Владение в Римском праве (работа 2)

Содержание

Введение

1. Понятие владения в Римском праве

2. Виды владения

3. Возникновение и прекращение владения

4. Защита владения

Заключение

Литература

Введение

Неотъемлемой частью классической системы частного права (континентального права) является институт владения. Теоретическое и практическое состояние института владения не могут быть действительно оценены без обращения к истокам владения ― к различным аспектам эволюции института владения в конкретно-исторических рамках действительности государственной и правовой системы Древнего Рима.

Не очевидно, что владение в системе римского правопорядка было правом (элементом позитивного права), но бесспорно, что владение было органичным элементом отношений в сфере гражданского оборота, эффективным инструментом регулирования потребностей гражданского оборота. Другими словами можно выразиться следующим образом: право в Древнем Риме безусловно не ограничивалось системой актов законотворчества, средствами стратегического правотворчества, но весьма активно подпитывалось иными формами правотворчества, средствами тактического правотворчества.

Право Древнего Рима не сдерживалось существенными моментами статики старых форм позитивного права, но двигалось в своей жизнедеятельности в форме актуального волеизъявления, выражающего осознанную необходимость удовлетворения актуальной потребности гражданского оборота (право как интеллектуальное инобытие гражданского оборота). И роль (участие) владения в этом процессе актуального опосредования потребностей гражданского оборота весьма благотворна и конструктивна.

Природа владения имеет сложный, комплексный правовой характер. Институт владения сочетает элементы и публичного права, и частного права. Эффект владения распространялся на всю систему римского (частного) права: вещное право, брачно-семейное право, обязательственное право, наследственное право.

Понятие владения в Римском праве

Институт владения в римском праве выступает как правовая форма закрепления исключительного фактического обладания собственной или чужой вещью, обеспечивая защиту от силового нарушения непосредственности связи лица с вещью. Непосредственность связи владельца с объектом владения формализуется на основе презумпции фактического обладания вплоть до его смерти, утраты правоспособности, выраженного отказа от владения, передачи его другому лицу или нарушения в результате применения силы или кражи.

Одним из выражений этой презумпции является формальное игнорирование фактического держания лиц, получивших вещь на основе дружеской безвозмездной сделки, когда, несмотря на переход держания, такому лицу владельцем продолжает считаться предшественник.

Психологический момент в структуре владения, выделяемый римскими юристами - animus possidendi, характеризует не само владение, а держание как осознанное фактическое (материальное) обладание вещью.

Основываясь на классическом тезисе «римское частное право ― теория частного права», понимании института «владения» как органической части системы римского частного права характеристику понятия владения в Римском праве необходимо рассматривать в виде комплекса аспектов:

1) в онтологическом аспекте (институт владения, как, впрочем, и римское право в целом, в своем развитии и совершенствовании был перманентно детерминируем стихийно нарождавшимися и изменявшимися, опять же в силу своего объективного характера, потребностями и запросами гражданского оборота);

2) в аксиологическом аспекте (владение есть официально санкционированная, интеллектуально опосредованная форма отражения ценностей (интересов) субъектов общественных (правовых) отношений, связанных с имущественными объектами);

3) в гносеологическом аспекте (классическая римская юриспруденция в лице своего интеллектуального авангарда, откликаясь на насущные потребности гражданского оборота, систематически познавала объективный характер этих потребностей, параллельно творчески разрабатывала, расширяла институциональные возможности интеллектуальных, социально-правовых средств опосредования этих потребностей).

Понятие владения кооперативно с понятием права собственности опосредует дискретно-синкретный характер общественных отношений: синкретность (непрерывность) общественных (правовых) отношений объективно сменяется дискретностью (прерывностью) этих отношений.

В общесоциальном контексте предназначения системы права (института владения) как системы социально-правовых средств воздействия (регулирования) на общественные отношения в сфере гражданского оборота вполне обоснованно выделить один из определяющих аспектов этого процесса ― функцию. Функция владения как интеллектуальный процесс деятельности римской юриспруденции целью своего осуществления имела достижение реального социально-полезного результата, некоего состояния имущественных отношений. В сфере правотворчества верховных органов государства (народного собрания, сената, императора,) римской магистратуры (претуры, эдилитета) и римских юристов функция владения получала исключительно абстрактное существование, и только в сфере реализации права, совмещения абстрактного акта волеизъявления компетентного органа государства (сенатусконсульт, конституция, эдикт, интердикт) с актуальным случаем имущественных отношений (спора, признания, истребования и т.д.) функция владения получала свое оправдание действительности.

2. Виды владения

Каждый тип и вид института владения, наработанный римскими юристами из их практики урегулирования потребностей гражданского оборота Древнего Рима, представляет, в известном смысле, малую систему элементов (субъектов, их статусов, прав и обязанностей данных субъектов, фактических составов, алгоритма правового регулирования данного типа имущественного отношения и т.п.).

Как правило, владельцы являются собственниками, т.е. вещи принадлежат владельцу на праве собственности. Но собственник имеет право владеть вещью, если он имеет право на владение, титул, то он – законный владелец.

Собственники, не имеющие титула или права собственности – незаконные владельцы:

владения недобросовестные– когда собственник знает, что он не имеет титула, или заблуждается, думая, что титул есть.

владения добросовестные. Различие между добросовестными и не добросовестными владениями очень важно.

владения законные – полученные законным способом приобретения права собственности.

владения незаконные– не имеющие права собственности, но имеющие право владения.

владения производные– владения держателей, которое получило владетельскую причину, но не получило собственнической защиты.

Владения подразделяются на группы в зависимости от способа приобретения собственности.

Способы приобретения владений.

Владение, приобретаемое впервые, подразделялось по двум моментам:

1. Практическое обладание вещью.

2. Передача вещи во владение.

Совладение.

Применялось для установления владения над никому не нужными вещами и дикими животными. Необходимо было доказать фактическое владение вещью.

Передача вещи во владение.

Передача осуществлялась необязательно из рук в руки, вещь могла находится под охраной приобретателя.

Владение переходит в тот момент, когда приобретатель видит границы участка, их не обязательно обходить, достаточно было их увидеть.

Самовольный захват тоже мог рассматриваться как способ приобретения владением, если его бывший владелец не оспаривает захват и свои права на владение.

Также существует способ приобретения владения через других лиц.

Формы изменения права владения вещью:

Путем передачи права владения над ней;

Путем ее приобретения;

В связи со смертью владельца;

В связи с гибелью вещи.

3. Возникновение и прекращение владения

Действительность всякого правового явления, понятия владения также, логически может быть представлена в трех ипостасях понятийного состояния:

1) возникновения (становление, утверждение понятия владения как самостоятельного, самодостаточного социально-правового института, обладающего наличием всего комплекса ему присущих атрибутивных и акцидентальных признаков, необходимого и достаточного для полноценного и эффективного функционирования в рамках данной системы права),

2) изменения (институциональная пластичность понятия, способность института владения к изменениям внутренней и внешней формы существования в виду перманентно и стихийно изменяющихся свойств и потребностей гражданского оборота),

3) прекращения (неизбежный результат существования института владения как прекращение временной формально-правовой определенности явления вещных или иных специфических имущественных отношений).

Названные ипостаси отражают условно-статические состояния института владения, а все вместе, в целом ― логический цикл существования, жизнедеятельности и функционирования данного института. Каждому типическому состоянию института владения соответствует свой специфический комплекс структурных элементов, с конкретным типическим содержанием которого связывается возникновение, изменение, прекращение существования (и функционирования) института владения.

Уже в древнейший период в Риме большое внимание уделялось способам приобретения вещных прав. Вещи, находящиеся в общем пользовании (воздух, море и т.п.), а также ряд других хозяйственно важных вещей (общественная земля — ager publicus) рассматривались как находящиеся вне имущественного, торгового оборота (res extra commercium). Однако государственные земли расхищались патрицианской знатью, что вело к появлению крупного землевладения, а поэтому по вопросу о выделении участков земли из общественного фонда в течение значительной части республиканского периода шла острая борьба между плебеями и патрициями. Эта борьба была несколько смягчена законом Лициния (около 367 года до н.э.), по которому были предусмотрены равные права плебеев и патрициев на пользование землей и устанавливался максимальный размер участка, выделяемого из общественного фонда — 500 югеров (около 125 га).

Примечательной чертой Законов XII таблиц было четко проведенное разделение вещей на две категории. К первой принадлежали главным образом земля, рабы, рабочий скот. Ко второй - все остальные вещи. Практическое значение такого разделения обнаруживалось в способе отчуждения вещей; при их продаже, дарении и пр. Именно по этому признаку определилось и само название указанных категорий. Первая называлась res mancipi (pec манципи), вторая - resnес mancipi (pec нек манципи). Отчуждение земли, рабов, рабочего скота должно было совершаться в строго установленной форме. Она называлась mancipatio (манципация).

Манципация относилась к числу строго формальных сделок, заключаемых «посредством меди и весов». Она предполагала приглашение пяти свидетелей и весодержателя. Покупатель, держа в руках кусок меди, произносил торжественную формулу: «Утверждаю, что этот раб по праву квиритов принадлежит мне и что он должен считаться купленным мною за этот металл и посредством этих медных весов». Затем он ударял этим металлом о весы (этот обряд возник, когда еще не было чеканной монеты) и передавал его в качестве покупной суммы тому, от кого приобретал вещь посредством манципации.

Неманципируемые вещи продавались путем простой их передачи (традиции) за медь или за деньги без каких-либо особых формальностей.

Древнейшему праву был известен еще один формальный способ передачи права собственности путем сложного обряда, который мог применяться как к манципируемым, так и неманципируемым вещам (in jure cessio). Данная процедура представляла собой фиктивный судебный спор, который разыгрывался в присутствии претора. Покупатель делал вид, что отчуждаемая вещь принадлежит ему и торжественно заявлял о своем праве собственности («данная вещь по праву квиритов принадлежит мне»), отчуждатель не возражал против такого утверждения, и претор присуждал данную вещь приобретателю, как будто являющуюся его собственностью. Тогда же (в древнейший период) в Риме сложился порядок, согласно которому вещь могла быть приобретена в собственность в силу длительного владения ею (usucapio). Законы XII таблиц запрещали лишь приобретение права собственности по давности в отношении краденых вещей. Этим способом пользовался приобретатель вещи в тех случаях, когда, например, при совершении манципации допускались неточности в формальностях, а поэтому при строгости квиритского права покупатель не приобретал права собственности на вещь, и квиритский собственник мог даже требовать возвращения последней через суд.

В римском праве классического и постклассического периода большое внимание уделялось способам приобретения права собственности, поскольку развитие имущественного оборота требовало большой точности юридических отношений и предельной ясности в вопросе о титуле (юридическом основании) приобретения права собственности. Наряду с манципацией, которая использовалась все реже, а в период домината практически вышла из употребления, решающее значение как основной способ переуступки права собственности приобрела «традиция» (traditio). При традиции право собственности приобреталось в силу самой фактической передачи вещи лишь при условии наличия «справедливого», т.е. законного основания (justa causa).

В классический период, особенно в «праве народов», получил более детальную разработку и ряд других способов приобретения права собственности, некоторые из которых были известны еще с древнейших времен. Это захват брошенных вещей, а также вещей, которые не имели хозяев (например, продукты рыбной ловли, охоты и т.п.). Сюда же относились вещи, захваченные у врага. Согласно рескрипту Адриана, найденный клад делился пополам между лицом, нашедшим его, и собственником земли, на участке которого он был обнаружен. Право собственности могло возникнуть также путем соединения вещей. Так, если на участке, принадлежавшем одному лицу, был выстроен дом из материалов, собственником которых являлось другое лицо, земельный собственник приобретал право собственности на выстроенный на его участке дом.

В постклассический период (при императоре Юстиниане) в результате непрерывного владения вещью в течение более 30 лет право собственности признавалось даже в случае отсутствия законного титула, т.е. «справедливого основания владения» (так называемая экстраординарная приобретательная давность). Право собственности могло возникнуть в порядке законного отчуждения (adquisitio).

Наряду с приобретением, право собственности в римском праве считалось утраченным в следующих случаях:

а) если вещь погибает физически (например, сломана или разбита) либо юридически (изымается из оборота);

б) если собственник отказывается от своего права (будет ли это сопровождаться передачей права другому лицу или без такой передачи, например, собственник просто выбрасывает свою вещь);

в) если собственник лишается права помимо своей воли (вследствие конфискации вещи, приобретения права собственности на нее другим лицом в силу давностного владения и т.д.).

4. Защита владения

Во всяком культурном обществе фактическое распределение вещей, как таковое, владение в описанном смысле, пользуется охраной от всякого насилия и посягательств со стороны частных лиц. Конечно, факт владения иногда может не соответствовать праву, даже противоречить ему, но для восстановления права в подобных случаях указываются известные законные пути (обращение к суду), и если для такого восстановления понадобится насилие над владельцем (понадобится принудительно отобрать от него вещь), то это насилие будет произведено государством и его органами; для отдельных же частных лиц насилие и посягательство недопустимы. Этого требует культурное правосознание, растущее уважение человека к человеку. Этого же требует спокойствие гражданской жизни, гражданский мир, а вследствие этого даже интересы самих собственников.

Однако в истории этот культурный принцип охраны владения, как такового, появляется не сразу. Новому миру этот принцип в значительной степени был выяснен только римским правом, а в самом Риме он был провозглашен только претором, причем далеко не во всей своей полноте и ясности. Классическая юриспруденция много поработала над его уяснением и развитием, но и при всем том римская охрана владения отнюдь не является законченным зданием. Как бы то ни было, но самая постановка проблемы и ее принципиальное разрешение составляет одну из крупнейших заслуг римского – и именно преторского – права.

Всё преторское вмешательство в область частных отношений выросло из его функций чисто полицейских – из обязанности охранять гражданский мир и порядок. Отправляясь от идеи охраны гражданского мира, претор с течением времени все шире и шире распространял свое вмешательство в область частных, гражданских отношений.

Естественно, что эта идея гражданского мира в области вещных отношений должна была, прежде всего, привести претора к необходимости охранять факт владения от всяких покушений на самоуправство. Всякие проявления такого самоуправства, хотя бы даже исходящие от лиц, имеющих право на вещь, конечно, были чреваты разными потрясениями общественного порядка, а первою задачею претора было обеспечивать этот порядок. Так возникли посессорные интердикты и, по-видимому, довольно рано: они уже упоминаются у Плавта, т. е. приблизительно за 200 лет до Рождества Христова.

Посессорные интердикты делятся на две категории: одни имеют своею целью охрану наличного владения от посягательств – interdicta retinendae possessionis, другие – восстановление уже нарушенного, отнятого владения – interdicta recuperandae possessionis.

К interdicta retinendae possessionis относятся два:

а) Int. uti possidetis предназначен для охраны владения недвижимостями. Интердиктом защищается наличное владение, – однако, с оговоркой: «если нынешний владелец не приобрел своего владения насилием, тайно или путем просьбы до востребования от противника». Если это имело место, тогда наличное владение будет по отношению к противнику порочным (exceptio vitiosae possessionis), и должно быть возвращено этому последнему; в таком случае int. uti possidetis будет иметь т. н. рекуператорную функцию. Но возражение подобного рода допускается только для того, у кого владение было отнято vi, clam aut precario; для посторонних же лиц даже такое владение должно быть неприкосновенным.

b) Int. utrubi предназначен для защиты владения движимостями. Охраняется и здесь наличный владелец, но уже с двумя оговорками: а) если он не приобрел своего владения и b) если он владел спорной вещью на протяжении последнего года бoльшую часть времени, чем его противник. Последняя оговорка отличает int. utrubi от int. uti possidetis и усиливает рекуператорную функцию int. utrubi, давая лицу, утратившему владение, возможность предъявить его против менее продолжительного владельца с целью самого возвращения владения.

К числу interdicta recuperandae possessionis относят иногда еще int. de precario – интердикт о возвращении вещи, отданной в precarium (пользование до востребования; precarium практиковалось в отношениях между патроном и клиентом, патроном и вольноотпущенником и т. п.). Но этот интердикт не принадлежит к числу чисто владельческих: основанием его является не простое владение, а precarium, т. е. некоторое юридическое, правовое отношение между сторонами.

Изложенное строение посессорных интердиктов и их история свидетельствует о том, что защита владения создавалась претором не по одному, заранее установленному плану, а по частям и разновременно, чем и объясняется как множественность владельческих средств, так и их взаимная несогласованность.

Применение владельческих интердиктов поставило перед практикой и теорией вопрос о том, каким признакам должно удовлетворять владение, чтобы получить право на защиту. Мало-помалу римскими юристами была выработана теория владения, основные положения которой сводятся к следующему.

Владение, хотя и фактическое господство над вещью, не может быть, однако, признано владением в истинном смысле, если оно не соединено с волей лица владеть. Поэтому нет владения в юридическом смысле, напр., в том случае, когда спящему кто-нибудь вложил вещь в руку; на том же основании нельзя признавать владения, приобретенного лицами недееспособными (малолетними, безумными и т. д.), ибо их воля юридически не признается: все эти лица «affectionem tenendi non habent». Ввиду этого римские юристы учили, что для наличности possessio необходимы два элемента – corpus possessionis, фактическая власть над вещью, и animus possidendi, воля владеть. Владение, т. обр., приобретается, когда оба элемента соединяются в одном лице «apiscimur possessionem animo et corpore»; владение теряется, когда один из этих элементов исчезает (amittimur possessionem aut animo aut corpore).

Но не всякое владение, даже при наличности обоих этих элементов, заслуживало, по учению римских юристов, самостоятельной защиты, и в этом отношении они различали юридическое, защищаемое владение, possessio, и владение незащищаемое, detentio (или «in possessione esse»). Но принципиального критерия для отграничения possessio от detentio они не дали. Наиболее близким к истине критерием является характер animus possidendi: если кто-либо владеет alieno nomine, от чужого имени (напр., вещь дана мне кем-либо внаймы, в пользование, на сохранение и т. д.), то мы будем иметь detentio; если же владение соединено с animus suo nomine possidere, мы будем иметь possessio (такой animus будет у собственника, у добросовестного приобретателя, но он будет и у вора). Только possessor suo nomine может претендовать от своего имени на защиту владения; владение же detentor’a должно быть защищаемо не им, а тем, от чьего имени он владеет.

Однако, этот критерий неточен. В целом ряде случаев, где мы имеем бесспорное владение alieno nomine, претор тем не менее давал самостоятельную интердиктную защиту; таково владение кредитора заложенной ему вещью, владение прекариста (получившего вещь в precarium), владение секвестария (того, кому была двумя спорящими лицами передана на сохранение спорная вещь до разрешения их спора), эмфитевтического и суперфициарного владельца. Все это случаи так называемого производного владения. В основе этих исключений лежит не тот или другой теоретический принцип, а та же самая постепенная историческая эволюция, вызывавшаяся чисто практическими соображениями. На первых порах, вероятно, самостоятельная защита давалась только владельцам suo nomine; detentor’ов защищали те, от чьего имени они владели. Но мало-помалу обнаружились случаи, где такой защиты для detentor’ов было недостаточно. Т. обр., оказывалась существенно необходимой самостоятельная защита для creditor pigneraticius. Аналогичные соображения могли возникнуть и в других случаях, и таким образом создался указанный ряд исключений. Этими исключениями римское право вступило на путь постепенного расширения сферы защищаемого владения, – путь, по которому пошло далее право новых народов, закончившееся в новейших кодификациях признанием всякого владения (даже владения alieno nomine) защищаемым.

Заключение

Изучение института владения в пределах конкретно-исторической системы права Древнего Рима дает богатейший методологический (теоретический) материал для совершенствования системы национального права РФ. Римское право, институт владения, в том числе, имеют непререкаемый авторитет классической культуры права.

Значение владения как правового института в своей сути может быть оценено в полной мере не с позиций исследования частных его аспектов, но с логико-философских, абстрактных позиций. Понятие владения, безусловно, имеет в качестве сущностного фундамента серьёзную философскую основу, иначе оно было бы не способно по законам метода дедукции отвлекаться от своей идеи и приобретать конкретные, специальные формы в различных сферах римского права. С другой стороны, по законам метода индукции, научный статус понятия владения имел универсальный характер, и потому данное понятие достойно иметь обобщенный (родовой) статус, теоретический, абстрагированный от своих конкретных форм проявления в римском праве.

Функционирование владения есть одна из типичных форм естественного состояния (форма жизнедеятельности) гражданского оборота.

Объем и пределы права частной собственности римляне определяли посредством указания правомочий собственника. Совокупность этих правомочий составляла содержание права собственности. Это право владения (jus possidendi), право пользования (jus utendi) и право распоряжения (jus abutendi), охватывающие все возможные формы и способы воздействия собственника на вещь и в то же время отграничивающие посягательства других лиц на эту же вещь.

Институт владения, как фактического господства, независимого от права на него, утвержденный преторским эдиктом и разработанный классическими юристами, стал с той поры прочным достоянием всякого сколько-нибудь развитого гражданского права.

Литература

Дождев Д.В. Институт владения в римском праве: Автореф. дис. д-ра юрид. наук. - М., 1997.

Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Т. 1. Античный мир и Восточные цивилизации / Нац. обществ.-науч. фонд; Руководитель науч. проекта Г.Ю. Семигин. М.: Мысль, 1999.

Замалдинов Ш.Ш. Организационные формы владения в римском праве // Вестник Самарского государственного экономического университета. ― Самара, 2006. № 8 (26).

Замалдинов Ш.Ш. О некоторых аспектах имущественной ответственности субъекта владения в римском частном праве // Проблемы развития предприятий: теория и практика. – Самара: Самарск. гос. экон. акад., 2002.

Замалдинов Ш.Ш. Об исторических и теоретических ценностях института владения в римском праве // Философия и право: материалы Международной научно-практической конференции, 28 февраля 2006 года. СПб.: Изд-во СПбГУП, 2006.

Римское частное право. /Под общей редакцией В.С. Нерсесянца.- М.: Инфра-М - Норма, 1996.

Нерсесянц В.С. Основание защиты владения в римском праве. - М.: ИГП РАН, 1996.

Римское частное право: Учебник / Под ред. Новицкого И.Б., Перетерского И.С. - М., 1997.

Бартошек М. Римское право. Понятия, термины, определения. – М.: Юрид. лит., 1986.

Омельченко О.А. Основы римского права: учебное пособие. – М.: Манускрипт, 1994.