Функциональные особенности заимствований иноязычной лексики в современной публицистике

Введение

Русский язык всегда был открыт для пополнения лексики из иноязычных источников. Заимствования из древних языков (греческого, латинского), тюркизмы, галлицизмы, слова из голландского, немецкого, английского, полонизмы, украинизмы и другие осваивались русским языком в разные исторические эпохи, не нанося ущерба его национальной самобытности, а лишь обогащая его и расширяя его пределы. [2, с. 100].

Приток заимствований в русский язык особенно увеличился в 90-е годы XX века. Это связано с изменениями в сфере политической жизни, экономики, культуры и нравственной ориентации общества. Наблюдается небывалая экспансия иноязычной лексики во всех областях. Она заняла ведущие позиции в политической жизни страны, привыкающей к новым понятиям: президент, инаугурация, спикер, импичмент, электорат, консенсус и так далее; иноязычные термины стали господствующими в самых передовых отраслях науки и техники – компьютер, дисплей, файл, мониторинг, плейер, пейджер, а также в финансово-коммерческой деятельности – аудитор, бартер, брокер и так далее. В культурную сферу вторгаются бестселлеры, вестерны, триллеры, хиты и так далее. Бытовая речь живо принимает новые реалии с их нерусскими названиями – сникерс, твикс, гамбургер. Даже просторечие и жаргоны пополняют свой лексический запас американизмами, чаще всего – искаженными – герла, фейс, шузы, баксы и др.

Однако слишком большой приток иноязычной лексики в русский язык в определенные периоды всегда вызывал тревогу у деятелей русской культуры, и в первую очередь у писателей. С призывами остановить поток англоязычных заимствований в русский язык выступают и современные литераторы, журналисты, лингвисты, указывая на необычную активность «звонкого иноязычия» в России. [2, с. 57сии. оязычияменные литераторы, журналисты, лингвисты, указывая на необычную активность "вызывал тревогу у деятелей русской]. Например, профессор Ю.А. Бельчиков замечает: «известно, что язык находится в постоянном движении, что в своей эволюции он тесно связан с историей и культурой народа – носителя данного языка. Каждое новое поколение вносит что-то свое не только в философское и эстетическое осмысление действительности, но и в формы, способы выражения средствами языка такого осмысления» [2, с. 30]. Это требует, наряду с привычными для старшего поколения речевыми средствами, создания новых способов самовыражения, необычной манеры речевого поведения. В сложившихся условиях на ход языковой эволюции очень сильное влияние оказывает приток иностранных слов, хлынувших в наш язык через шлюзы, предоставленные им самой жизнью.

Борьба с заимствованиями слов приобрела особую остроту в середину 90-х годов, что получило отражение в выступлениях лингвистов, журналистов, в публикации дискуссионных материалов в газетах и журналах. Академик Евгений Челышев, член Президиума РАН, активно работающий в Совете по русскому языку при президенте Российской Федерации в полемической статье, опубликованной в «Аргументах и фактах», заявляет:

«Одно дело – экологически оправданные, естественные заимствования, постепенно усваиваемые языком и не разрушающие его национальную основу, и совсем другое – агрессивная, тотальная его «американизация». Например, совершенно неприемлемо пришедшее из американского варианта английского языка слово «киллер», в котором размыта негативная оценка, содержащаяся в русском слове «убийца». Сказать человеку «ты убийца» – это вынести ему суровый приговор, а назвать его киллером – это как бы просто определить его профессию: «Я – дилер, ты – киллер, оба вроде делом занимаемся». [2, с. 101].

Переименование, замечает журналист Всеволод Троцкий, «затрудняет верную оценку явлений жизни. В русском языке есть почти бранное слово – «безбожник». Его стали подменять безразлично звучащим словом «атеист», чтобы снять оттенок осуждения и презрения к тем, кто отрекся от веры, своего народа или вообще от веры в Бога» [2, с. 102].

Заимствование широко известных на Западе слов – интернационализмов порой сопровождается искажением их значения. Так, английское слово тинейджер, означающее «девушка или молодой человек от 13 до 19 лет», в русском языке употребляется не только в значении подросток, чаще оно получает иной оттенок: «некто вроде панка или хиппи». Например, так его употребляют авторы публикаций в «Московском комсомольце»: «тинейджер – длинные ноги, длинные волосы – пришел трудоустраиваться…»

В средствах массовой информации «полюбили» слова популизм, популист, используя их, однако, совсем не так, как это принято на Западе. Там слово «популизм» воспринимают как «средство завоевывать симпатии людей». Основы этого искусства были сформулированы еще в древности. Но у нас слово стало негативно-оценочным; лидеров обвиняют в популизме: «Популист потворствует низменным интересам толпы – ради ее преклонения, вопреки здравому смыслу и интересам страны» (АиФ, 2003, №17).

Также можно отметить замечание В.Г. Костомарова, помещенное в статье «Русский язык в иноязычном потопе» («Русский язык за рубежом», 1993, №2): «Чрезвычайно активно идет взаимодействие новейших терминов с привычными выражениями в ранее фактически отсутствовавшей в русской речи и сейчас активно складывающейся сфере рекламы».

Действительно, газетная реклама – одно из самых топких и непроходимых для русского языка мест в «иноязычном потопе».

Исходя из вышесказанного, наше исследование является актуальным, так как в современном языкознании вопрос о функционировании заимствованных слов освещен недостаточно.

Объектом исследования являются иноязычные слова в современном публицистическом тексте.

Предмет исследования – функционирование иноязычных слов.

Целью нашей работы является описание функциональных особенностей употребления иноязычных слов в современном публицистическом тексте.

Исходя из темы, основными задачами нашего исследования являются:

дать общую характеристику процессу заимствования в языке современной публицистики;

выявить заимствования в языке современной публицистики;

провести классификацию на основе семантического принципа;

осветить условия и причины освоения иноязычных заимствований в русском языке.

Метод исследования – описательный с элементами семантического и стилистического анализа.

Собранный нами языковой материал отбирался из публицистических текстов следующих периодических печатных изданий: «Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Советская Белоруссия» – и это не случайно. Газета – один из основных видов коммуникации – характеризуется широким отражением разных сторон жизни общества, в большинстве случаев является первым письменным фиксатором, регистрирующим появление лексических инноваций, именно в газетном тексте новое слово имеет реальную возможность пройти стадию социализации (принятия его в обществе).

Употребление различного вида новообразований помогает наполнять газетный текст определенной долей экспрессивности и отойти от официальности, наладив таким образом контакт с читательской аудиторией. Речевая выразительность реализуется в стилевом «эффекте новизны», в стремлении к необычайности, свежести употребляемых лексических единиц, а также в стремлении избегать повторений одних и тех же слов (помимо терминов), оборотов, конструкций в пределах небольшого контекста, в широком применении средств словесной образности. В этой связи следует отметить, что заимствования – неологизмы и различного рода образования с ними представляют экспрессивные модели, которые являются более яркими на фоне нейтральных, стандартных слов и выражений, то есть обладают высокой степенью стилистической маневренности в газетном тексте.

Лексические заимствования являются если не основным, то наиболее очевидным источником пополнения номинативного инвентаря языка современной публицистики (в основном за счет английского или его американского варианта), массовый характер которых обусловлен экстралингвистической причиной – открытостью современного общества для международных контактов.

1. Условия и причины заимствования иноязычной лексики. Понятие «заимствование»

1.1 Основные условия и причины заимствования иноязычной лексики

Главным условием заимствования иноязычных слов традиционно считается наличие контакта языка-реципиента с языком-источником и, как следствие этого, двуязычие говорящих.

Однако двуязычие – эту предпосылку, это условие заимствования – не следует понимать только как результат территориального контакта двух соседних (или живущих вместе) народов, в особенности если иметь в виду современные процессы заимствования, когда основным путем перехода слов из одного языка в другие является путь письменный (через разного рода тексты). Такие виды речевой деятельности, как чтение, перевод и комментирование иностранной прессы, научной и публицистической литературы, участие в международных конференциях, конгрессах, симпозиумах, общение в процессе разработки совместных технических и научных проектов и т.п., создают благоприятную почву для заимствования иноязычной лексики и терминологии. [6, с. 57].

Но это лишь одна сторона дела. Другая заключается в том, что общество, обслуживаемое языком, осуществляющим заимствование, должно быть готово к принятию иноязычных средств коммуникации. Если этого условия нет, то иноязычное слово – потенциальное заимствование – может какое-то время оставаться уделом узкого круга лиц (например, дипломатов, ученых, переводчиков и т.п.). Более того, общество в лице наиболее влиятельных его слоев, в силу тех или иных социальных, политических, идеологических и т.п. причин, может отнестись резко и отрицательно к актам заимствования и путем сознательных, целенаправленных усилий попытаться освободить речевую практику от тех или иных иноязычных слов.

Осознание своей страны как части всего цивилизованного мира, преобладание интегративных, объединительных тенденций, смещение акцентов на общечеловеческие приоритеты, сотрудничество в области экономики, культуры, спорта и т.д. – все это в конце 80-х годов послужило стимулом для распространения иноязычной лексики.

С активизацией деловых, научных, торговых, культурных связей России с зарубежными странами обычным делом стала работа наших специалистов за пределами родины, функционирование на территории России совместных (русско-иностранных) предприятий и т.п. Очевидным образом это означает интенсификацию коммуникативных контактов носителей русского языка с носителями иных языков, что является важным условием не только для непосредственного заимствования лексики из этих язвков, но и приобщения носителей русского языка к интернациональным, чаще – созданным на базе английского – идиодиалектам, принятым в той или анной социальной среде; ср., например, профессиональные «языки» специалистов по вычислительной технике, коммерсантов, спортсменов, специалистов в области моды, музыкантов, политиков, журналистов, деятелей культуры и др.

Обратимся далее к причинам заимствования.

Общие причины заимствования иноязычной лексики достаточно хорошо известны. Это:

Потребность в наименовании новой вещи, нового явления и тому подобное. Например:

– автобан (<нем. аutobahn) – «широкая магистраль с высококачественным дорожным покрытием для скоростного движения автомобилей», слово применяется пока преимущественно по отношению к зарубежной деятельности, поскольку в России таких магистралей практически нет;

– блейзер (<англ. blazer) – «особого покроя приталенный пиджак»; сравните также названия других модных видов одежды: легинсы (англ. leggins) – «облегающие ногу тонкие женские рейтузы», слансы (англ. slans – «широкие брюки») – «вид мужских молодежных брюк», и прочее;

– гамбургер (<англ. hamburger – от названия одного из немецких городов – Гамбург, где впервые начали делать подобные бутерброды) – «мягкая, часто теплая булочка, разрезанная надвое, с бифштексом и луком (или другими овощами) в середине»;

– дайджест (<англ. digest «краткое изложение») – «особый вид журнала, содержащий в сокращении наиболее интересные материалы из других изданий»;

– телефакс, сокращенно факс (<англ. telephax) – «особый – факсимильный – тип телефонной связи, а также аппарат с печатающим устройством, обеспечивающий такую связь».

2. Необходимость разграничить содержательно близкие, но все же различающиеся понятия. Например:

– стилист (<от франц. styliste) – «специалист, занимающийся созданием определенного стиля в модной одежде, прическах, макияже и тому подобное»;

– гран-при (<франц. grand prix «главный приз») – «высшая награда на фестивале, конкурсе и тому подобное»; необходимость в этом наименовании появилась в связи с тем, что помимо традиционных премий, различающихся порядковым номером (первая премия, вторая премия), с недавних пор стал учреждаться высший, «главный приз»;

– имидж (<англ. image «образ») – «целенаправленно создаваемый образ кого-нибудь, призванный выражать определенные свойства субъекта и тем самым оказывать психологическое, эмоциональное воздействие на зрителей, собеседников, слушателей»;

– киллер (<англ. killer «убивать») – слово, как будто бы в точности дублирующее семантику русского «убийца», однако в русском языке киллер обозначает профессионального убийцу, убийцу-наемника.

3. Тенденция, заключающаяся в том, что цельный, не расчлененный на отдельные составляющие объект и обогащаться должен «цельно», нерасчлененно, одним словом, а не сочетанием слов; так появились в русском языке слова типа снайпер (в русском языке – меткий стрелок), стайер (бегун на длинные дистанции), спринтер (бегун на короткие дистанции) и многие другие. Например:

– слово йети заменяет словосочетание снежный человек (объект, который мыслится, конечно, как нечто единое);

– спортивный термин овертайм (который в английском языке образован из сочетания двух слов: over «сверх» time «время») заменяет оборот добавочное время, имеющий терминологический смысл: определенный отрезок времени, предоставляемого командам для выявления победителя (заметим, что овертайм к тому же дополняет собой пары обозначений со словом тайм: первый тайм – второй тайм – овертайм);

– словом саммит (<англ. summit, «проходящий на высшем уровне») обозначается встреча в верхах, то есть на высшем правительственном уровне;

– словом таблоид (<англ. tabloid) журналисты называют бульварную газету;

– трудное для русской морфологии слово ноу-хау (<англ. know-how – «знать, как») обозначает новые передовые технологии производства чего-либо;

– слово электорат обозначает совокупность избирателей (данного кандидата или данного округа). Заметим, что появление этого термина обусловлено и социально: в современной России принята иная, по сравнению с действовавшей ранее, система выборов – с несколькими кандидатами на одно депутатское место, с конкуренцией между ними, с различиями в статусе разных избирательных округов и тому подобное; поскольку в прежней избирательной системе ничего этого не было, не было и повода говорить о каком-либо электорате.

4. Наличие в заимствующем языке сложившихся систем терминов, обслуживающих ту или иную тематическую область, профессиональную среду и тому подобное и более или менее единых по источнику заимствования этих терминов: если такие системы есть, то вхождение в язык и укрепление в узусе новых заимствований, относящихся к той же сфере и взятых из того же источника, облегчается.

Классический пример – уже упоминавшаяся терминология вычислительной техники, которая сложилась на базе английского языка; она легко пополняется новыми терминами английского правописания. То же следует сказать о спортивной терминологии, а также о лексике некодифицированных подсистем языка, таких как арго наркоманов, хиппи и других: здесь преобладают англицизмы или кальки с английского. [6, с. 58].

Вообще влияние лексики английского языка (главным образом, в его американском варианте) на русский язык наших дней является преобладающим в сравнении с влиянием других языков.

5. Социально-психологические причины и факторы заимствования: восприятие – всем коллективом говорящих или его частью – иноязычного слова как более престижного (по сравнению с исконным), «ученого», «красиво звучащего» и тому подобное.

1) Престижность иноязычного слова по сравнению с исконным или ранее заимствованным или обрусевшим. Этот фактор оказал определенное влияние на активизацию употребления таких слов как презентация (представление), хотя здесь имеется и иная семантическая причина: презентация – это торжественное представление чего-либо (фильма, книги и тому подобное); эксклюзивный (исключительный), которое, правда, легче укладывается в некоторые контексты, чем его русский синоним, – и это обстоятельство по-видимому влияет на живучесть иноязычного слова.

Большая социальная престижность иноязычного слова по сравнению с исконным вызывает иногда явление, которое может быть названо повышением в ранге: слово, которое в языке – источнике относится к объекту, в том или ином смысле более значительному, более престижному и так далее. Так, французское слово boutigue значит «лавочка, небольшой магазин»; заимствованное русским языком, оно приобретает значение «магазин модной одежды»; примерно то же происходит с английским словом shop: в русском языке название шоп приложимо не ко всякому магазину, а лишь к такому, который торгует престижными товарами [6, с. 60].

2) Коммуникативная актуальность понятия и соответствующего ему слова. Очевидно, что если понятие затрагивает жизненно важные интересы многих людей, то и обозначающее его слово становится употребительным. Эта закономерность верна в отношении любых слов, но применительно к иноязычным словам она проявляется особенно рельефно, поскольку здесь добавляется еще фактор социальной деятельности иноязычного наименования.

Иноязычные слова, обозначающие коммуникативно важные понятия, попадают в зону социального внимания в определенные периоды – обычно довольно короткие – их частотность в речи становится необычайно высока, они легко образуют производные, а главное – делаются объектом созидательного употребления и связанных с этим обыгрываний, каламбуров, структурных переделок и тому подобное.

В этом можно убедиться на примере слов приватизация, демократы, ваучер и тому подобные. В наши дни эти слова чрезвычайно популярны, употребляются в самых разных жанрах (хотя, например, слово приватизация и ваучер в недавнем прошлом – специальные коммерческие термины). Они дают множество производных и употребляются «в связке» с однокоренными словами: ваучерный, ваучеризация, приватизировать, приватизированный, приватизатор, приватизация; их намеренно искаженная форма используется для снижения социальной ценности обозначаемых объектов или для иронии: демокрады, дубинки – демократизаторы; прихватизация, прихватизаторы; сплошная ваучеризация всей страны.

Вместе с другими коммуникативно актуальными словами демократы, приватизация и ваучер составили своего рода обойму слов (разных по семантике), являющуюся приметой времени: реформы, реформировать, референдум, монетаризм, суверенитет, конверсия, экология, мафия, рэкет и другие.

Со временем, однако, общественная актуальность понятия может утрачиваться и, соответственно, угасает коммуникативная активность обогащающего это понятие слова. Так случилось, например, с пресловутым консенсусом, словом, которое буквально не сходило с уст политиков в самом конце 80-х годов и в процессе этого широкого употребления потеряло свою терминологическую определенность.

1.2 Номинация

Одним из способов изучения иноязычной лексики является номинация.

Номинация (от лат. nomination – наименование) имеет несколько определений:

1. Образование единиц, характеризующихся номинативной функцией, то есть служащих для называния и выделения фрагментов деятельности и формирования соответствующих понятий о них в форме слов, сочетаний слов, фразеологизмов и предложений. Этим термином обозначают и результат процесса номинации – значимую языковую единицу. Некоторые ученые употребляют термин «номинация» для обозначения раздела языкознания, изучающего структуру актов наименования; в этом смысле номинация-то же, что ономасиология и противопоставляется семасиологии.

2. Совокупность проблем, охватывающих изучение динамического аспекта актов наименования в форме предложения и образующих его частей, рассматриваемых в теории референции; противопоставляется семантике.

3. Суммарное обозначение лингвистических проблем, связанных с именованием, а также со словообразованием, полисемией, фразеологией, рассматриваемыми в номинативном аспекте.

Предметом теории номинации как особой лингвистической дисциплины является изучение и описание общих языковых единиц, взаимодействия мышления, языка и действительности в этих процессах, роли человеческого фактора в выборе признаков, лежащих в основе номинации – ее актов, средств и способов, построение типологии номинации, описание ее коммуникативно-функциональных механизмов и так далее.

В зависимости от отправной точки исследования различают ономасиологический подход к проблемам номинации, когда за исходное берется отношение «реалия» (денотация) – смысл (сигнификат) имени, или семасиалогический, при котором смысл имени рассматривается как способ вычленения и называния реалии (или класса реалий, денотата).

Процессы и структуру актов номинации принято описывать из трехмерного отношения («семантического треугольника») «реалия – понятие – имя». Каждый компонент этого универсально-логического отношения номинации в конкретно-языковом ее воплощении обогащается признаками, характерными для членения мира в данном языке. [12, с. 336].

Реалия предстает как денотат имени, то есть как совокупность свойств, вычлененных в актах номинации у всех обозначаемых данным именем реалий (класса объектов). Понятие, вбирая в себя категориально-языковые признаки, выступает как сигнификат (смысл) имени, в который могут входить в экспрессивные признаки. Имя осознается как звукоряд, расчленяемый в языковом сознании в соответствии со структурной организацией данного языкового кода.

Соотношение сигнификата имени и денотата и направление этого отношения в конкретных актах номинации (в составе высказывания) от смысла имени к денотируемому объекту обозначения (реалии) создают базовую структуру номинации, универсальную для естественных языков. Акты номинации – продукт речевой деятельности, а их результаты осваиваются системой языковой, функциональными и социальными нормами языка и узусом. [12, с. 336].

Результаты номинации. Обогащающие «кусочки» действительности, служат строительным материалом для предложения. Языковые сущности приспосабливаются в процессе номинации к идентификации элементов действительности или к сообщению об их признаках, а также к дейктической, строевой и служебной ролям.

Идентифицирующей функцией обладают имена «естественных родов» – предметов и живых существ, а также артефактов – предметов, созданных человеком. Семантика таких номинаций, воплощенных в форме конкретных существительных отображает субстанциональный чувственно ощутимый образ обозначаемого – например, куст, забор, песок). К функции предикации, или сообщения о свойствах субстанции, приспособлены имена признаков (признаковые имена), называющие субстанциональные или отвлеченные от субстанции свойства – признаки, качества, состояния, процессы. Например, объемный и значительный, худеть и скучать, строить и творить. А также имена абстрактных понятий, конструируемые человеком. Например, совесть, истина, надежда [12, с. 336]. По мере отвлечения от субстанциональных свойств возрастает степень абстрактности номинации. Например, тяжелый и весомый, идти и двигаться, стройка и строительство. Наибольшая отвлеченность присуща номинациям, обозначающим временные, причинно-следственные условия и тому подобные отношения, служебным и строевым средствам (например, причинять, по мере того как и тому подобное). Признаковые имена имеют форму прилагательных, глаголов, наречий и существительных с абстрактным значением.

Характерной чертой этих имен является наличие в их значении семантических валентностей, синтаксически заполняемых в речи именами носителей признака – субъекта, объекта, орудия и тому подобное: грузный – кто/что (лицо, предмет) или строгать – кто (лицо), что (предмет), чем (орудие) и тому подобное. Промежуточное положение между именами предметов и признаков занимают функциональные и реляционные имена лиц, обозначающих их по роду занятий, отношений к другим лицам или предметам (например, учитель, внук, хозяин), общие имена (например, человек, вещь) и имена результатов процессов или состояний (например, открытие, разлука, землетрясение). [12, с. 336].

Акты номинации могут протекать при непосредственном взаимодействии с прагматическими факторами. Последние оставляют свой след в сигнификате-то или иное отношение именующих к обозначаемому: эмоциональное (например, солнце и солнышко, маленький и малюсенький), оценочный (например, главарь, кляча, тащиться), ориентацию именующего на социальные условия речь или формы существования языка и его функционально-стилистическую дифференциацию (например, пометы в словарях типа «прост.», «спец.», «торж.», «поэт.» и тому подобное). Отображение при номинации не только элементов объективной действительности, но и прагматического, субъективного отношения создает экспрессивную окраску языковых единиц за счет особого субъективно-модального компонента значения. [12, с. 336].

Выделяют два вида процессов номинации: первичные и вторичные. Первичные, или изначальные процессы номинации – крайне редкое явление в современных языках. Номинативный инвентарь языка пополняется в основном за счет заимствований или вторичной номинации, то есть использования в акте номинации фонетического облика уже существующей единицы в качестве имени для нового обозначаемого. Результаты первичной номинации осознаются носителями языка как первообразные (например, море, пить, моргать, квас). Производность таких номинаций может быть раскрыта только при этимологическом или историческом анализе. Результаты вторичной номинации воспринимаются кК производные по морфологическому составу или по смыслу. Способы вторичной номинации различаются в зависимости от языковых средств. Используемых при создании новых имен, и от характера соотношения «имя – реальность». [12, с. 336].

По типу средств номинации разграничиваются:

словообразование как регулярный способ создания новых слов и значений;

синтаксическая транспозиция, при которой морфологические средства указывают на смену синтаксической функции при сохранении лексического значения (например, друг, дружить, дружба);

семантическая транспозиция, которая не меняет материального облика переосмысляемой единицы и приводит к образованию многозначных слов, а также фразеологизмов различных типов.

По характеру указания именем на действительность различаются два типа второстепенной номинации – автономная и неавтономная, или косвенная. Автономная номинация протекает на базе одного имени (например, кожа – 1) наружный покров тела человека или животного и 2) оболочка некоторых плодов, кожура; крутой – 1) отвесный, обрывистый и 2) с резким внезапным изменением направления). Вторичные значения слов, обретая самостоятельную номинативную функцию, способны автономно указывать на действительность. Закономерности выбора и комбинации лексических единиц зависят в том случае только от присущего им значения, которое определяют поэтому как свободное. [12, с. 336].

Отличительным признаком неавтономной номинации является использование комбинаторной техники языка в процессе формирования новой языковой единицы. Последняя всегда соотносится со своим обозначаемым косвенно – через посредство семантически опорного для данной комбинации наименования (например, в сочетаниях крутой нрав, крутые меры прилагательное «крутой» соотносится с обозначаемыми «суровый», «строгий» только при посредстве опорных наименований «нрав», «меры»; а также сочетание раб страстей, где слово «раб» обозначает носителя признака, названного опорными наименованиями). [12, с. 336].

В основе всех видов вторичной номинации лежит ассоциативный характер человеческого мышления. В актах вторичной номинации устанавливаются ассоциации по сходству или по смежности между некоторыми свойствами элементов внеязыкового ряда, отображенными в уже существующем значении имени, и свойствами нового обозначаемого, называемого путем переосмысления этого значения. Ассоциативные признаки, актуализируемые в процессе вторичной номинации, могут соответствовать компонентам переосмысливаемого значения, а также таким смысловым признакам, которые, не входя в состав дистинктивных признаков значения, соотносятся с фоновым знанием носителей языка данной реалии или о внутренней форме значения.

Переосмысление значений в процессах вторичной номинации протекает в соответствие с логической формой тропов – метафоры, метонимии и тому подобное и функционального переноса (например, ручка (для письма), вершина (счастья), острый (о восприятии), белая ворона – метафора, класс (об учениках), до петухов – метонимия, гореть (о лампочке) – функциональный перенос и так далее). Смысловые компоненты, переходящие при переосмыслении имени во вторичное значение, образуют внутреннюю форму этого значения. В зависимости от сохранения или забвения внутренней формы различают мотивированное или немотивированное значения слов или фразеологизмов (например, стершаяся внутренняя форма слов узы, волновать, сочетаний красный товар, точить лясы и еще живая – в словах спутник, притеснять, точить зубы). [12, с. 337].

Вторичная номинация, как и косвенная, характерна не только для лексического состава языка, но также для аффиксальных средств и синтаксических конструкций: она существует везде, где произошло переосмысление языковой сущности – автономной или неавтономной.

Особый случай номинации представляет собой косвенная номинация в так называемых косвенных или интенсиональных контекстах (например, в предложениях, вводимых союзом что: он сказал, поверил, сомневался, что…). Этот вид номинации исследуется в теории референции.

Номинации, соответствующие внутренним закономерностям развития языка и удовлетворяющие потребности языкового коллектива в новых номинативных средствах, обычно входят в общеупотребительный словарный запас. За его пределами остаются наименования, создаваемые для нужд узкоспециальной терминологии или возникающие в социально замкнутых коллективах (жаргонные и т.п. номинации), в также в индивидуально-авторском языковом творчестве. [12, с. 337].

Анализ номинации и номинативного аспекта значения языковых единиц проливает свет на закономерности их употребления в речи, так как в процессах номинации формируется и семантика языковых единиц, и его языковые функции, то есть их способность указывать на элементы действительности в речевых актах.

1.3 Точки зрения на понятие «заимствование»

Существует несколько точек зрения на заимствование, одна из которых традиционная. Заимствование – элемент чужого языка, перенесенный из одного языка в другой в результате контактов языковых, а также сам процесс перехода элементов одного языка в другой. Заимствования приспосабливаются к системе заимствующего языка и зачастую настолько им усваиваются, что иноязычное происхождение таких слов не ощущается носителями этого языка и обнаруживается лишь с помощью этимологического анализа. Таковы, например, старые тюркизмы в русском языке: «башмак», «ватага», «казак», «очаг».

В отличие от полностью усвоенных заимствований так называемые иностранные слова сохраняют следы своего иноязычного происхождения в виде звуковых, орфографических, грамматических и семантических особенностей, которые чужды исконным словам. Иностранные слова относятся главным образом к специальным отраслям знания как производства (например, «гиппология» – наука о лошадях). Иногда они обозначают свойственные чужим народам или странам понятия, например, «гуайява» – плодовое растение из тропической Америки [13, с. 158]. Слова такого рода обычно толкуются в специальных иностранных словарях, часть из них включают общие словари.

Некоторые иноязычные по происхождению слова занимают промежуточное положение между иностранными словами и полностью освоенными заимствованиями, например, в русском языке широкоупотребительное слово «пальто» до сих пор не получило способности склоняться. [13, с. 158].

На первых ступенях заимствованные слова чужого языка могут употребляться в текстах заимствующего языка в качестве иноязычных выражений, сохраняя свой иноязычный облик, а если они получают более или менее регулярное употребление, то их называют варваризмами.

Будучи результатом длительного исторического взаимодействия языков, заимствования занимают значительное место в лексике многих языков. Усиление взаимодействия языков при возрастающей роли культурных и экологических связей между народами приводит к образованию особого фонда интернациональных слов, имеющихся как в родственных, так и в неродственных языках. В языках Европы основной фонд интернациональных слов составляют заимствования из греческого и латинского языков [13, с. 159]. Интернациональные слова преимущественно относятся к области социальной терминологии разных отраслей науки и техники.

Каналы заимствований могут быть как устные (на слух), так и книжные, письменные (по буквам). При устном заимствованное слово претерпевает больше изменений во всем своем облике, чем при письменном. Если слово входит в язык другого народа при одновременном заимствовании нового предмета или понятия, то значение этого заимствования не претерпевает изменений, но в случае вхождения нового слова в качестве синонима к уже существующим словам между этими синонимами происходит разграничение значений и наблюдаются сдвиги в исходной семантике. Слова подобного рода иногда называют проникновениями. [13, с. 159].

Заслуживает внимания подход А.А. Ильиной. По ее мнению, процесс лексического заимствования трактуется не как пересечение иноязычных элементов лексики, а как создание в языке-реципиенте новых собственно лексических элементов, специфика которых состоит лишь в том, что они генетически восходят не к иноязычной лексеме, а к ее очень специфическому варианту, употребленному в речевом контексте воспринимающего языка, то есть лексическое заимствование – это стихийно осуществляющееся в системе функционирующего языка и его средствами имитационное моделирование иноязычных лексических элементов в процессе функционального освоения языком индивидуальных речевых новообразований, созданных по иноязычным образцам. [4, с. 15].

Актуальность и возможность пересмотра традиционной трактовки процесса заимствования как «миграции языковых единиц», а заимствующих элементов как «перенесенных иноязычий» обусловлена, по мнению Ильиной, следующими методологическими принципами:

Из социологического понимания языковой нормы логически следует, что любое речевое новообразование, став общеупотребительным. Органически принадлежит данному языку либо определенным его формам существования, языковым стилям и тому подобное. Поэтому заимствованные элементы, будучи общепринятыми, функционально укоренившимися, являются элементами заимствующего, но не воздействующего языка, независимо от степени их формальной освоенности;

Системный подход к языку означает, что каждый элемент языка является таковым только через структурные отношения системы и не существуют вне их как элемент данного языка. Следовательно, заимствованный элемент, являясь элементом языка-заимствования, не может рассматриваться одновременно как иноязычный элемент. [4, с. 15].

Закономерностью стихийного имитационного моделирования языком-заимствователем иноязычной лексики является тенденция к максимальному соответствию с существующими языковыми нормами. Однако в определенной языковой ситуации эта тенденция может реализоваться не полностью. Функционально укоренившиеся, принятые носителями языка новообразования остаются формально недоосвоенными. В языке закрепляются лексические элементы, нарушающие сложившиеся нормы и тем самым формирующие новые нормы, вызывая цепь ядовитых изменений.

Принятая инновация первоначально социализируется и функционирует в первичном языковом коллективе, например, в семье или иной малой общественной группе, способной быть носителем языковых традиций. Приобретенный ей при первичной социализации минимальный узуальный статус может сохраниться за ней недолго, но может и быстро измениться в результате межколлективных принятий, распространяющих заимствование в коммуникативном пространстве воспринимающего языка и повышающий уровень его узуальности. В процессе коммуникативного распространения лексическое заимствование может изменяться, специфически ассимилируясь в различных субкодах, и функционировать в воспринимающем языке в виде нескольких или многих фонетических, грамматических и лексико-семантических вариантах. [4, с. 222].

Однако трактовка процесса лексического заимствования не как перенесение иноязычных слов, а как создание в языке-реципиенте новых собственных лексических элементов путем «копирования иноязычных моделей» или «имитационного моделирования иноязычных образов», не получила широкого распространения в современной лингвистике.

Следующий подход к изучению заимствований связан с такими двумя взаимообразующими и взаимодополняющими направлениями современной лингвистике, как когнетивное и коммуникативное: с одной стороны, когнетивная система человека складывается под воздействием социальных факторов, относящихся к коммуникативно-прагматической парадигме, а с другой стороны – когнетивные процессы оказывают влияние на выбор и употребление языковых единиц в различных контекстах. Речь, таким образом, идет о сложных взаимоотношениях коммуникации и познания.

Такой подход к изучению функционирования заимствованного слова предполагает максимальный учет фактора человека как носителя языка, то есть исследование того, «как человек через свой многообразный опыт познает окружающий его мир и структурирует индивидуальную картину мира в целях опоры на нее в процессах разнообразной деятельности (в том числе и речевой)» [5, с. 11].

Слово вообще и иноязычное слово в частности несет информацию как о языковой, так и о внеязыковой действительности. Иноязычная лексика связывает не только один язык с другим, но и одну культуру с другой, тем самым предоставляя возможность носителям разных культур ознакомиться с реалиями, традициями, представлениями, имеющимися у них. Но при этом следует учитывать то обстоятельство, что человек оценивает другую культуру сточки зрения своих культурных представлений, что может привести к непониманию, двусмысленности и, как результат, к коммуникативной неудаче. Использование когнетивного подхода в сочетании с лингвистической прагматикой предлагает разрешение этих трудностей, так как в этом случае предоставляется возможность осмыслить различные языковые явления с максимальным учетом человеческого фактора в языке.

Как справедливо заметила И.Л. Медведева, изучение иноязычного слова не может основываться на понимании слова как абстрактной единицы языковой системы: «Слово не является дискретной единицей, загружаемой в память, хранящейся в памяти как в контейнере и извлекаемой из нее при необходимости. Слово как достояние человека представляет собой продукт многообразных процессов установления связей, причем энергия движения слова к созиданию сохраняется в свернутом виде во внутренней форме слова». [15, с. 174]

Заимствованное слово представляет собой многомерное образование, содержание и структура которого может различаться в системе языка и речевой деятельности, что обусловлено рядом причин объективного и субъективного характера, поэтому при исследовании функционирования иноязычного слова важны и семантика, и прагматика слова, и связанные с данной единицей ассоциации, появляющиеся в языке-реципиенте.

Таким образом, следует согласиться с мнением Т.Н. Мамонтовой, что назрела необходимость изучения заимствованных слов не в системно-социологическом подходе, а в рамках триады «язык – культура – языковая личность», что видится перспективным на современном этапе развития языковедческой науки, так как исключает рассмотрение слова в виде статичного набора компонентов и отводит первостепенную роль говорящему и воспринимающему речь субъекту. (Мамонтова, 2005, с. 6).

Определенный интерес представляет психолингвистическая трактовка процесса языкового заимствования. С позиций психолингвистики к заимствованной относится лексика, с которой увязывается новое знание о том или ином фрагменте действительности, причем не только впервые представленное, но и измененное представление об уже известном. Как отмечает Т.Н. Мамонтова, «свое» увязывается с известным словом, которое имеет уже зафиксированное значение, причем не только в словарях, но и в сознании (подсознании) носителя языка. Однако при установлении, является ли слово заимствованным или нет, трудно найти критерии заимствования, меру «своего» и «чужого», которая охватывала бы все конкретные случаи заимствования (Мамонтова 2004, с. 8).

К перечисленным выше факторам следует добавить и фактор глобализации (от лит. globus – шар, фр. global – всеобщий) – феномен, который сегодня наблюдается во всех областях жизни человека. По отношению к языку на современном этапе развития мирового сообщества чаще всего говорят о глобализации английского языка, так называемой «американизации». Став мировым языком науки, бизнеса, развлечений американский английский заложил фундамент для дальнейшей экспансии американской культуры. Вслед за глобальными рынками и глобальной сетью развлечений и путешествий приходит глобальная коммуникация на международном языке. Поэтому можно утверждать, что феномен глобализации является одним из определяющих факторов лавинообразного процесса заимствования в современном русском языке.

Как следует из вышеизложенного, проблематика заимствования продолжает оставаться в фокусе внимания современных исследователей. Это объясняется, в первую очередь, тем, что, несмотря на некоторую общность процессов в условиях языкового контакта, каждый конкретный случай заимствования имеет свою специфику.

Термин «заимствование» стал исключительно многозначным и включает в себя различные явления, которые исследователи, каждый по-своему, стремятся дифференцировать, что ведет к расширению области исследования «своего» и «чужого» в языке.

При наличии огромного количества работ по проблемам языкового заимствования в большинстве случаев имеют место системные исследования, изучающие заимствованное слово как единицу абстрактной языковой системы, как объект рассмотрения семантических средств и расхождений заимствованных слов с их звуковыми или буквенными аналогами.

Признается актуальным и перспективным изучение процесса заимствования с использованием когнетивного и коммуникативного подхода, что обуславливает исследования функционирования заимствованных слов с максимальным учетом человеческого фактора в языке.

Исходя из вышесказанного, в качестве рабочего определения заимствования-неологизма можно принять следующее: заимствование-неологизм – это слово или сочетание слов, новое либо по форме, либо по содержанию, либо по форме и по содержанию.

2. Классификация заимствованной лексики. Трансноминация

2.1 Классификация заимствованных слов на основе семантического принципа

Собранный нами языковой материал мы разделили, опираясь на классификацию В.В. Мартынова, который в вокабуляре заимствований современной газетной публицистики выделяет две группы:

собственно заимствования;

заимствования-проникновения.

Собственно заимствования используются для номинации новых явлений, предметов, не имеющих отдельного обозначения в русском языке в результате появления нового понятия или предмета. Сюда можно отнести следующие слова:

– инаугурация (<фр. inauguration – «торжественная процедура вступления в должность главы государства») [17, с. 269]; пейджер (англ. pager – «миниатюрное принимающее радиосигналы и преобразующее их в текст устройство») [17, с. 520];

– интервью (<фр. (англ.) – «предназначенная для распространения в СМИ беседа с каким-нибудь лицом в форме вопросов и ответов на актуальные темы») [17, с. 278];

– субсидии (<фр. (нем.) – «денежная или натуральная помощь, оказываемая кому-нибудь государством или каким-нибудь учреждением»); [17, с. 672];

– хакер (<англ. – «компьютерный взломщик – тот, кто с помощью своего компьютера проникает в информационные сети банков, финансовых, промышленных и иных учреждений с целью добыть нужные сведение, заразить эти сети вирусом») [17, с. 768];

– дискография (<англ. – «каталоги и перечни, отделы в периодических изданиях, содержащие анютированные списки новых пластинок, рецензий на них») [17, с. 235];

– оффшор (<англ. offshore – «центр совместного (международного) предпринимательства, предоставляющий иностранным участникам льготы при проведении ими финансово-кредитных операций») [17, с. 499].

Однако не всегда и не обязательно новое слово возникает в результате появления нового понятия или предмета. Уже имеющееся понятие, предмет могут быть названы новым словом, которое или более четко, более глубоко и более правильно выражает их суть, или – большей частью – возникает из стилистических потребностей для сообщения разного рода экспрессивно-эмоционально-оттеночных значений. Такие слова называются заимствования-проникновения, для которых характерно наличие полного или частичного синонима в русском языке. [14, с. 23]. Они появляются в нем не только с целью дать новое имя, но и отражают тенденцию к употреблению более экспрессивных форм. Сюда мы можем отнесли следующие слова:

– модельер (<фр. modeleur – «специалист по изготовлению одежды») [11, с. 447]. В русском языке это слово имеет несколько синонимов: Кутюрье, портной – «специалист по шитью одежды» [19, с. 485].

– менеджер (<англ./амер. manager – «специалист по управлению производством») [11, с. 428]. Ср. управляющий – «тот, кто руководит, управляет чем-нибудь» [19, с. 743].

– дизайнер (<англ. designer «художник-конструктор, специалист по дизайну») [11, с. 229]. Ср. мастер, художник – «тот, кто творчески работает с какой-либо областью искусства, создает произведения живописи и графики» [19, с. 776].<

– дефиле (<фр. defile – «показ модной одежды, парфюма, косметики») [11, с. 222]. Ср. показ, представление – «спектакль, развлекательное зрелище» [19, с. 501].

– мэтр (<англ. – «учитель, в современно понимании – почтительное наименование человека, имеющего выдающиеся заслуги в области искусства, литературы, науки») [11, с. 461]. Ср. наставник – «учитель, руководитель, воспитатель» [19, с. 329].

– баланс (<фр. balanse – «сравнительный итог прихода и расхода») [11, с. 100]. Ср. счет – «документ с указанием суммы денег, отражающий чье-либо материальное состояние; результат игры, выражающийся в числах». [19, с. 691].

– стилист (<фр. styliste – «специалист, занимающийся сознанием определенного стиля в модной одежде, прическах, макияже и тому подобное») [11, с. 667]. Ср. косметолог, визажист – «специалист по косметике; специалист по уходу за лицом, подбирающий гармонирующие с данным типом лица прическу и разные аксессуары (украшения, очки, головной убор)» [19, с. 248].

– реванш (<фр. revanche – «отплата за поражение в войне, в спортивной игре и так далее») [11, с. 589]. Ср. отплата – «отдавать деньги в возмещении чего-нибудь; делать что-либо в ответ на чей-нибудь поступок». [19, с. 446].

Также сюда можно отнести такие слова как дебют (ср. первое вступление), мораль (ср. образец, пример, патент (ср. аргумент, свидетельство), инновация (ср. новшество, нововведение), лицензия (ср. разрешение), эйфория (ср. радость, блаженство), статус (ср. положение, состояние), презентация (ср. представление) и др.

Таким образом, мы видим, что иноязычные слова в публицистических текстах используются не только для номинации новых реалий современной действительности, но и для обновления таких выразительных средств, как эмоционально окрашенные слова.

2.2 Трансноминация

Под трансноминацией понимается образование неологизмов путем переосмысления уже существующих заимствованных слов. Происходит это, вероятно, в связи с появляющейся необходимостью оттенить какую-либо одну из сторон, качеств того или иного понятия, ранее не отраженных в словесном наименовании, или же для обозначения стилистических и разного рода эмоционально-оценочных оттенков того или иного понятия ли предмета. При появлении новой лексики, основанной на переосмыслении, наблюдается миграция лексических единиц из разряда профессиональных терминов, разговорной лексики, сленга в разряд общелитературного стандарта.

Сюда можно отнести следующие слова:

– допинг (<англ. doping) было заимствовано в начале XX века в значении: «подмешивание наркотиков, употребление наркотиков». В русском языке у этого слова развилось еще одно значение: «возбуждающее средство, применяемое для резкого и, как правило, кратковременного стимулирования физической и нервной активности» [18, с. 77].

– тендер (<англ. tender) было заимствовано в первой половине XIX века в значениях: 1) «вагон особой конструкции, прицепляемый непосредственно к паровозу, составляющий с ним как бы единое целое и предназначенный для хранения запасов воды, топлива, инструментов и смазочных материалов». 2) «В парусном флоте – небольшое морское судно (яхта) с косыми парусами; в моторном – плоскодонное судно (типа катера), используемое для внутрипортовых перевозок и обслуживания крупных судов». [18, с. 274ьзуемое для внутрипортовых перевозок и обслуживания крупных судовдназначенный для хранения запасов воды, топлива, инструм]. В конце XX века это слово приобрело новое значение, не связанное с предыдущими: открытый международный коммерческий конкурс или аукцион при заключении сделок между государственными организациями и иностранными фирмами с целью предотвратить бюрократическую волокиту и коррупцию государственных служащих». [18, с. 274–275]. Именно в этом значении слово тендер широко употребляется в современных публицистических текстах: «ПМК – 3 ОАО «Белсельэлектросетьстрой» производит тендер по изготовлению передвижного вагона-общежития» («Советская Белоруссия, №6, 2005»).

– форум (<лат. forum) раньше имело значение «рыночная площадь, городской рынок». В наше время слово форум употребляется в значении: «широкое представительное собрание» [18, с. 299]. Например, «Избиратель Козанец не удержался: выступил сначала на представительном столичном форуме, потом – в зарубежной печати». («Аргументы и факты», №38. 2005).

Английское слово шоу (show) имеет значение «зрелище, спектакль, демонстрация» [18, с. 316]. В русском языке употребляется в значении: «представления развлекательно-эстрадного жанра».

Французское слово реванш (revonche) было заимствовано в первой половине XX века и имело значение «отплата, возмездие». В наше время слово реванш широко употребляется в значении: «повторная борьба, игра, предпринятая с целью взять верх над прежним победителем». [18, с. 240].

В последние десятилетия XX века в русском языке, в связи с большим количеством групповых заимствований, произошло накопление сложных и составных слов с повторяющимися иноязычными компонентами: пресс-конференция, шоу-программа, шоу-бизнес и другие.

Классификация таких единиц требует специального рассмотрения, так как их компоненты фигурируют в современном русском языке и как самостоятельные, полнозначные единицы, и как активные производящие сложных и составных слов. Такие слова представляют отдельный аспект изучения проблемы заимствования в связи с созданием ситуации, когда трудно бывает установить природу слова – образовано оно в русском языке из имеющихся в нем иноязычных компонентов или же заимствовано.

Таким образом, в процессе функционирования в русском языке иноязычные слова подвергаются лексико-семантической ассимиляции, что выражается в расширении их семантического диапазона, возможности их переносного употребления, в изменении характера экспрессивной окраски. Освоение и укрепление заимствований в системе русского языка в известной мере зависит ль социальной значимости понятия, обозначенного иноязычным словом, частоты и характера употребления слова в СМИ.

Заключение

Русский язык всегда отличался богатством иноязычной лексики, а в последние десятилетия он еще с большей интенсивностью пополняется заимствованными словами. Небывалая экспансия иноязычной лексики наблюдается во всех сферах жизни: политической, экологической, культурной, нравственной. Это происходит потому, что общество вступило в новую общественно-политическую формацию, а также свободные рыночные отношения. Язык же всегда быстро и гибко реагирует на потребности общества. Однако большой приток иноязычных слов в русский язык всегда вызывал тревогу у деятелей русской культуры: писателей, журналистов, лингвистов.

Проблема заимствования иноязычной лексики в настоящее время очень актуальна. Ею занимаются многие ученые: А.А. Ильина, И.Л. Медведева, В.В. Мартынов, Л.П. Крысин и другие. Каждый из них по-своему дает определение понятию «заимствование».

В первую очередь заимствованные слова наиболее часто употребляются в публицистическом тексте, так как газета является одним из основных видов коммуникации и первым письменным фиксатором, регистрирующим появление лексических инноваций. Именно в газетном тексте новое слово имеет реальную возможность пройти стадию социализации.

В нашей курсовой работе мы распределили собранный языковой материал на основании классификации В.В. Мартынова, который опирался на семантический принцип и выделял собственно заимствования и заимствования-проникновения. Собственно заимствования называют новые предметы окружающей действительности, а заимствования-проникновения – уже имеющиеся. При этом заимствования-проникновения отличаются от

синонимов в русском языке либо стилистической окраской, либо оттенком значения.

В настоящее время проблема заимствования иноязычной лексики актуальна, так как в современном языкознании недостаточно изучен этот факт.

Список литературы

Брайли А.Л. Неологизмы в русском языке. – М., 1973

Голуб И.Б. Стилистика русского языка. – М, 1997

Елисеева И.С. Заимствования и процесс номинации в языке современной газетной публицистики. Acta albamthenica, cossia polonica. VII мiжнародная навуковая канферэнцыя «Беларуска-руска-польская супастаўляльная мовазнаўства, лiтаратуразнаўства, культуралогiя»: Зборнiк навуковых артыкулаў/ пад агульн. рэд. Г.М. Мезенка. – Вiцебск: Выдавецтва УА «ВДУ iмя П.М. Машэрава», 2006.

Ильина Л.А. Методологические проблемы исследования процесса лексического заимствования // Лексика и фразеология языков народов Сибири. – Новосибирск, 1988

Ильина Л.А. О теоретических основах классификации лексических заимствований // Вопросы языка и литературы. – Новокузнецк, 1981.

Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи (из наблюдений за речевой практикой масс-медиа). – М.: Педагогика-Пресс, 1997

Крысин Л.П. Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // РЯШ. – 1994. – №6

Крысин Л.П. Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // Русский язык конца XX столетия (1985–1995). – М.: Язык русской культуры, 1996.

Крысин Л.П. Иноязычное слово в современном русском языке. М.: Наука, 1968.

Крысин Л.П. Словообразование и заимствование // Лики языка. – М., 1998.

Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. – М., 1998.

Ларионова Е.В. Новейшие англицизмы в современном русском языке (на материале общественно-экономической лексики). – М., 1993.

Лингвистический энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1990.

Лопатин В.В., Л.Е. Лопатина. «Русский толковый словарь» (около 35000 слов). – Москва, «Русский язык», 1994.

Мартынов В.В. Славяно-германское лексическое взаимодействие древнейшей поры. – Мн., 1963.

Медведева И.Л. Функционирование иноязычной лексики в свете психологической концепции слова // Психолингвистические проблемы функционирования слова в лексиконе человека. – Тверь, 1999.

Романов А.Ю. Англицизмы и американизмы в русском языке и отношение к ним. – СПб, 2000.

Русский толковый словарь. – М., 1994.

Скалярская Г.Н. Состояние современного русского языка. Взгляд лексикографа // Русский язык и современность. Проблемы и перспективы развития русистики. – М., 1991.

Словарь иностранных слов: актуальная лексика, толкование, этимология. Н.С. Арапова Р.С. Кимягарова и др. – 2-е изд. Дополненное. – М.: Цитадель, 1999.

Словарь иностранных слов. – 7-е изд., 1979.

Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. – М.: Просвещение, 1973.

Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. – М., 1977

Шмелев Д.Н. Способы номинации в современном русском языке. – М., 1982.

Список источников

«АиФ» – «Аргументы и факты в Белоруссии»

«КП» – «Комсомольская правда в Белоруссии»

СБ» – «Советская Белоруссия»