Категория "благопристойность" (ли3) как единство этики и ритуала

Категория "благопристойность" (ли3) как единство этики и ритуала

А.А. Гусейнов

Термин "лиз" весьма сложен и для перевода и для понимания. Его наиболее распространенные переводы: по-русски - ритуал, нормы, этикет, обряды, церемонии, устав (благочестия), благочиние, регламент достойной жизни, этика, правила приличия, благопристойность, сдержанность; по-английски - cult, culture, worship, religion, (rules of) propriety, rules of proper conduct, deportment, (good) manners, formality, courtesy, etiquette, rites, ritual (action), ceremony, decorum, good form, politeness, good custom, good behaviour, customary morality, institutions, natural law; по-французски - bienseances, convenances, usages sociaux; по-немецки - Anstand, Bildung, gute Sitte, Sittlichkteit, Formlichkeit.

Этим термином выражается одна из центральных категорий китайской философии, главным образом конфуцианства, сочетающая два основных смысла - этика и ритуал. "Ритуализованное" этимологическое значение "лиз" - "культовое действие с сосудом", зафиксированное в его исходной форме, изображающей такой сосуд, - роднит данный иероглиф с фундаментальным онтологическим термином "ти" ("тело", "плоть", "строй", "сущность", "субстанция", "телесная сущность"), графическую основу которого составляет изображение того же ритуального сосуда (в современном начертании эти знаки различаются левыми частями: у ти - это элемент "кости" (гу2), у ли3 - "проявлять" (ши8)).

В этимологическом родстве ли3 и ти заложено зерно позднейшей философской онтологизации единого комплекса этики-ритуала в Китае, в котором соответствующее ему понятие "благопристойность" стало мыслиться как выражение важнейшего фактора не только культуросозидания, но и космоупорядочения. Взаимосвязи ли3 и ти были теоретически эксплицированы древнекитайскими философами. Например, в завершающей "Ли цзи" гл. 46/49 сказано: "Всегда великая сущность (ти) благопристойности [образует] сущность (ти) неба и земли, законы (фа) четырех времен [года], правила [сил] инь и ян". В предшествующей гл. 17/19 "Юэ цзи" ("Записки о музыке") этого же конфуцианского канона высший онтологический статус "благопристойности" отражают такие ее определения, как "упорядочивающее [начало] (сюй\) неба и земли", "различающее [начало] (бе) неба и земли".

В наиболее общем виде универсальный онтологический смысл "ли3" был придан в "Ли цзи" (гл. 25/28, 17/19, 8/10) посредством определения с помощью омонимичного термина "ли" ("принцип"): "Благопристойность - это принципы"; "Благопристойность - это принципы, которые не подлежат изменению"; "Должная справедливость и принципы суть знаки (вэнъ) благористойности".

Если первоначально в дофилософский период (т.е. до середины 1-го тыс. до н.э.) это онтологическое воздействие лщ считалось основывающимся на религиозном ритуале, то впоследствии оно получило преимущественно этическое истолкование.

Встречающиеся уже в древнейших (конец 2-го - начало 1-го тыс. до н.э.) идеологических памятниках - "Шу цзине" и "Ши цзине" - категория "лиз", согласно их текстологическому анализу, который провел финский синолог П. Никкила, обозначала обряды, дающие возможность преодолеть политические конфликты и отражающие единство мира, а также храмовые, дворцовые ритуалы и формы поведения сановников по отношению к народу [1]. В этих произведениях термин "лиз" был еще слабо разработан, о чем свидетельствует его относительно редкое употребление: в "Шу цзине", состоящем примерно из 25 тыс. иероглифов, он встречается 18 раз, а в "Ши цзине", состоящем примерно из 30 тыс. иероглифов, - 10 раз.

1 Nikkila P. Early Confucianism and Inherited Trought in the Light of Some Key Terms of the Confucian Analects // The Terms of Shu Ching and Shih Chins;. Helsinki, 1982. Vol. l.P. 137-143.

С рождением философского учения Конфуция категория "лиз" обрела самый высокий статус, войдя в шестерку его наиболее значимых ключевых понятий. Об этом свидетельствует и частота употребления данного термина в "Лунь юе": 74 или 75 раз на примерно 16 тыс. иероглифов текста. Конфуцием категория "лиз" была теоретически осмыслена и превращена в самую общую характеристику правильного общественного устройства и поведения человека по отношению к другим и к себе: "Правитель [должен] руководить подданными посредством благопристойности (лиз)" ("Лунь юй", III, 19); "Преодоление себя и обращение к благопристойности составляет гуманность (жэнь) [...] Не следует смотреть на несоответствующее благопристойности, не следует слушать несоответствующее благопристойности, не следует говорить несоответствующее благопристойности" ("Лунь юй", XII, 1).

Распространение подобного контроля на чувственную сферу стало у Конфуция основой для придания лщ статуса общегносеологического норматива: "Расширяя [свою] ученость (сюэ) с помощью знаков-культуры (вэнъ) и стягивая ее с помощью благопристойности (ли3), можно избегнуть нарушений" ("Лунь юй", VI, 25/27, XII, 15).

В целом с самого своего зарождения конфуцианство сосредоточило внимание на категории "ли3", ставшей одним из его важнейших символов. И в китайской духовной традиции именно за Конфуцием закрепился образ первого идеолога и ревностного проповедника лщ, теоретика превращения Срединной империи в "государство благопристойности и музыки". Более того, согласно некоторым конфуцианцам, например: Ли Гоу (1009-1059), Янь Юаню (1635-1704), Лин Тинканю (около 1755-1809), в лщ заключена главная идея Конфуция. Поэтому неслучайно именно концепция лщ стала центральной мишенью критических выпадов против конфуцианства со стороны конкурировавших с ним философских школ.

Из основателей таковых только родоначальник даосизма Лао-цзы, согласно древней легенде, встречался с Конфуцием. Сообщение об этой встрече в беллетристической форме впервые зафиксировано в основополагающем даосском трактате "Чжуан-цзы" (гл. 14,21), а затем воспроизведено Сыма Цянем (ок. 145 - ок. 86 гг. до н.э.) в "Ши цзи" ("Исторических записках") в биографии как Конфуция (цз. 47), так и Лао-цзы (цз. 63). Верифицированное историографическим каноном описание встречи двух великих философов начинается со знаменитых слов о том, что Конфуций, который смладу не только "любил благористойность" (хао ли), но и "обучал благопристойности" (сюэ ли), прибыл к Лао-цзы с вопросом о лщ, т.е. именно этот предмет представлен в виде важнейшей проблемы теоретической дискуссии между конфуцианством и даосизмом (историческая малодостоверность данной конкретной встречи лишь подчеркивает символическую значимость ее философского смысла). Высший гносеологический статус лщ отражен в суждении Сюнь-цзы: "Учение доходит до предела в благопристойности" (Сюнь-цзы, гл. 1).

Даосы обрушились на вымученную искусственность и бесплодный ригоризм конфуцианского лщ с позиций гедонистического следования природному естеству (см., например, "Чжуан-цзы", гл. 29, 31). В раннем даосизме лщ представлено как результат последовательной деградации дао, благодати (дэ), гуманности (жэнь), должной справедливости (и) и в свою очередь как источник утраты верности (чжун1) и благонадежности (синь2) ("Дао дэ цзин", § 38).

Монеты с позиции социально-экономического утилитаризма ("должная справедливость - это польза-выгода") и понимания лщ как "почтительной осторожности" (цзин3) ("Мо-цзы", гл. 40: "Цзин" - "Канон", ч. 1) подвергли критике чрезмерное увлечение конфуцианцев обрядово-церемониальной стороной лщ, ее усложнение до крайне изощренных, трудновыполнимых форм {"Мо-цзы", гл. 39). Вместе с тем перекликающееся с моистским определение "Благопристойность - это почтительная осторожность (цзин3) и только" закреплено в конфуцианском "Каноне сыновней почтительности" ("Сяо цзин", § 12)

Легисты, также отвергая лщ как высший принцип социальной регуляции, в качестве альтернативы выдвинули административные правила и юридические законы фа (см., например, "Шан-цзюнь шу", гл. 1).

Само выдвижение указанных принципов в противовес лщ обнаруживает сверхэтическую природу последнего. Если бы осуществление лщ обозначало только правильную регуляцию в плане этики, то оно могло бы безболезненно сочетаться и со следованием природному естеству, и с социально-экономическим утилитаризмом, и с административно-правовой законностью, поскольку все это - разные уровни общественного бытия и человеческой жизни. Иное дело - если считать лщ универсальной нормой, распространяющей свою юрисдикцию на все эти уровни, но тогда подобная норма перестает быть чисто этической (в обычном для нас смысле этого слова).

Конфуцианцы, конечно, не оставляли без внимания критики в свой адрес и развивали собственные взгляды на лщ. Двузначность этого термина, объединяющего "этику" и "ритуал", позволила двум главным последователям Конфуция и основателям противоположных течений в конфуцианстве - Мэн-цзы и Сюнь-цзы - по-разному истолковать "благопристойность": как внутреннее моральное качество человека и как налагаемую на него извне социальную форму соответственно.

Исходя из признания врожденной доброты человеческой природы (син2), Мэн-цзы утверждал: "Не имеющий отказывающего [себе] и уступающего [другому] сердца - не человек [...] Отказывающее [себе] и уступающее [другому] сердце - начало благопристойности". Человеку это начало принадлежит так же, как рука или нога ("Мэн-цзы", II А, 6); "Все люди обладают благоговейно-уважительным и почтительно-осторожным (гун цзин) сердцем [...] Благоговейно-уважительное и почтительно-осторожное сердце - это благопристойность (ли3) [...] Благопристойность (ли3) [...] не внедрена в меня извне, она мне исконно присуща" ("Мэн-цзы", VI А, 6).

Напротив, доказывая положение об изначальной недоброте человеческой природы, Сюнь-цзы ссылался на то, что человеку от рождения присущи желания и стремления, прежде всего - любовь к пользе-выгоде и плотские страсти, губящие лщ. Правила же лщ были установлены в обществе древними совершенномудрыми для обуздания злой природы человека ("Сюнь-цзы", гл. 23) и являются источником "знаков-культуры" (вэнь) ("Сюнь-цзы", гл. 1, 22). Знаменательно при этом, что в определении "лиз" Сюнь-цзы пользовался тем же биномом "гун цзин", что и Мэн-цзы: "Благоговейная уважительность и почтительная осторожность (гун цзин) суть благопристойность" ("Сюнь-цзы", гл. 13").

Развивая в самом начале своего сочинения концепцию учения (сюэ) как человекообразующего фактора, Сюнь-цзы утверждал, что таковое должно начинаться с канонов, а завершаться трактатами о благопристойности ("Сюнь-цзы", гл. 1). Сам он, как, впрочем, и другие древние авторы, использовал иероглиф "лиз" и для выражения понятия "благопристойность", и для обозначения одноименного трактата или трактатов. Причем в ряде случаев эти смыслы практически невозможно дифференцировать.

Подобное семантическое слияние получило и свое теоретическое оформление. В древнейшем китайском библиографическом каталоге Бань Гу - "Трактате об искусствах и текстах" ("И вэнь чжи") первый раздел, носящий название "Шесть искусств" ("Лю и"), посвящен важнейшей канонической литературе. В послесловии к нему развита теория, согласно которой пять канонов - "Юэ" ("Музыка"), "Ши" ("Стихи"), "Ли" ("Благопристойность"), "Шу" ("Писания"), "Чунь цю" ("Весны и осени") - соответствуют "пяти постоянствам" (у чан) - гуманности (жэнь), должной справедливости (и), благопристойности (лщ), разумности (чжи), благонадежности (синь), а также "пяти учениям" (у сюэ) и "пяти элементам" (у син).

В эпоху Сун (X-XIII вв.) создатели неоконфуцианства стали уделять повышенное внимание категории "ли3" как символу всей конфуцианской традиции. В противовес даосской "Сокровищнице Пути-дао" ("Дао цзан") и буддийской "Трипитаке", или "Великой сокровищнице сутр" ("Да цзан цзин"), они сформировали собрание основополагающих текстов конфуцианства - "Тринадцатиканоние" ("Ши сань цзин"), в состав которого входят уже три произведения, согласно вышеуказанной теории, воплощающих категорию "лиз": "Чжоули" ("Благопристойность [эпохи] Чжоу"), "Или" ("Церемони-альность и благопристойность") и "Ли цзи" ("Записки о благопристойности").

Особую значимость трактатов о благопристойности также подчеркнули братья Чэн Хао (1032-1085) и Чэн И (1033-1107), выделив из "Ли цзи" две главы - "Да сюэ" ("Великое учение") и "Чжун юн" ("Срединное и неизменное") в качестве самостоятельных произведений, открывающих "Четверокнижие" ("Сы шу").

В это же время предпринимались попытки вообще выдвинуть "Ли цзи" на первое место среди основных канонов, что сделал, например, Су Сюнь (1009-1065) в "Суждениях о шести канонах" ("Лю цзин лунъ") [1].

1 См. анализ и перевод трактата: Алексеев В.М. Китайская литература, М.. 1978. С. 386-414.

Аналогичной точки зрения придерживался современник Су Сюня Ли Гоy, который в "Суждениях о благопристойности" ("Ли лунь", 1) писал: "Благопристойность - это определитель человеческого Пути (дао), главное в великом учении [конфуцианства]"; ""Гуманность", "должная справедливость", "разумность" и "благонадежность" суть другие имена благопристойности".

В сунском неоконфуцианстве категория "лиз" получила максимально широкое истолкование, что в своей лапидарной манере выразил его патриарх Чжоу Дуньи: "Принцип называется, благопристойностью" ("Тун шу" - "Книга проникновения", § 3), а затем более пространно, как и положено экзегету, кодифицировал Чжу Си: "Благопристойность - это распорядок и знаки (вэнг,) небесных принципов. Ведь у всего в Поднебесной есть соответствующий принцип, однако эти принципы не имеют ни фигуры, ни тени. Поэтому, творя определенный знак (вэнь) благопристойности, тем самым очерчивают один небесный принцип, который становится виден людям. Так в учении опираются на циркуль и на угольник. Поэтому и говорится о распорядке и знаках небесных принципов" ("Чжу-цзы юй лэй" - "Классифицированные высказывания Учителя Чжу [Си]", цз. 42).

Проделав семантическую эволюцию от "ритуала" к "этике", а точнее, от "этизированного ритуала" к "ритуализированной этике", категория "ли3" в общем смысле стала выражать идею социального, этического, религиозного и общекультурного норматива, вошла в один ряд с такими фундаментальными для китайской философии понятиями, как "гуманность", "должная справедливость", "разумность" и "благонадежность". Однако этим не ограничилось, и уже в древности она онтологизировалась, дойдя до уровня космического дифференциатора и регулятора.

Список литературы

Для подготовки данной применялись материалы сети Интернет из общего доступа