Фразеологические единицы терминологического происхождения в современном английском и русском дискурсах

Фразеологические единицы терминологического происхождения в современном английском и русском дискурсах

Сасина Светлана Александровна

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Краснодар 2007

Реферируемая диссертация посвящена исследованию дискурсивного употребления ФЕ терминологического происхождения и когнитивных процессов, имеющих место при переосмыслении терминологических фразеологизмов и их переходе из специальных профессиональных сфер употребления в общеупотребительный язык.

Актуальность темы продиктована необходимостью дальнейшей разработки проблем фразеологии и установления её связи с терминологией и современной когнитологией.

Фразеологизация терминологических устойчивых сочетаний в современном английском и русском дискурсе представляет собой закономерный процесс, обусловленный проникновением терминов в общеупотребительный состав языка в переосмысленном метафорическом значении. Данный процесс носит антропоцентрический характер, так как переосмысление терминов требует определённой лингвокреативной деятельности человека и основывается на его лингвистической компетенции, под которой понимают «врожденную способность человека к использованию языка» (АРСПЛИС, 2001: 9).

Исследование процесса фразеологизации терминологических единиц требует привлечения таких отраслей современного языкознания, как когнитивная лингвистика, терминология, прагматика и фразеология.

На сегодняшний день в современной лингвистике отсутствует единство концепций по отношению к механизму процесса вторичного именования, которому подвергаются терминологические ФЕ при переходе из какой-либо специальной сферы в общее употребление.

Объектом в данном диссертационном исследовании выступает современный английский и русский дискурс, рассматриваемый в когнитивном аспекте.

Предметом диссертационного исследования являются терминологические и профессиональные ФЕ из различных специальных сфер деятельности (спорт, военное дело, морское дело, наука, театр, искусство и др.), функционирующие в общеупотребительном словарном запасе английского и русского языков.

Материалом для исследования функционирования терминологизмов и профессионализмов в современном дискурсе послужили:

-словари английских и американских идиом (Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь, Литвинов П.П. Англо-русский словарь с тематической классификацией, Spears R.A. American Idiom Dictionary, Cambridge International Idiom Dictionary Online, Longman Idioms Dictionary и др.);

-словари современного английского языка (Longman Dictionary of Contemporary English, Тне New Oxford American Dictionary и др.);

-фразеологические словари русского языка (Молотков А.И. Фразеологический словарь русского языка, Жуков В.П., Жуков А.В. Фразеологический словарь русского языка);

-печатные средства массовой информации (Moscow News, The St. Petersburg Times, The Times, Новая газета и др.);

-Интернет-ресурсы;

-произведения американской и английской художественной литературы;

-произведения русской художественной литературы.

Общее количество репрезентаций терминологизмов и профессиональных ФЕ составило:

-русский язык – 1 300;

-английский язык – 2 200.

Основной целью диссертационного исследования является проведение когнитивно-прагматического анализа употребления терминологизмов и профессионализмов в современном английском и русском дискурсе. Данная цель предопределила постановку и решение следующих задач:

1) Определение корпуса английских и русских профессионализмов и терминологизмов, функционирующих в неспециальных сферах дискурса.

2) Выявление терминологических полей, являющихся донорами специальных ФЕ в общее употребление и установление наиболее продуктивных терминосистем.

3) Обзор интерпретаций понятия «дискурс» в современной лингвистике.

4) Изучение особенностей фразеологизации профессиональных и терминологических ФЕ.

5) Исследование когнитивных процессов при метафоризации терминологических ФЕ, как одного из способов вторичной номинации.

6) Установление роли прагматического потенциала ФЕ терминологического происхождения в английском и русском дискурсе.

Положения, выносимые на защиту:

1. Процесс перехода терминологических ФЕ в общее употребление отмечен психолингвистическими и прагматическими особенностями.

2. Переход терминологизмов в общеупотребительный язык обусловлен как интра-, так и экстралингвистическими факторами.

3. Метафоризация фразеологизмов из специальных профессиональных сфер представляет собой сложный когнитивный процесс, в результате которого в человеческом сознании создаются яркие образы.

4. Исследуемые ФЕ обладают определенным прагматическим потенциалом при использовании в современных дискурсах.

Методологическую основу исследования составили труды таких учёных, как А.И. Алёхина, Е.Ф. Арсентьева, А.Ф. Артемова, Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, В.Г. Борботько, А. Вежбицкая, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, Т.А. ван Дейк, В.З. Демьянков, Д.О. Добровольский, В.П. Жуков, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, А.В. Кунин, М.Л. Макаров, Е.А.Никулина, Л.П. Смит, В.Н. Телия и другие.

Научная новизна исследования состоит в том, что фразеологизмы терминологического происхождения впервые рассматриваются в рамках когнитивно-дискурсивной теории. Особенно важным представляется тщательная группировка терминологизмов, с учетом их принадлежности к той или иной профессиональной сфере, что может привести к созданию нового словаря ФЕ терминологического происхождения.

Методы, применяемые в работе, включают дискурсивно-контекстуальный анализ, метод анализа словарных дефиниций для установления сдвигов значения терминологических ФЕ, метод сплошной выборки для получения основного корпуса терминологизмов из различных специальных сфер; интерпретативный метод для понимания и истолкования ФЕ во всей полноте их связей и отношений, в основу которого положена концепция дискурсивного анализа, разработанная Т. ван Дейком (Дейк, 1989).

Для этимологического анализа терминологизмов использовался синхронный и диахронный подход.

Теоретическая значимость диссертационного сочинения состоит в том, что в нем определяется место фразеологии в современной лингвистике. Кроме того, здесь рассматриваются различные интерпретации термина “дискурс” как отечественными, так и зарубежными лингвистами. Материал исследования может послужить основой для дальнейшего исследования процессов детерминологизации и метафоризации ФЕ из специальных сфер употребления в русле когнитивистики.

Практическая ценность данной работы заключается в возможности применения результатов в курсе лексикологии английского и русского языков, при создании спецкурсов по фразеологии, дискурсивному анализу, когнитивной лингвистике, написании дипломных и курсовых работ, а также при практическом изучении ФЕ современного английского и русского языка. Результаты могут быть полезны в лексикографии при составлении словарных статей в словарях ФЕ терминологического происхождения.

Основные положения диссертационного исследования апробировались на Международной научной конференции «Язык. Культура. Коммуникация» в Волгоградском государственном университете (2006), на Всероссийской научно-практической конференции «Состояние и перспективы лингвистического образования в современной России» в Ульяновском государственном университете (2006), на XV Международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации в Институте языкознания РАН (2006). Материалы работы отражены в 5 публикациях автора.

Структура работы: диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения, Библиографического списка, включающего 229 наименований.

Содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, определяется круг проблем и научная новизна работы, специфика подхода к изучаемому материалу. Указываются объект и предмет исследования, основная цель и задачи, методы и приемы. Характеризуется исследуемый материал, раскрывается теоретическая и научно-практическая значимость работы. Формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Фразеология как объект лингвистического исследования» освещаются собственно фразеологические проблемы, такие как: место фразеологии в современной лингвистике, понимание фразеологии в «узком» и «широком» смыслах, особенности фразеологического значения и его коннотативный компонент. Внимание уделяется внутренней форме фразеологизма и прагматическому потенциалу терминологизмов.

Мир фразеологии современного английского и русского языков велик и многообразен, и каждый аспект его исследования, безусловно, заслуживает должного внимания. О фразеологии написано множество статей, книг, диссертаций, а интерес исследователей к этой области языка не ослабевает.

Как самостоятельная лингвистическая дисциплина фразеология возникла сравнительно недавно. Предмет и задачи, объем и методы изучения ее еще недостаточно четко определены и не получили полного освещения (Пастушенко, 1982: 37).

На данном этапе фразеология как лингвистическая дисциплина находится в стадии своего становления. Она интересует многих современных исследователей, которые проводят эксперименты в сфере данной науки. В этих экспериментах фразеология «приобретает традицию и характерные черты, но она еще не сложилась, не оформилась как зрелый плод подготовительных трудов» (Ларин,1996: 192).

В современной лингвистике четко наметилось два направления исследований. Первое направление исходной точкой имеет признание того, что фразеологизм – это такая единица языка, которая состоит из слов, то есть по природе своей словосочетание. При этом одни ученые высказывают мысль, что объектом фразеологии являются все реально возможные в данном языке конкретные словосочетания, независимо от качественных различий между ними. Так, например, М.М. Копыленко и З.Д. Попова говорят о том, что: «Фразеология охватывает все … сочетания лексем, существующие в данном языке, в том числе и так называемые «свободные» словосочетания» (Копыленко, Попова, 1989: 81). В их понимании фразеология представляет собой “особый раздел языкознания, изучающий закономерности сочетаемости лексем” (Там же: 33).

С другой стороны, объектом фразеологии в границах этого направления признаются только некоторые разряды и группы словосочетаний, которые выделяются, из всех возможных в речи, особым своеобразием. В зависимости от того, какие признаки принимаются в расчет при выделении таких словосочетаний, и определяется состав подобных единиц в языке. Только эти «особые» словосочетания и могут быть названы фразеологизмами. Несмотря на условность понятий и связанное с этим разграничение, обычно говорят, что фразеология может быть представлена:

а) как фразеология языка в «широком» смысле слова, включающая в свой состав и словосочетания, переосмысленные полностью, и словосочетания, в которых есть непереосмысленные слова-компоненты. Примером такого “широкого” понимания объема и состава фразеологии может служить точка зрения В.Л. Архангельского (1964), Н.М. Шанского (1985) и др.;

б) как фразеология в «узком» смысле слова, включающая в свой состав только словосочетания, переосмысленные до конца. К числу работ, отражающих такое понимание объема и состава фразеологии, относятся, например, работы В.П. Жукова (1973, 1975).

В обоих случаях словный характер фразеологизма, как и лексемный характер его компонентов, не ставится лингвистами под сомнение. Фразеологизм рекомендуют рассматривать как контаминацию признаков слова и словосочетания.

Со времени Ш. Балли исследование фразеологии шагнуло далеко вперед. Эксперименты стали более актуальными и самостоятельными и дали существенные результаты. Становление фразеологии как раздела языкознания связано, главным образом, с исследовательской работой советских и российских ученых, проводимой на материале различных языков, в том числе английского и французского. Фразеология русского языка исследовалась В.В. Виноградовым, В.Л. Архангельским, В.Н. Телия, Б.А. Лариным. Корни изучения фразеологии восходят также к трудам И.Е. Аничкова, Ф.И. Буслаева, Е.Д. Поливанова, А.А. Потебни, Ф.Ф. Фортунатова, А.В.Щербы. Основы французской фразеологии описаны В.Г. Гаком, А.Г. Назаряном. В разработку теории английской фразеологии большой вклад внесли А.В. Кунин., Н.Н. Амосова, А.И. Смирницкий и др.

К сожалению, в английской и американской лингвистической литературе существует малое количество работ, специально посвященных теории фразеологии. Лишь немногими английскими и американскими учеными ставится вопрос о фразеологии как о лингвистической науке. В имеющихся самых значительных работах (A. Маккея, У. Вейнрейха, Л.П. Смита) не ставятся такие фундаментальные вопросы, как например, научно обоснованные критерии выделения фразеологизмов, соотношение лексического и фразеологического значений, системность фразеологии и методы её изучения, фразеологическая вариативность и т. д.

На современном этапе развития фразеологии особенно актуален интерес исследователей к разработке таких теоретических направлений, которые позволят взглянуть по-новому на накопленный веками богатый фразеологический материал и подвергнуть его более тщательному анализу в свете новых лингвистических тенденций, особенно, таких как когнитивная лингвистика и теория дискурса.

Главной функцией языка, непосредственно связанной с человеком, считается когнитивная. Когнитивность лежит в основе формирования концептуальной картины мира и отражает процесс восприятия и осмысления действительности, который осуществляется в типичных для данного языка концептах. Когнитивный подход при изучении фразеологической системы языка позволяет представить фразеологию в новом ракурсе, преломив её через призму мышления.

Фразеология, как и язык в целом, находится в постоянном развитии, динамика которого ощущается как в диахронии, так и в синхронии. Фразеологизмам, подобно другим языковым единицам, присущи определенные закономерности развития, что позволяет говорить о системном характере фразеологических явлений. Этот характер проявляется в отношениях как между компонентами ФЕ, так и между различными ФЕ. Вот почему, в более широком плане, объектом изучения фразеологии является фразеологическая система языка, включающая всю совокупность его ФЕ вместе с присущими им закономерностями.

Таким образом, в задачи фразеологии как лингвистической дисциплины входит всестороннее изучение фразеологического фонда того или иного языка.

Проблема фразеологического значения (ФЗ) – одна из самых актуальных проблем, как во фразеологии, так и в общей лингвистике. Возросший в последние годы интерес ученых к данной проблеме объясняется тем, что уникальность этого уровня языка обусловлена именно его семантической сущностью. Существование ФЗ как лингвистической категории до сих пор является предметом обсуждения среди отечественных и зарубежных фразеологов.

А.В. Кунин и его последователи попытались установить специфику ФЗ на основе комплексного подхода. По мнению А.В. Кунина, специфика ФЗ объясняется основным противоречием, свойственным фразеологизмам – противоречием между целостностью значения и раздельнооформленностью этих единиц, связанных с наличием у ФЕ различных видов асимметрии, что несвойственно словам; переплетением в значении ФЕ различных аспектов; сложностью их структуры.

ФЗ – это своеобразный способ и особое качество отражения мира нашим сознанием, это такая языковая семантическая категория, которая регулярнее, чем лексическое значение, используется для образной характеристики и усиленной субъективной оценки лиц и фактов, для передачи экспрессии и эмоционального состояния говорящего.

В целом, ФЗ – феномен исключительно сложный и, разумеется, его нельзя рассматривать как механическую сумму составляющих его компонентов. Семантическую структуру ФЕ можно представить как систему, все элементы которой находятся в тесной связи и взаимодействуют между собой.

В составе ФЗ выделяются следующие аспекты: сигнификативный, денотативный и коннотативный (Кунин, 1996: 175).

В современных исследованиях значительное внимание уделяется рассмотрению коннотативного макрокомпонента ФЗ как сложного и многогранного лингвистического явления. Наличие коннотации – необходимая составная часть значения любого языкового знака вторичного образования, каковой и является ФЕ.

Высокая значимость коннотативного аспекта во фразеологии объясняется двуплановостью семантической структуры ФЕ, построенных на образном переосмыслении. Образность способствует экспрессивности и яркой эмоциональности фразеологических оборотов, создает объективные предпосылки для выражения многообразного диапазона оценок по отношению к называемым им объектам действительности, она становится одним из основных стимулов формирования коннотативного компонента их семантики. Поэтому, «исследуя фразеологический образ как один из источников богатой коннотации ФЕ, мы выявляем, прежде всего, специфику коннотативного компонента значения фразеологизмов – основного компонента фразеологической семантики» (Алексеева, 1999).

Многие исследователи утверждают, что до сих пор не существует общепринятого понимания коннотации, а её состав и структура не исследованы должным образом (Телия, 1996: 107; Говердовский 1979: 52).

Если вести речь о коннотативном аспекте ФЕ, то можно выделить следующие компоненты, придающие фразеологизму семантическую завершенность: оценочный, эмотивный, экспрессивный и функционально-стилистический. Все четыре компонента коннотации во ФЗ выступают, как правило, вместе, но иногда могут находиться и в разных комбинациях друг с другом.

Коннотация ФЕ базируется на принципе экономии языка. Она не выражает формально намерение говорящего произвести определённый эффект на адресата. Само отношение адресата и адресанта к объекту из мира «действительное» основано на каких-то знаниях о мире «действительное», на чувственном восприятии объектов из этого мира. Совокупность всей информации об этом отношении и представляет собой коннотацию.

Во многих фразеологических исследованиях отмечается важная роль внутренней формы в семантической структуре фразеологизмов.

По нашему мнению, ВФ ФЕ является существенной частью её плана содержания, и «описание семантики идиом без отражения ВФ окажется заведомо неполным» (Баранов, Добровольский, 1998: 44).

При наличии живой ВФ значение фразеологизма соотносится как с буквальными значениями лексем, так и со значением прототипа. По сравнению с семантической структурой слова это создает большую осложненность семантической структуры ФЕ.

Несмотря на то, что такие образные единицы как фразеологизмы обладают национально-культурной спецификой, все же они образуют определённую систему в любом языке, обнаруживающую некоторые общие закономерности. Следовательно, их следует рассматривать в свете учения о языковых универсалиях.

Теория фразеологических универсалий (ФУ), являясь относительно новым направлением в современном языкознании, должна дать ответ на вопрос, «какие понятийные сферы чаще всего становятся «донором» для фразеологизации и насколько они универсальны» (Добровольский, Малыгин, Коканина, 1990: 11). Речь идет об образных источниках. Многие исследователи, при сопоставлении основных универсалий в области образных источников и основных понятийно-фразеологических категорий отмечают закономерную ориентированность на человека и на его деятельность, то есть – антропоцентризм.

Разрабатывая теорию ФУ, исследователи подразделяют их на понятийно-фразеологические, которые обусловлены экстралингвистическими факторами, лексико-фразеологические и собственно фразеологические.

Для изучения каждого типа ФУ требуются особые методы.

Одной из нерешенных проблем, на наш взгляд, является установление роли универсалий в процессе формирования косвенных (вторичных) наименований в области фразеологии. Без ответа пока остается вопрос о соотношении закономерного и спонтанного при приобретении фразеологизмом второго имени.

Рассмотрение ФУ всех типов позволяет сделать вывод о том, что фразеология организована по тем же существенным принципам, которые характерны для всей языковой системы, и выдвинуть гипотезу о том, что её следует рассматривать не как периферийную область языкознания, а как самостоятельную лингвистическую науку, основанную на принципе антропоцентризма.

Описанием фактов языка в аспекте человеческой деятельности и изучением поведения знаков в процессах коммуникации занимается прагматика.

Прагматическая функция ФЕ реализуется в том или ином контексте и заключается в целенаправленном воздействии на реципиента.

В данном исследовании основное внимание уделяется прагматическому потенциалу переосмысленных терминологических фразеологизмов, которые используются с целью выражения субъектом своего эмоционального отношения к предмету мысли и произведения определенного прагматического эффекта на адресата.

Вторая глава «Когнитивно-лингвистические основы исследования дискурса» рассматривает дискурсивный анализ как одну из доминирующих лингвистических теорий конца XX-начала XXI века.

Сложность исследования дискурса обусловлена многообразием существующих концепций дискурса. В настоящее время основными национальными школами дискурсивного анализа являются:

1) англо-американская школа, которая рассматривает дискурс как связную речь и основное внимание уделяет интерактивному взаимодействию отправителя и получателя сообщения. Данная школа анализа дискурса развивается в логико-прагматическом направлении, фокусируя внимание на тексте и отношениях между высказываниями внутри текста (Э. Сепир, Б. Уорф, М. Сильверстейн, Дж. Гамперц, М. Халлидей, Р. Хейсан, М. Грегори, Дж. Мартин, Дж. Синклер и др.);

2) англо-австралийская школа анализа дискурса развивается в функциональном направлении, опираясь на работы М. Халлидея, создавшего системно-функциональную концепцию языка;

3) научная школа Т.А. ван Дейка с центром в Амстердаме, которая имеет когнитивную ориентацию в исследовании дискурса;

4) французская школа анализа дискурса, сложившаяся к началу 70-х годов ХХ века, заложившая основы социально-семиотического подхода к анализу дискурса и являющаяся самым влиятельным направлением лингвистических, культурологических и литературных исследований (М. Фуко, Р. Барт, Ж. Деррида, Р. Робен);

5) немецкая школа дискурсивного анализа связана с именами У. Мааса, З. Егера, Ю. Линка. Эта школа получила свое развитие на основе концепции дискурса французского языковеда М. Фуко.

Отечественное языкознание приступило к анализу дискурса только в начале 90-х годов ХХ века. Российские исследователи (Ю.Н. Караулов, А.А. Кибрик, М.Л. Макаров, В.И. Карасик, В.Г. Борботько и др.) сосредоточили свой интерес на теории дискурса «по ван Дейку», на прагматической стороне понимания связности дискурса и стратегии порождения и восприятия речи.

Общим для всех направлений является интерес к выявлению связи между закономерностями текстообразования и так называемым «человеческим фактором», который вбирает все аспекты проявления индивидуальных, социальных, культурных и национальных особенностей говорящего и слушающего.

По нашему мнению, дискурс в широком смысле слова представляет собой сложное единство языковой практики и экстралингвистических факторов, необходимых для понимания текста, т.е. дающих представление об участниках коммуникации, их установках и целях, условиях производства и восприятия сообщения. Дискурс – это многоплановое явление, которое может рассматриваться в коммуникативном аспекте как вербальное общение, в структурно-семантическом – как фрагмент текста выше уровня предложения, в структурно-стилистическом – как нетекстовая организация разговорной речи, в социально-прагматическом – как текст, погруженный в ситуацию общения.

Важными характеристиками дискурса являются связанность текста, обусловленность экстралингвистическими факторами, событийность, целенаправленность социального действия.

Дискурс всегда диалогичен, всегда обращён к адресату. Коммуникация без дискурса невозможна, так как именно в коммуникации дискурс проявляется и функционирует.

Какими бы ни были различия в определении дискурса учеными, их мнения сходятся в одном: дискурс есть речевое общение.

Рассматривая понятие «дискурс», необходимо сказать также о соотношении понятий «дискурс» и «текст».

В современной лингвистике дискурс часто отождествляют с текстом. Такое отождествление связано, во-первых, с отсутствием в некоторых европейских языках термина, эквивалентного французскому discours или английскому discourse, а во-вторых, с тем, что ранее в объём понятия «дискурс» включалась лишь языковая практика. По мере становления дискурсивного анализа как специальной области исследования, выяснилось, что значение дискурса не ограничивается письменной и устной речью. Дискурс обозначает ещё и внеязыковые семиотические процессы.

Возникновение и развитие теории дискурса в 60-70 гг. XX в. привело к тому, что в 70-80 гг. наметились тенденции к размежеванию и дифференциации понятий «дискурс» и «текст». Под текстом обычно понимают абстрактную, формальную конструкцию, под дискурсом – различные виды её актуализации.

В нашем исследовании за основу принимается мнение о том, что текст представляет собой понятие более узкое, чем дискурс. Дискурс – это когнитивный процесс, а текст – конечный продукт речемыслительной деятельности, имеющий законченную форму.

Понятие речевой деятельности, включающее человеческий фактор в анализ тех или иных свойств дискурса, является базовым при прагмалингвистическом подходе к изучению дискурса.

Лингвистическая теория дискурсивных исследований берёт своё начало в социолингвистике, которая представлена в свою очередь теориями речевого поведения и речевого общения.

В фокусе социолингвистического анализа находится изучение интерактивных свойств коммуникации, включая социально значимые параметры ситуации общения, закономерности смены коммуникативных ролей, стратегии интерактивного поведения коммуникантов и т.д. В рамках такого подхода изучаются нормы коммуникативного взаимодействия, принятые в языковом сообществе и разделяемые, осознанно или неосознанно, всеми членами данного сообщества.

С позиций прагмалингвистики дискурс представляет собой интерактивную деятельность участников общения, установление и поддержание контакта, эмоциональный и информационный обмен, оказание воздействия друг на друга, переплетение моментально меняющихся коммуникативных стратегий и их вербальных и невербальных воплощений в практике общения, определение коммуникативных ходов в единстве их эксплицитного и имплицитного содержания.

При прагматическом подходе дискурс рассматривается как часть коммуникативного события, имеющего место в рамках более сложного процесса социального взаимодействия между людьми.

Любое высказывание формируется человеком в определенной ситуации, с определёнными целями. Внешние условия общения, присутствующие в сознании говорящего в момент осуществления речевого акта, а также результативность прагматического эффекта, выражающаяся в реакции адресата, представляет коммуникативно-прагматическую ситуацию.

Изучение связного текста и дискурса является одной из первопричин зарождения когнитивной лингвистики.

Когнитивная обработка информации, которая поступает к реципиенту в процессе дискурса, происходит как в процессе понимания, так и в процессе высказывания.

Основной задачей когнитивной лингвистики является описание и объяснение внутренней когнитивной структуры и динамики говорящего – слушающего. Сложная система говорящий – слушающий рассматривается как комплекс переработки информации, состоящий из конечного числа самостоятельных компонентов и соотносящий языковую информацию на различных уровнях. Когнитивная лингвистика ставит перед собой цель – исследовать такую систему и установить ее важнейшие принципы. Когнитивисту важно понять, какой должна быть ментальная репрезентация языкового знания и как это знание «когнитивно» перерабатывается. В когнитивной лингвистике в качестве модельных конструктов выступают когнитивные структуры и процессы в сознании человека: фрейм, идеализированная когнитивная модель, ментальные пространства, когнитивные операции типа правил концептуального вывода и т.д.

В последние годы дискурсивный анализ переместился из центра внимания функциональной лингвистики в центр внимания лингвистики когнитивной. Хотя когнитивной подход в дискурсивном анализе не является общепринятым, все же многими лингвистами признаётся его необходимость и важность (Кибрик, 1994: 127-128).

Исследование дискурса в когнитивном аспекте позволяет расширить теоретическую и методологическую базу изучения закономерностей речевого общения в целом и межкультурного, в частности. Когнитология проникает в ту область, которая занята описанием мира и созданием средств для этого. Наибольший интерес представляет анализ способа выражения основных знаний индивида с помощью различных языковых средств в речи. Уделяя основное внимание порождению и познанию речи, когнитология также занимается сферой, в которой речепроизводство неразрывно связано с процессами, происходящими в нашей памяти.

Процессы когниции постоянно осуществляются в рамках дискурсивной деятельности. В любом виде языковой деятельности человек бессознательно использует различные когнитивные ресурсы: когнитивные модели и фреймы.

Одной из основных черт, объединяющих прагматический и когнитивный подход к языковым исследованиям, является принцип инференции.

Изучение когнитивно-прагматических аспектов построения дискурса заставило ученых по-новому взглянуть на выводную информацию. Решение данной проблемы связывается, прежде всего, с проблемой построения «инференциальной модели» дискурсивной коммуникации.

Теоретическое обоснование необходимости применения инференции дает Е.С. Кубрякова и определяет инференцию как «мыслительную когнитивную операцию, которая позволяет человеку выходить за пределы буквального значения единиц, видеть за анализируемой языковой формой большее содержание, чем зафиксировано её отдельными частями» (Кубрякова, 1997: 29).

Принцип выводного знания основан на стремлении говорящего выразить свои намерения, в то время как слушающий в процессе дискурсивного общения пытается понять (инферировать) намерения говорящего. Содержание высказывания при этом не ограничивается собственно сообщением о положении дел. Оно может выражать дополнительную по отношению к пропозициональному содержанию информацию, например, эмоции.

В процессе восприятия дискурса идет постоянная обработка информационных данных, поступающих из самого дискурса, его когнитивных запасов или внешней ситуации общения.

Анализ дискурса должен дать характеристику того, как, в контексте взаимодействия людей, направленного на достижение каких-либо целей, коммуниканты интерпретируют речь и действия: является ли такое обращение к интерпретации взаимным — как в случае разговора — или невзаимным, когда мы читаем или пишем. Но в любом случае процесс этот интерактивен, предполагает взаимодействие людей. Интерпретация опирается на общие и специальные знания, используемые по ходу этого процесса. Связана эта интерпретация и с логическим выводом.

В третьей главе “Анализ употребления профессиональных фразеологизмов и терминологизмов в когнитивном аспекте” осуществляется анализ использования ФЕ профессионального и терминологического происхождения в современном английском и русском дискурсах.

Фразеологизация терминов и профессиональных устойчивых сочетаний в современном английском и русском языках продиктована общеязыковой тенденцией к их употреблению в переносном образном значении.

Как отмечает А.В. Кунин, профессиональная речь является важнейшим источником ФЕ (Кунин, 1996: 216). Л.П. Смит также обращает внимание на то, что многие метафорические идиомы возникли в профессиональной речи, так как «все виды человеческой деятельности имеют свою лексику, свои специальные термины, проникающие иногда, особенно в метафорическом употреблении, в литературный язык» (Смит, 1959: 33).

Проблема возникновения и образования новых ФЕ на базе терминологических словосочетаний, а так же вопрос о их проникновении в общелитературный язык привлекает внимание многих исследователей (Капанадзе, 1965; Мамедова, 1981; Мелех, 2004; Никулина, 2005 и др.).

К.П. Сидоренко, изучая фразеологизмы терминологического происхождения в русском языке, указывает на то, что «регулярное употребление терминологического словосочетания в переносном значении позволяет говорить об образовании фразеологизма» (Сидоренко, 1978: 85). Терминологическое словосочетание, переходя из сферы своего привычного употребления в литературный язык, теряет свое терминологическое значение и приобретает переносное значение, связанное с терминологическим. Таким образом, терминологическое словосочетание «служит семантическим производящим» для новой ФЕ (Там же: 87). Усвоение терминов общелитературным языком обусловлено необходимостью покрыть дефицит в номинации тех или иных предметов и явлений. Можно говорить о двух факторах, определяющих миграцию терминов в неспециальный язык: внутрилингвистический, порождаемый системными связями и отношениями внутри языка, и экстралингвистический (развитие науки, техники, возрастание их роли в жизни общества, широкая пропаганда научных знаний).

Представляя собой подсистему внутри общей лексической системы языка, терминология находится в постоянном контакте с общелитературным языком. Между профессионально-деловым функциональным стилем науки и общеупотребительным языком идет постоянный обмен элементами в связи с отсутствием жестких границ. Попадая в неспециальные языковые сферы, термин приобретает коннотации, ведущие к его полной детерминологизации. Под детерминологизацией понимается «заимствование слов и словосочетаний из терминологической системы и полное освоение их языком художественной литературы» (Капанадзе, 1965: 81).

Процесс детерминологизации во многом определяется степенью вовлечения широких масс в сферу деятельности той или иной профессиональной группы. Разница между детерминологизацией таких терминосистем, как электроника и кибернетика, становление которых проходило на памяти одного или двух поколений носителей языка, и терминосистем, история которых уходит в далекое прошлое и тесно переплетена с многовековой историей развития языка в целом, со спецификой природных, климатических и прочих условий страны (например, мореплавание, военное дело, спортивные игры), является существенной. Как терминологическая лексика, так и фразеологизмы, возникшие в подобных сферах, настолько глубоко проникают в общеупотребительный язык (ОУЯ), что часто бывает нелегко провести четкие границы между ними и языковыми единицами общего употребления (ОУ).

Вопрос о путях переосмысления терминосочетаний, превращающихся во фразеологизмы, остается неразрешенным до конца.

В результате фразеологизации профессионализмов и терминологизмов меняется не только их первичное значение, но и сфера их употребления, которая становится значительно шире и выходит за рамки специальных областей функционирования.

Длительное употребление профессионализмов и терминов в метафорическом значении также способствует их фразеологизации.

Исследование метафоры стало одним из важнейших направлений современной когнитивной лингвистики, которая в изучении рассматриваемого феномена полностью отказалась от традиционного (идущего от Аристотеля) взгляда на метафору как на «сокращенное сравнение», один из способов «украшения» речи или от характерного для генеративистики (Chomsky, 1988) представления о метафоре как о своего рода взаимодействии двух глубинных (базисных) структур, а также от присущей структурализму ориентации на изучение «собственно языковых» закономерностей метафоризации. Современная когнитивистика (Д. Лакофф, М. Джонсон, Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов, Е.С. Кубрякова и др.) рассматривает метафору как основную ментальную операцию, как способ познания, структурирования и объяснения мира. Человек не только «выражает свои мысли при помощи метафор, но и мыслит метафорами, создает при помощи метафор тот мир, в котором он живет» (Чудинов, 2001: 5).

При метафоризации происходит перенос значения. Таким образом, осуществляется закон экономии языковых средств. Н. Гудмен утверждает, что «метафора активно участвует в развитии знания, замещая устаревшие «естественные категории» новыми, позволяющими увидеть проблему в ином свете, представляя нам новые факты и новые миры (Гудмен, 1990: 194). Метафорическому использованию слова обязательно предшествует его использование в буквальном значении. Буквальное значение, несомненно, влияет на метафорическое.

Для понимания фразеологического переосмысления важным является понятие вторичной номинации. Существует два её вида: автономная и неавтономная, или косвенная. Автономная номинация протекает на базе одного имени. Косвенная номинация представляет собой особый тип именования. В процессе косвенной номинации используются два наименования, одно из которых является опорным для создания смысла другого, причем понятийно–языковое содержание опорного наименования «служит посредником в отнесённости к миру переосмысляемой языковой формы» (Телия, 1977: 162).

Образование профессиональных ФЕ (профессионализмов) и терминологических фразеологизмов (терминологизмов – термин предложен Е.А. Никулиной (Никулина, 2005: 9)) можно рассматривать как особый случай вторичной косвенной номинации, то есть “использования в акте номинации фонетического облика уже существующей единицы в качестве имени для нового обозначаемого” (Телия, 2002: 337).

Такой способ наименования требует комбинаторно-синтезирующей деятельности сознания и соответствующей языковой техники.

Попытаемся проследить тот путь, который проходит профессионализм в процессе вторичной косвенной номинации при его превращении в идиому, которая является полностью переосмысленным сочетанием.

В работе разделяется мнение Е.А. Никулиной, которая считает, что на первом этапе именования термин, используемый в определённой профессиональной сфере, детерминологизируется, и его изначальное значение начинает расходиться с его новым значением. На втором этапе устойчивое словосочетание утрачивает общеязыковую мотивированность, то есть происходит его деэтимологизация. На третьем этапе профессионализм приобретает переосмысленное метафорическое значение и входит в общий лексический состав языка в качестве фразеологизма (Никулина, 2005: 13).

Перейдём к вопросу об употреблении профессиональных и терминологических ФЕ из различных сфер в дискурсе современного английского и русского языков.

Спортивные ФЕ широко используются в современном английском дискурсе. Это объясняется большой популярностью спортивных состязаний в англоязычных странах, особенно в Великобритании и США.

Спортивный подъязык давно признан одним из важнейших ресурсов обогащения современного английского языка, и особенно, его американского варианта.

Подавляющее большинство спортивных ФЕ относится к терминологизмам. Это объясняется тем, что многие из них, прежде всего, являются спортивными терминами и ассоциируются у говорящих и слушающих с определённой ситуацией в спортивных состязаниях, а их переосмысленные значения непосредственно связаны с исходными.

Например, переосмысленное значение идиомы to shoot the ball into one’s own goal «навредить самому себе», несомненно, связано с исходным значением «забить мяч в собственные ворота», в котором она использовалась первоначально лишь в лексиконе футболистов:

By this improvident remark he shot the ball into his own goal.

Этим неосторожным замечанием он сам себе навредил (Кунин, 1984а: 63).

Как видно из рассмотренного примера, переосмысленное значение фразеологизма становится метафоричным и обладает образным характером, придавая предложению яркую стилистическую окраску.

При сложном переосмыслении спортивных терминов в результате косвенной номинации происходит преобразование буквального значения прототипа. Переосмысление сопровождается “семантическим обновлением” ФЕ (термин предложен Б.А. Лариным) (Ларин, 1996: 192), которое затрагивает его сигнификативно-денотативный и коннотативный аспекты значения.

В русской фразеологии также существует большое количество спортивных ФЕ, так как спорту в России всегда уделялось значительное внимание.

Фразеологизм класть на обе лопатки имеет этимологическую связь с таким видом спорта, как борьба, в которой, положив соперника на обе лопатки, спортсмен одерживал полную победу. В современном дискурсе рассматриваемая идиома употребляется в значении «побеждать кого-либо в каком-либо деле»:

Башка этот самый Васильев! В споре любого офицера на обе лопатки положит (Новиков-Прибой, 2005: 76).

Как русская, так и английская фразеология, генетически связанная с военной терминологией, несет на себе печать национальной культуры и исторического прошлого. Военные термины имеют ярко выраженный культурный компонент.

При фразеологизации военных терминов наблюдается двойная актуализация, то есть использование словосочетания одновременно и в прямом, и в переносном значении. Таким образом, в контексте реализуются оба значения ФЕ.

Фразеологизм to be in the firing line «находиться на линии огня» имеет как буквальное терминологическое значение, так и переносное. В буквальном значении он используется при описании военных действий. Например, из новостей BBC узнаем об участии детей в боевых акциях:

Child soldiers in the firing line. Thousands of children, some as young as 10, are serving with armed groups in the Middle East and North Africa…(BBC News, 8.04.01).

Дети-солдаты на линии огня. Тысячи детей, некоторым из них всего 10 лет, находятся на службе в вооруженных отрядах на Среднем Востоке и в Северной Африке.

В современном английском дискурсе данная идиома часто используется в переносном значении. Например:

As one of the president’s chief advisers, he’s bound to be in the firing line (LDCE, 1995: 829).

Как один из главных советников президента, он вынужден находиться на линии огня.

В данном примере под «линией огня» понимается такое положение субъекта, при котором он подвергается критике или нападкам.

В русском языке военные фразеологизмы также обладают семантической двуплановостью, т. е. они могут использоваться как в прямом, так и в переносном значении.

На страницах печати можно встретить такие военные идиомы как: перейти в наступление, глухая оборона, под дулом автомата и др. Например:

Может быть, Путину не стоит больше терпеть все эти нападки и перейти в наступление? Он мог бы для начала объяснить своим весьма самодовольным коллегам-демократам, что его популярность в России выше, чем у любого из них в своей стране (Рогофф: http://www.inosmi.ru/stories/06/01/03/3471/228102.html).

На протяжении веков охота была важнейшим символом британской сельской жизни. В XIV-XV вв. охотой в Англии занимался любой уважающий себя мужчина, кем бы он ни был: королём, лордом или разбойником. Со временем охота превратилась в элитарное развлечение.

В разговорный английский язык вошло множество ФЕ, связанных с охотой.

В подъязыке охотников ФЕ a fair game служит для обозначения дичи, на которую разрешено охотиться. Слово game имеет расширенное метафорическое значение объекта преследования во время охоты или погони. Фигурально эта идиома используется при назывании подходящего объекта для насмешек, то есть «легкой добычи»:

The behaviour of the younger royals made them fair game for the tabloid press (LDCE: 490).

Поведение младших членов королевской семьи сделало их легкой добычей для бульварной прессы.

Во фразеологических словарях русского языка ФЕ, имеющие отношение к сфере охоты, встречаются не часто. Среди них можно отметить такие как: оставлять след, по горячим следам и др.

Фразеологизм оставлять след восходит к охотничьим представлениям о том, что по величине и по форме следа можно определить зверя и узнать, когда он был в данном месте. В переосмысленном значении «оказывать воздействие, влияние на последующее; сохранять последствия происшедшего, пережитого» данная ФЕ встречается в художественной литературе и прессе. Например:

Обрушившийся на город 20-го августа ливневый дождь и раскаты грома оставили свои следы. Во многих районах города произошло отключение электроэнергии (Пресс-служба Управления по делам ГОЧС: http://www.borovichi.ru/?id=1402).

Дискурсивное использование ФЕ, вошедших в ОУЯ из профессионального языка охотников, доказывает, что при детерминологизации и вторичной косвенной номинации в сознании происходят сложные когнитивные процессы, основанные на извлечении из памяти определённых образов и знаний, полученных при восприятии окружающего мира, а также на способности человеческого мышления выделять и сравнивать (отождествлять и различать) объекты и события.

То, что морская терминология является излюбленным аспектом английской фразеологии, объясняется, прежде всего, общественной значимостью и актуальностью мореплавания в Соединённом Королевстве. Реалии, связанные с морем, всегда имели для Великобритании первостепенное значение.

Неудивительно, на наш взгляд то, что большое количество морских идиом связано со словом flag «флаг, знамя», так как этот атрибут имел неоспоримое значение для людей, чья жизнь была связана с морским флотом.

Так, идиома to keep one’s flag flying в морском обиходе имела значение «не спускать флаг в знак твердой решимости сражаться». В ОУЯ она приобрела метафорический смысл «быть воинственно настроенным, не сдаваться» или «высоко держать знамя»:

Putin Keeps Navy's Flag Flying in Italy (The St. Petersburg Times, 2.09.03).

Путин высоко держит знамя Российского военно-морского флота в Италии.

Морское дело в России не менее популярно, чем в Великобритании. Этот факт обусловлен как географическим положением страны, так и торговыми связями с другими странами мира посредством морских путей.

В русском языке популярно морское выражение бросить (кинуть) якорь, то есть «обосноваться, остановиться где-либо на постоянное время». Хотя данное выражение является разговорным, его можно встретить и в публицистике. Например:

Однако заметны не только количественные, но и качественные сдвиги – село деградирует, стареет. Взять бы «брошенные земли», предоставить для проживания и труда желающим кинуть якорь переселенцам из соседнего Казахстана…(Новая газета, 20.07.06).

Таким образом, можно прийти к заключению, что многие ФЕ, имеющие морскую этимологию, в современном дискурсе употребляются в метафорическом значении, которое появилось в результате вторичной косвенной номинации.

Процесс переосмысления морских терминологических ФЕ происходит на основе знаний, входящих в общий когнитивный запас участников дискурса. Имея сходные модели в сознании, коммуниканты способны декодировать фразеологизмы, вошедшие в ОУ из морского подъязыка.

Развитие различных отраслей науки, несомненно, оказывает значительное влияние на общеупотребительную лексику и фразеологию. Далеко за пределами круга специалистов известно большое количество химических, физических, астрономических, математических, биологических медицинских и других терминов.

Многие из них приобрели новое значение и теперь используются в новом для них контексте в качестве образно-выразительных средств.

Физический термин freezing point может входить в состав идиомы to move away from freezing point «сдвинуться с мёртвой точки».

Putin and Bush may announce that in Russian-US relations they have moved away from the freezing point and built a foundation of personal trust (Shevtsova: http:// www.carnegie.ru/en/print/57388-print.htm).

Путин и Буш могут объявить о том, что в российско-американских отношениях они сдвинулись с мёртвой точки и построили фундамент личного доверия друг другу.

Терминологическая ФЕ to come to head сначала употреблялась только в медицине в значении «нарывать, назреть» (о фурункуле), затем он приобрел метафорическое значение – «назреть, достичь высшей точки, апогея, резко обостриться»:

Situation again is coming to a head in Jalal-Abad (Iran.ru).

Ситуация в Джелалабаде опять резко обострилась.

В русском дискурсе также используется немалое количество фразеологизмов, связанных этимологически с той или иной наукой.

Среди астрономических терминологизмов можно отметить такие ФЕ как восходящая звезда – «человек, начинающий приобретать широкую известность, большую славу в какой-либо области» и звезда первой величины – «широкоизвестный, прославившийся в какой-либо сфере деятельности человек». Например:

На горизонте нашей поэзии взошло новое яркое светило и тотчас оказалось звездою первой величины. Мы говорим о Лермонтове (ФСРЯ: 171).

В результате анализа употребления фразеологизмов, вошедших в ОУЯ из различных областей науки, можно заметить, что они употребляются в новом переосмысленном значении, которое формируется в процессе вторичной косвенной номинации. На базе уже известных терминологических ФЕ создаются новые наименования предметов, явлений или событий. Эти новые ФЕ вследствие своей метафоричности понятны широкому кругу коммуникантов, не имеющих отношения к научной деятельности.

Карточные игры покорили практически все страны Европы. Еще древние историки отмечали, что карты служат не только средством развлечений, но и символизируют общественное и государственное устройство с его королями, королевами и вассалами. В XVIII-XIX веках карты стали своеобразной моделью общества. Они привлекали людей не только надеждами на выигрыш, но и сулили успех, удачу, власть. Выигрыш для честного игрока был не самоцелью. Люди играли в карты, чтобы вызвать ощущение риска, внести в повседневную жизнь разнообразие и непредсказуемость. В процессе игры возникали новые терминологические ФЕ.

Многие фразеологизмы как в английском, так и в русском языке произошли от жаргона карточных игроков и шулеров.

Карточная метафора to put (to lay) one’s cards on the table употребляется, когда речь идет о переговорах или о заключении сделки в значении «раскрыть свои карты», то есть раскрывать откровенно свои цели для получения прибыли и быть готовым проиграть или уступить. В некоторых играх в карты, при определенных условиях, игрок раскрывает свои карты и кладет их на стол:

Come on, John; lay your cards on the table. Tell me what you really think (Spears, 1991: 266).

Ну же, Джон, раскрой свои карты. Скажи мне, что ты думаешь на самом деле.

Игра в карты всегда была популярна не только в Британии, но и в России, поэтому в русском языке также можно обнаружить фразеологизмы, возникшие в карточных играх. Так, например, о чьём-либо проигрыше в каком-либо деле говорят «его карта бита»:

Ваша SIM-карта бита! Почему операторы сотовой связи не любят отвечать на вопросы об утечке конфиденциальной информации (Независимая газета, 26.05.03).

Искусство всегда играло одну из ведущих ролей в жизни общества, поэтому в обиход постоянно входят идиомы, связанные с такими сферами искусства, как театр, музыка, живопись.

Термин the villain of the piece, использующийся для обозначения главного злодея в театральной пьесе, в современном дискурсе имеет значение «главный виновник, корень зла». Этот терминологизм часто употребляется в политических сообщениях в прессе. Например:

A radical kicked out from the Labour party for his fervent opposition to the Iraq war and personal attacks on Prime Minister Tony Blair, Galloway said he was looking forward to putting his side of the story across. «I am going to put them on trial, the villains of the piece – the U.S. government and those politicians who support it,» he told Reuters [edition.cnn.com].

Радикал, изгнанный из рядов лейбористской партии за свои пылкие выступления против иракской войны и личные нападки на премьер-министра Тони Блэра, Галловэй сказал, что он желает завершить эту историю по-своему. «Я собираюсь привлечь к суду главного виновника – правительство США и тех политиков, которые его поддерживают» – заявил он агентству Рейтер.

Идиомы из профессиональной сферы искусства проникли в ОУ и в русском языке.

Идиома театр абсурда «ситуация, в которой, с точки зрения говорящего, нарушаются базовые принципы естественной логики», возникла в результате переосмысления терминологического словосочетания театр абсурда, относящегося к сфере драматургии:

Если все пройдет гладко, то в ближайшие дни будет сыгран последний акт в театре абсурда, который представляет собой бюджетная политика Германии (www.inopressa.ru).

В исследовании рассматриваются также и такие фразеологизмы, которые не принадлежат ни к одной из ранее упомянутых профессиональных сфер.

Юридический термин a vested interest «принадлежащее вещное право» является элементом переосмысленной идиомы to have a vested interest in (something) «иметь личную заинтересованность в чём-то; иметь эгоистический или корыстный интерес»:

The mayor of the city has a vested interest in building the new stadium [www.idiomconnection.com].

Мэр города имеет личную заинтересованность в строительстве нового стадиона.

Из сферы экономики и финансов в ОУ входят ФЕ to be in the red «быть в долгах» и to be in the black «процветать». Оба выражения связаны с учетом банковских документов. Приходная сторона банковского бланка – черного цвета, а расходная сторона – красного цвета. Если ты оказался на черной стороне, то твои доходы превышают твои расходы. И совсем иное дело – оказаться на красной стороне (to get into the red):

It’s easy to get into the red if you don’t pay close attention to the amount of money you spend [AID, 2000: 216].

Нетрудно влезть в долги, если не обращаешь никакого внимания на те денежные суммы, которые тратишь.

Sally moved the company in the black [Ibid: 219].

Под руководством Сэлли компания стала процветать.

В Заключении содержатся обобщения и выводы, намечаются возможные перспективы исследований в избранной области.

В качестве дальнейшей разработки данной темы можно выделить следующие направления: создание нового словаря фразеологизмов терминологического происхождения с включением в него неологизмов и расширение поиска сфер-доноров ФЕ, имеющих терминологическую этимологию.

Основные положения диссертационного исследования были изложены в следующих публикациях:

1. Сасина С.А. Идиомы профессиональной речи в английском дискурсе // Язык. Культура. Коммуникация. Материалы Международной науч. конференции. Часть 3. Волгоград: Волгоградское научное изд-во, 2006. С.220-225.

2. Сасина С.А. Образное употребление спортивных фразеологизмов в современных дискурсивных практиках // Состояние и перспективы лингвистического образования современной России. Материалы Всерос. научно-практической конференции. Часть 1. Ульяновск: ООО Студия печати, 2006. С.216-221.

3. Сасина С.А. Особенности переосмысления профессиональных фразеологизмов в процессе вторичной номинации // Речевая деятельность. Языковое сознание. Общающиеся личности. XV Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. Тезисы докладов. 30мая-2июня. М.-Калуга: Эйлос. 2006. С.254-255.

4. Сасина С.А. Дискурсивное употребление терминологических фразеологических единиц // Экологический вестник научных центров Черноморского экономического сотрудничества. Приложение №2. Дискурсивное пространство: эволюция и интерпретации. Краснодар: Просвещение-Юг, 2006. С.35-37.

5. Сасина С.А. Метафоризация профессиональных фразеологизмов как особый случай вторичной номинации // Вестник Адыгейского государственного университета. Майкоп: АГУ, 2006. С.176-178.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kubsu.ru