Политическая культура (работа 12)

Содержание

Введение

1. Сущность и понятие политической культуры

2. Структура политической культуры

3. Типологизация политической культуры

Заключение

Список использованных источников

Введение

Политика - это один из основополагающих аспектов человеческого существования, одна из важнейших сфер жизнедеятельности людей. Каждый человек в той или иной форме или степени имеет дело с политикой, будь то в каком-либо государственном учреждении, предприятии, общественной организации, школе, церкви, разного рода клубах и ассоциациях, профсоюзах или политических партиях и т.д. Сами понятия "политика" и "политическое" характеризуются крайней многозначностью. Например, говорят о валютной политике банков, о политике профсоюзов во время забастовки, школьной политике городских властей, политике дирекции предприятия или школы и, как отмечал М. Вебер, даже о политике умной жены, которая стремится управлять своим мужем. Поэтому очевидно, что выделение и изучение мира политического из всей совокупности общественных институтов и отношений представляет собой трудную, но весьма актуальную задачу. Особенно возрастают роль и значение политики в переломные исторические периоды, когда радикальной трансформации подвергаются сами основы жизнеустройства людей, их идеалы, ценности, мировоззренческие установки, ориентации и т.д. Именно такой период кардинальных изменений переживает в настоящее время наша страна. Очевидно, что для ее духовного и интеллектуального возрождения особую актуальность приобретают переосмысление и перестройка всей системы социальных и гуманитарных наук, среди которых достойное место занимает политология, изучающая мир политического.

Одним из аспектов мира политического является политическая культура. Вопрос об изучении политической культуры не теряет своей актуальности для населения нашей страны на протяжении уже почти двадцати лет, с распадом СССР. Поскольку именно развал великой страны подтолкнул население на активное вовлечение в политическую борьбу. К сожалению и до сегодняшнего дня не решены многие вопросы, возникшие в начале 90-х гг. ХХ века. Например, какое общество мы хотим и каковы перспективы реализации того, что мы хотим? Для решения данных вопросов россияне должны стремится развивать свою политическую культуру, политическое сознание. В настоящее время существует самый широкий спектр мнений и позиций в трактовке понятия "политическая культура". Нередко ее отождествляют с образовательным и культурным уровнем человека, его способностью соответствующим образом вести себя на публике, умением четко и ясно излагать свои политические позиции и т.д. Иногда можно услышать, что у такого-то нет политической культуры, у другого высокий или низкий уровень политической культуры. Некоторые полагают, что политическая культура может быть только у образованных людей, а у людей с низким уровнем образования ее нет. Ее часто путают с политической системой и политическим поведением. В настоящее время определений политической культуры насчитывается несколько десятков. Это объяснимо, если учесть сложность и многовариантность проблемы, невозможность ее сведения к какому-либо четко очерченному, раз и навсегда установившемуся феномену.

Целью данной работы является попытка ответить на вопрос: "Что же такое политическая культура?" Для этого я буду обращаться к работам известных политологов и философов России и зарубежья, таких как Алмонд Г., Верба С., Гаджиев К.С., Соловьев А.И. и др.

1. Сущность и понятие политической культуры

Многое из того, что в настоящее время относится к политической культуре, содержалось еще в Священном Писании, анализировалось и описывалось мыслителями древности Конфуцием, Платоном, Аристотелем. Однако сам термин появился много позже - в XVIII в. в трудах немецкого философа-просветителя И. Гердера. Теория же, описывающая эту группу политических явлений, сформировалась только в конце 50-х - начале 60-х гг. XX столетия в русле западной политологической традиции.

Американский теоретик Г. Алмонд, исследуя политическую систему, выделил два уровня ее анализа: институциональный, характеризовавший институты и их функции, нормы и механизмы формирования государственной политики, и ориентационный, выражающий особые формы ориентации населения на политические объекты. Эти ориентации содержали в себе "познавательные" (представая как знания о строении политической системы, ее основных институтах, механизмах организации власти), "эмоциональные" (выражающие чувства людей к тем, кто обеспечивал функционирование властных институтов и олицетворял власть в глазах населения), а также "оценочные" (выступающие как суждения, опирающиеся на ценностные критерии и стандарты оценки политических явлений) аспекты. В совокупности эти ориентации и характеризуют, по мнению Алмонда, такое специфическое явление, как политическая культура.

Анализ этих сторон отношения человека к политической системе, сосредоточивая внимание на разделяемых людьми ценностях, локальных мифологиях, символах, ментальных стереотипах и прочих аналогичных явлениях, давал возможность понять, почему, например, одинаковые по форме институты государственной власти в разных странах действуют порой совершенно по-разному. Таким образом, идея политической культуры позволяла глубже исследовать мотивацию политического поведения граждан и институтов, выявить причины множества конфликтов, которые невозможно было объяснить, опираясь на традиционные для политики причины: борьбу за власть, перераспределение ресурсов и т.д.

Впоследствии американцы С. Верба, Л. Пай, В. Розенбаум, англичане Р. Роуз и Д. Каванах, немецкий теоретик К. фон Бойме, французы М. Дюверже и Р.Ж. Шварценберг, голландец И. Инглхарт и другие ученые существенно дополнили и развили учение о политической культуре. Причем, несмотря на то, что практически всеми учеными политическая культура связывалась с наличием ценностной мотивации, верований, присущих национальному характеру идеалов и убеждений, вовлекающих человека в политическую жизнь, тем не менее, для многих из них данное понятие стало символом обобщенной характеристики всего субъективного контекста политики. Как, в частности, писал С. Верба, "политическая культура - это то, что задает форму проявления связи между событиями в политике и поведением индивидов как реакции на эти события; дело в том, что, хотя политическое поведение индивидуумов и групп. является ответом на действия официальных лиц из правительства, войны, избирательные кампании и тому подобное, оно еще в большей степени определяется тем (символическим) значением, которое придается каждому из этих событий людьми, их наблюдающими. Можно сказать, что это не более чем проявление того, как люди воспринимают политику и как они интерпретируют то, что видят". Неудивительно, что в русле такого подхода политическая культура расценивается некоторыми теоретиками как не более чем "новый термин для старой идеи".

И все же понятие политической культуры постепенно завоевало свое место в науке, все больше и больше проявляя свой специфический характер в отражении политических явлений. В настоящее время в политологии сложилось три основных подхода в трактовке политической культуры. Одна группа ученых отождествляет ее со всем субъективным содержанием политики, подразумевая под ней всю совокупность духовных явлений (Г. Алмонд, С. Верба, Д. Дивайн, Ю. Краснов и др.). Другая группа ученых видит в политической культуре проявление нормативных требований (С. Вайт) или совокупность типичных образцов поведения человека в политике (Дж. Плейно). В данном случае она предстает как некая матрица поведения человека (М. Даглас), ориентирующая его на наиболее распространенные в обществе нормы и правила игры и, таким образом, как бы подтягивающая его действия к сложившимся стандартам и формам взаимодействия с властью.

Третья группа ученых понимает политическую культуру как способ, стиль политической деятельности человека, предполагающий воплощение его ценностных ориентации в практическом поведении (И. Шапиро, П. Шаран, В. Розенбаум). Такое понимание раскрывает практические формы взаимодействия человека с государством как выражение им своих наиболее глубинных представлений о власти, политических целей и приоритетов, предпочтительных и индивидуально освоенных норм и правил практической деятельности. Характеризуя неразрывную связь практических действий человека в сфере власти с поиском своих политических идеалов и ценностей, политическая культура интерпретируется как некая постоянно воспроизводимая на практике духовная программа, модель поведения людей, отражающая самые устойчивые индивидуальные черты поведения и мышления, не подверженные мгновенным изменениям под влиянием конъюнктуры или эмоциональных переживаний.

В этом смысле стиль политической деятельности человека раскрывает политическую культуру как совокупность наиболее устойчивых форм, "духовных кодов" его политического поведения, свидетельствующих о степени свободного усвоения им общепризнанных норм и традиций государственной жизни, сочетании в его повседневной активности творческих и стандартных для конкретного общества приемов реализации прав и свобод и т.д. В этом смысле политическая культура представляет собой форму освоенного человеком опыта прошлого, того позитивного наследия, которое оставлено ему предшествующими поколениями. И поскольку в мышлении и поведении человека всегда сохраняется определенный разрыв между освоенными и неосвоенными им нормами и традициями политической игры, сложившимися в обществе традициями и обычаями гражданской активности, то у него сохраняется и мощный источник переоценки и уточнения своих ориентиров и принципов, а, следовательно, и развития своей политической культуры.

В настоящее время понятие политической культуры все больше обогащается смыслами, производными от "культуры" как особого явления, противопоставляемого природе и выражающего целостность жизненных проявлений общества. В силу этого и политическая культура все больше рассматривается как политическое измерение культурной среды в конкретном обществе, как характеристика поведения конкретного народа, особенностей его цивилизационного развития. В этом смысле политическая культура выражает движение присущих народу традиций в сфере государственной власти, их воплощение и развитие в современном контексте, влияние на условия формирования политики будущего. Выражая этот "генетический код" народа, его дух в символах и атрибутах государственности (флаге, гербе, гимне), политическая культура по-своему интегрирует общество, обеспечивает в привычных для людей формах стабильность отношений элитарных и неэлитарных слоев общества.

Так понятые политические культуры различных обществ взаимосвязаны не по типу "низшая-высшая", а как самостоятельные духовные системы, отторгающие или поглощающие (ассимиляция) одна другую либо взаимопроникающие и усваивающие язык и ценности друг друга (аккомодация). Поэтому невозможно признавать наличие высоких или низких политических культур; считать, что одна культура может быть ступенькой или целью развития другой; что культуры в обществе может быть больше или меньше. Политическая культура - это органически присущая обществу характеристика его качественной целостности, проявляющаяся в сфере публичной власти.

Рационально обобщая описанные подходы, политическую культуру можно определить как совокупность типичных для конкретной страны (группы стран) форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающих их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества.

Однако, несмотря на свою нейтральность (невозможность применять критерии одной культуры для оценки другой), политико-культурные явления все же обладают некой ценностной определенностью. Иными словами, если субъект руководствуется идеями, пренебрегающими ценностью человеческой жизни, чувствами неприязни и ненависти, ориентируется на насилие и физическое уничтожение другого, то распадается сама ткань политической культуры. В этом случае в сфере власти культурные ориентиры и способы политического участия уступают место иным способам политических взаимоотношений. Поэтому фашистские, расистские, шовинистические движения, геноцид и терроризм, охлократические формы протеста и тоталитарный диктат властей не способны поддерживать и расширять культурное пространство в политической жизни.

Таким образом, констатируя невозможность построения всех форм участия граждан в политике на образцах культуры, а также признавая разную степень обусловленности институтов власти принятыми в обществе ценностями, следует признать, что политическая культура способна сужать или же расширять зону своего реального существования. Вследствие этого она не может быть признана универсальным политическим явлением, пронизывающим все фазы и этапы политического процесса. Развиваясь по собственным законам, она способна оказывать влияние на формы организации политической власти, строение ее институтов, характер межгосударственных отношений.

В то же время политическая культура вмещает в себя чрезвычайно широкий круг гуманистически ориентированных ценностей (и обусловленных ими форм поведения), которые отличают разнообразие жизни конкретных обществ, слоев населения, их обычаев и традиций.

2. Структура политической культуры

Политическая культура - явление полиструктурное, многоуровневое. Многообразные связи политической культуры с различными социальными и политическими процессами предопределяют ее сложное строение и организацию. Разнообразные внутренние структуры политической культуры отражают технологию формирования политического поведения субъектов, этапы становления политической культуры конкретной страны, наличие разнообразных субъектов (элит, электората, жителей отдельных стран и регионов), но главное - различный характер и удельный вес различных ценностей.

Так, к примеру, В. Розенбаум считает, что ориентации людей относительно политической системы есть "базовые компоненты политической культуры". В частности, он предлагает дифференцировать ориентации на следующие блоки:

ориентации относительно институтов государственного управления; в этот блок входят ориентации относительно режима (государственных институтов, норм, символов, официальных лиц) и относительно "входов" и "выходов" политической системы, выражающих оценку различных требований к государственной власти, ее решений, эффективности их реализации;

ориентации относительно "других" в политической системе, включающие политическую идентификацию (осознание принадлежности к нациям, государствам, жителям определенных районов и др.), политическую веру (означающую убежденность человека в позитивных или негативных последствиях действий взаимодействующих с ним людей) и выработку субъективных предпочтений относительно "правил игры" и господствующего правопорядка;

ориентации относительно собственной политической деятельности, включающие оценку своей политической компетентности (при участии в политической жизни, использовании при этом определенных ресурсов), веру в свою способность оказывать реальное воздействие на институты власти.

Политические ориентиры и ценности могут структурировать политическую культуру и с учетом их различного значения и роли для формирования политической деятельности человека. В этом смысле могут выделяться мировоззренческие, гражданские и собственно политические ценности.

Так, ценностная ориентация человека на мировоззренческом уровне встраивает представления о политике в его индивидуальную картину мира, индивидуальное восприятие жизни. Это заставляет его соотносить свои нравственно-этические представления (о добре, смысле жизни) с особенностями политической сферы, формировать представления о роли политики в достижении им своих главных жизненных целей. В рамках гражданских ориентиров человек осознает свои возможности как участника публичных отношений, в которых действуют особые органы и институты (органы государственного управления, суд и др.), чья деятельность влияет на наличие и реализацию его прав и свобод. С точки зрения собственно политических представлений человек вырабатывает свое отношение к практическим формам деятельности конкретного правительства, партий, официальных лиц и т.д.

На каждом из этих уровней у человека могут складываться довольно противоречивые представления. Причем отношение к конкретным политическим событиям изменяется, как правило, значительно быстрее, нежели мировоззренческие принципы, в силу чего восприятие новых целей и ценностей, переосмысление истории и т.д. осуществляются крайне неравномерно. Все это придает процессам формирования и развития политической культуры дополнительную сложность и противоречивость. А степень соответствия уровней ценностной ориентации непосредственно определяет характер целостности и внутренней неравновесности политической культуры.

Типичным способом структуризации политической культуры является различение ценностных ориентиров и способов политического поведения в зависимости от принадлежности людей к социальным, национальным, демографическим, территориальным, конфессиональным, ролевым (элита и электорат) и другим общественным группам. Тем самым политическая культура предстает как совокупность субкультурных образований, характеризующих наличие у их носителей существенных (и несущественных) различий в отношении к власти и государству, правящим партиям, в способах политического участия и т.д.

Такой подход позволяет увидеть, что в конкретных странах и государствах наибольшим политическим влиянием могут обладать, например, религиозные (в Северной Ирландии и Ливане), этнические (в Азербайджане) или элитарные (в переходных обществах) субкультуры. В этом смысле наиболее важными элементами субкультурной дифференциации политической культуры являются личностные особенности лидеров и элиты, характеризующие их способности к выражению интересов рядовых граждан и эффективному управлению и росту легитимации власти.

3. Типологизация политической культуры

Простая констатация факта существования того или иного комплекса элементов, которые можно было бы объединить в категорию политической культуры, сама по себе не снимает вопрос, как эти элементы реализуются в конкретном политическом процессе, в поведении различных групп и слоев населения. Дело в том, что одни и те же политические установки, ценностно-нормативные ориентации и идейно-политические принципы у разных людей и социальных групп в конкретном политическом поведении проявляются по-разному. Поэтому в каждой политической культуре можно выделить совокупность черт и характеристик, которые придают ей определенный колорит, некоторую специфику. В рамках единой политической культуры выделяются отдельные субкультуры, в которых в той или иной концентрации преобладают конфессиональные, этнические, региональные или другие начала.

Это особенно важно учесть при оценке и характеристике политической культуры разных стран и народов. Необходимо исходить из факта существования многих региональных и национальных вариаций политической культуры. Скажем, нельзя говорить о единой модели политической культуры для Европы и Ближнего Востока, западного полушария и дальневосточного региона и т.д.

Каждой политической системе соответствует особая, собственная базисная модель (или модели) политической культуры, которая в каждой конкретной стране проявляется в специфически национальных формах. Как правило, важнейшие элементы каждой базовой модели характеризуются универсальностью и определяются общемировоззренческими установками и ориентациями людей независимо от их национально-государственной Принадлежности. В этом качестве в обобщенной, абстрагированной форме они составляют системообразующие компоненты политической культуры и разделяются большинством населения соответствующих стран.

Эти универсалистские компоненты в каждой отдельной стране проявляются в специфически национальных формах, что естественно, поскольку в формировании национального самосознания, самой национальной идентичности участвуют как универсалистские, так и сугубо национально-культурные элементы. Общественно-исторические, национально-культурные, географические, религиозные и иные особенности формирования и эволюции каждой нации и национального самосознания наложили глубокий отпечаток на содержание и форму ее политической культуры.

Все это предполагает необходимость выделения соответствующих моделей политической культуры. Уже авторы, впервые обратившиеся к данной проблематике, предложили собственные типологизации политических культур. Так, Г. Алмонд выделил гомогенный, фрагментированный, смешанный и тоталитарный типы.

По его мнению, в англосаксонских странах (США, Великобритании, ряде стран Британского содружества) господствует секулярная, гомогенная политическая культура. Она секулярна в том смысле, что для нее характерны сосуществование множества конкурирующих, но дополняющих друг друга ценностей, установок, ориентации, рациональный расчет при принятии решений и разрешении споров и конфликтов, индивидуализм, экспериментаторство и т.д. В то же время она гомогенна в том смысле, что подавляющее большинство субъектов политического процесса разделяет основополагающие принципы устройства существующей политической системы, общепринятые нормы и правила игры, ценности. Ролевые структуры - политические партии, заинтересованные группы, средства массовой информации - пользуются значительной самостоятельностью. Отдельные индивиды принадлежат одновременно к множеству взаимно пересекающихся групп. В итоге признается законность всех интересов и позиций, между ними превалирует взаимная терпимость, что создает условия для прочного консенсуса и прагматического политического курса.

Политическая культура континентальных европейских стран также секулярна, но, в то же время, как подчеркивал Алмонд, она фрагментирована. Во фрагментированной политической культуре среди различных группировок нет необходимого согласия относительно основополагающих правил политической игры. Общество разделено, или фрагментировано, на множество субкультур со своими ценностями, поведенческими нормами и стереотипами, часто не совместимыми друг с другом. В качестве наиболее характерного примера Алмонд приводит Францию в период Третьей и Четвертой республик и Италию, политическая культура которых была фрагментирована на противоборствующие субкультуры, укорененные в разных институтах. Групповые лояльности усиливали друг друга. Например, католики голосовали за партии католической ориентации, входили в католические профсоюзы, читали католические газеты и даже выбирали близких друзей среди католиков. Подобным же образом организовывали и ограничивали свои связи коммунисты. Способность заинтересованных групп, партий и средств массовой информации переводить потребности и требования в приемлемые политические альтернативы была сильно ограничена. В то же время взаимное усиление социальных, религиозных и политических лояльностей стимулирует противоречия между различными субкультурами. В результате для стран с этим типом политической культуры характерна политическая нестабильность.

Следующий тип Алмонд назвал доиндустриальной смешанной политической культурой, характеризующейся сосуществованием традиционных и вестернизированных институтов, ценностей, норм и ориентации. Речь идет о таких атрибутах западной политической системы, как парламент, избирательная система, бюрократия и т.д., которые в той или иной модифицированной форме наложены на традиционалистские реалии соответствующих стран. Как результат такого наложения возникает особый тип, который, используя терминологию М. Вебера, Алмонд назвал харизматической политической культурой. Она часто формируется в условиях эрозии традиционных норм, нарушения считавшихся священными обычаев и связей, роста чувства неустойчивости и неопределенности и т.д. В результате в поисках защиты и устойчивости люди обращают свой взор к харизматическому лидеру. Такое смещение создает сложнейшие проблемы с точки зрения коммуникации и координации в обществе. Здесь различные группы часто имеют совершенно разное видение стоящих перед обществом политических проблем. В итоге нестабильность и непредсказуемость являются не отклонением от нормы, а неизбежным результатом такой политической культуры. Она господствует в модернизирующихся развивающихся странах.

От всех названных типов, по Алмонду, радикально отличается тоталитарная политическая культура. Внешне она по своей гомогенности напоминает первый тип. Но здесь эта гомогенность искусственная, синтетическая. Поэтому отсутствуют добровольные организации и ассоциации, система политической коммуникации контролируется центром, невозможно сколько-нибудь приблизительно определить степень приверженности населения господствующей системе.

Развивая типологию Алмонда, У. Розенбаум выделяет фрагментированные и интегрированные типы политической культуры, между которыми находятся различные модели и промежуточные типы. Фрагментированный тип характеризуется отсутствием консенсуса относительно принципов политического устройства общества. Этот тип господствует в большинстве африканских и латиноамериканских стран, отчасти в северной Ирландии и Канаде В его основе лежит заметная социальная, социокультурная, конфессиональная, национально-этническая и иная фрагментация общества. Это создает условия для идеологической непримиримости и бескомпромиссности между конфликтующими группами, препятствует выработке неких общепринятых правил политической игры и т.д.

Интегрированный тип отличается сравнительно высокой степенью консенсуса по основополагающим вопросам политического устройства, преобладанием гражданских процедур в улаживании споров и конфликтов, низким уровнем политического насилия, высокой степенью различных форм плюрализма (который нужно отличать от фрагментированности).

Согласно типологии, предложенной Д. Элейзаром, существуют три основных типа политической культуры: моралистическая, индивидуалистическая и традиционная. Другой американский политолог У. Блюм обосновывал необходимость выделения только либеральной и коллективистской политических культур. Очевидно, что рассмотренные типологии обладают рядом достоинств, поскольку в них предприняты попытки выделить модели политической культуры исходя из факта существования у различных народов и стран специфических национальных социокультурных, конфессиональных, традиционно-исторических и иных особенностей.

Но некоторые соображения говорят о необходимости корректировки этих типологизаций. Например, лишь с довольно серьезными оговорками можно принять схему Г. Алмонда и его коллег, которые пытались определить различия между гомогенной И фрагментированной политическими культурами по их способности обеспечить стабильность политической системы. Попытаемся пояснить данный тезис на конкретных примерах. В качестве типичного образца фрагментированной политической культуры как правило, приводилась итальянская. И действительно, результаты многих исследований показывают наличие в этой стране высокого уровня социального отчуждения и недоверия. Итальянцы скептически оценивают свои возможности влиять на политические институты и процессы, на принятие политических решений. Партийная система также фрагментирована на разного рода левые, центристские и правые партии, часть из которых находится в оппозиции к существующему социальному, экономическому и политическому порядку. О фрагментированности политической культуры свидетельствует, в частности, характерная для политической жизни Италии частая смена правительств.

Однако многие страны с фрагментированными, по типологии Алмонда, политическими культурами, политически стабильны. К примеру, консоциативные демократии в Австрии, Нидерландах, Швейцарии и Бельгии являются по своему характеру фрагментированными, так как состоят из нескольких, казалось бы, конфликтующих друг с другом субкультур. Так, в Нидерландах католики, кальвинисты и неверующие настолько серьезно конфликтовали друг с другом, что некоторые исследователи считали возможным говорить о существовании здесь трех самостоятельных субкультур или даже народов. А Швейцария - это единое сообщество, составленное в сущности из трех национальных субкультур. Невозможно не согласиться с утверждением, что в этих странах в течение всех послевоенных десятилетий степень политической стабильности, определенности и предсказуемости отнюдь не ниже, если не выше, чем в США, Великобритании и других странах с гомогенной или интегрированной политической культурой.

В то же время англосаксонская Канада, которая по схеме Алмонда должна принадлежать к гомогенному типу, часто сотрясается от конфликтов на национально-культурной почве, которые в последние два-три десятилетия не раз грозили государственной целостности этой страны. Что касается США, которые действительно отличаются высокой степенью политической стабильности, то не составляет секрета, что здесь серьезные исследователи выделяют целый ряд субкультур расово-этнического, национально-культурного, конфессионального и регионального характеров.

Рассмотрим другую характеристику - приверженность харизматическому лидеру - признак, который Алмонд считает достоянием доиндустриальной или смешанной политической культуры. Не требуется особых усилий, чтобы продемонстрировать, что харизматичность в различных ее формах и модификациях приобретает особую актуальность в наиболее развитых странах современного мира. Более того, харизматические лидеры и харизма как факторы, определяющие симпатии и антипатии избирателей и соответственно их выбор, стали важнейшими элементами политической культуры всех типов в эпоху информационной революции и электронных средств массовой информации. Что касается тоталитарного типа политической культуры, то харизма в крайних формах - поклонения вождю-фюреру - также является ее неотъемлемой составной частью.

политическая культура политология

Можно было бы привести немало других нестыковок, которые снижают убедительность рассмотренных типологизаций, но и высказанные аргументы достаточно наглядно указывают на необходимость нахождения более приемлемых критериев типологизаций политических культур современного мира. При этом главным условием является учет основных типов или моделей политических систем, в рамках которых формируются и функционируют соответствующие типы политических культур. Нельзя сказать, что Г. Алмонд и его коллеги полностью игнорировали этот момент. Но здесь, как было показано в гл.4, проблема состоит в неприемлемости самого определения политической системы, которое ими предлагается.

С учетом приведенной выше типологизаций политических систем можно выделить следующие крупные типы, или модели, политической культуры: органическая, либерально-демократическая и смешанная. В рамках органического типа можно вычленить различные варианты авторитарной, тоталитарной, традиционной политических культур и субкультур. При всех расхождениях общим для них является господство коллективистских, групповых, общинных ценностей, приоритета публичного над частным, прав и свобод группы, коллектива над индивидуальными правами и соответственно подчинение личности коллективу. Для носителей данного типа политической культуры характерны повышенные ожидания от государства, преувеличение его роли в жизни общества, зачастую доходящее до его мифологизации и даже обожествления.

Государство рассматривается как единый организм, в котором различные институты, организации, группы, отдельные люди играют подчиненную роль. В сфере взаимоотношений индивида и государства, правителей и управляемых преобладающие позиции часто занимают отношения патрон - клиент. Государство и его руководители оцениваются массой населения по их способности проявлять и реализовывать "отеческую" заботу о своих подданных. Имеет место та или иная степень персонализации политики и самого государства, когда последние отождествляются с личностями конкретных государственных деятелей, вождей, фюреров, "отцов нации" и т.д. Важное место (с существенными оговорками применительно к тоталитарной политической культуре) занимают традиция, обычай, норма. В наиболее жесткой форме некоторые важнейшие элементы данного типа проявились при тоталитарной системе с ее жестким подчинением всех сфер жизни всемогущему государству.

В большей степени данный тип распространен в развивающейся зоне современного мира - Азии, Африке, Латинской Америке. Однако авторитарные и тоталитарные его варианты в разные периоды утвердились во многих европейских странах - СССР, Германии, Италии, Испании, Португалии, Греции и др.

Либерально-демократический тип характеризуется плюрализмом в социальной, экономической, духовной, политической и других сферах жизни. Важнейшим его компонентом стала идея индивидуальной свободы, самоценности отдельной личности, прирожденных, неотчуждаемых прав каждого человека на жизнь, свободу и частную собственность. Центральное место здесь занимает убеждение в том, что частная собственность - основа индивидуальной свободы, а она в свою очередь рассматривается в качестве необходимого условия самореализации отдельного индивида. Особенно важны в данном случае идея идеологического и политического плюрализма и связанные с ним принципы представительства и выборности должностных лиц в государстве.

Приверженцы либерально-демократической модели политической культуры оценивают право, правовую систему как гарант индивидуальной свободы выбора по собственному усмотрению морально-этических ценностей, сферы и рода деятельности. Они считают, что закон призван гарантировать свободу личности, неприкосновенность собственности, жилища, частной жизни, духовную свободу и т.д. В обществе должен господствовать закон, а не люди, и функции государства состоят в регулировании отношений между гражданами на основе закона. Для них самоочевидной истиной являются право участия каждого члена общества и человека в политическом процессе, соблюдение определенных правил игры между политическими партиями, разного рода заинтересованными группами и т.д., смена власти в результате всеобщих выборов на всех уровнях власти, другие нормы и принципы парламентаризма и плюралистической демократии.

Эти и другие сущностные характеристики либерально-демократического типа политической культуры, который характерен прежде всего для индустриально развитых стран Запада, в разных национально-культурных условиях проявляются по-разному. Именно в этом контексте следует выделить гомогенный, Фрагментированный, интегрированный, консенсусный, конфликтный и другие варианты политической культуры в рамках единого либерально-демократического типа.

Между этими двумя типами располагается целый спектр всевозможных национальных, региональных или иных вариантов и разновидностей политической культуры. Что касается предлагаемых Алмондом и его коллегами критериев, таких, как харизма фрагментарность, коллективизм, традиционность, индивидуализм, гомогенность, конфликт, консенсус и т.д., то их в тех или иных сочетаниях можно обнаружить почти во всех типах политической культуры. Их сочетание, интенсивность и значимость варьируются от модели к модели и в их рамках от одной национальной разновидности к другой. С этой точки зрения в современном мире, особенно с окончанием холодной войны и крахом тоталитарных систем, во многих случаях мы имеем дело со смешанными типами политической культуры. Например, если о чистом тоталитарном тине можно было говорить применительно к фашистской Италии и нацистской Германии 30-х годов, а также СССР примерно до 70-х годов, то в настоящее время речь может идти лишь о его остаточных элементах и явлениях у нас в стране и других постсоветских государствах, а также Китае. Существенные авторитарные и традиционалистские пласты можно обнаружить в России, Китае, Японии, Испании и т.д. Поэтому предлагаемые модели политической культуры нужно понимать в смысле веберовских идеальных типов. Отсюда то разнообразие, сложность и многослойность, которые в рамках одной и той же модели обнаруживаются в конкретных национально-страновых реальностях.

Заключение

Подводя итоги проделанной работы необходимо отметить, что, несмотря на очевидную значимость политической культуры для понимания мира политического и довольно большое количество как западных, так и отечественных исследователей, касающихся данного вопроса, однозначно и четко сформулировать определение политической культуры очень и очень сложно. Политическая культура отдельной страны обычно формируется в процессе переплетения различных ценностных ориентации и способов политического участия граждан, национальных традиций, обычаев, способов общественного признания человека, доминирующих форм общения элиты и электората, а также других обстоятельств, выражающих устойчивые черты цивилизационного развития общества и государства.

Суммируя все трактовки политической культуры, в самом обобщенном виде ей возможно дать следующее определение.

Политическая культура - это культура политического мышления и политической деятельности, а также степень цивилизованности характера и способов функционирования политических институтов, организации всей политической жизни в обществе. Политическая культура представляет собой совокупность ценностей, установок, убеждений, ориентаций и выражающих их символов, которые являются общепринятыми и служат упорядочению политического опыта и регулированию политического поведения всех членов общества. Она включает в себя не только политические идеалы, ценности, установки, но и действующие нормы политической жизни. Тем самым политическая культура определяет наиболее типичные образцы и правила политического поведения, взаимодействия власти - индивида - общества.

При этом важно отметить: политическая культура - явление динамичное, развивающееся, постоянно обогащающееся в своём содержании и формах, чутко реагирующее на изменения в реалиях окружающего мира, будь то промышленная, научно-техническая или иная революция.

Список использованных источников

1 Соловьев, А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: учебник для студентов вузов / А.И. Соловьев. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 559 с.

2 Гаджиев, К.С. Размышления о политической культуре современной России / К.С. Гаджиев // Мир, экономика и международные отношения. - 1996. - №2. - С.26-39.

3 Гаджиев, К.С. Введение в политическую науку: Учебник для вузов / К.С. Гаджиев. - М.: Логос, 2000. - 554 с.

4 Алмонд, Г., Верба, С. Гражданская культура и стабильность демократии / Г. Алмонд, С. Верба // Политические исследования. - 1992. - №4. - С.122-134.

5 Вебер, М. Избранные произведения / М. Вебер. - М.: Прогресс, 1990. - 458 с.

6 Гуревич, А.Я. Категории средневековой культуры / А.Я. Гуревич. - М.: Наука, - 1984.376 с.

7 Каменская, Г.В., Родионов А.М. Политические системы современности / Г.В. Каменская, А.М. Родионов. М.: Онега, 1994. - 287 с.

8 Новгородцев, П.И. Об общественном идеале / П.И. Новгородцев. - М.: Пресса, 1991. - 196 с.

9 Джунусов, А.И. Политическая культура: концептуальные аспекты / А.И. Джунусов // Социально-политический журнал. - 1994. - №11-12. - С.59-83.

10 Житенев, В.С. Политическая культура: опыт формирования и проблемы / В.С. Житенев. - М.: Логос, 2001. - 127 с.