Коммерческая концессия (работа 2)

Коммерческая концессия

Дипломная работа

Введение.

В настоящее время более заметную роль в экономике страны стал играть малый и средний бизнес. При росте безработицы в стране все больше политиков и экономистов обращаются к такого рода бизнесу как источнику новых рабочих мест. Малое предпринимательство способствует развитию конкуренции и обладает следующими достоинствами:

- способностью быстро и гибко реагировать на запросы рынка в различных областях деятельности;

- большой восприимчивостью к изменению спроса на рынке;

-созданием дополнительных мест и обеспечением занятости местного населения в крупных городах и в малонаселенных пунктах;

Правовой базой развития малого предпринимательства является Гражданский кодекс Российской Федерации, Федеральный закон «О государственной поддержке малого предпринимательства в Российской Федерации» (1995г.), Федеральный закон «Об упрощенной системе налогообложения, учета и отчетности для субъектов малого предпринимательства» (1995г), что, безусловно, свидетельствует о значимости для подъема экономики страны становления и развития малого предпринимательства и внимании к этому процессу со стороны государства.

Однако законодательного укрепления коммерческих начал развития малого бизнеса, несмотря на несомненный положительный эффект, связанный с принятием данных нормативных документов, оказалось недостаточно для решения проблемы становления и развития малого бизнеса и его адаптации к развивающимся рыночным отношениям.

Причины, по которым малый бизнес может быть неэффективным, кроются в основном в том, что малые и средние предприятия стараются действовать самостоятельно без опоры на ресурсы фирм, завоевавших положение на рынке. Зачастую неумение организовать партнерские отношения, а также отсутствие инвестиций приводят к краху малых предприятий в период их становления. Например, А. Чандлер, анализируя неудачи американских предпринимателей, писал: «...главная причина состояла в том, что мелкие предприниматели хотели и хотят оставаться предпринимателями - индивидуалами вместо того, чтобы кооперироваться, осуществлять долгосрочные инвестиции и повышать организационную мощь и качество управления. Неумение малых предприятий организовать партнерские отношения проявляется через ошибки в управлении бизнесом, которые на практике выявляются через так называемые «уязвимые места», к числу которых относятся:

- слабое развитие системы стратегического управления;

- недостаток или отсутствие системы информационного самообеспечения;

- дефицит финансовых ресурсов;

- проблема старта и выживания;

- ярко выраженная персонализация управления, что требует особых личных качеств и способностей предпринимателя.

Следует отметить, что финансовые возможности сами по себе еще не могут гарантировать успешное развитие малых и средних предприятий, однако существуют многочисленные нефинансовые отношения поддержки, например, оказание помощи со стороны в ведении определенного бизнеса, что способствует успешному росту предпринимательства.

Одним из современных видов партнерского бизнеса является франчайзинг, именуемый также «льготным предпринимательством». Термин «франчайзинг» образован от английского «franchising» - право, привилегия. Франчайзинг - это форма ведения бизнеса. Смысл франчайзинговых взаимоотношений партнеров в бизнесе состоит в том, что одна сторона - франчайзер передает другой стороне - франчайзи - право вести определенный вид бизнеса, используя разработанную систему его ведения и имидж франчайзера (товарный знак, знак обслуживания, фирменное наименование и т.п.). В качестве франчайзера может выступать как крупная фирма, хорошо известная потребителю, так и фирма, добившаяся прочного положения со своим бизнесом на рынке, для которой необходимо или желательно обеспечить себе возможность быстрого роста при минимальных финансовых затратах, обеспечив рабочую силу и ресурсы для достижения поставленной цели в обмен на предоставленное франчайзи право вести бизнес в соответствии с разработанной франчайзером системой и его имиджем. Т.е. франчайзи копирует схему организации бизнеса, основанной на опыте процветающей фирмы. Франчайзер при этом может взять на себя обязательство поставить необходимое оборудование, материалы и сырье, осуществляет обучение франчайзи и его персонала, консультирует и оказывает помощь в управлении бизнесом, может оказать непосредственную финансовую помощь или косвенную в виде поручительств и гарантий. Таким образом, работа фирмы, использующей систему франчайзинга, позволит преодолевать возникающие трудности, особенно на начальном этапе, что особенно актуально для начинающих предпринимателей.

Таким образом, отношения сторон при франчайзинге, во-первых, являются альтернативой отношений, возникающих между основной и дочерней фирмой, а, во - вторых, метод франчайзинга позволяет решить задачу получения знаний, опыта и специализации в сфере деловых отношений.

До 1990г. в России политическая и социальная ситуация не способствовали развитию такого типа организации бизнеса как льготное предпринимательство (франчайзинг). По мнению ведущих российских юристов, принимавших непосредственное участие в подготовке нового Гражданского кодекса РФ, фактическое использование отношений франчайзинга в отечественных условиях потребовало специального законодательного оформления этих отношений. Посвященная регулированию этих отношений глава 54 ГК РФ получила название "Коммерческая концессия".

В свете вышеизложенного появление и дальнейшее развитие конструкции договора коммерческой концессии в действующем законодательстве имеет огромное значение для стимулирования привлечения частных инвестиций в экономику страны.

Осенью 2003 г. исполнилось 12 лет с начала разработки российского закона о концессионных договорах. Но закона, призванного сыграть исключительную роль в развитии российской экономики, не существует и поныне. Трудная история его создания сама по себе способна рассказать многое об эволюции политических и экономических взглядов российского законодателя. Отметить можно лишь то, что прорыв совершился: в июле 1993 г. почти после двух лет подготовки Верховный Совет РСФСР принял Закон о концессионных договорах с иностранными инвесторами. Но он так и не вступил в силу, потому что был отклонён Президентом.

Принятие в том же году новой Конституции РФ, а также ряд других событий послужили основанием для разработки заново закона о концессиях. Новый законопроект, подготовленный уже Правительством РФ и представленный в Государственную Думу первого созыва (1993-1995гг.), не получил у неё поддержки. После бурных обсуждений Государственная Дума второго созыва (1995-1999гг.) приняла наконец законопроект в первом чтении. Это событие произошло в апреле 1996 г. С тех пор законопроект неоднократно дорабатывался и перерабатывался, но до второго чтения так и не был доведён. Государственная Дума, избранная в 1999г., по всем признакам готова к обсуждению законопроекта, но он всё ещё не завершён.

Рассматриваемая в данной работе форма организации продажи товаров и оказания услуг сегодня популярна во многих странах мира, главным образом в США и Великобритании. Франчайзинг - наиболее динамичный вид бизнеса и характеризуется комитетом Палаты представителей Конгресса США по малому бизнесу как «доминирующая сила в сфере распределения товаров, услуг», «волна будущего на американском рынке». По данным экспертов Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС), в 1995 г. в США товарооборот на условиях франчайзинга составил более трети всей розничной торговли в долларовом исчислении. В Австралии свыше 90% общей торговли на предприятиях быстрого обслуживания осуществляется на условиях франшизы. Имеются официальные сообщения о том, что франшиза используется уже более чем в 70 странах.

Основная сфера распространения франчайзинга - распределение товаров и услуг системы бензозаправочных станций, автомастерских, автошкол, пунктов проката, ремонтно-строительных предприятий, салонов моды и косметических услуг, аптек, центров профориентации и переподготовки рабочей силы, химчисток и прачечных, пунктов по оказанию компьютерных услуг, ремонту бытовой и электронной аппаратуры, гостиничного хозяйства и др. В качестве примера можно привести деятельность таких широко известных компаний, как «МакДоналдс», «Кока-кола», «Пепсико», «Пицца-хат», «Баскин Роббинс».

Популярность франчайзинга объясняется эффективностью и высокой устойчивостью бизнеса вновь образующихся предприятий. Так, по данным фирмы «Мr. Doors Home Inc», в США после 5 лет деятельности на рынке выживают лишь 23% частных предприятий, а после 10 лет их остается лишь 18%, в то время как среди предприятий, работающих по системе франчайзинга, через 5 лет распадается только 8 предприятий из 100, а через 10 лет - 10 из 100.

Франчайзинг, являясь определенным типом организации бизнеса, предполагает создание широкой сети однородных предприятий, имеющих единую торговую марку (товарный знак) и соблюдающих одинаковые условия, стиль, методы и формы продаж товаров или оказания услуг, наиболее важными из которых являются единые требования к качеству товаров (услуг) и единые цены, устанавливаемые и регулируемые централизованно.

Тем не менее, несмотря на отсутствие специального закона, франчайзинг начинает приживаться и в России.

Чисто российские сети пока широкого распространения не получили. Нет и серьезных судебных дел. Причина такого положения состоит, по-видимому, в том, что у нас отсутствуют предприниматели, чьи фирменные наименования, товарные знаки и иные средства индивидуализации стоило бы приобретать. Для того чтобы ситуация изменилась, должен пройти не один десяток лет, поэтому институт коммерческой концессии создан в расчете на будущее, а пока он обслуживает в основном иностранные компании, обосновавшиеся на российском рынке.

В настоящей дипломной работе рассмотрены правовые истоки коммерческой концессии, рассмотрены признаки договора коммерческой концессии, освещается проблема его правовой природы, рассматриваются элементы его договорное обязательства, проведён сравнительный анализ договора коммерческой концессии со сходными институтами, такими, как лицензионный договор, агентский договор, договор простого товарищества.

Кроме того, рассмотрены преимущества и недостатки договора коммерческой концессии. Одним из главных преимуществ для начинающего предпринимателя является реальная возможность уменьшить риск, используя зарекомендовавшую себя систему осуществления предпринимательской деятельности.

Глава 1. История развития коммерческой концессии

Современный франчайзинг является относительно новым явлением в экономике, хотя его корни уходят в средневековье.

В Оксфордском словаре английского языка (1933 г.) указано, что «franchising» - это все права и свободы епископатов, пожалованные королевской короной в 1559 г., а «franchises» - это ярмарки, рынки и другие места, отведенные для торговли. В свое время в Британии король предоставлял баронам право собирать налоги на определенных территориях в обмен на различные услуги, например такие, как обязанность поставлять солдат для армии.

Свободным людям, или гражданам городов, было разрешено (дана франшиза) продавать свои товары на территории города на рынках и ярмарках. Эти элементы права, или привилегий, позволяющие эксплуатировать положение на определенной территории за плату, формировали основу франчайзинга в течение нескольких веков. В наиболее типичной форме франчайзинг проявился в британской системе «связанных домов», которая использовалась пивоварами в 1800-х годах для поддержания нужного объема продаж. В обмен на предоставленный заем или аренду имущества пивовар получал постоялый двор как рынок сбыта своего пива и спиртных напитков.

Система «связанных домов» оказалась эффективным коммерческим механизмом и существует до сих пор. В США франчайзинг впервые начал использоваться компанией Зингера по производству швейных машинок (Singer Sewing Machine Company). После окончания гражданской войны в Америке в середине 1800-х годов Зингер развернул серийное производство, позволявшее его компании торговать по самым конкурентным ценам. Однако организовать централизованное обслуживание швейных машин и замену неисправных частей в одном месте оказалось экономически невыгодным. Была создана франчайзинговая система, которая предоставляла финансово независимым фирмам исключительные права продавать и обслуживать швейные машины на определенной территории. Эти первые франшизы по своей сути были действующими дистрибьюторскими соглашениями с дополнительными обязанностями франчайзи (дилера) обслуживать машины по требованию.

Аналогичная система была разработана в 1898 г. компанией «Дженерал Моторс» (General Motors), в соответствии с которой дилеры не имели права продавать машины других производителей и были обязаны вложить в дело собственный капитал для обеспечения высокого уровня обслуживания и поддержания имиджа фирмы - продавца франшиз. Продажа автомашин через систему франшиз ведется и в наше время. Примеру «Дженерал Моторс» последовал Рексол (Rexall), который удачно продавал франшизы на организацию своих аптек.

Эффективно франчайзинг применялся и применяется в настоящее время в индустрии бутылочных безалкогольных напитков компаниями «Coca-Cola», «Pepsi», «7-UP». Благодаря франшизе подобные компании получили возможность производить концентрированный сироп централизованно и распределять его местным заводам по розливу, находящимся в собственности и управляемым франчайзи, которые в итоге становились управляющими местных розничных продаж. Франчайзи имели и имеют право покупать фирменные бутылки и использовать фирменные товарные знаки. В 1920-х годах в США идея франчайзинга как формы ведения бизнеса сместилась в сторону отношений «оптовик - розничный продавец». Оптовый продавец (или франчайзер) давал возможность небольшим розничным торгующим организациям получать дополнительную выгоду от многочисленных скидок, использовать марку торговой фирмы и при этом сохранять свою независимость.

С 1930 г. в США после кризиса в экономике нефтеперерабатывающие компании перешли на систему управления своими заправочными станциями как франчайзинговыми единицами. Сдавая в аренду бензоколонки франчайзи, нефтеперерабатывающие компании получали ренту и имели возможность популяризировать имидж компании, в то время как франчайзи могли устанавливать цены в соответствии с местными условиями. В результате значительно вырос уровень продаж машинного топлива и соответственно увеличилась прибыль.

В конце 1940-х годов братья Макдональд, владельцы небольшого придорожного кафе, решили улучшить обслуживание клиентов и увеличить доход. С этой целью они сократили число наименований блюд до трех, стандартизировали технологию их приготовления и унифицировали рецептуру. Такая реорганизация значительно повысила эффективность и снизила затраты, а единообразное меню «МакДональдс» (McDonald's) создало новое поколение клиентов, которые знали, что в любом ресторане «МакДональдс» их ждут быстрое обслуживание и привычный набор блюд.

Вплоть до 1950-х годов большинство компаний, использовавших франчайзинговую систему, рассматривали франчайзинг как эффективный метод распределения продукции и услуг. Это примеры традиционного франчайзинга, или франчайзинга первого поколения. Бум франчайзинга 1950-х годов относится ко второму поколению франшиз, известных как «бизнес-формат франшизы» (англ. Business Format Franchise. Это особый метод ведения коммерческой деятельности с самого начала таким образом, чтобы франчайзер получал дополнительную выгоду от быстрого роста при ограниченном риске, а франчайзи - от того, что входил в проверенную коммерческую систему с гарантированной возможностью получения дохода.

В США бурному развитию франчайзинга способствовал принятый в 1946 г. закон о товарных знаках. Дополнительную прибыль предприниматели получали уже благодаря тому, что предоставление права другим предприятиям на использование своих товарных знаков под разносторонним контролем и защитой закона позволяло владельцам без больших дополнительных затрат расширять границы своего бизнеса. Франчайзинг используется в самых различных видах бизнеса.

В частности, он интенсивно развивается в следующих отраслях промышленности и сферы услуг: автомобильная промышленность и услуги автосервиса; помощь в организации и ведении бизнеса (бухгалтерия, делопроизводство, реклама); строительство, услуги, связанные с ремонтом и обслуживанием домов; услуги, связанные с образованием; отдых и развлечения; рестораны быстрого обслуживания, рестораны, закусочные; продуктовые палатки, а также медицинские и косметические услуги; услуги в сфере домашнего хозяйства; розничная торговля.

В настоящее время в зависимости от размеров первоначального капитала франшизы бизнес-формат делят на следующие основные подгруппы:

франшиза - рабочее место (рабочая франшиза, Job franchise), где франчайзер создает хорошо подготовленное рабочее место для предпринимателя; основные инвестиции направляются на покупку прилавка-фургона;

франшиза-предприятие (коммерческая франшиза, Busines franchise), требующая более крупных инвестиций в производственное оборудование, наличия рабочих помещений, дополнительного наемного персонала; инвестиционная франшиза (Investment franchise), основная цель которой - возврат первоначальной суммы инвестиций.

Созданная в 1977 г. Британская франчайзинговая ассоциация (БФА) (British Franchise Аssociation) определяет франшизу как контрольную лицензию, выданную одним лицом (франчайзером) другому лицу (франчайзи), которая:

дает разрешение или обязывает франчайзи заниматься в течение периода франшизы определенным бизнесом, используя специфическое наименование, принадлежащее или ассоциируемое с франчайзером;

дает право франчайзеру осуществлять контроль в течение всего периода франшизы за качеством ведения бизнеса, являющегося предметом франшизы;

обязывает франчайзера предоставлять франчайзи помощь при ведении бизнеса, являющегося предметом франшизы (помощь в организации предприятия, обучение персонала, управление продажами и т.д.);

обязывает франчайзи регулярно в течение всего периода франшизы выплачивать франчайзеру определенные денежные суммы в оплату франшизы или товаров, услуг, предоставляемых франчайзером франчайзи; не является обычной сделкой между холдинговой и ее дочерней компаниями или между частным лицом и компанией, контролируемой им.

Таким образом, франшиза - это прежде всего контракт, в котором выражены условия ведения бизнеса с правом возмездного использования торгового имени и фирменных технологий франчайзера. Поэтому целесообразно рассмотреть особенности правового регулирования коммерческой концессии (франчайзинга) по законодательству России, а также провести анализ основных экономических условий договора коммерческой концессии (франшизы) и определить подходы к обоснованию и оценке коммерческой концессии.

Несмотря на то, что эффективный канал дистрибуции, по которому распространяются товары внутри стран и по всему миру, является малоизвестный у нас франчайзинг. Если обратиться с вопросом “Что такое франчайзинг?” к нашим соотечественникам, вряд ли наберется и 10% тех, кто сможет уверенно объяснить суть данного явления. Те, кто знаком с франчайзингом, несомненно, удивятся, узнав, что в США каждое второе предприятие малого бизнеса в начале следующего столетия будет работать по договору франчайзинга.

Потребность российской экономики в концессиях очевидна. В этом убеждает неуклонно продолжающаяся, хотя и неоправданно затянувшаяся работа Государственной Думы и Правительства РФ над проектом закона о концессиях. Концессии как форма прямого участия российского государства в инвестиционной деятельности предусмотрены Федеральным законом 1999 г. «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» (ст. 11). Косвенным подтверждением стремления законодателя утвердить концессионный договор в российском праве служит и статья 18 Налогового кодекса РФ, предусматривающая создание специального концессионного налогового режима.

Глава 2. Концессии в дореволюционной России, СССР и на постсоветском пространстве

Рассматриваемый в настоящей главе материал представлен тремя очерками самого разного объема и характера. Дореволюционные российские концессии не имели под собой отдельной, специальной законодательной базы. Поэтому их правовая природа очень кратко характеризуется устами правоведов-современников и авторов последующей, советской эпохи, отлично знавших предмет. Напротив, советские концессии были хорошо оснащены в законодательном и доктринальном отношениях. Поэтому в главе уделяется гораздо большее внимание их законодательным и теоретическим основам. Постсоветские концессии не имеют пока ни заметных практических достижений, ни развитой судебной практики или правовой теории. Поэтому в главе кратко рассматриваются практически только основные положения национальных законов о концессиях в ряде постсоветских и постсоциалистических стран.

К концу XIX и в начале XX века концессии были уже достаточно распространенным явлением как на центральном, общероссийском, так и на региональном (губернском) уровне. Первые практиковались в основном в сырьевых отраслях экономики (уголь, нефть, драгоценные металлы, лес, эксплуатация так называемых кабинетских земель), железнодорожном транспорте, коммуникациях; прежде всего в сферах городского хозяйства и коммунальных служб. Российские и иностранные концессионеры пользовались единым, общим для всех правовым режимом.

В целом дореволюционная российская модель концессии развивалась в русле тогдашних европейских континентально-правовых тенденций. Но те сдвиги в сторону публично-правового регулирования, которые пережила традиционная европейская концессия, не успели четко обозначиться в дореволюционном российском праве. Е. Носов утверждает, что все дела по тогдашним концессиям, в которых поднимался вопрос об обязательствах концессионера и администрации, при малейшей к тому возможности неизменно отсылались Сенатом (высшим судебным органом России, осуществлявшим надзор за деятельностью государственных учреждений и чиновничества) за неимением других мест для разрешения споров к общегражданскому суду. Это обстоятельство, как считал Е. Носов, свидетельствовало о том, что права и обязанности сторон концессии имели частно-правовой, сделочный характер.

Но и в ту пору уже существовала категория дел, которые никак не подпадали под понятие гражданских споров прежде всего в силу необычности самого предмета концессионного договора. Так, предоставляемое концессионеру право, например, на монопольное использование городских улиц и площадей для устройства водоснабжения, электроосвещения или разного рода транспортных работ воспринималось Сенатом как относящееся к гражданскому праву, защищаемому правом иска. Но такой подход был характерен только к концессиям, заключаемым так называемыми владельческими городами. Что касается прочих городов, то предоставление ими монополии на использование городских улиц и площадей убеждало в том, что оно относилось, скорее, к публичным правам города и как таковое регулировалось публичным правом, вследствие чего не могло подлежать рассмотрению судом общего права. В таких очевидных случаях, свидетельствует Е. Носов, когда суд ни при каких обстоятельствах не мог принять дело к рассмотрению, оно объявлялось «бесспорным» и направлялось для разрешения в соответствующие административные инстанции и должностным лицам.

Необычным был и способ передачи права концессионеру. Одного только договора, как при передаче гражданского права, оказывалось в таких случаях недостаточно: становясь пользователем по публичному праву, концессионер, естественно, нуждался еще и в некотором властном регулировании его отношений с жителями города, вследствие чего концессионный договор предварялся или сопровождался кроме того изданием со стороны концедента соответствующих постановлений, например, обязательного постановления о правилах пользования водоснабжением, оборудованным концессионером.

Необычными были и все права, возникавшие из подобных концессионных договоров. С одной стороны, плата концессионеру за предоставляемые жителям города услуги, например, за переправу на пароме через реку, рассматривалась ими не как естественное вознаграждение концессионера, а как специальный городской сбор, установленный за предоставление услуги. С другой стороны, налог и пеня, налагавшиеся на концессионера, обращались в причинение убытков концессионеру вопреки заключенному с ним городом или земством договору. Е. Носов ссылается на конкретные судебные решения Сената по приведенным им примерам городских концессий.

Дореволюционный российский исследователь Л. Таль пришел к выводу, что на почве сенатской практики по концессионным делам в российской юридической теории того времени сформировался взгляд на концессию как на соединение административного акта, представлявшего собой элемент привилегии и публичной службы, с частно-правовым договором, устанавливавшим имущественные права и обязанности сторон. Другой дореволюционный автор А. Борзенко более определенно указывал, что концессия является смешанным актом, состоящим из частей государственно-правовых соглашений и соглашений гражданских. Эти черты сходства с европейской концессией публичной службы тогдашняя российская практика пыталась примирить с гражданским, судебным порядком разрешения споров сторон концессионного договора.

Продолжая в этой связи тему сенатской практики, Е. Носов полагал, что на фоне усилий, как он выразился, «обцивилизировать», т.е. придать цивилистический характер свойственному концессии элементу административного акта, уместнее было говорить о том, что в сенатской практике господствовала особо старомодная теория исключительно цивилистической природы концессии. Устранение связанных с ней неудобств было возможно только посредством создания административной юстиции, которая сумела бы постепенно встроить публично-правовые элементы в привычные цивилистические конструкции.

Но сказывалось не только отсутствие административной юстиции. Для концессионных отношений в тот период была характерна определенная отстраненность государственных органов от земств и городов как от неких хозяйственных и во всяком случае второстепенных инстанций. По этой причине попытки городов и земств-концедентов предъявить концессионеру претензии, содержащие публично-правовые мотивы, расценивались как не столь обоснованные по сравнению с претензиями центральной администрации, которая, выступая в роли концедента, рассматривала себя как единственно подлинную публичную власть в России. К тому же нередко земства сами выступали в роли концессионеров по отношению к центральным государственным органам.

Таким образом, развитие дореволюционной российской концессии в сфере коммунальных услуг, городского хозяйства и общественных работ в общих чертах подчинялось тем же тенденциям, что и развитие аналогичной западно-европейской концессии, хотя и не столь явно и отчетливо. Остается только гадать, какой была бы дальнейшая эволюция концессионных отношений в России, не случись октябрьский переворот 1917 г.

Что касается советской концессионной модели, то она, напротив, стала совершенно необычным явлением в тогдашней мировой концессионной практике. В нашу задачу не входит анализ экономических результатов концессий раннего советского периода, хотя известно, что они внесли весьма заметный вклад в восстановление народного хозяйства страны, разрушенного первой мировой и гражданской войнами.

Единообразной концессионной статистики в СССР никогда не существовало. По одним данным, на рубеже 1927— 1928 гг., в период наибольшего расцвета концессионного предпринимательства в СССР, было предоставлено 144 концессии (отобранных из 1900 полученных из-за границы предложений). По другим данным, на это время было заключено 113 концессионных договоров всех видов. Еще один источник говорит о 61 концессии общесоюзного значения и 53 — республиканского значения. Одно время отдельно выделявшиеся статистикой местные концессии были позднее включены в число республиканских.

Практически совпадает во всех приведенных источниках статистика распределения концессий по отраслям народного хозяйства. Так, на сельское хозяйство приходилось 10— 12 концессий (по разным источникам), на лесное хозяйство — 6, на добывающую промышленность — 23—25, на торговлю — 36—38, на обрабатывающую промышленность — 40, на транспорт — 12—13, на строительство — 3, на прочие отрасли — 9 концессий. В отдельных отраслях концессионное производство давало очень значительную долю продукции. Так, к концу 1927 г. концессионные предприятия производили марганца — 40%, золота — 35, свинца — 62, меди — 12, готового платья — 22%. По источникам происхождения капитала 40 концессий были германскими, 20 — британскими, 15 — американскими (США), 6 — норвежскими, 5 — польскими, 5 — японскими, 4 — австрийскими, 4 — шведскими, 4 — итальянскими, 3 — французскими, 3 — финляндскими, 3 — датскими, 2 — голландскими, 17 инвестировались из других стран.

По представлениям того времени, концессионные предприятия и концессионные, как сейчас принято говорить, проекты были в основном крупными, масштабными, использовавшими самые современные на тот период технологии. Некоторые из них получили широкую известность, стали хрестоматийными, вошли в обиходный зарубежный концессионный лексикон. Это прежде всего Лена Голдфилд Майнз Лтд., концессии Уркарта, концессии Хаммера, марганцевая концессия в Чиатурах (Грузия), японские нефтяные концессии графных линий (в том числе по дну Черного моря) и ряд других.

По своим наиболее характерным признакам концессии делились на две основные разновидности. Одну их часть (порядка 30%) составляли так называемые «смешанные общества» с совместным участием государственного и частного капитала. Они были созданы на основании Постановления ВЦИК РСФСР о внешней торговле от 13 марта 1922 г. За все годы было создано 52 таких общества, представлявших собой акционерные предприятия с преобладающей долей (51%) советских государственных хозяйственных организаций в их капитале. Но управление каждым из обществ, специализировавшихся прежде всего на внешнеторговой деятельности, на торговле, обрабатывающей промышленности, осуществлялось обычно на паритетной основе. Из 52 обществ только 12 были с участием иностранного частного капитала.

В действительности у таких акционерных обществ было мало общего с классической концессией. Они представляли собой не более чем одну из форм допуска частного капитала (в том числе иностранного) в советскую государственную экономику. В литературе о них иногда говорят как о квазиконцессиях.

Другая, преобладающая часть концессий (примерно 70%) больше отвечала классическим концессионным признакам (так называемые «чистые концессии»). К ним относились прежде всего горные, лесные, сельскохозяйственные и другие сырьевые концессии. Инвестируемые в них средства целиком принадлежали иностранным концессионерам.

Делились концессии, как отмечалось, также на общесоюзные и республиканские (соответственно 61 и 53 концессии). Примечательными в таком делении были не только масштаб деятельности концессионера и уровень государственного органа, заключавшего договор, но прежде всего природа законодательства, которым регулировались концессии. Общесоюзные регулировались в соответствии с индивидуальными законами (декретами Совнаркома) и условиями договора. Республиканские (местные) концессии создавались и действовали согласно декрету Совнаркома от 12 апреля 1923 г. о сдаче губернскими (областными) комитетами концессий на коммунальные предприятия.

По объему предоставляемых концессионеру прав условия республиканских концессий мало чем отличались от обычного договора подряда, предусматривавшегося гражданским законодательством и, в отличие от условий общесоюзных концессий, не должны были содержать в себе изъятий из действующего законодательства.

Советское концессионное законодательство было сравнительно богато и представлено правовыми актами разной юридической силы, ранга и периода принятия. Впервые законодательное оформление вопрос о концессиях получил на I съезде Совнархоза в мае 1918 г. на котором были приняты «Тезисы об условиях привлечения иностранного капитала в товарной форме в Россию». Принципы, изложенные в этих тезисах, были достаточно жесткие и малопривлекательные для иностранного капитала: не допускались изъятия из советских законов; предусматривались ограничения деятельности инвесторов; отсутствовали гарантии неприкосновенности капитала. 23 ноября 1920 г. был принят Декрет Совета Народных комиссаров об общих экономических и юридических условиях концессий. Он открывал череду советского концессионного законодательства 20-х годов, в представлении которого концессия выступала как форма эксплуатации иностранными капиталистами природных богатств России с предоставлением концессионерам права вывезти за границу определенную долю произведенной ими продукции.

От тезисов 1918 г. Декрет 1920 г. отличался тем, что предусматривал для иностранного капитала изъятия из законов РСФСР. Декретом имущество иностранных концессионеров, вложенное в предприятие, гарантировалось от национализации, реквизиции и конфискации (п. 4 Декрета). Гарантировались также беспрепятственный вывоз за границу концессионером своей доли продукции, т.е. полученной концессионером прибыли в натуральном выражении, и неизменность условий концессионного договора (п. 6). Разрешалось создавать горные, лесные, продовольственные, сельскохозяйственные, транспортные концессии. Следующим крупным законодательным нововведением о концессиях стало включение положения о них в Гражданский кодекс 1922 г. (ст. 55).

12 апреля 1923 г. вышло Постановление (Декрет) В ЦИК и СНК СССР «О порядке сдачи губернскими (областными) исполкомами концессий на коммунальные предприятия», по которому право на заключение концессионных договоров получили органы власти регионального уровня. Правда, как отмечает один из видных теоретиков концессионного права того периода И.Н. Бернштейн, положение практически не было реализовано, поскольку всякая концессия в СССР относилась к ведению СНК, независимо от того, имела она общесоюзное, республиканское или местное значение. Это право центра было закреплено первой Конституцией СССР (1924), статья 1 «з» которой устанавливала, что заключение концессионных договоров отнесено к ведению верховных органов власти СССР.

Еще одним крупным актом концессионного законодательства стал Декрет об учреждении Главного концессионного комитета при СНК СССР от 21 августа 1923 г., призванного возглавить, координировать и контролировать процесс предоставления и функционирования концессий в СССР. Главконцесском имел ряд подведомственных органов, которые включали концесскомы союзных республик и концессионные комиссии при союзных наркоматах. Богатый материал для понимания концессионной политики СССР и особенностей ее реализации дает официальная переписка различных государственных органов страны (включая ОГПУ), фрагменты которой приводятся в недавно опубликованном исследовании Института российской истории РАН. Многие из документов переписки помечены грифом «Секретно» и «Совершенно секретно», красноречиво свидетельствующим о стиле и методах работы партийно-политического и хозяйственного аппаратов советской власти.

Таким образом, первый концессионный акт советской власти был принят еще до начала новой экономической политики (НЭП), в разгар политики «военного коммунизма», в период тотальной национализации собственности, полного огосударствления промышленности, банков, транспорта, связи, внешней торговли и вообще всех отраслей экономики и предприятий, которые возможно было национализировать. В тот период, когда, по словам В.И. Ленина, у нас ничего частного в хозяйстве не признавалось и все для нас в нем было публично-правовым, законодательство о концессиях фактически приобрело характер внесистемного изъятия из тотального публично-правового порядка.

Когда судебная практика и правовая доктрина в странах, которые мы называем капиталистическими, рассматривает концессию как изъятие из национального права, она имеет в виду изъятие из общего (частного) права. Это не выход договорных отношений за рамки национальной правовой системы, не опровержение устоев либеральной экономики и рыночных отношений. Это — «перетекание» договорных отношений из частно-правовой сферы регулирования в публично-правовую в рамках существующей правовой системы (внутрисистемное изъятие).

Принципиально иной характер имело изъятие у советской концессии. Когда, например, в концессионном договоре между Правительством СССР и В.А. Харриман и К° (а также в ряде других подобных договоров) говорилось, что «Правительство СССР в силу принадлежащих ему прав... предоставляет Концессионеру в изъятие из общих законов и в пределах настоящего договора право осуществлять на территории СССР горноразведывательную и горнопромышленную деятельность...», речь шла по сути об изъятии внесистемном. Хотя декрет Совнаркома, имевший силу законодательного акта, сам становился частью советского права, он допускал деятельность в социалистической экономике классово и социально чуждого ей частнокапиталистического предприятия, к тому же иностранного. Правоотношения, возникавшие в связи с появлением такого концессионного предприятия, противоречили принципам советского права, экономическим и политическим устоям государства и поэтому не могли не иметь анклавного и временного характера.

Концессия, по сути, была в тот период синонимом крупного иностранного частного предприятия, которое могло быть создано только по индивидуальному решению центральной власти. Об этом прямо говорилось в ст. 55 Гражданского кодекса 1922 г., согласно которой «предприятия, в коих число наемных рабочих выше установленного законом, телеграф и радиотелеграф, а равно и другие сооружения, имеющие государственное значение, могут быть предметом частной собственности не иначе как на основании концессии, испрашиваемой у правительства». Подобное толкование концессии существенно отличается от традиционного, когда концессия выступает всего лишь как специфическая форма частнопредпринимательской деятельности в условиях рыночной экономики и господства частного (общего) права. Совсем другое дело, когда концессия — способ легализации частного предпринимательства в условиях государственной социалистической экономики и публичного права.

Вот почему в политико-правовом отношении советский концессионный опыт имеет довольно ограниченное значение для современной России, придерживающейся либерально-капиталистической, рыночной модели развития. Если бы СССР попытался реанимировать концессионные отношения в поздний период своей истории, этот опыт оказался бы бесценным и, возможно, мог бы предотвратить крах советской экономики. Не случайно, как мы отмечали выше, первые варианты нынешнего законопроекта о концессиях, подготовленные в самом начале 90-х годов, когда еще существовал СССР и сохранялись основы социалистической экономической системы, явственно ориентировался на ранние советские концессионные образцы.

Тем не менее и для современной российской экономики концессионный опыт СССР полезен по меньшей мере в двух аспектах. Во-первых, в смысле широты использования концессий в народном хозяйстве и, как следствие, их отраслевого разнообразия. Это было не спонтанное решение, а сознательный выбор. Еще в тезисах СНК «Об активизации концессионной политики СССР» говорилось, что «Главконцесском должен принять меры к привлечению иностранного капитала в особенности в разработку месторождений цветных металлов, в развитие металлической (особенно станкомашино-строение), бумажной, целлюлозной и автомобильной промышленности, развитие производства искусственного шелка и производство дубильных экстрактов».

И не только материальные, вещественные объекты могли служить предметом концессионного договора. Раннее советское законодательство, как и правовая теория того периода, допускали создание концессий на осуществление определенных видов деятельности. В частности, достаточно широко практиковались концессии в сфере внешней торговли, подвергшейся национализации и монопольно осуществлявшейся государством. Преобладающая часть из 36—38 тогдашних торговых концессий функционировала именно в области внешней торговли. Ныне эта отрасль российской экономики предельно либерализована, но сам принцип предоставления концессии на какой-либо вид деятельности, составляющей государственную монополию, вполне может быть реализован и в современной России. Об этом уже говорилось выше.

Таким образом, опыт советских концессий, на мой взгляд, полезен и поучителен для российского законодателя еще и потому, что он свидетельствует: даже большевистский режим, люто ненавидевший частный капитал и всякую частную собственность, был в состоянии, когда вопрос стоял о жизни и смерти экономики, пойти на откровенные и очень значительные льготы и привилегии для концессионера, чтобы привлечь и удержать его.

Глава 3. Правовая природа договора коммерческой концессии в современной России

Вопрос о правовой природе договора коммерческой концессии (франчайзинга) и его отграничении от других видов договоров является спорным, вызывая ряд дискуссий.

До принятия Гражданского Кодекса РФ под концессией понимали передачу государством в пользование частным лицам в период нэпа имущества, которое являлось исключительной собственностью государства, на условиях раздела продукции, произведённой в результате использования этого имущества. Сейчас такие договоры называются «соглашениями о разделе продукции». Однако в настоящее время термин «концессия» употребляется в его прежнем значении (ст. 37-41 Лесного кодекса РФ) Такой договор «государственной» концессии не имеет ничего общего с концессией коммерческой.

Так, Гражданский кодекс Российской Федерации ввел новый договорный институт - «коммерческая концессия» (в международной практике используется термин «франчайзинг»). Договор коммерческой концессии регулируется главой 54 ГК РФ.

В соответствии с п. 1 ст. 1027 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс исключительных прав, принадлежащих правообладателю, а пользователь, в свою очередь, обязуется использовать указанные права с соблюдением ограничений, возложенных на него законом или договором, и уплачивать установленное вознаграждение.

Данный договор признан ГК РФ как самостоятельный вид договора.

Особенность правового регулирования договора коммерческой концессии состоит в том, что к отношениям, связанным с предоставлением прав на объекты интеллектуальной собственности, субсидиарно применяются нормы специального законодательства, например, нормы патентного законодательства, Закона «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» и др.

Цель коммерческой концессии — содействие продвижению на рынке товаров (работ, услуг), производимых (продаваемых) правообладателем. Такая цель договора вытекает из п. 2 ст. 1027, ст. 1030, п. 2 ст. 1031, ст. 1032 ГК РФ. Пользователь обычно выступает и в качестве производителя (продавца) этих товаров (работ, услуг). Таким образом, договор коммерческой концессии интересен не сам по себе, а в связи с тем, что он призван обслуживать процесс производства, торговли или оказания услуг. Он как бы дополняет профилирующие договоры купли-продажи, подряда, комиссии и др. Пользователь вместе с исключительными правами, служащими средством индивидуализации основного производителя, получает и его товары (производственные навыки и опыт). Правообладатель, в свою очередь, расширяет свой сбыт, обеспечивает себе возможность в дальнейшем продавать через пользователя новые партии товаров.

Однако производность договора коммерческой концессии от основных (профилирующих) договоров не означает, что первый выступает в качестве акцессорного обязательства по отношению ко вторым.

Производность концессии проявляется в экономической, а не в правовой сфере. Поэтому вполне возможна ситуация, при которой в концессию передаются только средства индивидуализации предпринимателя, а никаких иных договоров не заключается. Однако экономически это в подавляющем большинстве случаев смысла не имеет.

Квалифицирующим (видообразующим) признаком, позволяющим выделять договор коммерческой концессии в отдельный вид договора, является специфика предмета договора, включающего в себя: во-первых, комплекс исключительных прав; во-вторых, действия правообладателя по предоставлению права использования объектов интеллектуальной собственности, права на которые составляют комплекс исключительных прав, в-третьих, действия пользователя по выплате вознаграждения правообладателю за полученные права.

Рассмотрим каждый из этих элементов.

В п. I и 2 ст. 1027 ГК РФ речь идет о комплексе исключительных прав правообладателя. Понятие комплекс (от лат.complexus - связь, сочетание) и означает совокупность явлений или предметов, составляющих одно целое. Таким образом, понятие «комплекс» предполагает наличие чего-либо в количестве не менее двух, а также то, что исключительные права передаются как единый объект, необходимый для достижения цели договора. Именно наличие такой своеобразной комплексности и помогает различать договор коммерческой концессии и некоторые другие близкие ему виды договоров.

По договору коммерческой концессии пользователь должен получить комплекс исключительных прав, принадлежащих правообладателю. Чтобы предоставить комплекс исключительных прав, необходимо эти права иметь Что же может составлять комплекс исключительных прав, принадлежащих правообладателю?

Не выбывает сомнений тот факт, что правообладателю должны принадлежать права на средства индивидуализации, такие как: фирменное наименование (если правообладателем является юридическое лицо, то оно его имеет обязательно), коммерческое обозначение, которое может иметь как юридическое лицо, так и индивидуальный предприниматель.

Как отмечалось ранее, одним из признаков франчайзинга является имидж, право на использование которого для осуществления определенной деятельности должно быть предоставлено франчайзи. Составляющими имиджа являются фирменный стиль (композиция товарного знака, знака обслуживания, фирменного комплекта цветов, способов нанесения знаков на изделия, одежду, оформления помещений, реклама и т.п.), фирменное наименование и другие коммерческие символы, идентифицирующие франчайзера, его предприятие или товары и услуги.

По договору коммерческой концессии передача права на фирменное наименование является необходимым условием.

Согласно п.4 ст. 54 ГК РФ, юридическое лицо всегда имеет фирменное наименование, может иметь (а может и не иметь) коммерческое обозначение. Правообладатель -индивидуальный предприниматель не имеет фирменного наименования, но может иметь коммерческое обозначение.

Юридическое лицо, зарегистрировавшее свое фирменное наименование, имеет исключительное право его использования. Порядок регистрации и использования фирменных наименований определяется законом и иными правовыми актами в соответствии с ГК РФ. В настоящее время законодательство не требует регистрации передачи другому лицу права пользования своим фирменным наименованием. Достаточно предусмотреть соответствующее условие в Договоре.

Фирменное наименование должно удовлетворять определенным правилам: оно включает указание на организационно-правовую форму коммерческой организации, может иметь особенности у организаций некоторых организационно-правовых форм (п. 3 ст. 69, п. 4 ст. 82, п. 2 ст. 87, п. 2 ст. 95, п. 2 ст. 96, п. 3 ст. 107 ГК РФ). Регистрация фирменного наименования осуществляется одновременно с государственной регистрацией юридического лица. Фирменное наименование указывается в учредительных документах юридического лица. Акционерное общество может иметь полное и сокращенное наименования на русском языке, иностранных языках, языках народов Российской Федерации (ст. 4 Федерального закона от 26.12.1995 г. «Об акционерных обществах»).

Нужно иметь в виду, что до сведения потребителя должно быть доведено фирменное наименование изготовителя, а индивидуальный предприниматель должен представить потребителю информацию о государственной регистрации и наименовании зарегистрировавшего его органа. Указанная информация помещается на вывеске. Поэтому наряду с фирменным наименованием правообладателя пользователь должен указывать на вывеске и свое наименование.

Согласно ст.1032 ГК РФ, пользователь обязан информировать покупателей (заказчиков) наиболее очевидным для них способом о том, что он использует фирменное наименование (и другие средства индивидуализации) правообладателя в силу Договора.

В международной практике часто заключают специальные соглашения о том, что все вывески, реклама и аналогичные материалы с использованием торговых марок правообладателя должны нести на себе пометку (TM).

В связи с использованием в Главе 54 ГК РФ понятия «коммерческое обозначение» возникает необходимость в уточнении его содержания.

В литературе встречается мнение, что «коммерческое обозначение» правообладателя представляет собой незарегистрированное, но общеизвестное наименование, используемое в деятельности предпринимателя, которое охраняется без специальной регистрации в силу его общеизвестности (ст. 6-bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности). При этом отмечается, что в некоторых странах, в частности в США, обязательная государственная регистрация товарных знаков не требуется, хотя и не исключается. Не останавливаясь на том, что регистрация знака в основном реестре (ст. 1072 Закона о товарных знаках США) является законным уведомлением о праве собственности на него, отмечу, что в последнем случае, видимо, предполагается, что исключительное право на коммерческое обозначение может возникать в силу факта его использования. Однако в России законодательством такой институт не предусмотрен. Под понятием «наименование», очевидно, подразумевается обозначение, которое можно «написать и произнести, прочитать и услышать» , т.е. обозначение является словесным, но это понятие не используется в указанной статье Парижской конвенции. При этом, данное словесное обозначение должно иметь статус общеизвестного.

Следует отметить, что в соответствии со ст. 6-bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности страны - участницы обязаны признавать недействительной регистрацию товарного знака или запрещать применение товарного знака, представляющего собой воспроизведение, имитацию или перевод другого знака, способные вызвать смешение со знаком, который по определению компетентного органа страны регистрации или применения уже является в этой стране общеизвестным в качестве знака лица пользующегося преимуществами настоящей Конвенции, и используется для идентичных или подобных продуктов. Ссылка на ст. 6-bis Парижской конвенции позволяет заключить, что Е.А. Суханов под коммерческим обозначением подразумевает общеизвестный товарный знак, который может принадлежать предпринимателю. Думается, что правообладателем общеизвестного товарного знака может быть как юридическое лицо, так и физическое лицо предприниматель. По законодательству России на обозначение, которое не зарегистрировано и не имеет статуса общеизвестного, исключительное право не возникает, следовательно, не представляется возможным говорить о передаче прав на такой объект в составе комплекса исключительных прав. При этом трудно согласиться с тем, что под коммерческим наименованием следует понимать общеизвестные товарные знаки, т. к. общеизвестный знак в соответствии с Парижской конвенцией это товарный знак, но охраняемый без его регистрации. Из контекста ст. 1027 ГК РФ следует, что коммерческое обозначение законодателем отнесено к средствам индивидуализации предпринимателя, а не товаров и услуг, поэтому ссылка на ст. 6- bis Парижской конвенции вряд ли можно считать правомерной.

Иную позицию занимает А.П.Сергеев, относя коммерческое обозначение к средствам индивидуализации предпринимателя среди других участников гражданского оборота, а именно «то условное обозначение, которое является обязательным добавлением к корпусу фирмы». При этом утверждает, что коммерческое обозначение является частью фирменного наименования. В соответствии с таким подходом индивидуальный предприниматель не может иметь коммерческое обозначение, что вызывает сомнение.

В соответствии с ч. З Раздела V ГК РФ, в качестве объектов исключительных прав указаны «фирменные наименования и иные коммерческие обозначения» или «фирменные наименования и коммерческие обозначения», т.е. коммерческие обозначения отнесены к средствам индивидуализации предпринимателя.

Из изложенного можно сделать вывод о том, что коммерческое обозначение, во - первых, может и не совпадать со значащей частью фирменного наименования юридического лица или именем индивидуального предпринимателя, во- вторых, коммерческого обозначения у предпринимателя -коммерческой организации может и не быть, тогда как фирменное наименование есть всегда. Изложенное позволяет сказать, что правообладатель - юридическое лицо в комплекс исключительных прав, передаваемых пользователю по договору коммерческой концессии, должен обязательно включить право на фирменное наименование, а правообладатель-индивидуальный предприниматель - право на коммерческое обозначение.

В терминологии Парижской конвенции фирменное наименование определено как имя или обозначение, позволяющее идентифицировать предприятие определенного юридического или физического лица. При этом отмечено, что понятие «фирменное наименование» по - разному толкуется в законодательстве разных стран. В соответствии со ст. 54 ГК РФ и ст. 138 ГК РФ фирменное наименование индивидуализирует юридическое лицо и должно содержать указание на его организационно-правовую форму. Представляется, что коммерческое обозначение призвано индивидуализировать предприятие юридического или физического лица.

Резюмируя, можно констатировать, что коммерческое обозначение индивидуализирует предприятие физического или юридического лица и является словесным обозначением.

В ст. 1027 ГК РФ законодатель закрепил исключительное право на коммерческое обозначение, но не раскрыл содержание этого понятия, а также основания возникновения права на этот объект интеллектуальной собственности, что, очевидно, предполагается сделать в будущем при разработке третьей части ГК РФ.

Следует отметить, что законодатель не дает перечень (т.е. законом он прямо не установлен) исключительных прав, которые подлежат передаче пользователю. Такой подход обоснован, т. к. данный вопрос должен решаться сторонами самостоятельно при заключении договора. При этом существует мнение, что передаваться может и одно право. Однако, эта позиция на мой взгляд, не совсем правильна. В ГК РФ присутствует указание на то, что в комплекс прав входит право на фирменное наименование и/или коммерческое обозначение. Сформулировано в ГК РФ это недостаточно ясно, поэтому постараемся ответить на вопрос: всегда ли этот объект должен присутствовать в предмете договора коммерческой концессии? Думается, что всегда, что подтверждается п. З ст. 1037 ГК РФ, в соответствии, с которым договор коммерческой концессии прекращается в случае, если имеет место прекращение принадлежащих правообладателю прав на фирменное наименование и коммерческое обозначение без замены их новыми аналогичными правами. Указание на необходимость предоставления права на использование фирменного наименования присутствует также в ст. 1029 ГК РФ, в соответствии с которой «...права на использование которых (речь идет о правах на фирменное наименование и коммерческое обозначение) входят в комплекс исключительных прав». Подтверждается обязательность передачи права на фирменное наименование и коммерческое обозначение и в ст. 1040 ГК РФ, где указано на то, что в случае прекращения принадлежащих правообладателю прав на фирменное наименование или коммерческое обозначение наступают последствия, предусмотренные п.2 ст. 1037 и ст. 1039 ГК РФ.

В комплекс исключительных прав, передаваемых по договору коммерческой концессии, обязательно должно быть включено право на охраняемую коммерческую информацию. Такой подход подтверждается сложившейся практикой в зарубежных странах, откуда франчайзинг был заимствован и который опосредован в российском законодательстве в виде договора коммерческой концессии.

Необходимость обязательного включения в комплекс исключительных прав, передаваемых по договору коммерческой концессии пользователю, права на охраняемую коммерческую информацию, по моему мнению, следует из буквального прочтения ст. 1027 ГК РФ, в соответствии с которой правообладатель передает комплекс исключительных прав, при этом в число прав, составляющих комплекс, входят права на фирменное наименование и/или коммерческое обозначение и на охраняемую коммерческую информацию. Договором может быть предусмотрена (может быть не предусмотрена) передача прав и на иные объекты интеллектуальной собственности - товарный знак, знак обслуживания и т.п. (объекты авторского права, изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, топологии интегральных микросхем).

Правовая охрана товарного знака и знака обслуживания установлена Законом РФ от 23.09.1992 г. № 3520-1 «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» (далее - Закон о товарных знаках). Под понятием «товарный знак» и «знак обслуживания» (далее - товарный знак) понимаются обозначения, способные отличать соответственно товары и услуги одних юридических или физических лиц от однородных товаров и услуг других юридических и физических лиц (ст.1 Закона о товарных знаках). Охрана товарного знака предоставляется на основании регистрации. Исключительное право владельца товарного знака подтверждается свидетельством (там же, ст. 3). Регистрация производится Государственным патентным ведомством РФ (далее - Патентное ведомство) (там же, ст. 8). Регистрация товарного знака производится для определенного перечня товаров (услуг), сгруппированных по классам Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (там же, ст. 8). Статья 26 Закона о товарных знаках определяет, что право на использование товарного знака может быть передано по лицензионному договору, который должен содержать условие о том, что качество товаров лицензиата будет не ниже качества товаров лицензиара и что лицензиар будет осуществлять контроль за выполнением этого условия. Очевидно, что такие же условия должен содержать и Договор в случае уступки пользователю права на торговый знак.

Предоставление права пользования этими объектами регистрируется в Патентном ведомстве (ст. 27 Закона о товарных знаках) в соответствии с Правилами регистрации договоров об уступке товарного знака и лицензионных договоров о предоставлении права на использование товарного знака, утвержденными Роспатентом 26.09.1995 г.

Право на наименование места происхождения товара не может передаваться. Условие о передаче такого права – ничтожно.

Охрана этого объекта также регулируется Законом о торговых знаках. Понятие «наименование места происхождения товара» означает название страны, населенного пункта, местности или другого географического объекта, используемое для обозначения товара, особые свойства которого исключительно или главным образом определяются характерными для данного географического объекта природными условиями и (или) людскими факторами (ст. 30 Закона о товарных знаках). Правовая охрана наименования места происхождения возникает с момента регистрации. Согласно ст. 40 Закона о товарных знаках, не допускается использование зарегистрированного наименования места происхождения товара лицами, не имеющими свидетельства, даже если при этом указывается подлинное место происхождения товара или наименование используется в переводе или в сочетании с такими выражениями, как «род», «тип», «имитация» и тому подобными. Передача права на использование наименования места происхождения товаров не допускается (там же). Пользователь может самостоятельно зарегистрировать такое же наименование, какое зарегистрировано правообладателем, если стороны находятся в одном и том же географическом объекте (ст. 31 Закона о торговых знаках).

Изобретение, полезная модель, промышленный образец.

Охрана права на эти объекты установлена Патентным законом РФ от 23.09.1992 г.

Предоставление права пользования этими объектами регистрируется Государственным патентным ведомством РФ (п. 2 ст.13 Патентного закона РФ) в соответствии с Правилами рассмотрения и регистрации договоров об уступке патента и лицензионных договоров о предоставлении права на использование изобретения, полезной модели, промышленного образца, утвержденными Роспатентом 21.04.1995 г.

Объекты авторского права

Особенностью объектов авторского права (авторские и смежные права, программа для ЭВМ, база данных, топология интегральной микросхемы и т.п.) является отсутствие необходимости в регистрации соответствующих прав. Не требуется, следовательно, и регистрации перехода этих прав, достаточно лишь соответствующего соглашения между сторонами.

Охрана права на указанные объекты установлена Законом РФ от 09.07.1993 г. № 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах», Законом РФ от 23.09.1992 г. № 3523-1 «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных», Законом РФ от 23.09.1992 г. № 3526-1 «О правовой охране топологий интегральных микросхем».

Изложенное позволяет сделать вывод, что существующие правовые проблемы, неясности формулировок, используемых в законе, затрудняет определение предмета договоров, что имеет существенное значение для решения спора по существу.

В качестве примера, на мой взгляд, неверного определения предмета договора коммерческой концессии показательно следующее судебное дело:

Прокурором был заявлен иск в защиту государственных интересов, а также интересов ОАО НПО «Энергомаш им. академика В.П. Глушко» к ответчику - Федеральному агентству по правовой защите результатов интеллектуальной деятельности военного, специального и двойного назначения при Министерстве юстиции Российской Федерации ( ФАПРИД ) о признании сделок, заключенных указанными субъектами, недействительными. Прокурор пришел к выводу о неправильном применении постановления Правительства Российской Федерации от 29 сентября 1998г. года № 1132 « О первоочередных мерах по правовой защите интересов государства в процессе экономического и гражданско-правового оборота результатов научно-исследовательских работ военного, специального и двойного назначения», о неправильном определении принадлежности объектов интеллектуальной собственности, об имевшем место принуждении истца к заключению оспариваемых договоров.

Предметом сделок, являлось не исключительное право на использование результатов интеллектуальной деятельности, под которыми понималась техническая, конструкторская и иная документация, полученная в ходе проведения научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ, используемая при производстве ракетных двигателей. Указанные работы проводились федеральным государственным унитарным предприятием НПО «Энергомаш», ему же принадлежали исключительные права на созданные им и являющиеся предметом спора объекты интеллектуальной собственности. На часть из них были получены патенты и авторские свидетельства.

ОАО НПО «Энергомаш им. академика В.П. Глушко», являясь правопреемником НПО «Энергомаш», наряду с прочим в порядке правопреемства приобрело и исключительные права на уже существовавшие объекты интеллектуальной собственности. Согласно пункту 10 Положения о коммерциализации государственных предприятий с одновременным преобразованием в акционерные общества открытого типа, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 1 июля 1993 года № 721 «Об организационных мерах по преобразованию государственных предприятий в акционерные общества», с момента реорганизации акционерного общества активы и пассивы предприятия принимаются акционерным обществом, которое становится правопреемником прав и обязанностей преобразованного предприятий.

Суд усомнился в правильности определения предмета договора и пришел к выводу, что намерения сторон были направлены на определение предмета договора как охраняемой коммерческой информации, содержащейся в технической документации. Основываясь на статье 128 Гражданскою кодекса Российской Федерации, в которой информация указана наряду с другими объектами в качестве самостоятельного объекта гражданских прав, суд сделал вывод о том, что информация не относится к результатам интеллектуальной деятельности, в связи с чем заключение оспариваемых лицензионных договоров на передачу коммерческой информации противоречит пункту 3 упомянутого постановления Правительства Российской Федерации. Строго говоря, у суда были основания для такого решения, поскольку включение информации в статью 128 Гражданского кодекса Российской Федерации в качестве самостоятельного объекта гражданских прав наряду с результатами интеллектуальной деятельности создает спорную ситуацию. При этом для всех, очевидно, что результат интеллектуальной деятельности - как правило, информация, которая может получить охрану в рамках патентного законодательства, авторского законодательства, в режиме коммерческой тайны и тому подобного.

Сделав вывод о том, что предметом оспариваемых договоров является охраняемая коммерческая информация, суд пришел к выводу, что указанные договоры являются договорами коммерческой концессии, а не лицензионными договорами. В связи со сказанным следует сделать вывод о том, что суд неправильно признал спорные договоры договорами коммерческой концессии, т.к. отсутствуют его видообразующие признаки, например, предоставление права на использование фирменного наименования.

Это связано не только с новизной определенных отношений, но и с их сложностью и нерешенностью на законодательном уровне. Уже несколько лет действуют части первая и вторая Гражданского кодекса, но законодательное регулирование объектов интеллектуальной собственности еще не завершено. В связи с изложенным, а также с учетом выделенных признаков, позволяющих квалифицировать договор коммерческой концессии, следует сделать вывод о том, что суд неправильно признал спорные договоры договорами коммерческой концессии.

Глава 4. Основные элементы договора коммерческой концесии

Помимо ранее рассмотренного предмета договора коммерческой концессии к числу его основных элементов относятся субъекты договора, их права и обязанности, а так же форма договора.

Сторонами договора коммерческой концессии являются правообладатель и пользователь. Круг лиц, которые могут выступать в качестве правообладателя и пользователя, ограничен. В него входят исключительно коммерческие организации и граждане, зарегистрированные как индивидуальные предприниматели. Право заключить договор возникает с момента государственной регистрации коммерческой организации или индивидуального предпринимателя.

Правообладателем является лицо, которому принадлежат те исключительные права, использование которых он разрешает пользователю. Естественно, он должен быть надлежащим образом легитимирован как обладатель этих прав. Правообладатель должен быть предпринимателем (п. 3 ст. 1027). Это означает, что он использует принадлежащие ему исключительные права в процессе коммерческой деятельности. Однако закон не требует, чтобы правообладатель и приобретал соответствующие права, будучи предпринимателем. Достаточно лишь, чтобы он официально был зарегистрирован как предприниматель к моменту заключения договора коммерческой концессии.

В большинстве случаев правообладатель экономически мощнее пользователя. Поэтому в интересах пользователя установлен ряд ограничений автономии воли правообладателя как при заключении договора, так и в процессе его исполнения. Так, например, предпринимательская деятельность пользователя может претерпеть значительный ущерб в случае прекращения Договора по каким-либо причинам. В целях защиты прав пользователя ГК РФ устанавливает для него определенные гарантии. В частности, переход права от правообладателя к другому лицу не является основанием для расторжения Договора (изменяется лишь сторона Договора); в случае смерти правообладателя его права переходят при определенных условиях к наследнику (ст.1038 ГК РФ). При изменении фирменного наименования или коммерческого обозначения правообладателя Договор действует в отношении нового фирменного наименования или коммерческого обозначения, а при прекращении исключительного права (кроме двух упомянутых) Договор продолжает действовать, за исключением положений, относящихся к прекратившемуся праву (статьи 1039, 1040 ГК РФ). Наконец, пользователь, надлежащим образом исполнявший свои обязанности, имеет по истечении срока Договора право на заключение Договора на новый срок на тех же условиях (п.1 ст.1035 ГК РФ).

Пользователем является лицо, получающее возможность использовать исключительные права. Он также должен быть предпринимателем в момент заключения договора коммерческой концессии (п. 3 ст. 1027 ГК РФ). Пользователь является более слабой стороной договора, поскольку он, как правило, «менее профессионален» в той сфере деятельности, для которой ему нужен договор коммерческой концессии.

Пользователь ведет предпринимательскую деятельность под именем правообладателя, что может нанести существенный ущерб деловой репутации последнего. Этим обстоятельством объясняется наличие в ст.1032 ГК РФ императивных норм, обязывающих пользователя обеспечивать соответствие качества продукции пользователя и правообладателя, а также соблюдать инструкции правообладателя, обеспечивающие это соответствие.

Поскольку и правообладатель, и пользователь являются специальными субъектами — предпринимателями, в договоре коммерческой концессии не могут участвовать некоммерческие организации и государство (государственные и муниципальные образования). Этот запрет распространяется и на те случаи, когда соответствующим субъектам разрешено заниматься предпринимательской деятельностью (ч. 2 п. 2 ст. 50 ГК).

Форма договора коммерческой концессии определяется ст. 1028 ГК РФ.

Правовое регулирование формы договоров выражается в установлении требований к ней и последствий их нарушения.

Цель соответствующих требований состоит в том, что они позволяют сделать отношения сторон более определенным, снять основания для споров в будущем по поводу самого факта совершения сделки и ее содержания.

Введение норм о государственной регистрации придают акту фиксации сделки публичный характер. Тем самым обеспечивается государственный контроль за содержанием сделки в интересах оборота и третьих лиц, помощь сторонам в понимании правовых последствий совершаемых юридических действий, а также получение информации заинтересованными лицами о совершенных сделках. При этом, конечно, дополнительные требования к форме договоров приводят к усложнению и увеличению сроков процедуры заключения договора и, как правило, вызывает дополнительные расходы по их оформлению.

Договор должен быть заключен в простой письменной форме, несоблюдение которой влечет его ничтожность. Такое требование закона связано с тем, что договор коммерческой концессии, с одной стороны, может быть заключен только между предпринимателями, т. е. профессиональными участниками гражданского оборота, которые обязаны вести учет всех своих операций, а с другой — подлежит государственной регистрации.

В соответствии с Приказом МНС России от 20.12. 02. № БГ-3-09/730 о порядке регистрации договоров коммерческой концессии (субконцессии) и статьями 1028, 1036, 1037 Гражданского кодекса Российской Федерации регистрации подлежат:

договор коммерческой концессии (субконцессии), изменение договора коммерческой концессии (субконцессии), досрочное расторжение договора коммерческой концессии (субконцессии), заключенного с указанием срока, расторжение договора коммерческой концессии (субконцессии), заключенного без указания срока.

Регистрация осуществляется в срок не более чем пять рабочих дней со дня представления документов в регистрирующий орган.

Регистрация осуществляется посредством внесения записи о договоре коммерческой концессии (субконцессии) (изменении или прекращении договора) в Журнал учета регистрации договоров коммерческой концессии (субконцессии) (далее - Журнал) и проставления на представленных экземплярах договора коммерческой концессии (субконцессии), изменений договора, соглашения о прекращении договора соответствующей надписи (штампа) и печати регистрирующего органа. Журнал ведется на бумажном носителе по форме согласно приложению к настоящему Порядку.

Каждой записи в Журнале присваивается регистрационный номер. Нумерация производится путем присвоении каждой записи очередного порядкового номера, начиная с единицы. Нумерация является сквозной, переходящей на следующий год без изменений. Для каждой записи указывается дата ее внесения в Журнал (дата регистрации).

Договор коммерческой концессии (субконцессии) (изменение или прекращение договора) регистрируется территориальным органом МНС России (регистрирующим органом), осуществившим регистрацию юридического лица, выступающего по договору в качестве правообладателя.

Если правообладатель зарегистрирован в качестве юридического лица или индивидуального предпринимателя в иностранном государстве, регистрация договора коммерческой концессии осуществляется тем органом, в котором был зарегистрирован пользователь. В случае несоблюдения сторонами этого правила о государственной регистрации предусмотрено последствие, а именно, стороны договора коммерческой концессии не вправе ссылаться на договор в отношениях с третьими лицами. Таким образом, отсутствие регистрации не влияет на его действительность во взаимоотношениях правообладателя и пользователя. Следует отметить, что необходимо учитывать п. 3 ст. 165 ГК РФ, предусматривающей регистрацию сделки в соответствии с решением суда по требованию стороны по поводу уклонения второй стороны от регистрации сделки. При этом обращение в суд возможно независимо от того, была ли сделка исполнена истцом или нет, а суд может удовлетворить соответствующее требование только тогда, когда были соблюдены все требования к форме сделки. Необходимость подобной регистрации связана с тем, что главной составляющей предмета договора коммерческой концессии являются права на фирменное наименование, коммерческое обозначение и прочие, при помощи которых производится индивидуализация предпринимателя и продаваемых им товаров (выполняемых работ, оказываемых услуг). Отдавая права в концессию другому лицу, предприниматель распространяет свою личность и деятельность на иных субъектов права — пользователей. Подобного рода обстоятельства должны быть известны публике. Неслучайно регистрация, по общему правилу, привязана с точки зрения места ее производства к личности правообладателя.

Действительность договора коммерческой концессии не связывается с его регистрацией, кроме случаев передачи прав на товарные знаки (знаки обслуживания) и объекты патентного права. Этот вывод вытекает из абз. 3 и 4 п. 2 ст. 1028 ГК. Лишь в отношениях с третьими лицами стороны договора коммерческой концессии вправе ссылаться на договор с момента его регистрации. В отношениях же между правообладателем и пользователем договор имеет силу и без регистрации.

Впрочем, регистрацию нельзя назвать и факультативной, ибо за ее неосуществление законом установлены сразу две санкции. Во-первых, запрет ссылаться на договор коммерческой концессии в отношениях с третьими лицами, что может повлечь для сторон неблагоприятные имущественные последствия. Например, пользователь по зарегистрированному договору может потребовать от нигде не зарегистрированного пользователя прекращения действий, нарушающих его права, и возмещения убытков. Во-вторых, неосуществление регистрации образует нарушение договора, которое влечет за собой ответственность нарушителя, в роли которого, по общему правилу, выступает правообладатель (п. 2 ст. 1031 ГК).

Иначе обстоят дела, если по договору коммерческой концессии передаются права на использование товарных знаков (знаков обслуживания) и объектов патентного права (изобретений, полезных моделей и промышленных образцов). В этом случае договор подлежит регистрации также в федеральном органе исполнительной власти в области патентов и товарных знаков по правилам, действующим в этой сфере. Такая регистрация обязательна, при несоблюдении ее договор коммерческой концессии ничтожен. Следовательно, в отношении указанных объектов должны производиться сразу две регистрации. Каково же соотношение между этими актами? Регистрация договора коммерческой концессии в органах, осуществляющих регистрацию предпринимателей, первична, поскольку ее отсутствие лишает стороны права ссылаться на договор, в том числе обращаться в патентное ведомство. Регистрация договора в патентном ведомстве может быть осуществлена только после первой регистрации. Причем обе регистрации в равной мере обязательны.

Вопрос о том, кто из сторон договора — правообладатель или пользователь — должен обращаться к соответствующим органам за регистрацией, в законе решен исходя из того, что правообладателю сделать это намного проще. Ведь с личностью правообладателя связано место регистрации договора коммерческой концессии, а это, как правило, не только территориальная близость, но и наличие контактов с регистрирующими органами. В то же время стороны на основании отдельного соглашения могут установить иной порядок, а именно, за регистрацией может обратиться как сам пользователь, так и любое третье лицо.

Заявление о регистрации договора коммерческой концессии (субконцессии) (изменения или прекращения договора) составляется в произвольной форме. Заявитель заверяет заявление своей подписью и указывает свои фамилию, имя, отчество, паспортные данные и идентификационный номер налогоплательщика (при его наличии). При подписании заявления руководителем юридического лица указывается его должность, подпись заверяется печатью. Документы представляются в регистрирующий орган уполномоченным лицом (заявителем) непосредственно или направляются почтовым отправлением с объявленной ценностью при его пересылке и описью вложения.

Заявителю выдается расписка в получении документов с указанием перечня и даты их получения регистрирующим органом. Расписка должна быть выдана в день получения документов регистрирующим органом.

При поступлении в регистрирующий орган документов, направленных по почте, расписка высылается не позднее рабочего дня, следующего за днем получения документов регистрирующим органом, по указанному заявителем почтовому адресу с уведомлением о вручении.

Порядок регистрации договора коммерческой субконцессии аналогичен порядку регистрации договора коммерческой концессии.

Показателен представленный ниже договор коммерческой концессии между ОАО "Орловская промышленная компания" и ООО "Научно – внедренческая фирма "АТП - Пахарь", который не был зарегистрирован в федеральном органе исполнительной власти в области патентов и товарных знаков, как это требуется в соответствии с пунктом 2 статьи 1028 ГК РФ.

Как следует из материалов дела, ОАО "Орловская промышленная компания" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к ООО "Научно - внедренческая фирма "АТП - Пахарь" о применении последствий недействительного (ничтожного) договора коммерческой концессии от 9 июля 2002 г. N 47, взыскании суммы 72685 руб. 25 коп.

Арбитражный суд города Москвы решением от 9 сентября 2002 г., оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции того же суда от 1 ноября 2002 г., применил последствия недействительного (ничтожного) договора коммерческой концессии от 9 июля 2002 г. N 47, заключенного между ООО "Научно - внедренческая фирма "АТП - Пахарь" и ОАО "Орловская промышленная компания". Обязал ОАО "Орловская промышленная компания" возвратить ООО "Научно - внедренческая фирма "АТП - Пахарь" техническую документацию на плуги. Взыскал с ООО "Научно - внедренческая фирма "АТП - Пахарь" в пользу ОАО "Орловская промышленная компания" 58340 руб. неосновательного обогащения и 9925 руб. 90 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами, отказав во взыскании 4419 руб. 35 коп. процентов.

При принятии решения и постановления суд первой и апелляционной инстанций руководствовался статьями 167, 168, 395, 1028, 1103, 1106 ГК РФ, статьями 110, 111, 167 - 170, 266, 268, 269, 271 АПК РФ от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ.

Судами первой и апелляционной инстанций установлено, что между истцом и ответчиком заключен договор коммерческой концессии от 9 июля 2002 г. N 47, согласно которому ответчик предоставлял истцу за вознаграждение право использовать в предпринимательской деятельности комплекс исключительных прав, подтвержденных Патентами на изобретения: "плуг для гладкой пахоты", зарегистрированные в Государственном реестре изобретений.

Поскольку указанный договор не был зарегистрирован в федеральном органе исполнительной власти в области патентов и товарных знаков, как это требуется в соответствии с пунктом 2 статьи 1028 ГК РФ, и является ничтожным в соответствии с пунктом 2 статьи 1028 ГК РФ, то судами были сделаны правильные выводы о наличии оснований для применения последствий недействительности ничтожной сделки в виде обязания истца возвратить комплект документов и взыскания с ответчика суммы неосновательного обогащения (суммы предварительной оплаты, полученной от истца) и процентов.

Суд кассационной инстанции считает, что, разрешая данный спор, суды первой и апелляционной инстанций полно и всесторонне исследовали представленные доказательства, сделали правильные выводы как в части удовлетворения исковых требований, так и в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании с ответчика 4419 руб. 35 коп. процентов, соответствующие установленным судами фактическим обстоятельствам дела, а также имеющимся в деле доказательствам, и не допустили при этом нарушений ни норм материального права, ни норм процессуального права.

Доводы кассационной жалобы о неполном выяснении обстоятельств дела, неправильном применении норм материального права и нарушении норм процессуального права судами первой и апелляционной инстанций суд кассационной инстанции не может признать правомерными, поскольку эти доводы основаны на неправильном толковании норм материального права и направлены на переоценку обстоятельств, установленных судами первой и апелляционной инстанций, что суд кассационной инстанции делать не вправе, исходя из положений части 2 статьи 287 АПК РФ.

Что касается доводов кассационной жалобы о незаконном использовании истцом полученной технической документации для производства плугов, то данные обстоятельства не имеют значения для настоящего дела и могут быть предметом самостоятельного судебного разбирательства.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что если по договору коммерческой концессии передаются права на использование товарных знаков (знаков обслуживания) и объектов патентного права (изобретений, полезных моделей и промышленных образцов), договор подлежит обязательной регистрации также в федеральном органе исполнительной власти в области патентов и товарных знаков по правилам, действующим в этой сфере под страхом ничтожности договора.

Для заключения Договора необходимо, чтобы стороны согласовали все его существенные условия. «Под существенными понимаются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе как существенные, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение» (ст. 432 ГК РФ). Статья 1027 ГК РФ называет три существенных условия Договора: вознаграждение, передача права на использование фирменного наименования и (или) коммерческого обозначения, передача охраняемой коммерческой информации. Иначе говоря, если стороны не предусмотрят хотя бы одно из указанных условий, то Договор будет считаться незаключенным. Это, в частности, означает, что при возникновении спора между сторонами или между одной из сторон и третьим лицом суд не будет применять нормы ГК РФ о договоре коммерческой концессии (гл. 54 ГК РФ). Суд будет исходить из того, что между сторонами установлены договорные отношения какого-либо другого вида (например, договор о предоставлении «ноу-хау», договор об уступке права на использование фирменного наименования или договор дарения), и будет применять соответствующие правила об этих договорах, либо исходить из того, что вообще никакой.

Целью определения круга существенных условий является:

во-первых, необходимость достижения соглашения сторонами по всем таким условиям и включения соответствующих пунктов в текст договора; во-вторых, для разрешения вопроса в судах о наличии существенных условий в договоре (необходимость в этом часто возникает на стадии применения ответственности за нарушение договора в качестве контраргумента недобросовестной стороны. то договора между сторонами не заключено.

Условие о предмете договора названо первым среди всех существенных условий. Предмет договора, точнее, предмет обязательства, вытекающего из договора, представляет собой действия (или бездействие), которые должна совершить обязанная сторона (или воздержаться от их совершения). Предметом договора коммерческой концессии являются действия правообладателя по предоставлению пользователю комплекса исключительных прав, принадлежащих правообладателю. При этом комплекс исключительных прав включает право на фирменное наименование и/или коммерческое обозначение, на охраняемую коммерческую информацию, а также на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав.

Согласно п.1 ст.1027 ГК РФ, вознаграждение является существенным условием Договора. Договор коммерческой концессии считается незаключённым, если в нём отсутствует условие о вознаграждении, так как в этом случае стороны не оговорили одно из существенных условий (ст.432, а также п.1 ст.1027 ГК РФ). Статья 1030 ГК РФ приводит некоторые возможные формы оплаты, однако оставляет сторонам свободу выбора. В мировой практике для обозначения единовременного платежа, выплачиваемого при заключении Договора, используют понятие «паушальный платеж», а для обозначения периодических платежей - термин «роялти. В случае предоставления субконцессий пользователь обычно выплачивает правообладателю определенный процент от оборота вторичного пользователя.

Статьёй 1030 ГК РФ установлены следующий порядок и формы вознаграждения по договору коммерческой концессии:

в форме фиксированных разовых платежей (по окончании срока Договора либо в порядке предоплаты);

в форме фиксированных периодических платежей, в этом случае Стороны определяют размер вознаграждения, а также суммы и срок очередного платежа;

в форме отчислений от выручки: в этом случае Стороны определяют часть выручки (в процентном отношении), а также периодичность отчислений;

в форме наценки на оптовую цену товара, передаваемых правообладателем пользователю для перепродажи;

в иных формах, предусмотренных в Договоре (скидки к оптовой цене правообладателя, премии от отдельных сделок, бонусы и т.д.).

Стороны могут рассмотреть и такой распространенный в международной практике вариант получения вознаграждения как предоставление правообладателю акций организации-пользователя. Такой вариант может иметь преимущества при налогообложении (дивиденды не облагаются налогом на добавленную стоимость), однако в этом случае выплаты производятся за счет чистой прибыли пользователя.

Возможно, для правообладателя основной выгодой от заключения Договора явится увеличение сбыта своей продукции и другие преимущества, которые сделают необязательным для правообладателя требовать какое-либо дополнительное денежное вознаграждение. Однако желательно, тем не менее, чтобы Договор содержал цену. В противном случае он будет считаться незаключенным ввиду отсутствия одного из существенных условий. Кроме того, отсутствие вознаграждения делает Договор безвозмездным, что влечет его ничтожность (ст. 575 ГК РФ).

От формы вознаграждения сильно зависит налогообложение пользователя.

Стороны могут заключить Договор на определенный срок или без указания срока. Следовательно, срок не относится к числу существенных условий договора. Если срок определен, то в течение трех лет пользователь имеет преимущественное право заключить Договор с правообладателем на условиях не менее благоприятных, чем условия прекратившегося Договора (ст.1035 ГК РФ). Правда, если правообладатель все-таки заключит новый договор коммерческой концессии с третьим лицом, то пользователь не сможет оспорить действительность этого договора или перевести на себя права и обязанности пользователя по этому договору. Если правообладатель нарушит преимущественное право пользователя, то последний вправе требовать возмещения убытков.

Если срок не определен, то стороны вправе во всякое время отказаться от Договора, уведомив другую сторону за шесть месяцев, если Договором не предусмотрен более продолжительный срок (п.1 ст.1037 ГК РФ).

Условие о сроке желательно включить в Договор.

Глава 5. Обязанности сторон

Обязанности правообладателя

Первая и основная обязанность правообладателя состоит в том, чтобы обеспечить передачу пользователю всего комплекса исключительных прав по договору (п. 1 ст. 1031 ГК). Эта обязанность в законе расшифрована достаточно подробно и сформулирована как императивная. Она включает в себя два компонента.

Прежде всего правообладатель обязан передать пользователю техническую и коммерческую документацию (планы, расчеты, чертежи), проинструктировать пользователя и его работников по вопросам осуществления прав, переданных по договору коммерческой концессии, а также предоставить пользователю иную информацию, необходимую для осуществления этих прав. По сути данная обязанность является информационной и требует, чтобы правообладатель снабдил пользователя любой информацией, которая окажется необходимой для осуществления прав, передаваемых по договору коммерческой концессии. Перечень данных, которые можно потребовать раскрыть, оставлен открытым. Чтобы избежать необоснованных требований о раскрытии информации, правообладателю в договоре коммерческой концессии следует указывать, какая именно информация подлежит предоставлению. В противном случае между сторонами договора может возникнуть трудноразрешимый спор об объеме предоставления информации, поскольку понятие «информация, необходимая для осуществления прав», является оценочным.

Впрочем, инструктирование и предоставление информации касаются только первой стадии исполнения договора, на которой пользователь начинает осуществлять передаваемые ему права. В дальнейшем эта обязанность будет иметь силу, если она прямо предусмотрена договором.

Помимо передачи информации правообладатель обязан выдать пользователю предусмотренные договором лицензии, обеспечив их оформление в установленном порядке. В данном случае речь идет о лицензиях, выдача которых предусмотрена применительно к товарным знакам (знакам обслуживания) и объектам патентного права, передача прав на которые в силу закона подлежит регистрации, отдельной от регистрации самого договора коммерческой концессии (абз. 4 п. 2 ст. 1028 ГК). В тех же случаях, когда для передачи исключительных прав достаточно самого договора коммерческой концессии, последний и выступает в качестве такой лицензии.

Что касается собственно передачи исключительных прав, то она осуществляется в силу одного лишь договора коммерческой концессии. Специальной процедуры передачи в данном случае не нужно. Поэтому-то обязанностью правообладателя является не сама передача, а совершение действий, ее обеспечивающих.

Во-вторых, правообладатель обязан обеспечить регистрацию договора коммерческой концессии (п. 2 ст. 1028 ГК). Эта обязанность, как и все последующие, является диспозитивной. Правообладатель должен самостоятельно произвести обе регистрации — и в органе, регистрирующем юридические лица, и в патентном ведомстве.

В-третьих, в обязанности правообладателя может входить оказание пользователю постоянного технического и консультативного содействия, включая содействие в обучении и повышении квалификации работников. Возложение на правообладателя этой обязанности вполне логично, особенно в рамках долгосрочного договора. Ведь объекты прав, передаваемых по договору коммерческой концессии, как правило, непрерывно совершенствуются. Поэтому пользователь объективно заинтересован в получении новой информации, которая улучшит его позиции на рынке. В свою очередь, правообладатель за оказание информационного содействия может получить отдельное вознаграждение.

Наконец, в-четвертых, правообладатель может быть обязан контролировать качество товаров (работ, услуг), производимых (выполняемых, оказываемых) пользователем на основании договора коммерческой концессии. Правообладателю как лицу, которое более глубоко знакомо с процессом выпуска товаров (выполнения работ, оказания услуг), гораздо проще проконтролировать их качество, чем пользователю. Ведь правообладатель — обычно и создатель интеллектуальных продуктов, права на которые передаются по договору коммерческой концессии и используются при создании товаров. К тому же он заинтересован в том, чтобы эти творческие продукты не обесценивались в результате выпуска товаров (выполнения работ, оказания услуг) худшего качества. Не следует забывать и того, что контроль за качеством необходим для эффективной защиты прав потребителей, которые обычно выступают контрагентами пользователя.

Обязанности пользователя

Первая обязанность пользователя состоит в том, чтобы осуществлять комплекс полученных им исключительных прав в строгом соответствии с условиями договора, в установленном объеме и надлежащим образом (п. 2 ст. 1027, ст. 1032 ГК). Эта обязанность кореллирует с его правом использовать такой комплекс (п. 1 ст. 1027 ГК). Однако было бы неправильным сказать, что на пользователе лежит обязанность, которая одновременно является и его правом. У них различное содержание. Право использовать исключительные права касается главным образом тех активных действий, которые может совершать пользователь. Обязанность же его состоит в том, чтобы не выходить за пределы пользования, установленные договором и действующим законодательством.

При осуществлении основной обязанности, возложенной на пользователя, последний обязан:

а) использовать при осуществлении предусмотренной договором деятельности фирменное наименование и (или) коммерческое обозначение правообладателя указанным в договоре образом. Если в договор внесены какие-либо ограничения, касающиеся такого использования, они должны соблюдаться, например запрет размещать наименование (обозначение) в помещениях, которые используются для торговли алкогольной продукцией. Отсутствие в договоре каких бы то ни было ограничений на сей счет означает, что коммерческое обозначение или фирменное наименование правообладателя может использоваться любым не запрещенным законодательством способом;

б) информировать покупателей (заказчиков) наиболее очевидным для них способом о том, что пользователь использует фирменное наименование,

коммерческое обозначение, товарный знак (знак обслуживания) или иное

средство индивидуализации в силу договора коммерческой концессии. За

крепление в законе такой обязанности связано с тем, что пользователь действует на рынке под маской правообладателя. Между тем качество товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых) пользователем, может быть хуже, чем у правообладателя. Поэтому в интересах защиты прав потребителей нужно, чтобы последние знали о том, что перед ними не сам правообладатель, а всего лишь пользователь. Такое знание необходимо, в частности, и для того, чтобы потребители могли предъявить свои требования непосредственно к правообладателю на основании ст. 1034 ГК.

Основной сферой, в которой осуществляется данная обязанность, является реклама. Пользователь должен проинформировать своих покупателей (заказчиков) о том, что он выступает в качестве пользователя именно по договору коммерческой концессии, причем в отношении конкретного правообладателя, который тут же должен быть назван. Способ доведения до покупателей (заказчиков) информации о том, что средства индивидуализации используются на основании договора коммерческой концессии, зависит от того, как они используются. Словесная форма использования предполагает устное сообщение, письменная или графическая — наличие необходимых надписей и т. п.;

в) соблюдать инструкции и указания правообладателя, направленные на обеспечение соответствия характера, способов и условий использования комплекса исключительных прав тому, как этот комплекс используется правообладателем, в том числе указания, касающиеся внешнего и внутреннего оформления коммерческих помещений, используемых пользователем при осуществлении предоставленных ему по договору прав. Инструкции и указания могут быть даны правообладателем как при заключении договора коммерческой концессии, так и в любое время в период его действия. При этом если в договоре не ограничен объем или содержание указаний (инструкций), они могут быть любыми. Однако правообладатель не может предъявлять к пользователю требования, которые не соблюдает сам. Именно это правило служит тем ограничением, которое не позволяет давать чрезмерные или невыполнимые инструкции (указания), а потом требовать досрочного расторжения договора коммерческой концессии по причине их невыполнения;

г) не разглашать секреты производства правообладателя и другую полученную от него конфиденциальную коммерческую информацию. В данном случае речь идет, по-видимому, об обязанности сохранять в секрете сведения, составляющие коммерческую тайну правообладателя (ст. 139 ГК). То, что сам термин «коммерческая тайна» закон здесь не использует, смущать не должно. Содержание этого термина описано в законе достаточно широко, и в него вполне могут быть включены и «секреты производства», и «конфиденциальная информация». В то же время договор коммерческой концессии должен определять, какие сведения составляют коммерческую тайну. В противном случае трудно вести речь об ответственности пользователя за разглашение коммерческой тайны, ведь к последней относятся лишь те сведения, в отношении которых принимаются меры к охране конфиденциальности. Правообладатель должен указать, какие сведения он относит к секретным, и только в отношении них возникает обязанность пользователя держать их в секрете.

Во-вторых, пользователь обязан своевременно выплачивать правообладателю обусловленное договором вознаграждение (ст. 1030 ГК РФ). Вознаграждение может выплачиваться в любой форме, предусмотренной договором, в частности в форме фиксированных разовых или периодических платежей, отчислений от выручки, наценки на оптовую цену товаров, передаваемых правообладателем для перепродажи и т. п. Выбор той или иной формы выплаты вознаграждения зависит от того, в какой сфере коммерческой деятельности предоставляется концессия, насколько велико доверие сторон друг к другу, как строится учет правообладателя или пользователя и других причин. Например, при выполнении работ (оказании услуг) вряд ли применимо вознаграждение в форме наценки на оптовую цену товара. Отчисления от выручки для себя изберет тот правообладатель, который будет уверен в том, что пользователь эту выручку от него не будет утаивать. Разовый платеж целесообразен тогда, когда сразу же после предоставления концессии пользователь получает все необходимые ему права и информацию и в дальнейшем содействии правообладателя при их реализации уже не нуждается. Практически все, кто писал о коммерческой концессии, считают целесообразным комбинировать две формы вознаграждения — разовый платеж при заключении договора и периодические платежи.

В-третьих, на пользователе лежит обязанность обеспечивать соответствие качества производимых им на основании договора товаров, выполняемых работ, оказываемых услуг качеству аналогичных товаров, работ или услуг, производимых, выполняемых или оказываемых непосредственно правообладателем. Эта обязанность вытекает из цели договора — содействовать расширению сбыта товаров (работ, услуг).

Если пользователь изготовляет товары (работы, услуги), которые по качеству ниже, чем производимые правообладателем, покупатели (заказчики) таких товаров (работ, услуг) вводятся в заблуждение. Ведь они рассчитывали на определенное качество, которое отождествляется с использованием соответствующих средств индивидуализации (товарного знака, фирменного наименования и т. п.), но не получили его. Причем это качество вполне могло быть выше обычного, которое пользователь как раз обеспечил. Но его недостаточно. Следовательно, покупатели (заказчики) товаров (работ, услуг) могут предъявить пользователю требования, вытекающие из необеспечения им того качества, которое присуще товарам (работам, услугам) правообладателя, со ссылкой на договор коммерческой концессии и ст. 309, 469, 721 ГК РФ. Причем эти требования основаны не на правилах, предназначенных для защиты прав потребителей, а на общегражданских нормах. Однако нормы законодательства о защите прав потребителей выступают в качестве минимального уровня требований, ниже которого при оценке качества опускаться нельзя.

В-четвертых, обязанностью пользователя является оказание покупателям (заказчикам) всех дополнительных услуг, на которые они могли бы рассчитывать, приобретая (заказывая) товар (работу, услугу) непосредственно у правообладателя. Эта обязанность, как и предыдущая, вытекает из цели договора коммерческой концессии, и потому к ней могут быть даны аналогичные пояснения. Ведь дополнительные услуги — составная часть того качества, которое должен обеспечить пользователь.

Наконец, в-пятых, пользователь в соответствии с договором коммерческой концессии обязан не передавать полученного им комплекса прав или его части в субконцессию без согласия правообладателя (ст. 1029 ГК) и, в-шестых, может быть обязан предоставить оговоренное количество субконцессий, если такая обязанность предусмотрена договором.

Первые четыре обязанности пользователя императивны, остальные— диспозитивны. Поскольку две последние обязанности тесно связаны друг с другом, их содержание можно излагать одновременно.

Договором коммерческой концессии могут быть предусмотрены и другие обязанности сторон, но лишь в рамках ограничений, допускаемых ст. 1033 ГК РФ.

Ограничения прав сторон по договору коммерческой концессии (ст. 1033 ГК РФ) по существу представляют собой обязанности. Однако их следует рассматривать отдельно. Ведь ранее рассмотренные обязанности предполагали совершение сторонами активных действий. Ограничения же содержат перечень запрещенных поступков и потому должны пассивно соблюдаться. Специфика ограничений состоит не столько в их диспозитивной природе, сколько в том, что они направлены на борьбу с ограничением конкуренции, на реализацию требований антимонопольного законодательства.

Ведь расширение сбыта определенных товаров (работ, услуг) при помощи договоров коммерческой концессии порой не стимулирует, а лишь ограничивает конкуренцию.

Во избежание нарушения антимонопольных правил ГК РФ разделяет обязанности (или ограничения прав — что одно и то же) сторон договора коммерческой концессии на две группы:

1) ограничения, установление которых в договоре возможно, но они могут быть признаны недействительными по требованию антимонопольного органа или иного заинтересованного лица, если эти условия с учетом состояния соответствующего рынка и экономического положения сторон противоречат антимонопольному законодательству (оспоримые ограничения), а именно:

а) обязанность правообладателя не предоставлять другим лицам аналогичные комплексы исключительных прав для их использования на закреп

ленной за пользователем территории либо воздерживаться от собственной

аналогичной деятельности на этой территории. Ключевую роль в применении данного правила играет толкование слова «аналогичные», используемого в отношении комплекса исключительных прав или деятельности правообладателя. Если «аналогичные» означает полностью тождественные, то деятельность или комплекс прав будут другими при изменении любого, даже

самого незначительного, компонента. Однако законодатель все-таки имел в

виду под словом «аналогичные» иное содержание — «в основных (существенных) частях такие же (сходные)». Только при таком толковании можно

вести речь о реальной обязанности, возлагаемой на правообладателя. Прав

да, тогда данный термин превращается в сугубо оценочную категорию, о наличии или отсутствии которого вывод может сделать главным образом суд.

Поэтому договор коммерческой концессии, включающий данную обязанность правообладателя, должен содержать и ее расшифровку. В противном

случае могут возникнуть трудноразрешимые проблемы.

Однако ситуация имеет и еще один аспект, а именно, можно ли включать в договор обязанность правообладателя не предоставлять другим лицам ни одного из прав, которые переданы данному пользователю, или запрет заниматься деятельностью, которая не аналогична деятельности пользователя, но касается использования исключительных прав. На этот вопрос можно дать утвердительный ответ. Ведь комплекс исключительных прав, предоставляемый пользователю, может быть сколь угодно широким или узким (как и его аналог), и потому правообладатель, отказывая себе в возможности предоставлять кому-либо аналогичные права, тем самым может запретить передавать и любые права. Такие же рассуждения можно использовать и для обоснования возможности принятия правообладателем на себя обязанности не вести никакой деятельности на определенной территории;

б) обязанность пользователя не конкурировать с правообладателем на

территории, на которую распространяется действие договора коммерческой

концессии в отношении предпринимательской деятельности, осуществляемой пользователем с использованием принадлежащих правообладателю исключительных прав. Запрет конкуренции, который составляет содержание данной обязанности, может выражаться в ограничении количества, ассортимента, цен товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых, оказываемых) на данной территории, в необходимости согласовывать порядок ведения предпринимательской деятельности и т. п. В то же время пользователь не вправе отказаться от вступления в договорные отношения с обратившимся к нему клиентом, находящимся на другой территории. В противном случае он нарушит другой запрет, содержащийся в абз. 3 п. 2 ст. 1033 ГК. С учетом того, что наличие или отсутствие конкуренции — тоже оценочное понятие, желательно в договоре достаточно подробно описывать, какие же конкретные действия пользователю не разрешены;

в) отказ пользователя от получения по договорам коммерческой концессии аналогичных прав у конкурентов (потенциальных конкурентов) право

обладателя. Толкование этого ограничения аналогично тому, которое дано в

подпункте «а»;

г) обязанность пользователя согласовывать с правообладателем место

расположения коммерческих помещений, используемых при осуществлении предоставленных по договору исключительных прав, а также их внешнее и внутреннее оформление. Правообладатель будет особенно заинтересован во включении в договор этой обязанности, если и он, и пользователь будут действовать на одной и той же территории. Это позволит правообладателю избегать невыгодного соседства и тем самым содействовать своему коммерческому успеху. В остальных случаях включение в договор такой обязанности имеет целью, как правило, обеспечить одинаковое расположение и

оформление помещений, где продаются товары (выполняются работы, оказываются услуги) при помощи одних и тех средств индивидуализации.

Оспоримые ограничения, внесенные в договор коммерческой концессии, могут быть признаны недействительными судом на основании ст. 168 ГК. Это неслучайно. Ведь главным признаком монополистического действия (правонарушения) является факт ограничения конкуренции, которая зависит от состояния рынка в той или иной сфере деятельности, что заранее никому не известно.

Поэтому многие из оспоримых ограничений вполне могут быть признаны недействительными с обратной силой.

Перечень оспоримых ограничений является открытым, т. е. противоречащими антимонопольному законодательству, и, следовательно, недействительными могут быть признаны и иные ограничения, установленные договором коммерческой концессии (помимо упомянутых в п. 1 ст. 1033 ГК РФ);

2) ограничения, включение которых в договор коммерческой концессии прямо запрещено (ничтожные ограничения), а именно:

а) право правообладателя определять цену продажи товара пользователем или цену работ (услуг), выполняемых (оказываемых) пользователем, либо устанавливать верхний или нижний предел этих цен. В данном случае речь должна идти только о таких ценах (пределах цен), которые выражены в твердой сумме. Ориентировочные цены, точно так же как и минимальная или максимальная норма рентабельности при назначении цен, могут быть установлены договором;

б) обязанность пользователя продавать товары, выполнять работы или оказывать услуги исключительно определенной категории покупателей (заказчиков) либо исключительно покупателям (заказчикам), имеющим место нахождения (место жительства) на определенной в договоре территории. В то же время допустимо включать в договор обязанность пользователя действовать только на закрепленной за ним территории. Таким образом, данное ограничение касается лишь случаев оказания предпочтения (или дискриминации) какой-либо категории потребителей на данной территории, что прямо запрещено антимонопольным законодательством. Разумеется, запрет оказывать предпочтение какой-либо категории потребителей не касается тех пользователей, чья деятельность полностью рассчитана на потребителей данной категории. Например, если пункт по проявлению фотопленок и печати фотографий предназначен для работы только с фотоматериалами определенного производителя и при этом отказывается от работы с материалами других производителей, то его рассматриваемый запрет не затрагивает.

Если такие ограничения включены в договор, то в отношении них наступают последствия недействительности ничтожной сделки, предусмотренные ст. 168 ГК. Данные ограничения прав сторон признаются несуществующими и потому не подлежащими исполнению. Вряд ли в этом случае какой-либо из сторон договора коммерческой концессии понадобится реституция. Однако сделки, которые заключены пользователем с его потребителями во исполнение ничтожных ограничений (например, с продиктованной правообладателем ценой), только по приведенному основанию признать недействительными нельзя.

Перечень ничтожных ограничений, в отличие от оспоримых, является закрытым.

Глава 6. Субконцессия

Стороны договора коммерческой концессии могут предусмотреть право (или обязанность) пользователя разрешать другим лицам (вторичным пользователям) использовать комплекс исключительных прав или его части (ст.1029 ГК РФ). Если Договором это право пользователя не предусмотрено, то он не может предоставлять субконцессии третьим лицам без согласия правообладателя.

Субконцессия — это договор, в соответствии с которым пользователь обязуется передать субпользователю весь комплекс полученных им от правообладателя по договору коммерческой концессии прав или их часть. В результате заключения договора субконцессии пользователь по отношению к субпользователю становится правообладателем. Неслучайно к договору коммерческой субконцессии применяются правила о договорах коммерческой концессии, если иное не вытекает из особенностей субконцессии (п. 5 ст. 1029 ГК РФ).

Права субпользователя, таким образом, становятся производными от прав самого пользователя. В отношения с правообладателем косвенно, через посредство пользователя вступает новое лицо — субпользователь. Это обременяет правообладателя дополнительными обязанностями, которые не могут быть возложены на него просто так, без его согласия. Отсюда обязательное требование закона о том, что условия субконцессии должны быть согласованы пользователем с правообладателем или определены в договоре коммерческой концессии (п. 1 ст. 1029 ГК РФ).

Передача пользователем всего комплекса полученных им прав или их части в субконцессию может быть прямо запрещена договором. В этом случае любой договор коммерческой субконцессии, заключенный пользователем, недействителен, поскольку заключен при отсутствии необходимых полномочий (ст. 174 ГК РФ). Субпользователь в данном случае может предъявлять претензии только к пользователю, но никак не к первичному правообладателю.

Передача прав в субконцессию может быть разрешена пользователю договором. И в этом случае она может рассматриваться или как право, или как обязанность пользователя. Выбор того или иного варианта зависит от того, какие положения на этот счет существуют в договоре коммерческой концессии. Если договор формулирует возможность заключать договор коммерческой субконцессии как право пользователя (или правообладателем дано согласие на передачу прав в субконцессию, что одно и то же), то объем этого права зависит от тех ограничений, которые содержатся в договоре (согласии правообладателя, которое дается после заключения договора). При отсутствии таких ограничений право пользователя передавать полученные им права в субконцессию должно считаться полным, то есть распространяться на весь комплекс полученных им прав и каждое из них в отдельности. В данном случае пользователь может передать в субконцессию тот объем прав, который имеет сам. Выход пользователя за пределы границ, установленных правообладателем, не связывает последнего, а заключенный договор субконцессии недействителен по ст. 174 ГК РФ.

Заключение договоров коммерческой субконцессии может быть и обязанностью пользователя. Включение в условия договора такой обязанности, как правило, объясняется желанием правообладателя максимально расширить круг лиц, продающих товары (выполняющих работы, оказывающих услуги) с использованием изначально принадлежащих ему исключительных прав. Чем шире круг лиц, использующих данный комплекс исключительных прав, тем выше стоимость последних, а значит, и бизнеса правообладателя. Именно этим можно объяснить включение в договор обязанности пользователя в течение определенного срока предоставить субконцессии определенному числу лиц.

Действие договора коммерческой субконцессии неразрывно связано с судьбой самого концессионного договора, в осуществление которого субконцессия была выдана. Нормы, которые ГК вводит в данном случае, есть не что иное, как специфическое преломление известного принципа: никто не Может передать больше прав, чем имеет сам. В самом деле, пользователь получает от правообладателя некоторый объем прав и передать субпользователям эти права в большем объеме он просто не вправе.

Срок субконцессии не может быть длиннее срока самой концессии. Если срок субконцессии все-таки установлен как более длительный, то данное правило в договоре будет частично недействительным на основании ст. 168 ГК РФ. То есть договор субконцессии следует считать заключенным на срок договора концессии. Когда досрочно прекращается договор коммерческой концессии, заключенный на определенный срок, права и обязанности вторичного правообладателя по субконцессионному договору (пользователя по договору коммерческой концессии) переходят к первичному правообладателю. Субпользователь при этом становится пользователем. Однако такой переход не происходит автоматически. Правообладатель может отказаться от принятия на себя прав и обязанностей по договору субконцессии. В этом случае последний прекращается. Впрочем, указанное правило является диспозитивным и может быть изменено договором коммерческой концессии. Договор может либо вовсе исключить переход прав вторичного правообладателя к первичному, либо сделать такой переход автоматическим, либо ввести дополнительные условия для передачи прав и обязанностей, без выполнения которых она будет невозможна. Аналогичные правила следует применять и при расторжении договора коммерческой концессии, заключенного без указания срока.

Если недействителен договор коммерческой концессии, недействительны и заключенные на его основе субконцессионные договоры (п. 2 ст. 1029 ГК РФ). Основанием для признания их недействительными будет ст. 168 ГК РФ. В самом деле, по недействительному договору концессии никакие права к пользователю перейти не могут, а это означает, что они не перейдут от него и к субпользователям.

Пользователь несет субсидиарную ответственность за вред, причиненный правообладателю действиями вторичных пользователей (п. 4 ст. 1029 ГК). Следует подчеркнуть, что пользователь в данном случае отвечает не только за неправильный выбор субпользователей, но и за их действия. Устанавливая подобное правило, законодатель, по-видимому, исходил из того, что и пользователь, и субпользователи используют одни и те же права, принадлежащие правообладателю, причем первый — непосредственно, а вторые — через посредство первого. Поэтому оба способны причинить вред непосредственно правообладателю.

Глава 7. Ответственность по договору коммерческой концессии и его прекращение

Ответственность по договору коммерческой концессии.

Ответственность сторон договора коммерческой концессии как предпринимателей друг перед другом наступает независимо от вины, а именно, по правилам ответственности по обязательствам при осуществлении предпринимательской деятельности (п. 3 ст. 401 ГК). Впрочем, договором коммерческой концессии может быть предусмотрено и ограничение ответственности.

Однако концессия предполагает, что передаваемые исключительные права используются, как правило, в целях расширения сбыта товаров, выполнения работ или оказания услуг. Качество этих товаров (работ, услуг), производимых (выполняемых, оказываемых) пользователем, должно быть не ниже, чем у правообладателя. Последний, в свою очередь, обязан контролировать качество товаров (работ, услуг), если договором коммерческой концессии не предусмотрено иное. При таких обстоятельствах логично установление особой ответственности правообладателя перед третьими лицами за ненадлежащее качество товаров (работ, услуг). Такая ответственность может быть как субсидиарной, так и солидарной.

Правообладатель несет субсидиарную ответственность по предъявляемым к пользователю требованиям о несоответствии качества товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых, оказываемых) пользователем по договору коммерческой концессии (ч. 1 ст. 1034 ГК РФ). По требованиям, предъявляемым к пользователю как изготовителю продукции (товаров) правообладателя, последний отвечает солидарно с пользователем (ч. 2 ст. 1034 ГК РФ).

Требования к качеству товаров (работ, услуг) устанавливаются в соответствии с договорами, которые пользователи заключают с контрагентами (см. ст. 469,721 ГК и др.). Условия ответственности правообладателя (включая правила об ответственности без вины, о гарантийных сроках и т. д.) такие же, как и пользователя. При этом правообладатель отвечает и тогда, когда качество его товаров (работ, услуг) хуже, чем у пользователя.

Правообладатель отвечает независимо от того, продаются ли товары потребителям или иным участникам гражданского оборота. Просто при продаже товаров потребителям дополнительно применяются нормы законодательства о защите прав потребителей.

Ответственность правообладателя наступает только при несоответствии качества (но не количества, ассортимента, комплектности, сроков и иных условий договора пользователя с его контрагентом).

Различия же в строгости ответственности правообладателя — субсидиарной или солидарной — связаны, по-видимому, с тем, что, пользователь, являющийся изготовителем продукции (товаров), более зависим от инструкций (указаний) правообладателя в отношении качества. Солидарная ответственность, наступающая в этом случае, должна, по мысли законодателя, сильнее стимулировать правообладателя к тому, чтобы добиваться необходимого качества. Ведь при простой продаже пользователь обычно имеет дело с товарами, которые произведены самим правообладателем — профессионалом в своей сфере. Что же касается работ (услуг), то применительно к ним инструкции правообладателя играют менее важную роль.

Прекращение договора коммерческой концессии.

Договор коммерческой концессии действует в течение срока, на который он заключен, а если договор заключен без указания срока — до прекращения в установленном законом порядке. В период действия договора он может быть изменен или досрочно прекращен (расторгнут).

Изменение договора коммерческой концессии производится по общим правилам, предусмотренным главой 29 ГК. Никаких особенностей законом не предусмотрено.

Договор прекращается в случаях:

а) одностороннего отказа от договора, заключенного без указания срока (п. 1 ст. 1037 ГК). Любая из сторон вправе отказаться от такого договора во всякое время, уведомив об этом другую сторону за шесть месяцев, если более продолжительный срок не предусмотрен договором;

б) одностороннего отказа пользователя от договора в случае изменения

фирменного наименования или коммерческого обозначения правообладателя (п. 2 ст. 1037 и ст. 1039 ГК);

в) прекращения принадлежащих правообладателю прав на фирменное

наименование и коммерческое обозначение без замены их новыми аналогичными правами (п. 3 ст. 1037 ГК). В данном случае необходимо одновременное прекращение прав и на фирменное наименование, и на коммерческое

обозначение правообладателя. Если прекращается только одно из них, пользователь имеет право отказаться от договора по правилам п. 2 ст. 1037 и

ст. 1039 ГК. Право на фирменное наименование прекращается с ликвидацией его обладателя — юридического лица¹ и в иных случаях (например, в

случае судебного запрета использовать данное наименование вследствие

принадлежности его иному лицу). Что касается коммерческого обозначения,

то поскольку последнее нигде с должной четкостью не определено, назвать

какие-либо конкретные случаи его прекращения затруднительно;

г) смерти правообладателя, если наследник в течение шести месяцев со дня открытия наследства не зарегистрируется в качестве индивидуального предпринимателя (п. 2 ст. 1038 ГК). Поскольку предпринимателем должен быть не только правообладатель, но и пользователь, указанные правила должны быть применены и к нему.

Осуществление прав и обязанностей умершего правообладателя (от себя добавим — и пользователя) до перехода их к наследникам или до тех пор, пока наследники не зарегистрируются в качестве индивидуальных предпринимателей, возлагается на управляющего, назначаемого нотариусом. С таким управляющим должен быть заключен договор, по-видимому, о доверительном управлении имуществом;

д) объявления правообладателя или пользователя несостоятельным

(банкротом) в порядке, установленном действующим законодательством (п. 4 ст. 1037 ГК);

е) в иных случаях, предусмотренных главой 26 ГК РФ, например при новации или прощении долга.

Поскольку договор коммерческой концессии подлежит регистрации, она должна быть проведена и в отношении его изменения или прекращения. Регистрации подлежит любое изменение договора, но далеко не всякое его прекращение, а лишь досрочное расторжение договора, заключенного с указанием срока (которое возможно лишь в случаях, предусмотренных законом или договором), и расторжение договора, заключенного без указания срока (п. 2 ст. 1037 ГК РФ). По-видимому, такая избирательность законодателя связана с тем, что во всех остальных случаях прекращения договора исчезает какая-либо из сторон договора, что и так подлежит государственной регистрации и должно быть известно публике.

Поскольку по договору коммерческой концессии передается комплекс исключительных прав, в период действия договора часть из них может переходить от одного правообладателя к другому, изменяться или прекращаться Эти обстоятельства по-разному влияют на судьбу договора. Переход всего комплекса исключительных прав, переданных по договору коммерческой концессии, или одного или нескольких элементов из состава этого комплекса не может быть основанием для изменения или расторжения договора (п. 1 ст. 1038 ГК РФ). Новый правообладатель просто становится стороной старого договора в части прав и обязанностей, относящихся к перешедшему исключительному праву или нескольким правам. В принципе возможна ситуация, когда на стороне правообладателя возникнет множественность лиц. Исходя из правила п. 2 ст. 322 ГК РФ такая множественность будет солидарной, ведь по договору коммерческой концессии передается комплекс прав, т. е. единый предмет.

Что касается изменения содержания исключительных прав, переданных по договору коммерческой концессии, то ГК РФ регламентирует лишь случаи изменения фирменного наименования или коммерческого обозначения правообладателя (ст. 1039 ГК). При таком изменении договор продолжает действовать в отношении нового фирменного наименования или коммерческого обозначения, если только пользователь не потребует расторжения договора и возмещения убытков. В случае продолжения действия договора пользователь, не дававший предварительного согласия на изменение фирменного наименования или коммерческого обозначения, вправе потребовать соразмерного уменьшения причитающегося правообладателю вознаграждения. Подобное правило вполне логично исходя из того, что прежнее фирменное наименование (коммерческое обозначение) известно более широко, чем новое, его использование сулит больший доход. Однако если правообладатель перед изменением фирменного наименования или коммерческого обозначения заручился согласием на сохранение договора в силе со стороны пользователя, последний не вправе требовать уменьшения размера вознаграждения.

Изменение остальных исключительных прав на судьбу договора не влияет. Вопрос же о том, имеет ли оно какое-либо значение вообще, законом не решен. Однако если пользователь докажет, что его положение при изменении какого-либо из исключительных прав, переданных ему, ухудшилось, он вправе потребовать возмещения убытков, в том числе и в форме соразмерного уменьшения вознаграждения правообладателя. Легальным основанием для такого вывода служат общие нормы об ответственности за нарушение обязательства и обязанность правообладателя обеспечить передачу пользователю всего комплекса прав по договору (п. 1 ст. 1027 ГК).

Если прекращается какое-либо из исключительных прав, переданных по договору коммерческой концессии, например, вследствие истечения срока его действия, договор продолжает действовать, за исключением тех положений, которые относились к прекратившемуся праву (ст. 1040 ГК). Пользователь в этом случае имеет право требовать соразмерного уменьшения причитающегося правообладателю вознаграждения. Если же прекращается право на фирменное наименование или коммерческое обозначение правообладателя, то договор коммерческой концессии может быть расторгнут пользователем в одностороннем порядке или прекращен.

Пользователь, надлежащим образом исполнявший свои обязанности, имеет по истечении договора коммерческой концессии право на заключение договора на тот же срок на тех же условиях (п. 1 ст. 103 ГК). Это право обеспечивается довольно серьезными гарантиями, предусмотренными п. 2 той же статьи. Необходимость таких гарантий вызвана желанием законодателя ограничить монополистические тенденции в деятельности правообладателей и защитить интересы пользователей как более слабой стороны. Пользователь в течение срока договора продвигает на рынок товары (работы, услуги) правообладателя, вносит в развитие своей деятельности инвестиции и потому вправе рассчитывать на стабильность своего положения. Однако стабильность может быть достигнута только при условии длительности срока. Но и после окончания этого срока вклад пользователя в развитие бизнеса продолжает оставаться значительным. Лишать его преимуществ «раскрученного» дела при отсутствии нарушений без какой-либо компенсации несправедливо. Напротив, правообладатель очень часто заинтересован в коротком сроке с тем, чтобы после его истечения заставить пользователя принять более жесткие условия. Для устранения подобного дисбаланса интересов и введены гарантии прав пользователей при окончании срока договора.

Правообладатель может отказать в заключении договора коммерческой концессии на новый срок при условии, что в течение трех лет со дня истечения срока данного договора он не будет заключать с другими лицами аналогичные договоры концессии и соглашаться на заключение аналогичных договоров субконцессии, действие которых будет распространяться на ту же территорию, на которой действовал прекратившийся договор, или на какую-либо часть этой территории¹. Если до истечения трехлетнего срока правообладатель пожелает предоставить кому-либо те же права, какие были предоставлены пользователю по прекратившемуся договору, он обязан предложить пользователю заключить новый договор либо возместить понесенные им убытки. При заключении нового договора его условия должны быть не менее благоприятны для пользователя, чем условия прекратившегося договора (п. 2 ст. 1035 ГК).

Таким образом, правообладатель обязан заключить договор коммерческой концессии на новый срок далеко не во всех случаях. Если он не желает иметь пользователей на данной территории, никаких неблагоприятных последствий для него не возникает. Ненадлежащее исполнение договора пользователем также позволяет правообладателю не заключать с ним никакого договора. Если же он захочет иметь пользователей на аналогичных условиях, то в течение трех лет обязан предложить прежнему пользователю заключить договор на условиях не хуже, чем прежние, либо возместить убытки. В принципе стороны по взаимному соглашению могут установить в договоре и более длительный срок действия указанных ограничений. Сократить же его нельзя.

Как быть, если правообладатель заключил договор коммерческой концессии в нарушение п. 2 ст. 1035 ГК, т. е. не сделав соответствующего предложения? Подобное нарушение дает прежнему пользователю право понудить правообладателя к заключению договора коммерческой концессии на основании ст. 445 ГК и одновременно потребовать возмещения убытков. Возмещение убытков в данном случае — не альтернатива понуждению заключить договор, а мера ответственности правообладателя, основанная на нарушении им обязанности, предусмотренной непосредственно законом.

Глава 8. Отличия договора коммерческой концессии от смежных с ней институтов

Поскольку коммерческая концессия оформляет передачу прав от одного лица к другому, необходимо провести различия между ней и уступкой права (глава 24 ГК).

Уступка прав — универсальный институт обязательственного права. В строгом смысле этого слова закон регламентирует уступку лишь требований в обязательствах (см. ч. 1 п. 1 ст. 382 ГК), причем таких, которые могут существовать в отрыве от личности кредитора (ст. 383 ГК). Переход абсолютных прав данным институтом формально не охватывается. Между тем по договору коммерческой концессии передаются исключительные (абсолютные) права на результаты интеллектуальной деятельности, которые подчас неразрывно связаны с личностью правообладателя.

Уступка, как правило, означает передачу прав в том же объеме, в каком они существовали у кредитора и в этом смысле она бесповоротна (ст. 384 ГК). Уступка требований на срок действующим законодательством не предусмотрена. В то же время коммерческая концессия изначально предполагает, что у правообладателя остается некоторый не передаваемый пользователю объем исключительных прав. Права, переданные пользователю, принадлежат ему только до тех пор, пока договор коммерческой концессии действует. По окончании договора эти права прекращаются, возвращая оставшиеся у правообладателя права в прежнее состояние. Эта ситуация похожа на ту, которая имеет место при возникновении и отпадении ограничений права собственности.

Поскольку коммерческая концессия предполагает передачу прав пользования, следует провести различия между ней и арендой (глава 34 ГК РФ). По договору аренды у арендатора возникает право пользования, но имуществом (непотребляемыми вещами; ч. 1 п. 1 ст. 607 ГК). Коммерческая же концессия предполагает передачу права пользования исключительными правами на результаты интеллектуальной деятельности, которые, как правило, не имеют вещественного характера.

Однако есть один случай, когда в аренду, пусть и опосредованно, но попадают исключительные права. ГК РФ регламентирует аренду предприятий, а в составе последних — также и прав на обозначения, индивидуализирующие деятельность предприятий, и других исключительных прав. Но здесь речь идет об аренде предприятий в целом как имущественных комплексов, которые надлежит рассматривать как самостоятельные объекты. Поэтому даже если предприятие состоит из одних только исключительных прав, возникает право пользования именно им, а не отдельными правами. Следовательно, использование критерия объекта при разграничении договоров аренды и коммерческой концессии вполне оправданно.

По договору на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ (глава 38 ГК РФ) стороны могут приобрести права использовать результаты интеллектуальной деятельности (ст. 772 ГК). Такие же права передаются по договору коммерческой концессии. Поэтому нужно выяснить отличия и этих договоров друг от друга.

Договор коммерческой концессии немыслим без передачи права использования исключительных прав. Обязанность передать такие права — существенное условие данного договора. Ясно, что подобные исключительные права существуют до и независимо от договора коммерческой концессии. Между тем в результате проведения научно-исследовательских работ исключительные права могут не возникнуть вовсе (ст. 775 ГК). Отсюда следует, что для договоров на выполнение работ такие права — результат, который иногда возникает в процессе исполнения договора.

Договор коммерческой концессии и агентский договор.

В агентском договоре исполнитель - агент обязуется по поручению и за счет принципала осуществлять в его интересах юридические и иные (фактические) действия либо от своего имени, либо от имени принципала. В первом случае взаимоотношения агента и принципала строятся в основном по модели договора комиссии, а во втором - по модели договора поручения (п.1 ст. 1005 ГК РФ). Т.е. отличие заключается в предмете договора.

Разные правовые конструкции договоров порождают и разные правовые последствия. Пользователь по договору коммерческой концессии самостоятельно осуществляет предпринимательскую деятельность с использованием комплекса исключительных прав, совершая сделки, самостоятельно приобретает права и лично несет обязанности по этим сделкам.

В случае же с агентским договором агент действует от своего имени и становится стороной в сделках, заключенных им с третьей стороной. Но после заключения сделки агент должен будет передать права и обязанности по ней своему принципалу (абз.2 п.1 ст. 1005 ГК РФ). Такой же подход характерен для договора комиссии (абз.2 п.1 ст.990 ГК РФ).

Если агент действует от имени принципала, то права и обязанности по совершенным агентом сделкам с третьими лицами, возникают сразу непосредственно у принципала (абз.3 п.1 ст. 1005 ГК РФ). Такой же подход характерен для договора поручения (п.1 ст.971 ГК РФ).

По договорам комиссии, поручения, агентскому вознаграждение выплачивает комитент или принципал, т.е. кредиторы. По договору коммерческой концессии вознаграждение выплачивает пользователь, т.е. должник.

С точки зрения третьей стороны различия между договором коммерческой концессии и рассмотренные договорами не существует, т.к. для третьей стороны не представляет интереса те обязательства, которые возникают между сторонами в агентском договоре, договорах поручения и комиссии. В практике встречались случаи, когда заключался договор коммерческой концессии, (такое название было указано в договоре), но который по содержанию являлся договором комиссии.

Отмеченные отличия свидетельствуют о разной юридической природе рассматриваемых договоров. Как отмечается в литературе, стороны в соглашениях о франчайзинге «делают все возможное, чтобы их отношения не приняли характер таких, какие существуют в агентствах» Одним из условий такого соглашения, как правило, является условие о том, что франчайзи не является агентом франчайзера. Думается, что в договорах коммерческой концессии должно появиться такое условие, т.к. предполагается, что стороны договора коммерческой концессии являются юридически независимыми.

В отличие от договора комиссии (агентского) договора пользователь по договору коммерческой концессии действует за свой счет, а не за счет правообладателя и при этом сам платит последнему вознаграждение. Напротив, комиссионер (агент) действует за чужой счет и получает вознаграждение. Правда, действия пользователя, равно как и комиссионера (агента), не проходят бесследно для их контрагентов. Однако имущественные последствия этих действий различны. Ведь правообладатель несет субсидиарную (в ряде случаев — солидарную) ответственность за качество товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых, оказываемых) пользователем — и только за это. Комитент же вообще не отвечает по заключенным комиссионером сделкам и обязан лишь возместить последнему понесенные при исполнении поручения расходы, в том числе касающиеся ответственности перед третьими лицами.

Исключительные права могут быть объектами доверительного управления имуществом (глава 53 ГК РФ), и, следовательно, право их использовать может перейти к доверительному управляющему. Однако последний обязан действовать не в своих, а в чужих интересах — интересах выгодоприобретателя (ст. 1012 ГК). Доверительный управляющий действует также за чужой счет, а именно, за счет доходов от использования имущества, переданного в управление (ст. 1023 ГК). В отличие от него пользователь по договору коммерческой концессии действует в своих интересах и за свой счет, более того, он еще должен уплачивать правообладателю обусловленное вознаграждение. Договор коммерческой концессии полностью лишен черт фидуциарной сделки.

Договор коммерческой концессии и договор простого товарищества.

В литературе встречается концепция квалификации договора коммерческой концессии как договора простого товарищества (совместная деятельность). Основывается эта позиция, очевидно, на том, что по договору коммерческой концессии складываются определенные отношения сторон по использованию полученных прав (право на использование системы ведения предпринимательской деятельности, право на использование имиджа).

По мнению В. Рудашевского взаимоотношения между франчайзером и франчайзи строятся на договорах о совместной деятельности, что означает установление партнерских отношений со всеми вытекающими отсюда последствиями, предполагающими особый режим благоприятствования, уровень доверия, согласованное управление, особый порядок расчетов и распределения результатов совместной деятельности. На мой взгляд, данная позиция является ошибочной, т.к. характер сотрудничества сторон и их значение в этих договорах не совпадают. Участники договора простого товарищества преследуют совместные цели и не выступают в роли должников и кредиторов, несмотря на то, что вкладом по такому договору может быть право пользования результатами интеллектуальной деятельности. Участники же договора коммерческой концессии имеют не совпадающие цели, при этом никакого общего имущества не создается. По договору же простого товарищества возможно обособление имущества, необходимое для использования ими в совместной деятельности Участниками коммерческого простого товарищества могут быть предприниматели - индивидуальные или коллективные (коммерческие организации). Также участниками простого товарищества могут быть и некоммерческие организации, объединяющие имущественные взносы, но не создающие для осуществления совместной деятельности юридического лица (ассоциации, союзы), при этом не исключено и одновременное участие в этом договоре коммерческих и некоммерческих организаций. Складывающиеся отношения по договору коммерческой концессии носят скорое зависимый характер, чем партнерский.

Изложенное позволяет сделать вывод, что договор коммерческой концессии не относится к смешанным видам договора, хотя обязательственные отношения носят комплексный характер. К нему в большей степени применимо понятие «производный договор», если учесть, что такое явление как франчайзинг возникло из набора деловых сделок, методов и практической деятельности, которые были известны и использовались не один десяток лет. В первую очередь к ним следует отнести лицензионные соглашения на право пользования патентом, право пользования товарным знаком, в наше время право - пользования персонажем и др., а также сделки в сфере торговли.

В российском праве договор коммерческой концессии регламентирован как самостоятельный вид договора и, как было показано, содержит признаки, отсутствующие в перечисленных выше договорах.

Вкладом по договору простого товарищества может быть право использовать те или иные исключительные права (п. 1 ст. 1042 ГК). Однако это право передается для достижения общих целей в рамках многостороннего договора. Все участники договора простого товарищества имеют общие интересы. В то же время договор коммерческой концессии является взаимным (си-наллагматическим). Его участники имеют противоположные по направленности интересы; каждый из них стремится к извлечению максимальной выгоды за счет контрагента. Никакого общего имущества в данном скучая не образуется.

Наиболее сложно, пожалуй, провести различие между договором коммерческой концессии и авторским (лицензионным) договором, урегулированным в рамках авторского (патентного) права. Например, по авторскому договору передаются имущественные права на использование объектов авторского права (ст. 30 Закона РФ об авторском праве и смежных правах). По лицензионному договору патентообладатель (лицензиар) обязуется предоставить право на использование изобретения, полезной модели или промышленного образца в определенном объеме другому лицу — лицензиату (ст. 13 Патентного закона). Таким образом, по этим договорам, как и по договору коммерческой концессии, передаются права на использование результатов интеллектуальной деятельности.

Различия же между ними состоят в том, что:

а) передаваемые по договору коммерческой концессии права используются только в процессе предпринимательской деятельности, тогда как авторский и лицензионный договоры подобного ограничения не содержат;

б) договор коммерческой концессии регистрируется в специальном по

рядке, тогда как авторские договоры вообще не подлежат регистрации, лицензионные же регистрируются патентным ведомством;

в) коммерческая концессия предполагает передачу комплекса исключи

тельных прав, хотя можно передать и какое-то одно право.

Приведенные различия несущественны. Это связано, очевидно, с тем, что в легальном определении договора коммерческой концессии упущен такой важный элемент, как цель, а именно, содействие продвижению на рынке определенного рода товара (работы, услуги). Лицензионный договор подобной цели не предполагает. Напротив, он исходит из иной цели — обеспечить передачу какого-либо одного исключительного права. Предметом же коммерческой концессии выступает комплекс таких прав, причем довольно разнородных по содержанию, И все они служат продвижению на рынке определенного товара (работы, услуги).

С учетом сказанного можно сделать вывод о том, что договор коммерческой концессии — самостоятельный вид договора, который занимает свое место в системе договоров российского гражданского права.

Заключение

В заключении хотелось бы отметить, что применение франчайзинга в предпринимательской деятельности дает существенные преимущества как правообладателю (лицу, предоставляющему право использования своих средств индивидуализации и ноу - хау), так и пользователю (лицу, которому эти права предоставляются).

Для правообладателя франчайзинг является наиболее удобным средством расширения своего бизнеса, в том числе и в международном масштабе. Франчайзинг избавляет его от необходимости открывать огромное число филиалов или регистрировать предприятия на удаленных от него территориях, инвестировать средства в приобретение недвижимости и других основных фондов, необходимых для осуществления соответствующей деятельности, нанимать работников. Вместе с тем предприятия, созданные пользователями, вливаются в интегрированную систему правообладателя, который сохраняет над ними практически такой же контроль, как если бы они в действительности были его подразделениями или филиалами. Все это и дает возможность в течение относительно короткого срока создавать разветвленные сети фирменных магазинов, ресторанов или гостиниц.

Для пользователя франчайзинг существенно снижает предпринимательский риск и ускоряет окупаемость капиталовложений. Оставаясь хозяином своего предприятия, он получает возможность работать под хорошо известной, "раскрученной" вывеской и вступает на рынок с определенным преимуществом перед конкурентами, лишенными такой возможности. Поскольку пользователи чаще всего обслуживают потребительский рынок, указанная особенность франчайзинга стимулирует развитие малого и среднего бизнеса и уже сама по себе дает достаточные основания для того, чтобы развивать данную форму предпринимательства.

Рассматривая преимущества франчайзинга, нельзя не остановиться на том, какие последствия имеет для потребителя его широкое использование. С одной стороны, франчайзинг способствует насыщению рынка доброкачественными товарами и услугами. С другой - франчайзинговые соглашения могут привести к нарушению прав и интересов потребителей. Ведь сама идея франчайзинга основана на своеобразной подмене субъекта, когда пользователь выступает в обороте фактически под чужим именем - под именем правообладателя, используя его фирменное наименование и товарные знаки. При такой ситуации права потребителя могут пострадать. С этой точки зрения наиболее опасным для потребителя является производственный франчайзинг. Когда потребитель покупает товар, произведенный по лицензии (лицензионный товар), он, по крайней мере, отдает себе отчет в том, что этот товар произведен не обладателем товарного знака, а совсем посторонней фирмой, которая может и не обеспечивать ожидаемого качества. Если же потребитель покупает товар, произведенный пользователем по договору коммерческой концессии, он чаще всего полагает, что товар произведен если не самим обладателем товарного знака, то хотя бы его дочерней компанией.

Необходимость защиты интересов потребителей и, в широком смысле, общественных интересов является одним из оснований законодательного регулирования франчайзинга. В ГК эта задача реализуется через нормы о регистрации договора коммерческой концессии (п. 2 ст. 1028), об информировании потребителей и обеспечении надлежащего качества предлагаемых пользователем товаров, работ и услуг (ст. 1032), об ответственности правообладателя по требованиям, предъявляемым к пользователю (ст. 1034).

Второе основание, тесно связанное с первым, состоит в необходимости защиты конкурентного рынка от злоупотреблений, возможных в связи с реализацией франчайзинговых соглашений, которые нередко содержат разного рода ограничительные условия. Этой цели служит статья 1032, которая конкретизирует применительно к франчайзингу нормы действующего антимонопольного законодательства и должна рассматриваться с ними в общем контексте.

Наконец, третье основание, характерное именно для нашей страны с ее переходной экономикой и своеобразным правовым менталитетом, заключается в том, что в отсутствие легального определения института и хотя бы исходного регулирования связанных с ним правоотношений (в том числе прав и обязанностей сторон по договору, условий его изменения и прекращения) практическое развитие этого института было бы существенно затруднено.

Однако помимо ряда очевидных преимуществ концессионного договора, российские компании-франчайзоры считают, что в ГК есть статьи, написанные в ущерб их интересам. Например, по действующему законодательству франчайзор несет солидарную ответственность за франчайзи. "Солидарная ответственность предусматривает корпоративное ведение бизнеса, а франчайзи - это все-таки независимый предприниматель", - поясняет Вячеслав Иванов, начальник управления франчайзинга компании "РосИнтер Ресторантс". Эта компания владеет в России сетью ресторанов быстрого питания "Ростик'c", которая развивается в том числе и по франчайзингу.

Не удовлетворяет правообладателей и требование не изменять условия договора при его продлении. Действительно, если ситуация на рынке изменится, франчайзор вынужден будет перезаключить договор в ущерб своим интересам. Кроме того, компания, продающая концессию, не имеет права диктовать франчайзи свою ценовую политику. "Если партнеры не согласятся поддерживать единый уровень цен, а два "Ростик'cа" будут рядом, что нам делать?" - говорит Иванов. Идти в суд бесполезно - требования компании к проведению единой ценовой политики скорее всего будут признаны безосновательными. Подобные законодательные ограничения заставляют российских франчайзоров быть особенно осторожными в выборе потенциальных партнеров. По словам Иванова, именно поэтому "РосИнтер" продает свои франшизы только в Москве и Подмосковье - там легче найти надежных франчайзи.

В России отсчет истории франчайзинга идет с 1993 г., когда известная всем Baskin Robbins продала первую в России франшизу. Позже к иностранным добавились и российские примеры. Обувные магазины "Эконика", предприятия быстрого питания "РостикХс", "Теремок - Русские блины", "Ням-ням", бензозаправки "ЛУКОЙЛ", ТНК, можно, конечно, наскрести еще несколько компаний. Но, вообще, главная особенность развития франчайзинга в России в том, что его у нас очень мало. В России франчайзинг не стал инкубатором предпринимательства, и тому есть причины: правовая, административная и финансовая.

Коммерческая концессия - это стартовая площадка для малого и среднего предпринимателя, это столбовая дорога развития бизнеса. Увы, на российском участке этой столбовой дороги сплошь и рядом завалы. И первый из них - несовершенство законодательства.

Чтобы создать благоприятную среду для развития франчайзинга, необходимо прежде всего внести изменения в законодательство. Необходимо принять федеральный закон о коммерческой концессии, создавать условия, при которых пользователи смогут, наконец, получать кредиты, например, под залог их будущего бизнеса и под гарантии правообладателя.

Очень хорошо организована поддержка франчайзинга в Великобритании, банк дает предпринимателю деньги, а государство берет на себя гарантии на 80% от суммы кредита.

Также во многом развитие франчайзинга тормозит отсутствие предпринимательской культуры. Именно поэтому большинство иностранных

Согласно ГК РФ при заключении договора о концессии необходима его двойная регистрация в регистрационных и патентных органах. Для сравнения, в Европе и США передача франшизы требует только регистрации самого договора о франчайзинге. Сложность бюрократических процедур лишает франчайзинг его потенциальной привлекательности.

По мнению президента Российской ассоциации франчайзинга Александра Мейлера, другая серьезная проблема - это субсидиарная ответственность, которую согласно главе 54 ГК несет российский франчайзер за деятельность франчайзи. Скажем, если где-нибудь в Сибири франчайзи нарушает стандарты московского франчайзера, то потребитель-сибиряк имеет право спросить за это со столичного хозяина франшизы.

Для примера, во Франции субсидиарная ответственность распространяется на франчайзеров только в том случае, если они поставляют продаваемый продукт. Если товар или услуга производится обладателем франшизы, то ответственность лежит на одном лишь франчайзи.

Отвечающий за франчайзинг в "Русском бистро" Константин Комиссаров видит одну из главных причин нераспространения этого фаст-фуда за пределами Москвы именно в том, что компания не может контролировать своих немосковских франчайзи.

У ОАО "ЛУКОЙЛ", которое продает франшизы на устройство бензозаправочных станций, в районах, где действует франшиза, постоянно работают специальные контрольные отделы франчайзинга. Необходимость жесткого контроля франчайзи, по мнению Мейлера, делает франчайзинг очень похожим на обычное корпоративное развитие. "Требование обязательной субсидиарной ответственности франчайзера противоречит самой идее франчайзинга", - считает исполнительный директор Российской ассоциации франчайзинга Сергей Куликов.

Помимо вышесказанного в нашем законодательстве есть масса других положений, мешающих развитию франчайзинга. Например, глава 54 ГК почему-то сориентирована исключительно на торговый бизнес и фактически исключает франчайзинг производителя. "Из-за подобных препон предприниматель просто не видит для себя реальных преимуществ в покупке франшизы", - считает зампред Мосгордумы Александр Крутов.

Другая проблема - это нехватка денег у мелких предпринимателей. Как рассказал руководитель отдела развития фирменной сети и франчайзинга компании "Эконика" Олег Соловьев, для ремонта и обустройства помещения по стандартам "Эконики" необходимо $15 000 - 20 000. На закупку достаточной для начала торговли партии обуви необходимо около $50 000. Получается $65000-70 000, не считая аренды помещения. "Для малого предпринимателя это очень серьезные деньги, - говорит Соловьев, - а получить кредит в банке практически невозможно. Все только говорят о поддержке малого предпринимательства, но на деле ничего не происходит". Причем "Эконика" вообще не берет платы за использование франшизы, ее выгода - в эксклюзивных поставках.

Плата за использование франшизы взимается далеко не всегда. Например, "Теремок - Русские блины" берет не плату за франшизу, а роялти за использование своего товарного знака. Причем, по словам директора по франчайзингу компании Михаила Яшенкова, эти роялти входят в стоимость поставляемой ими франчайзи продукции. Чтобы представить себе, сколько стоит франшиза, лучше всего говорить о сумме, необходимой для начала деятельности. Запуск российского предприятия на основе франшизы может стоить от $1000, если речь идет о кафе быстрого питания, до миллионов долларов, если предприниматель решил заняться дорогостоящим отельным бизнесом.

Несмотря на несовершенство законодательства, франчайзинг в России развивается. Причем сфера применения этой схемы ведения бизнеса такая же, как во всем мире, - больше всего франшиз предлагается в общепите и сфере обслуживания. Кроме того, франчайзинг активно используется нефтяными компаниями при создании джобберских сетей автозаправок.

Примеры приобретения франшизы компаний с мировым именем, работающих в ресторанном бизнесе, в России есть. Классический пример - появление в Москве сильных мировых брэндов fast food, Pizza Hut и KFC, которыми владеет американская Tricon Restaurants Int. На основе франчайзинга рестораны Tricon в Москве открыла сингапурская Acma. Эта компания давно работает в российской столице. Ей принадлежат, например, кафе DeliFrance и Coffee Club. Концепции ресторанов различны, поэтому под каждый свой проект владельцы Acma предпочитают учреждать отдельное предприятие. Московская сеть Pizza Hut, например, находится под управлением компании "Русрыба", а KFC - компании Talisfood. "Фактически эти структуры находятся под единым руководством сингапурской компании", - пояснил "Фокусу" менеджер московской сети Pizza Hut Виталий Рудов. Но связываться с крупными мировыми корпорациями , в России пока мало кому по силам.

Таким образом очевидно, что франчайзинг - чрезвычайно перспективный вид предпринимательства: если в "обычном" бизнесе из 100 возникающих предприятий в итоге "выживает" не более 10, то из 100 франшизных будет успешно работать 90, что немаловажно и с точки зрения создания новых рабочих мест.

Применение франчайзинга в предпринимательской деятельности дает существенные преимущества как правообладателю (лицу, предоставляющему право использования своих средств индивидуализации и ноу - хау), так и пользователю (лицу, которому эти права предоставляются).

Для правообладателя франчайзинг является наиболее удобным средством расширения своего бизнеса, в том числе и в международном масштабе. Франчайзинг избавляет его от необходимости открывать огромное число филиалов или регистрировать предприятия на удаленных от него территориях, инвестировать средства в приобретение недвижимости и других основных фондов, необходимых для осуществления соответствующей деятельности, нанимать работников. Вместе с тем предприятия, созданные пользователями, вливаются в интегрированную систему правообладателя, который сохраняет над ними практически такой же контроль, как если бы они в действительности были его подразделениями или филиалами. Все это и дает возможность в течение относительно короткого срока создавать разветвленные сети фирменных магазинов, ресторанов или гостиниц.

Для пользователя франчайзинг существенно снижает предпринимательский риск и ускоряет окупаемость капиталовложений. Оставаясь хозяином своего предприятия, он получает возможность работать под хорошо известной, "раскрученной" вывеской и вступает на рынок с определенным преимуществом перед конкурентами, лишенными такой возможности. Поскольку пользователи чаще всего обслуживают потребительский рынок, указанная особенность франчайзинга стимулирует развитие малого и среднего бизнеса и уже сама по себе дает достаточные основания для того, чтобы развивать данную форму предпринимательства.

Рассматривая преимущества франчайзинга, нельзя не остановиться на том, какие последствия имеет для потребителя его широкое использование. С одной стороны, франчайзинг способствует насыщению рынка доброкачественными товарами и услугами. С другой - франчайзинговые соглашения могут привести к нарушению прав и интересов потребителей. Ведь сама идея франчайзинга основана на своеобразной подмене субъекта, когда пользователь выступает в обороте фактически под чужим именем - под именем правообладателя, используя его фирменное наименование и товарные знаки. При такой ситуации права потребителя могут пострадать. С этой точки зрения наиболее опасным для потребителя является производственный франчайзинг. Когда потребитель покупает товар, произведенный по лицензии (лицензионный товар), он, по крайней мере, отдает себе отчет в том, что этот товар произведен не обладателем товарного знака, а совсем посторонней фирмой, которая может и не обеспечивать ожидаемого качества. Если же потребитель покупает товар, произведенный пользователем по договору коммерческой концессии, он чаще всего полагает, что товар произведен если не самим обладателем товарного знака, то хотя бы его дочерней компанией.

Франчайзинг играет существенно важную роль в экономике и может вскоре стать преобладающей формой розничной торговли. Он также занимает заметное место в сфере услуг и несколько меньшее в производстве.

Франчайзинг процветает, потому что в нем сочетается стимул личного владения с управленческим и техническим мастерством крупного бизнеса. Для предпринимателей франчайзинг предлагает краткий путь к росту, так как они получают готовое дело. Для правообладателя франчайзинг дает возможность быстрого расширения.

Рост франчайзинговых сетей набирает все большие обороты. Если верить заключениям экспертов, то в начале ХХI века более 50% малого бизнеса будут франчайзинговыми предприятиями. Можно с уверенностью сказать, что в новом столетии франчайзинг станет самой широко распространенной и практикуемой формой бизнеса.

Список литературы

Гражданский кодекс Российской Федерации 1996 г.

Закон о товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров 1992 г. (в редакции ФЗ от 11.12.2002г.)

Патентный закон 1992 г. (с изменениями от 07.02.2003г.)

Приказ МНС РФ от 20.12. 02. № БГ-3-09/730 о порядке регистрации договоров коммерческой концессии (субконцессии)

Постатейный комментарий к ч.2 гражданского кодекса РФ. Гуев А.Н. Москва 2000

Гражданской кодекс РФ. Комментарий для предпринимателей. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Москва 1999

Гражданское право. Учебник ч.2 под редакцией Сергеева А.П. и Толстого Ю.К. Москва 2000

Концессионные соглашения. Теория и практика. Сосна С.А. Москва 2002

Франчайзинг. Интегрированные формы организации бизнеса. Земляков Д.Н. Москва 2003

Статья «Договор коммерческой концессии по российскому законодательству. Орлова О. А. Саратов 2003-12-23

Статья «Коммерческая концессия как институт в российском гражданском праве» Бобков С.А. Журнал Российское право №10.

Статья «О предмете договора коммерческой концесии» Черниченко Г. Н. Современное право №8.

Справочная правовая система «Гарант» 2003 г.