Психоанализ (работа 1)

ВВЕДЕНИЕ.

Психоанализ. Эта тема не может не заинтересовать. Едва ли можно пройти мимо психоаналитического течения, которое с каждым днем завоевывает себе все новых и новых сторонников. Психоанализ как определенное направление науки имеет все основания получить должное распространение.

Для того чтобы правильно судить о самом учении, необходимо хотя бы вкратце, познакомиться с работами З.Фрейда, с тем путем, идя по которому он пришел к своим заключениям.

Психоанализ является учением о бессознательном, об огромной и важной области человеческого духа, в которую у нас нет до сих пор путей помимо учения Фрейда. Фрейд смотрит на свой метод как на один из научных методов, позволяющих нам найти доступ и изучать область бессознательного.

Бессознательное, разрабатываемое и изучаемое психоанализом, это область, из которой сознание совершенно исключено, другими словами, явления, диктуемые нам бессознательным, ощущаются как совершенно чужие нам, не связанные, не обусловленные нашим «Я», как бы извне навязанные, в чем неповинно наше «Я».

К таким явлениям относится все разнообразие навязчивых слов, мотивов стремлений, которые, привязавшись к нам, никак не могут быть отогнаны, неподвластны нам, и мы ждем с томительным чувством, когда они сами уйдут. Из того же бессознательного влияют на нас силы, заставляющие нас делать целый ряд ошибок, обмолвок, описок, вызывающие в нас специфическую рассеянность, забывчивость, пристрастие, раздражение.

Исходя из наблюдений над так называемыми гипноидным состоянием, во время которого пациенты, свободно представленные себе, произносили слова и делали жесты, совершенно не связывавшиеся с их бодрственным сознанием, Фрейд предложил метод «свободных» ассоциаций, - метод, сводящийся вкратце к тому, что ему, помимо его воли, приходит, лезет в голову.

К таким мыслям, образам, обрывкам мыслей у нас, как правило, существует определенное отношение, не позволяющее нам при обыкновенных условиях на них сосредоточиться. Только разве тогда, если в голову приходит «счастливая» мысль, мы приемлем ее как желанную и с удовольствием констатируем, что она НАША, НАМ пришла в голову.

Всякий из нас из личного опыта знает о тех состояниях рассеянности, во время которых нам в сознание врываются самые пустяковые, иногда дикие мысли, которые мы нередко отказываемся признавать своими. Тем не менее, конечно, не может быть сомнений, что они также принадлежат нам, как и те, которые мы признаем своими.

Это - действующее в нас, иной раз совершенно помимо, а нередко и против нашей воли, тенденции, ярко проявляющиеся в тех свойственных всем здоровым людям процессах, которые носят название действий, совершенных по ошибке.

Для того, чтобы правильно судить о психоанализе, нужно познакомиться с областью символического мышления.

Всякое психологическое явление имеет свой смысл и значение, и только узнав смысл его, можно надеяться овладеть и явлением. Смысл и значение таких явлений, однако, совсем иные, проходят другие пути, чем мы к этому привыкли, опираясь на привычки нашего сознательного мышления и поведения. То что кажется убедительным и полным значения в нашем бессознательном, то может, и чаще всего и оказывается, совершенно неприемлемым для сознания, для НАШЕГО сознания, как нарушающее моральное, социальное, другие высшие наши стремления.

1. ОБЩЕЕ ПОНЯТИЕ О ПСИХОАНАЛИЗЕ

1.1. Что такое психоанализ?

В самом общем смысле – это есть стремление выявить скрытые мотивы действий, мнений, истоки морально-психологических установок личности. Большинство людей не задумывается о том, что сознание – это еще не вся психика и даже не ее большая часть. За пределами сознания находится мощный психический аппарат, который формировался в течение многих тысячелетий и деятельность которого недоступна самонаблюдению, подобно тому, как недоступны ему деятельность печени и других жизненно важных органов. Однако именно в этой скрытой, бессознательной части психики находится первоисточник многих наших чувств и мыслей.

В сфере бессознательного переплетаются психическое и соматическое. Психические отклонения перерастают в болезнь тела. Здесь же формируются глубинные симпатии и антипатии к людям, причины конфликтов, которые бывает трудно понять. В бессознательном подготавливаются «роковые решения», вызревают побуждения к героическим или преступным действиям, которых не ожидает ни само лицо, совершающее поступки, ни его окружение. Все социальные, межличностные отношения, массовая психология – пронизаны бессознательными мотивами.

1.2. Задачи психоанализа

Первая и универсальная задача психоанализа – это расшифровка, истолкование, противоречивого, что возникает в сознании и человеческих отношениях. Очевидно, что психоанализом занимаются все люди с нормальной, да и с отклоняющейся психикой, когда сталкиваются с чем-то лично их задевающим.

Выделение психоанализа в специальный и целенаправленный дискурс, в виде терапевтического общения врача и пациента произошло в ХХ веке – вероятно потому, что глубокие и непривычные перемены во взаимоотношениях людей привели к психическому дискомфорту разного рода. Под влиянием урбанизации, усилившейся мобильности, ускоренного развития культуры и других факторов, нарушились привычные психологические связи между людьми. Возникли не имевшие аналогов в прошлом ощущения утраты смысла жизни, непреодолимого барьера между поколениями, одиночества и отчуждения, невозможности самореализации. На этой почве возросло количество заболеваний разного рода, преступлений, самоубийств, обострились идеологические конфликты.

Психоанализ как направление в медицине и психологии возник на заре ХХ века. Но он не был лишь научным изобретением, принадлежащим блестящему уму. Он явился также ответом на социо-культурные перемены, потребовавшие специальной коррекции личности в ситуации взаимного отчуждения людей и усиливавшейся конфликтности.

Уникальность, необычность психоанализа связана с тем, что он возник на границе между практической медициной, наукой и бытовым дискурсом. Этим, во многом объясняется и его научная революционность, необычный интерес к нему широкой общественности а также шквал разоблачений, упреков, обвинений в безнравственности и шарлатанстве, которые со всех сторон посыпались на психоаналитиков. Психоанализ открыл новую эпоху в истории самопознания человека.

1.3. Проблемно-теоретические слои в психоанализе.

Необходимо различать три проблемно-теоретических слоя в психоанализе. Первый связан с медициной, практическим лечением неврозов, методами: свободных ассоциаций, толкований сновидений, группового тренинга и др. Цель практического психоанализа – это коррекция психики, переработка индивидуальных болезненных комплексов. В процессе клинического психоанализа добывается огромное количество конкретных знаний о больной и здоровой психике. Их нелегко обобщить и привести в систему, поскольку они возникают на основе неповторимого взаимодействия между врачом и пациентом как между уникальными личностями.

Второй слой идей психоанализа совпадает с общей теорией личности. Она складывается у психоаналитиков на основе их практического опыта, теоретических размышлений и дискуссий с коллегами-психиатрами. Этот второй слой представляет собой теорию, которая взаимодействует с другими теориями в психологии, таким, как рефлексология, гештальт-терапия, когнитивная психология.

1.4. История психоанализа

Судьба психоанализа необычна и вместе с тем характерна. Встреченный насмешками и возмущением академических кругов, он со временем завоевал популярность, сравнимую разве что с популярностью марксизма и мировых религий. Будучи задуман своим творцом как метод лечения неврозов и теория душевной жизни, психоанализ превратился со временем в философию человека и культуры, оказался в центре политической полемики. Достаточно сказать, что в нацистской Германии книги Фрейда были сожжены, а в СССР – запрятаны в спецхран.

Уже в начале ХХ века психоанализ приобрел всемирную известность. Ряд работ Фрейда и его учеников был издан в 20-30 годы на русском языке в основанной проф. Д.А. Ермаковым «психоаналитической библиотечке».

В течение нескольких десятилетий ( с середины 20-х до начала шестидесятых годов) психоанализ находился под запретом. И только с середины 80-х годов стали широко издаваться работы Фрейда, Юнга, Адлера и др. крупнейших психоаналитиков.

Знакомство с психоанализом ни для кого не проходит даром, Каждый человек, вникнув в его суть, становиться более искушенным, более самокритичным, менее склонным доверять рекламе, броским лозунгам, идеологическим штампам. Психоанализ воспитывает в людях терпимость, самоконтроль, ответственность, уважение к своей и чужой свободе. А это как раз те качества, в которых мы сегодня больше всего нуждаемся.

2. ЗИГМУНД ФРЕЙД

ОТКРЫТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА

2. 1. Жизненный путь и творчество Зигмунда Фрейда

«Голос разума – негромкий,

но не умолкает до тех пор,

пока его не услышат».

З.Фрейд

З.Фрейд родился 6 мая 1856 года в австрийском городе Фрейберге. Семья Фрейдов долго скиталась по городам Европы в поисках убежища от еврейских погромов и, в конце концов, осела в венском гетто. Зигмунду тогда было 4 года. В Вене он прожил почти всю жизнь.

В семье постоянно звучали немецкий, чешский, идиш. Возникшее у Фрейда в детстве чувство языка способствовало формированию у него тонкой душевной интуиции и способности к человеческим контактам. Уже в 7-и летнем возрасте Зигмунд прочел Библию, а в восемь начал читать Шекспира, В Лицее он был первым учеником. Получив Степень бакалавра, Фрейд колеблется в выборе профессии. Его самое большое желание – понять человека. Но дух времени заставляет предпочесть опытную науку. Фрейд поступает на медицинский факультет Венского университета.

Уже в студенческие годы Фрейд проявил свой исследовательский талант. Увлеченно занимался в физиологической лаборатории под руководством Г.Брюкке – ученика Гельмгольца.

Уже к 29 годам Фрейд становился доктором медицины. А затем приват-доцентом Венского Университета в начале 90-х годов. Имея за плечами 20-тилетний стаж исследовательской работы, он внезапно делает крутой поворот, оставляя научные знания и вступает, в новую для него область медицинской психиатрии. Полную таинственных явлений. Он намеревается заняться лечением истерических неврозов – довольно распространенной, «модной» в то время болезни венской интеллигенции.

??? 2.2. З.Фрейд и Ж.Шарко

На этот шаг его толкнуло знакомство с великим Жаном Шарко – французским психиатром, лечившим истерию с помощью гипноза. Фрейд отправился, а его клинику Саль-Пертиер под Парижем с целью стажировки. Как начинающий психиатр. Глядя на его работу, Фрейд почувствовал, что психиатрическая клиника может стать местом новой, театрализованной медицины, основанной на словесном воздействии врача на больного.

Фрейд к моменту знакомства с Шарко был сложившимся ученым. Он свято верил в законы физики и термодинамики, в то, что психические явления детерминированы физиологическими процессами в мозгу и теле человека.

Он был весьма удивлен тем, что источником болезни и способом ее устранения могли быть чисто словесные воздействия. Шарко внушал пациенту, что его рука боли не чувствует. Отсюда было недалеко от вывода, что бытовые психические травмы, эмоциональные и словесные воздействия, мысли определенного рода, могут быть причиной соматических расстройств, истерического паралича, потери чувствительности (осязания, зрения), навязчивых действий и конвульсий.

Фрейд возвращается в Вену, пытается лечить больных методом Шарко. Но вскоре убеждается, что многие больные не поддаются гипнозу. Сам он не обладал хорошими гипнотическими способностями, Гипноз давал лишь временное облегчение. Фрейд разочаровался в гипнотическом методе. Уже в процессе практики, опираясь на свой опыт и опыт коллег, он разрабатывает новый метод лечения истерии, названный «методом свободных ассоциаций». Словоизлияние давало врачу материал для анализа психо-эмоциональных установок больного.

Начиная с 1886 года Фрейд упорно работает над совершенствованием своего метода, публикует ряд книг и статей, которые раскрывают природу, конкретных причин и эволюцию истерических неврозов, содержат попытки их классификации. Разработка теории психоанализа, как метода исследования душевных процессов, выдвигается на первый план.

2.3. Бессознательное

Главным объектом исследования становится «бессознательное». Оно понимается не как заторможенное, пассивное состояние мыслей и чувств, но как «субстанциональная», активная часть «психического пространства».

Постепенно у Фрейда складывается новое представление о человеке, отличное от того, которое сформировалось в эпоху Просвещения и стало в центр личности универсальный общечеловеческий разум. Отказ от образа человека, управляющего разумом, Фрейд называет «коперниканским переворотом» в психиатрии и философии. Возмущенную реакцию общественности он объясняет тем, что в основе поведения и сознательных установок лежит бессознательное ядро личности, связанное с природными инстинктами, респектабельный человек викторианской эпохи чувствует себя уязвленным и униженным. Ведь психоанализ трактует «культурную оболочку» личности – жесты, слова, мысли, поступки – как маскировку и защиту животных инстинктов и антикультурных влечений. Разуму предоставляются только роль слуги инстинктов, страстей.

Психоанализ исходит оттого, что культурная оболочка личности, независимо от того, находится ли она в нормальном или невротическом состоянии, одновременно скрывает и обнажает истинные намерения. Предполагается, что разум врача, да и разум самого пациента в силах понять причины психических затруднений, всякого рода страхов, депрессий, навязчивых мыслей, и с помощью такого понимания освободиться от них. В психоанализе соединяются характерные для нашей эпохи вера в разум и недоверие к нему. Поэтому Фрейда можно назвать и «сыном Просвещения», и человеком, стоящим одной ногой в эпохе модерна.

2.4. Три периода творческой деятельности З.Фрейда

Задумываясь над мотивами человеческих действий – как здоровых, нормальных, так и патологических – Фрейд, приходя к выводу, что они обусловлены сексуальностью. Сексуальный инстинкт – самый мощный среди других. Сексуальная этиология неврозов становится краеугольным камнем фрейдовской психотерапии. Именно тема сексуальности, которой Фрейд был увлечен в первый период своей деятельности в качестве психоаналитика (1900-1914) вызвала наибольшее возмущение в научных кругах среди общественности.

Второй период творчества Фрейда (1914-1926) отмечен шоком от последствий мировой войны, которая развеяла миф о прогрессе, гуманизме и разумности европейской цивилизации. В массовых движениях и тоталитарных политических тенденциях явно стали проступать агрессивные, иррациональные черты европейского человека. В этот период Фрейд вводит в свою систему, наряду с сексуальностью «влечение к смерти» и обращаясь к истолкованию с психоаналитической точки зрения феноменов толпы, примитивной культуры, войн, массовых неврозов.

Третий и последний период – с 1927 по 1939 год отличается сложностью и противоречивостью исторических событий. Фрейд – уже старик. Прогрессирует его болезнь. После аншлюса Австрии Гитлером он становится узником еврейского гетто. Книги Фрейда публично сжигают на площади (1933 год). Его сестра погибают в газовых камерах. В этот период судьбы культуры, религии, цивилизации привлекают Фрейда. Его мировоззрение окрашивается в скептические и пессимистические тона. Он не стремится вырваться из венского гетто, где провел всю жизнь. Только поддавшись уговорам друзей, имея в виду возможность лечения, он с семьей переезжает в Лондон. С большим трудом, при посредничестве резидента США Франклина Рузвельта, заплатив немецким властям сто тысяч долларов, французская принцесса Мария Бонапарт – ученица Фрейда – в 1938 году вызволяет его из плена. Но английский период жизни длится не долго. 29 сентября 1939 года Фрейд умирает, перенеся 32 операции, в возрасте 83 лет.

3.ЭТИКА И ПСИХОАНАЛИЗ.

Наиболее значимый вклад заключается в том, что психоанализ – первая современная система психологии, предметом которой является не какой-то отдельно взятый аспект проблемы человека, а человека как целостная личность. В противоположность экспериментальному методу традиционной психологии, вынужденной ограничиваться изучением частных феноменов, Фрейд выдвинул новый метод, давший ему возможность изучать личность в целом, а также понять, что вынуждает человека поступать так, а не иначе. Это метод – анализ свободных ассоциаций, снов, оговорок, перенесений – позволяет сделать ранее «скрытые», доступные только самопознанию и самоанализу состояния сознания «явным» в процессе общения между индивидом и психоаналитиком. Тем самым психоаналитический метод сделал доступными для наблюдения и изучения такие явления, которые иным путем не наблюдаемы. Стало возможным выявление и тех эмоциональных переживаний, которые не были доступны даже для самоанализа, поскольку вытеснялись из сознания.

В начале исследований Фрейда интересовали главным образом невротические симптомы, Но чем дальше продвигался психоанализ, тем более очевидным становилось, что полное понимание симптомов невроза возможно только при понимании типа характера человека. Теперь уже не отдельные симптомы, а сам невротический характер стал предметом психоанализа и психоаналитической терапии.

Несмотря на свою молодость, психоаналитическая характерология совершенно необходима для развития этической теории. Понятия добродетели и порока, с которыми имеет дело традиционная этика, поневоле должны оставаться неясными и путанными, ибо зачастую одним и тем же словом обозначают совершенно разные, а порой противоположные поступки. Преодолеть эту неадекватность можно, только если они будут рассматриваться в связи (и на фоне) с типом характера человека, о котором утверждается, что он либо добродетельный, либо порочный. Добродетель, рассматриваемая независимо от типа характера, может на деле оказаться лишенной истинного ценностного содержания (как, например, смещение, возникающее под давлением страха или в качестве реакции на подавление высокомерия). Так же и порок может быть оценен совсем иначе, если рассматривать его в рамках характера субъекта (к примеру, высокомерие, надменность могут быть проявлением чувства несостоятельности и неуверенности). Эти соображения имеют непосредственное отношение к этике. Предметом этики является именно характер, и только с точки зрения типа характера как целого можно высказать общезначимые этические суждения по поводу отдельных черт и поступков. Добродетельный или порочный характер, а не отдельные добродетели или пороки – вот истинный предмет науки этики.

Не менее важно для этики понятие бессознательной мотивации. Хотя это понятие, в общей форме, восходит к Лейбницу и Спинозе, Фрейд был первым, кто приступил к систематическому эмпирическому исследованию бессознательных стремлений, заложив тем самым основы теории человеческой мотивации. Таким образом, понятие бессознательной мотивации открыло новые возможности этических высказываний. Не только «низменное», как отметил Фрейд, «но и возвышенное в Ego может быть проявление бессознательного», являясь сильнейшим мотивом различных поступков; вот почему этика не может игнорировать изучение бессознательного.

Хотя психоанализ располагает немалыми возможностями для изучения формирования ценностных суждений и мотиваций, Фрейд и его школа не воспользовались ими для углубленного изучения этических проблем.

Фрейд не касался специально этических ценностей, соотнесенность с ними все-таки подразумевалась: прегенитальная ориентация характеризуется такими чертами личности, как жадность, зависимость, стремление к скупости, тогда как генитальная ориентация характеризуется продуктивным, зрелым характером, более высоким в этическом отношении. Таким образом, характерология Фрейда подразумевает, что добродетель является естественной целью человеческого развития. Это развитие может блокироваться различными и преимущественно внешними обстоятельствами, что может привести к формированию невротического характера. Нормальное же развитие сопровождается развитием зрелого, самостоятельного и творческого характера, способного к труду и любви; и тогда, в конечном счете, оказывается, что согласно Фрейду, здоровье и добродетель – одно и то же.

4.ПСИХОАНАЛИЗ КАК МЕТОД ОБЪЯСНЕНИЯ И ПОНИМАНИЯ

СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССОВ.

Каждый крупный социальный мыслитель мыслит в своей особой тональности, глубоко разрабатывая лишь одну точку зрения. Точка зрения Фрейда представляет общество как невидимую, бессознательную реальность, дающую о себе знать через «Симптомы» - индивидуальные и коллективные. В этой живой реальности ежедневно и ежечасно сталкиваются и сочетаются психические силы инстинктов, влечений, структурных элементов личности, различных проективных образований.

Общий объяснительный принцип психоанализа состоит в том, чтобы показать, каким образом комбинации и столкновения психических сил рождают социо-культурные явления. Психика как бы проецируется на «социальный экран». Влечения, чувства, образы – персонифицируются в различных социальных учреждениях и личностях выдающихся людей. Здесь кроется одна из загадок психоанализа: механицизм, физикализм, которые господствуют у Фрейда, когда он исследует психические механизмы, сменяются символизмом и мифологией, через эти механизмы старается объяснить явления и процессы в культуре.

Фрейд, принимая близко к сердцу заботы, тревоги своей эпохи, пытался осмыслить их на языке психоанализа и, таким образом, выходил на самый высокий уровень социальных обобщений, высказываясь о природе социальной реальности, социальных связей, структуре и эволюции общества, функциях культуры, роли иррациональных механизмов в поддержании социального порядка, соотношении личных и общественных интересов и многом другом.

5.ЛЕЧЕНИЕ ИСТЕРИИ – КЛЮЧ К ПОНИМАНИЮ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО.

В середине века истерию объясняли «вселением беса». Бес «держит», ведет, сбивает с толку. Немало женщин-истеричек, объявленных ведьмами, сгорело на кострах XI-XIV веках. В Новое Время, когда «право на болезнь» такого рода было признано, к истерии стали относиться как к симуляции или считали ее результатом самовнушения.

Трудность лечения истерии состоит в том, что врачу первоначально не известны не причина вытеснения, не смысловая связь между вытесненным лечением и симптомом. Симптом может быть значительно удален от репрессированной функции. Кроме того – структура психического бессознательного у разных людей – неодинакова, отдельные органы представлены в ней с разной силой и по-разному ассоциированы. Все это нужно учитывать психоаналитику, когда он ищет причину истерии.

5.1. Метод свободных ассоциаций.

Неправильно было бы думать, что психоаналитик, побуждая пациента к свободному ассоциированию, рассчитывает обязательно отыскать в его памяти сильное болезненное переживание. Психоаналитик исходит как раз из того, что переживание не состоялось из-за сопротивления, оказанного ему моральной цензурой, в результате чего и возник симптом. Импульс, который должен был вызвать переживание едва лишь вступив на порог сознания, сразу был отвергнут, вытеснен. В бессознательном он подключился к легализованным механизмам разрядки и стал, таким образом, нарушителем порядка. Задача психоаналитика – заставить пациента осознать и отреагировать вытесненный импульс «задним числом».

Важный вклад метода свободных ассоциаций в теории личности, недостаточно оцененный, впрочем, самим Фрейдом, состоял в открытии роли языка в структурировании бессознательного. Ведь именно с помощью слова, логического рассуждения врачу удается «выправить» цепь событий в память пациента, вернуть переживанием их истинное значение.

Метод свободных ассоциаций был развитием и углублением «катартического» метода Брейера (катарсис – очищение). Гипноз заменялся при этом эмоционально-насыщенным общением, нравственным воздействием врача на больного. Катарсис достигался как за счет высвобождения импульсов, так и за счет активизации высших духовно-нравственных инстанций психики, перевода вытесненного в план общечеловеческих ценностей.

5.2. Катарсис.

Катарсис – не только медицинский, но нравственно-эстетический феномен. Вообще говоря, истерия, ее возникновение, симптоматика и лечение, демонстрируют, как бы в укрупненном масштабе, нормальные психические функции. Вытеснение происходит у каждого человека довольно часто, особенно в тех случаях, когда труд или быт включают в себя работу с людьми. Нормальное поведение, нормальная психика не лишены аномалий, ошибок, специфических для каждого человека и в некоторых случаях даже полезных, помогающих адаптации. «Микрокатарсис» присутствует почти в каждом акте общения, особенно, в дружеском, откровенном разговоре. Зритель испытывает катарсис в театре, верующий – в храме. Катарсис не только очищает, но и наполняет душу переживанием высоких чувств. Через цепь малых, повседневных катарсисов происходит развитие личности, приспособление людей друг к другу. Психоаналитическое лечение истерии можно рассматривать также и как метод изучения здоровой психики, основных ее механизмов.

ТОЛКОВАНИЕ СНОВИДЕНИЙ

После открытия метода свободных ассоциаций проблемы лечения все больше отходят для Фрейда на второй план по сравнению с интересом к исследованию бессознательного. Арсенал метод исследования постепенно пополняются. Толкование сновидений Фрейд называет «королевской дорогой» к бессознательному, «областью, в которой всякий психоаналитик должен получить свое образование».

Толкование сновидений – высоко ценимое в древности, многократно осмеянное и, казалось бы, совершенно устаревшее искусство, - привлекло внимание Фрейда потому, что многие больные вместо требуемых от них воспоминаний рассказывали свои сны. Обсуждение снов с врачом давало не редко оздоровляющий эффект. Позже Фрейд стал специально просить пациентов рассказывать сны. Он начал анализировать и собственные сновидения, проверяя таким образом гипотезу о вытеснении и других бессознательных механизмов. Книга Фрейда «Толкование сновидений», вышедшая в 1900 году, считается наиболее фундаментальной в ряду работ о бессознательном. С нее начинается история теоретического психоанализа. Ведь именно в ней был обоснован тезис о скрытом смысле психических явлений, которые раньше считались бессмысленными. К сновидениям в этом ряду позже были присоединены оговорки, ошибки, забывания, непреднамеренные действия.

Главный тезис теории сновидений гласит, что сновидение есть осуществление желания. Сновидение говорит о будущем, но воспроизводит прошлое и в этом его сходство с невротическим симптомом. В обоих случаях закрыт путь к прямому осуществлению желания и оно выражается в замаскированном, зашифрованном виде. Работа психоаналитика по его дешифровке должна быть противоположна работе сновидения.

Сновидение выступает как пограничное явление. С одной стороны – это необходимый момент нормальной душевной жизни. С другой стороны, оно напоминает продукты распавшейся психики душевнобольных. Ни психологи, ни психиатры не интересовались сновидением как особой психической функцией. Психологии сна, подобной, скажем, психологии мышления, памяти, восприятия – не существует и до сих пор. Толкование сновидений служит хорошим средством реконструкции биографии, выявления черт характера. Сны смотрятся легко, без усилия, с захватывающим интересом. В них не заметно действия сопротивления. Иногда во сне можно припомнить или понять то, что днем, наяву упорно не осознается. Все это говорит о том, что во сне активизируется бессознательное. Сны маленьких детей легко объяснимы. В них обычно исполняются желания, которые днем не нашли удовлетворения. Сновидения взрослых, оказавшихся в экстремальных условиях, также приближены к действительности, Известно много случаев, когда голодавшие люди наслаждались во сне грандиозными пирами, курильщики, лишенные папиросы, выдели горы табака. Тому, кто ел за ужином острую пищу, вызывающую жажду легко может приснится, что но пьет. Но большая часть сновидений состоит из странных, фантастических образов, изобилующих деталями, с трудом поддающимся расшифровке. Сложность и искаженность содержания сновидений Фрейд объясняет «цензурой», которая, хотя и ослаблена, продолжает действовать во сне, вызывая в нем пропуски, смещения, сгущения образов.

Сновидения трактуются Фрейдом как форма ежесуточной психотерапией. С их помощью изживаются порождаемая жизнью поражения и конфликты. Сон напоминает регрессию – свободное течение ассоциаций – от последнего случайного впечатления – к ранним и стержневым психическим комплексам. Работа сна состоит, с одной стороны, в «обходе цензуры», снятия сопротивлений, а с другой, в выработке фантазий « на тему» вытесненного желания. Мысли во сне переводятся в образы, а реальные отношения выступают в виде символических. Истолкование сна состоит в расшифровке символов на основе того «языка», который выработался у данного конкретного человека. К «сонникам», раскрывающим якобы символику сновидений, Фрейд относился отрицательно.

Психоаналитик должен рассматривать каждый элемент сновидения как самостоятельный, пренебрегая до известной степени их последовательностью. Любопытно, что и сознание, и бессознательное во сне действует с удвоенной энергией, как бы наслаждаясь отсутствием обычно разделяющего их барьера. Во сне реалистические картины выглядят особенно богатыми: из глубины памяти всплывают эпизоды, казалось бы, давно забытые. Но в то же время сон поражает буйной фантазией, образами, которые ни в каком опыте не встречались.

При тяжелом неврозе часто повторяется один и тот же сон. Течение образов развертывается вплоть до ситуации, вызывающей ужас. Но ресурса защитных

сил не хватает, чтобы совладеть с впечатлением. Человек в страхе просыпается. Невроз прогрессирует, сметая остатки защитных механизмов и человек уже боится самого сна. В таких случаях требуется специальное лечение.

Нежелание ученых исследовать сновидения Фрейда объясняет нелепым аморальным их содержанием. Во сне свободное от эротических уз «Я» идет навстречу влечениям, беспрепятственно выбирает объекты любви и ненависти, не считаясь с нормами культуры.

Итак, сновидения, по Фрейду – вовсе не патологическое и экзотическое, но вполне здоровое и нормальное явление психической жизни. Оно восстанавливает психическое равновесие, перерабатывает болезнетворные «дневные остатки», поддерживает преемственность и само идентичность личности на протяжении всей жизни. При этом именно сновидение в наиболее полной и отчетливой форме представляет бессознательное. Сновидение есть не только звено индивидуального психического процесса, но и коллективного исторического культуротворчества. Из признаний Гете, Гельмгольца, Пушкина, Менделеева и других высокоодаренных натур мы знаем, что многие идеи и образы приходили к ним во сне или в минуты вдохновения почти в готовом виде. Сны играли важную роль в формировании религий и мифов. Конечно, сновидение всегда проистекает из прошлого. Но, рисуя осуществление желания, оно переносит нас в будущее, правдоподобно воспроизводя все те условия, при которых желание могло бы осуществляться.

7. ПСИХОПАТОЛОГИЯ ОБЫДЕННОЙ ЖИЗНИ.

Следующий шаг в изучении бессознательного Фрейд сделал, обратив внимание на аномальные, но распространенные в повседневной жизни случаи забываний, ошибок, описок, оговорок, непреднамеренных действий и «самокалечения». Повторяемость, типичность этих явлений, говорят о том, что в них проявляются какие-то устойчивые намерения бессознательного.

Забываются не только неприятные образы, но также яркие, радостные события, если воспоминание о них может вызвать чувство вины или конфликта с окружающей действительностью. Многие психологи до Фрейда рассматривали забывания как естественный процесс, не требующий специального объяснения, или удовлетворялись ссылками на «усталость», «слабую память», «рассеянность». Фрейд исходя «Закона сохранения» и принципа психологического детерминизма стремится выяснить причину каждого конкретного забывания и обнаруживает, что в качестве таковой могут выступать чувства вины, угрызения совести, страх и т.п. Можно сказать, что забывание объясняется тайным желанием забыть. Мы забываем номер телефона, по которому не хочется звонить, имя человека, с которым связаны какие-то заботы и осложнения.

7.1. Забывание

Забывание или вытеснение – есть механизм защиты, который представлялся Фрейду главным принципом работы психики. Однако ясно, что если бы забывалось все неприятное, тревожащее и помнилось только приятное, это бы нарушило контакт человека с миром и, в конечном итоге, привело бы к умственному расстройству и увеличению страданий. Поэтому должны существовать психические инстанции, препятствующие вытеснению и требующие принимать страдания, как должное. Это – «Я» («эго») и «Сверх-Я» («Супер-эго»). В отличие от «Оно» («Ид»), которое действует по принципу удовольствия (хочу – не хочу), «Я» и «Сверх-Я» должны удерживать в памяти материал, безотносительно к его «эмоциональной окраске».

Предлагаемая Фрейдом модель личности («Я» - «Оно» - «Сверх-Я») вместе с теорией вытеснения объясняет избирательность и направленность запоминания. Легкость и прочность запоминания зависят от значимости информации для человека. Память разрушается под влиянием рег4улярно испытываемых, постыдных, конфликтных переживаний.

Анализ забываний и других аномалий обыденной жизни – несомненная заслуга Фрейда. Но его концепция не бесспорна. Главное возражение против нее в том, что процессы концентрации и рассеивания информации, а, следовательно, процессы припоминания и забывания, синтез и распад продуктов психической жизни, по крайней мере, равновероятны, равновозможны. Способность помнить и способность забывать – необходимые компоненты душевного здоровья. Иногда усилия необходимы, чтобы вспомнить, а иногда - чтобы забыть.

Анализируя оговорки, Фрейд обнаруживает и здесь механизмы смещения, сгущение, символизации, действующие через посредство смысловых ассоциаций, игры слов.

Несчастные случаи, связанные с самокалечением и приводящие иногда к гибели человека, Фрейд рассматривает, как проявление карающей функции «Сверх-Я», совести.

Душевное здоровье состоит в уравновешенности и сбалансированности психических процессов, и основных структурных элементов психики: сознание и бессознательного, «Я», «Оно» и «Сверх-Я». Здоровый человек владеет своим психологическим аппаратом. Он способен удерживать механизмы защиты под контролем сознания. Важный компонент психического здоровья, по Фрейду, - способность к сознательной переработке впечатлений, то есть доминирование «Я» над «Оно».

Из психоаналитического метода следует признание известных прав бессознательного и прав «Оно», которые не должны ущемляться сознанием «Я» и «Сверх-Я». Человек должен стараться быть в хороших отношениях со своим бессознанием.

7.2. Три структуры психического развития:

«супер-эго» (я – идеал) в совокупности. (Например: совесть, нравственные понятия…, социопаты не имеют «супер-эго» (вор)); регулирует и «эго» и «ид»;

«эго» сознание. Удерживает импульсы «ид» и в тоже время контролирует «супер-эго». Основы функции «эго» - функция контроля и инстинкта т.е. функция контроля «ид». Способность различать все это у ребенка слаба. Наличие опыта зависит от воспитания, родителями…(например: это можно – это нельзя; это хорошо – это плохо – т.е. косвенная регуляция «о мире» идет от родителей). Все это переходит в «супер-эго» ;

«ид» - это бессознательное, инстинкт у ребенка. «Ид» - только удовольствие. (Если «эго» снял контроль над «ид» получается срыв, например, пьяный человек). У «ид» два инстинкта: главный инстинкт – предмет удовольствия; второй инстинкт – инстинкт смерти, разрушения, т.е. стремление к избежанию опасности, стремление избежать наказания.

Невроз – менее тяжелое психическое расстройство чем психоз. Психоз различен. «Ид» захватывает контроль над личностью вырываясь из «эго», т.е. человек становится невменяемым.

Пограничное состояние – неустойчивое равновесие между неврозом и психозом.)

8. БЕССОЗНАТЕЛЬНЫЕ МЕХАНИЗМЫ ПСИХИКИ

Используя метод свободных ассоциаций Фрейд открывает важнейшие механизмы работы психики: вытеснение, регрессию, сопротивление, перенос, рационализацию, проекцию и другие. Позже, обратив внимание на разного рода «паранормальные» явления в быту – забывания, оговорки, описки, утерю и порчу вещей, самокалечение, он углубляет понимание бессознательных механизмов и добавляет к ним новые. Особенно богатый «урожай» сведений о бессознательном был получен при анализе сновидений, которые Фрейд назвал «королевской дорогой» к бессознательному. В дальнейшем исследование почти любой области культуры приводило к выявлению новых бессознательных механизмов.

Преимущественная ориентация психики во времени зависит от возраста, культуры, ситуации и многих других вещей. Однако Фрейд считал психику изначально регрессивной.

8.1. Регрессия.

Регрессия – одно из самых употребительных в психоанализе понятий и смысл его – не однозначный. Это, во-первых, переход от «вторичных», сознательных форм психической активности к первичным, бессознательным, инстинктивным. Во-вторых, от сложных – к упрощенным, детским способам рассуждения или возращения к изжитым, пройденным стадиям развития. В-третьих, это оживленное, заинтересованное стремление выразить с помощью слов, образов, жестов скрытое не артикулированное содержание психики. В-четвертых, возврат либидо, сексуального инстинкта к первичным, самым ранним его объектам. (Н-р: Регрессия группового сознания проявляется в озверении толпы, охваченной паникой или жаждой мести. Причиной инд. регрессий, которые нередко становятся источником невроза, является война.) Благодаря регрессии психоаналитик имеет доступ к прошлому пациента.

8.2. Сопротивление.

Второй бессознательный механизм – сопротивление. Оно проявляется в словах, поступках, эмоциях, которые мешают пациенту проникнуть в собственное бессознательное. Воспоминания располагаются «кругами» вокруг глубинного «ядра» личности. Чем ближе к ядру мы подходим, тем сильнее сопротивление. Постоянно наталкиваясь на сопротивление при подходе к определенной теме, можно догадаться, что скрывает пациент. Врач выстраивает гипотезу об истинном переживании, которое должно было иметь место, но было вытеснено «с порога» сознания.

Сопротивление бывает обусловлено «удаленностью» воспоминаний от той ситуации, в которой ощущает себя человек. Подобно регрессии, сопротивление может быть массовым. Не только личность, но также нация, сословие, политическая партия часто настаивает на своей непогрешимости и сопротивляются любой попытке усомниться в правильности их мыслей и действий. Когда-то интеллигенция сопротивлялась теории Дарвина, а церковь – теории Коперника.

8.3. Вытеснение.

Вытеснением называется механизм, посредством которого субъект старается устранить из сознания или удержать в бессознательном мысли, образы и желания, сознание которых обнажает внутренний конфликт и приносит чувство неудовлетворенности. Частично вытеснение совпадает с сопротивлением, с «защитой», но оно более универсально, потому что мы сначала «вытисняем» нечто, а потом «сопротивляемся» его сознанию.

Вытеснение у Фрейда не сводится к защите от неприятного. Это – фундаментальный психический механизм. Фрейд говорит о трех стадиях вытеснения. Первая – случайное, непроизвольное «ускользание» из сознательной сферы знаков и символов отвергаемого содержания. «Первовытеснение» формирует бессознательное ядро личности, как полюс притяжения разнообразных психических содержаний. Вторая стадия – «вытаскивание» из сознания все новых желаний, смыслов, которые ассоциативно связаны с вытесненным материалом и не имеют опоры в сознании. И третья стадия – сопротивление воспоминанию вытесненного, а также его самопроизвольный возврат в виде компенсаторных симптомов – сновидений, ошибочных действий. Судьба вытесненных элементов различна. Некоторые из них разрастаются, оставаясь в бессознательном, другие вырываются в сознание в виде невротических симптомов или становясь постоянным источником творческих озарений.

8.4. Трансфер.

В процессе психоаналитического лечения был открыт механизм «переноса», называемого также «трансфером». Трансфер – это процесс, посредством которого бессознательные влечения и установки переносятся с одного объекта на другой. Особенно важен перенос установившихся в детстве привязанностей, отношений с родителями, родительских образов на лиц, имеющих власть и занимающих высокое социальное положение.

Перенос, как и другие механизмы, действует как в норме, так и в патологии.

9. СИСТЕМА ПСИХОАНАЛИЗА

9.1. Три точки зрения.

Психоанализ рассматривает душевную жизнь с трех точек зрения:

динамической;

топической (учение о структуре душевной жизни);

экономической.

С топической точки зрения Фрейд различает три сферы психики:

сознательное;

предсознательное;

бессознательное.

Сознательное (Bw) имеет свойство переживания.

Предсознательное (Vdw) – это скрытое (латентное) бессознательное, потенциально сознательное: может проникнуть в сознание, т.е. имеет способность сознания.

Бессознательное (Udw) – это вытесненная бессознательная психика, не обладает способностью проникнуть в сознание: это может только представитель вытесненной бессознательной психики.

Бессознательное – это место сосредоточения влечений, все вытесненное из сознания как недопустимое по своей природе. В системе бессознательного нет отрицания, сомнения, различных степеней достоверности. Ее процессы находятся вне времени, они подчинены принципу наслаждения, для них не имеет значения критерий реальности. В этой системе отсутствует противоречие, она существует в форме представлений, не облекается в речь.

Экономическая точка зрения на деятельности психического аппарата принимает во внимание количественную сторону, подход к душевной жизни с точки зрения траты энергии. Психоанализ предполагает, что влечения заряжены определенным количеством энергии, которая создает напряжение в организме, сопровождаемое неудовольствием, страданием. Под влиянием биологических тенденций к снижению возбуждения организм стремится освободится от страдания, снизить напряжение (различными путями – путем освобождения от идущих извне раздражений, удовлетворения идущих изнутри), чтобы добиться снижения тонуса возбуждения и испытать чувство удовольствия. Таким образом, течение душевных процессов автоматически регулируется принципом удовольствия – страдания (принцип удовольствия), причем страдание соотносится с ростом напряжения, возбуждения, а удовольствие с его спадом. Задача душевного аппарата с экономической точки зрения заключается в том, чтобы справиться с действующим в душевном аппарате количеством возбуждения и не допустить его до полного застоя.

В описании структуры душевной жизни как состоящей из сознания и двух систем бессознательного – предсознательного и собственно бессознательного и цензурой между ними – необходимо ввести изменения, если применить динамическую точку зрения. Если в описательном смысле существует двоякое бессознательное, то в динамическом – только одно: то, что вытеснено и не может быть сознательным. В дальнейшем эта топография душевного аппарата была преобразована. В окончательном варианте психическая сфера разделялась на три образования: «Я», «Сверх – Я», «Оно». Индивидуум представляется как бессознательное «Оно», которое поверхностно охвачено «Я». Здесь собираются все влечения. Понимание Фрейдом влечений менялось. В окончательном варианте психоанализа различаются:

сексуальные влечения – подчиняются принципу удовольствия;

инстинкт самосохранения – влечения «Я» - подчиняется принципу реальности.

Те и другие объединяются в группу влечений к жизни (эрос). Другим влечением является влечение к смерти, к разрушению. «Оно» - область бессознательного, играет самую важную роль в структуре личности. «Оно» - движущая сила поведения: источник энергии, мощное мотивационное начало. «Я» - это поверхностный слой душевного аппарата. Называется сознанием. Соизмеряет деятельность «Оно» с принципом реальности. «Сверх-Я» направлено против «Оно», выражает систему требований «Я». Имеет «двойное лицо»: включает систему идеалов (идеальное «Я») и запреты. Это критическая инстанция, посредник между «Оно» и «Я». В целом совокупность моральных, этических тенденций Фрейд называет «Сверх-Я», идеалом и совестью. «Сверх-Я» является представителем морального ограничения и стремления к совершенству. Это надзиратель, критик, продолжает в личности ту функцию, которую выполнял родитель и воспитатель в первом периоде жизни индивида. Эта часть в структуре личности относится к бессознательному.

Учение З.Фрейда с момента его возникновения и до настоящего времени вызывает неослабевающий интерес, но получает при этом неоднозначную оценку. В «Автобиографии» Фрейд с уверенностью утверждал: «Уже не может быть сомнений в том, что психоанализ будет продолжать существовать, он доказывает свою способность выступать и развиваться и как отрасль знания, и как терапевтическая методика». Интерес к психоанализу объясняется реальностью его центральной проблемы – бессознательного, исследуемой к тому же не в лаборатории, а в конкретных жизненных ситуациях.

В психоанализе происходит биологизация и натурализация психики человека. Сущность человека составляет темное Оно. Человек рассматривается как природное существо, наполненное влечениями. Влечения лежат в основе поведения человека, неврозы также объясняются из влечений. Фрейд заменил реальные движущие силы исторического процесса и войн идеей природной склонности человека к агрессии к деструкции. Именно противоречия, научно не обоснованные утверждения, граничащие с вымыслом, встретили критику даже приверженцев Фрейда – Юнга, Адлера, Хорни, Фромма, выступивших с модификациями учения о бессознательном в психоанализе.

10. Альфред Адлер (1870-1937).

Альфред Адлер в 20-30-е годы был едва ли не самым популярным после Фрейда человеком в психоаналитическом движении. Австрийский психолог, врач – он создал вою версию психоанализа – индивидуальную психологию. В историю психоанализа Адлер вошел как автор «комплекса неполноценности».

Адлер «развернул» психоанализ в сторону социально-педагогической проблематики. Как и Фрейд. Адлер опирался, в основном, на медицинский, клинический опыт и был поверхностно знаком с философией и гуманитарными науками. Это предопределило упрощенность и наивность многих его взглядов.

10.1. АДЛЕРОВСКАЯ КРИТИКА ФРЕЙДА И ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВЫ ПСИХОАНАЛИЗА.

Адлер не был философом, теоретиком по складу ума. Но он один из первых почувствовал, что психоанализ не имеет твердых мировоззренческих оснований, содержит немало внутренних противоречий и держится во многом на авторитете своего основателя. Адлер выступил с критикой «Сексуальной теории» Фрейда, расценивая ее как биологизаторскую. Он утверждал, что Фрейд недооценивает сознание, придавая слишком много значения бессознательной сфере. Указывал на двусмысленность основополагающих понятий психоанализа: «Если вы спрашиваете, откуда берется вытеснение, вам говорят – от цивилизации, а если вы хотите узнать, почему возникла цивилизация, вам ответят – от вытеснения». Адлер, как мы видим, обвиняет Фрейда в использовании «порочного круга» при доказательстве.

Сегодня можно было бы более обстоятельно ответить на этот вопрос, согласившись, в частности, на теорию стресса Ганса Селье и гипотезу Б.Ф.Поршнева о «срывных реакциях». Суть последней заключается в том, что первые мощные вытеснения возникли в результате воздействия на человека не культурных, а природных факторов.

Основная особенность психоанализа, привлекавшая к нему многих мыслящих людей, даже если они небыли согласны с Фрейдом, состояла в новом видении личности, характера и судьбы человека. Это новое видение, с одной стороны, претендовало на строгую научность, с другой стороны – питалось романтическими настроениями, открывало перед каждым, приобщенным к психоанализу, огромную и непривычную свободу в душевном и духовно-культурном мире. Суть этого нового видения человека, которое возникло не при помощи какой-то выдумки, а на основе идей, уже витавших в воздухе, состояла в том, что личность не есть просто сумма черт характера, обусловленных обстоятельствами рождения, детства и специального окружения. Личность – динамическая система, в которой все связано со всем. Она глубоко укоренилась в своем прошлом, наделена мощной энергией, устремлена в будущее. Она не сводится к конгломерату привычек, одни из которых являются здоровыми, а другие – патологическими и безнравственными. Сколь бы противоречивыми и малозначительными ни казались отдельные поступки человека, черты характера, невротические отклонения, все они – проявления единого внутреннего «ядра» личности.

Поводом к открытию этого невидимого ядра послужила догадка гениального Брейера и Фрейда, опубликованная в их совместном отчете в 1896 году. Суть ее в том, что каждое невротическое расстройство «имеет смысл». Невротическая акцентуация, историческое «выпадение» какой-то функции, какого-то звена личности – все это значимые акты поведения, с помощью которых человек хочет достигнуть какой-нибудь цели или избавиться от страдания. Невротические поступки являются одновременно и необходимыми и свободно избираемыми.

Самое поразительное то, что не только невротик, но и обыкновенный человек чаще всего не знает истинных мотивов своего поведения, выдвигает вместо них «мнимые причины», «рационализации», с помощью которых он защищается от обидных, унизительных мыслей, разрушающих его мнение о самом себе. При этом истинные мотивы, вытесненные в бессознательное, прорываются то в тут, то там в замаскированной форме в поступках, эмоциональных реакциях, описках, забываниях, оговорках, фантазиях, сомнениях, «идеях фикс», отстаиваемых с особой настойчивостью. Через эти отклонения можно быстрее и легче проникнуть в ядро личности, чем через ее серьезные и взвешенные заявления. Наблюдения человека – нормального, не делавшего оплошностей, не открывающего своих пристрастий – характеризуют его как «всякого», «никакого», и мало дают для психолога и терапевта.

В психоанализе устраняется принятое в классической просветительной психологии деление психических функций на волю, разум и чувства. Утверждается, что всякая мысль есть одновременно чувство, наделенное волевым импульсом, что всякое желание способно рожать мысль, а всякая мысль питается каким-то желанием. Таковы были лишь некоторые новшества психоанализа. Фрейд ухватывался за те из них, которые больше соответствовали его личному опыту, той культуре и тем семейным отношениям, в которых он вырос. Всякий другой психоаналитик примеривал их на свой рост, свой вкус, переосмысливал, и отсюда рождались новые версии психоанализа.

Что во взглядах Фрейда было неприемлемо для Адлера, вызывало критику с его стороны?

Во-первых, абсолютизация и материализация бессознательного, которое, по мнению Адлера, имеет одинаковую природу. Бессознательное лишь часть сознания, неподвластная пониманию, невыразимая в ясных понятиях. Бессознательное, вопреки Фрейду, не противоречит устремленности сознания. Сознание и бессознательное, по Адлеру, соотносится на основе синергетики, как противоречащие по смыслу, но устремленные к единой цели, охватываемые единым «жизненным планом».

Во-вторых, Фрейд, опиравшийся естественнонаучную, позитивную парадигму, склонялся к тому, чтобы считать сознание и бессознательное, «Я» и «Оно» - вещами особого рода и устанавливал между ними причинно-следственные связи, подобные тем, какие существуют между явлениями природы. Однако, по мнению Адлера, в психической жизни действуют не причинно-следственные, а смысловые связи. «Сила слова» замещает в душе «энергию влечений». Таким образом механика души, как некоего «аппарата», разработанная Фрейдом, заменяется у Адлера гносеологией, интерпретацией мотивов поведения. Свобода и целеполагание важнее для Адлера, чем необходимость и причинность. Толкование человеком своих ощущений, представлений, фантазий – это и есть выход в бессознательное. Строго говоря, по Адлеру, никакого бессознательного не существует. Мы создаем его каждый раз сами, обнаруживая между идеями и образами новые смысловые связи, которые раньше не замечали. Не прошлое определяет наши поступки и мысли, а стремление к цели, формируемой нашим жизненным планом.

Понимание бессознательного, как «эвристической функции», «рабочей гипотезы» усилилось в последних работах Адлера.

При всей важности возражений Адлера против Фрейда, нельзя сказать, что он не прав. Проблемы детерминизма и телеологии, субстанциональности и феноменальности психики дискуссионны и вряд ли окончательно разрешимы в научном дискурсе.

Третье направление критики Адлером классического психоанализа связано с разработкой им «эго-психологии», то есть выяснением места сознательного «Я» в структуре личности. «Я» - это фокус всей жизненной конструкции личности, жизненного стиля. В понимании Адлера «Я» в значительной степени самодостаточно. Но как же в таком случае оценить степень адекватности внутреннего образа «Я» содержанию индивидуальной психики, реальному поведению? Адлер бы ответил, что надо искать социально- приемлемые интерпретации «Я» самим индивидом, не ставя вопроса о том, что собой представляет «Я» как таковое.

Адлер возражает против «пансексуализма» Фрейда. Сексуальное удовлетворение есть функция половых органов. Каждый орган имеет свое особое самоощущение. Фрейд отметил, что сексуальные стремления могут выражаться в фантазиях и сновидениях в несексуальных образах. Но, возражает ему Адлер, возможно и обратное. Несексуальные влечения и чувства, будь то голод, страх, социальное чувство, могут представлять предстать в сексуальных образах. Если для Фрейда различного рода социальные отношения: материнство, отцовство, братство, отношение к светской и духовной власти, супружество – выступает как модификация первичной сексуальности, то для Адлера, наоборот, некое первичное «социальное чувство» трансформируется в различные виды эмоциональных отношений и влечений, в том числе – и сексуальные. В этом вопросе, как и в ряде других, вряд ли можно однозначно согласиться и с Адлером, и с Фрейдом. Истина, скорее всего, лежит где-то посередине.

Более определенно можно выразить солидарность с Адлером, когда он критикует «эдипов комплекс» Фрейда. Тема ненависти, ревности к отцу и инцестуозного влечения к матери, несомненно, может присутствовать в сознании и бессознательном некоторых индивидов, как результат деформации семейных отношений, невротизма и агрессивности кого-либо из родителей, но очень трудно доказать, что эдипова «конфигурация» влечений универсальна. Скорее, можно утверждать, что в своих стремлениях к идентификации с отцом и матерью дети обоих полов стремятся как-то согласовать, примерить образы своих родителей и выдвигаемые ими требования. Они бывают травмированы, когда им предлагают идентифицировать себя с одним из родителей и отречься от другого. Если какая-нибудь болезненная, неуверенная в себе девушка хочет находится рядом с отцом, это просто есть стремление находить поддержку там, где она находила ее раньше – у отца, который всегда будет ее любить и защищать. Иное, чем у Фрейда, понимание структуры психики Адлером приводит его к иным методам терапии. Адлер не подозревал пациентов в попытках обмануть врача, навязать ему некую «рационализацию» вместо искреннего признания. Любовно- дружеские отношения, готовность обсуждать вместе с пациентом его проблемы на основе полного доверия, равноправия и дружеского участия представлялись Адлеру более подходящей основой для излечения неврозов, чем «дистанция по отношению к пациенту и отвлечение умствования по поводу его истинных мотивов». Терапия, по Адлеру, это продолжение воспитания там, где человек отклонился на ошибочный путь. Терапевт должен понять не отдельную причину психической травмы, а весь жизненный стиль пациента, его способ решать жизненные проблемы. Не столько внешняя причина служит источником психических отклонений, сколько неадаптированность человека к обществу и, как следствие, использование неподходящих «технологий» в общении с другими, а часто – отсутствие каких бы то ни было «технологий», то есть, коммуникативной культуры.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Психоанализ учит нас рассеивать мрак нашего незнания и овладевать этими управляющими нами грубыми силами. Однако, чтобы ими овладеть, их покорить, нужно научиться понимать их язык, понимать значение, смысл того, что они обнаруживают и показывают.

Таким образом, выясняется, что наше бессознательное, как примитивное, архаическое мышление, согласно биогенетическому закону, представляющее собой первоначальный стадий мироотношений человека, находится в непримиримом противоречии и во вражде с теми культурными ограничениями личности, которые делают ее социальной единицей, участником в культурном строительстве человека.

Отсюда следует, что те, у кого преобладает такое архаическое мышление, именно окажутся людьми наиболее анти или асоциальными.

Действительно, Фрейду удалось доказать, что мышление душевнобольных и невротиков, в большей или меньшей степени в необщественных, отличается как раз такими чертами, которые сближают их с примитивными людьми.

Фрейду удалось доказать, что сумеречным состояниям (припадки у истериков) соответствуют те процессы, которые наблюдаются у здоровых людей в их сновидениях, и старое предположение, высказанное целым рядом выдающихся психопатологов в родстве состояний сна с болезненными явлениями в области психики, нашло свое научное подтверждение.

Ближайшее ознакомление с процессами сновидений обнаружило, во-первых, что мышление во сне отличается особенностями так называемого примитивного мышления, символического мышления, к которому нормальный человек обращается в жизни в исключительно редких случаях.

Если практическое повседневное отношение к снам и к истерии может успокоиться на таком распознавании, не делающем ему чести, то наука, для которой нет ничего глупого или умного, должна все обратить в предмет своего исследования, тщательно наблюдать то, что для ненаучного, некритического ума так ясно и так просто разрешимо.

Наука, пользуясь психоанализом, стала изучать эти «глупости» и обнаружила в них много ценного и важного, такого, что проливает свет на очень многие явления, остававшиеся до сих пор загадочными или малозначительными.

Поскольку психоанализ исходит из этого примитивного, символического мышления, - он оперирует с такими явлениями, от которых точные науки и естествознание отклонялись, не удостаивая их внимания. Ведь, действительно, явления, выражающиеся в форме символического мышления, требуют перевода своего на обычный язык понятий, причем они теряют в этом процессе перевода столько, сколько, например, теряет художественное литературное произведение в простой безыскусственной передаче; при этом в сущности от первоначального произведения не остается ничего, кроме весьма незначительного содержания, вызывающего удивление перед тем, как такая фабула или сюжет могли вызвать в нас какое-либо переживание, таким оно представляется бледным и незначительным в передаче.