, Лошадь, Курица, Баран, Свинья, Кот и Собака. Животные умеют разговаривать, понимают девочек и приходят им на помощь в беде. Очаровательные сказки Марселя Эмме написаны как бы яркими акварельными красками; они передают радостное непосредственное детское восприятие мира правдивее, светлее и чище, чем у разочарованных, усталых, обременённых суетными заботами взрослых.

"Наверное, таким и должен быть сказочник – добрым и чуть ироничным" – пишет о Бернаре Клавеле Н.А. Бордовских[6]. Иногда персонажи сказок Б. Клавеля напоминают его самого, взять хотя бы скрипичных дел мастера Венсандона из "Поющего дерева" или папашу Симона из "Дома сизого селезня". Даже когда героями сказок становятся звери – медведь, черный баран или красноперый окунь, – они в своих сказочных ситуациях удивительно похожи на нас и на других людей, окружающих нас в повседневной жизни. Сказки Б. Клавеля тесно переплетены с нашей современной жизнью: во многих из них поднимаются наряду со сказочными проблемами проблемы, актуальные для современности. Так, сказка "Черный баран и белый волк" напоминает нам о единстве человека с окружающим его живым миром, с его, как мы говорим, меньшими братьями – животными.

Тема уважения ко всему живому звучит и в сказке "Рыбий царь". В ней в иронической манере людям напоминают об их безответственном и губительном отношении к природе, жертвами которого впоследствии могут стать они сами.

Глава 2. Грамматические особенности французской литературной сказки

2.1 Грамматика и литературный язык

Как известно, грамматика играет решающую роль в языке, образуя вместе с основным словарным фондом основу языка, сущность его специфики. Эта важнейшая роль грамматики выявляется в двух её функциях, связанных между собой диалектически. Первая функция грамматики состоит в том, что грамматика организует слова в предложения, в результате чего создается возможность облечь мысли в материальную языковую форму. Эта организация лексического материала происходит не путём механического скрепления слов, но посредством использования грамматических показателей – так называемых морфем или формантов, имеющих своё значение. Грамматическое значение вырастает на базе того общего, что находится в основе изменений слов и их сочетаний в предложениях, которые обслуживаются данным грамматическим формантом. Образование грамматических значений, выраженных определённой грамматической формой, есть результат длительной обобщающей работы человеческого мышления. Таким образом, здесь и проявляется вторая, абстрагирующая или обобщающее-смысловая функция грамматики.

Различие грамматики и грамматической стилистики состоит в том, что последняя интересуется грамматическими явлениями, в основном, с точки зрения их обобщающее-смысловой функции. Это и понятно – ведь именно в этой области обнаруживается стилистическая окраска, дополнительные смысловые оттенки и экспрессивно-оценочные возможности грамматического факта. Организующая функция грамматической формы интересует стилиста с той точки зрения, насколько эта функция воздействует на смысловое значение данного грамматического факта. Таким образом, если грамматика изучает основные значения грамматических фактов в связи с организующей ролью последнего в языке, то грамматическая стилистика исследует стилистическую окраску (т.е. соотнесенности с определённым стилем речи), дополнительные оттенки этого значения, а также выразительные возможности употребления данного грамматического элемента в его соотношении с другими параллельными грамматическими средствами выражения однородного содержания.

Литературный язык составляет основу всех конкретных форм существования национального языка, функционально-речевых стилей и художественно-литературной речи. В литературную норму национального французского языка не входят диалектизмы, жаргонизмы, устаревшие слова, неологизмы, не ассимилированные языком, иноязычные заимствования, а также лексические, грамматические и фонетические явления просторечного характера. Писатель для своих замыслов черпает языковой материал из различных речевых стилей языка. При этом в языковую ткань сказки, например, могут проникать и упомянутые выше ненормативные элементы языка, т. е. слова, выражения, грамматические и фонетические явления, нарушающие в той или иной мере литературную норму.

2.2 Типы предложений, встречающиеся в литературной сказке

Сказка представляет собой текст, простой, упорядоченный, то есть она обладает высокой степенью связанности текста. Элементы повествования можно считать так называемыми связками в тексте. Связки бывают двух видов: информационные и преобразовательные. К информационным относятся связки, в которых один персонаж сообщает что-либо другому или же рассказчик – слушателям:

Il y avait une veuve assez bonne femme qui avait deux filles...(L.M.-J.)

Elle en demenda permission au roi...( L.M.-J.)

В первом примере мы видим, что рассказчик информирует слушателя/читателя, во втором – один персонаж сказки информирует другого.

К преобразовательным связкам относятся такие, в которых происходит преобразование состояния действия, времени или пространства, например, в нижеприведённом примере речь идет о преобразовании пространства:

La sixième planète était une planète dix fois plus vaste…(S.-Ex.)

В качестве единицы нарративного анализа используются элементарные сюжеты, в каждом из которых участвуют, как правило, два или более действующих лица, при этом общение между ними происходит в разговорном стиле. Условия применения разговорного стиля, само содержание высказывания, преимущественно бытового характера, не требует, обычно, использования сложных грамматических конструкций, выражающих многогранные логические взаимосвязи между частями высказывания. Наверное, именно поэтому, в разговорном стиле преобладают простые предложения. Простые предложения в разговорном стиле общения, в диалоге часто обладают относительной смысловой и синтаксической самостоятельностью:

- J’ai aussi une fleur.

- Nous ne notons pas les fleurs, dit le géographe.

- Pourquoi ça ! C’est le plus joli !

- Parce que les fleurs sont éphémères (S.-Ex.; 513)

Простые предложения, утрачивая в известной степени свою синтаксическую самостоятельность, могут образовывать более сложные синтаксические комплексы, называемые бессоюзными сложными предложениями. Связь между отдельными предложениями обусловливается в таком предложении взаимосвязанностью их значений и выражается не при помощи специальных грамматических средств, а последовательностью их расположения и ритмико-интонационными средствами. Между частями бессоюзного сложного предложения существуют разнообразные смысловые связи: отдельные части его взаимно дополняют, поясняют и уточняют друг друга, например:

    Tu possèdes les étoiles?

    Oui.

    Mais j’ai déjà vu un roi qui…

    Les rois ne possèdent pas, ils règnent sur; c’est très différent...

(S.-Ex.;304)

Во французской литературной сказке, разумеется, встречаются и сложноподчинённые предложения, и сложноподчинённые. Наиболее часто союзное сочинение происходит посредством союза et, выражающим разнообразные связи между частями высказывания, и с помощью союза mais, который выражает, в основном, противительную связь:

Le vieux mage revint rapporter à la princesse cette bonne nouvelle; mais il craignait encore quelque maleur, et faisait toujours ses réflexions. (V.; 304)

Что касается сложноподчиненных предложений, то для сказки характерно преимущественное употребление придаточных предложений первой степени подчинения при помощи союза que, союзных относительных местоимений qui и que, сложного союза parce que:

On dit meme qu’il fut chasse autrefois d’un beau lieu pour son ecxès d’orgueil. (V. ; 305)

J’oserais presque dire que toute la terre m’appartient. (V.; 306)

Et moi je possède les étoiles, puisque jamais personne avant moi n’a songé à les posséder. (S.-Ex.; 505)

Как было сказано выше, разговорный стиль в сказке встречается чаще всего, так как в этом жанре очень много диалогов, которые складываются из ряда реплик или вопросов и ответов. Специфичность условий, в которых протекает диалог, влияет на структуру предложений, то есть вызывает, например, появление предложений с эллипсисом, то есть таких, которые не имеют в своем составе одного из обязательных членов предложения. В ситуации диалога общий смысл высказывания обычно ясен собеседникам из сказанного ранее, либо благодаря тому, что данный предмет или явление названы в предыдущей реплике или фразе, либо, благодаря конкретности самой ситуации, в которой происходит разговор, либо благодаря интонации:

    …Je disais donc cinq cent un million…

    Millions de quoi ?

    Millions de ces petites choses que l’on voit quelquefois dans le ciel.

    Des mouches ?

    Mais non, des petites choses qui brillent.

    Des abeilles ?

    Mais non...

    Ah ! des étoiles.

    C’ést bien ça. Des étoiles. (S.-Ex.;504 )

От неполных предложений следует отличать предложения незаконченные, также распространенные в языке сказки. В то время как отсутствие некоторых членов в неполных предложениях не препятствует, как видно из примеров, пониманию общего смысла высказывания, незаконченные предложения остаются незавершенными по смыслу, и собеседник может иногда лишь догадываться о невысказанной мысли. Так, в бытовом разговоре, говорящий не обдумывает предварительно и не обрабатывает свою речь. Он часто прерывает свою речь, не закончив её, либо перескочив с одной мысли на другую, либо затрудняясь в формулировке мысли, либо сознательно не желая договаривать начатое, наконец, какая-нибудь внешняя причина может помешать говорящему досказать начатое:

- … Je puis t’aider un jour sit u regrettes trop ta planète. Je puis...

(S.-Ex.;517)

- Je suis sérieux, moi, je ne m’amuse pas à des bakivernes ! Deux et cinq sept... (S.-Ex.; 503)

- Ah ! ça... mais on marche dans la maison... On dirait même...

(Aymé; 420)

В зависимости от цели высказывания в разговорном стиле используются различные повествовательные, вопросительные и побудительные предложения. Разговорная речь может иногда принимать форму монолога. Когда один из собеседников рассказывает что-либо другому. В подобных случаях встречаются в употреблении, в основном, повествовательные предложения. Диалог же представляет собой чередование вопросительных, восклицательных и повествовательных предложений в большинстве случаев:

    Que fais-tu? dit-il au buveur…

    Je bois, répondit le buveur, d’un air lugubre.

    Pourquoi bois-tu ? lui demanda le petit prince.

    Pour oublier, réponduit le buveur.

    Pour oublier quoi ?

    Pour oublier que j’ai honte, avoua le buveur.

    Honte de quoi ? s’informa le petit prince.

    Honte de boire ! acheva le buveur. (S.-Ex.;502)

Для разговорного стиля весьма характерно также использование побудительных предложений. Они выражают различные оттенки волеизъявления: от категорического приказания до просьбы и увещевания:

    Essaie, dit la fleur des fois en viant et en se balançant à ses fleurs; essaie, et ne t’émerveille pas de tout…

    Retiens bien seulement que, le troisième épuisé, il ne me reste rien à t’offrir... (Nodier; 366, 367)

Эмоциональное отношение к теме разговора обусловливает частоту появления восклицательных предложений при произнесении их с повышенной эмоциональностью:

    C’est exacte! Mais pourquoi veux-tu que tes moutons mangent les petits baobabs? (S.-Ex.; 479)

    Mais vous êtes géographe ? (S.-Ex. ; 511)

2.3 Порядок слов в предложении и другие синтаксические средства языка

Установление прямого порядка слов как основной синтаксической формы французского языка объясняется его развитием в сторону аналитизма. В литературной французской сказке наблюдается стремление сохранить прямой порядок слов и в вопросительных, и в отрицательных вопросительных предложениях. Одним из средств построения вопроса с сохранением прямого порядка слов служит вопросительный оборот est-ce que. Этот оборот, представляющий собой первоначально инверсионную конструкцию, в языке французской литературной сказки может рассматриваться как своего рода вопросительная частица, так как компоненты её потеряли свою самостоятельность, и она превратилась в неразделяемое целое:

    Est-ce que tu n’a pas honte, à la fin? (Daudet; 379)

    Est-ce que l’herbe te mabque ici ? (Daudet; 380)

    Alors, qu’est-ce qu’il te faut ? qu’est-ce que tu veux ?(Daudet ; 380)

Большую роль играет интонация в языке французской литературной сказки. Интонация может служить средством передачи не только разнообразных эмоционально-экспрессивных оттенков, она может иметь и грамматическое значение, и оказаться средством построения вопросительного предложения с сохранением прямого порядка слов:

Non? Tu ne veux pas? (Daudet ; 380)

Предложение без инверсии, но с вопросительной интонацией, может выражать не только простой вопрос без какой-либо эмоциональной окраски, но и удивление, насмешку, возмущение и так далее:

Tu ris, Gringoir? Parbleu! (Daudet ; 383)

Ne vous pressez pas, lui dit-il. Alors, non ? Vous n’avez pas entendu le signal du rassemblement ? (S.-Ex ; 449)

Таким образом, в языке литературной сказки мы можем проследить тенденцию к сохранению прямого порядка слов, к отказу от инверсии, имеющей грамматическое значение.

Кроме прямого порядка слов в языке авторской сказки можно отметить употребление и других средств языка, которые принято называть синтаксическими: выделительные обороты, разного рода повторы и репризы. Выделительные обороты французского языка c’est…qui, c’est…que, ce qui…c’est, так же как и антиципация и расчленение предложений (например, дислокация) служат для эмоционально-логического выделения того или иного фрагмента сказочного текста. Обороты c’est…qui и ce qui…c’est служат обычно для обособления подлежащего:

Ce sont les mots pronounces par hazard qui, peu à peu, m’ont tout révélé.

(S.-Ex.; 471)

Ce qui m’émeut si fort de ce petit prince endormi, c’est sa fidélité pour une fleur, c’est l’image d’une rose qui rayonne en lui comme la flamme d’une lampe...(S.-Ex.; 531)

Обороты c’est... que и ce que...c’est служат для обособления второстепенных членов предложения:

    C’est le temps que tu as perdu pour ta rose qui fait ta rose si importante

    C’est le temps que j’ai perdu pour ma rose... fit le petit prince, afin de se souvenir. (S.-Ex.; 526)

Эти же конструкции используются и для обособления сказуемого, например:

    ...Ce que j’aime dans la vie, c’est dormir. (S.-Ex ; 509)

Реприза представляет собой такую конструкцию, в которой выделяемый член выносится в начало предложения и обособляется; затем он повторяется в форме местоимения, которое занимает в предложении место, соответствующее его синтаксической функции:

    Tes baobabs, ils ressemblent un peu à des choux.

    Ton renard, ... ses oreilles ... , elles ressemblent un peu à des cornes.

(S.-Ex.; 534)

мы видим, что в обоих примерах обособлено подлежащее.

Антиципацией обычно называют конструкцию, при которой выделяемый член предложения выносится в конец предложения и также обособляется, причем ему предшествует соответствующее местоимение, например:

    Elle est bien belle, votre planète. (S.-Ex.; 510)

Расчленение предложения заключается в том, что оно дробится на отдельные синтаксические группы, причем отдельные члены предложения часто выделяются путём репризы, антиципации и инверсии:

    Tu sais, ma chute sur la Terre … c’en sera demain l’anniversaire...

    Tu sais... une muselière pour mon mouton... je suis responsable de cette fleur ! (S.-Ex.; 534)

Повтор ещё одно синтаксико-стилистическое средство языка, которое очень часто можно встретить в языке литературной сказки. Так, например, анафору можно отметить в "Маленьком принце" Экзюпери:

    Je connais une planète où il y a un Monsieur cramoisy. Il n’a jamais respiré une fleur. Il n’a jamais regardé une étoile. Il n’a jamais aimé personne. Il n’a jamais rien fair d’autre que des additions.

    Il y a millions d’années que les fleurs fabriquent des épines. Il y a millions d’années que les moutons mangent quand même les fleurs

    ... Mais à elle seule elle est plus importante que vous toutes, puisque c’est elle que j’ai arrosée. puisque c’est elle que j’ai mise sur la globe. puisque c’est elle que j’ai abritée par le paravent. ... puisque c’est elle que j’ai écoutée se plaindre. (S.-Ex.; 485, 526)

Во всех вышеприведённых примерах мы видим не просто повтор фрагментов высказывания, но повтор именно в начале предложения, то есть анафору.

2.4 Морфолого-синтаксические особенности текста литературной сказки

Морфологическая система обычно является единой, общей для всех речевых стилей литературного национального языка. В области морфологии специфика речевого стиля сказывается в значительно меньшей степени, чем в области синтаксиса. Рассмотрим морфологические особенности языка французской авторской литературной сказки по частям речи.

В системе имени существительного наблюдаются некоторые отклонения от литературной нормы языка:

    Quel chercheux de midi à quatorze heures! Repliqua-t-elle/

    Eh bien ? monsieur le rattineux, avec tous vos chiennes de raisons sucrées, voilà-t-il pas comme vous avez bien élevé votre guenon de fille ?(L.M.-J.; 121-122)

    Le Roi ne manqua pas à demander aux Facheux à qui était ce Pré qu’ils fauchaient. (Ch.P.; 88)

В этих примерах замена суффикса –eur суффиксом –eux в 17 веке, как правило, придавало слову иронический, презрительный оттенок.

Специфическим явлением можно считать и адъективацию наречия bien, которое выступает тогда в качестве определения или предикативного члена предложения:

    C’ést bien ça. Des étoiles. (S.-Ex.;504 )

2.4.1 Значение временных форм французского глагола в авторской сказке

Функциональной спецификой языка французской литературной сказки можно считать преимущественное употребление некоторых временных форм глагола. Так, например, для диалога характерно широкое употребление настоящего времени (present de l’indicative), которое встречается чаще всего для обозначения действия, совпадающего с моментом речи:

    J’ai aussi une fleur.

    Nous ne notons pas les fleurs, dit le géographe. (S.-Ex.)

Эта же временная форма употребляется и для обозначения действия, относящегося к более или менее длительному периоду в настоящем, или действия, повторяющегося в течение этого периода:

Les géographies, dit le géographe, sont les luvres les plus précieux de toux les livres. Elles ne se démodent jamais. Il est très rare qu’un océan se vide de son eau. Nous écrivons des choses étérnelles. (S.-Ex.)

Кроме того, настоящее время французского языка может обозначать и действие, которое должно быть осуществлено в будущем:

    Moi aussi, aujourd’hui, je rentre chez moi… (S.-Ex.; 537)

В этом случае настоящее время во французском языке передаёт оттенок уверенности в осуществлении данного действия в будущем.

    Bien sûr. Quand tu trouves un diamante qui n’est à personne, il est à toi. Quand tu trouves une île qui n’est à personne, elle est à toi. Quand tu as une idée le premier, tu la fait breveter : elle est à toi...(S.-Ex.;505)

Когда в речи собеседников появляются элементы повествования, устного рассказа, то настоящее время нередко обозначает и действие, относящееся к прошлому, например:

…Et toute la journée il répète comme toi: "Je suis un home sérieux. Je suis un homme sérieux !" et ça le fait gonfler d’orgueil...(S.-Ex. ;485)

В языке авторской сказки к временным формам, выражающим действия, которые должны произойти в будущем, следует отнести такие как future simple и future immediat. С нормативно-грамматической точки зрения эти временные формы во французском языке синонимичны. Хотя future simple обычно представляет действие, целиком погруженное в будущее, вне связи с настоящим, тогда как future immediat выражает действие будущего как связанное с настоящим, изображая его как некое продолжение настоящего. Например, сравним следующие предложения из текстов сказок:

    Nous ne rentrerons qu’à la nuit…

    Nous verrons, grommelèrent les parents, nous verrons. (Aymé ; 425)

    Je vais voir, dit Cendrillon, s’il n’y a point quelque rat dans la ratière, nous en ferons un Cocher.

    Tu as raison, dit sa Marraine, va voir.(Ch.P.;94)

Действия, прошедшие по отношению к моменту речи, во французском языке обычно выражаются такими временными формами как passé simple, passé compose, présent historique, passé immediat и imparfait. Употребление passé simple придаёт повествованию в сказке некоторую эпичность:

    Le lendemain matin, le prisonnier éprouva une autre emotion. Un individu gros et rouge pénétra dans le magasin à grand bruit, renversa caisses et poteries, tout en proférant d’horribles menaces. (Pineau ;549)

Грамматическому значению passé simple внутренне присуще выражение завершенности действия, поэтому, в этой временной форме, подчёркивается полное отсутствие какой бы то ни было связи прошедшего действия с моментом речи. Иногда употребление законченного прошедшего времени(passé simple) может получать комическое осмысление при передаче ряда последовательных действий в плане прошедшего:

… le petit chien blanc se dressa brusquement sur ses pattes, se mit à sauter et aboyer, fit trois fois tours sur lui-même, se roula dans l’herbe et finit par se coucher essoufflé et la langue pendante. (Aymé;427)

Обозначая действие в его целостности и, подчёркивая исчерпанность действия, passé simple обладает значительными повествовательными возможностями, поэтому последовательное употребление нескольких глаголов подряд в этом времени, как правило, обозначает ряд сменяющих друг друга событий прошлого:

…elle s’aperçut que son mari dormait profondément; elle lui mit sous le nez une herbe qui augmenta son sommeil, et qui le fit durer autant qu’elle voulût. Elle se leva pour s’éloigner de l’objet de son courroux... elle alla du côté où logeait Arada…(C.B.;151)

В приведённом контексте passé simple имеет значение претерита – то есть чистого прошедшего времени, противопоставленного плану настоящего.

Что касается сложного прошедшего времени passé composé, служащего также для обозначения действия законченного к моменту речи, то оно представляет действие в его целостности, но принадлежит к хронологическому плану настоящего, и представляет события прошлого в связи с моментом речи:

    Elles ont toutes fini pour mourir et chacun sait que Mélusine est devenue en enfer "souillarde de cuisine"(A.Fr.; 389)

...Voilà le cheval qui se promène ! Il a si bien fait qu’il a réussi à réussi à se detacher et qu’il est venu prendre l’air dans la cour...(Aymé; 423)

Разговорная окраска сложного прошедшего времени, когда оно имеет не перфектное, а претеритное значение, отчётливо проявляется в языке французской литературной сказки:

    Ce sentiment d’amitié, reprit le jeune marchand, m’assure que vous avez fait une grande quantité de nœuds.

    Je n’ai pas cessé un instant, répondit-elle ingénument(Vois.;250)

Как известно, значение повествовательного прошедшего времени может передаваться посредством форм так называемого исторического настоящего времени. Изображая события как бы происходящими на глазах читателя, историческое настоящее превращает самого читателя в участника событий, заражает читателя настроениями и переживаниями героев:

Vint le renouveau d’Avril, quand les oiseaux mènent leurs chansons. Un matin, le sire se lève. Il s’apprête pour aller en fôret. Il fait lever sur la vieille, afin qu’elle referme les huis derrière lui. Celle-ci obéit. Puis elle s’en va dans une autre chambre...(M.Fr.; 564)

Употребление прошедшего времени-imparfait, как правило, имеет литературно-книжную окраску в качестве живописно-повествовательного времени. Посредством повествовательного имперфекта могут обозначаться несколько последовательных действий. Описательные же возможности имперфекта позволяют авторам сказок представить события как развертывающиеся на глазах читателя:

…Elle protestait modestement qu’elle n’avait aucun jabot. Les belles se pressaient autour d’elle pour la complimenter. Même le cochon, qui était un peu jaloux, ne pouvait cacher son admiration.(Aymé; 450)

Как известно, основным описательным прошедшим временем во французском языке является именно имперфект, тогда как его повествовательные возможности весьма ограничены. Во французской литературной сказке употребление имперфекта, обозначающего протекание действия в хронологическом плане прошлого, обычно связано с присутствием в предложении временного указания, как бы заранее переносящего все изложение в хронологический план прошедшего:

Un jour qu’il n’en pouvait plus, il disait en soupirant…(Aulnoy; 155)

Il y avait une fois la fille d’un roi qui était si belle qu’il n’y avait rien de si beau dans le monde, à cause qu’elle était si belle on la nommait la Belle aux Cheveux d’or : car ses cheuveux étaient plus fins que l’or...(Aulnoy;153)

2.4.2 Употребление местоимений в языке французской литературной сказки

Своеобразие системы личных местоимений во французском языке состоит в том, что наряду с самостоятельными, ударными формами, существуют несамостоятельные, неударенные формы. Авторы литературной французской сказки часто прибегают к парному употреблению личных местоимений, сочетая неударенную форму с ударной, стремясь к экспрессивному выделению отдельных членов предложения:

    Je suis sérieux, moi, je ne m’amuse pas à des balivernes! (S.-Ex. ;503)

    Tu auras, toi, des étoiles qui savent rire ! (S.-Ex. ;539)

Отметим, что такое одновременное употребление ударенных и неударенных форм местоимений отнюдь не нарушает литературной нормы языка, но часто является средством выражения отношений между персонажами произведения и автором.

Особенно богаты экспрессивными оттенками варианты употребления неопределенно-личного местоимения on в языке литературной сказки. Как известно, местоимение on восходит к прямому падежу латинского существительного homo. Постепенно это слово утрачивает предметное значение, перестаёт быть именем существительным и становится местоимением, то есть получает конкретное значение только в условиях связной речи. Именно этимология местоимения on и определяет его синтаксическую функцию и обилие оттенков значения, особенно при переводе. Местоимение on всегда в предложении является подлежащим, обозначая только одушевлённые существа, в огромном большинстве случаев – человека. Обладая обобщенным личным значением, это местоимение чаще всего указывает на некое коллективное действующее лицо. Дополнительные оттенки значения в значительной мере зависят от контекста и ситуации, в основном, on употребляется либо вместо "я", либо – вместо "ты, мы", либо – вместо "он".

Et c’était vrais. J’ai toujours aimé le desert. On s’assoit sur une dune de sable. On ne voit rien. On n’entend rien...(S.-Ex.;530)

В приведённом примере использование местоимения on вместо je придает речи оттенок скромности, как бы маскируя лицо говорящего, то есть маленького принца.

…Je me souviens du renard. On risque de pleurer un peu si l’on s’est laissé apprivoiser.

- On ne connaît que les choses que l’on apprivoise, dit le renard.

(S.-Ex.;523)

Употребление местоимения on в данном примере вместо местоимения второго лица единственного числа привносит оттенок интимности, близости, ласки.

Наиболее часто, конечно, местоимение on является носителем функции местоимения третьего лица как единственного, так и множественного числа:

    …Les experts ont fait des calculs. On épargne cinquante-trois minutes par semaine.

    Et que fait-on de ces cinquante-trois minutes ?

    On en fait ce que l’on veut...(S.-Ex.; 528)

Расширение функций местоимения on связано, вероятно, с тем, что в разговорной речи наблюдается тенденция к унификации личных глагольных форм, а при употреблении этого местоимения во всех случаях глагол имеет форму третьего лица единственного числа.

Из числа указательных местоимений специфически характерной для языка французской литературной сказки является форма çа, широко употребляемая наряду с местоимением cela, и приобретающая в зависимости от контекста и ситуации различные смысловые и эмоционально-экспрессивные оттенки:

    Qu’est-ce que c’est que cette chose-là?

    Ce n’est pas une chose, ça vole. C’est une avion.

В приведённом примере можно предположить, что местоимение çа заменяет существительное mouton, то есть заменяет одушевлённый объект.

- Mais qu’est-ce que signifie "éphémère" ?...

- ça signifie "qui est menacé de disparition prochaine" .(S.-Ex.;513)

В этом примере местоимение çа имеет скорее обобщающее значение и обозначает "это"; все перечисленные функции указательного местоимения çа свойственны разговорному стилю речи в целом и не представляют собой нарушения литературной нормы языка.

Следует, тем не менее, отметить, что письменная форма литературного языка часто имеет свою специфику. Это обусловлено тем, что, в литературном нормативном языке, монолог чаще встречается, чем диалог. Поскольку объектом анализа стали литературные сказки и особенности их языка, то ясно, что в грамматических и лексических проявлениях и должно присутствовать нормативное употребление разных частей речи. Но, вместе с тем, в сказке повествование часто прерывается диалогом, либо автор обращает свое высказывание непосредственно к читателю, вступая с ним в заочный диалог. Именно поэтому нами при анализе грамматических особенностей языка сказки и отмечено присутствие некоторых форм слов, функций некоторых частей речи, свойственных разговорному стилю выражения.

Итак, язык в литературной сказке является средством и формой создания образов, средством выражения замысла сказочника. А индивидуально-художественный стиль писателя представляет собой систему языковых средств, возникающих в результате отбора и творческого использования грамматических явлений языка не только для выражения определенного содержания, но и для эстетического воздействия на читателя.

Глава 3. Лексические и стилистические особенности французской авторской сказки

3.1 Понятие о структурности словарного состава языка

Лексика языка не является простой совокупностью множества отдельных элементов. Каждая лексическая единица, будучи самостоятельной, характеризуется определенными отношениями с другими единицами одного или разных уровней с ней.

Поле в лингвистике представляется как совокупность слов различных частей речи, объединенных общностью выражения одного понятия. Именно понятие и служит основой интеграции слов в поле.

Тематические группы - это объединение лексических единиц, используемых при общении на определенную тему, без учета особенности и условий общения. Основой интеграции тематической группы служат связи предметов реального мира, являющиеся денотатами словесных знаков, составляющих тематическую группу.

Лексико-семантическая группа, понимаемая как лексико-семантическая парадигма, вернее частный случай лексико-семантической парадигмы, объединяет лексические единицы на основе признака инвариантности.

"Парадигму нужно видеть там, где достаточно чётко выражены варианты некоего инварианта" (Никитин, 208). Лексико-семантическая группа в качестве парадигматической группировки лексических единиц может существовать только как совокупность единиц одной и той же части речи. Объём и структура лексико-семантической парадигмы задаётся, как правило, наличием инвариантных и различительных признаков- сем, в смысловых структурах составляющих их единиц.

Недостатком исследований, материалом которых служит тот или иной фрагмент лексики в виде определенной семантической области, является произвольность определения объёма и границ этой семантической области. Этот недостаток легко устраняется при анализе больших массивов семантически неупорядоченной лексики, например, сплошного словарного списка.

Следует помнить, что место каждой лексической единицы в семантической системе определяется не только понятийным объёмом составляющих её значение семантических признаков- сем, но и их иерархией в смысловой структуре значения. Ранг той или иной лексико-семантической парадигмы определяется местом признака, интегрирующего эту парадигму, в содержательной структуре лексико-семантического варианта. Наиболее крупные группировки лексических единиц обозначаются наличием на первом месте в содержательной структуре значения инвариантного семантического признака общекатегориального значения части речи.

Семантическими полями принято считать и семантические классы слов какой-либо одной части речи, и семантически соотносительные классы слов разных частей речи, и лексико-грамматические поля и парадигмы синтаксических конструкций, связанных трансформационными отношениями, и различные типы семантико-синтаксических синтагм. Объединяет их, несмотря на существенные структурные различия, то, что все они имеют в своей основе ту или иную семантическую категорию или категориальную ситуацию. Как считает Васильев, в практических целях целесообразно, однако, разграничивать семантические классы и семантические поля (Васильев, 56). Семантические классы слов донной части речи – это лексические поля парадигматического типа, представляющие собой более или менее сложные группировки, члены которых связаны общим смыслом, к ним, таким образом, можно отнести лексико-грамматические разряды слов, синонимические и антонимические ряды.

Структуру лексико-семантических парадигм формируют, главным образом, бинарные оппозиции. Но возможны и многочисленные оппозиции, обусловленные многосторонними связями самих явлений действительности. Парадигматически структурный характер имеют все лексические группы слов, в том числе и терминосистемы, и тематические группы слов.

Синтаксические парадигмы – это семантические поля, выраженные конкретными словосочетаниями и предложениями, связанными друг с другом трансформационными отношениями. Такие поля называют также трансформационными. Синтаксические парадигмы тесно связаны с лексическими, образуя нередко вместе с ними единые парадигматические комплексы. Все типы семантических полей являются по своей структуре или парадигматическими, или синтагматическими, или смешанными. Парадигматические поля представляют собой различные типы простых и сложных, ступенчатых парадигм с каким-либо общим семантическим стержнем. Синтагматические поля реализуются в различных типах конкретных семантических синтагм, а смешанные – в различных типах абстрактных семантических моделей (Васильев, 126-136).

Одним из проявлений семантических связей слов и является лексико-семантическая группа слов (ЛСГ), являющаяся предметом изучения в нашей работе.

Термин ЛСГ был введён в отечественное языкознание В.И.Кодуховым (см. список литературы) для выявления внутренних связей слова, определения структуры и специфики смысловых связей в системе языка. Ф.П. Филин так определял ЛСГ: "Лексико-семантические группы слов представляют собой объединение двух, нескольких или многих слов по их лексическим значениям" (Филин, 524). Все слова, входящие в ЛСГ, семантически соотнесены друг с другом по лексически значениям и взаимодействуют. Поскольку слово характеризуется двумя аспектами – формальным и содержательным, объединение слов в систему может производиться, исходя из их означающих и означаемых. Поэтому целесообразно различать словесные поля, основанные на единстве лексемы (под лексемой понимается звуковая оболочка слова), и понятийные поля, основанные на единстве содержательного ядра слова.

Словесные поля в лингвистической традиции именуются "гнездами" или "семьями" слов (Бородина, Гак, 51-53).

Изучение системности лексики и лексической семантики – одна из главных задач современного языкознания. Определение лексико-семантической системы языка как совокупности ЛСГ стимулирует исследование лексики в новом направлении, а именно, предопределяет необходимость изучения различного рода лексических групп. Обычно под ЛСГ понимают некие лексические объединения с однородными, сопоставимыми значениями. Они "представляют собой собственно языковые единицы, продукт исторического развития того или иного языка" (Бородина, Гак, 71-71).

Необходимо, тем не менее, отметить, что некоторые исследователи вместо термина ЛСГ употребляют термины "микрополе", "семантическое поле", "тематический ряд", "лексическая микросистема" и так далее. Такое разнообразие в терминологии свидетельствует о трудности определения данного понятия и о разных подходах к нему.

В нашем исследовании предполагается проанализировать некоторые тематические ряды или лексико-семантические группы, объединяющие слова, которые обозначают домашних и диких животных, птиц и речных (морских) обитателей.

3.2 Тематические ряды слов в литературных сказках

Как мы уже отмечали в предыдущем параграфе, пытаясь расклассифицировать группы слов, лингвисты говорят то о "семантических полях", то о "лексико-семантических группах", то о "тематических группах" слов. А.Е.Бертельс [5] отмечает, что авторы исследований достаточно произвольно оперируют указанными выше терминами, называя иногда тематические группы семантическими полями и т. д. По мнению А.Е.Бертельса, условно можно выделить два вида групп слов, значительно отличающихся одна от другой: "семантическое поле" – группа слов, которые в содержательном отношении предопределяют значения друг друга, и "тематическая группа" – слова, обозначающие чем-то сходные предметы действительности.

Придерживаясь именно этой дефиниции, назовем полученные нами ряды слов, обозначающих представителей живой природы, но не человека, тематическими группами.

Несмотря на то, что каждый автор привносит личностные авторские особенности языка и композиционного оформления сказки, основные персонажи остаются традиционно сказочными: Принцы и Красавицы, Волки и Медведи, Лисы и Кролики, а также представители домашних животных: Козочки, Курочки, Свиньи, Коты и Петухи.

Итак, вернемся в 19 век к сказкам Шарля Нодье. Во-первых, надо отметить, что сам автор не называет свои произведения сказками, а "фантастическими повестями" или анекдотами:

Cette anecdote a été trouvé dans les papiers d’un Orang-Outang, membre de plusieurs Académies(Ch.N., 488)

Так начинается сказка "Un renard pris au piège". Во-вторых, из приведенного начала текста видно, что, в отличие от народной сказки, мы не находим здесь традиционного зачина: " II était une fois... ", "Un jour... " и так далее.

С первых же слов произведения мы находим те слова, которые и являются объектом нашего исследования: Orang-Outang , 1е Renard, "un être fainéant..., qui n’a jamais été décrite par aucun naturaliste ... (арреlons-lе Breloque), Раpillon, Рoulette, Corbeau, Dindon, Dogue и тому подобное. Отметим, что, кроме существующих в природе, в этом ряду встречается неведомый зверь, которого автор предлагает назвать Брелоком; каждый читатель волен воображать себе, что это за существо. Вся сказка фактически является диалогом между автором и его "добрым домашним духом". Предмет беседы - жизнь общества, взаимоотношения членов общества, спрятанные за притчей о любви Лиса к прекрасной Курочке. Мораль притчи в последних словах Брелока:

Il m’est souvant venu à la pensée que si l’adorateur de Cocotte avait réussi à s’en faire aimer, le premier usage qu’il aurait fait de son autorité eût été la croquer(Ch. N., 503)

У Альфонса Доде в "Козочке господина Сегена" опять живут и действуют традиционные сказочные антиподы: Волк и Козочка, а также другие представители "звериного племени".

В сказках Марселя Эме, кроме домашних животных, которые являются добрыми друзьями и помощниками двух сестер, главных героинь, присутствуют и дикие животные и птицы. Все персонажи сказок М. Эме - положительные, отрицательными оказываются только родители девочек, они – подозрительны, туповаты и недоброжелательны.

Все проанализированные сказки М.Эме начинаются одинаково: родители отправляются на какое-то время из дома и наказывают девочкам не делать того-то и того-то. Но, после ухода родителей, девочки, конечно же, делают то, что им было запрещено (некая аллюзия на традиционные фольклорные сказки, где персонажи ведут себя точно также). Очень оригинален сюжет сказки "Слон", где в отсутствие родителей, сестренки решили поиграть в Ноев Ковчег, так как за окном шел проливной дождь, и они стали воображать, что они - единственные спаслись от потопа. Девочки знают, что в Ноевом ковчеге спасались от потопа и звери, и птицы, поэтому они приглашают для игры животных, живущих рядом с ними на ферме. Завязка интриги - очень интересна. Вдруг оказалось, когда "ковчег" был полон, что в нем - две курочки, а это противоречит "правилам" игры. Девочки предлагают маленькой белой курочке побыть на время игры слоном, так как слона в их "ковчеге" как раз и не было. Курочка, получив картинку с изображением слона для "вхождения в образ", так вошла в роль, что стала, как это положено в сказке, действительно огромным слоном, который едва помещался в комнате. Развязка - очень неожиданна: игра закончена (Le deluge est fini), а курочка все никак не выйдет из игрового образа слона. Девочки в страхе пытаются помешать родителям, вернувшимся домой, встретиться со "слоном", пытаются задержать их и не пустить туда, где громко и грузно топчется слон. Они боятся наказания за непослушание, но все заканчивается благополучно.

Основные попутчики сестер, "плывущие" с ними в "ковчеге", — домашние животные: dindon, bœuf, vache, cheval, mouton, coq, poule, cochon, chat etc.

В сказке "Les Cygnes" , кроме наименований домашних и диких животных, встречаются слова, обозначающие маленьких зверят: утят, котят и щенят. Это обусловлено сюжетом сказки: все малыши, которые попадаются девочкам на пути, спешат на встречу "потерянных детей" – "le rendez-vous des enfants perdus". Отметим, что слова, обозначающие малышей, образованы, в основном, с помощью суффиксов -eau, -оn:

l’agneau, le chevreau, le canardeau; le caneton, le chaton.

Поскольку в сказках встречаются часто два или три слова, обозначающих одного и того же зверька или птичку, мы сочли целесообразным обратиться к толковым словарям и составить "семейные гнезда" слов, например:

la chatte – кошка

le chat – кот

le chaton – котенок

Полученные нами "семейные гнезда" слов даны в приложении (см. с. 58 данной работы).

Проанализируем сказки Б.Клавеля из книги "Поющее дерево" (всего 195 стр. текста). Все сказки, проанализированные нами, имеют зачин, близкий к традиционному:

Il y avait une fois, dans une immense fôret…(Cl., 10)

Odile était une jolie petite fille...Or un été...(Cl., 18)

Je connais un beau village au pied de monts (Cl., 34)

Par une nuit sans lune et sans étoiles, Jérôme, le poisson rouge se perdit(Cl.,44)

C’était dans un pays qui s’appelle la Suisse (Cl.,80)

Что касается персонажей — животных и птиц, то надо отметить, что у Клавеля появляется тематическая группа слов, обозначающих наименования рыб и других водных жителей:

le poisson rouge, la truite, le serpent d’eau, le brochet, le poisson-chat, le goujon, l’anguille, le gardon, la brème, la perche, la perche arc-en-ciel.

В сказке "Рыбий царь" речь, естественно, идет о событиях в водной стихии. Главный персонаж - красноперый окунь, который, заблудившись во время дождя, попал из пруда сначала в ручей, а затем — в реку. Именно из этой сказки и получен нами тематический ряд слов, часть из которых приведена выше (полный список см. в приложении). В сказке "Дом для голубого селезня" действующие лица — не сказочные звери и птицы, а те животные, которых мы можем видеть каждый день за своими окнами, в парке или в лесу.

Le canard, le geai des chêne, la mésange à longue queue, le hérisson.

Сказка проникнута любовью автора к природе родного края, присутствие в тексте привычных для человека, животных и птиц, делает сказку реалистичной. Читатель понимает, что именно от его отношения к природе, зависит сохранение природного мира на Земле.

Совершенно отличается от всех проанализированных нами ранее сказок "Маленький принц" Антуана де Сент-Экзюпери. Это, фактически, — роман сказка. Произведение, населенное разными персонажами, состоит из 27 глав. Начинается сказка с посвящения и заканчивается обращением автора к читателю. Главы романа-сказки читаются как страницы дневника, который начинается словами:

Lorsque j’avais six ans…

Последняя глава, заключающая, начинается со слов:

Et maintenant, bien sûr, ça fait six ans…

Этот своеобразный повтор образует как бы рамку или границу повествования, которое воспринимается как повествование о жизни с элементами сказочности. Очень необычно соседство сказочного (иные планеты, населённые странными людьми, говорящие животные и цветы) с реальным наличием предметов середины двадцатого века (mon avion, le moteur, le mécanicien, le stylographe). Смешивается реальность и вымысел:

Il y a six ans déjà que mon ami s’en est allé avec son mouton.

Кроме тематических групп, которые мы получили, проанализировав сказки других писателей, у Экзюпери мы можем обозначить и другие, например, слова, описывающие пустынный пейзаж:

le desert, le sable, la dune de sable; à mille milles de toute terre habité.

Слова, представляющие астрономические термины и понятия:

planète, Terre, Jupiter, Mars, Venus ; le téléscope, l’astronome, l’astéroide.

Автор сказки все время находится в диалоге с читателем, он хочет убедить читателя в том, что события, описанные в сказке, имели место в самом деле:

J'aurais aimé commencer cette histoire à la façon des contes de fées. J'aurais aimé dire: " II était une fois un petit prince qui habitait une planète à peine plus grande que lui... " Car je n'aime pas qu'on lise mon livre à la légère. J'éprouve tant de chagrin à raconter ces souvenirs. (S.-Ex., 477)

Экзюпери вновь называет своё произведение не сказкой, а воспоминаниями.

Заключение

Проанализировав страниц текста авторских сказок, мы, действительно, приходим к выводу, что литературная сказка имеет очень много общего со сказкой народной и, одновременно, отличается от неё как в плане лексическом, так и в плане грамматики.

Поскольку дипломная работа состоит из трёх глав, представим основные результаты исследования в трёх блоках выводов.

    Основными признаками литературной сказки являются:

      наличие автора – писателя;

      наличие определённого набора сюжетов, которые повторяются или перерабатываются авторами разных эпох по-своему;

      в течение истории развития жанра литературная сказка претерпевает некоторые изменения: от волшебной сказки (conte de fées) до сатирической и фантастической повести в 19 веке, и до сказок 20 века, где находят отражение реалии современного общества, достижения науки и техники, современные проблемы охраны человечности и окружающей нас природы.

    Грамматические особенности языка сказок французских авторов можно разделить на две части: морфологические и синтаксические. К морфологическим отнесём то, что:

      в системе имени существительного наблюдаются некоторые отклонения от нормы языка. В следующих примерах замена суффикса –eur суффиксом –eux в XVII веке, как правило, придавало слову иронический, презрительный оттенок:

        Quel chercheux de midi a quatorze heures ! – repliqua-t-elle.

        Eh bien ? monsieur le rattineux, avec tous vos chiennes de raisons sucrées, voilà-t-il pas comme vous avez bien élevé votre guenon de fille ? (M.-J. V., 121-122)

        Le Roi ne manqua pas à demander aux Facheux à qui était ce Pré qu’ils fauchaient(Ch. P., 88)

      авторы литературной французской сказки часто прибегают к парному употреблению личных местоимений, сочетая неударную форму с ударной, стремясь к экспрессивному выделению отдельных членов предложения:

        Je suis sérieux, moi, je ne m’amuse pas à des balivernes !(S.-Ex., 503)

        Tu auras, toi, des étoiles qui savent rire ! (S.-Ex., 539)

      особенно богаты экспрессивными оттенками варианты употребления неопределенно-личного местоимения on в языке литературной сказки:

        …Les experts ont fait des calculs. On épargne cinquante-trois minutes par semaine.

        Et que fait-on de ces cinquante-trois minutes ?

        On en fait ce que l’on veut...(S.-Ex.,528)

      из числа указательных местоимений специфически характерной для языка французской литературной сказки является форма ça, широко употребляемая наряду с местоимением cela, и приобретающая в зависимости от контекста и ситуации различные смысловые и эмоционально-экспрессивные оттенки:

- …Crois-tu qu’il faille beaucoup d’herbe à ce mouton?...

        ça suffira sûrement. Je t’ai donné un tout petit mouton.

        Pas si petit comme ça...(S.-Ex., 471)

К синтаксическим особенностям следует отнести то, что:

      сказка представляет собой текст, простой и упорядоченный, то есть она обладает высокой степенью связанности текста;

      в качестве единицы нарративного анализа используются элементарные сюжеты, в каждом из которых участвуют, как правило, два или более действующих лица, при этом общение между ними происходит в разговорном стиле;

      простые предложения в разговорном стиле общения, в диалоге часто обладают относительной смысловой и синтаксической самостоятельностью;

      специфичность условий, в которых протекает диалог, влияет на структуру предложений, то есть вызывает, например, появление предложений с эллипсисом, таких, которые не имеют в своем составе одного из обязательных членов предложения;

      в зависимости от цели высказывания в разговорном стиле используются различные повествовательные, вопросительные и побудительные предложения;

      разговорная речь может иногда принимать форму монолога, когда один из собеседников рассказывает что-либо другому: в подобных случаях встречаются в употреблении, в основном, повествовательные предложения;

      диалог же представляет собой чередование вопросительных, восклицательных и повествовательных предложений в большинстве случаев;

      в языке литературной сказки мы можем проследить тенденцию к сохранению прямого порядка слов, к отказу от инверсии, имеющей грамматическое значение;

      кроме прямого порядка слов в языке авторской сказки можно отметить употребление и других средств языка, которые принято называть синтаксическими: выделительные обороты, разного рода повторы и репризы:

    Ton renard,... ses oreilles ..., elles ressemblent un peu à des cornes(S.-Ex., 534)( реприза: ses oreilles и elles)

    C’est le temps que j’ai perdu pour ma rose… fit le petit prince, afin de se souvenir(S.-Ex., 526)( выделительный оборот: c’est...que)

    Je connais une planète où il y a un Monsieur cramoisy. Il n’a jamais respiré une fleur. Il n’a jamais regardé une étoile. Il n’a jamais aimé personne. Il n’a jamais rien fair d’autre que des additions.

    Il y a millions d’années que les fleurs fabriquent des épines. Il y a millions d’années que les moutons mangent quand même les fleurs(S.-Ex., 485)(курсивом выделен повтор).

III. К лексико-стилистическим характеристикам литературных сказок французских авторов отнесем:

    Нетрадиционный зачин и композицию, например, "Маленький принц" - это роман-сказка.

    Традиционный набор действующих лиц и персонажей: как и в народной сказке в авторской действуют говорящие животные и вещи, именно поэтому и удалось вычленить несколько лексико-тематических групп слов, обозначающих зверей, птиц, рыб и земноводных:

      лексико-тематическая группа слов "дикие животные и птицы" включает 23 единицы;

      лексико-тематическая группа слов "домашние животные и птицы" включает 28 единиц;

      лексико-тематическая группа слов "рыбы, земноводные, пресмыкающиеся" включает 22 единицы.

    в сказках Марселя Эме нами отобраны слова, обозначающие детенышей зверей и птиц, это обусловлено основным сюжетом произведений. Получив такой тематический ряд слов, мы сочли целесообразным обратиться к толковым словарям (РК, РЬ), чтобы составить как бы "семейные гнезда" слов, включающие наименования самки, самца и детеныша; кроме того, в отдельном приложении мы даем глаголы, обозначающие "крики" животных и птиц.

Список использованной литературы

1. Абдуллаев И.Ш. Семантическое поле "репутация" в старо- и среднефранцузском языке: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Л., 1981.

2. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М., 1959.

3. Арнольд И.В. Семантическая структура слов в современном английском языке и методика ее исследования. Л., 1996.

4. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание: Учебное пособие для студентов педагогических институтов. М.: Просвещение, 1979.

5. Бертельс А.Е. Разделы словаря, семантические поля и тематические группы слов // Вопросы языкознания. 1982. № 4. С. 52-63.

6. Бордовских Н.С. Бернар Клавель и его сказки // Б.Клавель. Поющее дерево: Сборник сказок. М.: Радуга, 1987. С. 5-7.

7. Бородина М.А., Гак В.Г. К типологии и методике историко-семантических исследований. Л.: Наука, 1975.

8. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика. М.: Высшая школа, 1990.

9. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Вопросы языкознания. 1953. № 5.

10. Гак Г.В. Сопоставительная лексикология. М., 1997.

11. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М., 1987.

12. Кузнецов В.Г. О путях выделения компонентов значений слов при описании лексико-семантических групп // Актуальные проблемы лексикологии и лексикографии. Пермь: Пермский университет, 1972.

13. Левит З.Н. Очерки по лексикологии современного французского языка. М., 1969.

14. Мильчина В.А. "Другой, может быть, сказал бы все это лучше, но никто не сказал бы этого так, как он..."// Ш.Нодье. Фантастические и сатирические повести: сборник. М.: Радуга, 1985. - Предисловие -С. 5-28.

15. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высшая школа, 1988.

16. Никольская Е.К., Гольдинберг Т.Я. Грамматика французского языка. М., 1974.

17. Пиотровский Р.Г. Очерки по грамматической стилистике французского языка. М., 1956.

18. Потоцкая Н.П. Стилистика современного французского языка. М., 1974.

19. Пропп В.Я. Морфология сказки. М., 1998.

20. Разумовская М.В. О сказке // Французская литературная сказка (12-20 вв.). М.: Радуга, 1983. С.5-34.

21. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. М., 1977.

22. Тархова В.А. Хрестоматия по лексикологии французского языка. Л.: Просвещение, 1972.

23. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Языковедческие исследования в честь академика Стефана Младенова. София, 1957. С 523-538.

24. Халифман Э.А. и др. Словообразование в современном французском языке. М.: Высшая школа, 1983.

25. Халифман Э.А. Пособие по французской лексикографии: Учебное пособие. М.: МГУ, 1987.

26. Чеснович Е.П. Хрестоматия по лексикологии французского языка, Л.: ЛГУ, 1981.

27. Штейнберг Н.М. Грамматика французского языка/ Под ред. Е.А. Реферовской. Л., 1973.

28. Mounin G. Clef pour la sémantique. – P. : Edition Sechers, 1975.

Словари, источники и принятые в работе сокращения

29. Гак В. Г., Ганшина К. А. Новый французско-русский словарь.– М.: Рус. яз., 2000. – 1195 с.

30. Petit Larousse illustré. – P. : Larousse, 1989. ( P.L.)

31. Petit Robert. Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française. – P. : Le Robert, 1984.( P.R.)

32. Клавель Б. Поющее дерево: сборник сказок. – М.: Paдyra, 1987(CL).

33.Нодье Ш. Фантастические и сатирические повести: сборник – М.: Paдyra,1985.

34. Французская литературная сказка.(12-20 вв.): Сборник. – М.: Paдyra, 1983.

35. Aymé M. L'Eléphant; Les Cygnes; Le Problème // Французская литературная сказка..– C. 407-425; C. 425-443; C. 443-464 (Aymé)

36. Aulnoy M. C. de La Belle aux cheveux d'or // Французская литературная сказка.– C. 153-172 (Aulnoy).

37. Bernard C. Riquet à la Houpe // Французская литературная сказка.– C.143-153 (C.B.).

38. Daudet A. La Chèvre de M. Seguin // Французская литературная сказка.– C. 379-388 (Daudet).

39. France A. Histoire de la duchesse de Cigogne et de M. De Boulingrin // Французская литературная сказка.– C. 388-407 (A.F.).

40. France M. de Yonec // Французская литературная сказка.– C.563-577 (M.Fr.).

41. Lhéritier de Villandon M.-J. Les Enchantements de l'éloquence // Французская литературная сказка..– C. 113-143 ( L. M.-J.).

42. Nodier Ch. Trésor des Fèves et Fleur des Pois // Французская литературная сказка..– C. 347-379 ( Nodier).

43. Nodier Ch. Un Renard pris au piège // Французская литературная сказка..– C. 488-504 (Ch. N.).

44. Perrault Ch. Cendrillon ou la Petite Pantoufle de verre // Французская литературная сказка..– C. 91-101 (Ch. P.).

45. Pineau Ch. Histoiore de l'oiseau triste // Французская литературная сказка..– C. 545-552 (Pineau).

46. Saint-Exupéry A. de Le Petit Prince // Французская литературная сказка..– C. 464-545 (S.-Ex.).

47. Voisenon, abbé de La Navette d'amour // Французская литературная сказка..– C. 245-253 (Vois.).

48. Voltaire Le Taureau blanc // Французская литературная сказка..– C. 293-340 (V.).

Приложение 1

Лексико-грамматическая группа "домашние животные"

Agneau, âne, bélier, boeuf, bouledogue, brebis, cfnard, chat, cheval, chèvre,chien, chien-loup, coq, dinde, dindon, dogue, mouton, oie, porcelet,poule, poussin, vache, veau.

Лексико-грамматическая группа "дикие животные и птицы"

Aigle, busard cendré, cerf, cigogne, chouette, corbeau, écureuil, éléphant, escargot, faon, geai des chênes, hérisson, hibou, marcassin, marmotte, mésange à queue longue, mulot, musaraigne, ours, pie, renard, sanglier, souris, tortue.

Лексико-грамматическая группа "рыбы, земноводные и пресмыкающиеся"

Ablette, alose, anguille, brème, brochet, carpe, carpillon, couleuvre, crapeau, gardon, goujon, grenouille, perche, perche arc-en-ciel, poisson chat, poisson rouge, serpent d'eau, têtard, triton, truite, vairon, ver de terre.

Приложение 2

"Ceмейные группы" слов

Mâle

Femelle

Petit

aigle

aigle

aiglon>m>, aiglonnef

âne

ânesse

anon

bélier, mouton

brebis

agneau

boeuf, taureau

vache,taure,génisse

veau, bouvillon

Busard

buse

—

canard

cane

caneton,canardeau

cerf

biche

faon

chat

chatte

chaton

cheval

jument, pouliche

poulain

chèvre

bouc

chevrette, chevreau

chien

chienne

chiot

cigogne

—

cigogneau

cochon, verrat, porc

truie

porcelet, cochonnet, goret

coq

poule

poussin,poulet,poulette

dindon

dinde

dindonneau

éléphant

—

éléphanteau

jars

oie

oison

lapin

lapine

lapereau

loup

louve

louveteau

ours

ourse

ourson

renard

renarde

renardeau

sanglier

laie

marcassin

souris

—

souriseau

Приложение 3

" Les cris des bêtes "

Les animaux

Les oiseaux

Ane brait

Bélier blatre

Brebis bêle

Boeuf beugle, meugle

Bouc bêle

Cerf brame

Chat miaule

Cheval hennit

Chèvre béguète

Chien aboie, jappe, hurle

Cochon grogne

Eléphant barète, barrit

Grenouille coasse

Loup hurle

Mouton bêle

Ours gronde, grogne

Renard glapit

Sanglier grommelle, nasille

Taureau mugit

Vache beugle

Aigle glatit

Canard cancane, nasille

Chouette chuinte

Cigogne claquette, craquette

Coq chante

Corbeau croasse Geai cajole Hibou hue, ulule

Jars jargonne

Oie criaille, siffle, cacarde

Pie jacasse,jase

Poule glousse, caquette

Poussin piaule