Схема Н.Н. Баранского

МОРДОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
им. Н.П. Огарева

ИСТОРИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

кафедра страноведения

Реферат

СХЕМА H.H. БАРАНСКОГО

Выполнил: Шепелева И.А.
студент 2-го курса 204 группы
з/о специальность регионоведение

Проверил: Митин

Саранск, 2000

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Страноведение во времена Геродота

2. “Новые веяния”

а) Разрыв между физической и экономической географией

б) Человека забыли!!!

3. Комплексное страноведение

а) Планы физико-географов

б) Выход экономико-географов

в) Сторонники “общей географии”

4. Главные методические заботы

а) отбор материала

б) увязка материала между собой

5. Суть Н.Н. Баранского предложения

а) Что для этого надо?

б) Основания для достижения цели

в) Специализация

г) Всемирное развитие

Заключение

Известно, что любая отрасль человеческого знания развивается в двуедином процессе дифференциации и инте­грации. Чаще всего ученые идут по одному из этих направ­лений – по направлению дифференциации, все, более углуб­ляясь в изучение отдельных частей исследо­вать дуемого предмета, накапливая эмпирические знания о них. Лишь очень немногие ученные были в состоянии сочетать в своем творчестве две противоположные тенденции – глубину ана­лиза с широтой синтеза. Среди таких немногих был Николай Николаевич Баранский. Ууглуб­ляясь в специальное изучение экономической географии СССР, отдавая много времени и сил преподаванию, составлению учебной и методической литера­туре, возглавляя журнал “Геогра­фия в школе” и географиче­скую редакцию в Издательстве иностранной литературы, он в то же время на основе глубокого изучения конкретики (“Ис­тина – конкретна!” – любил говорить Баранский) приходил к очень широким обобщениям, к постановке научных, философ­ских про­блем, связанных с региональным развитием челове­ческого общества в его взаимодействии с земной природой.

Н.Н. Баранскому приходилось отстаивать марксистскую экономическую географию как географическую науку от ее “политизаторов” и “экономизаторов”, стремившихся раство­рить экономическую географию в политических или экономи­ческих науках. В данном случае речь идет о борьбе Николай Николаевича за всемирное укрепление “центростремительных сил” внешней географии, от которой пытались отделить все ее общественные разделы, в том числе и, прежде всего эко­номическую географию.

Единство географии базировалось Николай Николаевичем на марксистско-ленинской философии и понималось им не только как теоретически философское осмысливание, синте­зирующее географически отраслевые исследования, но и как конкретное направление в этих исследованиях. Он считал не только возможным, но и необходимым комплексные, общегео­графические исследования, видел научную и практическую необходимость в развитии страно­ведения.

1. Страноведение во времена Геродота

Было время, когда география как “землеописание” ох­ватывала собою все стороны при­роды и жизни страны. Ее первоначальная литературная форма – описание путешествий – пред­ставляла собой набор самых разнообразных сведений, касающихся и природы, и хозяйства, и общественного уст­ройства, и домашнего быта и т.д. Всё, что поражало путе­шественника и в природе, и в любой стороне жизни и хозяй­ства страны, находило себе то или иное место в этом опи­сании.

Невелика была хитрость быть универсальным странове­дом во времена Геродота или Страбона, когда практически не существовало наук в современном смысле этого слова – ни ес­тественных, ни обще6ственных – и когда вся работа такого страноведа сводилась к записи того, что он видел своим глазами или слышал, или вычитал у других. Даже пол­тораста- двести лет тому назад быть такого рода энцикло­педистом было еще не так трудно.

Насколько же иначе обстоит дело в наше время!

Для каждого элемента природы и для каждой отросли хозяйства – если ограничится только природой и хозяйством – в настоящее время существует особая наука, без знания кото­рой нельзя даже сколько-нибудь глубоко ознакомится со специальной литературой, не говоря уже о производстве ка­кой-либо самостоятельной научно-исследовательской работы.

Держать в голове связь между явлениями внутри физи­ческой географии или внутри экономической географии даже по отдельности в наше время несравненно труднее, чем было сто лет назад держать связь между явлениями того и дру­гого порядка, вместе взятыми.

Но как ни трудно, а это таки необходимо, и ряд при­меров показывает, что при всей трудности это возможно.

2. “Новые веяния”

Убив старую “антропогеографию”, “новые веяния” ни­чего не создали на ее месте; раз­дел населении, включавший в прежние географические описания весьма обстоятельные сведе­ния не только о составе населения, его расселения, населенных пунктах, но и о нравах, обычаях, культуре, в более новых работах выпал бесследно, провалившись между природой и хозяйст­вом и между физической и, экономической географии.

“Человека забыли”!!!

И это, конечно, отнюдь не содействовало украшению географических описаний.

В разделе о природе вам перечислит все хребты и хребтики, реки и речки, показатели температуры и осадков по всем месяцам года, дадут перечень растений и животных в разделе о хозяйстве вам расскажут, обо всех культурах и видах скота, обо всех отраслях промышленно­сти, обо всех статьях ввоза и вывоза и т.д. Но о населении. Кроме чисто формальных данных об общем численности, средней плотно­сти, проценте городского населении и еще, разве о про­центном распределении по национальностям, вы не узнаете ничего более.

Особо нужен и практически важен страноведческий эле­мент в военно-географических описаниях, о чем никак нельзя не упомянуть в переживаемое нами время. Человек – тема для наших географических определений неприятная, щекотливая, тема, предпочитают не касаться. Как-никак, а в результате “человека забыли”!!!

Небезынтересно отметить, что оба констатируемых греха нашей географии – чрезмер­ный разрыв между физиче­ской и экономической географии и забвения человека – тес­нейшим образом между собой связаны; ведь разрыв этот ме­жду физической и экономической геогра­фией происходит именно потому, сто первая становится “бесчеловечной”, а вторая “противоес­тественной”, если бы та и другая не за­бывали о человеке, у них была бы общая теми, которая их, так или иначе, сближала бы, не допуская чрезмерного от­рыва.

Отвод со ссылкой на этнографию был бы далеко не дос­таточен. И притом по ряду при­чин. Во-первых, потому, что ряд моментов, касающихся на­селения и упускаемых в совре­мен­ных географических описа­ниях, пространственно четко выражен и обусловлен факто­рами регионального порядка, а потому, без всякого сомне­ния, должен быть относим к географии населения, а не к этнографии. Сюда относится, например, вопросы о размеще­нии населения, о формах расселения, о типах населенных пунктов, о материале для построек и т.д.

Во-вторых, нельзя не признать, что многие чисто эт­нографически моменты далеко не­безынтересны для географа, и в том числе особенно для экономистов-географов, по­скольку они, так или иначе, влияют – и подчас довольно заметно – на хозяйство стран и районов.

Здесь можно указать хотя бы на трудовые навыки, ко­торые у разных народов все еще достаточно различны. При­мером может служить Южный Казахстан, где в ряде районов можно наблюдать живущими и хозяйствующими бок о бок друг с другом, но по-разному казахов и русских, узбеков и дун­ган, украинцев и корейцев.

И, наконец – что для нас в данном случае всего важ­нее - все эти сведения, касающиеся населения стран и рай­онов, совершенно независимо от того, выражены ли они про­странст­венно, обусловлены ли они регионально, относится ли они к ведению географии населения или этнографии, ин­тересуют публику, как читающую книги, так и слушающую лекции, не меньше, а сплошь и рядом даже значительно больше, чем природа страны и чем ее экономика. При этом нередко бывает, что такого рода сведения не только больше возбуждают интерес, но и практи­чески очень нужны. Имеется у нас ряд вузов, для которых оче6нь важно общее знакомства с определенной страной, знакомства весьма широкое, включающее не только, природу и хозяй­ство, но и исто­рию, и культуру, и быт, и пол, одним сло­вом, знакомство в стиле страноведения. А отнюдь не в стиле “бесчеловечной” физиографии, или “противоестествен­ной” экономической географии, или хотя бы обеих вместе взятых.

3. Комплексное страноведение

Над выходом из положения уже теперь приходится заду­мываться и физико-географам, и экономистам. При этом, как вполне естественно было, и ожидать, выходы у тех и у дру­гих намечаются разные.

Некоторые из физико-географов полагают, что природа страны или района можно рас­сматривать по крупным комплек­сам; один, скажем. Комплекс “недровый”, включающий гео­ло­гическое строение и рельеф с полезными ископаемыми, а также и гидрографию с гидроэнер­горесурсами, а другой ком­плекс “поверхностный”, включающий климат с почвами, рас­ти­тельным покровом и животным миром. На физико-географи­ческое рассмотрение того и дру­гого из этих комплексов, которое физико-географические функции по его “трудовым навыкам” сделать нетрудно, он наращивает справку о хозяй­ственном использовании природных ресурсов данного ком­плекса, и – “ дело в шляпе!” Комплекс природы и хозяйства достигнут. И потреб­ность в страноведении будет удовлетво­рена. И исключением будут экономико-географы.

Экономико-географы планируют дело иначе. Они пола­гают, что если в своих схемах характеристики страны или района они отведут вначале одну главу природным условиям и природным ресурсам, то этим “долг природы” с их стороны будет уже уплачен. И опять-таки оба зайца будут убиты од­ним выстрелом; и комплексное описание страны будет изго­товлено, и ненужными окажутся физико-географы. Ну, пред­положим физико-географы “пристроят” горнодобывающую про­мышленность и гидроэнгергостанции в качестве функции ре­сурсов недровых и гидроэнергетических, сельское и лесное хозяйство – в качестве функции ресурсов климат и почвен­ных, и, наконец, рыболовство сможет найти себе место в разделе морей, рек и озер. Но ведь это только сырьевые отрасли. А что прикажите делать с промышленностью обра­ба­тывающей, по какому из природных комплексов вы запишите, скажем, промышленность автомобильную, пользующуюся сырьем самого разнообразного происхождения. И, наконец, что вы будете делать с населением и населенными пунктами. О вы­возе капиталов, платежном балансе и финансах я же и не говорю.

Достаточно поставить эти вопросы, чтобы совершенно наглядно показать, что хозяйство страны или района во всей его сложности и во всем его разнообразии разнести по каким бы то ни было “комплексам” природных условий и при­родных ресурсов невозможно. И это по той простой причине, что хозяйство отнюдь не сводится и не может быть сведено к одному лишь его материальному субстрату, получаемым из природных ресурсов материи и энергии.

Что касается второй выдумки – экономико-географиче­ской то она гораздо ближе к делу, и это по той, прежде всего причине, что экономико-географы более “человечны”, а потому и ближе к интересам страноведческим, как интере­сам, прежде всего и больше всего “человече­ским”.

Из географа-экономиста получить страноведа, надо по­лагать, проще и легче, чем из фи­зика-географа; однако к тому моменту, как он стонет страноведом, т.е. подведет под себя необ­ходимым для страноведа “природный фундамент” и обзаведется культурной, бытом, этногра­фией, и станет настоящим знатоком данной страны, он уже в значительной мере рискует пере­стать быть экономико-географом.

И это по той простой причине, что интегральный инте­рес к определенной стране вытес­нит у него специальный ин­терес к географическому размещению производства.

Реакционная сторона этих утопий – физико-географиче­ской и экономико-географиче­ской – заключается в расчете на “вымораживание” своего “визави”.

Допустим, что физико-географическая утопия осуществ­ляет и описание стран, и рай­онов стали делаться по ее ре­цепту. Что отсюда получится.

В силу явной недостаточности и неудовлетворительно­сти тех “прирезок” на тему “хо­зяйственное использование ландшафта”, которые, согласно этой утопии, будут физико-геогра­фами даваться взамен экономико-географической части описания отдельных отраслей хозяй­ства, от таковых описа­ний уже ни малейшей комплексности ожидать не приходится.

То же самое неизбежно произошло бы и в случае осуще­ствления утопии экономико-географической: физико-геогра­фическая пустота стала бы заполняться очерками по отдель­ным элементам природы, выходящими из-под пера узких спе­циальностей – геоморфологов, климатологов, гидрологов, от которых требовать увязки между элементами и не полага­ется.

Отсюда ясно, что правильного выхода из положения ни та, ни другая из этих утопий не дает.

В попытках заполнения пропасти, образовавшейся между географией физики и геогра­фией экономической, намечается еще и третья линия – линия на их сближение и даже сраще­ние в виде так называемой “общей географии”.

Суть географии сторонники это решение вопроса видят в познании природной и челове­ческой в их глубоких связях и взаимодействиях. Настаивая на необходимости включения чело­века в “географический синтез”, они аргументируют это не только тем, что иначе природа по­лучается “бесчеловеч­ной”, т.е. такой, какой бывает только первобытная при­рода. Но также и тем, что изучение развития человеческой жизни под влиянием природной среды и в первобыт­ных усло­виях природы, является одним из самых необходимых, и тон­ких критериев для по­нимания строя, и жизни каждой данной местности (страны, района).

Сторонники “общей географии” считают, что в этой “общей географии” они будут кроме природной среды (но в тесной связи с нею) изучать также и результаты и непо­средст­венного влияния природы на человека и те неизглади­мые черты в природе, которые произве­дены в ней ругой че­ловека.

По мнению Н.Н. Баранского, такая “общая география” – если бы она даже, так или иначе, осуществлялась – никак не ликвидирует самостоятельного осуществления ни физико-географической, ни экономико-географической. Ибо и у той и у другой имеется своя собствен­ная внутренняя закономер­ность.

Ограничивать исследование географии хозяйства причи­нами одного лишь природного порядка не остроумно уже по­тому, что сначала необходимо найти причины данной геогра­фии хозяйства и только тогда будет видно, какой они при­роды.

При всей сравнительной близости сторонников “общей географии” к позиции, наши за­щищаемой, нельзя не отметить важного различия. А именно, “общей география” в представ­лении ее сторонников должна быть наукой, которая должна заменить собою и физическую и экономическую географию, тогда как выдвигаемое Н.Н. Баранским страноведение, не претен­дует на роль особой науки, должно быть лишь органи­зованной формой объединения разносто­ронних знаний о той или иной определенной стране.

4. Главные методические заботы

Главная методическая забота при конструировании но­вой для нас специальности – страноведение – будет заклю­чаться в отборе фактического материала и в увязке элемен­тов комплекса между собой.

Эти две задачи – отбор материала и увязка его между собой – это задачи, стоящие у ко­лыбели каждой новой от­расли знания, и о них необходимо сказать. Набор всевоз­можных све­дений, никак не связанных между собой, можно найти в разного рода справочных изданиях, между прочими в военно-географических или военно-стратегических обзорах. Такого рода об­зоры составляются обыкновенно в строго бю­рократическом порядке, по твердой закостенев­шей про­грамме, причем творец “программы” не считает даже нужным пояснить, зачем ему нужны те ил иные запрашиваемые им сведения, а подчиненные чиновники, эти сведения соби­раю­щие, не смеет даже об этом спросить, да и самого вопроса у них обыкновенно не возни­кает.

Что касается разнообразия включаемых в такие обзоры сведений, то в этом отношении идти дальше некуда, тут могут найти решительно все – от состояния бань и прачечных и до “состояния умов” в отно­шении нравственном, религиозном и политическом. Но какой-либо увязки между теми и другими “состояниями”” искать было бы тщетно, ибо как раз для увязки-то в программе и не отводится никакого места и никакой “графы”. Надо ли говорить о том, что задуманное нами страноведение ничего общего не имеет и не должно иметь с такого рода справками и обзорами.

5. Суть Н.Н. Баранского предложения

Страноведческое описание стран районов могут созда­ваться не путем рудиментарных, искалеченных и уродливых “наращений” и не путем “общей географии”, а путем созда­ния наряду с физика - и экономико-географической специ­альностями, которые должны остаться и продолжать разви­ваться каждая по своей линии, еще третьей, особой специ­альности – страно­ведческой, имеющей своей задачей восста­новить на новых началах синтетическое изучение стран и районов, охватывающей и природу, и человека во всем их сложном взаимодействии.

Такова суть Н.Н. Баранского предложения.

Чтобы сделать его еще более четким и ясным, остается только отмежеваться еще с одной стороны, а именно со сто­роны старого блаженной памяти страноведения, о котором шла речь в начале. Общего у Н.Н. Баранского в том виде, как он его формулирует, вполне отвечает той общей концеп­ции развития науки, которую дал покойный президент Акаде­мии наук академик В.А. Комаров в своей речи на юбилейной сессии в 1945г., завершив обзор истории Академии наук та­кими словами: “Сопоставив современный, третий период в истории Академии наук с предыдущими, можно видеть, что наиболее характерная черта научного творчества в наше время – это уже не энциклопедизм ХV11 в. и не дифферен­циация, как в Х1Хв., а комплексная разработка научных проблем”.

Из всего предыдущего изложения, и особенно из того, что было сказано о состоянии географии у нас в настоящее время, совершенно ясно, что, прежде чем получить настоя­щие страноведческие описания и для того, чтобы их полу­чить, надо еще получить сами странове­дов как специалистов по данной стране или комплексу стран.

Такие специалисты могут и должны подготавливаться на базе общего географического образования на тех же геогра­фических, факультетах, на которых готовятся физико-гео­графы и экономико-географы.

Что для этого надо.

Как составить учебный план страноведческого отделе­ния.

Из общих факультетских дисциплин, не считая общеуни­верситетских, сюда должны войти: общее землеведение, об­щий курс картографии, курсы физической и экономической гео­графии. Кроме того, страноведы должны получить ряд дисциплин физико-географических, так как геоморфология и климатология, и ряд дисциплин экономико-географических ил близких к ним, как статистика общая и хозяйственная, ис­тория общая и история хозяйства география сельского хо­зяйства, промышленности и транспорта. Сверх всего этого специальности для страноведов должны быть поставлены но­вые для ге6ографических факультетов дисциплины, касаю­щиеся, прежде всего населения, а именно этнография (ил народоведение), статистика и география населения, а также география истории и политики, и, наконец, на старших кур­сах, где уже начинается специализация, должен читаться ряд развернутых курсов по географии (фи­зической, экономи­ческой, районной), а также по истории, государственному строю, культуре и т.д. соответствующей страны или цикла стран, но которых специализируются данная группа студен­тов страноведческого отделения.

Само собой разумеется, что совершенно необходимым условием для зачисления студен­тов на страноведческое от­деление должно быть знание языка соответствующей страны, позво­ляющее свободно, без словаря, читать литературу. Для страноведов еще в гораздо большей сте­пени, чем для физика - и экономика - географов необходимое широкое развитие, начитанность в литературе философской, политике, истории, экономике и, кроме всего этого, еще некоторый литератур­ный талант.

Со своей стороны развитие новой страноведческой спе­циальности, специальности ком­плексной в пределах опреде­ленной территории, несомненно, помогало бы развитию ком­плексных сначала интересов, а затем и построение среди физико-географов, и экономико-гео­графов.

Теперь остается выяснить самый важный вопрос: какие основание имеются к тому, что в порядке предполагаемого нами страноведческих удается достигнуть того, чего не удавалось до сих пор достигнуть ни от физической, ни от экономической географии.

Главное, что здесь надо учесть, - это специализация, а значит, и концентрация усилий на определенной стране. Эта специализация позволит, ознакомится со страной не­сравненно пол­нее и разностороннее, позволит включить в аккорд с прежними двумя латами – природой и хо­зяйством – еще ноты истории и политики, население, быта и культуры. Включение этих не дос­тававших прежде элементов сделает изучаемый комплекс хотя и более сложным, но зато не­срав­ненно более полным, жизненным и понятным.

Суть нашего предложения заключается в создании от­нюдь не такого рода механических смесей, а характеристик, содержащих в себе логическое сочетание важнейших отличи­тельных черт каждой страны, важнейших отличительных черт каждой страны, возможно более тесной увязки их черт между собой.

Эти черты отбираются из разных областей – природы, истории, хозяйства, культуры, по­литики – и связываются между собой в единый, целый образ. Эти подлежащие отбору черты должны удовлетворять таким условиям:

быть своеобразными, отличающими данную страну от других стран;

быть существенно, важными для понимания страны;

кроме того, очень важно, чтобы эти отобранные для страноведения работы черты разного порядка могли быть возможное теснее увязаны между собой, чтобы, во всяком случае, в ра­боте было показано их взаимодействие между собой.

Отсюда ясно, что отбор и увязка тесно связаны между собой. Отсюда же ясно, что стра­новедение, в нашем его по­нимание, отнюдь не должно при всей широте его охвата об­ра­щаться в справочную энциклопедию, в собрание всяких мелких специальных сведений, каждое из которых представ­ляется имеющим самостоятельную ценность, как таковое. Главным обра­зом перед страноведением отнюдь не ставится задача заменить собою в своей единственной персоне всех специалистов, работающих над фактическим материалом дан­ной страны.

Если ты в страноведческой работе говоришь о климате того или иного района, изволь дать не только средние по­казатели, но и ход погоды и, кроме того, дать все фак­торы, на кли­мат влияющие. А также следствия из особенно­стей климата вытекающие, - и для сельского хозяйства (для отдельных культур и видов скота, для календарного распо­рядка работ, для со­четания отраслей в производстве, тип хозяйства), а также и для других отраслей хозяйства и во­обще для жизни человека (вплоть до влияния на тип жилья и на характер спорта и т.д.).

Страноведение “купол” над географией нужен, прежде всего, для самой географии, для ее развития и процветание у нас. Так как у широкой публики, у всех кроме лишь узких специа­листов, интерес к странам носит не дифференцирован­ный, а интегральный характер.

Знание – сила. Эта истина, правильная везде, сугубо правильна и в данном случае. Глу­бокое и всестороннее зна­комство с важнейшими для нас странами выдвигается в каче­стве крупнейшей общей задачи, оно потребуется в очень ши­роко виде и для самых разнообразных целей.

По существу предложения о всемирном развитии страно­ведения работа Баранского ни­каких возражений не встре­тила. И это было более чем естественно, т.к. международ­ное значе­ние нашей страны все эти годы неизменно подыма­лось, а вместе с тем росла у нас и потреб­ность во всесто­роннем страноведческом познании зарубежных стран. Практи­чески, однако, для развития страноведения как в смысле страноведческих работ, так и в смысле подготовки страно­ведов у нас сделано очень и очень мало.

Труды Николай Николаевича Баранского охватывали тео­ретическую географию в це­лом, теоретическую экономико-географию, экономическое районирование, географию населе­ния и городов (где им особенно много внимания уделялось социальным проблемам), а также методологию и методику преподавания географических дисциплин в средней и высшей школе. Несколько поколений советских людей учили в школе географию “ по – Баранскому” … И, на­конец, именно Николай Николаевичу советская наука и советский народ обязан своим знаком­ством со многими капитальными работами зару­бежных географов.

Имя Н.Н. Баранского принадлежит мировой науке. Его широкая известность сочетается с большой актуальностью, современных его трудов, которые не только не устарели, но во мно­гих случаях приобрели возросшую значимость и имеют вполне современное звучание.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Баранский - М.: Мысль, 1980.– 239с.

2. Баранский /Под ред. В.А. Анучин и др. - М.: Мысль, 1980.- 287с.

3. Баранский - М.: Географгиз, 1960.- 450с.

4. Соловьев А.И., Соловьева М.Г. Баранский и советская экономическая география – М.: Про­свещение, 1978.- 111с.