Проблема поведения в психологии

Проблема поведения в психологии

Поведение… При произнесении этого слова в контексте психологии на ум сразу приходит бихевиоризм, который делает поведение предметом систематического изучения. Но отнюдь не только эта школа занималась данной проблемой. И вообще в своей работе я буду говорить о поведении в широком смысле слова, включая и понятие деятельности в данную категорию. История рассмотрения этой проблемы уходит корнями в философию.

Здесь мне видится несколько линий философской проблематики, которые будут нам интересны в связи с проблемой поведения.

Во-первых, это проблема взаимоотношения СУБЪЕКТА и ОБЪЕКТА. Стоит сказать, что различение на субъект и объект вообще свойственно западной философской традиции. В восточной философии нет этой дихотомии, эти категории не являются для восточного человека противоположными. Европейская философская традиция, берущая свои истоки в античности, придерживается данного различения. Материалистическая традиция древнегреческой мысли приводит к дуализму у Декарта. Декарт отрицает за материей способность ощущать и мыслить, этой способностью обладает лишь носитель сознания, каковым является человек как субъект познания. Декарт, вводя понятие о существовании двух независимых субстанций, ставит проблему их взаимодействия. Декарт говорит, что материальный мир воздействует на нас, производя в субъекте изменения, которые он называет рефлексом. Рефлексы – это ''страдательные'' феномены, и они не относятся Декартом к душевным. Т.е. то, что по сути является частью поведения, по логике Декарта не связано с работой души. Получается, что Декарт как бы раздваивает поведение: рефлексы и поведение, которое идет от работы души.

Традиционный бихевиоризм вообще отрицает опосредованность поведения внутренними психическими факторами.

В связи с философией Декарта следует еще отметить, что именно от него идет традиция механистического рассмотрения поведения как взаимодействия физических тел.

Однако мы слишком отклонились от линии субъект-объектных отношений. Итак, Декарт рассматривает взаимодействие двух субстанций. Другие признают одну и отрицают другую. Так, например, Гоббс сводит субъективные душевные явления к физическим, считая, психические явления эпифеноменом физических явлений в мозге. А Беркли, наоборот, подчеркивает значимость субъективного мира.

В целом разделение на объект и субъект, выделение своеобразия каждого выводят нас на понимание поведения как активности субъекта в объектном мире.

Теперь я хотела бы рассмотреть детерминистическую линию философии, которая имеет прямое отношение к рассматриваемой нами проблеме. Детерминизм получил свое развитие в бихевиоризме, который рассматривает поведенческие реакции как ответы на соответствующие стимулы. Этому противостоит понимание нестабильности как характеристики природы. В естествознании введение нестабильности помогает включить в поле изучения и человеческую деятельность. Это возможность более полно включить человека в природу. В детерминистическом мире природа поддается полному контролю со стороны человека. Если же природе свойственна нестабильность, то человек обязан более осторожно относиться к ней, хотя бы из-за неспособности предсказать то, что произойдет в будущем.

Лейбниц рассматривал материю как вечно движущуюся массу, лишенную каких-либо событий, т.е. истории. Исключение нестабильности и отрицание времени породило два противоположных видения универсума:

универсум как внешний мир, являющийся в конечном счете ''регулируемым автоматом'' (Лейбниц), находящимся в бесконечном движении;

универсум как внутренний мир человека, настолько отличающийся от внешнего.

Включение нестабильности в картину универсума приводит к сближению внешнего и внутреннего миров. Здесь большое значение приобретают обратные связи. Необходимость обратной связи поддерживается и приверженцами скептицизма. Ведь человек никогда не может быть до конца уверен, к каким именно последствиям приведут те или иные его действия.

Таким образом, внешний и внутренний миры постоянно взаимодействуют, это взаимодействие выражается в поведении, неотъемлемой частью которого является наличие обратных связей.

Здесь хочется вспомнить Левина, который указывал, что ''нет собственных качеств явления, явление существует только в контексте и может быть понято только как функция влияния окружения и собственных качеств субъекта''. Это показывает слитность этих двух миров.

Важнейшей особенность психологии на протяжении многих веков состоит в том, что она развивалась в связи с развитием других наук. Это привело к тому, что развитие знания в смежных областях (биологии, анатомии, физиологии) способствовало развитию психологии. В частности, что касается проблемы поведения, то теория Дарвина оказала огромное влияние на ее рассмотрение. Его эволюционное учение позволило объяснить целесообразность поведения живых существ, стимулировав разработку объективных методов исследования его внешних и внутренних проявлений.

Павлов называет высшую нервную деятельность животных поведением.

Однако обратимся собственно к психологии. Как проблема поведения рассматривается различными психологическими школами?

От Декарта берет начало рассмотрения сознания как предмета психологии. Сознание изучают в рамках субъективной психологии. Дж. Уотсон говорит, что сознание нельзя наблюдать извне, сознания нет для науки. Уотсон решает проблему превращения психологии в объективную науку по типу естественных наук. Уотсон дает начало новой школе – бихевиоризму.

Бихевиоризм - психологическое направление, начало которого было положено публикацией Уотсона в 1913г. ''Психология с точки зрения бихевиориста''. В качестве предмета психологии в нем фигурирует не субъективный мир человека, а объективно фиксируемые характеристики поведения, вызываемого какими-либо внешними воздействиями. При этом в качестве единицы анализа поведения постулируется связь стимула (S) и ответной реакции (R). Все ответные реакции можно разделить на наследственные (рефлексы, физиологические реакции и элементарные эмоции) и приобретенные (привычки, речь, сложные эмоции, социальное поведение), которые образуются при связывании (обусловливании) наследственных реакций, запускаемых безусловными стимулами, с новыми (условными) стимулами. Практически поведение является результатом научения. Научение, по Уотсону, - это накопление реакций.

Как подчеркивает Выготский в ''Историческом смысле психологического кризиса'', бихевиоризм возник как противоположность субъективной (понимание предмета и метода) психологии. Парадокс в том, что Уотсон, изучая поведение, по сути дела не определяет его, сводя его к набору реакций.

В бихевиоризме Уотсона проявляется детерминистическая позиция определения поведения: по стимулу, считает он, мы можем заключить о последующей за ним реакции. Т.е. поведение предстает как феномен мало пластичный, четко запрограммированный из вне. Понятна ограниченность такого понимания, критике бихевиоризма посвящено много работ, и я не буду излагать их суть. Важно, что Уотсон поставил саму проблему необходимости изучения поведения в психологии, он открыл новую область психологической науки. Но Уотсон рассматривает поведение в отрыве от психики и сознания. Уотсон отождествил понятие психики с интроспективным ее пониманием в психологии сознания, и, отвергая последнюю из-за ее субъективности, отбросил и психику. Стремление объединить поведение и психику ярко проявляется в отечественной психологии в рамках деятельностного подхода. О нем мы будем говорить позже. Однако и последователи Уотсона видели ограниченность такого понимания поведения как лишь продукта внешних условий. Стремление преодолеть ограниченность традиционного бихевиоризма породило ряд новых исследований в русле необихевиоризма.

В результате работ Толмена в схеме S - R появились промежуточные переменные (образ, цель, потребность). Введение психических процессов, опосредствующих ответные реакции, - это введение фактора нестабильности в сферу поведения. Это признание того факта, что мы, зная все внешние условия и стимулы, не можем предугадать самого поведения. Рубинштейн бы сказал, что внешние факторы действуют через внутренние условия. Введение психологических условий решало очень важную проблему. Работы Уотсона содержали проблему управления поведением, которая вульгаризировалась до манипулирования человеком. Соблазнительная для многих идея: как сделать так, чтобы человек выдавал определенные реакции. Одно дело, если это делается во благо человеку, как, например, в психотерапии, и совсем другое, если манипулятор вызывает у другого такие реакции, которые выгодны ему. Введение психологических факторов, опосредствующих процесс выработки новых форм поведения, показывает манипуляторам, что все их усилия могут оказаться тщетными.

Толмен говорит о поведении как молярном феномене. Он говорит, что поведение – это целостный акт, который характеризуется собственными свойствами: направленностью на цель, понятливостью, пластичностью, селективностью, проявляющейся в готовности выбирать средства, ведущие к цели более короткими путями. Толмен убежден в сложности детерминации поведения. Он различает три разновидности его детерминант: независимые переменные стимулы и исходное физиологическое состояние организма; способности, т.е. видовые свойства организма; вмешивающиеся внутренние переменные – намерения и познавательные процессы. Внутренние переменные Толмен называет когнитивными картами. Когнитивная карта представляет собой такую когнитивную структуру, в которой отражено соотношение между стимулами и целями. Толмен проводил эксперименты на животных и переносил их результаты на людей. Это, конечно, свидетельствует о биологизаторстве, но это позволяет и увидеть филогенетические корни поведения.

Другой необихевиорист, К. Халл, придерживается в своих научных изысканиях схемы стимул (S)-организм (O)-реакция (R), где организм – это некоторые протекающие внутри него невидимые процессы. Эти процессы можно описать объективно, т.к. это результаты предшествующего научения, т.е. навыки, это результат депривации и т.п. Основной детерминантой поведения он считает потребность. Потребность определяет характер поведение, его направленность, выбор средств. Важнейшим условием образования новой связи является смежность стимула, реакции и подкрепления, которое снижает потребность. Халл подчеркивает решающую роль подкрепления в образовании новых связей. Подкрепление – это не что иное, как обратная связь. Идея обратной связи имеет огромное значение в проблеме поведения. В связи с этим хотелось бы вспомнить концепцию Н.А. Бернштейна о построении движений, в которой идея обратной афферентации занимает центральное место.

Проблема обратной связи является ключевой в другой необихевиористской концепции, авторами которой выступили Дж. Миллер, Е. Галантер и К. Прибрам. Под влиянием развития ЭВМ и по аналогии с программами, они постулируют внутри организма механизмы и процессы, опосредствующие реакцию на стимул. В качестве таких инстанций, связующих стимул и реакцию, они назвали образ и план. Образ – это знания человека о себе и о мире. План – это алгоритм построения порядка операций, в достижении определенной цели. Поведение рассматривается как серия движений, а человек как вычислительная машина. Стратегия плана строится на основе проб, проводимых в условиях, созданных образом. Проба – это база целостного процесса поведения, с помощью которой выясняется, что операции осуществляются правильно. В этом смысле обратная связь является главным условием успешного осуществления поведения.

В концепции оперантного бихевиоризма Скиннера речь идет о подкреплении реакций. Он говорит, что реально процесс приспособления строится на основе активных проб, случайная успешность которых приводит к их закреплению. Такие реакции, которые не вызываются из вне определенными стимулами, а ''испускаются'' организмом, Скиннер назвал оперантными. Именно эти реакции преобладают в адаптивном поведении животного. Образование реакций он вслед за Уотсоном объясняет в терминах обусловливания. При оперантном обусловливании новая реакция не вызывается стимулом, она осуществляется в какой-то определенный момент независимо от определенных обстоятельств. Но, случайно приводя к полезному результату, эта реакция подкрепляется и усиливается в силу временного следования реакции и подкрепления.

Скиннер говорит об активности, но сводит ее к системе случайных проб, некоторые из которых, оказавшись правильными, подкрепляются. Главным средством формирования нового поведения является подкрепление.

В целом необихевиоризм утверждает влияние внутренних факторов наряду с факторами среды. Он указывает на целенаправленность, избирательность, целостность поведения. Поведение возникает не только в ответ на внешние стимулы, но исходит и из субъекта, который разворачивает его с целью удовлетворения своих потребностей. Вспомним раздвоение поведения у Декарта, по-моему, необихевиоризм делает то же самое: есть поведение как ответ на внешние стимулы, а есть поведение, идущее изнутри.

Заканчивая рассмотрение бихевиоризма, мне хотелось бы сказать, что эта школа внесла огромный вклад в психотехнику. Бихевиористская психотерапия является очень эффективной, а теоретические разработки по проблеме научения актуальны и сейчас.

Однако бихевиоризм был отнюдь не единственной школой, которая говорила о необходимости превращения психологии в объективную науку. Первые попытки внедрения в психологию объективного подхода принадлежат отечественному ученому И.М. Сеченову. Сеченов выдвигает свою программу построения психологии как самостоятельной науки. В 1863 году он появляется его работа ''Рефлексы головного мозга.'' Сеченов открыл механизм центрального торможения. Он увидел в данном явлении материальный механизм произвольного (волевого) поведения, которое объяснялось исключительно из принципа свободной воли. Он говорит, что кажущиеся свободными акты подчиняются определенным материальным законам. Это ни что иное как всеобщий детерминизм.

Сеченов рассматривает психическую деятельность по аналогии с рефлекторной. Рефлекс – это процесс отражения каких-то свойств внешнего мира, происходящий в реальном времени и пространстве. С этой позиции можно взглянуть и на психическую деятельность. Вот как пишет Сеченов: ''Мысль о психическом акте как о процессе, движении, имеющем начало, течение и конец, должна быть удержана как основная…'' В любой психической деятельности есть, как и в рефлексе, начало, развитие и конец.

Тем самым Сеченов проводит аналогию между рефлексом, как простейшей формой поведения, и психической деятельностью. В дальнейшем идея взаимоотношения внешней практической и внутренней психической деятельностей получит свою разработку в рамках психологии деятельности.

С другой стороны, признание общности рефлекса и психических актов влечет за собой вывод о возможности объективного изучения психики, т.к. в основе психических процессов, также как и рефлекса, лежит внешнее воздействие. Даже в основе ''волевых'' актов лежат внешние стимулы. Воля – это голос другого внутри нас. Такое понимание произвольных действий дает Сеченов, он придерживается строго детерминистической традиции и, по сути, отрицает активность человека. Эта традиция идет от Спинозы, который считал, что свободный человек действует по необходимости, Сеченов воспринял и идею Спинозы о том, что в основе мышления лежит действие.

''Мысль, - как пишет Сеченов, - это первые две трети рефлекса.'' Таким образом он пытается показать, что мысль – это ''свернутое'' действие.

А внешне наблюдаемое поведение в его схеме – это последний этап психической деятельности, рассматриваемой по аналогии с рефлексом.

Вслед за Сеченовым В.М. Бехтерев предлагает свою систему построения объективной психологии. Работы Бехтерева по рефлексологии появились несколько раньше работ Уотсона. Он говорит о рефлексологии как о ''преемнице'' объективной психологии. В отличие от Уотсона Бехтерев признает субъективную психологию, но считает ее крайне ограниченной. Главной должна стать объективная психология, предметом которой являются ''те соотношения, которые устанавливаются в различных случаях между внешними воздействиями и теми внешними проявлениями, которые следуют и которые обусловлены деятельностью высших центров мозга.'' По Бехтереву, объективная психология должна заниматься внешней деятельностью и деятельностью нервной системы как внешними проявлениями нервно-психической деятельности. Уотсон говорил, что для психолога физиологические механизмы не являются предметом изучения. Бехтерев говорит о нервно-психических процессах, этим он подчеркивает, что психика без физиологии не существует. Он говорит, что психология должна изучать внешнюю соотносительную деятельность организма, утверждая, что психическая деятельность является рефлекторной. В отличие от Сеченова Бехтерев редуцирует психику до рефлекса.

В рефлексологии Бехтерев проявляет стремление объединить субъекта и объект: ''для рефлексологии нет ни объекта, ни субъекта, а имеется нечто единое – и объект, и субъект, вместе взятые в форме деятеля.'' В работах Бехтерева неоднократно декларируется изучение человека как деятеля, но на самом деле все сводится к изучению человека как объекта, а не субъекта, как своего рода машины, реагирующей рефлексами на различные раздражители.

И Сеченов, и Бехтерев видят методом изучения психики анализ поведения. Но Сеченов рассматривает поведение как средство изучения психики. Выготский говорил, что опосредствованное изучение – единственный способ научного изучения предмета. Бехтерев же свел психику к набору сочетательных рефлексов. Это проявление редукционизма. Оба эти автора стремятся показать общность поведения и психики: Сеченов решает эту проблему посредством аналогии, Бехтерев вообще сводит одно к другому.

Прежде чем перейти к деятельностной концепции, мне хотелось бы поговорить о психологических взглядах французского психолога П.Жане. И интересен он нам тем, что категория действия в его концепции занимает центральное место. Он делает действие единицей анализа, в которое психическое включено в качестве необходимой составляющей. В каком смысле он видит их взаимодействие? Во-первых, психические явления есть ''подготавливающая'' часть действия, так он говорит о мышлении как ''способе подготовки действия; это не полное действие, но проба действия, совершаемая специфическим образом.'' Это соотносится с представлениями С.Л.Рубинштейна об ориентировочной и исполнительской частях деятельности. Во-вторых, чувства суть регуляторы действия, обуславливающие темп протекания действия и способ его выполнения. В-третьих, само зарождение психики связано с появлением активных движений живого организма. Вспомним, что сходное говорит и А.Н.Леонтьев на тему возникновения психики в филогенезе. В-четвертых, умственная деятельность понимается Жане как производная от практических действий человека, как результат интериоризации. Эта идея связывает Жане с отечественными концепциями интериоризации. В-пятых, на примере эволюции памяти он показывает как психическое возникает из социально значимых действий. ''Память – это акт социальный,''- пишет П.Жане. Также как Леонтьев подчеркивает, что сознание – продукт совместной трудовой деятельности людей.

Я не случайно провожу параллели между П.Жане и отечественными адептами деятельностной концепции. Само развитие научного знания в рамках психологии приводят к необходимости определения взаимоотношения между субъективной психологией, предметом которой являлось сознание, и объективной психологией, предметом которой было поведение. Приходит мысль о том, что нельзя разрывать эти две реальности, что между ними есть сложное взаимодействие, которое и следует изучать.

С.Л.Рубинштейн так пишет о таком положении в психологии: ''На вопрос: что является ''ячейкой'', или ''клеточкой'', психологии, традиционная психология сознания отвечает: ощущение, представление, идея; поведенческая психология говорит: реакция или рефлекс. Концепция психологии сознания утверждает чисто созерцательную, бездейственную сознательность; концепция поведенческой психологии – бессознательную действенность, механическую активность или слепую импульсивность.''

Суть деятельностного подхода мне хотелось бы выразить словами П.Я.Гальперина: ''требование изучать психическую деятельность не саму по себе, а в составе внешней, предметной деятельности субъекта; изучать ее по роли в этой внешней деятельности, которая определяет самую необходимость психики, и ее конкретное содержание, и ее строение; рассматривать психическую деятельность не как безличный процесс, а как деятельность субъекта в плане психического отражения проблемной ситуации.'' Предпосылками появления деятельностного подхода является кризисное состояние, которое осознается в 20-х годах. Л.С.Выготский в ''…кризисе'' пишет о необходимости новой парадигмы изучения психики и сознания. Такой новой парадигмой стала деятельностная концепция. Авторами последней являются С.Л.Рубинштейн и А.Н.Леонтьев, у них есть различия, но сейчас я не буду о них говорить, а попытаюсь в общем выразить суть парадигмы.

Рубинштейн писал, что ''ошибка поведенчества не в том, что оно хотело изучать человека в его деятельности, а в том, как оно понимает эту деятельность.'' В основу деятельностного подхода кладется понятие деятельности в понимании Гегеля и Маркса, как ''опредмечивание субъекта и распредмечивание объекта.'' Итак, ''деятельность человека – это не реакция на внешний раздражитель,…, - она переход субъекта в объект.'' В процессе деятельности формируется сам субъект. Деятельность человека социальна. Маркс говорит об объективном опосредствовании сознания, этим намечается объективный подход к изучению сознания человека. Рубинштейн формулирует принцип единства сознания и деятельности: ''формируясь в деятельности, психика, сознание в деятельности, в поведении и проявляется.''

Имеются взаимовлияния одного на другое: так осознавание своей деятельности перестраивает течение и характер последней, а сама осознанность или неосознанность того или иного действия зависит от отношений, которые складываются в ходе самой деятельности. ''Сознание не является внешней силой, которая извне управляет деятельностью человека. Будучи предпосылкой деятельности, сознание вместе с тем и ее результат. Сознание и деятельность человека образуют подлинное единство.''

Принцип единства психики и деятельности Леонтьев распространяет и на проблему появления психического отражения у животных. Леонтьев, говоря ''деятельность животных'', подчеркивает активность животных в приспособлении их к окружающему миру в противовес реактивному пониманию этих реальностей в бихевиоризме и других поведенческих концепциях. ''Отражение животными среды находится в единстве с их деятельностью…Основным в этом сложном единстве отражения и деятельности является деятельность животного, практически связывающая его с объективной действительностью; вторичным, производным оказывается психическое отражение воздействующих свойств этой действительности.''

Проблема единства сознания и деятельности рассматривается Леонтьевым и применительно к антропогенезу. Сознание возникает в процессе совместной трудовой деятельности людей, в процессе которой происходит разделение функций между отдельными участниками этого процесса и каждый отдельный участник сталкивается с необходимостью отражения групповой цели и цели собственных действий.

Рассматривая человеческую деятельность, Леонтьев говорит о макроструктуре ее строения, выделяя деятельность – действие – операцию. За деятельностью стоит мотив, за действием – цель, за операцией – задача.

Леонтьев говорит и об иерархии деятельностей, выделяя ведущую деятельность.

Гальперин выделяет в деятельности две части: ориентировочную и исполнительскую. Ориентировочная часть – это психические процессы, обеспечивающие успешность исполнительской части. Психология, по его мнению, должна изучать именно ориентировку. В концепции поэтапного формирования умственных действий он рассматривает процесс интериоризации внешней деятельности и превращение ее во внутреннюю.

В общих чертах мы рассмотрели деятельностную концепцию, которая провозгласила себя в качестве новой психологии. И что же мы видим на современном этапе: психология деятельности стала одной из ''многих психологий.'' Может и не стоит стремиться к единообразию в психологии? Может в этом множестве взглядов на один и тот же предмет (в частности, на поведение, деятельность) и есть своеобразие психологии? Сложно говорить об истинности одного и ложности другого, каждая точка зрения открывает что-то новое, своеобразное. И важно видеть это своеобразие, а не отбрасывать как противоречащее моим взглядам.