Меры по преодолению нелегальных рубок и экспорта леса

МЕРЫ ПО ПРЕОДОЛЕНИЮ НЕЛЕГАЛЬНЫХ РУБОК И ЭКСПОРТА ЛЕСА

Усилия правительства и администраций

Администрации Приморского и Хабаровского краев начиная с 1998 года предприняли целую серию попыток по преодолению криминального разгула в лесах. В их числе были и многократные попытки побудить правительство России изменить действующее законодательство для ограничения экспорта круглого леса, увеличения лесных податей при заготовке ценных пород, ограничения экспорта в соответствии с лимитами лесосечного фонда.

Георгий Марков, заместитель председателя департамента лесной промышленности администрации Хабаровского края (ноябрь 1998 г.):

"Федеральная служба леса пытается ограничить нелегальные рубки и экспорт ясеня путем повышения лесной подати. Но это очевидно приведет к банкротству базовых заготовителей, пытающихся работать легально, платить все налоги и содержать социальную инфраструктуру лесных поселков. В то же время, эта мера никак не коснется мелких заготовителей, работающих нелегально за наличные доллары, без документов или по поддельным документам. Запрет на экспорт круглого леса представляется гораздо более эффективной мерой. Северо-восточный Китай создал на нашем ясене перерабатывающие мощности до 200 тысяч кубометров в год. И если мы введем запрет на экспорт круглого леса, экспортеры будут вынуждены оставить древесину на Дальнем Востоке для переработки, создавая рабочие места для местных жителей и увеличивая налоговые поступления в местные бюджеты. Главная задача - заставить таможенную службу принять такой запрет. Сейчас мы пытаемся сделать это через правительство, хотя сопротивление очевидно: таможня получает слишком много доходов от круглого леса, и не хочет их терять.

В то же время Дальневосточное таможенное управление поддерживает инициативу приморцев о введении 10-дневного моратория на экспорт леса от момента подачи декларации: это даст возможность проверить всю цепочку перепродавцов. В содружестве с Приморской администрацией и таможенниками мы пытаемся создать свои правила торговли лесом, в которых ясень будет представлен отдельной строкой. Таможни должны пойти навстречу местным администрациям и разрешать вывоз ясеня только после подтверждения легальности его заготовки. Сегодня они этого не делают. Мы находимся в лучшем положении, чем приморцы, поскольку у нас есть отлаженная система контроля по основным пунктам. Мы договорились с таможнями, что в декларации указывается пункт вывоза. Кроме того, количество пунктов перепродажи и сортировки должно быть строго ограничено в обоих краях..Железнодорожники тоже должны пропускать ясень только в специальные экспортные пункты. Нужна сертификация экспортеров ясеня. Сейчас мы ждем решения правительства на эту тему. Это важно, учитывая, что только в Хабаровском крае мы имеем 300 заготовителей и 67 экспортеров".

К обязательной сертфикации, но не экспортеров, а лесозаготовительных операций, что представляется более разумным, Приморское управление лесами только приступило в 2000 году по указанию Федеральной службы леса.. Ранее, пытаясь создать препятствия на пути нелегально заготовленной древесины к экспортным пунктам, администрации и управления лесами обоих краев предприняли серию важных шагов, включая постановление Правительства по упорядочению экспортных поставок древесины ценных твердолиственных пород (№ 163 от 13 апреля 1998 г.). Были созданы дорожные милицейские посты, введены транспортные талоны (в Хабаровском крае) и сертификаты (в Приморье) для контроля перепродавцов. Была разработана специальная технологическая схема по таможенному оформлению экспорта с учетом данных лесобилета и сертификата. Хотя милицейские посты вскоре превратились в пункты нелегальных поборов, а сертификаты стали предметом массовой купли-продажи и подделки, временную отдачу от такой меры ощутили все: в 1998 году криминальный поток ясеня и дуба и число "самоволок" начали убавляться. Этот процесс, по официальным данным, стал особенно устойчивым в 1999 году, когда экспорт твердолиственных пород упал еще более чем на 30 %, хотя уровень официально или неофициально легализованной древесины в этом объеме продолжает оставаться неопределенным и, по многим оценкам, попрежнему высоким.

Комиссией по лесопользованию Хабаровского края приняты в последнее время следующие меры:

введена обязательная квартальная отчетность экспортеров с перечнем показателей для представления в "Хабаровскглавлес";

главными показателями при оценке деятельности экспортеров решено считать соответствие средней цены реализации с утвержденными Комиссией минимальными ценами и уплату налоговых платежей с доходов;

запрещена поставка на экспорт "комбинированного" пиловочника;

решено провести комплексную проверку деятельности 15 предприятий-экспортеров, в числе которых ЗАО "Форест-Старма", ООО "Крона-Пасифик", "Керби-Трейдинг", "Амурсиблес", "Кордаит-лес", "Лесной комплекс", "Флора".

Одна из проблем, которую пока невозможно решить на уровне региона - отсутствие страха у нелегальных заготовителей и перепродавцов. Уголовный кодекс, под который подпадает торговля незаконным лесом, пасует перед системой доказательств, которую нужно представить для вынесения наказания. Лесной кодекс и природоохранное законодательство и вовсе предусматривают смехотворно низкие штрафы за незаконную порубку, многократно перекрываемые криминальным доходом от продажи того же леса. Поэтому главной проблемой для самовольщиков становится потеря древесины при конфискации или потеря денег на взятки контролирующим чиновникам. Проще говоря, криминалитет теряет там, где он вынужден делиться с властью. Именно по этим причинам, как считают местные наблюдатели, под давлением недовольных хозяев черного лесного рынка главный милицейский пост на транс-Сихотэ-Алинской дороге Дальнереченск-Пластун был закрыт сначала на зимние месяцы, период наиболее активной вывозки леса, а затем (в 1999 году) и вовсе снят. В конце концов система, при которой на нелегальной порубке все равно кто-то наживается, пришла к своему совершенству: наживаться начали властные и контролирующие структуры районного уровня. Постановление приморского губернатора от 29 декабря 1999 года № 590 узаконило "Временный порядок изъятия, учета, хранения и реализации лесных ресурсов, добытых с нарушением лесного законодательства": 30 % дохода от украденной у него древесины получает лесхоз, 30 % - районная милиция и 40 % - муниципальный бюджет. Те, кто должен по закону охранять лес от незаконных посягательств, отныне - на законном основании - впрямую и сильно заинтересованы в том, чтобы таких посягательств было как можно больше.

Несколько лет назад в системе органов внутренних дел были созданы отделы и Управления по борьбе с экономическими преступлениями (УБЭП) и с организованной преступностью (УБОП).Перед ними ставилась задача найти выход из тупика, разорвав цепь зависимости и заинтересованности местных органов в самовольных рубках. Однако и эти краевые структуры, по многим свидетельствам не связанные с местным криминалом, не смогли добиться многого, столкнувшись с пороками законодательства. Весьма сложным, не в пример криминальным структурам, оказалось и отладить их оперативное взаимодействие с другими органами краевого и районного уровня, преодолеть между ними взаимное недоверие, амбиции и разницу в целях. В сущности, создание новых структур, инициатив и моделей, направленных на пресечение лесного криминала, только добавляет количество криминальных лазеек и моделей на разных этапах процесса. Это показывает и мировой опыт: ни одна, самая тоталитарная система не способна выстоять перед натиском рынка. Тем более, если свобода предпринимательства, как это случилось в новой России, оказывается почти единственным законным правом, на защите которого стоит государство, невзирая на то, что мелкий лесной бизнес при столь сильном китайском влиянии в принципе не может быть легальным.

Валерий Алпатов, директор фирмы АВФ, Красноармейский район Приморья (февраль 2000 г.).

"Я три года занимался секвестрованной древесиной, то есть ворованной, и знаю весь механизм, от пенька до таможни. Красноармейский район был основоположником нелегальных рубок. Привлекает он криминальные структуры количеством и доступностью древесины твердолиственных пород. Но сегодня у этого явления появился новый аспект - рубка леса как воровство в законе. Об этом надо наконец сказать, хотя лучше было бы говорить об этом 10 лет назад. Теперь этот "опыт" Красноармейского района пошел на юг Приморья, в Хабаровский край. Я знаю, что сейчас в районе работает около 30 бригад, занятых тайной рубкой леса. Это стабильные бригады, о которых знают руководители района, лесхозы, органы внутренних дел. Они более-менее регулярно ловятся, но ловятся водители, и никогда - заказчики таких рубок..

Эти дикие бригады прекрасно оснащены техникой. Если взять количество автокранов на душу населения, то в нашем районе этой крановой техники больше всех. Идет регистрация через ГАИ-ГИБДД официально, причем понятно для каких целей: строймонтажа в районе нет, грузоперевозок нет. Просто от этого явления все уходят. Что греха таить: весь район сегодня кормится лесом. И связь криминальных структур Красноармейского района и Дальнереченска, где формируются экспортные партии на Китай, она очень сильна.

Введение транспортного сертификата только сделало систему воровства более монопольной и отлаженной. Если раньше было 300-400 поставщиков, то сегодня осталось 90 или 50 - те, кто имеет доступ к сертификату. Имея расчетную лесосеку, сейчас мало кто заходит в лес сам. Он тут же продает документы другому. А в лесу порой на том месте, куда выписан лесобилет, лес давно украден.И арендаторы часто становятся расхитителями собственного арендованного леса, переводя его из легальной заготовки в криминальную."

В последнее время в регионе проявляется новая опасная тенденция в процессе принятия решений в сфере лесопользования. Окрепшие руководители лесопромышленных компаний, готовые к наращиванию объемов заготовки и освоению новых лесных массивов оказывают открытое давление на территориальное руководство, заставляя высокопоставленных чиновников игнорировать ранее ими же принятые природоохранные решения и сдавать в рубки перспективные для охраны участки. Так случилось с кварталами будущих национальных парков "Удэгейская Легенда" и Верхне-Уссурийского в Приморье, едва не был выставлен на аукцион участок, зарезервированный под будущий Южно-Приморский природный парк. Бизнесмены открыто козыряют своей готовностью вносить деньги в бюджет от примитивной торговли сырьем, что для многих чиновников, слабо образованных экологически, и есть главный довод, позволяющий легко попирать закон.

Как видим, усилия властей по пресечению незаконных лесозаготовок и ограничению криминального лесного рынка встречаются с массой препятствий самого разного характера. Но все они имеют под собой одну социально-психологическую основу - менталитет "дикого Востока", где пренебрежение законами и ограничениями превращается из преступления в некую доблесть. Очевидно также, что кризис экономики и государственности стал невероятно благодатной почвой для такой нравственной трансформации, охватившей все слои общества, от лесорубов, водителей и торговцев до милиционеров, лесников и таможенников, от районных лидеров до московских законодателей. В такой атмосфере нередки ситуации, когда проигнорировать бездумный или бездарный закон в интересах простых людей оказывается действительно более справедливо и разумно, чем так же бездумно его исполнять.

Причины развала системы государственного контроля лесозаготовок и экспорта могут быть представлены в следующей классификации:

Отсутствие эффективного взаимодействия между правительственными структурами (ГТК, Лесная служба и Минторг) и региональными администрациями.

Отсутствие публичной общедоступной информации о динамике лесного экспорта и ее соотнесении с лимитами заготовок.

Несоответствие лесоустроительной информации современным требованиям и практике лесопользования.

Отсутствие запрета на лесозаготовительную деятельность для системы лесхозов.

Финансовая зависимость контролирующих органов от штрафов и платежей лесозаготовителей и экспортеров.

Сокращение бюджета инспектирующих, право- и природоохранных органов.

Возможность регистрации иностранных компаний в России и получения ими заготовительных и экспортных лицензий.

Отсутствие ограничений на регистрацию экспортных контрактов в соответствии с лимитами лесосечного фонда территории.

Множественность и слабый контроль в лесоэкспортных пунктах.

Отсутствие требований на проверку лесозаготовительных документов в правилах таможенного контроля.

Недостаточность стимулов к экспорту пиломатериала с одновременным снижением лимитов и объемов заготовок.

Отсутствие механизмов, побуждающих экспортеров реинвестировать прибыли от лесного экспорта в лесопромышленный комплекс территории.

Сложность контроля конкретных партий леса от лесосеки до экспортного пункта.

Отсутствие финансовых и административных стимулов для гарантии исполнения вводимых ограничений на экспорт леса.

Отсутствие адекватных мер со стороны стран-импортеров по ограничению импорта леса, заготовленного с нарушениями природоохранных и других законов страны-экспортера.

Абсурдность налоговой системы, предполагающей большое количество платежей в разные уровни и на разных стадиях процесса заготовки и экспорта и толкающей заготовителя и экспортера на нелегальные рубки и экспорт.

Отсутствие эффективной системы внешнего контроля государственных структур, ответственных за контроль лесозаготовок и экспорта, что приводит к коррупции.

Слабость, недостаточная оснащенность и низкий уровень государственного финансирования лесхозовю

Низкий уровень штрафов и недостаточная жесткость законодательства по отношению к хищениям лесных ресурсов на корню.

Секретность контрактных цен на экспортируемый лес.

Усилия общественности

В России существуют богатые традиции гражданского мониторинга и контроля. В 60 - 70-е годы эта работа проводилась Всесоюзным обществом охраны природы (ВООП), в 80-х годах эти функции отошли к правительственной структуре Госкомприроды. Общественный контроль утратил свое значение. Однако в последние годы, с ростом нового экологического движения, общественный контроль за деятельностью правительственных органов и компаний вновь заявил о себе в полный голос. Во многих случаях правительственные структуры охотно принимают и даже инициируют подержку общественности в решении природоохранных задач.

Гражданский контроль является очень серьезной силой в деле пресечения коррупции и других нарушений закона в Сибири и на Дальнем Востоке. Экологические группы по всему региону сегодня активно вовлечены в деятельность по мониторингу лесозаготовок. Они совершают сотни рейдов, самостоятельно или вместе с государственными инспекторами, для выявления нелегальных рубок и пресечения браконьерства. Результаты очень часто становятся темой публикаций в прессе, предметом дальнейшего расследования правоохранительными органами, нередко общественность прямо стимулирует работу не очень активных государственных инспекций. В ряде регионов общественные организации и группы становятся самыми активными помощниками комитетов Госкомэкологии, управлений лесами, природоохранных прокуратур и администраций в деле обеспечения законности в процессе природопользования.

Экологическая группа "Тайга" в Красноармейском районе Приморья не раз на протяжении 11 лет своего существования выдерживала настоящие публичные бои с представителями ведомств - Гидропроекта, Атомэнерго, лесопромышленных компаний за сохранение пока еще нетронутых массивов уникальной уссурийской тайги. Группе приходится в последние годы действовать в условиях особенно жесткого натиска лесопромышленников, в условиях клеветы, дезинформации и публичного шельмования со стороны районной администрации Сегодня уже ни у кого не остается сомнений, что такие инициативы нуждаются во всесторонней поддержке не только международных общественных, но и территориальных государственных органов, заинтересованных в наведении порядка в лесах.