Происхождение финского языка и родственные языки
Происхождение финского языка и родственные языки
Улла-Майя Кулонен, профессор
Финно-угорская кафедра Хельсинского университета
Финский язык входит в группу прибалтийско-финских языков, относящихся к финно-угорской, или уральской семье языков. Финский – самый распространенный язык этой группы. За ним идет эстонский. Прибалтийско-финская группа относится к самым западным ветвям финно-угорской языковой семьи; дальше на запад простираются лишь саамские языки в средней и северной Норвегии. На востоке финно-угорская семья языков доходит до Енисея и Таймырского полуострова, на юге ее представляют венгры.
Современные финно-угорские языки и территории их распространения
На языках, входящих в финно-угорскую семью, говорят в общей сложности около 23 миллионов человек. Но многие из этих языков, за исключением финского, эстонского и венгерского, являются языками национальных меньшинств Российской Федерации и находятся на грани исчезновения. Территорией России ограничены также карельский, вепсский, людиковский языки, остатки ижорских диалектов и водского языка (все они относятся к прибалтийско-финской группе). Хотя карелы имеют свою республику, входящую в Российскую Федерацию, они составляют лишь 10 процентов населения Карелии, к тому же значительная часть карелов живет за пределами республики, в Тверской области. Создание единой карельской письменности до сих пор значительно осложнялось разделением языка на несколько диалектов, сильно отличающихся друг от друга. При создании литературного языка с этой же проблемой сталкиваются многие уральские языки.
Итак, в прибалтийско-финскую языковую группу входят семь языков, но наиболее распространенными и потому наиболее жизнеспособными являются лишь финский и эстонский. Эти языки – близкие родственники, и достаточно небольшой тренировки, чтобы, например, финн и эстонец научились в какой-то степени понимать друг друга, хотя финну эстонский язык сначала кажется просто непостижимым. Эти два языка не так близки друг другу, как, например, скандинавские. Но все же эта группа состоит из преемников более или менее близких друг другу языков.
Группа саамских языков составляет единое географическое и языковое целое. В прибрежной зоне (шириной 100-200 км) их территория их распространения простирается от побережья Северного моря в средней Норвегии до востока Кольского полуострова. Следовательно, саамы живут в четырех государствах: Норвегии, Швеции, Финляндии, России. Всего насчитывается десять саамских языков. Наибольшее число носителей имеет северосаамский, распространенный на территориях всех трех Скандинавских стран. Между саамскими языками проходит, в сущности, лишь одна четкая граница, разделяющая саамские языки на западные и восточные. За исключением этой линии разделения, языки смежных территорий близки друг другу и позволяют соседям понимать друг друга.
Точного числа саамов невозможно указать, так как в разных странах определения саамов отличаются друг от друга. Оценки колеблются от 50.000 до 80.000 человек. Больше всего их живет в Норвегии, меньше всего – в России (около 4.000 человек, среди которых носителей саамского языка всего около 1.500). Многие малые саамские языки находятся на грани вымирания (уме и пите в Швеции, бабинский в России).
В средней России можно выделить три основные группы финно-угорских языков: марийский, мордовские и группа пермских языков. Марийский делится на три основных диалекта, которые можно также считать отдельными языками. Для них не удалось создать единой письменности. Мордовских языков два: эрзя и мокша, носителей которых в общей сложности около миллиона. Таким образом, после финнов и венгров мордва составляет третью по величине языковую группу: почти такую же, как эстонская. Эрзя и мокша имеют свою письменность. Пермских языков три: коми-зырянский, коми-пермяцкий и удмуртский.
Мордва, мари, коми и удмурты имеют свои республики, но живут они в них как национальные меньшинства. Две трети жителей Мордовской республики – представители других национальностей, прежде всего, – русские и татары. Основная часть мордвы живет на огромной территории к востоку от своей республики, вплоть до Урала. Марийцев насчитывается всего около 670.000 человек, половина из которых живет в республике Марий-Эл. Самая большая отдельная группа марийцев вне республики (106.000 человек) живет на востоке, в Башкирии. Только 500.000 человек из полутора миллиона жителей Удмуртии являются этническими удмуртами. Еще четверть представителей этой народности живет за пределами республики, прежде всего, в соседних Кировской и Пермской областях, а также в Татарской и Башкирской республиках.
На основе как языковых, так и культурных особенностей коми можно разделить на две группы: коми-зырян и коми-пермяков, каждая из которых имеет свою территорию: коми-зыряне – Республику Коми, превышающую территорию Финляндии примерно на треть, а коми-пермяки – национальный округ на южной окраине Республики
Коми. Общая численность коми – примерно полмиллиона человек, среди которых 150.000 коми-пермяков. На родном языке говорит около 70 % обеих групп населения.
Если в языковом отношении группа угорских языков едина, то в географическом – весьма разрозненна. Языковую связь венгерского с обско-угорскими языками, носители которых живут в Сибири, часто считали (и продолжают считать) сомнительной, но на основе фактов, относящихся чисто к истории языка, можно выявить бесспорное родство этих языков. В угорскую группу входят, помимо венгерского, обско-угорские языки – хантский и мансийский, носители которых живут на обширной территории в западной Сибири вдоль реки Обь и ее притоков. Хантов и манси в общей сложности насчитывается менее 30.000, из них менее половины говорят на родном языке. Географическая отдаленность этих языков друг от друга объясняется тем, что венгры при переселении народов пошли на юг и оказались далеко от своих древних мест обитания, расположенных в Приуралье. Обские угры, в свою очередь, очевидно, относительно поздно расселялись по обширным таежным территориям севера, а самые северные ханты дошли вплоть до тундры, где освоили оленеводство, переняв его у самодийцев, издавна проживавших там. Ханты и манси имеют свой национальный округ, среди жителей которого доля этих исконных народов – всего несколько процентов.
В настоящее время в самодийскую группу входят четыре северных и один южный язык. Раньше южных самодийских языков было больше, но уже к началу прошлого столетия они большей частью слились с тюркскими языками Сибири. В настоящее время южные самодийцы представлены лишь 1.500 селькупами, проживающими на Енисее к востоку от хантов. Самую большую группу северных самодийцев составляют ненцы, которых около 30.000.
Общие структурные черты и общая лексика
Итак, корни финского языка уходят в т. н. финно-угорский праязык, из которого исторически вышли все вышеупомянутые языки. В пользу общего праязыка говорят, прежде всего, структурные особенности указанных языков, а также их общая основная лексика.
В структурных чертах финно-угорских языков иностранец легко узнает особенности финского языка: прежде всего, при склонении слов к ним добавляются окончания, имеющие грамматические функции, при этом предлоги не используются, как, например, в английском и других германских языках. Приведем пример: аутосса (ауто-сса) – ”в машине”, аутолла (ауто-лла) – ”на машине”. Обилие падежных окончаний в финском языке часто рассматривают как специфическую особенность, объединяющую финский и венгерский; в венгерском падежных окончаний примерно двадцать, в финском – 15. К особенностям видоизменения слов относятся личные окончания глаголов при спряжении, например, танссин (тансси-н) – ”танцую”, танссит (тансси-т) – ”танцуешь”, хян танссии (тансси-и) – ”он/она танцует”, а также притяжательные суффиксы, происходящие из тех же основных элементов, например аутони (ауто-ни) – ”моя машина”, аутоси (ауто-си) – ”твоя машина”, и, к тому же, соединяющиеся с падежными окончаниями: аутоллани – ”на моей машине”, аутоссаси – ”в твоей машине”. Эти черты – общие для всех финно-угорских языков.
Общая лексика состоит, в первую очередь, из основных понятий, связанных с человеком (включая названия общины, родственников), телом человека, основными функциями, окружающей природой. К основным понятиям относятся также корневые грамматические слова, такие как местоимения, предлоги и послелоги, выражающие направление и местонахождение, а также малые числительные. Слова, связанные с культурой и промыслами, отражают понятия охоты, рыболовства и сбора даров природы (например, йоуси – ”лук”, нуоли – ”стрела”, янне – ”тетива”; пато – ”плотина”, эймя – ”игла”. Особенности духовной культуры воплотились в слове нойта, подразумевающем шамана, хотя в современном финском языке оно обозначает ”ведьму”.
Индоевропейские контакты: общие прошлое и настоящее
Корневых слов, восходящих к финно-угорскому праязыку, в современном финском языке всего около трехсот, но если учесть их производные, то количество древнего словарного состава увеличится во много раз. Множество слов основной лексики пришло в финский из индоевропейских языковых систем, что показывает, что финский язык и его предшественники были на всех стадиях развития в контакте с индоевропейскими языками. Часть заимствованной лексики – общая для нескольких финно-угорских языков, а древнейшие установленные случаи заимствования можно отнести к периоду финно-угорского и индоевропейского праязыков. Количество таких слов невелико, и достоверных случаев всего несколько: может быть, самым бесспорным является слово ними – ”имя”. К этому пласту заимствованной лексики относят также слова веси – ”вода”, мюудя – ”продать”, найнен – ”женщина”. Итак, древнейшие заимствованные слова относятся к периоду до распада индоевропейского праязыка — вероятно, в первой половине четвертого тысячелетия до нашей эры.
Предполагается, что самые ранние контакты между финно-угорскими и индоевропейскими языками имели место поблизости от предполагаемой территории распространения обоих праязыков — между степями, расположенными к северу от Черного моря, и большой излучиной Волги. Именно в этом регионе до сих пор сохранилось явное сосредоточие финно-угорских языков, относительно отдаленных друг от друга, а индоевропейская ”прародина”, по наиболее популярной в настоящее время теории, находилась как раз к северу от Черного моря.
Помимо заимствованных слов, усвоенных на стадии самых ранних праязыков, можно встретить и более поздние заимствования из восточных языков. Из индоиранских языков усвоены многие неологизмы, связанные как с материальной, так и с духовной культурой, а вместе с ними и слова, связанные с сельским хозяйством порсас – ”поросенок”, варса – ”жеребенок”, и меси – ”мед”, с торговлей – числительное сата – ”сто”, и древнее корневое слово остаа – ”купить”, (заметьте также древнее заимствованное слово мюудя, приведенное выше), а также ряд мифологических и религиозных слов, таких как тайвас – ”небо”, маррас – ”мертвый”, а, может быть, и юмала – ”бог”. Большая часть этих слов распространена в финно-угорских языках.
Финно-угорская языковая система на территории нынешней Финляндии можно датировать также тем же периодом, которым датируется появление здесь т. н. гребенчатой керамики — примерно 3000 лет до н. э. . Не исключено, однако, что перемещение языка не полностью совпадало с преобразованием культуры. Однако вне зависимости от того, насколько древним явлением считается финно-угорский язык, на котором говорили на побережье Балтийского моря, и, в особенности, финский, ясно одно: его корни – на востоке, там, где люди и теперь говорят на языках, родственных финскому.
В финском языке можно обнаружить и следы влияния балтийских и германских языков, эти заимствования датируются примерно 2 тысячелетием до н.э. Особенно явно германская лексика представлена в финском, а также в ближайших ему языках (прибалтийско-финских) и в саамском несколькими пластами. Древнейшие как из балтийских, так и из германских заимствованных слов настолько отдалены во времени, что источники, из которых их черпали, еще существенно не отдалились от индоевропейского праязыка. Эти слова, однако, имеют ограниченное распространение к западу от Финляндии, что указывает на то, что они появились в языке уже после переселения финно-угорских племен на север.
Самые древние заимствованные (пра)балтийские и (пра)германские слова в значительной части тематически связаны с природой. В этом отношении особо интересны слова, усвоенные из балтийской языковой системы и связанные с морем, в первую очередь само слово мери – ”море”, а также названия морских рыб: лохи – ”лосось”, анкериас – ”угорь”. По крайней мере эти слова можно считать бесспорным доказательством того, что прафинны, или, вернее, финно-угорские племена, до возникновения контактов с прибалтийскими народами вблизи моря не жили. Более поздние балтийские и германские заимствования указывают на развитие сельского хозяйства. Это названия культурных растений и сельскохозяйственная лексика. У германцев финоугорцы переняли множество слов, связанных с сельскохозяйственной техникой, у прибалтов – со строительством. Эти факты говорят о том, в каких сферах деятельности специализировались эти древние соседние народы на стыке бронзового и железного веков.
Более позднее германское, в первую очередь праскандинавское, влияние проявляется в финском языке, охватывая все больше областей жизни. Особое значение имеет прасканданавская общественная лексика, содержащая такие известные заимствованные слова как кунингас – ”король”, валта – ”власть”, кихла – ”залог”, а также туомита – ”судить”, и каупунки – ”город”. Эти древние заимствованные германские слова указывают на то обстоятельство, что, благодаря консервативной фонетической структуре, финский язык сохранил заимствованные слова в виде, весьма близком к исконному прагерманскому или праскандинавскому: к таким словам относится, например, упомянутый кунингас, чьи преемники в германских языках значительно отдалились от первоначальной формы, в то время как в финском он почти идентичен своей первоначальной форме 2000-3000-летней давности. Количество заимствованных слов увеличивается с приближением к современным языкам. Помимо уже упомянутых, к самым значительным из более поздних заимствованных пластов относится еще и славянский, в первую очередь (древне)русский. Но количественно он далеко отстает от заимствований из скандинавской и шведской лексики. Тематически он в большей степени связан с домоводством и питанием, а также с военным делом.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что финский язык имеет восточную основу с явно выраженными более поздними наслоениями западных языков. Или, говоря образно, отдаляясь от своих восточных корней он тянулся ветвями на запад.
Таблица. Классификация уральских языков, с числом носителей и территориями распространения
|
Саамские языки |
||
|
Южносаамский |
500 |
Норвегия, Швеция |
|
Умео |
всего несколько |
Норвегия (вымерший), Швеция |
|
Пите |
всего несколько |
Норвегия (вымерший), Швеция |
|
Луле |
2.000 |
Норвегия, Швеция |
|
Северосаамский |
30.000 |
Норвегия, Швеция, Финляндия |
|
Энаре |
400 |
Финляндия |
|
Кольтский |
500 |
Финляндия, Россия |
|
Бабинский |
всего несколько |
Россия |
|
Кильдинский |
1.000 |
Россия |
|
Терский |
500 |
Россия |
|
Прибалтийско-финские языки |
||
|
Ливский |
всего несколько |
Латвия |
|
Эстонский |
1.000.000 |
Эстония и смежные регионы |
|
Водский |
всего несколько |
Россия |
|
Финский |
5.000.000 |
Финляндия и смежные регионы |
|
Ижорский |
300 |
Россия |
|
Карельский и олонецкий |
70.000 |
Финляндия, Россия |
|
Людиковский |
5.000 |
Россия |
|
Вепсский |
6.000 |
Россия |
|
Мордовские языки |
||
|
Эрзя |
500.000 |
Россия |
|
Мокша |
250.000 |
Россия |
|
Мари |
550.000 |
Россия |
|
Пермские языки |
||
|
Удмуртский |
500.000 |
Россия |
|
Коми и пермяцкий |
350.000 |
Россия |
|
Угорские языки |
||
|
Венгерский |
14.000.000 |
Венгрия и смежные регионы |
|
Мансийский |
3.000 |
Сибирь |
|
Хантыйский |
13.000 |
Сибирь |
|
Самодийские языки |
||
|
Нганасанский |
600 |
Сибирь |
|
Энецкий |
всего несколько |
Сибирь |
|
Ненецкий |
27.000 |
Россия, Сибирь |
|
Селькупский |
1.500 |
Сибирь |
Список литературы
Для подготовки данной применялись материалы сети Интернет из общего доступа