Этические проблемы сексологии и сексопатологи

Этические проблемы сексологии и сексопатологии

      Постановка проблемы

      В 80-х годах XX века среди медицинских дисциплин прочное место занимают сексопатология и сексология. Их формирование было обусловлено двумя основными факторами. Во-первых, развитием медицинского знания - физиологии половых систем, психоаналитической медицины, эндокринологии и нейроэндокринологии, медицинской генетики. Во-вторых, принципиальными изменениями в морально-мировоззренческих ориентациях европейской культуры последнего столетия. Сексопатолог К.Имелинский пишет: "Длительное неприятие сексуальности человека и понимание ее как "чего-то непристойного" тормозили изучение этой сферы человеческой жизни, а так же приводили к появлению многочисленных ошибочных взглядов, предрассудков и фиктивных суждений" [ 1 ].
      Переход от "неприятия", "угнетения" сексуальности к ее "освобождению" - не только условие возникновения и существования сексопатологии, но и одно из ее теоретических оснований. Основной принцип современной сексологии - принцип индивидуальных различий - базируется на признании относительности "нормативных" границ сексуального поведения. Альфред Кинзи, которого называют Колумбом сексологии, на основании огромного фактического материала констатировал существование широчайшего диапазона индивидуальных проявлений сексуальности человека. "Вариативный размах крайних проявлений сексуальности определяется цифрой 1:45000" [ 2 ]. Это означает, что "нормальное развитие человека характеризуется, в частности, многообразием индивидуальных способов достижения сексуального наслаждения, причем пути его разнообразны не только относительно проявлений, но и относительно влияний многочисленных факторов, которые не всегда осознаются человеком" [ 3 ].
      Для современной сексологии, основывающейся на "освобожденной сексуальности", характерно введение новых терапевтических методик. Среди них - использование в качестве средства лечения некоторых сексуальных расстройств "замещающих - внебрачных - партнеров". В данном случае проблема выбора между здоровьем пациента и соблюдением этических норм решается не в пользу последних.
      Условием "работы" подобных и других методик сексологии является преодоление традиционных этических норм и на уровне индивидуального сознания врача, и на уровне индивидуального сознания пациента, и на уровне общественного сознания. Действительно, в рамках современной сексологии врач, находящийся в границах традиционной нормативной модели, нередко сам становится источником ятрогенных травм; пациент с нетипичной сексуальностью и ортодоксальными моральными представлениями обречен на невротические расстройства; нетерпимость общественного мнения к отклонениям сексуального поведения, воспроизводя систему запретов, умножает страдания, связанные с сексуальностью.
      Сексологи приходят к выводу о необходимости формирования нового "сексуального сознания", обеспечивающего человеку "максимум наслаждения, глубокие и разнообразные переживания, обогащающие его личность" и укрепляющие его "связь" с другим человеком [ 4 ]. К.Имелинский констатирует: "В сферу интересов сексологии входят не только проблемы, связанные со здоровьем человека, но и проблемы, относящиеся к образу и смыслу его жизни" [ 5 ].
      Сексологи Д.Л.Буртянский, В.В.Кришталь, Г.В.Смирнов разделяют идею западных исследователей о введении в оборот понятия "сексуальное здоровье", которое наряду с другими параметрами включает в себя такие как "свободу от страха, чувства стыда и вины, ложных представлений и других психологических факторов, подавляющих сексуальную реакцию и нарушающих сексуальные взаимоотношения" [ 6 ].
      Состояние современной сексологии свидетельствует, что вопрос о норме и патологии сексуальности человека на уровне медицинской практики непосредственно связан с морально-мировоззренческим контекстом культуры. Преодолевая его сопротивление, медицинское знание пытается изменить смысл человеческой сексуальности.
      Последние международные документы свидетельствуют о том, что сексология успешно продвигается в этом направлении. Так, например, еще в 1965 и в 1975 годах одна из единиц психических расстройств Международной классификации болезней 8-го и 9-го Пересмотра определялась понятием "половые извращения", к которым были отнесены гомосексуализм, фетишизм, трансвестизм, эротомания и др. В этих документах понятие "половые извращения" отражало тот моральноправовой негативизм, который был исторической нормой для христианской европейской культуры вплоть до 80-х годов XX века. Ценностно-мировоззренческие сдвиги в современной культуре привели к признанию "еретических видов сексуальности". В 10-м Пересмотре Международной классификации болезней 1993 года понятие "половые извращения" отсутствует. Вместо него появляются термины "половое предпочтение", "сексуальная ориентация" и др. Эти изменения приводят к существенным структурным сдвигам не только в самом медицинском знании. Переориентация "нормативных моделей" неизбежно находит свое отражение в общественном сознании, трансформируя при этом не только нравы и моду, но даже закон и право. Некоторые исследователи полагают, что "наступает эра биовласти, когда царство нормы вытесняет царство закона". Ирония метаморфоз с человеческой сексуальностью "состоит в том, - полагает М.Фуко, - что нас заставляют поверить, что речь при этом идет о нашем освобождении" [ 7 ].
      Проблема освобождения сексуальности не может рассматриваться только как медицинская проблема. Сексуальность - одна их физиологических систем жизнеобеспечения человека. Но ее отличие от других жизнеобеспечивающих функций - пищеварения, сердечнососудистой деятельности, дыхательного аппарата и т.д. - заключается в том, что она непосредственно вплетена в моральные отношения практически любого общества. Более того, между сексуальностью и моралью существует тесная связь и взаимозависимость, от которой в значительной степени зависит как нравственное, психическое, физиологическое здоровье человека, так и благополучие культуры в целом. З.Фрейд полагал, что "общество не знает более страшной угрозы для своей культуры, чем высвобождение сексуальных влечений" [ 8 ]. Мораль всегда стояла на страже этого высвобождения, выполняя вполне определенную функцию в системе саморегуляции культуры. Об этом свидетельствует многовековой опыт человечества как на уровне морально-философского, медико-психологического знания, так и на уровне коллизий социального развития.

      История вопроса

      Европейская история пережила две сексуальные революции, т.е. два значительно длительных периода переоценки сексуальности человека и сексуальных отношений.
      Первый относится к эпохе распада Римской империи и формирования христианской культуры, второй - ко второй половине XX века.
      Исследователи античности отмечают в качестве одной из ее особенностей проникновение полового элемента во все сферы жизни (культ фаллоса, специфические половые божества, свободное проявление полового элемента в общественной жизни, литературе, искусстве). В "наивности разврата" заключалось одно из своеобразий античной культуры. "Относительно числа и изощренности различных видов половых сношений древний мир ни в чем не уступал новому времени или даже, быть может, превосходил его. Это видно по чрезвычайно обширному и до мелочей дифференцированному эротическому словарю греческого и латинского языков, послужившего основанием для всех эротических словарей современных культурных языков. И в этом также мы только подражатели и последователи древних..." [ 9 ]
      Половые извращения у греков и римлян И.Блох оценивает как "всеобщие антропологические явления - т.е. такие, которые встречаются повсюду и во все времена, независимо от культуры и вырождения" [ 10 ]. В то же время он и другие исследователи античности говорят о крайней интенсивности фактора половой распущенности и извращенности в позднем Риме. Полибий в "Истории" свидетельствовал: "Люди впадали в великий блуд и любостяжание, и роскошь и не женились, а если и женились, то не желали воспитывать родившихся детей". [ 11 ] Юстин писал об обычае выбрасывать детей. "Выбрасывать детей худо и потому еще, что их подбирают обычно развратные люди и выращивают (как девочек, так и мальчиков) исключительно для своих сексуальных развлечений. Многие римляне держали целые стада таких детей" [ 12 ]. Славою женщины считалось наличие большого числа мужчин-любовников. Целомудрие и добродетель оценивались как доказательство уродливости женщин. Примеры и свидетельства половой извращенности, царящей в эту эпоху, составили не один том. Исследователи античности неоднократно приходили к выводу, что кризис и гибель этой культуры были тесно связаны с духовно-нравственным вырождением, которое не в последнюю очередь определялось типом сексуальных отношений.
      Г.К.Честертон писал: "К несчастью античной цивилизации, для огромного большинства древних не было ничего на мистическом пути, кроме глухих природных сил - таких как пол, рост, смерть... Древние сочли половую жизнь простой и невинной -и все на свете простые вещи потеряли невинность. Половую жизнь нельзя приравнивать к таким простым занятиям, как сон или еда. Когда пол перестает быть слугой, он мгновенно становится деспотом. По той или иной причине он занимает особое, ни с чем не сравнимое место в человеческом естестве; никому еще не удалось обойтись без ограничения и очищения своей половой жизни". Характеризуя это время, он справедливо утверждал, что "христианство явилось в мир, чтобы исцелить его, и лечило единственно возможным способом - аскезой" [ 13 ]. Это исцеление и было первой сексуальной революцией в европейской истории. Г. Миллер в исследовании "Половая жизнь человечества" констатирует: "Прямо поразительно, сколько было сделано в этот период церковью для упорядочивания половой жизни, а через это - к оздоровлению общественного организма... Именно здесь сидела глубже всего и была всего упорнее болезнь века" [ 14 ].
      Христианство осуществляет принципиальное изменение смысла сексуальности. Сексуальность как вечно живое "животное в человеке" (Платон) становится проявлением "единомудрия и целомудрия" супругов. В таинстве брака сексуальность освящается и превращается в свидетельство любви, в "реальное вхождение в сферу бесконечного бытия", "в противоядие смертности" [ 15 ].
      Содержание сексуальной революции, которую на протяжении нескольких столетий осуществляло христианство, заключалось и в утверждении принципа моногамии, и в одухотворении отношений между мужчиной и женщиной, и в утверждении аскетизма как формы духовной свободы человека.
      Вторую сексуальную революцию, вернее контрреволюцию, европейская цивилизация переживает с середины XX века. Ее символическим началом можно считать выход в свет в 1953 году журнала "Плейбой". Сегодня уже можно говорить о ее реальных последствиях. Это - раннее начало половой жизни, увеличение числа половых партнеров, рост числа разводов, легализация гомосексуализма, нарастающая эпидемия СПИДа, распространение венерических заболеваний и изматывающая бездуховность. Для нее характерен негативизм по отношению к моральным ценностям христианства и обращение к язычеству как эталону понимания сексуальности. "Язычество оправдывает все варианты сексуальной любви и эротических наслаждений" - лейтмотив современной сексологии [ 16 ].
      Для современного сексуального либерализма характерна не только реставрация языческого смысла сексуальности как наслаждения, но и новое понимание сексуальности как средства поддержания здоровья, с выделением сексуальной функции как самостоятельного предмета исследования медицинского знания.
      В конце XIX - начале XX веков медицина собирает, описывает, систематизирует случаи патологической сексуальности, еще не отделяя себя от общепризнанных моральных ценностей. Типичным в этом отношении является исследование французского психиатра Б.Балля "Эротическое умопомешательство" (Харьков, 1887 г.) В традиционной психопатологии понимание болезни основывается на том, что поведение, соответствующее социальным нормам, определяется как здоровое и нормальное; поведение, отклоняющееся от социальной нормы - свидетельство психического расстройства. К началу XX века деятельность Рихарда фон Крафт-Эбинга (1840-1902), Магнуса Хирфельда (1868-1935), Иоганна Блоха (1872-1922), Хэлока Эллиса (1859-1939) формирует сексопатологию, которая становится основанием сексуального либерализма.
      Принципиальное значение в этот период имели исследования З.Фрейда. Его роль в становлении сексуального либерализма противоречива. С одной стороны, он - авторитет "пансексуализма", т.е. сведения всякой любви (любви-дружбы, любви к идеям, к человечеству в целом и т.п.) к сексуальной основе. С другой - налицо связь его исследований с традиционными моральными взглядами. Примером может послужить его известное опровержение общепринятой теории полового влечения. Согласно этой теории половое влечение проявляется только в зрелом возрасте, выражается в непреодолимой притягательности противоположных полов, цель которой - продолжение рода (через половое соединение). С точки зрения З.Фрейда, эта теория является "поэтической сказкой". Вместо нее он создает сексуальную теорию, в основе которой лежит новое понимание сексуальности. В чем оно заключается? Новое понимание сексуальности было связано с принципиальным разграничением сексуальности и продолжения рода. Сексуальность - это проявление не инстинкта продолжения рода, а проявление либидо, т.е. силы, влияющей на жизнь человека с момента его рождения до его смерти. Другими словами, сексуальность - это не состояние, а процесс становления человеческого существа, который предполагает для каждого индивида переход от ощущения "удовольствия от функционирования органов" у младенцев к разумному отношению к функции продолжения рода. "Функция либидо проделывает длительное развитие, прежде чем станет служить продолжению рода способом, называемым нормальным" [ 17 ].
      Психическое здоровье человека, по Фрейду, в значительной степени определяется тем, как осуществится этот процесс, насколько своевременно удастся преодолеть все его фазы. "Мы хотим поэтому прямо сказать, что для каждого отдельного сексуального стремления считаем возможным такое развитие, при котором отдельные его компоненты остаются на более ранних ступенях развития, тогда как другим удается достичь конечной цели" [ 18 ]. Таким образом, нарушение ритма, фазности этого процесса является причиной психоневрологических патологий. Если рассматривать жизнь человеческую как динамическую, становящуюся целостность, как исторический процесс, то логично сделать вывод, что христианство, освящающее сексуальность только как способ продолжения рода, по-видимому, и являет собой реализацию нормы в движении от состояния первобытной орды к миру высокой общечеловеческой культуры, аналогично тому, как подчинение сенсомоторной сексуальности функции продолжения рода - есть нормальное завершение становления личности. Фрейд пишет: "Поворотным пунктом развития становится подчинение всех сексуальных частных влечений примату гениталий и вместе с этим подчинение сексуальности функции продолжения рода" [ 19 ]. Сексуальные цели, не преследующие деторождение, считаются Фрейдом отклонениями, и в своем одномерном варианте ведут к патологии, требующей лечения. В этой позиции Фрейда заключается особенность его взглядов и его принципиальное отличие от современных сексуальных радикалов, которые не могут ему простить клинический подход к гомосексуализму.
      Сексопатология и сексология конца XX века принципиально разводит этико-социальные нормы и сексуальное поведение человека. Результатом этого разделения стало понятие "сексуальная девиация", которое означает "всякое отклонение от нормы в сексуальном поведении, независимо от его проявлений и характера, степени выраженности и этиологии" [ 20 ]. Целью же лечения сексуальной девиации становится "не освобождение от девиантной сексуальности, а высвобождение для девиантной сексуальности" [ 21 ]. В границах таких подходов этико-социальные нормы рассматриваются как патогенный фактор, стесняющий девиацию и приводящий к неврозам и сексуальным дисфункциям. Кроме того, все более укрепляется тенденция превращения собственно сексопатологии в сексологию, так как "классификация сексуальных девиаций вовсе не является перечнем болезней, но представляет собой систематику различных возможностей сексуального поведения" [ 22 ].
      Согласно классификации, предлагаемой К.Имелинским, все сексуальные девиации разделяются на две группы. Первая группа - это сексуальные отклонения, разделенные по объекту и способу реализации влечения. Вторая группа - собственно патологические сексуальные отклонения, к которым относятся все перечисленные выше, но в "прогрессирующих и импульсивных формах" [ 23 ].
      Метод К.Имелинского связан с отказом от ценностей традиционной морали, что превращает многочисленные виды сексуальной патологии в норму. Подобные принципы типичны для современной сексологии и сексопатологии. Нельзя не отметить, что многие из них противоречат установкам влиятельных направлений в медицинской психологии, психотерапии и психиатрии. К.Г.Юнг в "Тэвистокских лекциях" обращал внимание на то, что ценности культуры "являются важной психологической функцией. Для того, чтобы получить целостную картину мира, совершенно необходимо учитывать ценностный аспект. В противном случае вы попадете в беду" [ 24 ]. Далее, логотерапия - одно из влиятельных направлений современной психотерапии - определяет смысловое измерение личности как врожденный мотивационный элемент ее поведения и развития. При этом "смысл не субъективен", т.е. не может быть сведен к измерениям биологических или психологических характеристик человека. Естественно, поэтому, что целью, ценностью, "смыслом" не может быть "принцип наслаждения". Если же он им становится (что происходит в современной сексологии), то он начинает выполнять разрушающее психику действие. "Саморазрушающее свойство стремления к наслаждению лежит в основе многих сексуальных неврозов" [ 25 ].
      Возвратимся к авторитету аналитической психологии - К.Г.Юнгу. "Врач всегда должен помнить о том, что болезни - это просто нарушение нормальных процессов, а отнюдь не entia per se (самостоятельные сущности) со своей отличительной психологией. Similia similibus curantur (подобное лечат подобным) - эта замечательная истина старой медицины, и как всякая великая истина она легко может оказаться величайшим заблуждением. Медицинская психология должна следить за тем, как бы самой не принять патологическую форму" [ 26 ].
      К сожалению, эта опасность подстерегает современные сексологические теории. Предупреждение возможных последствий новых методик медико-психологического воздействия на человека - одна из задач биомедициской этики.

      Гомосексуализм как медицинское и социальное явление

      Примером переплетения медицинских и социальных проблем является современная тенденция легализации гомосексуализма. С января 1993 года вступил в силу 10-й Пересмотр Международной классификации болезней. Впервые за все время существования периодических пересмотров гомосексуализм был выведен из категории "болезни" и определен как "сексуальная ориентация", которая, согласно Примечанию, сама по себе не рассматривается даже в качестве расстройства. Вслед за этим, в апреле 1993 года, принимается новая редакция статьи 121 Уголовного Кодекса РФ, где впервые, вопреки многовековой традиции, отсутствовало положение об уголовной ответственности за мужеложество. В новом Уголовном Кодексе РФ, вступившем в силу с 1 января 1997 года, уголовная ответственность предусмотрена только за насильственные действия сексуального характера (статья 131). Известно, что еще в 1990 году Уголовный Кодекс относил гомосексуализм к "преступлениям против жизни, здоровья и достоинства личности". Еще в 1990 году медики квалифицировали гомосексуализм "как наиболее распространенное половое извращение". Каковы же основания происходящих изменений?
      Определяющим основанием является развитие медицинского знания. В течении многих веков гомосексуализм рассматривался как половое извращение, не являясь при этом предметом медицинского исследования. В первой половине XIX века начинает распространяться отношение к гомосексуализму не как к форме полового пресыщения, а как к патологическому явлению.
      Поставив вопрос о причинах гомосексуализма, медицинское знание отвечает на него, исходя из семи позиций. Первая, генетическая, согласно которой гомосексуализм - это наследственная патология; вторая, неврогенная, связывающая гомосексуализм с церебральными поражениями. С точки зрения эндокринного подхода, в основе гомосексуализма лежат эндокринные нарушения (например, опухоли коры надпочечников). Нейроэндокринная и внутриутробная модель объяснения выходит на уровень изменений гормональных процессов у формирующегося плода. Шестой, психоаналитический подход, объясняет гомосексуализм как следствие ранней фиксации на матери. Патологичность или инверсивность гомосексуализма у Фрейда не вызывала сомнения.
      "Клинический портрет гомосексуализма" до сих пор не могут ему простить многие современные сексуальные либералы. Седьмая позиция до последнего времени доминировала в отечественной психиатрии. Это условно-рефлекторная или дизонтогенетическая концепция гомосексуализма, согласно которой "извращение психо-сексуальных ориентаций формируется в постнатальном периоде под влиянием средовых (психосексуальных) факторов на патологически измененной почве или вследствие неблагоприятных воздействий" [ 27 ].
      П.Б.Ганнушкин в 1933 году писал: "Совершенно несомненно, что как правило у большинства людей до наступления половой зрелости половое влечение отличается большой неустойчивостью, особенно в отношении цели и объекта влечения. Параллельно с этим элементы нормального полового чувства постепенно атрофируются и замирают" [ 28 ].
      Практически все исследователи различают два вида гомосексуализма - активный (врожденный, "истинный") и пассивный (приобретенный, "средовой" или "культоральный"). Активный гомосексуализм составляет "стержневую группу", представленную от 1% до 4% у мужчин, и от 1% до 3% у женщин, которая воспроизводится с биологической необходимостью и является антропологической особенностью любой культуры, включая и древние. Степень же распространения гомосексуализма, т.е. рост показателей "приобретенных" гомосексуальных отклонений, напрямую зависит от культурных влияний, к которым относятся позитивные либеральные установки общества, "мода", негативизм по отношению к традиционной морали, основанной на Ветхом и Новом Завете и т.п.
      Формой оправдания гомосексуализма для многих исследователей является идеализация языческой сексуальности. Например, доктор Д.Д.Исаев констатирует наличие гомосексуальных связей у античных богов - между Зевсом и Ганимедом, Апполоном и Гиацинтом, Ахиллесом и Петроклом, Гераклом и Хиласом. Ставится родственный диагноз Зенону, Сократу, Платону, Александру Македонскому и др. Понятие "эрос" истолковывается как "символ... гомосексуальных союзов" [ 29 ]. Подобные изыскания не новы. И уже в 1909 году Г.Миллер в своем фундаментальном исследовании "Половая жизнь человечества" (СПб., 1909) изобличает подобные трактовки, как некорректные интерпретации заинтересованных лиц [ 30 ]. Наиболее убедительными в этом отношении являются следующие суждения Платона в "Законах": "Из-за влечения... женщин к женщинам и мужчин к мужчинам проистекают несметные беды как для отдельных людей, так и для государства... Подобные отношения нечестивы, богопротивны и... позорнее всего позорного... Кто же из людей решится все это возвести в закон?" [ 31 ].
      Отказ от уголовной наказуемости за мужеложество в современном законодательстве в значительной степени обусловлен мотивом "терпимости и гуманизма" по отношению к больным людям. Например, доктор И.М.Деревянко полагает: "Гомосексуализм - это клиническое проявление аномалий" [ 32 ]. При этом сам доктор приводит такую статистику: 60% от общего числа гомосексуалистов не ощущают себя больными, довольны своей гомосексуальной ориентацией и чувствуют себя весьма комфортно. И лишь 25% страдают, ощущают свою неполноценность и хотят излечиться, причем ощущение их неполноценности для многих специалистов обусловлено конфликтом с традиционной моралью.
      В англо-американской культуре подход несколько иной. За последние 30 лет основная тенденция решения этой проблемы сводится к оценке гомосексуализма как варианта нормы, что снимает вопрос о терапии. Интересно, что ряд отечественных специалистов занимает по этому вопросу непримиримую позицию: "С такой точки зрения мы не можем согласиться" [ 33 ].
      Отношение к гомосексуализму в европейской культуре прошло три стадии. На первой он воспринимался как вид извращения; на второй, в результате медикализации проблемы, как болезнь; и на третьей, современной, как норма. Причем одним из способов перехода со второй стадии на третью является отрицание норм и ценностей традиционной морали. Действительно, отказ от традиционной морали если не излечивает, то превращает многие виды сексуальной патологии, в том числе и гомосексуализм, в норму. Существующая биопсихологическая идентичность гомосексуалиста требует морально-мировоззренческой идентичности. Но при этом нельзя забывать о людях, для которых принципы традиционной морали - не отвлеченные и пустые идеи, но "образы и смыслы их жизни". В системе их миропонимания гомосексуализм - это олицетворение совершенной противоестественности, приводящее существование человечества как вида и на уровне рождаемости, и на уровне моральном к физической деградации. Для сторонников традиционной морали "стержневая группа" гомосексуалистов (пресловутые 4%), не ограниченная ни юридически, ни морально, представляет собой опасность и постоянный фактор риска совращения детей и молодежи.

      Религиозная оценка гомосексуализма

      Профессор, протоиерей В.Зеньковский в своей работе "На пороге зрелости" пишет: "Надо бояться того, что порок этот гораздо более распространен, чем думают... Важно охранять мальчиков от покушений на них со стороны извращенных людей старшего возраста..." [ 34 ].
      Библейская мораль на протяжении веков прочно и неизменно стоит на пути этой беды. В Книге "Левит" определяется: "И с мужчиной не ложись, как лежат с женщиной; мерзость это". "И человек, который ляжет с мужчиной, как лежат с женщиной, - мерзость сделали оба, смертью пусть будут умерщвлены, их кровь на них" (Лев. 18,22; 20,13).
      В Новом Завете в "Послании к римлянам" Апостол Павел описывает "нечестие и неправду человеков; подавляющих истину неправдою": "Подобно и мужчины, оставивши естественное употребление женского пала, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение. И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму - делать непотребства, Так - что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы" (Рим. 1, 27-31).
      Современная католическая Церковь осуждает гомосексуализм. Православные авторитеты утверждают: "Половые связи между лицами одного пола - аморальны" [ 35 ].

      Транссексуализм

      В начале 90-х годов отечественные специалисты вполне однозначно определяли транссексуализм как "половое извращение, ощущение принадлежности к противоположному полу" [ 36 ], или как "наиболее резко выраженную ядерную группу врожденного гомосексуализма" [ 37 ]. Эти определения соответствовали 9-му Пересмотру Международной классификации болезней 1975 года, в котором транссексуализм, наряду с гомосексуализмом, был отнесен к разделу "Половые извращения и нарушения".
      Во Введении к 10-му Пересмотру справедливо фиксируется, что в XX веке произошли существенные изменения в структуре патологии населения. Однако существенные изменения происходят и в понимании самой патологии. В 10-м Пересмотре четко дифференцируются "расстройства полового предпочтения" от "расстройств половой идентификации". К этим расстройствам и отнесен транссексуализм. Он определяется как "желание жить и быть принятым в качестве лица противоположного пола, обычно сочетающееся с чувством неадекватности или дискомфорта от своего анатомического пола и желанием получать гормональное и хирургическое лечение с целью сделать свое тело как можно более соответствующим избранному полу" [ 38 ].
      Среди факторов негативно-настороженного общественного отношения к транссексуалам ведущее место занимает восприятие транссексуализма как явления, близкого к тому, что принято называть "сексуальным извращением", т.е. недостаточно четкое различение собственно транссексуализма от гомосексуализма, гермафродизма, бисексуальности. Между перечисленными состояниями существует как связь, так и отличия. Гермафродизм - характеристика организма с признаками анатомо-физиологической двуполости, бисексуальность - характеристика личности с двуполой направленностью сексуальных влечений. Транссексуализм - это эмоционально-психическая характеристика личности, отрицающей свой биологический пол. В последние годы среди специалистов преобладает мнение, что к сексуальной извращенности это состояние меньше всего имеет отношение. Они считают, что ощущение себя "другим" возникает в детском возрасте, и, как правило, сопровождает становление сознания и самосознания. Транссексуал стремится к "восстановлению" пола хирургическим путем, в отличии, например, от гомосексуала, который, как правило, не допускает этой идеи.
      Стремление транссексуала привести строение своего тела в соответствие с психическим чувством половой принадлежности, т.е. желание получить хирургическое лечение, находит удовлетворение в современной медицинской практике. Транссексуальная хирургия - одно из новых ее направлений, которое стало отражением реальных изменений в морально-мировоззренческом и правовом сознании европейского человека. Медицинские разработки этого направления явились как бы медицинским средством обеспечения этих изменений, средством обслуживания прав пациента, в частности прав на изменение пола.
      Впервые операция по "коррекции пола" была произведена в 1951 году в Дании. В настоящее время и на Западе и в России производство подобных операций поставлено на поток. Например, по свидетельству доктора А.С.Акопяна, директора Центра репродукции человека, за последние пять лет в Центре было произведено около 200 подобных операций. Это число свидетельствует о том, что транссексуалы - немногочисленная группа пациентов. По статистике 1 из 100 000 человек обнаруживает признаки транссексуализма. Но несмотря на количественную незначительность, степень эмоционального воздействия явления транссексуализма на общественное сознание, по крайней мере об этом говорит современная пресса, весьма высока. С чем это связано?
      Сам термин "транссексуализм" был введен в 1954 году Г.Беньямином. Возникает вопрос: является ли это состояние принципиально новым, т.е. примером современных изменений в структуре патологии населения, или это явление уже было известно культуре? Исследования показывают, что не только было известно, но и много раз описано. В.В.Розанов называл это явление "физической содомией" и рассматривал ее как физиологическое основание различных видов религиозной экзальтации, встречающихся и в язычестве и в таких религиозных сектах, как хлыстовство, скопчество. Например, известен термин сектантов-скопцов - "чистота", который означал "отсечение удов срамных" и являлся главным признаком принадлежности к секте.
      Приводя различные факты, собранные доктором А.Форелем в его книге "Половой вопрос"(СПб, 1909), В.В.Розанов описывает такой типичный случай. Пациент признается: "За последние годы я ни на минуту не переставал чувствовать себя женщиной... Брак наш (пациент был женат), за исключением минут совокупления, производит такое впечатление, будто совместно живут две женщины, из которой одна маскируется мужчиной... Все это ужасно тяготит и уже лучше быть или сделаться бессильным..." Комментируя это свидетельство, В.В.Розанов пишет:" Какое поразительное признание, до конца и глубоко объясняющее религиозное оскопление" [ 39 ].
      Не без оснований можно утверждать, что в древних культурах именно транссексуализм в значительной степени определял возникновение ряда религиозно-мистических культов, таких, например, как поклонение Молоху, "жрецы" которого культивировали обряд кастрации. Этот обряд вполне можно объяснить как свидетельство "неодолимого физиологического и психического отвращения" к собственному полу, и само оскопление как "торжество" освобождения от него. В.В. Розанов, ссылаясь на древние источники, упоминает обычай, преследуемый Моисеем, по которому "мужчины одевались в платья женщин, и наоборот. Юноши как бы обращались в девушек, после посвящения их божеству, т.е. после того, как они лишались детородных органов" [ 40 ].
      В Библии можно прочесть; "У кого раздавлены ятра или отрезан детородный член, тот не может войти в общество Господне" (Втор. 23, 1). Библейская традиция веками вырабатывала устойчиво-отрицательное отношение к "страдальцам пола" в противоположность языческой культуре. "Исключительность", получавшая в язычестве религиозную окраску, в христианской культуре приобретала форму социально-морального изгойства. Эта традиция заложила архетип отрицательного морально-эмоционального отношения, которое сегодня оборачивается проблемой социальной адаптации транссексуалов.
      Современная Православная Церковь не располагает официальными документами, фиксирующими ее отношение к обсуждаемому вопросу. Современное решение этого вопроса Православной Церковью может дать с течением времени только сама Церковь. В меру же доступного понимания, этот вопрос в контексте современной православной культуры может быть поставлен так. Медицинская помощь транссексуалам должна оказываться как средство лечения патологии половой идентификации, но не как средство поддержания сексопатологических (трансвестизм, феминизированный гомосексуализм) и сектантско-религиозных ориентаций.

Литература

1.	Имелинский К. Сексология и сексопатология. М. 1986, с. 11.
2.	Сексопатология. Справочник под ред. проф. Васильченко Г.С. М. Медицина, 1990, с.8.
3.	Имелинский К. Сексология и сексопатология., с. 265.
4.	Имелинский К. Сексология и сексопатология. М. 1986, с. 156.
5.	Там же, с. 14.
6.	Буртянский Д.Л., Кришталь В.В., Смирнов Г.В. Медицинская сексология. Саратов, 1990, с. 4.
7.	Рыклин М. "Мишель Фуко: сексуальность и власть" - "Логос", № 5, 1994, с. 203.
8.	Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М. Наука. 1989, с. 12.
9.	Блох И. История проституции. СПБ. 1994, с. 256-258.
10.	Там же.
11.	Цит. по: Миллер Г. Половая жизнь человечества. СПБ. 1909, с. 130.
12.	Цит. по: Бычков В.В. Эстетика поздней античности. II-III вв. М. Наука. 1981, с. 77.
13.	Честертон Г.К. Франциск Ассизский. - "Вопросы философии", № 1, 1989, с. 87-88.
14.	Миллер Г. Половая жизнь человечества. СПБ. 1909, с. 271.