Уголовное преследование и обвинение в современном уголовном процессе России

Материалы международной научной конференции посвященной 160-летней годовщине со дня рождения проф. И.Я. Фойницкого "СТРАТЕГИИ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА" 11-12 октября 2007 г. (Санкт-Петербург)

Кругликов А.П.

Санкт-Петербург 2007

Уголовное преследование и обвинение в современном уголовном процессе России

обвинение уголовное преследование процессуальный

Понятия "уголовное преследование" и "обвинение" в уголовном судопроизводстве относятся к числу основных. Однако в течение многих десятилетий и до настоящего времени среди ученых-процессуалистов и практических работников не сложилось единого мнения об их сущности и содержании.

Основные причины этого, как представляется, заключаются в уголовно-процессуальном законодательстве - как действовавшем ранее, так и современном, а также во взглядах, высказанных известными учеными - процессуалистами, которые, несомненно были восприняты многими учеными и практиками.

Проанализируем, в связи с изложенным, некоторые положения Устава уголовного судопроизводства 1864 года, а также действующего уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, взгляды ряда известных ученых - процессуалистов досоветского и советского периодов истории России.

В Уставе уголовного судопроизводства 1864 года не было четких определений уголовного преследования и обвинения, а содержащиеся в нем термины: "судебное преследование", "уголовное преследование", "преследование" практически означали одно и то же. [1] Относительно обвинения в Уставе уголовного судопроизводства имелись выражения: "Обвинение кого-либо в преступном деянии" (ст.299); "Прежде чем допросить обвиняемого судебный следователь …объявляет ему, в чем он обвиняется" (ст.403); "Прокурор окружного суда не может собственной своей властью…прекратить или приостановить следствие по неосновательному обвинению…" (ст.518) и др.

Известный ученый - процессуалист и прекрасный знаток названного Устава И.Я. Фойницкий, характеризуя обвинение, писал: "Понятию иска в гражданском процессе соответствует понятие обвинения в процессе уголовном, Под ним разумеется требование судебного признания принадлежащего государству права наказания в данном случае" [2] . И что "иск уголовный содержанием своих требований имеет интересы карательные и направляется к суду уголовному", причем "В силу индивидуального характера обвинение направляется на определенное лицо, относительно которого суду направляется требование установить его виновность и определить заслуженное наказание" [3] .

И.Я. Фойницкий полагал, что в соответствии с Уставом начальной стадией обвинения являлось возбуждение судебного преследования, или уголовного иска, а конечной - обличение перед судом. Возбуждение уголовного преследования, по его мнению, согласно Устава слагалось из двух процессуальных актов - предъявление обвинения суду и принятие его судом. [4]

Из приведенных суждений И.Я. Фойницкого можно сделать вывод, что понятия "обвинение", "судебное преследование", "уголовное преследование" и "уголовный иск" он считал равнозначными. Подобного взгляда придерживались многие его современники. Например, С.И. Викторский в своём труде "Русский уголовный процесс" раздел первый общей его части назвал: "Уголовное преследование (обвинение)". Он полагал, что поскольку преступление прежде всего затрагивает публичные интересы, то это вызывает необходимость борьбы с ним со стороны государства, а отсюда: "…уголовное преследование - в смысле полномочий государства требовать расследования дела судебным порядком и наказания виновного…цель уголовного преследования или уголовного иска - применение наказания…" [5] .

В настоящее время терминологию, использованную И. Я Фойницким, С.И. Викторским и их современниками, а также, по существу и близкую к их взглядам позицию, занимают некоторые современные исследователи проблем уголовного судопроизводства. Так, А.С. Александров, при освещении в учебнике по уголовному процессу вопроса об уголовно-процессуальных функциях, пишет: "Сторона обвинения осуществляет функцию обвинения или уголовного преследования, "…уголовное преследование есть прежде всего обвинительная деятельность по обоснованию уголовного иска", "Обвинение - это уголовный иск…. По делам частного обвинения в уголовном процессе - это частный уголовный иск, а публичное обвинение - это публичный уголовный иск" [6] . Появились и монографии, в которых освещаются различные вопросы, относящиеся к уголовному иску [7] .

Считал равнозначными понятия "обвинение" и "уголовное преследование" и известный ученый-процессуалист М.С. Строгович. В своём "Курсе советского уголовного процесса" при освещении вопроса об уголовно-процессуальных функциях он писал: "В уголовном процессе существуют три основных уголовно-процессуальных функции:

1) обвинение (уголовное преследование),

2) защита и 3) разрешение дела" [8] . Понятие обвинения, по его мнению, имеет четыре значения. В первом значении обвинение как уголовно-процессуальная функция - это обвинительная деятельность, это деятельность органа или лица, обвиняющего, изобличающего определенное лицо в совершении преступления [9]. Второе значение обвинения, полагал он, состоит в том, что под обвинением имеется в виду деятельность обвинителя, выступающего в суде в качестве стороны, но это более узкое понятие обвинения по отношению к обвинению в первом значении. В третьем значении обвинение - это предмет обвинения, содержание обвинения, иначе - обвинительный тезис, утверждение о виновности обвиняемого в совершении преступления. Именно в этом смысле в уголовном процессе применяются такие выражения, как "предъявление обвиняемому обвинения" (в совершении преступления), "доказанность (или недоказанность обвинения)", "поддержание обвинения", "отказ от обвинения". Четвертое значение понятия обвинения, считал М.С. Строгович, - обвинение как сторона обвинения, наименование обвинителя, выступающего в суде.

Он констатировал: "…уголовное преследование - это обвинение как уголовно-процессуальная функция, обвинительная деятельность [10] .

Обвинение и уголовное преследование постоянно находятся в центре внимания научных и практических работников. Одни лишь названия их работ свидетельствуют о разбросе мнений по вопросам о сущности и соотношении понятий "обвинение" и "уголовное преследование" [11] .

Если подвести краткий итог изложенному выше, то представляется очевидным, что одному и тому же понятию - "обвинению" - придается разное значение. Так, обвинение - это и уголовное преследование, и уголовный иск (требование к суду установить виновность определенного лица в совершении преступления и определить ему наказание), и предмет обвинения (обвинительный тезис), и сторона обвинения, и уголовно-процессуальная функция. Думаю, что названо не все из того, что в уголовно-процессуальной теории понимается под обвинением.

Но правильно ли одно и то же понятие называть разными терминами?

Можно ли, например, считать, что стол и стул имеют одно и то же значение, выражают одно и то же? Конечно, и на столе можно сидеть, и на стул можно поставить посуду с пищей….

Уверен, что нет. Верное суждение относительно приведенной ситуации высказали Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев: "…вряд ли есть необходимость в употреблении разных терминов по отношению к одному и тому же понятию…" [12] .

В связи с этим заслуживает поддержки позиция П.М. Давыдова, последовательно использующего термин "обвинение" лишь в одном значении - как "доказанное, закрепленное в процессуальном документе и направленное на реализацию уголовной ответственности утверждение органа дознания, следователя, прокурора, судьи или суда о совершении преступления данным лицом" [13] . Данный взгляд на обвинение разделяют и другие ученые, например, Н.А. Якубович считает, что "обвинение на предварительном следствии представляет вменение в вину в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом, совершения преступления конкретному лицу" [14]

В УПК РСФСР 1960 года отсутствовало определение обвинения. В новом УПК РФ оно имеется и изложено, на наш взгляд, практически в трактовке, предложенной П.М. Давыдовым: "Обвинение - утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном настоящим Кодексом" (п.22 ст.5 УПК РФ).

Именно о таком обвинении говорится во многих статьях УПК РФ. Например, в ч.1 ст.172 УПК РФ закреплено правило: "обвинение должно быть предъявлено лицу не позднее 3 суток со дня вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого" [15] , статьёй 26 УПК РФ, устанавливающей основания прекращения уголовного преследования, в качестве одного из них названо: "наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению…", статьёй 175 УПК РФ установлены основания и порядок изменения и дополнения обвинения, и т.д.

В новом УПК РФ дано понятие и уголовного преследования - как процессуальной деятельности, осуществляемой стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п.55 ст.5 УПК РФ). В соответствии с этим определением представляется очевидным, что именно под уголовным преследование, как определенным направлением "деятельности", а не под обвинением (соответствующим "утверждением") законодатель и понимает определённую уголовно-процессуальную функцию.

В процессе уголовного преследования обвинение формируется, а затем и формулируется в определенном процессуальном документе, например, в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, - в значении, изложенном в п.22 ст.5 УПК РФ. Именно от этого обвинения лицо в дальнейшем защищается как лично, так и с помощью защитника. Тот факт, что обвинение формируется именно в досудебном производстве, подтверждает и мнение Конституционного Суда РФ, изложенное в п.2.2 постановления от 8 декабря 2003 года "По делу о проверке конституционности положений статей 125.219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан" - "Именно в досудебном производстве происходит формирование обвинения, которое впоследствии становится предметом судебного разбирательства и определяет его предметы".

Относительно деятельности прокурора в суде можно сказать следующее: в соответствии с УПК РФ она является уголовным преследованием (п.6 ч.5, ч.1 ст.21, ч.3 ст.37, ч.2 ст.246), и заключается в поддержании от имени государства обвинения, - того обвинения, о котором говорится в п.22 ст.5 УПК РФ, и которое представляет собой соответствующее утверждение. "Поддержание государственного обвинения" - это не обвинение, а продолжение уголовного преследования, заключающегося в деятельности по доказыванию обвинения, предъявленного обвиняемому. В соответствии с ч.2 ст.14 УПК РФ бремя доказывания обвинения лежит на обвинителе, а сущность и содержание доказывания определены главой 11 УПК РФ. Частью 7 ст.246 УПК РФ установлено, что если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения, то он отказывается от обвинения.

Казалось бы, введение в УПК РФ отличающихся друг от друга понятий уголовного преследования и обвинения, должно было четко их разграничить, устранить их толкование, как синонимов. Но этого не произошло: новый УПК РФ содержит и положения, позволяющие толковать их в одном и том же значении. Так, в п.45 ст.5 УПК РФ говорится о "функции обвинения (уголовного преследования", в ч.2 ст.15 " о функции обвинения". То есть под обвинением понимается определенная деятельность, что противоречит положениям п.22 ст.5 УПК РФ.

Представляется очевидным, что лишь устранение отмеченных и других противоречий, содержащихся в УПК РФ, будет способствовать правильному пониманию сущности и содержания как обвинения, так и уголовного преследования. Всё-таки, стол - это стол, а стул - это стул.

Примечания

[1] См. об этом: Шуваткин А.В. Уголовное преследование в законодательстве и уголовно-процессуальной науке: история и современность // Проблемы развития уголовно-процессуального законодательства на современном этапе. Сборник научных статей / Под ред. С.А. Шейфера. Самара, 2002, С.165.

[2] См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства, СПб, 1996. С.3.

[3] См. Фойницкий И.Я. Указ. соч. С.4, 7.

[4] См.: Фойницкий И.Я. Указ. соч. С.10.

[5] См.: Викторский С.И. Русский уголовный процесс. Учебное пособие. М., 1997. С.232-233.

[6] См.: Уголовный процесс России: Учебник / А.С. Александров, Н.Н. Ковтун, М.П. Поляков, С.П. Сереброва; Науч. ред. В.Т. Томин. М., 2003. С.33, 34, 36.

[7] См., например,: Смолин А.Г. Сделка о признании уголовного иска. Саранск, 2005. - 176 с.

[8] См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Том 1.М., 1968. С.189.

[9] Вопрос о моменте, с которого начинается уголовное преследование, в науке уголовного процесса является дискуссионным и требует отдельного освещения. Здесь лишь отметим, что, по нашему мнению, его началом, согласно ч.2 ст.21 УПК РФ, является обнаружение признаков преступления прокурором, следователем, органом дознания и дознавателем. Обнаружив такие признаки они обязаны принять все предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, закреплению его следов, установлению и изобличению лица или лиц. виновных в совершении преступления. Начало уголовного преследования с момента обнаружения признаков преступления подтверждает и название ст.21 УПК РФ: "Обязанность осуществления уголовного преследования".

[10] См.: Строгович М.С. Указ. соч.С. 190.

[11] См., например,: Крюков В.Ф. Уголовное преследование как одно из проявлений уголовно-процессуальной функции обвинения // Российская юстиция. № 4. С.51; Амирбеков К. Проблемы реализации обвинительной функции прокуратуры России в условиях реформирования судопроизводства // Уголовное право. 2004. № 2. С.89; Хорищенко Ю.Г. Уголовное преследование как многоаспектное понятие: сущность и пределы // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): Материалы междунар. науч. - практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 января 2005 г.: В 2 ч. Екатеринбург, 2005. Ч.2. С.362.

[12] См.: Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокорев Л.Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. Воронеж, 1980. С.122.

[13] См.: Давыдов П.М. Обвинение в советском уголовном процессе. Свердловск, 1974. С.29.

[14] См.: Якубович Н.А. Понятие обвинения и основания привлечения лица в качестве обвиняемого // Необоснованное обвинение и реабилитация в уголовном процессе.М., 1995. С.3. См. также: Парадеев В.М. К вопросу о понятии обвинения // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): материалы межународ. науч. - практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 янв. 2005г.: В 2 ч. - Екатеринбург, 2005. Ч.2. С.165-168.

[15] Но разве до вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого уголовное преследование не осуществлялось? Конечно, осуществлялось, но официального обвинения - сформулированного и изложенного в соответствующем процессуальном документе - ещё не было. Это подтверждает вывод: обвинение и уголовное преследование - не одно и то же!

Литература

Барабаш А.С. Вклад Ивана Яковлевича Фойницкого в определение места состязательности в российском уголовном процессе

Зайцева Л.В. Реформирование уголовно-процессуального законодательства республики Беларусь: проблемы и перспективы

Мартышкин В.Н. Пределы судебного усмотрения и механизмы его ограничения в уголовном судопроизводстве

Панькина И.Ю. Основные элементы внесудебного способа разрешения уголовно-процессуального конфликта

Цыганенко С.С. Дифференциация как модель уголовного процесса (уголовно-процессуальная стратегия)

Калинкина Л.Д. Совершенствование норм УПК РФ о нарушениях уголовно-процессуального закона - необходимое условие обеспечения должной процедуры производства по уголовным делам

ТУЛАГАНОВА Г.З., ФАЙЗИЕВ Ш. Классификация мер процессуального принуждения по характеру воздействия

Алексеев С.Г., Лукичев Б.А. Взгляды И.Я. Фойницкого на институт судебной экспертизы и их отражение в зеркале современности

Галюкова М.И. Реализация функции защиты в состязательном уголовном процессе

Гамбарян А.С. Реформа досудебной стадии уголовного процесса в Республике Армения