Воздействие политических трансформаций переходного периода на развитие стран постсоветского периода

2

Введение

Распад СССР является одной из самых крупных геополитических катастроф ХХ века. Разделение Советского Союза на 15 независимых государств явилось фундаментом для формирования однополярного мира с государством-гегемоном, которым на данный момент являются США. Кроме того, взгляды российских и западных политиков в отношении организации постсоветского пространства разительно отличаются, что порождает целый ряд острых международных проблем.

О международно-политических технологиях «цветных» революций

Сохранение существующей политики в отношении стран ближнего зарубежья грозит России абсолютной потерей влияния в регионе, дальнейшим продвижением и укреплением политического и военного присутствия США в непосредственной близости от границ РФ. Всё это во многом станет возможным именно благодаря применению международно-политических технологий проведения «цветных» революций. Именно это главным образом и подтверждает необходимость исследования данного феномена и реализующих его технологий.

«Цветная» революция – это переворот, совершаемый в стране с демократическим режимом, имеющей определённые внутренние проблемы, направляемый и движимый интересами третьей стороны . Подобные перевороты осуществляются при помощи некоторых международно-политических технологий. Условиями успеха «цветной» революции являются несколько факторов. Первый - наличие в избранном для революции государстве ряда внутренних экономических, политических и социальных проблем, активное, но скрытое участие третьей стороны (ею в данном случае являются США). Второй – это заблаговременный сбор и анализ информации о политической ситуации в стране. Третий фактор – это организация деятельности МНПО на территории государства, посредством которых и осуществляется влияние третьей стороны на внутриполитические процессы. Четвёртый - создание в стране оппозиционных молодёжных организаций. Пятый - активное использование различных средств массовой информации в интересах революционеров. Шестой - использование «революционного маркетинга». Седьмой - начало активной революционной деятельности одновременно с началом предвыборной кампании.

Все вышеперечисленные факторы вместе являются основой политики «ненасильственного давления» - основным оружием революционеров нового формата.

Итак, «цветные» революции не имеют отношения к классическим революциям XVII-XX веков. Данные перевороты искусственно вызываются третьей стороной, но не с целью насильственной передачи власти от одного социального слоя к другому, а с целью создания в государстве «марионеточного» правительства. И «революция роз», и «оранжевая революция», и неудавшаяся до конца «революция тюльпанов» были подготовлены и проведены по одной и той же схеме

Можно ли называть такой процесс революцией? Конечно, нет, ведь он навязан и финансируется извне. Кроме того, данные перевороты приводят к сомнительной ротации власти, а проблемы, послужившие основой политического кризиса, остаются нерешёнными. Таким образом, становится окончательно ясно, что «цветная» революция – это всего лишь определённый набор международно-политических технологий, используемых третьей стороной в целях свержения законной власти в суверенной стране.

Независимость Косово. Политические последствия

17 февраля 2008 года на Балканском полуострове появилось новое государство, отделившееся от территории Сербии. Несмотря на многочисленные протесты сербского населения, данный международный акт был признан легитимным наиболее влиятельными в том регионе мира странами. Ссылаясь на право наций на самоопределение, Косово провозгласило независимость, которую с каждым днем признает всё больше правительств. История противостояния сербов и албанцев на сравнительно небольшой территории имеет сложную историю: еще в конце 18 века оно оформилось в явные столкновения.

Появление политического образования на Юге Европы таким образом ставит перед мировым сообществом ряд сложным вопросов и закладывает основу для новых обострений обстановки в разных уголках земного шара. Проблемы, схожие с теми, с которыми столкнулась Сербия, имеются даже у некоторых стран Евросоюза – баскский сепаратизм в Испании, вопрос Сицилии в Италии, северная Ирландия в Великобритании, в других местах – Абхазия и Южная Осетия в Грузии, в неопределенный статус Тайваня в Китае, в меньшей степени полуостров Крым в Украине…

Европейские государства и США таким шагом создали основы весьма вероятного кризиса. Их позиция позволила косовским албанцам обрасти своё государство в очень тяжелых условиях. На данное событие многими политическими деятелями уже озвучены, порой, абсолютно полярные точки зрения. Очевидно, что за каждой стоят определенные интересы стран в зависимости от перспективы самим столкнуться с проблемой возможного отчуждения какой-либо части территории. В целом мнение общественности ЕС сочло это в порядке вещей, ведь косовары получили то, за что так много страдали, но в тоже время создали опасный прецедент. Учитывая то, что событие произошло не в каком-то отдаленном регионе мира, а в самой Европе с Сербией, со страной-членом ООН, под вопросом могут при определенных условия стать все государства Земли. На Балканском полуострове косовары смогли получить поддержку, потому что более девяноста процентов населения косовского края составляют албанцы. Что, в таком случае, смогут возразить ЕС и США, например, сербам, проживающим в Боснии и Герцеговине, если те вдруг пожелают применения к себе ровно такого же права и выразят желание присоединиться к Сербии? Или почему, скажем, сербское большинство теперь уже не сербской Митровицы не должно поднять тему о своих правах на самоопределение или, как минимум широчайшую автономию? Не многим проще ситуация и с албанцами Македонии, составляющими там меньшинство. Между тем, Европа, взвалив на себя проблему обеспечения стабильности и управления Косово, не смогла добиться единства в своем стане: Великобритания, Франция, Германия и Италия уже признали независимость Косово, но Греция, Испания, Словения и Кипр делать этого не собираются по очевидным причинам. Они рационально опасаются, что полученная и принятая таким образом независимость какой-либо страны, активизирует сепаратистские настроения уже на их территории. Испания и Кипр, в данном контексте, должны испытывать наибольшую настороженность среди всех членов ЕС. В Испании еще свежи воспоминания о серии взрывов в Мадриде, организованных террористической группировкой ЭТА, которая выступает за независимость «страны басков» уже более ста лет. Кипр находится в не менее сложно ситуации, так как после военного вторжения турецкой армии в 1974 году остров оказался фактически разделен на две части, а в 1983 году на севере Кипра была провозглашена Турецкая Республика Северного Кипра, которая до сегодняшнего дня была признана только Турцией. Поэтому можно с высокой долей вероятности предположить, что эти страны не изменят своей позиции по данному вопросу, по крайней мере, в обозримом будущем.

Возвращаясь к Косово, отметим, что без согласия России Косово не может быть признано и ООН. Относительно международно-правовой системы Россия занимает сильную и четкую позицию, основанную на резолюции ООН под номером N1244. Официально считается, что США и ЕС выступили за независимость Косово, оттого что иначе, чем Россия, трактуют данную резолюцию ООН, которая была принята сразу после завершения войны 1999 года. В этой резолюции сказано, что Косово становится зоной, контролируемой и обеспечиваемой безопасностью силами и средствами ООН, а все участники урегулирования обязаны добиваться «политического разрешения кризиса в Косово». Однако отсутствует указание, каким конкретно должно быть это политическое разрешение, что дало возможность разного прочтения. По мнению России, если Сербия не согласна с отделением Косово и в случае, когда Совет Безопасности ООН не принял положительного решения, которое обязывало бы Сербию сделать это, следует считать признание независимости указанной территории нарушением международного юридического права. С одной стороны, исходя из того, что единой и всеобщей нормы признания независимости в мире нет, оба взгляда на архитектуру границ и тонкости их перекройки имеют право на существование. Но с другой стороны, наиболее важным здесь оказывается даже не то обстоятельство, что происходящее с Сербией и Косово противоречиво и нельзя найти справедливого решения, устроившего бы всех, а то, что всё это может иметь далеко идущие последствия в свете созданного прецедента.

Предприниматели в системе политической власти Армении переходного периода

Актуальность и значимость темы данной исследовательской работы определятся необходимостью осмысления места и роли предпринимателей в политической системе власти в обществах переходного периода как важнейшего элемента, активно участвующего в процессах коммуникации с базовыми подсистемами: государством и обществом.

Капитализм в Армении вызывает немало вопросов относительно своего происхождения, механизмов связей государства с бизнесом и функционирования. Начиная с 1992 года, в Армении развился своеобразный, очень противоречивый и во многом неустойчивый политико-экономический гибрид. Данное обстоятельство, а именно – очевидное даже для стороннего наблюдателя стремление укрепляющего свои позиции предпринимательского слоя к политическому представительству собственных интересов, а бизнес-элиты выступать в качестве политической элиты стимулировало появление утверждений о том, что многие политические институты «все сильнее начинают подаваться олигархической экспансии», а рвущиеся к власти бизнес-структуры «…стали инструментом выражения корпоративных, а не общественных интересов…». Оценить силу влияния предпринимателей на политическую жизнь современного армянского общества представляется достаточно сложным. Чтобы выявить роль и место предпринимателей в политической системе власти, их властный потенциал, а также те факторы, которые влияют или ограничивают этот потенциал, необходимо понять из чего складывается политический ресурс предпринимателей и главное какую цель преследуют представители этого сообщества, когда принимают решение взять на себя роль ключевого игрока на современном политическом поле. Крупные предприниматели в лице своих корпораций в странах переживающих системную трансформацию, благодаря своим ресурсам, превратились в наиболее активно действующих субъектов политической жизни. Они начали приобретать определенную политическую роль, которая выражается в прямом влиянии на политику. Аполитичный бизнес немыслим в обществах переходного периода, где еще не завершился процесс новой институционализации общества и не существует строгого разделения социальных ролей. Как отмечает казахстанский социолог Е.Ж. Есенгараев, отсутствие адекватной ценностной – нормативной основы, узость когнитивной базы негативно влияет на ролевую репрезентацию институтов. Ролевое поведение в социокультурном контексте Армении переходного периода не опирается на органичную ролевую идентичность и неизбежно сказывается на качестве ролевых действий. Влияние бизнеса на политику связано не только с возможностями и ресурсами самих олигархов, но и с состоянием государственной машины. Чем слабее государство, тем активнее бизнесмены. И наоборот, чем сильнее политическая власть, тем более скромную политическую роль играют предприниматели, сосредотачиваясь на экономических проблемах. Политические амбиции предпринимателей – это своеобразный барометр состояния государства. В ходе исследования на стадии сбора эмпирического материала в 2006−2007 годах были использованы анкетирование и метод интервью. С помощью анкетного опроса мы хотели определить общественное мнение о предпринимателях, какой социальный статус они занимают в социальной структуре общества, соответствуют ли они представлениям общества о месте и роли предпринимателей и, самое главное, какую общественную роль они играют. С помощью второго метода выявлены мотивы и система ценностных ориентаций предпринимателей, определены некоторые проблемы взаимоотношения бизнеса и власти. Интервьюирование было проведено с представителями крупных и достаточно успешных предприятий Армении. Учитывая однородность генеральной совокупности (все предприниматели) объем выборки составил 50 представителей бизнеса. Сбор информации осуществлялся методом личного интервью на условиях анонимности. Поиск респондентов происходил методом «снежного кома». Метод «снежного кома» эффективен, так как предприниматели являются представителями так называемой труднодостижимой группы (владельцы бизнеса и топ-менеджеры) и предполагает поиск первых респондентов по личным контактам, после чего каждый опрошенный рекомендовал интервьюера своим знакомым предпринимателям и партнерам по бизнесу. Большинство крупных предпринимателей в той или иной мере ангажированы в политическую деятельность, мелкие же поглощены повседневными делами своей фирмы и предпочитают воздерживаться от прямого участия в политической деятельности. В настоящее время, в своем отношении к политике, слой предпринимателей разделен на три группы: избегающих политической деятельности, ориентированных на политический лоббизм, прямо включенных в политическую сферу В целом, процесс политической институционализации предпринимательства не завершен, и это позволяет констатировать два процесса, протекающих в предпринимательской среде Армении: стремление к самостоятельному политическому объединению нового класса и тягу к государственной власти. В переходный период в Армении бизнес является признанным участником не только экономических, но и политических процессов, оказывая сильное влияние на политическую жизнь страны. В этих условиях отношения власти и бизнеса приобретают принципиальный характер для осуществляемых политических и социально-экономических преобразований. Определяющая роль в этих преобразованиях принадлежит социальным, политическим и экономическим институтам, задающим и регулирующим эти отношения. Сложившиеся к настоящему времени институты и инструменты регулирования взаимодействия между властью и бизнесом недостаточно приспособлены к новым реалиям политической и экономической жизни. Медленные темпы институциональных преобразований в данной среде затрудняют становление четких правил и норм взаимодействия власти и бизнеса. Между тем, динамика общественной жизни Армении настоятельно требует установления между властью, обществом и бизнесом более прозрачных, легитимных форм их взаимоотношений.

Роль интеллектуальной миграции в социальных трансформациях постсоветского пространства

Тема элиты всё чаще поднимается в современных социологических исследованиях, и хотя это понятие зачастую операционализируется в различных концептуальных контекстах, бесспорное возрастание частоты его использования является свидетельством повышенного внимания общества, прессы, учёных к феномену, называемому словом «элита». Актуальным, на наш взгляд, является комплексное изучение существующего положения, механизмов воспроизводства и перспектив развития научно-технического потенциала постсоветского пространства, который ассоциируется, в первую очередь, с научными кадрами, с достижениями учёных, составляющих элиту научного сообщества. С каждым годом интеграционные связи между учёными различных стран становятся всё более значимыми. Национальная принадлежность учёных уже не играет определяющей роли. Среди качеств, характеризующих современного учёного, можно выделить готовность откликнуться на предложение прочесть лекции, принять участие в конференции, получить место работы (иногда далеко за пределами своей страны). Вместе с этим необходимо учитывать, что территориальные перемещения научных кадров по своим масштабам, интенсивностью и направлениями могут приобретать нежелательные для конкретного общества формы. Таким примером нежелательных для общества масштабов и интенсивности миграции являются процессы, произошедшие в 1990-е годы в странах бывшего СССР, в первую очередь в Украине. Этот период можно обозначить периодом упадка их научно-технического и технологического развития. Именно тогда наука ощутила на себе последствия внешней интеллектуальной миграции. Так, известно, что в период с 1990 г. по 1995 г. общее количество учёных в Украине сократилось почти на треть. На 6,2 тыс. человек сократилась численность высококвалифицированных специалистов со степенью доктора или кандидата наук. Миграционный процесс среди ученых начинается в 90-х годах: в 1991г. из Украины выехало 39 докторов наук, в 1992 – 57, в 1993 – 68, а в 1994 – 90. В 1996г. из Украины выехало 83 доктора наук, что на 40,7% превысило уровень 1995г. и вдвое больше по сравнению с 1991г. Миграция докторов наук разделяется практически поровну между странами ближнего и дальнего зарубежья: половина их числа выехала в страны СНГ и Балтии, остальные – в Израиль, США, Германию, Канаду, Францию. Наибольшее число докторов наук (42,2% из всех эмигрантов) выехали в Российскую Федерацию. Подобные пропорции сохраняются в миграционных потоках, выезжающих из Украины кандидатов наук: половина выехала в Россию, Беларусь, Молдову, Литву, остальные – в Израиль, США, Германию, Канаду, Финляндию и Австралию. Среди стран Центральной Европы выбор делается в пользу Венгрии, Польши, Чехии. В тоже время, число приезжающих в Украину ученых значительно меньше. Из тех, кто приехал в Украину для постоянного проживания в 1996г. – 26 докторов наук. 19 кандидатов, прибывших из Российской Федерации и еще 5 из других стран СНГ. Таким образом, Украина имеет как восточные приоритеты в своих экономических и политических ориентациях (Россия), так и западные приоритеты (Польша, Венгрия, Словакия, Румыния, и соседи второго порядка – страны ЕС). Согласно этим особенностям, а, также вписываясь в исторически сложившиеся каналы межнациональных и межкультурных обменов, складываются современные миграционные потоки [1, с. 340-345]. Процесс «утечки умов» тесно связан с процессами трудовой миграции в целом. Наибольшее желание работать за границей выявляет молодежь (граждане в возрасте до 30 лет), по профессиональному статусу – это группы студентов, специалисты инженерно-технического профиля, управленцы, научные работники, работники культуры. Данная тенденция сохранилась и сегодня, и разрыв между поколениями учёных – лишь одно из последствий, вызванных миграцией научных кадров. Поэтому интеллектуальная миграция, присущая украинскому обществу, остаётся проблемой, актуальной для изучения. Международная интеллектуальная миграция может иметь эпизодический, маятниковый и бесповоротный характер (эмиграция). Примером эпизодической интеллектуальной миграции могут служить поездки в командировки на стажировки, на конференции, на семинары и т.д. Это является обязательным атрибутом полноценной научной жизни. Маятниковая интеллектуальная миграция связана с выездом на работу, например, по исследовательскому контракту, гранту, учебной программе для студентов с дальнейшим возвращением на Родину. Она позволяет специалисту повысить свой профессиональный и культурный уровень, усовершенствовать знания иностранного языка, приобрести опыт работы в других социокультурных и экономических условиях, другой научной среде. Такую форму миграции можно было б рассматривать как положительную, если б она не порождала проблему «нежелания возвращаться домой». Таким образом, эпизодические и маятниковые интеллектуальные миграции, связанные с выездом из страны, могут предшествовать бесповоротной миграции (эмиграции), т.к. они создают условия для выбора постоянного места жительства. Эмигрирует и перспективная молодёжь, что не может не сказать на будущем потенциале страны. Безусловно, можно отметить и положительные аспекты интеллектуальной миграции для страны, выходцем которой является учёный. Так, в масштабах общества снижается уровень безработицы, определённый процент от доходов мигрантов пересылается на Родину, устанавливаются человеческие и деловые контакты, необходимые для вхождения любой страны в мировое сообщество; творческие результаты учёного через определённое время, как правило, становятся доступными для науки и экономики страны. Однако, упомянутый позитив является довольно незначительным по сравнению с теми негативными последствиями, которые прямо или косвенно ощущает страна и её наука, которые теряют научные кадры. Так, возникает разрыв между поколениями учёных; трудности с воспроизводством научной элиты. В масштабах общества последствиями внешней интеллектуальной миграции становится: ухудшение демографической структуры населения, его репродуктивного потенциала; ухудшение качества трудовых ресурсов; снижение интеллектуального потенциала населения как в краткосрочной так и в долгосрочной перспективе; потеря приоритетов научно-технического развития общества; увеличение отставания от развитых стран мира. Поэтому проблема, которая требует практического решения, состоит в поддержании определённого баланса между интересами страны, которая теряет научные кадры, с одной стороны, и интересами принимающей страны, мировой науки, учёного, заинтересованного в эмиграции – с другой.

Заключение

Бывшие советские республики, в том числе и Российская Федерация, оказались втянуты в состояние крайней нестабильности, создающееся благодаря давлению извне в геополитических целях и наличию внутри них сил, также заинтересованных в дестабилизации. Известно, что ещё в 1980-е годы в международно-политической практике США была выработана и опробована технология дестабилизации ситуации и смены власти в демократических странах. На протяжении 2003-2005 годов на территории СНГ произошло три «цветных» революции: «революция роз» в Грузии, «оранжевая революция» в Украине и «революция тюльпанов» в Кыргызстане. В правовой системе сложилась неоднозначная ситуация, когда основополагающие международные принципы входят в конфликт друг с другом. Право наций на самоопределение, неделимость границ, роль ООН как главного арбитра в вопросах международного урегулирования теперь имеют исключения.

Список литературы

Кара-Мурза С.Г. Экспорт революции. Ющенко, Саакашвили. 2008 // http://www.kara-murza.ru/books/export/index.htm

Мирзоев С.Б. Гибель права: легитимность в «оранжевых революциях». М., 2008.

Почепцов Г.Г. Гражданское самбо. Как противостоять «цветным» революциям. М., 2005.

Цыганков П.А. Теория международных отношений. М., 2005.

Энциклопедия социологии / Под ред. Грицанова А.А. М., 2008.

Есенгараев Е.Ж. Переходные общества: институциональный анализ // Проблемы теоретической социологии. Вып. 4. СПб, 2006.

Лапина Н. Российские Элиты и проблемы интеграции на пространстве СНГ // Общество и экономика, 2007, №10-11.

Лысенко В.Н. взаимодействие бизнеса и власти в регионах: российская версия // Федерализм 2002. №4.

Перегудов С.П. Корпоративный капитал и институты власти: кто в доме хозяин? // Политические исследования 2008, №5.

Погосян Г.А. Армянское общество в трансформации. Ереван, 2003

Шульга Н.А. Великое переселение народов: репатрианты, беженцы, трудовые мигранты. - К., 2007.

Прибыткова И.М. Трудовая миграция населения Украины в условиях трансформации экономических и общественных отношении / Трудовая миграция в СНГ: социальные и экономические аспекты/ Отв. редактор Ж.А. Зайончковская.- М., 2007.

Пилкингтон Х., Физакли А. Постсоветские миграции в контексте западных миграционных теорий / В движении добровольном и вынужденном. Постсоветские миграции в Евразии. Под ред. А.Р. Вяткина, Н.П. Комаровской, С.А. Панарина.-М.: Наталис, 2009.