Проблематика и поэтика романа В.М. Теккерея "Ярмарка тщеславия"

Черкасский национальный университет

имени Богдана Хмельницкого

кафедра зарубежной литературы

Синько Олег Викторович

Курсовая работа

Проблематика и поэтика романа В. М. Теккерея «Ярмарка тщеславия»

студента 2 – А курса

факультета русской филологии

Научный руководитель:

Козюра Елена Васильевна

Черкассы

2006

ПЛАН

Глава I Проблематика романа «Ярмарка тщеславия»

1. История создания «Ярмарки тщеславия»

1.2. Черты социально - бытового и исторического романа в произведении

1.3. Повороты судеб Эмилии Седли и Ребекки Шарп или отсутствие положительного героя.

Глава II Поэтика романа «Ярмарка тщеславия»

2. 1. Функция пролога «Перед занавесом»

2. 2. Принцип театрализации в романе

2. 3. Ярмарка – обобщенный образ Англии

Использованная литература

ГЛАВА I

ПРОБЛЕМАТИКА «ЯРМАРКИ ТЩЕСЛАВИЯ»

1. История создания «Ярмарки тщеславия»

Одним из самых известных имен, как в английской, так и в мировой литературе является имя Уильяма Теккерея. Самое известное его произведение - «Ярмарка тщеславия» (1848; в прежних русских переводах заглавие передано более точно — «Базар житейской суеты») обращено к прошлому, хотя и близкому: действие происходит в годы наполеоновских войн [Муравьев, 1962: 875]. Создатель романа заимствовал название у писателя XVII в. Джона Бэньяна, который в своей ал­легории «Путь паломника» изобразил, как ге­рой во время странствия в Град Спасения попа­дает на «ярмарку житейской суеты», где можно приобрести все, что угодно: дома, земли, титу­лы, жен, мужей. Когда Теккерей приступал к работе над «Ярмаркой тщеславия», он был известен только в кругу профессионалов-литераторов, после же публи­кации романа он выдвинулся в первый ряд со­временных писателей и стал соперником самого Диккенса [Аксерольд, 1967: 202]. Вероятно, Теккерей сознавал, что совершает серьезный и важный шаг: «Ярмар­ка» — первое произведение, которое он подпи­сал своим именем. Воссоздавая судьбы двух подруг по пансиону, принадлежащих к разным социальным слоям, Теккерей добился органического соотнесения частной и исторической жизни: почти не соприкасаясь впрямую, они постоянно оттесняют друг друга. Роман, представляющий собой достоверную картину английского общества изображаемого времени, затрагивает сложную этическую проблематику. Она связана с духовным самоопределением личности в условиях, когда доминирует все «суетное, злонравное, сумасбродное, полное фальши и притворства» [Бушканец, 1976: 12]. Это произведение стало вершиной творчества писателя [Теккерей, 1980: 1324]. «Ярмарка тщеславия» вобрала в себя все то, что было создано Теккереем-художником за десять предшествующих лет, продолжила то, что было намечено в «Книге снобов» [Ивашева, 1956: 12].

1. 2. Черты социально – бытового и исторического романа в

произведении

В «Ярмарке тщеславия», хотя роман этот по своим жанровым признакам скорее социально-бытовой, а не исторический, отразились взгляды автора на способ изображения исторических событий в художественном произведении. Следует подчеркнуть, что в нем четко просматриваются элементы плутовского романа, с которым прекрасно был ознакомлен автор. Эти элементы четко прослеживается в судьбах двух главных героинь, особенно Ребекки Шарп [Урнов, 1982: 6].

Необходимо видеть еще и глубинную, ускользающую от поверхностного взгляда (каким нередко бывает взгляд офици­ального историографа) связь между истори­ческим событием и повседневными судьбами незаметных, рядовых людей. Уильям Теккерей полагал, что об ис­тории нельзя судить только по официальному парадному фасаду. Разорение старика Седли, вдовство Эмилии, сиротство ее сына — все это, как показал автор, не менее значительные события, чем деяния полководцев и монархов, прославленных офи­циальной историей [Вахрушев, 1978: 69].

Гениева Е. Ю. пишет, что в произведении «Ярмарка тщеславия» художественное пространство определено двумя параметрами – макро- и микромиром. Здесь развертывается широкая панорама английской жизни первой половины XIX века. В нем изображены столица Британской империи, ее пригороды, поместья и большие дороги. События романа происходят в Англии, переносятся в Бельгию, Францию, Германию, Италию, говорится об Индии и Африке. Места, упомянутые в произведении, являются фоном или основой для всех событий, происходящих в «Ярмарке тщеславия». Это – макромир, противопоставленный узкому и замкнутому микромиру, который позволяет увидеть внутренний мир человека [Гениева, 1985: 355].

1. 3. Повороты судеб Эмилии Седли и Ребекки Шарп или

отсутствие положительного героя

Выходом в свет из пансиона мисс Пинкертон двух подруг – Эмилии Седли и Ребекки Шарп открывается роман; превратности их судеб составляют глав­ное его содержание. За судьбами Бекки и Эмилии просматривает­ся сатирическая модель английского общества и его иерархической сложности: из пансиона мисс Пинкертон, зараженного мелкобуржуаз­ным, «дешевоблагородным» духом, мы попада­ем в дома коммерсантов Осборна и Седли, затем в среду поместного, титулованного дво­рянства — семейства Кроули — и, наконец, в высшее английское общество [Вахрушев, 1981: 55]. Развязкой служит счастливое замужество простой Эмилии и позорное падение острой на язык Ребекки. Как уже было сказано, в произведении Бекки Шарп обнаруживает явное родство с героями плутовского романа. Эта связь закреплена и в ее фамилии: она «острая» (sharp), принадлежит к породе «ловкачей», «мошенников» (sharpers) [Галин, 1963: 5]. Но для Теккерея тра­диции плутовского романа уже не самоценны. Его занимают не столько похождения отдель­ного «правонарушителя» (Бекки Шарп), хотя они во многом определяют движение романа, сколько его социальная типичность для Британской империи тех времен.

Сюжетным центром книги Уильям Теккерей сделал одну из вечных тем мировой литературы – историю двух женщин, подруг и соперниц [Сохань, 1964: 25]. Эмилия и Ребекка, эти две девочки, изначально разные: «Мисс Седли была дочерью лондонского купца, человека довольно состоятельного, тогда как мисс Шарп училась в пансионе на положении освобожденной от платы ученицы, обучающей младших…» [Ивашева, 1974: 222]. Различие между ними постоянно подчёркивается автором на протяжении всего повествования, однако ни одну из них он не делает героиней своего романа. Ни Ребекка Шарп, ни даже Эмилия не яв­ляются для Теккерея героинями в строгом смысле слова. В заглавие не вынесены, как это было принято в ту эпоху, их имена («Квентин Дорвард», «Оливер Твист», «Дэвид Копперфилд», «Джейн Эйр» и т. д.). Проблема положительного героя представляла для автора неразрешимую трудность [Ивашева, 1964: 87]. Подзаголовком кни­ги — «романа без героя» — Теккерей прямо указал на то, что в повествовании нет ни од­ного персонажа, который был бы носителем положительного нравственного начала и точку зрения которого на людей и явления мы могли бы, по замыслу автора, разделять. Для писателя быть героем означает не плыть по течению, смотреть на действительность и на себя бог иллюзий [Соловьева, 1970: 25]. Но все персонажи «Ярмарки тще­славия», даже самые привлекательные, напри­мер майор Доббин, живут в плену самообмана.

Но потом это же опровергает сам писатель. „Пусть это роман без героя, но мы претендуем, по крайней мере, на то, что у нас есть героиня", – говорит автор, имея в виду Бекки Шарп. Однако слова эти проникнуты иронией. Ребекка не может стать подлинной героиней ни в человеческом, ни в нравственном плане, поскольку насквозь пропитана лицемерием, коварством, корыстолюбием и бездушием [Жирмунский, 1979: 146]. Теккерей подчеркивает, что Бекки не дурна от природы, и нередко любуется находчи­востью, умом, остроумием этой героини. Автор заставляет читателя увидеть, что она в нрав­ственном отношении ничуть не хуже Джозефа Седли, этого «набоба», разжиревшего в своей прибыльной и необременительной должности сборщика налогов у индийских туземцев, ни­чуть не порочнее семейства Кроули. И, безу­словно, она не хуже знатных особ из «высшего света», которых Теккерей обдуманно наделяет непочтительными фамилиями, намекает на их прямое родство с лошадьми, баранами и дру­гими скотами [Пащенко, 1961: 12]. И конечно, Бекки не хуже свое­го циничного, распутного и жестокого покро­вителя маркиза Стайна (наделенного Теккереем также «говорящей» фамилией «Stein» — по-немецки «камень»). И потому, несмотря на все козни Бекки, вряд ли можно считать Стайна ее жертвой. Но ей не откажешь в уме, энергии, огромной силе характера, находчивости и красоте. Её зелёные глаза и роскошные рыжие волосы покоряли мужские сердца одно за другим. По мере же того, как мы знакомимся с ней всё ближе и ближе, от её восхитительных глаз и неотразимой улыбки становится страшно – как этот «идеал» может быть таким фальшивым. Ужасает также её лицемерие, ведь она может улыбаться человеку, заискивать перед ним, но как только за ним закроется дверь, начинается «представление»: Бекки передразнивает беднягу, кривляясь и изображая все его недостатки.

Итак, мисс Шарп была лукавой «простушкой». А кем же была мисс Эмилия Седли, «маленькая Эмилия»?

В самом начале романа автор называет её героиней произведения: «...так нельзя и ожидать, чтобы все двадцать четыре молодые девицы были столь же милы, как героиня этого произведения мисс Седли...» [У. Теккерей, 1983: 37]. Эмилия была милой, кроткой, доверчивой девушкой, которую невозможно было не полюбить. «Все добродетели, отличающие благородную английскую барышню, все совершенства, подобающие её происхождению и положению, присущи милой мисс Седли», – писала мисс Пинкертон в своём послании родителям Эмили [Вахрушев, 1984: 41].

На протяжении всего повествования автор непрерывно сравнивает Эмилию и Ребекку, описывая их в одинаковых положениях, но с различными итогами.

Итак, обе девушки вышли замуж примерно в одно время. Оба брака были тайными и долгожданными. Ребекка ждала простоватого, глупого, но обеспеченного как деньгами, так и положением в обществе «раба и обожателя» [Достоевский, 1973: 258]. Таким и стал мистер Родон Кроули. Даже его фамилия говорит о пороке, как нельзя кстати подходящем для нее: Кроули — производное от глагола «crawl» — «пресмыкаться», «ползать» и т. д. То есть, он должен будет ползать перед этой «лукавой простушкой», что и впоследствии случилось. Как видим, её брак оказался браком «по расчёту», как и большая часть (а может быть, и все браки) на «Ярмарке тщеславия». Мистер Родон обожал свою красавицу жену за шарм, непосредственность и острый язычок, признавая, что умнее его «маленькой» Бекки нет никого на свете. Ребекка была любима, но не любила. Эмилия же вышла замуж за «божество» – Джорджа Осборна, считая себя недостойной партией для него, но без своего обожаемого мужа она не могла прожить и дня. В отличие от миссис Родон Кроули, миссис Джордж Осборн любила, но не была любима.

Почти сразу после свадьбы автор «окунает» обе молодые пары в высшее общество, балы, приёмы – в общем, весь калейдоскоп небезызвестной «ярмарки». Как отмечает романист, «великосветский дебют Эмилии оказался весьма неудачным…» Она сидела на стуле, в новом платье и со всевозможными украшениями, но совершенно одна, без друзей, без поклонников и... без мужа. А вот для миссис Родон Кроули первый выход стал триумфом: «...лицо её сияло, платье было совершенством», «денди тотчас окружили её», «пятьдесят кавалеров зараз толпились около неё, прося оказать честь танцевать с ними». Чтобы закрепить свой потрясающий успех, Бекки, дочь беспутного художника и балетной танцовщицы, француженки, решила «воспользоваться» Эмилией, дочерью уважаемого и состоятельного господина Джона Седли. Она подбежала к своей поникшей подруге и завела с ней разговор в покровительственном тоне, заставив всех окружающих невольно сравнивать их. Сравнение оказалось не в пользу родовитой миссис Осборн. Своим триумфом Ребекка доказала, что на самом деле происхождение по большому счёту ничего не значит. Но убедила она в этом только читателей, а отнюдь не «снобов из великосветского общества».

Затем на долю обеих новобрачных выпала разлука с мужьями. Но не просто разлука – их разлучала война. Ребекка, провожая мужа в опасный поход, «смахнула что-то с глаз» и, «благоразумно решив не давать воли бесполезной скорби при разлуке с мужем», улеглась в постель и сладко заснула, ведь она не спала всю ночь и очень устала на балу. Выспавшись и выпив кофе, «который подкрепил и успокоил её после всех тревог и огорчений», она приступила к расчётам и обсуждению своего положения в случае смерти «любимого супруга». Её подруга, бедняжка Эмми, едва не лишилась рассудка, провожая любимого на войну: «...её большие глаза потускнели и были устремлены в одну точку» [У. Теккерей, 1983: 48]. Сколько времени простояла на коленях несчастная женщина, сколько молитв вознесла к небу... Однако тот, о ком молилась, остался лежать на поле боя «с простреленным сердцем», а тот, кто был забыт, вновь соединился с обожаемой женой. Итак, несчастная Эмилия стала юной вдовой, а Ребекка и Родон «проводили зиму 1815 года в Париже, среди блеска и шумного веселья».

Через определённое время Эмми и Бекки стали матерями. В жизни первой этот день сыграл решающую роль, принеся с собой восторг и счастье. В душе молодой матери вновь пробудились любовь и надежда. Эмилия жила только одним ребёнком, кормила и пеленала его, отстраняла всех нянек и «не позволяла ничьей руке, кроме своей, его касаться». Она окутала слабое, беспомощное существо своей любовью и обожанием. В отличие от неё, Ребекка уделяла не слишком много внимания юному Родону с самого его рождения. Ребёнок был отдан кормилице, и эта разлука не принесла матери больших огорчений, поскольку Родон-младший просто мешал ей, а однажды даже «испортил ей новую ротонду прелестного жемчужно-серого цвета». «Она не любила его. Он хворал то корью, то коклюшем. Он надоедал ей» [У. Теккерей, 1983: 53]. «С того дня, как он получил пощёчину, между матерью и сыном легла пропасть» [У. Теккерей, 1983: 55]. Маленький Родон ходил в поношенных костюмчиках и никогда не обедал с родителями за одним столом. А Джордж-младший удостаивался самого лучшего, начиная с бархатных костюмчиков, заканчивая образованием. Джорджи был всегда и всеми любим, как должен быть любим каждый ребёнок. Сын Ребекки в конце концов тоже обретает мать, но в лице своей тётушки. Настоящая же мать не помнила, какого цвета волосы у её сыночка, сколько ему лет. Но несколько раз Бекки всё же вспоминала о ребёнке, например, когда узнала, что Родон - младший стал наследником сэра Питта Кроули. Такая любовь к самому родному человечку вызывает у читателя отвращение к матери-кукушке.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что Ребекка – «дурная, злая женщина», а Эмилия – настоящая героиня. Но такой вывод будет ошибкой, ведь Теккерей не зря дал своему произведению ещё одно название – «Роман без героя». Возможно, героиней могла стать Эмилия Седли, которую так любили в пансионе, но не миссис Джордж Осборн, которая чуть не загубила собственную жизнь, из-за своей эгоистичной любви едва не лишила сына возможности обрести деда и тётку, получить достойное образование и многих других благ. Также Эмилии было присуще идолопоклонничество умершему мужу, а вернее, его портрету, и она чуть не потеряла истинного светлого чувства, которое Уильям Доббин пронёс через восемнадцать долгих лет: «...он так долго был у её ног, что она привыкла попирать его».

Следует подчеркнуть, что об этом герое, как и о Ребекке Шарп, также говорит его «значащая», ирони­ческая, снижающая оттенок имеет фамилия наиболее симпатичного персонажа рома­на: («dobbin» — «старая кляча»). В канун битвы при Ватерлоо он берет на себя заботы о беспомощной, фактически покинутой супругом Эмилии, вручив ее попечению своего брата. Впоследствии из Индии, куда майор надолго уехал со своей дивизией, он оказывает вдове денежную помощь, в которой ей отказали Осборны, не прощающие ослушания Джорджа, внявшего призывам Доббина, а не запретам старика отца. Ему предстоит и самая тяжкая обязанность: открыть Эмилии глаза на коварство мужа, который, поддавшись азарту любовного приключения, за день до гибели был готов ее бросить. Крушение кумира — почти непереносимый удар для кроткой Эмилии, и Доббин выказывает чудеса такта, выхаживая возлюбленную после перенесенного шока, прежде чем вести ее к алтарю — разочарованную, но наконец спустившуюся с небес на землю. Лишь эпизодически появляясь в рассказе, майор, тем не менее, занимает важное место как единственный из персонажей книги, к которому не может быть безоговорочно отнесено определение «роман без героя», стоящее в подзаголовке. И хотя Теккерей описывает этого майора с нескрываемой иронией, он – несомненно положительный герой.

Как мы видим, за все свои добродетели, любовь и верность Эмилия была вознаграждена счастливым браком с любимым, любящим и преданным человеком. Вознаграждена, но не удостоена чести стать героиней романа. Кто-то скажет, что это правильно, поскольку Эмми слабое и бесхарактерное существо, а кто - то осудит автора и будет доказывать, что лучше, добрее и красивее Эмили в этом романе никого нет.

А что же Ребекка? «Её история так и осталась загадкой», хотя мы можем вполне уверенно сказать, что самой эффектной фигурой на этой ярмарке тщеславия выступала Бекки. Она представлена как «маска», а вернее, «набор масок» («змея», «лиса», «сирена», «Клитемнестра»). Однажды, в то время когда чета Кроули ещё вращалась в высшем свете, Ребекка призналась мужу, что ей хочется встать на ходули и станцевать так, чтобы «все эти снобы» поразились. Жизнь миссис Родон Кроули можно назвать драмой. Это драма талантливого человека, губящего ради суетных целей своё дарование. Бекки поднялась из низших кругов, добилась положения в высших, но потом опустилась ниже, чем до замужества: её репутация была «убита», молодая женщина начала пить и играть, а некогда роскошные наряды превратились в «платье не первой свежести с рваными кружевами». Но автор не наказывает Ребекку за всё зло, которое «везде и всюду несла эта женщина», ведь она не отличается от всех жителей ярмарки, так за что же ее наказывать?

В своей жизни мисс Шарп, миссис Родон Кроули, совершила чуть ли не один достойный поступок. Она помогла (возможно, и слишком жестоким способом) Эмилии разрушить ту безумную любовь, жертвой которой Эмми стала давно и являлась довольно долгое время. Конечно же, у нашей маленькой авантюристки был свой интерес во втором замужестве подруги, ведь она хотела заполучить её братца, Джозефа Седли, «в рабство». Но, тем не менее, Бекки помогла Эмили.

В конце концов Ребекка останавливается в Бате и Челтнеме, где «множество прекрасных людей считают её несправедливо обиженной» [Вахрушев, 1969: 200]. Миссис Родон Кроули погрузилась в дела милосердия и благотворительности, старалась вести достойный образ жизни. Может быть, она даже скучала по сыну и мужу, кто знает?

Хотя Ребекка является самым ярким, непосредственным и остроумным персонажем произведения, Теккерей и её не может сделать героиней, поскольку Бекки стала (впрочем, и всегда была) одной из жительниц ярмарки тщеславия, где нет достойных называться героями.

ГЛАВА II

ПОЭТИКА РОМАНА «ЯРМАРКА ТЩЕСЛАВИЯ»

2.1. Функция пролога «Перед занавесом»

Предисловие романа озаглавлено «Перед занавесом». Это вводная картина, как бы подготавливающая к тому, о чем будет далее рассказ в произведении. В прологе мир представляется как Ярмарка, на которой в балагане и разыгрывается представление, занимающее основное место в романе. Это, по сути, и есть «Ярмарка тщеславия». Кукольник созывает зрителей, представляя им некоторых кукол: Ребекку, Эмилию, Доббина, Родона, Джорджа, Джона, Джозефа… Как заправский зазывала он приглашает людей посмотреть все: «кровопролитные сражения, величественные и пышные карусели, сцены из великосветской жизни, а также из жизни очень скромных людей, любовные эпизоды для чувствительных сердец, а также комические, в легком жанре» [Теккерей, 1983: предисловие].

2.2. Принцип театрализации в романе

Как подчеркивает Вахрушев В. С., принцип театрализации красной нитью проходит через весь роман. Перед глазами читателя раскрывается тот факт, что герои, действовавшие в «Ярмарке тщеславия», это всего лишь куклы, марионетки, которыми руководит кукольник, дергая за ниточки тщеславия. Они же думают, что действуют абсолютно автономно. Например, Ребекка даже вообразила себя Кукольником, разыгрывая куклами смешные сценки перед зрителями, умело играя на чувствах людей, на их слабостях для достижения цели. Бекки, как известно, чувствуя всю пустоту светского общества, однажды сама признаётся своему мужу, что самым уместным для неё было бы «надеть усыпанный блёстками костюм и танцевать на ярмарке». Она всю жизнь ведёт сложную игру с окружающими и с собой, лицемерит и играет разные роли смотря по обстоятельствам: «Когда на неё нападали, Бекки ловко принимала вид застенчивой простушки и под этой маской была особенно опасна». «Какое бесстыдство проявляет эта женщина», - говорили одни... «Что за честное и добродушное существо!» - говорили другие. «Какая хитрая кривляка!» - говорили третьи. Все они, вероятно, были правы» [Теккерей, 1983: 72].

Как видим, принцип театрализации является очень важным для «Ярмарки Тщеславия», так как является элементом сатирического изображения окружающего главных героев мира. Театрализация придает лицам, действовавшим в романе, универсального значения. Именно поэтому Аксерольд утверждает, что герои «Ярмарки Тщеславия» - это снобы «всех времен и народов», живущие по закону достижения успеха любыми путями в любой стране и в любую эпоху. [Аксерольд, 1967: 202]. Что же такое снобизм?

«Снобизм, в понимании Теккерея, - это ёмкая социально – психологическая категория, которая связана с отчуждением и является одним из аспектов театрализации жизни. Сноб – человек, явно завышающий значение ценностей социальной иерархии и играющий чуждые естеству роли в обществе. В снобизме две взаимосвязанные стороны – низкопоклонство перед вышестоящими и презрение к низшим» [Вахрушев, 1984: 60]. На Ярмарке Тщеславия в погоне за деньгами, почестями, положением в обществе забываются истинные ценности. Человек ценится по счету в банке, титулу и возможности что-то дать: «В ваших дружеских чувствах к богачу столько же искренности, как и в ответном к вам расположении. Вы любите деньги, а не самого человека!» [Теккерей, 1983: 160]. Потому и заискивают родственники перед богатой мисс Кроули, потому и расторгает Осборн – старший помолвку своего сына с дочерью обанкротившегося дельца – эсквайра. «Подобно многим состоятельным людям, мисс Кроули привыкла пользоваться услугами низших до тех пор, пока это было ей нужно, и, нимало не задумываясь, отпускала их от себя, едва эта надобность проходила. Некоторым богатым людям органически несвойственна благодарность» [Теккерей, 1983: 160]. Как только человек перестает быть нужным, он отодвигается в сторону. Таковы планы мисс Кроули в отношении Ребекки, так Ребекка поступает с сыном и Родоном. Таков мир пьесы, разыгрываемой Кукольником, таков мир Ярмарки Тщеславия. И автор ни на миг не позволяет читателю, вернее зрителю забыть о том, что и он находится на этой Ярмарке, что и он кукла, руководимая тщеславием. Очень часто он обращается к зрителям и говорит: «…Я не думаю, сударыни, что мы вправе хоть сколько – нибудь осуждать ее…», поскольку повсюду «ловят» женихов, ублажают сварливую, но богатую родственницу, аристократы, ничего из себя не представляющие, кичатся своими героическими предками, продают себя за возможность стать женой баронета девушки, имеющие шанс стать счастливыми в браке с равными себе по общественному положению. И зрители играют роли уже в своей жизни. Таким образом воплощается фраза Шекспира: «Жизнь – это театр, и люди в нем актеры» [Вахрушев, 1984: 19]. Вахрушев об этом выразился так: «Герои книги – актеры, которых легко перенести в любой период истории» [Вахрушев, 1984: 77]. И именно «принцип театрализации даёт возможность запечатлеть в героях, представителях конкретной исторической эпохи, общечеловеческие качества» [Вахрушев, 1984: 82]. Гротескно и сатирически выведенный здесь Джо Седли, расхваливающий свои подвиги в битве при Ватерлоо, это Хвастливый Воин Плавта. Ребекка предстаёт перед нами Психеей, Клитемнестрой. Но трагические образы низводятся в ее лице до фарса. Амур, стоявший на коленях перед Психеей, это отвратительный старый сэр Питт. Клитемнестра убивает мужа, мстя за дочь, принесенную в жертву, а Ребекка из жадности предает Родона. Вообще все в романе вольно или невольно играют какие-то роли, обманывая и себя, и других [Гребенникова, 1980: 48]. Таков главный принцип Ярмарки Тщеславия. «Роман стал для Теккерея экспериментальной сценой, на которой он поставил и разыграл трагикомический спектакль Ярмарки Тщеславия» [Вахрушев, 1984: 66]. «Романист видит жизнь в её стоминутной конкретности и под знаком вечности» [Вахрушев, 1984: 67].

2.3. Ярмарка – обобщенный образ Англии

Из всего вышестоящего выходит, что Ярмарка – это главный символ, то есть обобщенный образ Англии, общества, где царствуют законы купли – продажи. Хотя действие книги происходит в начале XIX века, Теккерей рассуждает о своих совре­менниках и современных ему нравах. И даже более. Образы, упомянутые в произведении, являются общими, одновременно представителями всех времен и народов. Проис­ходящее он прежде всего оценивает с нравственной точки зрения. Но обличительная сила кни­ги, безжалостно критикующей буржуазное об­щество и основную его движущую силу — день­ги, не стала меньше при такой авторской пози­ции. О том, что во всем виноваты деньги, свидетельствует и само название романа. Вот почему именно это произведение и вознесло славу самого Уильяма Теккерея: его книга навсегда вошла в память британского народа наряду с Библией и «Потерянным раем» Мильтона [Лапидус, 1964: 65].

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Аксельрод А. С. Диккенс-юморист и Теккерей-сатирик: Тез. докл. на студ. конф. - Минск, 1967. - С. 201-202.

2. Бушканец И. Н. "Ярмарка тщеславия" В. Теккерея в первых русских переводах//Уч. зап. Казан, гос. пед. ин-та. - 1976. - Вып. 160. - С. 3-14.

3. Вахрушев В. С. Жанр и стиль "Ярмарки тщеславия" У. Теккерея//Взаимодействие методов, жанров и литератур. - Ижевск, 1981. - С. 47-59.

4. Вахрушев В. С. Изображение исторического процесса в произведениях Теккерея//Материалы X науч. конф. литературоведов Поволжья. - Ульяновск, 1969. - С. 199-200.

5. Вахрушев В. С. Концепция игры в творчестве Теккерея//Филол. науки. - М., 1984. - Э 3. - С. 15-30.

6. Вахрушев В. С., Соколянский М. Г. Теккерей - критик Филдинга//Проблемы развития реализма в зарубежной литературе XIX-XX веков. - Киев; Одесса, 1978. - С. 64-70.

7. Вахрушев В. С., Соколянский М. Г. Теккерей - критик Филдинга//Проблемы развития реализма в зарубежной литературе XIX-XX веков. - Киев; Одесса, 1978. - С. 64-70.

8. Галин А. Великий сатирик-реалист//Слава Севастополя. - Севастополь, 1963. - 22 дек.

9. Гениева Е. Ю. Уильям Мейкпис Теккерей (1811 -1863)//История зарубежной литературы. - М., 1983. - Ч. 2. - С. 255-274.

10. Гениева Е. Ю. Комментарии//Форстер М. Записки викторианского джентльмена: Уильям Мейкпис Теккерей. - М., 1985. - С. 355-366.

11. Гребенникова П. С. Движение литературной комико-сатирической традиции в современной зарубежной литературе. - Иркутск, 1980. - С. 47-55.

12. Достоевский об искусстве. - М.: Искусство, 1973. - 632 с. О Теккерее, с. 258.

13. Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение. - Л.: Наука, 1979. О Теккерее, его отрицательном отношении к романтизму, с. 146.

14. Ивашева В. В. Английский роман в его современном звучании. М., 1964.

15. Ивашева В. В. Великий сатирик и гуманист//Вестн. Моск. ун-та. Филология. - 1956. - Э 3. - С. 14-23.

16. Ивашева В. В. За щитом скептицизма: У. М. Теккерей, 1811 - 1863//Ивашева В. В. Английский реалистический роман в его современном звучании. - М., 1974. - С. 193-263.

17. Ивашева В. В. Творчество Теккерея. М., 1959.

18. Лапидус Н. И. Уильям Теккерей//3арубежная литература XIX-XX веков/ Лапидус Н. И., Мицкевич Б. П., Тимофеева В. М., Факторович Д. Е. - М., 1964. - С. 65-68.

19. Муравьев Д. П. Введенский // Краткая литературная энциклопедия. - М., 1962. - Т. 1. - С. 875. Упоминание о Теккерее.

20. Пащенко Ю. Беспощадный сатирик//Ферг. правд. - 1961. - 18 июля.

21. Соловьева Н. А. У. М. Теккерей//Соловьева Н. А. История зарубежной литературы XIX в. - М., 1970. - Ч. 2. - С. 24-26.

22. Сохань А. М. Романы В. Теккерея о современности: Автореф. дис. ...канд. филол. наук. - М., 1964. - 25 с.

23. Теккерей//Советский энциклопедический словарь/Науч. ред. А. М. Прохорова. - М., 1980. - С. 1324.

24. Теккерей У. М. Творчество. Воспоминания. Библиография. М., "Книжная палата", 1983.

25. Урнов М. В. Предисловие//Теккерей У. Ярмарка тщеславия: Роман без героя. - М., 1982. - Ч. 1,- С. 5-18.