Особые бредовые психозы позднего возраста (параноиды жилья) (работа 2)

Об особых бредовых психозах позднего возраста (параноиды жилья)

Жалобы, сетования на различного рода неудобства и трудности проживания с соседями или родственниками являются весьма распространенными.Чаще всего они вполне обоснованны и отражают реальные ситуации, связанные со стойкими конфликтами в семье, квартире или в доме. Вместе с тем среди людей,предъявляющих подобные жалобы, встречаются и такие, у которых негативные переживания, связанные с проживанием в одной квартире или в доме с родственниками или ссоседями, имеют глубоко болезненную, бредовую основу. Как правило, это люди пожилого и старческого возраста. В силу обыденности, банальности,правдоподобности таких жалоб (“соседи или родственники не дают спокойно жить”, “совершают мелкие кражи”, “оскорбляют”, “пытаются выжить из квартиры” и т.п.)они не всегда и обычно далеко не сразу расцениваются как проявления психического заболевания. Но даже в тех случаях, когда высказывания больногодолжны настораживать в отношении возможного развития психического заболевания (“соседи пытаются отравить”, ‘“подсыпают что-то под дверь”), они нередкорассматриваются как преувеличение реальной ситуации старым человеком, как безобидная “старческая мнительность”. Между тем такие люди не только страдаютсами, но и могут становиться опасными для окружающих.
Психозы, о которых идет речь, известны в литературе как“инволюционные параноиды”. Мы же предпочитаем обозначать их как “параноиды жилья”. Это обозначение, на наш взгляд, более полно раскрываетклинико-психопатологическую и социальную проблематику, связанную с этими психозами.
Эпидемиология. Точных сведений о распространенностисреди населения этих психозов нет. По нашим данным, среди людей старше 60 лет, страдающих поздними (с началом после 45 лет) бредовыми психозами и находящихсяна учете в психоневрологическом диспансере, такие больные составляют более 2/3.
Клиническая картина. Наиболее существенной общейособенностью “параноида жилья” является то, что составляющие его клиническую картину бредовые и галлюцинаторные симптомы оказываются как бы “привязанными”исключительно или почти полностью к месту проживания больного. Иначе говоря, все “бредовые события” происходят либо в квартире больного, либо врасположенных рядом (обычно смежных) квартирах. Вне ситуации проживания (на улице, на работе, в клинике и т.д.) бредообразования не происходит, а если ивозникают отдельные бредовые элементы, то oни оказываются лишь малой частью “бредовой драмы”, разыгрывающейся в месте проживания больного. Эта драма переживаетсябольным как тягостное стеснение (вплоть до невыносимого) его существования там, где, казалось бы, он должен чувствовать себя наиболее защищенно и комфортно.
Темы бредовых переживаний столь же многообразны, сколь многообразными могут быть действительные коллизии, возникающие между людьми,проживающими вместе или по соседству. Вместе с тем наиболее типовыми из них являются выживание из квартиры, воровство, отравление, хулиганское или простослишком шумное поведение соседей. Возможны, правда, и явно абсурдные, фантастические идеи (соседи ночью совершают манипуляции над телом больного, вего квартире “в особых пространствах поселились бомжи” и т.п.).
Клинические варианты. В зависимости от ведущихструктурных элементов бреда различаются их два основных варианта – собственно бредовой и галлюцинаторный.
Собственно бредовой (паранояльный) вариант в целом соответствует так называемому “пресенильному бреду ущерба”, впервые выделенномуи эскизно описанному в начале нашего века выдающимся немецким психиатром Э. Крепелиным и подробно изученному отечественными психиатрами. Чаще всего бредносит сугубо “внутриквартирный” характер. Основные события, составляющие его содержание, разыгрываются в этих случаях в месте непосредственного проживаниябольного (в его квартире, комнате), а главными действующими лицами, вовлеченными в бред, оказываются соседи по квартире или родственники,проживающие вместе с больным. У таких больных одними из основных являются жалобы на проникновение к ним в комнату или в квартиру посторонних лиц. Вкачестве доказательства такого рода утверждений, как правило, приводятся наблюдения о происходящих у них исчезновениях, подменах, порче или перемещенияхвещей, об обнаружении в пище “отравы или грязи”¹.
Одновременно с этим больные утверждают, что соседи всячески ущемляют их интересы, не дают им пользоваться кухней, ванной, туалетом. Длятаких больных типичны бредовые идеи воровства, материального и морального ущерба, а иногда и отравления. Основное же “объяснение” такого поведениясоседей чаще всего сводится к их стремлению завладеть жилой площадью больного. Весьма характерно и бредовое поведение больных. С одной стороны, онипредпринимают дополнительные меры, направленные на предотвращение проникновения посторонних в их жилье (многочисленные запоры и замки) и на получение“вещественных доказательств” такого проникновения (наклеивание полосок бумаги или ниток на дверные щели, посыпание пола порошком для обнаружения следов). Сдругой стороны, больные стремятся не покидать свое жилье без крайней необходимости. Они размещают в комнате все свое имущество, в том числе кухонныепринадлежности и продукты, и предпочитают выполнять здесь весь объем домашних дел.
Галлюцинаторный вариант параноида жилья,наиболее полно описанный в отечественной литературе, определяется доминированием обманов восприятия в клинической картине психоза. При этомобычно они исчерпываются так называемыми “элементарными” галлюцинациями, чаще всего слуховыми. В этих случаях имеет место своего рода синдром“акоазматического” галлюциноза. Больные жалуются на то, что их постоянно и особенно в вечерние и ночные часы беспокоят шум льющейся из кранов воды,гудение водопроводных труб, стук молотка, топот, музыка, звон посуды и т.д. Реже встречаются обонятельные галлюцинозы, когда больные, например, утверждают,что в их квартире все время пахнет хлоркой, инсектицидами, дымом и т. д. В единичных наблюдениях возможно преобладание тактильно-термических сенсаций сощущением потоков горячего и холодного воздуха. Вербальные галлюцинации как ведущие проявления параноида жилья встречаются не часто. Независимо отпринадлежности галлюцинаций к тому или иному анализатору типично одновременное изменение общего самочувствия больных с переживанием тягостного телесногодискомфорта, с неприятными ощущениями в голове, сердце, животе.
В отличие от собственно бредового варианта параноида жильяпри галлюцинаторном его варианте бредовые события выходят за пределы места непосредственного проживания больного и распространяются на соседние квартиры,а в сферу бреда вовлекаются в первую очередь лица, живущие в этих квартирах, подчас незнакомые больным. Иными словами, в таких случаях психозы носят как бы“межквартирный” характер. Больные утверждают, что источником тех мучительных ощущений (слуховых, обонятельных, тактильных), которые они испытывают у себядома, являются различного рода действия жителей соседней квартиры.
При этом в моменты наиболее интенсивного галлюцинирования убольных могут возникать живые образные (вплоть до сценоподобных) представления о той деятельности, которой в это время занимаются соседи. Так, больныесообщают, что они “почти видят”, как соседи передвигаются по своей квартире, совершают различного рода манипуляции с теми или иными предметами (наливаютводу в сосуды, стучат молотком по полу, выпускают “пахучие вещества” и т.д.).
Другая отличительная особенность галлюцинаторного вариантапараноида жилья заключается в многообразии индивидуально возможного содержания бреда. Наряду с бредом ущерба, отравления наблюдается и бред физическоговоздействия, когда больные говорят о том, что соседи действуют на них особыми звуковыми волнами или электрическим током с помощью специальных аппаратов.Однако особо выделяются случаи, при которых бред преследования вообще отсутствует. Такие больные исключают мысль о том, что их соседи намереннопричиняют им зло. Они считают себя случайными жертвами какой-либо постоянной деятельности соседей, чаще всего надомного производства, сопровождающегосяшумами или связанного с использованием веществ с сильным и неприятным запахом. Правда, нередко такого рода мнимая деятельность соседей оценивается больнымикак “подпольная”, как “криминальный бизнес”.
Для поведения больных с галлюцинаторным вариантом параноидажилья характерно, во-первых, стремление как можно меньше времени находиться в своей квартире, во-вторых, проведение различного рода защитных мер,препятствующих проникновению в их квартиру посторонних звуков и запахов, в-третьих, настойчивые попытки “обследовать” помещение соседей с цельюполучения “доказательств” их деятельности, которая причиняет им постоянное беспокойство.
Как собственно бредовому, так и галлюцинаторному варианту параноида жилья нередко сопутствуют аффективные нарушения как с негативной, таки с позитивной окраской. Проявления пониженного настроения могут варьировать от тесно спаянных с бредом дисфоричности, злобности, страха до различной степениподавленности, тревожности. Поведение этих больных чаще носит пассивно-оборонительный характер. Вместе с тем у них возможны суицидальныепопытки, которые они совершают в состоянии безнадежного отчаяния или страха. Аффективные расстройства с позитивной окраской могут быть представленыстенически-приподнятым настроением (порой с элементами гневливости), явной гипоманией, наконец, стойким благодушием. Таким больным нередко свойственносутяжное поведение с повторными обращениями в различного рода властные инстанции. Некоторые из них склонны к опасным действиям с агрессией по отношению к соседями родственникам, вовлеченным в их бредовые построения.
Факторы риска. Факторами, предрасполагающими кразвитию параноида жилья, помимо пожилого и старческого возраста, следует считать аномалии личностного склада больных, а также особенностисемейно-генетического фона. До начала заболевания многие больные обнаруживают параноические черты с недоверчивостью, склонностью к неразвернутымпаранойяльным идеям (ревности, недоброжелательного отношения), возникающим чаще в условиях обыденных конфликтных житейских ситуаций. Многим больным свойственнытакже черты психосексуальной незрелости. Нередко обращает на себя внимание и невысокий уровень интеллекта с упрощенностью и прямолинейностью сужденийотносительно различных жизненных ситуаций, взаимоотношений между людьми, а также с узостью интересов. Среди ближайших родственников больных нередковстречаются лица с аналогичным личностным складом. Кроме того, отмечается незначительно выраженная семейная отягощенность случаями параноидной шизофрениии другими бредовыми психозами, в том числе и поздними. Следует также отметить ряд так называемых “критических жизненных событий”, которые нередко провоцируютразвитие параноида жилья. К таковым относятся: изменение условий проживания, прежде всего возникновение новой межличностной ситуации, которая требуетадаптации (изменение состава семьи, например, вследствие смерти супруга или съезда с родственниками), смена соседей, переезд в новую квартиру.Постулируемая некоторыми авторами роль одиночества в генезе описываемых психозов не может считаться строго доказанной.
Нозологические разновидности. Параноид жилья является синдромом, который может возникать при различных психических заболеваниях, развивающихсяу людей пожилого и старческого возраста, а именно при позднем параноиде, поздней параноидной шизофрении, реактивном параноиде, индуцированном параноидеи поздних деменциях.
Поздний параноид является наиболее типичной и самостоятельной формой хронического бредового психоза, в рамках которогоманифестирует синдром параноида жилья. Он протекает без так называемых “симптомов I ранга” и явлений нарастающего дефекта психики, свойственныхпараноидной шизофрении. В этих случаях через 4 – 6 лет после начала психоза обычно наступает стабилизация клинических проявлений болезни, а через 10 – 15лет – их редукция, обычно при сохранении остаточных бредовых симптомов. У ряда больных, особенно по достижении ими 70-летнего возраста, обнаруживаются нерезковыраженные и непрогрессирующие явления мнестической слабости.
Поздняя параноидная шизофрения с синдромомпараноида жилья встречается менее часто. В этих случаях имеют место так называемые шизофренические “симптомы I ранга”. Обычно они исчерпываются бредовымиидеями физического воздействия, реже возможны вербальные галлюцинации с комментирующими голосами. Также у больных шизофренией бред может приобретатьявно абсурдный, фантастический характер. Вместе с тем, как и при поздней шизофрении вообще, у больных обычно не наблюдается дефекта психики (по крайнеймере выраженного) с эмоциональным уплощением или нарушениями мышления. Течение болезни чаще приступообразное.
Реактивный параноид. В этих случаях синдром параноида жилья представляет собой по существу реактивное бредовоесостояние. Оно возникает в условиях реального и далеко зашедшего конфликта с соседями или родственниками, который несет серьезную опасностьухудшения условий проживания больного вплоть до его переселения в дом-интернат (в результате, например, действий родственников или соседей по размену жилойплощади). При этом больной начинает высказывать необоснованные опасения быть отравленным или убитым. По разрешении ситуации эти опасения проходят, однакокритическое отношение к ним появляется не всегда.
Индуцированный параноид является более частымвариантом параноида жилья, формирующегося по механизмам реактивного бредообразования. В редуцированном виде он нередко встречается у близкихродственников (супругов или сестер) больных. Обычно такого рода индуцированные бредовые образования воспроизводят наиболее правдоподобные элементы психозаиндуктора. Вместе с тем патологическая активность (и прежде всего сутяжного характера) людей c индуцированным параноидом жилья может быть весьма высокой, апорой и превосходить бредовую активность индукторов.
Поздние деменции с синдромом параноида жильячаще всего представлены болезнью Альцгеймера или сосудистым слабоумием. В подобных наблюдениях бредовые и галлюцинаторные расстройства развиваются нафоне мнестико-интеллектуальных нарушений и чаще оказываются фрагментарными. При этом может быть заметной тенденция к конфабулированию.
Диагностика параноида жилья является очень ответственной процедурой, поскольку она затрагивает не только аспектмедицинской оценки состояния больного, но и его социальный статус, прежде всего связанный с возможностью его независимого проживания и владения жилплощадью.Поэтому прежде чем окончательно вынести то или иное диагностическое суждение, врач должен не только располагать по возможности наиболее полными сведениями(как со слов больного, так и со слов проживающих с ним), относящимися к собственно психозу, но и составить объективное представление о тоймикросоциальной обстановке, которая сложилась вокруг больного в месте его проживания. Встречаются случаи, когда соседи или родственники, действительнозаинтересованные в жилплощади больного или желая избавиться от характерологически “неудобного” старого человека, дают намеренно искаженныесведения о больном, “усиливая” проявления психической патологии, а иногда и просто фальсифицируя ее. Иначе говоря, в итоге анализа имеющейся у негоинформации врач должен быть уверенным в том, что он имеет дело действительно со случаем бредового психоза, а не с заостренным жилищным конфликтом, хотя и,возможно, сверхценно толкуемым больным.
Согласно современной международной классификации психическихзаболеваний МКБ-10 [10], возмoжны следующие варианты диагностической квалификации поздних бредовых психозов, протекающих с синдромом параноидажилья. В наиболее типичных случаях, при которых его клинические проявления исчерпываются бредовыми расстройствами обыденного содержания, в том числе сналичием элементарных слуховых или обонятельных галлюцинаций, ставится диагноз “бредового расстройства” как варианта “хронического бредового расстройства”(F22.0). Случаи же с вербальным галлюцинозом некомментирующего характера следует относить к рубрике “другие хронические бредовые расстройства” (F22.8).Больным с наличием бреда физического воздействия или бреда с фантастическим содержанием либо с наличием комментирующих голосов ставится диагноз параноиднойшизофрении (F20.0). Бредовые расстройства, возникающие как реакция на серьезный внутриквартирный (или межквартирный) конфликт, соответствуют рубрике “Другие острыепреимущественно бредовые психотические расстройства” (F23.3). Лицам с индуцированным вариантом параноида жилья ставится диагноз “индуцированноебредовое расстройство”(F24). Если же психоз развивается в рамках слабоумия, то в качестве основного диагноза будет фигурировать соответствующая формадеменции, например, “деменция при болезни Альцгеймера” (FОО) или “Сосудистая деменция” (F01). При этом дополнительным (пятым) знаком помечается наличие убольного бредового (.х1) или галлюцинаторного (.х2) расстройства.
Организация медицинской помощи. Если наличие убольного развернутого бредового психоза не вызывает сомнения, его ставят на психиатрический учет в психоневрологическом диспансере и предлагают лечение.
Оптимальным вариантом является госпитализация больного в специализированное (геронтологическое) отделение психиатрической больницы. Ужесамо изъятие больного из привычной для него среды обитания, к которой “привязаны” его бредовые и галлюцинаторные расстройства, как правило,оказывается важнейшим терапевтическим мероприятием, полагающим конец этим расстройствам или, по крайней мере, значительно ослабляющим их. При этом самибольные отмечают чувство психологического облегчения: они успокаиваются, у них налаживается сон. Кроме того, в условиях стационара больные проходяткомплексное соматоневрологическое обследование, что (особенно с учетом их возраста) является весьма существенным для выбора адекватной фармакотерапии. Ктому же крайне важно, чтобы лечение бредового больного, особенно на первых этапах, проходило под контролем медицинского персонала, поскольку такие больныевесьма настороженно, а порой и явно негативно относятся к психофармакотерапии.
Однако госпитализация больного нередко оказываетсязатруднительной подчас не только из-за категорического отказа самих больных, но и их родственников, особенно в тех случаях, когда они выступают в качествеиндукторов. Поэтому для врача очень важно установление контактов не только с больным, но и с его родственниками, которые порой сами нуждаются в психотерапевтическойкоррекции имеющихся у них индуцированных бредовых представлений. В подобных случаях нередко оказывается эффективным указание больному на целесообразностьпровести в условиях стационара общесоматическое и укрепляющее лечение, чтобы “успокоить нервы”, расшатанные в результате длительной конфликтной ситуации,сложившейся в квартире. В тех же случаях, когда не удается получить согласие больного или его родственников на госпитализацию, решение этого вопроса зависитот оценки степени социальной опасности больного как для него самого, так и для проживающих с ним. Если такая опасность имеется, то больного принудительнопомещают в психиатрическую больницу в соответствии с существующим в настоящее время законодательством. Если же поведение больного не представляется социальноопасным, то следует по возможности организовать амбулаторное лечение, которое целесообразно начинать в условиях дневного стационара.
Психофармакотерапия, которая обязательно проводится больным с синдромом параноида жилья, должна быть строгодифференцированной. Следует учитывать нозологическую принадлежность психоза, его синдромальную структуру, возраст больных, их соматоневрологическоесостояние.
У больных инволюционного возраста (до 60 – 65 лет) при отсутствии выраженной соматоневрологической патологии можно применять широкийспектр психофармакологических средств, прежде всего нейролептики с антипсихотическим действием, такие как галоперидол, стелазин, этаперазин.Возможно также использование лепонекса, а из препаратов нового поколения – респеридона или аланзепина, При наличии депрессивных расстройств показанолечение антидепрессантами, прежде всего теми, которые обладают седативными, антитревожными свойствами (амитриптилин, лудиамил, анафранил, герфонал). Изсовременных антидепрессантов с незначительным побочным эффектом используются сертралин, коаксил. При наличии выраженного бредового аффекта в сочетании снапряженностью, злобностью следует сразу начинать с использованием средних доз нейролептиков. В первые дни терапии возможно сочетание галоперидола с разовымиспользованием аминазина, который вводят парентерально (внутримышечно). В остальных случаях дозы препаратов должны наращиваться постепенно (в течение 1нед), но при этом дозировки не должны превышать средних значений. Больным с выраженной тревогой и напряжением в первую неделю целесообразно назначатьтранквилизаторы (реланиум, алпразолам). Примерно через месяц после начала терапии при условии удовлетворительной переносимости нейролептиковцелесообразно переводить больного на препараты пролонгированного действия. Назначают преимущественно деканат галоперидола в небольших дозах, сочетая егопри необходимости с дополнительным введением обычных препаратов.
Более осторожной должна быть терапия больных старше 65 – 70лет или с выраженной соматоневрологической патологией. Таких больных следует лечить малыми дозами галоперидола с добавлением более мягких нейролептиков всредних дозах (сонапакса, хлорпротиксена). Но и утаких больных при отсутствии выраженных побочных реакций возможно применение деканата галоперидола вминимальных дозах.
В целом же терапия хронически протекающих психозов с синдромом параноида жилья должна быть достаточно длительной и продолжатьсяпосле выписки больного из психиатрического стационара не менее 2 – 2,5 лет.
У больных с абортивными вариантами параноида жилья, особенноразвивающимися по реактивным механизмам, следует ограничиваться непродолжительными курсами терапии небольшими дозами нейролептиков(галоперидола) и транквилизаторов, уделяя основное внимание психотерапевтическим мероприятиям.
В тех случаях, когда бредовой психоз развивается на фоне деменции, также целесообразны непродолжительные курсы препаратов в низкойдозировке. При этом следует избегать препаратов с выраженным антихолинергическим действием (аминазина, амитриптилина), которые могут легковызвать спутанность (делирий) у таких больных.