Храмы-памятники Москвы

Когда автор настоящей публикации продиктовал название ее по телефону своему товарищу, тот переспросил “храмы и памятники?”. Это характерно. Понятие храм-памятник встречается чаще в узком кругу специалистов. Когда сегодня мы слышим слово “памятник”, то чаще всего представляем себе всеми любимого бронзового Пушкина, склонившего голову на главной улице города или иной скульптурный монумент. С другой стороны, если речь идет о сохранении старины, то все согласятся, что любой старый храм — тоже памятник, но памятник старины, памятник архитектуры и истории. А вот является ли памятником храм Святого Мученика Георгия Победоносца на Поклонной горе, рожденный всего-то несколько лет тому назад? Несомненно. Ибо этот храм изначально создавался как памятник, памятник Победы 1945 го года. Вот о таких храмах-памятниках, иначе говоря, мемориальных храмах (а также монастырях, часовнях) мы хотели бы рассказать. Ведь светская традиция увековечения событий и исторических лиц путем постановки скульптурных монументов получила распространение в России лишь в петровскую эпоху. В нашем же городе первый скульптурный городской памятник — героям ополчения 1612-го года гражданину К. Минину и князю Д. Пожарскому — появился и того позже, лишь в 1818 году.

А как же обстояло дело с увековечением событий прежде на Руси? Наши предки, стараясь сохранить память о том или ином событии, ставили памятные престолы, то есть храмы, часовни или отдельные церковные приделы. При этом обратите внимание, в любом православном храме уже изначально заложено немало памятного — престолы освящаются в память определенных святых и событий Священного Писания и истории Церкви. То же касается устройства богослужебных кругов (циклов), когда каждый день года и недели верующие вспоминают определенные события, ангелов, святых, земную жизнь Господа Иисуса Христа и Богородицы. Но затем сооружение храмов и отдельных престолов начинает увязываться и с современными храмоздателям событиями.

При этом помимо простого напоминания о событии, как это происходит в светских скульптурно-архитектурных мемориалах, храм-памятник всегда несет в себе идею молитвенного благодарения за помощь (благодарственные храмы) или прошения о ниспослании благ свыше (т.н. моленные храмы), или молитвенного поминовения усопших (не случайно и хоронили прежде под полом церкви или рядом). Хотя и назидательная функция имела место. Достаточно вспомнить Святого Преподобного Сергия Радонежского, во времена братоубийственных феодальных войн поставившего храм (будущий Троице-Сергиев монастырь) “дабы взиранием на Святую Троицу прекратилась ненавистная рознь мира сего”. В народной памяти сохранился мемориальный характер некоторых выдающихся храмов нашего города, вроде собора Покрова на Рву (более известного как собор Василия Блаженного), колокольни Иван Великий, подкупольная надпись которой напоминает нам о ее строителе царе Борисе и его сыне Федоре. Но немногие знают сегодня, что изначально мемориальный характер носили очень многие престолы московских церквей, однако со временем память об этом поистерлась, особенно если ставили их в память о частных лицах, родственники которых на свои средства построили церковь, или часовню, или отдельный придел в помин души усопшего ближнего. Поэтому новое открытие таких фактов могло бы составить, на наш взгляд, отдельное направление в современном москвоведении. Сам автор, приведя в настоящей публикации часть материала из собираемого им массива данных по мемориальным сооружениям Москвы, Подмосковья и Санкт-Петербурга, тем не менее, никак не претендует на исчерпанность данной темы. Нельзя при этом не помянуть покойного П.Г. Паламарчука, чья Краткая иллюстрированная история московских храмов (“Сорок сороков”) весьма продвинула нас в этом направлении, также как и работы проф. А.Ч. Козаржевского (Московский православный месяцеслов. М., 1995), С.К. Романюка (Москва. Утраты. М., 1992), М.В. Нащокиной (Храмы-памятники русской воинской славы// Памятники Отечества.–1988.–№ 1), Л.Р. Вайнтрауб, М.Г. Карповой, В.В. Скопина (Святыни православной Москвы. Храмы Северного округа. М.,1997).

Обратимся вначале к древнейшим московским храмам-памятникам.

Древнейший московский монастырь, Свято-Данилов, был основан в конце XIII в. князем Даниилом Московским в память своего небесного покровителя Даниила Столпника. Позднее в монастыре появился престол во имя самого Святого Благоверного князя Даниила, причисленного к лику святых. Для наших современников эта московская обитель уже прочно ассоциируется с памятью о князе так много сделавшем для нашего города. Не случайно теперь неподалеку установлен скульптурный памятник Святому Благоверному князю Даниилу Московскому.

Важное место в городской мемориальной среде занимают военные мемориалы, поставленные в благодарность за одержанные победы и в помин души погибших воинов. В память Куликовской битвы были поставлены возрождаемый ныне собор Рождества Пресвятой Богородицы Рождественского монастыря (основан в 1386 г. вдовой князя Андрея Ивановича Серпуховского Марией Кестутьевной) и известный москвичам храм Всех Святых на Кулишках (на нынешней Славянской площади. Конечно, позднее эти церкви, как и многие другие, были перестроены, но от этого не утратили своего памятного характера. И сегодня москвичи приходят поклониться могилам православных иноков-воинов Пересвета (в схиме Александра) и Осляби (в схиме Андрея) в церковь Рождества Богородицы в Старом Симонове. Если глянуть на Кремль с Большого Каменного моста, то можно заметить золотую главку церкви Рождества Богородицы с приделом Св. Лазаря во дворе Большого Кремлевского дворца. Ее называют самым старым сохранившимся (правда, отчасти) сооружением нашего города. А поставлена она была в 1392 году (древнее нынешних кремлевских стен!) Великой Княгиней Евдокией в память победы на Куликовом поле и избавления от татарского хана Мазовши. Есть и другие храмы, посвященные чудесному избавлению города от врагов заступничеством Пресвятой Богородицы. Это собор Владимирской иконы Божией Матери Сретенского монастыря, поставленный на месте, где москвичи встречали главную святыню Русской земли — Владимирскую икону Пресвятой Богородицы, избавившей город от завоевателя Темир-Аксака (Тамерлана) в 1395 г. Улица Сретенка (от древнерусского "сретение" – встреча) сохранила свое название по сей день. О чудесном избавлении от нашествия крымского хана Казы-Гирея напоминает т.н. Старый собор Донской иконы Божией Матери в Донском монастыре. Все знают маленький храм Ризоположения рядом с Успенским собором московского Кремля. Эта домовая церковь митрополита Ионы (позднее перестроена) была освящена в память праздника Положения Ризы Божией Матери во Влахерне. Именно в этот день, второго июля 1351 года, приблизившееся войско Мазовши неожиданно отступило от Москвы. Событие получило название “скорой татарщины”, а наименование храма приобрело мемориально-благодарственный характер.

Как мы знаем, окончательное избавление от ига принесла не Куликовская битва, а событие, произошедшее через столетие и известное как “стояние на Угре”. Хан ахмат тогда отступил перед русскими ратями 11-го ноября 1480 года, в день совершения памяти Святого Мины. Некоторые исследователи считают, что придел Св. Мины в церкви Зачатия Анны, что в углу Китайгородской стены (возле нынешней гостиницы Россия) был сооружен в память этого события.

Но не только военные угрозы мешали жизни города. Сегодня мало кто знает, что известный позднее как великокняжеская усыпальница Архангельский собор Московского Кремля является наследником более древнего собора, поставленного Иваном Калитою в память об избавлении Москвы от сильного голода в 1333 году.

Целый ряд храмов и монастырей вошел в историю Руси как обетные, т.е. поставленные по обету в благодарность за чудесную помощь свыше. Таков Спасо-Андроников монастырь, основанный, как известно, Святителем Алексием по возвращении в Москву из Константинополя в память чудесного спасения во время бури на море, о чем усердно молился Святитель. Не менее чудесное событие послужило к основанию несохранившегося Чудова монастыря в Кремле. Святитель Алексий, имевший огромный авторитет даже среди иноверцев-татар, был вызван в Орду для попытки исцеления ханши Тайдулы от слепоты по его молитвам. После отслуженного молебна татарская царица прозрела! На принадлежавшем татарам участке земли в московском Кремле, который благодарная Тайдула подарила Святителю Алексию, он заложил монастырь в честь Чуда Архангела Михаила в Хонех (1358/60 гг.)

К этому же типу мемориальных храмов относится собор Смоленской иконы Божией матери, с которого начинался Новодевичий монастырь. Он напоминает о данном Василием III после возвращения Смоленска под власть Москвы обете поставить храм на месте состоявшегося когда-то прощания москвичей с иконой Смоленской Божией Матери при передаче ее смолянам.

Век шестнадцатый оставил нам три выдающихся в архитектурном отношении храма-памятника на московской земле. Все они имеют непосредственное отношение к личности человека, именем которого иногда и называют само столетие — век Ивана Грозного.

На высоком берегу Москвы-реки неподалеку от знаменитого села Коломенского, ставшего загородной резиденцией русских государей вознеслась ввысь церковь, стройные формы которой вместе с замечательным местоположением создают устойчивую связь с ее именем — храм Вознесения Господня. Взгляд подплывающего к Коломенскому с реки путешественника, взяв "разбег" на высоком речном утесе, скользит по высокому четверику, переходящему в восьмерик и далее по упруго и стремительно выталкиваемому сквозь розетку листочков-закомар замечательному шатру, и— почти не задержавшись на крошечной главке, устремляется ввысь, к небу. Благодаря невиданному доселе каменному шатру, значительной высоте (41 м), а главное, удивительно стройным формам этот храм стал одним из символов древнерусской архитектуры. Львовская летопись свидетельствовала о нем: "Бе же церковь та велми чудна высотою и красотою и светлостию, такова не бывала прежде на Руси". Освящена она была, по той же летописи, в 1532 г., а вот дата закладки ее остается неизвестной. Одни историки считают, что это храм моленный, поставлен Василием III как просьба о даровании наследника в 1529 г., другие же датируют его 1530-м годом — годом рождения сына Ивана (будущего царя Иоанна Грозного), и тогда этот храм выражает благодарность великого князя Василия о даровании долгожданного наследника.

Неподалеку от церкви Вознесения, на противоположной стороне большого оврага видна еще одна достопримечательность шестнадцатого столетия — церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи, что в бывшем селе Дьякове. Вокруг центрального восьмигранного столпа собрались в симметричной композиции четыре меньших столпа-придела, по форме напоминающих главный храм. Исследователи сходятся на том, что эта церковь изначально поставлена как памятная, но расходятся в определении самого памятного события. Чаще всего ее связывают с венчанием на царство Ивана IV Грозного в 1547 году. Другое мнение — это также моленный храм Василия III о даровании наследника. И тогда освящение центрального престола (по нему называют и всю церковь) в память Иоанна Предтечи должно выражать желание Василия иметь наследника, тезоименитого Ивану Калите как основателю династической линии московских великих князей ( Дома Калитовичей.)

Наконец, третий, и самый знаменитый, храм как бы совместил в себе архитектурные черты обоих предшественников — он представляет собою сложную композицию, в центре которой находится высокая шатровая церковь, а вокруг столпообразные престолы, только числом не четыре, как в Дьякове, а восемь. Мы имеем в виду знаменитый собор Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву (иначе собор Василия Блаженного), на Красной площади. Ставший едва ли не самым знаменитым московским памятником древней архитектуры, храм этот создавался тоже как памятник — о падении Казанского ханства и взятии Казани Иваном Грозным. По мере одержания побед во время казанского похода в 1552 году на этом почетном месте появлялись один за другим небольшие деревянные храмы, посвященные тем святым и православным праздникам, на дни которых пришлись военные победы русского войска. Главный же штурм сильно укрепленного города был приурочен к одному из наиболее значительных праздников на русской земле — Покрова Богородицы, отмечаемому 1-го октября ст. ст. Позднее, по возвращении в Москву, царь Иван велел поставить, как отмечала летопись, восемь "заветных" каменных престолов взамен временных деревянных церквей объединенных в единую композицию, с главным, Покровским, престолом в центре. Однако, следуя чувству гармонии, зодчие создали симметричный ансамбль из девяти престолов, образующих в плане два сдвинутых относительно друг друга креста, наложенных на одну ось — центральный престол Покрова. При этом каждый столп-престол имеет свое архитектурное лицо, и все сооружение, получившее позднее яркую раскраску с "перевитыми" главами, выглядит одновременно и как воплощение "райского града Иерусалима" и как единый памятник, объединенный одной композицией и одной идеей исторического мемориала. Строительство этого сложного сооружения продолжалось с 1555 по 1561 гг. Авторами его часто называют мастеров Барму и Постника, хотя достоверных сведений ни них, ни об их авторстве в документах нет. Позднее к многоглавому храму пристроили еще один придел над могилой весьма чтимого местного московского святого Василия Блаженного, который был постоянно открыт для посетителей, в отличие от остальных, и постепенно название этого маленького придела в северо-восточной части храма перешло на сам храм. Теперь уже лишь специалисты называют всю церковь правильно, по главному престолу — Покрова Богородицы на Рву (последнее слово напоминает о глубоком рве проходившем в древности вдоль восточной стены Кремля). В обиходе же прочно закрепилось название собор Василия Блаженного. Иногда называют его и "каменным цветком" — так и оставшимся неповторенным архитектурным шедевром древней Москвы.

Рубеж XVI-XVII вв. был отмечен перестройкой, а точнее надстройкой до рекордной высоты (81 метр) церкви Иоанна Лествичника в Кремле. Теперь она стала известна как Иван Великий или Годунов столп. И самим фактом строительства высочайшего в городе сооружения и с помощью специальной надписи царь Борис Годунов решил утвердить себя и сына-наследника как авторитетных и законных держателей престола. Мемориальная надпись на пояске поверх барабана гласит: “Изволением Святыя Троицы повелением Великого Государя царя и Великого князя Бориса Федоровича всея Руси самодержца и сына его благоверного Великого государя царевича и Великого князя Федора Борисовича всея Руси храм совершен и позлащен во вторы лето государства их 7108”.

Окончание Смуты и избавление от поляков было отмечено в первой трети семнадцатого столетия строительством недавно возрожденного (он был разрушен большевиками ради строительства столовой и туалета) собора Казанской Иконы Богоматери на Красной площади. Список с чудотворной иконы находился в ополчении кн. Д. Пожарского и после взятия Москвы ополченцами в 1612 году был установлен в Успенском соборе Кремля, а затем для него усердием князя был построен собор на Красной площади. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Медведкове, в имении князя была поставлена на месте войскового молебна перед битвой за Москву тоже как памятник событиям 1612 года.

Памятником избавления от поляков был и заложенный по обету царем Михаилом Федоровичем храм Казанской иконы Божией Матери в селе Коломенском (там в 1610 г. стоял Сапега). Нынешний храм был построен в начале 1650-х гг. и приобрел дополнительное мемориальное значение — 100-летие присоединения Казани к Московскому государству (ведь именно в Казани в конце XVI в. был обретен чудотворный образ Казанской Богоматери), о чем была сделана памятная надпись под крестом.

О царе Михаиле Романове напоминает также Знаменский монастырь. Некоторые исследователи связывают его основание с рождением наследника — будущего царя Алексея Михайловича Тишайшего. Так, И.И. Казакевич пишет: “В 1626 г. значится еще домовая церковь Знамения. Большие подношения, сделанные в 1629 г. царем Михаилом Феодоровичем, дарственные его матери склоняли исследователей к мысли, что преобразование церкви в монастырь было связано с рождением наследника — будущего царя Алексея Михайловича. Вновь основанный монастырь получает во владение усадьбу бояр Романовых со всеми существующими на ней постройками”^ⁱ[1]

Покровом Пресвятой Богородицы был спасен город от подступившего к нему войска гетмана Сагайдачного. В день Покрова, первого октября 1618 года, подступивший к Арбатским воротам Белого города враг отступил, и царь Михаил дал обет поставить храм в благодарность заступничеству Царицы Небесной. Таким храмом стала церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Рубцове, хорошо известная жителям северо-востока Москвы (Бакунинская ул., 83). Еще более знакома нашим современникам церковь Троицы в Листах, в конце улицы Сретенки, но, наверное, мало кто знает, что она являет собою памятник избавления от Степана Разина. На ее строительство царь Алексей Михайлович в 1657 г. пожаловал 150 тыс. кирпичей в благодарность Богу “за поимку стрельцами бунтовщика Стеньки.”

При Петре I, как уже говорилось, на русской земле стали появляться скульптурные монументы в классицистическом духе, но это не означало отказа от православной традиции строительства памятных церквей. Недаром на месте Полтавской виктории Петр распорядился поставить и храм, и скульптурный монумент. Так и в Москве о военных победах Петра напоминает знаменитый сегодня кафедральный собор Богоявления в Елохове, заложенный царем в 1712 г. в память присоединения к России прикаспийских земель. Городское предание связывает с Полтавской победой нарядную разноцветную церковь Иоанна Воина на Якиманке. Считают, что она построена неподалеку от прежней, затопленной разливом реки, по указу Петра в соответствии со сделанным высочайшею рукою эскизу.

В восемнадцатом веке заявляет о себе получившая позднее распространение традиция мемориального храмоздания, связанного с особами Императорской фамилии. Есть мнение, что поражающая своими яркими барочными формами церковь Святого Климента епископа Римского в Замоскворечье, у станции метро Третьяковская, являет собою памятник восшествию на трон императрицы Елизаветы Петровны. Дело в том, что день дворцового переворота, осуществленного гвардейцами-преображенцами совпал с праздником Св. Климента, и в С.-Петербурге появилась Климентовская полковая церковь. Возможно, что и в нашем городе престол Св. Климента был заложен по воле участника дворцового переворота 1741 года Алексея Петровича Бестужева-Рюмина, владевшего участком земли в Замоскворечье.

Пожалуй, одним из наиболее ярких объектов мемориализации за всю российскую историю стала Отечественная война 1812 года. Начало связанной с нею мемориальной кампании было положено Манифестом Государя Императора Александра I, изданном непосредственно после изгнания Наполеона с территории Империи 25-го декабря 1812 г. и извещавшем подданных об изгнании врагов. Одновременно ставился вопрос об увековечении избавления от Наполеона. Манифест назывался "О построении в Москве церкви во имя Христа Спасителя в ознаменование благодарности к Промыслу Божию за спасение России от врагов". В нем говорилось: "В ознаменование благодарности нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в первопрестольном граде нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа."^ⁱⁱ[2] Первый проект, подготовленный А.Л.Витбергом к 1817 г. для воплощения на Воробьевых горах, осуществлен не был, а предшественник ныне воссозданного храма был заложен в 1839 году, а освящен в 1883 г.

Полная стоимость сооружения обошлась в 15 млн. 123 163 руб. 69 коп.^ⁱⁱⁱ[3] Безусловно, храм, ставший кафедральным собором Московского митрополита, является наиболее выдающимся во всех отношениях мемориальным сооружением нового времени. Леса с храма были сняты в 1858 г., а освящение его состоялось 25 мая 1883 г. Высота храма составляла 48.5 саженей (103.5 м), площадь – более 1500 саженей (6823 кв.м), он вмещал более 10.000 человек. По случаю освящения храма в 1883 г. был издан Высочайший Манифест, в котором наиболее полно выражена идея мемориального благодарения, да и вообще идея памятника в православной отечественной традиции: "Да будет сей храм во все грядущие годы памятником милосердного Промысла Божия о возлюбленном Отечестве нашем в годину тяжелого испытания, памятником мира после жестокой брани, предпринятой не для завоеваний, но для защиты Отечества от державного завоевателя. Да простоит сей храм многие века и да курится в нем перед Святым престолом Божиим кадило благодарности до позднейших родов, вместе с любовью и подражанием в делах их предков."^{^iv[4]}

Вся тематика храмовой декорации подчинялась выражению мемориального содержания, будучи прямо или косвенно связана с темой войны 1812 года. Арсенал средств оказался необыкновенно богат. Приделы храма были освящены во имя небесных покровителей царей-храмоздателей – Александра Невского и Николая Чудотворца (Николай поддержал дело старшего брата). На южной стене в средней большой арке было помещено изображение Иконы Богородицы Смоленской, бывшей в войсках накануне Бородинского боя. В малых арках помещались изображения святых, во дни которых произошли сражения: Св. Роман Рязанский (сражение при Клясицах 19.07.1812г.); Св. Апостол Фома (у Тарутина 6.10.1812 г.); Св. Иоанн Креститель (при Малоярославце 12.10.1812 г.); Св. Иоанн архиепископ Новгородский (при Красном 5.11.1812 г.). Скульптурные композиции, разрабатывая библейские сюжеты, аллегорически мемориализовывали события Отечественной войны (Авраам и Давид встречаемые как победители). На северной стороне над аркой больших врат помещалась икона Богородицы Иверской, а в четырех малых арках – изображения Св. мученика Лаврентия (битва при Кульме 18.08.1813г.); Св. муч. Сергия (взятие Лейпцига 7.1071813 г.); Св. Григория Двоеслова (начало похода на Париж 12.03.1814 г.); Св. муч. Хрисанфа (взятие Парижа 19.03.1814 г.).

По углам были сделаны изображения сцен из русской истории, ощущаемых в параллели с событиями 1812 г.: Преп. Сергий Радонежский благословляет на битву князя Димитрия; Преп. Дионисий благословляет Минина и Пожарского. Перечисленные формы характерны для прежней храмовой мемориальной традиции. Неординарной же чертой явилось создание "мемориальной галереи" –коридора вокруг внутрихрамового пространства, в котором на 177 мраморных плитах были изложены в хронологическом порядке главные сражения войны, имена участников и другие сведения (время; место сражения; главноначальствующие; перечень частей; имена убитых и раненых офицеров; число убитых нижних чинов; имена отличившихся; отдельно – имена награжденных Орденом Св. Георгия). Мемориальные доски сообщали о выставленных в ополчение ратниках и о сделанных сословиями пожертвованиях во время войны. Всего на 177 плитах было вырублено св. 200 тыс. букв. На западной стороне храма была укреплена мемориальная доска следующего содержания:

ЗАВЕЩАНО ИМПЕРАТОРОМ

АЛЕКСАНДРОМ ПЕРВЫМ

ЗАЛОЖИЛ ИМПЕРАТОР

НИКОЛАЙ ПЕРВЫЙ

10 сентября 1839

при председателе Комиссии

Д.В.Голицыне

по проекту архитектора К.А.Тона

Аще не Господь созиждет дом,

всуе трудишася зиждущии.

ДОВЕРШИЛ ИМПЕРАТОР

АЛЕКСАНДР ВТОРОЙ

ОСВЯЩЕН

ПРИ ИМПЕРАТОРЕ

АЛЕКСАНДРЕ ТРЕТЬЕМ

26 мая 1883

Окончен при председателе

Комиссии В.А.Долгорукове

архитекторами

Константином Тоном

и Александром Резановым

Как известно храм-памятник был взорван в 1931 году для строительства на его месте гигантского здания Дворца Советов –Вавилонской башни советской эпохи – а с 1990 года решением Священного Синода Русской Православной Церкви начато возрождение храма.

Две замечательных мемориальных часовни были сооружены в память русско-турецкой войны 1877 – 78 гг. за освобождение Болгарии. 31 июля 1882 г. в самом центре города, на Моисеевской (ныне Манежная) площади, по инициативе Общества Поощрения Трудолюбия при Всероссийском Императорском Человеколюбивом Обществе в память убиенных солдат была заложена часовня Святого Благоверного Князя Александра Невского. По всероссийской подписке и кружечным сбором было собрано более 25 тыс. рублей, и проведен конкурс проектов. Первое место получил академик В.А.Косов, но для исполнения был принят более дешевый проект известного впоследствии московского архитектора Д.Н.Чичагова. Освящение состоялось 28 ноября 1883 года. В 1922 году, как указывает В.Ф. Козлов^{^v[5]}, к пятой годовщине революции часовня была снесена. Другой часовне, Плевенской, сооруженной чинами гренадерского корпуса в честь освобождения болгарского города Плевны от турок по проекту архитектора В.О.Шервуда (строил инж.-полковник А.И.Ляшкин) повезло больше – ее не тронули в советское время и даже обычно включали в списки достопримечательностей города. Инициатива ее установки исходила от воинов-гренадеров и Русского Археологического общества. Было собрано 50 тысяч рублей пожертвований. Заложили часовню 27 мая 1887 г. Освящение памятника 28 ноября 1887 г. (в десятую годовщину событий) сопровождалось проведением военного парада в присутствии генерал-фельдмаршала Великого Князя Николая Николевича старшего, Генерала-губернатора князя В.А. Долгорукова и Городского Головы Н.А. Алексеева. После торжественного молебна с проносом Иконы Иверской Божией Матери состоялся торжественный акт передачи памятника-часовни от военного ведомства – Москве. Часовня была выполнена в нетрадиционных формах и из нетрадиционного материала – чугуна. Она представляет собою восьмигранную пирамиду, напоминающую по форме воинский походный шатер, и увенчана шапкой Мономаха и 8-конечным крестом, пронзающим полумесяц. На гранях памятника отлиты картины-горельефы:

– Отец, благословляющий иконой сына-гренадера,

– Женщина (олицетворение Болгарии), склоняющаяся перед воином –освободителем;

– Русский воин и сдающийся турок;

– Зверства баши-бузуков

Внутри были установлены семь бронзовых досок с именами убитых и умерших от ран солдат и офицеров. Снаружи – надписи:

· "Товарищам Гренадерам, павшим в бою под Плевной 18 ноября 1877 г.";

· "В память войны 1877-1878 г.г. Плевна, Карс, Аладжа";

· "Больше сея любве никто же имать, да кто душу положит за други своя";

· "Всяко зерно падшее на землю, не оживет, аще не умрет."

Глубоко значим и выбор образов святых для оформления часовни: Александр Невский, Иоанн Воин, Николай Чудотворец, Кирилл и Мефодий.

К сожалению, сегодня мало известно о мемориалах Первой мировой (или Второй Отечественной, как она в то время называлась) войны. 20-го июля 1916 года, в самый разгар войны, в Москве, у Соломенной Сторожки (нынешний парк "Дубки") в присутствии Великой Княгини Елисаветы Феодоровны была торжественно освящена церковь во имя Св. Николая, сооруженная для 675-й Тульской пешей дружины, временно расквартированной там, и жителей района по инициативе командира дружины подполковника А.А. Модзалевского, на пожертвования офицеров, нижних чинов и местных жителей. Проект храма был составлен архитектором Ф.О. Шехтелем (снимавшим дачу неподалеку) для исполнения в дереве, в стиле древних северорусских храмов. Как отмечалось в одной из газет, "Этот храм является <...> первою в Россиии церковью-памятником переживаемых событий."^{^vi[6]} Разрушенная в советское время, церковь заново отстроена и освящена в 1997 г.

Другой московский храм-памятник этой войны связан с Братским кладбищем во Всехсвятской роще – крупнейшим военным мемориалом, практически полностью уничтоженным при советской власти. В начале июля 1915 г. в Городскую Думу обратились с заявлением супруги А.М. и М.В. Катковы, потерявшие на войне двоих сыновей, и предложили соорудить храм на кладбище на свои средства на следующих условиях: 1) Храм созидается во имя Преображения Господня с приделами во имя Архангела Михаила и Андрея Первозванного; и 2) Храм должен быть построен по одобренному храмоздателями проекту архитектора А.В.Щусева. Сыновей звали Михаил и Андрей, а погибли они в канун праздника Преображения, 6 августа 1914 г. В первую годовщину кончины братьев-воинов была произведена закладка храма, приделы освятили 15 января 1917 г., а главный престол – в 1918 г. В день закладки состоялся молебен и Крестный ход, а в основание будущей церкви положили металлическую доску – "в память и первую годовщину смерти сыновей Михаила и Андрея, павших в славном бою с германцами в Восточной Пруссии"^{^vii[7]} В 1950-х г.г. храм разделил судьбу разоренного в 1932 г. Братского кладбища.

Событием, отраженном в отечественной мемориальной культуре, стало и освобождение крестьян от крепостной зависимости Высочайшим Манифестом от 19 февраля 1861 года. В память обретения крестьянской свободы было начато строительство грандиозного собора Александра Невского на Миусской площади в Москве. Собор должен был вмещать 6000 человек, стоимость строительства составила 1 млн.124 тыс. 715 рублей.^{^viii[8]} Высочайше утвержденный Комитет по сбору средств на храм-памятник, будучи создан в 1861 году, просуществовал вплоть до 1917 г. Место строительства было торжественно освящено митрополитом Московским Владимиром (Богоявленским), закладка и начало осуществления проекта произошло 22 сентября 1913 г. Автором проекта был В.М. Васнецов, а руководил его воплощением архитектор А.Н. Померанцев. К моменту Октябрьской революции 1917 года храм был в основном окончен, но не отделан и не полностью освящен. В нижнем, освященном приделе Св. Тихона Воронежского регулярно служились панихиды по православным воинам на поле брани убиенным и почившим жертвователям. Прилегающая же улица (ныне Чаянова) получила наименование "Улицы 19 февраля".

С жертвами первой русской революции связан чудом уцелевший и возрожденный к настоящему времени в Москве (ул. Поликарпова, 18) храм-памятник "русской скорби во имя Ватопедской иконы Божией матери, именуемой "Отрада и Утешение" на Ходынском поле в память Великого князя Сергия Александровича и всех верных долгу и присяге царских слуг, павших за царя и отечество от руки злодеев-революционеров крамолою 1905 года."^{^ix[9]} Храм этот, при Первой Гренадерской графа Брюса артиллерийской бригаде, был построен по инициативе частного благотворителя И.А. Колесникова по проекту архитектора В. Адамовича в формах, вызывающих в памяти церковь Двенадцати Апостолов в Солуни. Закладка состоялась 29 апреля 1907 г., а освящение 5 апреля 1909 г. По внутренним стенам церкви располагались мемориальные доски из белого мрамора с именами должностных лиц, убитых по политическим мотивам в 1904 – 1907 г.г. – всего 1850 имен, распределенных по 73 губерниям, областям, городам и воинским частям.

Весьма значительную группу памятных престолов составляют "именные", т.е. поставленные, как правило, состоятельными людьми во имя своих небесных покровителей или (иногда по завещанию) – своих родственников. Мемориальный характер этих престолов был очевиден для постоянных прихожан и не всегда очевиден в общегородском масштабе, он быстро стирается временем, однако на богослужениях имена храмоздателей поминаются во многих храмах до сих пор. Часто одни и те же имена купцов-благотворителей (Солдатенковы, Хлудовы, Морозовы, Ермаковы, Елисеевы) встречаются и в мемориальном храмоздании и в названиях т.н. особо поименованных благотворительных и учебных заведений, причем зачастую одни сопутствуют другим (храмы при больницах, приютах, убежищах, училищах). Показательный пример приводится у П.Г.Паламарчука.^{^x[10]} Однажды, едучи по улице и глядя на городскую суету, Василий Андреевич Бахрушин вдруг ясно ощутил, что всего через каких-нибудь несколько десятков лет всех этих людей вокруг уже не будет, не будет и его самого и его близких... И, будто в ответ на эти мысли – вскоре скончался брат Петр. Василий Андреевич решил оставить добрый след. Так в Москве была заложена в 1895 г. церковь Василия Исповедника в Новой Деревне (совр. Международная ул.) с приделами Петра и Павла и мученика Александра (небесный покровитель третьего брата Бахрушина).

Известный благотворитель мануфактур-советник Герасим Иванович Хлудов и его жена Пелагея Дмитриевна основали в 1888 г. Дом призрения и ремесленное училище имени Хлудовых в Сыромятниках, а при них поставили церковь Святого Герасима с престолом Преподобной Пелагеи. Почетный гражданин Николай Иванович Боев пожертвовал 750 тыс. руб. в Московскую Городскую Думу на открытие Дома призрения (Боевская богадельня) в Сокольниках в 1891 г., а в 1894 г. при нем была освящена церковь Николая Чудотворца с приделами Св. Петра и Св. Елисаветы – во имя небесных покровителей членов семьи Боевых.

Помимо купеческих среди московских храмоздателей-благотворителей встречаются и старые дворянские фамилии: Голицыны (церковь Михаила Архангела при Голицынской больнице), председательница Дамского Комитета помощи бедным Софья Щербатова, урожд. Апраксина (церковь святых мучениц Софии и Татианы при Софийской больнице), Анна Нарышкина (церковь Благовещения в Петровском парке с приделом святой праведной Анны в память умершей внучки), князь Владимир Андреевич Долгоруков (церковь Св. равноап. кн. Владимира в Замоскворечье) и др.

Предприниматель-миллионер Харитоненко дал средства на устройство хорошо известной москвичам колокольни с церковью Иконы "Взыскание погибших" при храме Св. Софии Премудрости Божией на Софийской набережной напротив Кремля в память об исцелении дочери от болезни ног (1862 – 68 гг.; арх.Н.И.Козловский).

Еще в древней Руси существовал обычай ставить так называемые "часовни-прощи" на месте расставания (прощания) с людьми или иконами. В 1890 г., в преддверии 500-летия преставления Св. Сергия Радонежского на средства купца В.А. Александрова архитектором А.А. Латковым была сооружена часовня-проща, на месте обветшавшей старой часовни Спасо-Андроникова монастыря в Москве, когда-то поставленной на месте прощания отбывавшего в Нижний Новгород Св. Сергия Радонежского с игуменом монастыря Андроником. Она сохранилась в перестроенном виде до сих пор.

Особо стоит выделить памятники, связанные с погребением – храмы-усыпальницы (хотя, очевидно, что большинство храмов были так или иначе связаны с погребением) и надгробные часовни. По характеру мемориального содержания эта категория смыкается с вышеупомянутой группой приходских и домовых храмов, поставленных жертвователями в помин души близких.

Такова великокняжеская усыпальница – Архангельский собор в Московском Кремле, в котором находятся 54 захоронения. Местом упокоения митрополитов и партриархов Московской Руси является Успенский собор Московского Кремля, главный собор России, мемориальное значение которого также состоит в напоминании о том, что когда-то закладка первого собора на этом месте изволением митрополита Петра знаменовала превращение Москвы в столицу русской земли.

Помимо объектов, связанных с массовыми военными захоронениями, выделяются индивидуальные, семейные, (т.н. фамильные) и коллективные храмы-усыпальницы и часовни. Они продолжают собою древнюю традицию упокоения под сводами или у стен храма. В Донском монастыре на рубеже XIX-XX веков появились известные и сегодня памятники архитектуры эклектики и модерна – церкви-усыпальницы семей Терещенко (церковь Иоанна Лествичника), Первушиных (церковь Иоанна Златоуста), часовня-мавзолей Левченко с мозаичной иконой Николая Чудотворца работы В.М.Васнецова. В московском древнем Чудовом монастыре 4-го июля 1905 г. в специально устроенном храме-усыпальнице во имя Св. Преподобного Сергия Радонежского были упокоены останки погибшего от руки террориста московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича. Храм строился по проекту архитектора Высочайшего Двора академика В.П. Загряжского и оформлялся художниками К. Степановым и П. Жуковским. Склеп для упокоения останков Великого князя был устроен непосредственно под тем местом, где в вышерасположенном храме Святителя Алексея находилась гробница с мощами этого замечательного святого, которого особо почитал покойный. В этот же период появляются два невиданных прежде храма, заранее запроектированные как коллективные усыпальницы на большое число усопших. В 1891 г. на новом кладбище Алексеевского монастыря по проекту архитектора А.А.Никифорова был закончен огромный храм Всех Святых, вмещавший до тысячи молящихся, в подклете которого была предусмотрена объемная коллективная усыпальница, выполненная в виде отдельных ниш вдоль коридоров, в которых помещались гробы. В основании открытого в 1914 г. (заложен в 1904 г.; арх. З.И.Иванов) храма во имя Св. преподобного Серафима Саровского и Св. благоверной Анны Кашинской на новом кладбище Донского монастыря были устроены три яруса склепов, общим числом 450. По жуткой логике истории именно этот храм был перестроен архитекторами Д.П. Осиповым и Н.Я. Тамонькиным в первый московский крематорий в 1920-е годы, известный и сегодня каждому москвичу как Донской крематорий.

Устойчивое явление культурной жизни России составляла коммеморация, связанная с именами царей.

Храмы-памятники Александру II одновременно несут трагический оттенок напоминания об эпохе революционного террора и неумирающей идее осчастливить человечество ценой пролития крови. Наиболее ярким примером остается петербургский храм Воскресения "на Крови", построенный к 1883 г. (освящен в 1907 г.) непосредственно на месте смертельного ранения императора. Но и в нашем городе в 1881 – 1883 гг. в память мученической кончины императора на средства московскго купечества и одного из обществ хоругвеносцев был соооружен храм во имя Святого Благоверного князя Александра Невского (арх.А.Н.Козлов по проекту акад. арх. А.П.Попова) при Александровском убежище для увечных и престарелых воинов.

С событиями жизни императора Александра III в Москве было связано сооружение придела Александра Невского при церкви Спаса Преображения в Преображенском на средства частного лица в память посещения храма императором 23 мая 1883 г., а также придела Александра Невского и Марии Магдалины при церкви Преподобного Сергия на Ходынке, устроенный усердием Общества Хоругвеносцев Кремлевских соборов и монастырей в ознаменование 25-летия супружества Александра и Марии Федоровны (1893 г., арх. И.П.Хородинов).

Несколько престолов были заложены в первопрестольной в память о последнем российским императоре и его семье, когда никто еще не подозревал об ожидающей их трагической кончине. В память чудесного спасения жизни тогда еще наследника престола Цесаревича Николая Александровича (во время неудавшегося покушения в Японии 21 апреля 1891 г.) по инициативе В.И. Байкова устроили придел Св. Николая Чудотворца в церкви Св. Сергия на Ходынке, а в 1899 г. при церкви Василия Кесарийского – на средства прихожанина, купца В.М.Заводова, была заложена часовня Св. Николая Чудотворца "в память всерадостного бракосочетания Их Императорских Величеств Государя Императора Николая Александровича и Супруги Его Императрицы Александры Федоровны"^{^xi[11]}, как было указано на заложенной в основание в присутствии императорской четы серебряной доске. Часовня была закончена в 1902 г. по Высочайше утвержденному проекту архитектора Ф.О.Шехтеля. В ознаменование дня рождения Наследника Цесаревича Алексея Николаевича 29-го сентября 1911 г. в Ольгинском приюте в Москве на Преображенской улице усердием ктитора А.В.Захарьина и других частных лиц была освящена церковь Алексия Митрополита. В Петровско-Разумовском проезде в 1902 г. Сергиево-Пантелеймоновским военным братством Хоругвеносцев была построена церковь Св. Анастасии Узорешительницы в память дня рождения Великой Княжны Анастасии Николаевны.

В начале XX в. ставились престолы, посвященные небесным покровителям Государыни Императрицы Александры Федоровны, Великой Княгини Ксении Александровны, Великого Князя Сергия Александровича и супруги его Великой Княгини Елизаветы Феодоровны. Характер трагической смерти московского генерал-губернатора Сергея Александровича поставил посвященные его памяти объекты в ряд памятников жертвам терроризма. Это храм Ватопедской Иконы Божией Матери на Ходынском поле, упомянутый выше храм-усыпальница князя в Чудовом монастыре, и церковь Святых Сергия и Елисаветы в Сергиево-Елизаветинском убежище. Ужасная смерть Сергея Романова, разорванного бомбой террориста Ивана Каляева 4 февраля 1905 г., вывела эти памятники из разряда воплощавших ординарное славословие членов правящей фамилии, при всей неоднозначности отношения москвичей к личности покойного. Супруга Сергея Александровича, Великая Княгиня Елизавета Федоровна (причислена к лику святых как Новомученица Всероссийская в 1992 г.), как известно, при жизни пользовалась широким признанием москвичей за бескорыстное служение на ниве милосердия и благотворительности. Во имя ее небесной покровительницы, преподобной Елизаветы, в 1915 г. был устроен храм монахинями эвакуированного с запада Турковицкого женского монастыря, получившими в Москве приют благодаря стараниям Великой княгини (Старомонетный пер., 33).

А затем грянула эпоха советского государственного атеизма, бесконечные бюсты вождей стали основной формой новой мемориалиализации, и трудно было предугадать возрождение православной культуры уже в конце нынешнего века — века технических и социальных революций. Но время пришло.

Наряду с возведением памятников-преемников разрушенного в советское время (Храм Христа Спасителя, Казанский собор на Красной площади, Иверская часовня), что представляется своего рода покаянием, являются и примеры сооружения храмов-памятников как органичной современной культуре живой традиции. По масштабам она еще уступает прежней России, особенно если иметь в виду частную благотворительность, но, будем надеяться, это дело времени. Уже немало отрадных фактов мемориализации важнейших событий нашей истории, в том числе содержащих напоминание молиться о тех, которые отдали жизнь за нас. К 50-летию Победы был сооружен храм Св. Георгия Победоносца у Поклонной горы (напоминающий, кстати, и о главном полководце Второй Мировой Георгии Жукове, чьим небесным покровителем был Святой Георгий), совсем недавно, в двенадцатую годовщину Чернобыльской трагедии у мемориала погибшим ликвидаторам-чернобыльцам на Митинском кладбище в Москве Святейшим Патриархом Алексием II была заложена памятная часовня. Шестого мая 1998 г. торжественно заложили первый камень в основание храма-часовни Преображения Господня на территории возрождаемого мемориала Первой мировой войны Братского кладбища во Всехсвятском, в Москве. Сегодня в ней уже служат молебны. Православная традиция памятного храмоздания вновь пришла в наш город.

iii

vii

viii