Теоретические основы института возмещения вреда

Теоретические основы института возмещения вреда причиненного, личным правам и законным интересам военнослужащих в условиях боевых действий

Историко-правовая характеристика развития института возмещения вреда, причиненного личным правам и законным интересам военнослужащих в условиях боевых действий

Преобразования, происходящие в современном российском обществе, обусловленные реформированием правовой системы, а также возникновение принципиально новых угроз для существующих общественных отношений в лице международного терроризма и экстремизма, предопределили формирование качественно новых подходов к пониманию института ответственности в целом и возмещения вреда, причиняемого военнослужащим, как его частного проявления. Все это также находит отражение в современном отечественном законодательстве. Наиболее значимыми событиями в этой сфере законодательной деятельности явилось принятие и введение в действие нового ГК РФ, Федерального закона "О статусе военнослужащих", а также Федерального закона "О противодействии терроризму"¹. Развивая многие демократические принципы Конституции Российской Федерации, данные акты закрепили необходимость обеспечения восстановления нарушенных прав и их судебной защиты, а также конкретизировали механизмы реализации права на защиту. При этом созданы необходимые правовые условия для решения важнейшей задачи - быстрого и полного возмещения причиненного вреда.

Интерес к заявленной теме настоящего исследования объективно обусловлен, с одной стороны, недостаточной разработанностью проблемы в юридической науке, с другой - необходимостью совершенствования действующего законодательства и повышения эффективности его применения.

Принцип обеспечения восстановления нарушенных личных прав и законных интересов военнослужащих предполагает не только возмещение имущественного, но также и компенсацию неимущественного вреда. Институт компенсации морального вреда является достаточно новым для нашего законодательства, в связи с чем возникает ряд проблем теоретического и практического характера.

Например, в юридической литературе все чаще возникают споры относительно разграничения условий, при которых у военнослужащих может возникать право требовать возмещения вреда. Кроме того, не совсем ясно в каком порядке военнослужащие могут реализовывать свое право на возмещение причиненного им вреда в условиях боевых действий. Ответь на эти и другие вопросы, периодически возникающие на практике, возможно лишь поняв суть института возмещения вреда и познав историю его формирования.

В этой связи представляет значительный интерес изучение исторического опыта развития института возмещения вреда военнослужащим в истории права Российского государства, которое может быть полезно для совершенствования отечественного законодательства. Особенную актуальность в сравнительно-правом аспекте приобретает разграничение возмещения вреда военнослужащим вообще и в условиях боевых действий в частности.

Институт возмещения вреда, причиненного личным правам и законным интересам военнослужащих, в национальной правовой системе Российского государства формировался по мере становления и укрепления государственности и развития вооруженных сил со времен Древней Руси до наших дней. По мнению профессора В.М.Калинина историко-правовой подход к изучению проблем возмещения вреда, причиненного личным правам и законным интересам гражданина (военнослужащего), позволяет выявить закономерности развития указанного правового института и выработать рекомендации по совершенствованию законодательства в данной области.¹

Развитие древнерусского права во многом было взаимообусловлено становлением и развитием Древнерусского государства. Исходную точку, которая бы определила возникновение института возмещения вреда, представляется весьма проблематичным, поскольку первые правовые нормы не документировались, а существовали в виде обычаев, передаваясь в устной форме.

Весьма распространенным в государствах восточных славян (примерно в середине IX в. н.э.) были институты кровной мести, а также денежного вознаграждения за причиненный преступлением вред.

Первые правовые источники IX - Х вв. - договоры Руси с Византией (911, 944, 971 гг.) дают представление о складывающемся праве Древней Руси, подтверждая существование как принципа талиона за причинение смерти, так и имущественных санкций за совершенное преступление. Например, при причинении увечья мечом или копьем виновный обязан был уплатить 5 литров серебра, а если он был неплатежеспособен, то его имущество (даже одежда) распродавалось, т. е. виновный признавался, по существу, должником: "Аще ли ударить мечем или бьеть кацем любо сосудом, за то ударение или бьенье да вдасть литр 5 сребра по закону Рускому. Аще ли (будет) неимовит тако сотворивыи, да вдасть, елико можать, да соиметь (с) себе и ты самыа порты, в них же ходить"².

Сопоставление норм, закрепленных в договорах (911, 944, 971 гг.), с нормами, содержащимися в Русской Правде - памятнике права Древней Руси, состоящей из Устава Ярослава Владимировича (1019 - 1054 гг.) и Устава Владимира Мономаха (1113-1125 гг.), а также в Псковской судной грамоте (1397 г.). явно указывает на то, что нормы о защите жизни и здоровья человека, закрепленные в договорах Руси с Византией, несколько отличались от норм, регулирующих отношения, связанные с причинением вреда жизни или здоровью непосредственно на Руси. В текстах договоров содержатся ссылки на "Закон Русский", представлявший собой, по мнению историков-правоведов, свод обычаев¹. Распространенным в этой связи считается мнение о том, что это было обусловлено международным характером договоров, и закрепление, например, кровной мести за убийство человека другого государства противоречило бы политическим целям, обостряя межгосударственные отношения.

В аспекте изучения института возмещения вреда интересен рассказ летописца о проведении Владимиром Святославичем судебной реформы, которая должна была стать ответом государства на эти разбои². Как сообщается в "Повести временных лет", "И умножишася зело разбоеве, и реша (сказали) епископи Володимеру: "Се умножишася разбоиници; почто не казниши ихъ?" Он же рече (сказал) имъ: "Боюся греха". Они же реша ему: "Ты поставленъ еси от бога на казнь злымъ, а добрымъ на милованье. Достоить ти казнити разбойника, но со испытомъ" Володимеръ же отвергъ виры, нача казнити разбойники, и реша епископи и старци: "Рать многа; оже вира, то на оружьи и на коних буди". И рече Володимеръ: "Тако буди". И живяше Володимеръ по устроенью отьню и дедню"³. Этот казалось бы простой для понимания текст вызвал значительные различия в толковании.

Согласно комментарию Д.С.Лихачева к этому рассказу¹, Владимир, следуя нормам русского права, брал с убийц виры - штрафы. Епископы (они были тогда из греков) посоветовали Владимиру наказывать убийц смертью, усилив предварительное расследование ("со испытом"), что великий князь и сделал. Но вскоре оказалось, что государство лишилось некоторой части доходов. Тогда русские советники князя - "старцы" и епископы (те же или другие - не ясно) посоветовали ему вернуться к старой русской вире и употреблять ее на приобретение коней и оружия. Владимир согласился с этим и стал придерживаться русского обычая отцов и дедов². Такое толкование представляется наиболее близким к содержанию летописного рассказа. Между тем, по мнению одних исследователей, Владимир заменил "частный выкуп" -головщину штрафом в пользу государства - вирой; по мнению других, виру за разбой сменили "поток и разграбление" и т. д.³ Были и иные интерпретации реформы Владимира: предполагалось, что до нее применялась только кровная месть, а также, что вира - это штраф, установленный в княжение Ольги на содержание всей дружины⁴. Однако эти мнения не учитывали древней судебной практики, восходящей к периоду "военной демократии" (ограничение права кровной мести, раздел штрафа между "королем" или племенем, с одной стороны, и родственниками убитого, с другой), а также существования древней системы продаж, отраженной позднее в Древнейшей Правде. Вира в пользу князя имела очень давнюю традицию, и утверждение летописца о возвращении Владимира к "устроенью отънго и дедню", взиманию вир - штрафа за убийство, имеет все основания.

Важнейшим законодательным памятником Древнерусского государства явилась Русская Правда, ибо в ней охвачены чуть ли не все отрасли тогдашнего права. Наряду с Русской Правдой следует назвать и княжеские уставы, регламентировавшие отдельные вопросы жизни древнерусского общества.

Русская Правда в основе своей представляла законодательство князей. При этом судебная практика, свидетельствуюет о том, что на Руси была распространена кровная месть за убийство, а в случае, если мстить было некому, то с виновного взыскивался штраф. Особенностью правовых норм, охраняющих естественные права человека на Руси, следует признать взыскание в пользу потерпевшего только части штрафа, а большая часть взыскивалась в пользу казны. Если виновный не мог уплатить указанную сумму или убийца не был найден, то платила община, к которой принадлежал виновный или на территории которой был найден убитый. Это подтверждается нормами, изложенными в Суде Ярослава Владимировича (Русский Закон): "Если кто ударит кого мечом, но не убьет до смерти, платит 3 гривны, а раненому - гривну за рану, да еще, что следует за леченье¹. .. .Если же убийца из той же общины (как и виновный) и находится налицо, то община или помогает ему, так как и он приплачивал за других по общественной раскладке, или же платит дикую виру в 40 гривен сообща, а вознаграждение потерпевшим платит сам убийца, внося в виру только свою долю по раскладке"².

Русская Правда, ограничивая в положениях статьи 1 применение кровной мести кругом самых близких родственников и необходимость получения разрешения княжеского суда, допускала замену кровной мести денежным взысканием - выкупом³.

В юридическом аспекте изучения Русской Правды спорным представляется вопрос о разделении уголовного и гражданского материального права.

Как известно, формы ответственности в уголовном и гражданском праве существенно различаются: уголовному праву свойственно наказание, гражданскому - возмещение ущерба. Сомнения в разделении права обычно вызывает то, что в древнерусском праве преобладают имущественные наказания, которые иногда можно спутать с возмещением ущерба. К тому лее часто наказание сопровождается и гражданской ответственностью. Так, Русская Правда предусматривает за один из видов убийства виру и головничество, где вира выступает в качестве наказания, а головничество - как возмещение ущерба семье убитого. Таким образом, здесь наличествовали сразу две формы ответственности. При этом и наказание выражалось в уголовном штрафе, т.е. в уплате определенной суммы денег. Разница только в том, что вира шла в пользу князя - государственной власти, а головничество - семье потерпевшего. Таким образом, здесь нет никакой неразграниченности уголовного и гражданского права, а одновременное применение двух форм ответственности именно так, как это делается и в современном праве.

Таким образом, особенностью развития института возмещения вреда в праве Древней Руси являлось то, что виновный нес имущественную обязанность не только перед потерпевшим, а в большей степени перед князем (казной). В условиях общинного строя распространена была коллективная ответственность за совершенное членом общины преступление против личных прав потерпевшего.

Очередной этап развития законодательства о возмещении вреда
(XIII - XVII вв.) был ознаменован имплементацией норм римского права в право Российского государства. Результатом стало то, что основные положения римского частного права о деликтах (о защите естественных прав, об имущественных штрафах, об основаниях освобождения от ответственности за вред, причиненный жизни и здоровью) были воспроизведены в его основных нормативных актах.

Основными нормативными актами того времени были Судебники 1497 и 1550 гг. Эти исторические памятники Российского права, затронули и развили общие подходы к пониманию института возмещения вреда вообще и вреда, причиненного людям служилого сословия, вчастности.

При этом следует отметить, что в части возмещения вреда служилому сословию Судебник 1497 г. не вносит ничего принципиально нового, по сравнению с Древнерусским правом. Однако, уже Судебник 1550 г. вводит новые составы, предусматривающие возмещение ущерба. Так, Судебники считаются, в первую очередь, правовыми актами, реформирующими процессуальное законодательство. Это находит отражение уже в первых статьях, причем нарушение процессуального права образует состав преступления и, помимо уголовной ответственности, предусматривает возмещении ущерба.

Условия возмещения ущерба были тесно связаны с взаимоотношениями холопов и их владельцев. При этом регулируются не только те случаи, когда субъект имеет право на возмещение ущерба, но те, когда он этого права лишается.

Как отмечает В.М.Панеях, уже в 30-х годах XV в. встречаются кабалы, в которых взамен условия выплаты процентов включено условие за рост служити, за рост косити, за рост пахати, т.е. зарождается новая форма холопства по служилой кабале. В Судебнике формулируется прогрессивное для своего времени понимание обязательства как права на действие лица, а не как на само лицо¹.

В XVII веке развитие права выходит на новую ступень. В условиях развития феодализма, при повышении уровня товарно-рыночных отношений шло дальнейшее развитие и укрепление права и свобод имущих сословий.

Особая роль в развитии русского права в указанный период принадлежит Соборному уложению 1649 года, т.к. и Русская правда, и судебники прекратили свое существование. Соборному уложению 1649 года (далее - Уложение) просуществовало достаточно длительный период, свыше двухсот лет. В 30-х гг. XIX в. оно открыло собою Полное собрание законов Российской империи, не утратив и дальнейшего значения.

Уложение содержало серию статей, посвященных охране прав собственности на объекты сельскохозяйственного производства и промыслов, определявших уголовную и гражданскую ответственность владельцев домашних животных за вред, причиненный этими животными людям, определявших уголовную и гражданскую ответственность за вред, причиненный холопом и другие.

Важной особенностью Уложения, применительно к теме данного исследования, являлось то, что в нем содержались нормы, предусматривающие условия возмещения вреда, требующие специального субъекта и нормы, вводившие общее смысловое понятия личных прав и свобод и охранявшие их.

Так в главе VII предусмотрена ответственность военнослужащих, предусматривающая возмещение ущерба. В статье 22 предусматриваются санкции за нарушение военнослужащими порядка изъятия у населения хлебных запасов и конских кормов. Убытки, причиненные в результате насильственных действий военнослужащих, последние по закону были обязаны возмещать в двойном размере. Статья 25 предусматривает ответственность военнослужащих, которые обманным путем добиваются получения права покупать по пониженным указным ценам хлебные запасы и конские корма. Закон за допущенные нарушения устанавливает ответственность гражданско-правового характера в форме возмещения причиненного вреда.

Крупнейшими преступлениями против прав личности в соответствии с предшествующим законодательством Уложение считало разбой и татьбу. Они наносили ущерб важнейшему из прав общества того времени - праву собственности, имущественному праву. Уложение различало разбойные нападения на жилище, поселения и ограбление в пути (X, 276; XII, 16). Разбой как действие, сопряженное с применением насилия против личности с использованием оружия или орудий нападения и обычно предполагавшее групповые нападения, квалифицировался как преступление более опасное, чем татьба, а потому и был наказуем суровее, тем паче, если он носил повторный характер или сопровождался убийством, сожжением двора и хлеба (XXI, 16-18). Законом пресекался грабеж населения со стороны воинских людей. Наказание определялось в зависимости от характера и размеров содеянного и включало возмещение материального ущерба (VII, 30, 32). Самосуд над людьми, замешанными в разбое и татьбе, в свою очередь рассматривался как уголовное преступление (XXI, 79, 88)¹.

Помимо возмещения вреда при охране права собственности Уложение предусматривает возмещение вреда, как часть наказания при преступлениях против личности. Так глава XXII Соборного Уложения посвящена преимущественно преступлениям против личности, хотя в силу несовершенства тогдашней юридической техники в нее вклиниваются порой и иные составы. Уголовно-правовые главы Уложения размещены по определенной системе: в начале идут главы о преступлениях против основ феодального строя, потом - о преступлениях, касающихся преимущественно частных лиц. Однако в последней группе порядок глав не вполне соответствует тяжести преступлений: в гл. XXI говорилось преимущественно о кражах, в гл. XXII - главным образом об убийстве. Глава специально отграничивает убийство от имущественных преступлений. Несмотря на отделение в XV в. убийства от разбоя, даже в Уставной Книге Разбойного приказа оно рассматривалось еще вместе с разбоем, грабежом и татиными делами как отягчающее обстоятельство.²

Убийство холопа по прежнему рассматривается как причинение вреда его владельцу. Статьи 69 - 73 (XXI) устанавливают ответственность за совершение убийства. Основываясь на боярском Приговоре от 17 февраля 1625 г. об ответственности за неумышленное убийство, статьи знаменуют дальнейшее развитие в русском праве учения о составе преступления. Статья 69 расценивает убийство в драке пьяным делом как убийство при смягчающих обстоятельствах. Оно не влекло за собой смертной казни, а при установлении наказания учитывались не интересы семьи пострадавшего и возмещение ей ущерба, а интересы феодала-крепостника, лишившегося зависимого человека. Так, при убийстве боярским человеком (холопом) одного феодала боярского человека другого феодала убийца подвергался торговой казни и вместе со своей семьей выдавался не семье убитого, а феодалу, у которого был убит холоп. При этом на феодала не переходила обязанность отвечать за долги убитого, семья которого - жена и дети - продолжала оставаться его собственностью. По мнению М.Ф.Владимирского-Буданова, это являлось как бы своеобразным щтрафом первого владельца за дурной присмотр за своими холопами"¹. Статья 70 предоставляет феодалу право на выбор оптимального варианта защиты своих интересов. При нежелании феодала взять в свое хозяйство убойца, господин, которому принадлежал холоп, совершивший убийство, уплачивал феодалу-владельцу убитого холопа пятьдесят рублев денег.

Цель наказания, господствовавшая на ранних стадиях развития русского права, состояла во всех видах возмездия, - начиная от талиона по принципу "око за око, зуб за зуб" и кончая материальным возмещением ущерба, причиненного потерпевшему, - а также в извлечении выгод для казны. К середине XVII в. по мере роста и централизации феодальной государственности и усиления классовой борьбы целью наказания все более становится устрашение. В Уложении 1649 г. эта цель является господствующей.

В целом же, автор полагает необходимым отметить, что в указанный исторический период в России наблюдалось ужесточение наказаний. Замена имущественных санкций телесными наказаниями была характерна и для средневекового права, нормы которого содержались в указанных судебниках. Имущественные санкции назначались как дополнительные (статья 26 Судебника 1550 г.). Только за оскорбление и бесчестие штраф выступал самостоятельным видом наказания, и размер его зависел от принадлежности потерпевшего к определенной социальной группе: "А бесчестие детем боярским, за которыми кормлениа, указати против доходу, что на том кормление по книгам доходу, а жене его бесчестья вдвое против доходу ... а боярскому человеку доброму бесчестна пять рублев... а крестьянину пашенному и непашенному один рубль"¹.

В исторической науке тенденция усиления наказаний, прежде всего телесных, объясняется тем, что предание суду выполняло как функцию устрашения, так и символическую функцию - выделение преступника из общей массы.

Под влиянием западноевропейских стран идеи и принципы римского частного права были восприняты правовой наукой, а затем и законодательством России. Карательная функция была передана административному и уголовному праву, а функция возмещения - гражданскому.

Кроме того, анализ законодательства XV - XVI вв. а также работ О.Г.Полежаевой и Ю.П.Титова позволяют автору утверждать, что в указанный исторический период не нашел своего нормативного закрепления вопрос о возмещении морального вреда². Нет правила, которое представляло бы суду взыскивать денежное вознаграждение за нематериальный вред, но следует заметить, что убийство, увечье, обиды с давних пор давали потерпевшему право искать в свою пользу денежное вознаграждение с делинквента за чисто идеальный вред. С самого начала государство поощряет получение с нарушителя такого вознаграждения, вытесняющего обычай личной расправы с ним со стороны потерпевшего или родственников. При имущественных нарушениях, как воровство, незаконное пользование чужой собственностью, полагалось, кроме возмещения имущественного ущерба, особое денежное вознаграждение "за обиду". Обида в этом случае понималась в самом широком значении, не только как нарушение личных прав, но и как грубое вторжение в чужую имущественную сферу. С течением времени, когда начала усиливаться центральная государственная власть, государство стремилось к тому, чтобы взять в свои руки защиту чести своих граждан и создавало уголовные наказания для оскорбителей. Предоставляя частную компенсацию за имущественный вред потерпевшему, за всякий иной вред государство требовало удовлетворения само сначала в лице князя, взыскивавшего за обиды денежное вознаграждение в свою пользу, а потом в лице государственной верховной власти, налагавшей на обидчика разные уголовные кары. Однако и здесь давала себя чувствовать живущая в народе идея частного вознаграждения. В судебниках 1497 и 1550 гг. содержится целый ряд постановлений о взыскании "бесчестья" т.е. денежной суммы в пользу обиженного, при чем размер бесчестья зависит от общественного положения пострадавшего и пола. Во внимание принимались служебный ранг, доходы от кормленья: государство применяло при оценке причиненного нравственного вреда свой собственный масштаб, руководствуясь местом обиженного на государственной лестнице. Тот же взгляд проводится в уложении царя Алексея Михайловича 1649 года, в котором регламентируется точным образом, сколько полагается за "бесчестье" людям разного звания, городским и сельским обывателям, служилым и духовным лицам. Уложение, как и прежние законодательные акты, вознаграждало потерпевшего за счет виновного по известным фиксированным критериям, - «против окладов, что кому государева жалованья», - а когда критерия нет, прямо указывало сумму бесчестья. Нельзя предоставить судье право каждый раз решать самому о размере бесчестья по индивидуальным обстоятельствам дела: он должен иметь, по мысли прежнего законодателя, таблицы и таксы. Пусть эти таблицы и таксы произвольны, но они устанавливали известный внешний порядок, внешнюю градацию.

В XVII - начале XIX вв. происходит закономерный процесс, в рамках которого изменяется соотношение и значение источников права. В России этот процесс носил характер постепенных преобразований, обусловленный централизацией государства, усилением монархической власти и проявлял себя: во-первых, в том, что частное право возникало и формировалось постепенно, естественным путем из народного сознания при помощи обычая; во-вторых, в начале XVII в. гражданские отношения усложнились, и стали появляться дела более сложные и новые по своему происхождению, поэтому их невозможно было подвести под древние обычаи, что усиливает роль суда.

С XVIII в. закон стал приобретать реформаторское значение. Однако многочисленные пробелы в действующем законодательстве препятствовали правоприменительной деятельности, осуществлявшейся только в рамках закона.

Анализ законодательства указанного исторического периода автор считает справедливым отметить то, что в памятниках права второй половины XVIII в. четко прослеживается классовый и сословный подход особенно в части законов, адресованных служилому и имущему классам.

Так, отличительной особенностью законодательства Российской империи того времени являлось то, что нормы о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, регулировались специальными нормами военного законодательства, и если ответственность за вред, причиненный гражданину, основывалась на общих принципах деликтной ответственности (специальных норм о возмещении вреда жизни и здоровью не существовало), то выплаты в возмещение вреда в порядке, установленном военным законодательством, носили строго определенный размер и назначались с учетом социального и имущественного положения военнослужащего и членов его семьи.

Термина "возмещение вреда" в военном законодательстве царской России не было. В тот период под возмещением вреда подразумевались выплаты, именуемые пенсиями. Пенсионное обеспечение вследствие травм, увечий, полученных военнослужащим в ходе боевых действий, а также обеспечение семей погибших составляло особую заботу государства. В военном законодательстве (задолго до законодательного закрепления норм о гражданско-правовой ответственности в Своде законов гражданских 1832 г.) появились специальные нормативные акты по возмещению военнослужащим вреда, причиненного их личным правам. Эти нормы предусматривали как денежные выплаты, так и другие способы возмещения (выплаты из фондов благотворительных организаций - комитетов, учреждаемых указами царя, направление в специальные дома, бесплатное лечение в больницах гражданского ведомства). Нормативно-правовые акты военного законодательства содержали нормы, направленные на сохранение жизни и здоровья воинов.

Первые воинские уставы XVII века в целях обеспечения, в первую очередь, боеготовности подразделении, определили обязанности должностных лиц по организации службы. Так, Устав ратных пушечных и других дел, касающихся до военной науки (1621 г.), Устав, учение и хитрость ратного сторения пехотных людей (1647 г.) содержали большое количество наказов воеводам, полковникам, стрелецким головам и другим должностным лицам относительно безопасности военной службы, которые способствовали уменьшению травматизма и гибели личного состава.

В Уставе Воинском 1716 г. в главе 14 артикул 141 "О капитане" указывалась следующая обязанность командира роты (капитана): "...в вечеру и по утру надлежит ему о состоянии роты своея ему сведому быти и о полном числе старатися, и о немощных совершенное попечение имети"¹. Указ Военной коллегии от 25 октября 1720 г. "Об осмотре генерал-губернаторами военных людей и о даче отставки тем, кои за старостью или болезнями служить не могут" закреплял правила, которые должны были соблюдаться при увольнении с военной службы по состоянию здоровью: "В губерниях гарнизонных полков драгун, солдат и пушкарей, которые за ранами, неисцельными болезнями гарнизонной службы снести не могут, пересмотреть... и освидетельствовать докторами. И которые с их осмотров написаны будут в отставку, спрашивать их, кто какое может иметь пропитание...". На случай смерти кормильца Указ Военной коллегии от 15 декабря 1707 г. "О выдаче пенсионов вдовам и сиротам» предусматривал "давать Государева жалованья генералов и начальных людей ... женам, их вдовам и детям - сиротам, за которыми вотчин и поместий нет"².

Эпоха правления Петра I была ознаменована введением в законодательство принципа "Служить Царю и Отечеству". При этом такое служение сопровождалось заботой государства о здоровье военнослужащих, о социальном обеспечении их семей. Например, в 1701 году указом Петра I женам погибших на войне военнослужащих предоставлялись поместья "на пожиток". В 1710 - 1720-е года среди офицеров и нижних чинов, получивших увечья на войне, проводился отбор для обучения. Другие (нижние чины) определялись в специализированные дома либо направлялись в монастыри, чтобы не нищенствовали³.

Кроме того, совершенствование военного законодательства при Петре I отмечено изданием Артикула воинского. Однако этот первый российский уголовный кодекс был по идее все-таки военно-уголовным законом, пределы действия которого были в принципе ограничены. В послепетровский период крупных военных законов не издавалось.

Очередной этап развития института возмещения вреда был ознаменован изданием Свода законов Российской империи 1833 г. (далее - Свод законов). Свод законов восполнил массу пробелов в гражданском законодательстве, не изменил самой конструкции в соотношении источников права. В нем нашли отражение вещное право, залоговое право, обязательственное право. Обязательства различались по основаниям их возникновения: из договоров и из причинения вреда. Это свидетельствует о том, что институт возмещения вреда в порядке гражданско-правовой ответственности стал приобретать относительную самостоятельность.

В рамках процесса формализации права Свод законов подтвердил отношение к закону, как к основному источнику права (статья 47), а значение судебной практики в законе сводилось к пояснениям, не имевшим обязательной силы (статьи 68-69). Так, до 1864 года Свод гражданских законов применялся только "по точному и буквальному смыслу», не допуская "обманчивого непостоянства самопроизвольных толкований" (статья 65). Суд не имел права приступать к решению дела, если не было "твердого и ясного закона", а правом толкования "из общего смысла закона" обладал лишь законодатель (аутентичное толкование)¹.

По мере эволюции гражданского оборота в обязательственном праве происходит постепенное преобразование традиционного изложения договорных отношений. Одним основанием для возникновения обязательств являлись деликты. В соответствии с действующим законодательством всякий имущественный ущерб и причиненные кому-либо вред и убытки, с одной стороны налагали обязанность возмещения, а с другой - предполагало право требовать вознаграждения (статья 574).

Свод законов различал положения "о вознаграждении за вред и убытки, причинённые преступлением или проступком" (статьи 644-683) и последовавшие от деяний, не признаваемых преступлениями и проступками (статьи 684-689). Более того, гражданское правонарушение рассматривалось в качестве недозволенного действия, причинявшего имущественный вред (статьи 660-661)¹.

Смысловая нагрузка употреблявшихся в действующем законодательстве терминов "убыток, ущерб и вред" не раскрывались. Однако слова "убыток" и "ущерб" всегда указывали на уменьшение имущества потерпевшего, а понятие "вред" предполагало не только уменьшение или ухудшение имущества, но и нарушение неприкосновенности лица (статьи 683, 688). По мнению Сената, ответственность при этом наступала только при нарушении принципа неприкосновенности личности"².

Свод законов не различал такие виды убытков, как действительный ущерб и упущенная выгода. Их различает только кассационная практика.

Так же в Своде законов предусматривали возмещение нравственного вреда "за бесчестие" (статья 667 и др.) и исков невиновных лиц о платеже суммы за неправильно понесённое ими наказание по вине судьи (статья 678). Более того, закон устанавливал размер возмещения (статьи 668-669 и 678-679)³.

Гражданское законодательство предусматривало правонарушения против жизни и здоровья потерпевшего: виновное лицо должно было возвратить издержки на лечение и на похороны, если наступила смерть (статьи 658 и 660). Если потерпевший принадлежал к податному состоянию, то виновный должен был уплатить за него все взимавшиеся, вплоть до новой ревизии, казенные подати и другие повинности (статья 659). Если у потерпевшего наступило расстройство здоровья, приведшее к потере трудоспособности, то виновный обязывался обеспечить его существование (статья 661). Если лишившийся жизни вследствие преступления содержал своим трудом родителей, жену или детей, не имевших других средств существования, то виновный должен был обеспечивать содержание до получения каждым из них других средств существования. При определении величины вознаграждения принимались во внимание прежний образ жизни потерпевшего и его семьи и имущественное положение виновного (статья 657)¹.

Появление Свода законов наложило отпечаток и на развитие военного законодательства, регламентировавшего и вопросы возмещения вреда личным правам и законным интересам военнослужащим. Военное законодательство подверглось кодификации.

В 1869 году основным сборником военного законодательства стал документ под названием "Приказы по военному ведомству", который включал нормы о содержании и льготах раненым и семьям погибших. Так, систематическое участие России в войнах требовало внимания со стороны государства к защитникам Отечества: практиковалась надбавка к жалованью в размере годового содержания за особое участие в боевых действиях. Был регламентирован порядок обеспечения лиц, увольняемых с военной службы, должностями в гражданском ведомстве, обеспечения увечных воинов протезами и лечением в медицинских учреждениях, порядок функционирования инвалидных домов и приема в них. Законодательно учреждались благотворительные комитеты, основанные на средства, пожертвованные для этой цели².

В 1912 г. был утвержден Устав о пенсиях и единовременных пособиях чинам военного ведомства и их семействам, в котором право на пенсию имели как раненые 1 и 2 класса, так и члены семьи военнослужащего. Пенсии для офицерских чинов выплачивались из разных источников: из государственного казначейства; из вспомогательных и пенсионных капиталов казачьих войск; из эмеритальной кассы военного сухопутного ведомства.

Помимо пенсий военнослужащим-офицерам в случае причинения вреда жизни или здоровью производились выплаты из средств Александровского комитета о раненых, которые с учетом пенсии не должны были превышать оклада по должности. Если военнослужащий или члены его семьи в случае причинения вреда жизни или здоровью не приобретали права на пенсию, то им выплачивалось единовременное пособие в размере оклада годового жалования.

Нижние чины (от капитана до рядового) получали пенсии в соответствии с Положением о призрении нижних воинских чинов и их семейств. Пенсия выплачивалась независимо от материального положения лица с учетом степени утраты трудоспособности (было установлено 5 разрядов) и составляла от 216 до 30 руб. в год. Был установлен порядок учета заболеваний и определения степени утраты трудоспособности.

Лица, имевшие увечья, ранения, заболевания, а также семьи погибших пользовались покровительством Александровского комитета о раненых при условии их годового дохода ниже 300 руб.- для нижних чинов, 1000 руб. - для обер-офицеров, 1500 руб. - для штабных офицеров, 3000 руб. - генералов, адмиралов.¹

Покровительство комитета заключалось: в предоставлении пенсии из инвалидного капитала; ходатайстве о назначении государственных пенсий и прибавок к ним; выплате единовременных пособий; предоставлении ссуды; выдаче свидетельств на квартирные деньги; трудоустройстве; выделении мест в специальных домах и благотворительных заведениях; содействии в воспитании детей; выплате пособий лицам офицерского состава на наем прислуги и пособий на лечение, в том числе в санаториях, пособий на погребение; обеспечении бесплатного лечения в больницах гражданского ведомства².

Основываясь на изложенном, автор согласен с В.М.Калининым в том, что под возмещением вреда, причиненного личным правам военнослужащего в том числе и в условиях боевых действий, в царской армии подразумевался комплекс поддерживаемых государством мер, направленных на обеспечение жизненно важных потребностей потерпевших. Военнослужащие, ставшие инвалидами, а также члены семей погибших военнослужащих имели право:

- на получение пенсий из государственной казны - как основного вида обеспечения;

- на получение пенсий из других источников (кассы взаимопомощи, средства благотворительных фондов);

- на удовлетворение имущественных потребностей в натуральной форме (земельные участки, направление в приюты, дома-интернаты);

- на получение социальных льгот (бесплатное лечение в больницах гражданского ведомства, протезирование, трудоустройство в интендантском ведомстве)¹.

Кроме того, автор утверждает, что особенность законодательства России начала XVII - начала XX вв. о возмещении вреда, причиненного личным правам военнослужащих состояла в том, что нормы военного законодательства, устанавливали для каждой категории военнослужащих способ и размер выплат, порядок предоставления льгот.

После Октябрьской революции законодательство о возмещении вреда, причиненного гражданину, соответствовало политической ситуации в стране. Вчастности для повышения авторитета советской власти среди малоимущих слоев населения (пенсионеры, инвалиды, и др.) в первые месяцы после революции Советом Народных Комиссаров (СНК) были приняты постановления, направленные на улучшение их материального положения. Так, 10 ноября 1917 г. Советом Народных Комиссаров был принят Декрет "Об увеличении пенсии рабочим, пострадавшим от несчастных случаев", по которому предусматривалось: всем пенсионерам - рабочим, "пострадавшим от несчастных случаев по 1917 г. включительно, пенсию немедленно увеличить с 1 января 1917 г. на 100%, за счет пенсионного фонда. Пенсионный фонд планировалось пополнять в течение 3 лет из запасного капитала, свободных остатков от операций, и, в случае недостаточности их, дополнительными взносами предпринимателей"¹ Военнослужащим-пенсионерам предусматривалась выплата процентных надбавок к пенсиям за время с 1 сентября 1917 г.²

Одновременно с этим происходил процесс упразднения ранее существовавших благотворительных учреждений и обществ помощи инвалидам, а все их функции и имущество передавались Исполнительному Комитету увечных воинов³, впоследствии - Всероссийскому Совету увечных воинов⁴. При местных Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов были созданы отделы по назначению пенсий военно-увечным⁵. Согласно Декрета СНК от 20 апреля 1918 г. "О социальном обеспечении увечных воинов" "решающее слово в деле социального обеспечения увечных воинов и расходование государственных средств принадлежит органам государственной власти"⁶.

Таким образом, существовавший до 1917 г. комплекс поддерживаемых государством мер по возмещению вреда военнослужащим и членам их семей был заменен централизованной государственной системой социального обеспечения, в котором преобладало натуральное обеспечение военнослужащих - за солдатами сохранялось право на получение продуктов продовольствия и предметов обмундирования. Можно предположить, что в 1918 - 1920 гг., несмотря на более высокие оклады рабочих и служащих, существенную роль играло натуральное обеспечение, право на которое имели военнослужащие¹.

Вместе с тем общеправовую основу возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью работника, в 20-е гг. XX в. составляли нормы о социальном обеспечении, что нашло отражение в гражданском законодательстве. Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. содержал нормы, ограничивающие ответственность организации за вред, причиненный жизни или здоровью работника. Например, организация, вносящая страховые взносы в порядке социального страхования, освобождалась от обязанности возмещения вреда, причиненного наступлением страхового случая (ст.413 ГК РСФСР 1922 г.). Суммы, выплачиваемые по линии социального страхования, были единственным источником возмещения вреда: "По нашему закону вознаграждение за увечье исходит из принципа социального страхования", - так Пленум Верховного Суда РСФСР трактовал смысл ст. 413 ГК РСФСР г. об ответственности организации, уплачивающей страховые взносы, за повреждение здоровья работника².

Социальное страхование работников, в том числе и военнослужащих, являлось государственной монополией, что нашло закрепление в декрете СНК от 28 ноября 1918 г. "Об организации страхового дела в Российской республике"¹. Все частные страховые общества и организации были ликвидированы. В основе возмещения вреда жизни или здоровью работника были нормы о социальном страховании, которое активно поддерживалось государственными органами. Неуплата страховых взносов влекла не только "принятие меры бесспорно-принудительного взыскания... но привлечения к уголовной ответственности"².

Анализ работ В.М.Калинина, А.С.Емелина и Н.В.Артамонова показал, что если в 1918 - 1964 гг. возмещение вреда работнику осуществлялось в порядке социального страхования, то возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью военнослужащего, ограничивалось государственным обеспечением. Например, Декрет СНК об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии от 15/28 января 1918 г. предусматривал полное государственное обеспечение военнослужащих, а также нетрудоспособных членов их семей, находившихся на их иждивении³.

Нормы о государственном обеспечении военнослужащих были систематизированы и закреплены в Кодексе законов о льготах и преимуществах для военнослужащих Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Рабоче-Крестьянского Красного Флота Союза ССР и их семей, утвержденном Постановлением ЦИК СССР 28 ноября 1924 г.⁴ Кодекс устанавливал льготы командного, административного, политического, медицинского и ветеринарного состава РККА и РККФ и их семьям в области трудового землепользования и сельского хозяйства, налогов и сборов, народного образования и здравоохранения, при перевозках, принесении службы в отдаленных местностях, судебные, жилищные, а также по выплате пособий.

Также предоставление государственных социальных гарантий было закреплено в Законе СССР "Об обязательной военной службе", утвержденном Постановлением ЦИК и СНК Союза ССР от 18 сентября 1925 г., а в последствии в Законе СССР "О всеобщей воинской обязанности" от 12 октября 1967 г.¹ Вчастности статья 214 Закона СССР "Об обязательной военной службе" 1925 г. гласила: "гражданам, отбывающим обязательную военную службу, предоставляются льготы и преимущества, предусмотренные кодексом о льготах и преимуществах для военнослужащих РККА и их семей"². Постановлением ЦИК и СНК от 23 апреля 1930 г. был утвержден "Кодекс о льготах для военнослужащих и членов их семей", в котором предусматривалось (статья 143), что "военнослужащим кадрового рядового и начальствующего состава (кроме досрочноотпускных), в случаях тяжелой болезни, ранения, контузии, повреждения и крайнего переутомления, вызванного выполнением служебных обязанностей, могут выдаваться из средств наркомата по военным и морским делам денежные пособия на лечение и восстановление здоровья"³.

Таким образом, автор может сделать вывод о том, что льготы и преимущества, закрепленные в военном законодательстве, не исключали возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, посредством дополнительных выплат на лечение, протезирование и пр.

Как показало исследование судебной практики судов общей юрисдикции в период 1925 - 1960 гг. гражданские иски о возмещении вреда, причиненного здоровью военнослужащего, предъявленные к воинским частям, не удовлетворялись. Это, по мнению автора, обусловливалось тем, что в указанный период судебные органы при принятии решений исходили из понимания того, что возмещение вреда, причиненного здоровью военнослужащего, ограничивается государственным обеспечением в соответствии с Положением о государственном обеспечении инвалидов военной службы и членов их семей¹. Например, по указанным основаниям определением гражданской кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР было отказано в удовлетворении иска о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья в период прохождения военной службы².

В этой связи интересна позиция советских правоведов по вопросу возмещения морального вреда. Несмотря на отсутствие прямых запретов о недопустимости возмещения морального вреда, законодательство, судебная практика и научные концепции ученых-правоведов имели четко выраженные приоритеты, заключавшиеся в ориентации на гражданско-правовую защиту материальных благ. Так, П.Н.Гуссаковский писал, "стремление путем денежного вознаграждения доставить возможное удовлетворение лицам, потерпевшим нравственный вред, приводит неизбежно к явно несообразному положению, в силу которого означенное вознаграждение должно соизмеряться не с возможностью вреда и даже не со степенью участия злой воли в совершении деяния, причинившего вред, а с больщей или меньшей состоятельностью пострадавшего"³.

После принятия Гражданского кодекса 1922 года А. Зейц обозначил принципиальную недопустимость существования института возмещения морального вреда в советском государстве. Данный институт, по его мнению, является частью буржуазного права. Подобная практика отразилась судебной практике тех лет. Так, в 1923 году Харьковский губернский суд отменил решение одного из народных судов, удовлетворившего иск за бесчестье, мотивируя свое решение тем, что в советском государстве человеческое достоинство может быть охранено нормами уголовного, но не гражданского законодательства, и в противоположность капиталистическому строю личность выше того, чтобы ее достоинство можно было оплачивать¹.

Судебная практика в соответствии с господствующей доктриной отличалась стабильностью в этом вопросе, и суды также неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о возмещении морального вреда в денежной форме.

Существо этой доктрины заключалось в том, что принцип возмещения морального вреда рассматривался как классово чуждый социалистическому правосознанию. Она основывалась, в частности, на утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в "презренном металле", хотя подобных предложений никто и не делал; поскольку идея сторонников возмещения морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязывании правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, т.е. деньги рассматривались в качестве не эквивалента перенесенных страданий, а источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав.

Однако, например, Б.Утевский считал, что отсутствие возмещения морального вреда - крупный пробел в нашей практике. Он утверждал, что и СТ.44 УК РСФСР (в редакции 1926 года) и ст. 403 ГК РСФСР 1922 года давали основание и для возмещения морального вреда. По его мнению, в статье 403 ГК имущественный вред противопоставляется вреду, нанесенному личности. Автор пишет, что нет никаких оснований ограничивать понятие личности только физической неприкосновенностью, полагая, что понятие личности охватывает духовную сферу человека, носит нематериальный характер².

Таким образом, позитивные взгляды на эту проблему, высказываемые в основном до начала 30-х годов (И.Брауде¹, Б.Утевский и др.), не возымели воздействия на законодательство и судебную практику.

Во второй половине XX века в связи с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г.² (статьи 88 - 95), вступивших в действие с 1 мая 1962 г., Гражданского кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г.³ (статьи 459 - 471), устанавливающих общие основания и условия гражданско-правовой (деликтной) ответственности организаций за вред, причиненный жизни или здоровью работников несколько изменился подход судебных органов к вопросам возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих.

Так, на организацию возлагалась ответственность за вред, причиненный ее работником (статья 445 ГК РСФСР) или деятельностью, представляющей повышенную опасность для окружающих (транспортные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы автомобилей и т. п.), за исключением случаев возникновения вреда вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (статья 454 ГК РСФСР).

В случае увечья или иного повреждения здоровья гражданина организация или гражданин, ответственные за причиненный вред, в соответствии со статьей 459 ГК РСФСР обязаны были возместить потерпевшему заработок, утраченный им вследствие потери трудоспособности или уменьшения ее, а также расходы, вызванные повреждением здоровья (усиленное питание, протезирование, посторонний уход и т. п.).

Возмещение вреда, причиненного работнику при исполнении им трудовых обязанностей, осуществлялось на основании специального нормативного акта - Правил возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем или иным повреждением здоровья, утвержденных Постановлением Государственного комитета Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы и Президиума ВЦСПС 22 декабря 1961 г, а также Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 октября 1961 г.¹, установивших особый (административный) порядок выплаты сумм в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью работника, - на основании приказа администрации организации. Споры о размере выплат рассматривались профсоюзным комитетом, а при несогласии с ним стороны вправе были обратиться в суд, основывая свои требования на нормах гражданского законодательства, закрепившего принцип полного возмещения вреда: "вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный организации, подлежит возмещению лицом, причинившим вред, в полном объеме, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Союза ССР" (статья 444 ГК РСФСР 1964 г.). Таким образом, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, основывалось как на нормах социального страхования и государственного пенсионного обеспечения, так и на нормах гражданского законодательства.

Поскольку военное и гражданское законодательство рассматриваемого периода в вопросах объема, размера и порядка возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, не отличалось конкретностью в науке военного права сформировались две противоположные точки зрения.

По мнению Б.С.Антимонова, С.Цесиса и В.И.Титова следовало разграничивать военно-административные и гражданско-правовые отношения, так как применение норм гражданского законодательства к правоотношениям, возникшим между двумя специальными субъектами - военнослужащим и воинской частью, невозможно¹. В обоснование данной позиции названные авторы ссылались на условия прохождения военной службы, связанные с риском для жизни, в связи с чем военное законодательство содержало ряд льгот и гарантий, в том числе и повышенное пенсионное обеспечение лиц, проходивших военную службу.

Это подтверждалось и практикой применения норм ГК РСФСР 1964 г., (статья 444) устанавливающих общие основания ответственности за причинение вреда. Например, по делу о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, иждивенцам офицера, погибшего при исполнении обязанностей военной службы, определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР было отказано в иске о возмещении вреда ввиду того, что "смерть военнослужащего наступила при исполнении им служебных обязанностей, поэтому право членов семьи погибшего ограничивается пределами государственного пенсионного обеспечения"².

Существовала и противоположная точка зрения, которая базировалась, на тезисе о возможности применения статья 444 ГК РСФСР 1964 г. и статьи 88 - 95 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. об основаниях, условиях, объеме, характере и размере ответственности за вред, причиненный жизни или здоровью гражданина, к случаям причинения вреда жизни или здоровью военнослужащих.

В трудах Д.Н.Артамонова, А.А.Беспалова и Н.С.Малеина в частности указывалось на то, что повышенное пенсионное обеспечение не влияет на характер отношений по возмещению вреда, а воинские уставы и военное законодательство не содержат запрещающих норм о возможности применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. к отношениям по возмещению вреда. В целом, вышеуказанные авторы склонялись к необходимости закрепления норм о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, в соответствии с гражданским законодательством в специальном законе. Этого требовала специфика воинской деятельности, в процессе которой можно было выделить как обычные условия (повседневная воинская деятельность в соответствии с планами и программами боевой подготовки), так и особые условия - учения, боевые действия (война), командировки и др.¹

Возможность применения норм гражданского законодательства к случаям возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы, также подтверждалась отдельными случаями судебной практики. Например, рассматривая дело о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, Пленум Верховного Суда СССР от 29 марта 1973 г. указал, что "... ни Закон "О всеобщей воинской обязанности" (статьи 63 и 76), ни воинские уставы не запрещают применения к военнослужащим норм гражданского законодательства при регулировании отношений по возмещению вреда, возникших в результате уголовного преступления. Не имеется каких-либо исключений и в статье 444 ГК РСФСР. Не может служить аргументом ... ссылка на повышенный размер пенсии военнослужащим и членам их семей, поскольку повышенное пенсионное обеспечение предусмотрено действующим законодательством и для некоторых других категорий рабочих и служащих, а что касается лиц рядового и сержантского состава срочной службы, то они получают пенсии наравне со всеми гражданами СССР"².

По мнению В.М.Калинина, которое автор полностью разделяет, практика судов общей юрисдикции об удовлетворении исков о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, хотя и не получила широкого распространения и была связана лишь с конкретными обстоятельствами отдельных дел, она между тем оказала существенное влияние на развитие института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих.¹

Автор полагает, что это свидетельствует об отсутствии четкого разграничения норм военного и гражданского законодательства о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих в рассматриваемый период, а также о существовавшей возможности дополнить содержание института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих, нормами о гражданско-правовой ответственности воинской части за вред, причиненный преступными действиями ее работника либо источником повышенной опасности.

В 1991 году были приняты Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик, во многом изменив правила об ответственности. Гражданский кодекс 1994-1995 гг. в тандеме с Правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей от 24 декабря 1992 г.² профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, еще в большей степени отразили установление рыночных отношений в Российской Федерации и закрепили нормы, существенно отличающиеся не только от Основ 1961года, но и то Основ 1991 года. Это способствовало дальнейшему развитию института возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина (военнослужащего), дополнив его нормами о компенсации морального вреда: "Моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем при наличии его вины"¹.

В этот период подверглось изменениям и военное законодательство в области защиты личных прав и законных интересов военнослужащих. Вчастности был введен институт обязательного государственного личного страхования военнослужащих².

Закон Российской Федерации от 22 января 1993 г. № 4338-1 "О статусе военнослужащих"³ стал первым в истории военного строительства России единым правовым актом, в котором закреплялись понятие, содержание и особенности правового статуса военнослужащего. В числе гарантированных прав военнослужащего ст. 18 Закона Российской Федерации "О статусе военнослужащих" 1993 г. закрепляла право на страховые гарантии и возмещение ущерба. Указанный закон закрепил право членов семьи погибшего (умершего) военнослужащего на получение единовременного пособия (пункт 2 статьи 18). При получении военнослужащим в связи с исполнением им обязанностей военной службы увечья (ранения, травмы, контузии), заболевания, исключающих для него возможность дальнейшего прохождения военной службы, он также имел право на получение единовременного пособия (пункт 3 статьи 18). Кроме того, общие вопросы возмещения вреда предусмотрены в ГК РФ (статьи 1064 - 1094).

Таким образом, в законодательстве России на всех этапах ее развития особое внимание уделялось вопросам возмещения вреда, причиненного личным правам и законным интересам военнослужащих. Это обусловлено тем обстоятельством, что возмещение убытков являлось и является самым распространенным последствием нарушения личных прав и законных интересов.

Кроме того, исторический анализ развития института возмещения вреда, причиненного личным правам и законным интересам военнослужащих показал, что данный правовой институт зарождался как комплексный. Появившись, как элемент частного права он реструктурировался в отечественном законодательстве в огромный институт уже публичного права, вобрав в себя не только нормы гражданского законодательства, но и конституционного, административного и военного.

1 Собрание законодательства Российской Федерации от 5 декабря 1994 г. № 32 ст. 3301; Собрание законодательства Российской Федерации от 29 января 1996 г. № 5 ст. 410; Собрание законодательства Российской Федерации от 3 декабря 2001 г. № 49 ст. 4552; Собрание законодательства Российской Федерации от 1 июня 1998 г. № 22 ст. 2331; Собрание законодательства Российской Федерации от 13 марта 2006 г. № 11 ст. 1146.

1 Калинин В.М. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих.// Дисс. Канд юрид наук. М.-2001, с. 27.

2 История государства и права СССР: Сборник документов. - С.36.

1 См. подр.: Исаев И.А. История государства и права России: Курс лекций. - М.: Издательство БЕК,1993.-С.14.

2 Зимин А.А. Феодальная государственность и Русская Правда.- Исторические записки, т. 76, М., 1965. С. 242.

3 Повесть временных лет /Под ред. В. П. Адриановой-Перетц, т. II М. - Л., 1950. С. 86-87.

1 Там же.

2 Там же. С. 350.

3 Юшков С. В. Русская Правда. М., 1950. С. 249-251.

4 Щепкин Е.Н. Варяжская вира. Одесса, 1915 с. 102-103. Зимин А.А. Феодальная государственность и Русская Правда.- Исторические записки, т. 76, М., 1965. С. 242.

1 Титов ЮЛ. Хрестоматия по истории государства и права России. - М.: Проспект, 1999. с.12.

2 Титов ЮЛ. Указ. соч. - С.9.

3 Титов Ю.П. Указ. соч. - С. 12

1 Панеях В.М. Холопство в XVI - начале XVIL Л., 1975. С. 27.

1 Хрестоматия по истории русского права. Сост. Владимирский-Буданов М.Ф. М., 1888. Вып. 3. С. 67.

2 Там же.

1

^ Хрестоматия по истории русского права. Сост. Владимирский-Буданов М.Ф. М., 1888. Вып. 3. С. 76.

1 Титов ЮЛ. Указ. соч. - С.44.

2 Полежаева О.Г. Становление и развитие института возмещения вреда в России //Дисс. канд. юрид. наук. Владимир 2005, с. 70 - 75; Титов ЮЛ. Указ. соч. - С.85.

1 Военное законодательство Российской империи. Кодекс Русского Военного Права. -М.: Военный Университет, 1996. - С.39.

2 Там же. С. 46

3 Указ "О предоставлении женам погибших на войне поместий на пожиток" // Полное собрание законов . - Собрание 1-е. Т.4. - 1701., - С.175.

1 РГИА, ф. 1260, оп. 1, ед. хр. 219, л. 36.

1

^ Гуляев A.M. Русское гражданское право. СПб., 1911. С. 367.

2 Тютрюмов И.М. Законы гражданские с разъяснениями Правительствующего Сената. Петроград, 1915. С.580.

3 Статьи 667, 678, 668-669, 678-679 ч.1, Т.Х СЗ. СПб., 1900.

1 Статьи 662-664 Ч.1, Т. X СЗ. СПб., 1842; Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Казань, 1896. С. 400.

2 Например, Указ "О высочайшей милости к славным защитникам Севастополя" // Приказы по военному ведомству. - 1879. - № 282.

1 Военное законодательство Российской империи. Кодекс Русского Военного Права. - М.: Военный университет, 1996. - С. 45

2 Калинин В.М. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих. // Дисс. Канд юрид наук. М. 2001. С. 39.

1 Там же. С. 40.

1 Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917 -1918 гг. -М, 1943.-С.21.

2 См.: О выдаче процентных добавок к пенсиям военнослужащих: Постановление СНК от 16 декабря 1917 г. // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917- 1918гг.-М., 1943.-С.138.

3 См.: Об упразднении благотворительных учреждений и обществ помощи инвалидам ио передаче их дел и денежных сумм Исполнительному Комитету увечных воинов: Приказ по Министерству Государственного призрения и подведомственным ему учреждениям от 19 ноября 1917 г. № 68 // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917 - 1918 гг. - М., 1943. - С.50.

4 О передаче дела помощи увечным воинам и их семьям в ведение Всероссийского совета увечных воинов: Декрет СНК от 29 декабря 1917 г.// Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917 - 1918 гг. - М., 1943. - С.198.

5 Об учреждении при Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов отделов по назначению пенсий военно-увечным: Постановление Народного Комиссариата Государственного Призрения от 14 февраля 1918 г. // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917 - 1918 гг. - М., 1943. - С.395.

6 Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917 -1918 гг. -М., 1943.- С.482.

1 Калинин В.М. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих.// Дисс. Канд юрид наук. М.-2001, с. 43.

2 Протокол № 12 Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 4 июля 1927 г. // Судебная практика в советской правовой системе. - М., 1975. - С.126.

1 Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства 1917 - 1918гг. - М., 1943. -№ 17. - С. 251.

2 Постановление СНК от 29 января 1924 г. "О мероприятиях по дальнейшему улучшению условий труда рабочих" // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства за 1924 г. - М., 1943. - С.370.

3 История государства и права СССР: Учебные материалы / Сост. А.С.Емелин. - М., 1985.-Часть П.-С.9. Калинин В.М. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих.// Дисс. Канд юрид наук. М.-2001

4 Собрание законодательства СССР. - 1924. -№ 21. - Ст.452.

1 Ведомости Верховного Совета СССР. - 1967. - № 42. - Ст.552.

2 Собрание законодательства СССР. - 1925. - № 62. - Ст.463.

3 Там же. - 1930. - № 23. - Ст.253.

1 СУ.-1926.-№36.

2 Определение гражданской кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу Комаровского // Судебная практика РСФСР. - 1931. - № 1. - С. 10.

3 Гуссаковский П.Н. Вознаграждение за вред. "Журнал Министерства юстиции", 1912 г., № 8, с.35.

1 Зейц А. Возмещение морального вреда но советскому праву. "Еженедельник советской юстиции", 1927г., № 47, с.1455.

2 Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты. Еженедельник советской юстиции, 1927 г., № 35;с.1084.

1 Брауде И. Возмещение неимущественного вреда // Революционная законность. 1926. № 9. С.12

2 Ведомости Верховного Совета СССР. - 1961. -№ 50. - Ст.525.

3 Там же. - 1964. - № 24. - Ст. 406.

1 Ведомости Верховного Совета СССР. - 1961. -№ 41. - Ст.420.

1 Антимонов Б.С. Гражданская ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности. - М.: Госюриздат, 1952. - С.80; Титов В.И. Отдельные виды обязательственных правоотношений с участием военных организаций и военнослужащих: Курс лекций. - М.: ВПА им.В.И.Ленина, 1971. - С. 157; Титов В.И. Основы правовых знаний. - М.: Воениздат, 1970. - С.279; Цесис С. Правильно разрешать вопросы, связанные с причинением вреда военнослужащему // Советская юстиция. - 1958. - № 2.

2 Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1964. - №5. - С. 36.

1 Артамонов Д.Н. Некоторые вопросы совершенствования военного законодательства в свете решений XXIII съезда КПСС // Труды ВПА им.Ленина. - 1967. - №57; Беспалов А.А. Воинская часть как юридическое лицо: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. - М., 1973. - С.22; Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья военнослужащих // Советское государство и право. - 1965. - №8.

2 Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 29 марта 1973 г. по делу Семичева.-1973.

1 Калинин В.М. Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью военнослужащих.// Дисс. Канд юрид наук. М.-2001, с. 52.

2 Российская газета. - 1993. - 26 янв.

1 Ведомости Верховного Совета СССР. - 1991. - № 26. - Ст. 733.

2 Постановлением Совета Министров СССР от 30 декабря 1990 г. № 1393 "О государственном обязательном личном страховании военнослужащих, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел".

3 Ведомости СНД и ВС РФ. - 1993. - № 6. - Ст. 188.