Борьба с производством наркотиков в Афганистане

Реферат

Борьба с производством наркотиков в Афганистане

Проблема борьбы с наркотиками имеет множество аспектов: экономический, политический, правовой, медицинский, нравственный. Наркомания – социальная болезнь современного общества и для ее лечения необходимы точный диагноз, понимание всей сложности недуга явления и трудностей его искоренения. По оценкам Интерпола, к 2000 г. мир подошел с 200 млн. человек, употребляющими наркотики всех видов. Именно этот массовый потребитель вызвал к жизни не менее масштабного производителя. На сегодня безусловным мировым лидером по производству опия и героина является Афганистан¹, поэтому для решения проблемы необходим детальный анализ истории опия в этой стране. Афганистан, по оценке ООН, является одной из беднейших стран мира с высоким уровнем неграмотности, младенческой и материнской смертности и показателем средней продолжительности жизни только в 44 года. Выращивание опия для афганского населения – это, по сути, единственный способ выжить в сложившейся ситуации.

Примерно половина героина, потребляемого в Западной Европе (около 120 т) провозится через Центральную Азию. Горный рельеф и практически полное отсутствие контроля на границах между суверенными государствами СНГ в первые годы его образования (1992–1995 гг.) облегчили контрабандный перевоз наркотиков из страны в страну, подстегнули их выращивание. Среднеазиатский субрегион образовал новый транзитный маршрут незаконного наркотрафика из Юго-Восточной Азии в Россию и Западную Европу. Повысился спрос на наркотики и на местных рынках, возросло число наркоманов. Проникновение сюда из Афганистана опия и героина приобрело постепенно характер наркоэкспансии. Недостаточная эффективность работы правоохранительных органов по причине их разобщенности, нехватка ресурсов, коррупция в их рядах содействовали увеличению объема незаконного производства и распространения наркотиков.

Афганистан в 90-х годах XX в. превратился в крупнейшего мирового производителя и поставщика контрабандных опия и героина. После прихода к власти движения «Талибан» (1994–1996 гг.), активизации там центра международной террористической организации «Аль-Каида» поток наркотиков из этой страны в страны Центрально-азиатского региона заметно увеличился. Незаконная торговля наркотиками приносила и продолжает приносить огромную прибыль преступным группировкам, заинтересованным в сохранении конфликтной ситуации, нестабильности в регионе.

Без детального изучения специфики проблемы, ее исторических корней вести эффективную борьбу с экспансией афганского героина невозможно. Афганистан – страна обычаев, где причины и следствия большинства событий повторяются, на удивление, очень часто, и исторический взгляд на проблему наркотиков в стране просто необходим, ведь причины расцвета контрабанды, активизации наркомафии остаются прежними: политическая нестабильность, экономический кризис, слабость пограничной охраны, отсутствие должного государственного контроля над хозяйственной деятельностью земледельцев со стороны государства.

Опий впервые появился в Греции в V в. до н.э. Выдающийся врач и мыслитель Древней Греции Гиппократ, например, использовал в своей практике лечебные свойства наркотических средств, в частности, опия, считая его исцелителем боли, ценным медицинским препаратом в лечении различных заболеваний. В китайской медицинской литературе он впервые упоминается только в VIII в. н.э.² Как следует из этого описания, выращивание опия впервые началось в районе Средиземного моря, и позже, по индийским торговым путям опий попал в Китай в VIII в. н.э., где стал одним из распространенных лекарственных средств, а в XV в. торговцы из Персии и Индии начали продавать опий как средство, «повышающее настроение»³.

В период с 1640–1773 гг. благодаря активной торговой деятельности европейских и индийских купцов чрезвычайно высокая доходность продажи опия стала очевидной, и опий стал одним из наиболее ходовых товаров. Первые европейские экспедиции в Азию ознаменовали и начало вхождения Европы на рынок торговли опием. Первыми из европейцев опий открыли португальцы. Прибыв в Азию на век позже португальцев, датчане тоже стали активно торговать опием. Несмотря на то, что англичане последними из европейцев включились в сделки с опием, именно они в XVIII в. из предмета роскоши сделали его товаром масштабного потребления⁴.

Современная эра глобальной торговли опием началась в 1773 г., когда английский генерал-губернатор Бенгала, в котором к тому времени уже существовала хорошо отрегулированная опийная индустрия, объявил монополию на торговлю опием. В течение последующих 130 лет Англия активно занималась развитием экспорта индийского опия.

Во второй половине XIX в. опий стал важнейшим товаром. По всей опийной зоне, от Балкан до Манчжурии, наблюдался постоянный рост посевов и употребления опия. Более того, в это время фармацевтика сделала опиаты доступными массам в городах Западной Европы, обеих Америк и Австралии. И к началу XX в. опий и его производные (морфин и героин) наравне с кофе и чаем составляли основную номенклатуру импорта на Запад, где его потребление возросло в десятки раз.

Во время Второй мировой войны объемы мировой торговли опием снизились. Проблемы с перевозкой наркотика привели к снижению его доли на европейских и американских рынках, что к концу войны сократило число зависимых от наркотика людей. На Востоке же Турция и Афганистан продолжали без особых проблем поставлять опий на обширный иранский рынок. Не прекращалось производство наркотика и в Китае.

40 лет «холодной войны» внесли много перемен в процесс мировой незаконной торговли опием⁶. Приход к власти коммунистов в Китае менее чем за 10 лет лишил мир основного опийного рынка.

Во время «холодной войны» объем производства наркотика в Юго-Восточной Азии значительно возрос. Турция и Афганистан производили опий, который потребляли миллионы курильщиков в Иране, после китайской революции ставшем основным потребителем опия в мире.

В этот период значительно возросло число наркобаронов в Азии, которые активно расширяли производство опия в регионе. Все это привело к будущему резкому увеличению производства наркотика в Мьянме и Афганистане.

Как следствие сильной засухи в конце 70-х – начале 80-х годов и ряда других причин, производство опия в районе «Золотого Треугольника»⁷, до того времени являвшегося крупнейшим производителем наркотика в мире, резко сократилось. В ответ на необычайно высокий спрос на рынке производство героина в Афганистане и Пакистане возросло во много раз. К 1979 г. героин из этих стран захватил европейский рынок, а в 1980–1981 гг. и американский. К концу 80-х героин из Афганистана и Пакистана обеспечивал 60% потребностей американского рынка.

Если в 1971 г. в Афганистане и Пакистане было произведено 100 т наркотика, то в 1982 г. объем составил 300 т, а в следующем году – 575 т. В период с 1984 по 1990 гг. доля потребляемого афганского и пакистанского героина в Америке возросла с 5 до 80%⁸.

С 1979 по 1989 гг. региональные наркобароны впервые в истории начали действовать как самостоятельные игроки на международном рынке, умело приспосабливаясь к его условиям. Например, Гульбетдин Хекматиар, один из лидеров моджахедов Афганистана, контролировал большинство центров производства опия и героина и каналы их продажи.

В начале 90-х годов героин превратился в «мировой» наркотик. Производство наркотика в Афганистане резко возросло. Окончание войны в Афганистане, возвращение беженцев способствовали этому. Люди возвращались в разрушенную страну, где перед ними стоял вопрос выживания. Это и является причиной того, что крестьяне в Афганистане предпочитали и до сих пор предпочитают выращивать опий, а не другие сельскохозяйственные культуры. Опий дает им стабильный доход, конечно, не такой высокий, как от продажи наркотика, например, в Европе или Америке, но вполне достаточный, чтобы выжить. К тому же культивация опия в стране хорошо налажена, производство героина отработано, а пути переправки в Европу и Америку надежны и проверены.

Росту производства опия в Афганистане также способствовала оказываемая Западом помощь моджахедам, которые расширили посевные площади опийного мака в Афганистане и Пакистане, а концу «холодной войны» Афганистан, наравне с Бирмой, стал крупнейшим поставщиком героина на мировой рынок.

Во второй половине XX в. в Афганистане резко возросли посевы опийного мака, и со временем, к 90-м годам эта страна прочно заняла лидирующую позицию на наркорынке.

Опийный мак в Афганистане производился издавна. В 1932 г., когда только появились первые данные об этом, Афганистан производил 75 т опиума. Для сравнения, в Китае в это же время выращивалось 6000 т. Площадь выращивания в 1932 г. составляла менее 4 тыс. га (для сравнения – к началу 2000 г. площади составили 91 тыс. га⁹). Из докладов ООН об экспорте опиума из Афганистана в конце 30-х годов известно, что производство опиума равнялось примерно 100 т в год¹⁰. В 1945 г. в Афганистане был введен запрет на производство опиума, хотя продолжалась контрабандная перевозка его через Индию. В 1956 г. в Афганистане производилось только 12 т опиума. В ноябре 1957 г. был принят закон, запрещающий производство опиума.

История производства наркотиков в Афганистане и превращение этой страны в 90-х годах XX в. в крупнейшего поставщика опия и героина на мировой рынок тесно связана с перманентным внутренним вооруженным конфликтом, провоцируемым внешними силами, стремящимися к мировому господству и разделу сфер влияния. Афганская проблема изначально имела международный характер.

Здесь столкнулись интересы великих держав. В этой ситуации Афганистан превращается в базовую территорию для разного рода международных криминальных структур: исламских радикалов и тесно взаимодействующих с ними наркогруппировок.

Отношение же властей к наркопроизводству на разных этапах гражданской войны в Афганистане было неоднозначным. Просоветский режим президента Наджибуллы официально декларировал решительную борьбу с производством наркотиков, неоднократно призывал к сотрудничеству в борьбе с контрабандой «белой смерти» и законодательно закрепил ответственность за участие в наркобизнесе.

Оппозиционный режим моджахедов, пришедший к власти в Кабуле в 1992 г., напротив, активно использовал в вооруженной борьбе за свержение «неверных» огромные средства, вырученные от реализации ими же производимого опия и героина. С наркобизнесом были напрямую связаны и упоминавшийся лидер Исламской партии Афганистана (ИПА) Гульбетдин Хекматиар, и лидер Исламского общества Афганистана (ИОА) Бурханутдин Раббани, ставший в 1993 г. президентом страны, а также многие другие лидеры оппозиции и полевые командиры. Хекматиар, например, в 1992 г. владел, по крайней мере, 11 лабораториями по переработке опийной смолы в героин, 4 из них располагались в Пакистане¹¹.

Сырье поступало с опийных плантаций афганских провинций Нангархар, Кандагар, Забуль и Пактия, которые были подконтрольны полевым командирам из партии ИПА. Бурханутдин Раббани распространял свое влияние на северовосточный регион Афганистана заселенный, в основном, таджиками. Именно здесь расположены обширные поля опийного мака и индийской конопли, особенно в Бадахшане. Всего же под контролем полевых командиров Раббани находились семь крупных зон производства опия и конопли. Моджахедам нужны были деньги на закупку оружия для ведения гражданской войны и подкупа различных влиятельных вождей кланов, религиозных, политических группировок, чтобы привлечь их под знамена джихада, для создания инфраструктуры повстанческого движения, включая представительство за рубежом и содержание пропагандистского аппарата. Наикратчайший путь к удовлетворению огромных потребностей моджахедов лежал через поля опийного мака.

Производимый в Афганистане и Пакистане наркотик уходил по давно проторенным авиамаршрутам, автодорогам и караванным тропам через пустыни Ирана в Турцию, оттуда в западную Европу, а через порт Карачи – в США. Власти США отказывались рассматривать сообщения о контрабанде наркотиков, т.к. тесно сотрудничали с моджахедами в войне против кабульского просоветского режима. Нередко грузовики, доставлявшие вооружение из Карачи афганским моджахедам, загружались в обратный путь опием и героином и беспрепятственно проходили через таможенные посты. ЦРУ США, осуществлявшее поставки оружия моджахедам и помогавшее им в войне с советским воинским контингентом в 1979–1989 гг. и режимом Наджибуллы в 1987–1992 гг., выиграло противостояние с Управлением по борьбе с распространением наркотиков США, протестовавшим против попустительства американских властей увеличению потоков наркотиков из зоны «Золотого полумесяца»¹².

Моджахеды настойчиво осваивали и другой маршрут – через советско-афганскую границу протяженностью 1500 километров. Однако надежная пограничная охрана, отсутствие отлаженного наркорынка на территории СССР сдерживали их стремления, хотя тайные проходы на границе имелись, и через них можно было выйти на приграничную территорию Узбекской, Таджикской ССР, куда проникали наркокурьеры, которые несли с собой оружие, опий, гашиш, происламскую пропагандистскую литературу.

Отношение к проблеме производства наркотиков со стороны официального правительства Исламского Государства Афганистан (ИГА), пришедшего к власти после свержения просоветского режима Наджибуллы, оставалось непоследовательным и зачастую основывалось на политике двойных стандартов. Возглавлявшие моджахедов Б.Раббани, А.Масуд и др. в ходе гражданской войны поддерживали и поощряли производство опия-сырца и торговлю им, чтобы на вырученные деньги, как уже указывалось, приобретать оружие, содержать пропагандистский аппарат и т.п. Оказавшись у власти, возглавив коалиционное правительство в Кабуле, Б.Раббани и его окружение в силу объективных и субъективных причин сразу не имело возможности переориентироваться. В официальных заявлениях Б.Раббани декларировал, что решительно и бесповоротно выступает за уничтожение посевов опийного мака, активизацию борьбы с контрабандой наркотиков, а одновременно весьма сдержанно относился к фактам оживления торговли наркотиками, которую вели полевые командиры, высокопоставленные чиновники его правительства. Так, в совместном заявлении по итогам рабочего визита в Кыргызскую Республику 28–29 мая 1999 г. Президент ИГА Бурханутдин Раббани и Президент КР Аскар Акаев констатировали, что «незаконное распространение наркотиков, религиозного экстремизма и терроризма с территории Афганистана представляет угрозу безопасности сопредельных государств, обе стороны выразили намерение объединить усилия в целях противодействия этому злу…»¹³.

Отступив под натиском талибов, правительство Б.Раббани, вооруженные силы, возглавляемые опытным военным стратегом Ахмад Шахом Масудом, тем не менее, контролировали в 1999–2000 гг. около 10% территории Афганистана, непосредственно прилегающей к границам Таджикистана и Узбекистана. Казалось бы, постоянные боевые действия, реальная опасность попасть под пули враждующих сторон должны были заметно снизить контрабандные перевозки наркотиков через территорию Северного альянса, сократить попытки прорыва наркокурьеров через границу на сопредельную территорию СНГ. Однако этого не произошло.

Именно в этот период контрабандисты усилили свою деятельность, и Северный альянс не смог или не захотел решительно противостоять этому, хотя неоднократно заявлял о готовности к сотрудничеству в борьбе с наркобизнесом и необходимости получения в этом деле помощи со стороны международных организаций. Выступая 30 мая 2000 г. на международном форуме «Афганский наркотрафик и проблемы национальной безопасности государств Центральноазиатского региона», посол Афганистана в Таджикистане Сайд Ибрагим Хекмат, отвечая на вопрос, почему его правительство не обратилось в ООН за содействием в уничтожении производства наркотиков на территориях, контролируемых талибами и Северным альянсом, подчеркнул, что контрабандный наркотик идет, в основном, потоком через Горно-Бадах-шанскую Автономную область (ГБАО) Таджикистана. Протяженность границы ГБАО с Афганистаном 370 км по горам, ущельям, рекам, где перекрыть дороги крайне сложно. Гарантировать безопасность международных наблюдателей трудно. Контролировать их и одновременно вести войну с талибами, которых поддерживает и вооружает Пакистан и международные террористы, очень сложно. Однако факты свидетельствуют, что даже в самые трудные для судьбы правительства Б.Раббани времена, оно сохраняло и даже расширяло посевные площади под опийным маком на контролируемой территории¹⁴.

Движение «Талибан», развернувшее вооруженную борьбу за власть в Афганистане в 1994 г., а к концу 1996 г. установившее свой контроль над 90% территории страны, заняло весьма неоднозначную позицию по отношению к производству наркотиков. Талибы поощряли и фактически узаконили широкомасштабное выращивание опийного мака, переработку опия-сырца в героин и контрабандную торговлю наркотиком, превратив последний в средство политического воздействия на «неверных», объединив вооруженный террор с наркотеррором. Одновременно режим талибов заявил, что намерен твердо проводить в жизнь идею борьбы с «антиисламской» наркоманией, превратив эту идею в предмет политического торга за признание зарубежными странами и международными организациями движения «Талибан» единственно законной политической силой.

Земледельцы получали в Кандагаре денежные авансы под будущий урожай мака. После погашения долга они отдавали властям 10% натурой или деньгами в качестве налога, а остальной урожай продавали перекупщикам, которые в качестве агентов наркобаронов, владевших фабриками и лабораториями по переработке опия в героин, стремились оптом скупить опий-сырец по ценам ниже рыночных. Владельцы лабораторий платили властям 20-ти процентный налог¹⁵. Налоги с наркобизнеса изначально были главным источником финансирования военных и административных расходов режима талибов, которые принимали меры по повышению урожайности опийного мака, созданию образцово-показательных ферм по его культивированию. Посевные площади под пшеницей, картофелем, миндалем и другими традиционными для Афганистана культурами резко сократились, их вытеснил опийный мак.

Специалисты по переработке сырца в сильнодействующие наркотики разработали методику маркировки героина под чай, сахар, изюм, создали новый жидкий высококонцентрированный субстрат героина «Слезы Аллаха», быстро приводящий к наркозависимости, организовали поставки семян высокоурожайных сортов мака и удобрений из Пакистана.

Талибские власти выплачивали каждому крестьянину, сдавшему один килограмм опия-сырца, 5000 пакистанских рупий и выдавали документ, разрешающий владеть землей, собственностью, продавать и перевозить опий. А если уплачивалось 200 долларов США, то выдавалось разрешение беспрепятственно перевезти воздушным транспортом 1 кг героина из Кабула в Кундуз, где его можно было продать по более высокой цене.

Контролировавшаяся движением «Талибан» наркосеть объединяла более 30 основных наркогруппировок, а переработкой сырья в 1999 г. занимались более, чем 200 лабораторий, дислоцированных, в основном, в провинциях Нангархар, Хост, Пактия, Гильменд, Кунар, Балх, Кундуз.

Для работы в них приглашали специалистов-химиков, в том числе и из стран Европы. В 1999 г., по данным Программы по контролю за наркотиками ООН, в Афганистане было произведено 4565 т опия (три четверти общемирового объема), что эквивалентно 576 т героина. Лидеры движения «Талибан» установили контакты и с некоторыми европейскими наркоструктурами.

Одновременно в явно пропагандистских целях правительство талибов объявило запрет на «противоречащее исламу» производство, продажу и потребление гашиша, наряду с алкоголем. На них был наложен строгий запрет, и полиция в массовом порядке конфисковывала обнаруженный у населения гашиш, потребителей насильственно «лечили», привлекали к ответственности продавцов. Эта мера оказалась достаточно эффективной, и коноплю в севообороте стал стремительно вытеснять опийный мак, выращивание которого талибы всемерно поощряли. Когда в конце 1995 г. пакистанские власти, стремясь заручиться поддержкой международных организаций в противостоянии с Индией, стали выборочно уничтожать у себя героиновые лаборатории, талибы включились в эту борьбу, перехватили несколько караванов грузовиков, перевозивших через афганскую территорию опий вдоль границ с Пакистаном и Ираном. Однако все попытки ООН и других международных организаций запретить посевы опийного мака ни к чему не привели. Талибы соглашались рассмотреть этот вопрос только при условии политического признания их режима и предоставления экономической помощи, которая компенсировала бы потери доходов от опийного мака. И только в июле 2000 г. под давлением мирового сообщества лидер движения «Талибан» Мулла Омар был вынужден подписать указ, запрещавший выращивание опийного мака, однако опубликованные официальные документы ни в коей мере не сократили поставки афганского опия-сырца и героина на мировой рынок.

Основными причинами бума наркобизнеса в Афганистане стали не традиционные, а новые факторы внешнего и, особенно, внутреннего характера последних десятилетий. Большую роль сыграли факторы внутреннего порядка.

Свыше 20 лет в Афганистане, то усиливаясь, то, временами, прекращаясь, идет война, которая была и продолжает оставаться основным занятием моджахедов, а затем сменивших их талибов. Страна была разорена, и противоборствующие стороны испытывали острую нехватку финансовых средств для закупки оружия и других целей. После трагических событий 11 сентября администрация Дж.Буша при поддержке НАТО провела антитеррористическую операцию в Афганистане, в результате которой правительство талибов было свергнуто. Но, несмотря на это, страна из кризиса не вышла. Наоборот положение населения еще более ухудшилось. Для разоренного войнами и окончательно обнищавшего афганского крестьянства выращивание опийного мака и получение опия являются наиболее выгодным занятием. По доходности эта отрасль значительно превосходит возделывание пшеницы – основной сельскохозяйственной культуры страны.

Так и будет продолжаться, пока мировое сообщество не предпримет реальных, действенных мер по укреплению безопасности в стране, по возрождению ее экономики.

Список литературы

наркотик афганистан борьба

Наркотрафик на Великом шелковом пути, М.Б. Олкотт, М., 2000.

Совместное заявление 29 мая 1999 г. Президента ИГА Бурханутдин Раббани и Президента КР Аскара Акаева // www.centrasia.ru

История афганской наркоэкспансии 1990-х, А.Зеличенко.

К истории и современному состоянию производства наркотиков в Афганистане и их распространения в Центральной Азии, А.Князев, 2003.