Продовольственная проблема в странах Северной Африки

Реферат: Продовольственная проблема в странах Северной Африки

В последние десятилетия вопросы продовольственной безопасности традиционно являлись одним из важнейших аспектов государственной политики в странах Северной Африки. Связано это было с резко возросшим во второй половине XX в. дефицитом продовольствия, который стал следствием демографического взрыва и, соответственно, значительного увеличения спроса на продукты питания в условиях относительной неразвитости национального сельского хозяйства.

Среди прочих причин обострения продовольственного дефицита следует назвать рост доходов населения, в особенности в странах-экспортерах углеводородов, стимулирующий увеличение спроса на продукты питания в условиях в целом традиционно высокой доли затрат на продовольственные товары в структуре семейных расходов, характерной для арабских стран. Не последнюю роль в отдельных странах региона в этом сыграло и государство, которое излишне жестко контролировало хозяйственную деятельность, прежде всего цены на конечную продукцию, ограничивало частную собственность на землю и тем самым дестимулировало производителей. Недостаточными были и государственные программы развития отрасли, в особенности по расширению орошаемых площадей – основы, как свидетельствует мировой опыт, современного устойчивого производства продовольствия.

Один из важнейших аспектов проблемы продовольственной безопасности – обеспечение водными ресурсами сельскохозяйственного производства. По оценкам международных экспертов, до 2/3 и более всей воды, потребляемой на бытовые и производственные нужды в странах ближневосточного региона, приходится на эту отрасль. Учитывая растущий дефицит этого жизненно важного ресурса, а его испытывают практически все страны региона в условиях быстрого демографического роста, мощный процесс урбанизации и промышленного развития, проблема представляется крайне острой, если не сказать неразрешимой. И это – при относительно ограниченном клине орошаемых земель.

Между тем без значительного расширения орошаемых площадей (исключение составляет лишь Египет, где практически все земледелие ведется на орошаемых землях) решение продовольственного вопроса в обозримой перспективе представляется невыполнимой задачей. При любом возможном варианте реализация дорогостоящих крупных программ по развитию оросительных систем, созданию искусственных водохранилищ, обустройству водных скважин и т.п. является неотложной хозяйственной задачей, причем не терпящей отлагательств, учитывая остроту проблемы. В конечном счете, ослабление продовольственной зависимости возможно лишь при условии выделения огромных материальных и финансовых ресурсов. Таким образом, достижение продовольственной безопасности, ее обеспечение на стабильной основе тесно связано с общей стратегией экономического развития, доступом к крупным финансовым ресурсам. Если опираться на порядок затрат, планируемых в начале XXI в. в странах Северной Африки, то речь может идти о направлении ежегодно от 1 до 2–3% ВВП, что представляется значительной (на грани возможного) финансовой нагрузкой для бюджетов арабских стран.

Другой аспект водной проблемы в ее связи с продовольственной безопасностью – контроль над дефицитными водными ресурсами – носит ярко выраженный международный характер. В частности, это касается Египта, который получает львиную долю – до 56 млрд. куб. м стока Нила – единственной водной артерии на территории страны, обеспечивающей почти на 100% потребностей сельского хозяйства. Но при этом Египет не контролирует источники, питающие крупнейшую водную артерию континента. Острота проблемы заключается не только в росте потребностей самого Египта и его стремлении добиться увеличения выделяемой ему квоты, но и в быстром увеличении потребления нильской воды многочисленными африканскими странами, расположенными в его бассейне, причем у истоков самого Нила.

Продовольственная проблема в странах Северной Африки за последние полтора-два десятилетия характеризуется наличием и противоборством двух основных противоречивых тенденций. С одной стороны, ослабление ее остроты в результате технического прогресса в сельском хозяйстве и его продовольственном секторе, организационно-хозяйственных и структурных изменений в отрасли, ведущих к росту продуктивности сельскохозяйственного производства, включая продовольствие, с другой, – ее обострение вследствие относительно быстро растущего спроса на различные виды продовольствия и его диверсификации. Свою роль сыграли и другие факторы, которые, как отмечалось, дестимулировали производство продуктов питания.

Во второй половине XX в. вплоть до 80-х – начала 90-х годов для большинства стран региона было характерно доминирование и преобладание второй тенденции вследствие развертывания наиболее интенсивных процессов урбанизации и демографического роста, чрезмерного вмешательства государства в сферу сельского хозяйства и ограничения развития предпринимательского высокотоварного хозяйства и т.д. В последние одно-два десятилетия усиливается действие первой тенденции, однако она пока и к началу XXI в. не стала ни стабильной, ни преобладающей. Дело в том, что позитивные сдвиги в сельском хозяйстве стран Северной Африки последних десятилетий еще не приобрели необходимую для этого глубину и масштабы, стабильность и устойчивость. Некоторое исключение составляют лишь Египет и Тунис, но и здесь острота продовольственной проблемы все еще находит свое проявление в различных ее формах, исключая лишь самые крайние. Впрочем, последнее требует значительных, если не сказать непомерных усилий со стороны государства.

В регионе сложились примерно четыре группы стран, в которых в конце 80–90-х годов прогресс в производственной сфере, включая производство продовольствия, протекал с разной скоростью. Наиболее динамично развитие производственной базы сельского хозяйства и становление современных форм производства продовольствия (семейная товарная ферма, предпринимательское хозяйство) происходило в Египте и Тунисе, несколько менее быстро и не во всех основных секторах – в Марокко; в Ливии и Алжире по некоторым направлениям отмечается умеренный прогресс, по другим – либо стагнация, либо падение отдельных показателей. И замыкают список Судан и Мавритания с их наиболее низкими темпами и падением отдельных показателей. Впрочем, различия между отдельными группами стран по некоторым показателям не столь уж и существенны.

Известно, что технический прогресс и прогрессивные изменения в формах хозяйствования в Северной Африке не всегда совпадают с конечными производственными результатами. Это, в частности, является свидетельством того, что положительные сдвиги, в том числе в росте механизации отрасли, еще находятся лишь на начальной стадии. Кроме того, рост продуктивности продовольственных культур, и это, видимо, главное, протекает более медленно, чем технический прогресс и распространение современных передовых технологий.

Наиболее стабильные темпы роста по всем основным направлениям производства продовольствия (прирост производства зерна, мяса, молока, яиц, фруктов и овощей в расчете на душу населения) отмечаются в Египте, к нему относительно близки Тунис, до некоторой степени Ливия и Судан. Менее устойчивыми были показатели в Марокко и Алжире; в замыкающую группу входит Мавритания.

В то же время, если судить по уровню развития сельского хозяйства, достигнутому за всю предшествующую историю стран региона, то необходимо произвести дополнительную перегруппировку этих стран. По уровню урожайности основных сельскохозяйственных культур, продуктивности домашнего скота, т.е. по степени интенсивности ведения хозяйства в целом в первую группу войдут Египет и Тунис. В этих странах, прежде всего в Египте, во-первых, достигнут заметный прирост производства на душу населения по всем основным видам продовольственной продукции, во-вторых, здесь на основных направлениях (развитие орошения, насыщение производства современными видами техники, уровень использования современных видов сельскохозяйственных материалов, прежде всего удобрений и т.д.). достигнут несомненный и значительный прогресс, и, наконец, динамика основных показателей носила довольно стабильный характер.

Ситуация в Тунисе, определяемая производством основных видов продовольствия, по ряду позиций либо близка к показателям, достигнутым Египтом, либо даже превосходит некоторые из них. Эта страна добилась одного из самых высоких показателей в регионе по производству всех основных видов продукции животноводства и – что очень важно подчеркнуть – зерна, фруктов, самого высокого уровня производства овощей. И хотя по производству зерна Тунис лишь приблизился к норме, определенной Всемирной продовольственной организацией (ФАО) как минимально приемлемой (230 кг зерна в расчете на душу населения), можно считать, что зерновую проблему эта страна практически решила, хотя и в минимально приемлемых объемах. Дело в том, что относительно небольшой дефицит, имевшийся в Тунисе, согласно нормам ФАО, в конце XX в. вполне перекрывался высоким уровнем производства овощей, оливок. Кроме того, в рамках специализации сельскохозяйственного производства в соответствии с природно-климатическими условиями, Тунис – не зернопроизводящая страна, поэтому достижение столь высокого показателя в производстве зерновых в расчете на душу населения скорее следует оценивать именно как достижение, а минимальный дефицит – как вполне приемлемый и, возможно, оптимальный. Впрочем, расчеты некоторых тунисских специалистов показывают, что уменьшение производства зерна в этой стране и, напротив, увеличение производства субтропических экспортных культур – более оптимальная модель для сельского хозяйства этой средиземноморской страны.

Однако одним из серьезных препятствий для реализации этой модели (структуры) является проблема внешних рынков для экспортной продукции отрасли, прежде всего оливок и оливкового масла. Тем не менее, если среднедушевой уровень калорийности питания в обеих странах постепенно приблизился и даже сравнялся с рекомендуемыми медицинскими нормами, то потребление протеинов растительного и животного происхождения в сумме несколько отстает в начале 90-х годов XX в. – к началу XXI в. от нормы, а по протеинам животного происхождения уступает более заметно.

Особое промежуточное положение занимает Марокко. Здесь еще в 80-е годы в урожайные периоды был превышен рекомендуемый ФАО среднедушевой показатель потребления зерновых за счет местного производства, однако в неурожайные годы он резко – вдвое и более – падал. Не имея столь же значительных экспортных доходов (страна не имеет практически нефти и газа), как Алжир и Ливия, Марокко сталкивалось с серьезным обострением продовольственного положения, будучи не в состоянии импортировать необходимое количество зерна. Этим прежде всего и определялось продовольственное положение государства. В то же время Марокко располагает уникальными по своим масштабам ресурсами морепродуктов, которые позволяют восполнить дефицит продовольствия в неурожайные годы как по калорийности, так и по протеинам. По оценке экспертов, ежегодный улов рыбы в экономической зоне королевства без нанесения ущерба воспроизводству морепродуктов превышает 1 млн. т. Следует отметить и значительные экспортные возможности по вывозу цитрусовых, овощей и др. с/х продукции. Тем не менее дефицит зерна и спад в производстве оливок – другой важнейшей продовольственной и товарной культуры сильно сказывается на рационе подавляющей части сельских производителей и их семей, приводя к чувствительному сокращению дневного рациона как по его калорийности, так и по качеству.

Что касается Алжира, Ливии, Мавритании и Судана, то по уровню производства отдельных важных продовольственных товаров растительного и животного происхождения они, как правило, уступают наиболее продвинутым странам региона. Однако и здесь есть положительные исключения: в Ливии относительно высок по региональным меркам уровень производства мяса и яиц, овощей и фруктов, в Судане – молока и мяса. Однако для всех этих стран характерен низкий уровень производства основного продовольственного товара – зерновых в расчете на душу населения. Это определяет в целом неудовлетворительное состояние продовольственной проблемы в беднейших странах Северной Африки – Судане и Мавритании. В Ливии и Алжире доходы от экспорта нефти позволяют за счет доходов от ее реализации прибегать к импорту значительного количества продовольственного зерна, других продуктов питания. В общем за счет местного производства продовольственное положение Алжира в большей мере и Ливии в меньшей по отдельным видам и в целом даже уступает суданскому. Лишь благодаря импорту продуктов питания эти две страны перекрывают по калорийности, но главным образом по качеству дневной рацион жителей Судана и тем более Мавритании.

Анализируя показатели, приводимые Всемирной продовольственной организацией (ФАО) относительно среднесуточного потребления калорий в расчете на душу населения в странах Северной Африки и других регионах мира в 70–90-е годы, необходимо отметить, что за почти два последних десятилетия XX в. продовольственное положение населения в большинстве стран региона заметно улучшилось. Это относится как к калорийности питания, так и к качественному составу продовольственного рациона².

Российский экономист Л.А.Княжинская, характеризуя состояние продовольственной проблемы в развивающихся странах в 1975–77 гг., отмечала: "Хронический продовольственный дефицит, во времена неурожаев перерастающий в острый продовольственный кризис, расширяющий масштабы массового голода, – так в общих чертах можно охарактеризовать продовольственное положение в освободившихся странах на протяжении всего послевоенного периода". Для подобного вывода были достаточные основания – калорийность среднедушевого рациона в развивающихся странах в тот период была примерно в 1,5 раза ниже соответствующего показателя в развитых промышленных странах и составляла порядка 2219 ккал. В полной мере такая оценка была справедлива и в отношении стран Северной Африки. Однако, как свидетельствуют показатели уже начала – первой половины 90-х годов, ситуация заметно изменилась. Такие страны, как Египет, Ливия и Тунис добились существенного повышения калорийности дневного рациона питания населения, который практически сравнялся с соответствующими показателями промышленно развитых стран в 1975–77 гг. Причем он заметно превзошел показатели по Африке и даже Азии первой половины прошлого десятилетия, вплотную приблизившись к уровню европейских стран. Вместе с тем он уступал уровню Соединенных Штатов.

Однако в наименее развитых государствах Северной Африки – в Судане и Мавритании калорийность питания все еще сильно отставала от уровня развитых стран даже середины – второй половины 70-х годов прошлого столетия. В особенности низким данный показатель был в Судане. Несколько лучше, чем в этой группе североафриканских государств, было положение в Алжире и Марокко, которые все же приближались к уровню Египта, Туниса и Ливии.

Следует также отметить, что эксперты стран Ближнего Востока и Северной Африки не без оснований считают, что медицинские, научно рекомендуемые нормы питания по калорийности в арабских странах в силу более теплого климата, чем в развитых промышленных странах, должны быть несколько ниже.

Если судить по среднедушевым показателям, то можно констатировать, что в основном решена проблема достижения рекомендуемой медицинской нормы питания по калорийности в Египте, Тунисе и Ливии.

Что касается такого важного аспекта продовольственной проблемы, как уровень потребления протеинов, то ситуация здесь заметно иная. За рассматриваемый период она претерпела некоторые изменения, о чем свидетельствуют данные нижеприводимой таблицы.

Данные таблицы указывают на то, что в начале – первой половине 90-х годов лишь Египет и Тунис были близки к рекомендуемой норме содержания протеинов в дневном рационе питания населения, которая составила в этих странах порядка 90–95% от рекомендуемой медицинской нормы. При этом в динамике данного показателя в этих двух странах отмечается существенный прогресс – в 1992 г. он приблизился к уровню европейских стран начала 70-х годов XX в. (2/3 от этого уровня в 1970 г.) и значительно – более чем наполовину превосходил соответствующий показатель по Африке и Азии.

В Марокко, Ливии и Алжире рассматриваемый показатель с начала 70-х по первую половину 90-х годов заметно возрос. В этих странах, а также в Мавритании содержание протеинов в дневном рационе было заметно выше, чем в среднем по миру и превосходило соответствующий показатель по странам Африки и Азии – более чем на треть, но все еще значительно уступало медицинской норме и уровню европейских стран – примерно на 20–25% и тем более США (более чем на треть).

Тем не менее темпы, с которыми рос данный показатель в Марокко, Ливии и Алжире, позволяют считать, что в ближайшие полтора-два десятилетия и эти страны региона могут достичь уровня, рекомендуемого ВОЗ. Правда, такая оценка в отношении Мавритании может представляться слишком оптимистичной, учитывая уровень экономического развития этой страны и ограниченность земель, пригодных для возделывания с/х культур, и скудость водных ресурсов при крайнем дефиците атмосферных осадков. Впрочем, эта страна имеет реальные шансы достичь рекомендуемой нормы, т.к. она обладает крупными, мирового значения ресурсами морепродуктов, вполне достаточными для того, чтобы, не нанося урона их воспроизводству, прокормить немногочисленное население и также получить значительные доходы в валюте от экспорта части улова.

Что касается Судана, то эта страна по содержанию протеинов в рационе питания сильно уступает всем другим североафриканским государствам. Во-первых, за последнюю четверть века этот показатель мало изменился к лучшему, а во-вторых, он остается примерно на 35–40% ниже рекомендуемой нормы. Главное то, что за столь продолжительный период времени в этой стране почти нет положительной динамики в качестве рациона, определяемого содержанием протеинов.

В целом же в регионе за прошедшие два-три десятилетия позитивные изменения в качестве питания населения очевидны. Они также подкрепляются и динамикой содержания протеинов животного происхождения, которое, и это важно подчеркнуть, в большинстве североафриканских государств (исключение составила Мавритания) выросло. Причем в Алжире и Тунисе произошло удвоение данного показателя, и примерно на 20–30% оно выросло в Египте, Ливии и Марокко. Несколько увеличился уровень содержания протеинов животного происхождения в Судане – примерно на 10%. Тем не менее этот крайне важный показатель качества питания жителей региона был в начале – первой половине 90-х годов XX в. все еще в 2–4 раза ниже, чем соответствующий показатель в европейских странах начала 70-х годов. Как это ни парадоксально, но особенно низким он остается в Египте и Марокко, где продукты животноводства все еще недоступны в необходимом количестве большой части населения этих стран и где объем производства все еще, несмотря на достигнутый прогресс, явно недостаточен.

Обобщая мозаичную, а в отдельных аспектах – противоречивую картину состояния продовольственной проблемы в странах Северной Африки в конце XX в. на основе одного из важнейших показателей – калорийности питания, российский исследователь В.Морозов исходил из того, что его оптимальный уровень составляет 2300–2400 ккал/день. В этом случае большинство стран региона можно отнести к государствам с уровнем питания "выше оптимального". К ним относятся Мавритания (2650 ккал), Алжир (2950 ккал), Египет (3275 ккал), Ливия (3260 ккал), Марокко (3140 ккал), Тунис (3250), диета жителей которых по калорийности обеспечивается как за счет собственного производства в стране, так и импорта продуктов питания, а некоторых из них в отдельные, неурожайные годы – и за счет продовольственной помощи. Лишь Судан с его диетой в 2380 ккал относится к группе "стран с уровнем питания, равным или близким к оптимальному"⁴. Соглашаясь в целом с такой оценкой, следует подчеркнуть, что речь идет именно об усредненных показателях. Они скрывают значительную неравномерность потребления продуктов питания среди различных слоев населения, имеющих неодинаковые доходы. С большой степенью вероятности можно предполагать, что в отдельных странах региона от 10–20 до 30–40% жителей, относящихся к наименее обеспеченным слоям населения, необходимого количества калорий недополучают, в особенности это относится к дорогостоящим продуктам животноводства и фруктам.

В свете вышесказанного перед всеми странами Северной Африки стоят в качестве наиболее острых аспектов продовольственной проблемы в 90-е годы – начале XXI в. более равномерное распределение продовольствия среди различных слоев населения, улучшение качества питания населения, повышение в его рационе доли протеинов животного происхождения, которая все еще заметно ниже рекомендуемой медицинской нормы, сокращение высокой степени зависимости от импорта продовольствия, а также предотвращение массового голода в результате периодически случающихся засух.

Крайне важной хозяйственной и государственной задачей является стабилизация и постепенное снижение расходов СКВ на импорт продовольствия. Резкий рост последних и вынужденные меры по их стабилизации и сокращению привели в ряде стран региона к "хлебным бунтам", подобно тому, как это случилось в январе 1977 г. в Египте. Затраты на импорт пока остаются чрезмерными и составляют в отдельных странах до 2–4 млрд. долл. в год и более. Доля расходов на импорт продовольствия остается чрезмерно высокой, варьируя от примерно 10% в Тунисе до 32% в Алжире.

От успешного решения этих задач во многом зависит внутриполитическая стабильность в странах региона, их отношения с соседними государствами, влияющими на состояние водной проблемы, становление действительно партнерских (а не зависимых) отношений с крупными мировыми державами – факторы, формирующие состояние продовольственной безопасности.

продовольственный дефицит демографический голод

Список литературы

Княжинская Л.А. Основные тенденции в производстве и потреблении продовольствия в освободившихся странах // Продовольственная проблема в современном мире. – М., 1983, с. 30.

Морозов В. Продовольственная проблема в Африке // Страны Африки. 2002. – М., 2002, с. 36.

The Middle East and North Africa. 2004. L., 2004, с. 342.

International Trade Statistics Yearbook. N.Y., UN. 1997