Газовые конфликты между Россией и Украиной

Реферат на тему:

Газовые конфликты между Россией и Украиной

План

Вступление

1 История газовых конфликтов

2 Газовые конфликты в прессе

3 Урок Европе

Выводы

Список литературы

Вступление

Газовые конфликты между Россией и Украиной — серия экономических конфликтов между российской компанией «Газпром» и украинской компанией «Нафтогаз», начавшаяся в 2005 году по поводу условий поставок природного газа на Украину, а также транзита газа европейским потребителям.

После распада СССР Украина, через территорию которой проходил крупный газопровод в Европу, оказалась в двойственном положении: с одной стороны независимое государство, с другой — братская страна на постсоветском пространстве. Отсюда у Украины сохранились исторические льготы на покупку и транзит природного газа. По некоторым сведениям, некоторые силы в российском руководстве сохраняли «льготы» как инструмент влияния на Украину с целью сохранения в орбите своего влияния. Однако реалии рыночной экономики брали свое. Первый российско-украинский газовый конфликт разразился 20 февраля 1993 года, когда глава Газпрома Рэм Вяхирев пообещал прекратить поставки газа на Украину в связи с задолженностью по оплате. Конфликт был быстро улажен и отключения не состоялось.

В 2004 на Украине произошла Оранжевая революция, которая обозначила проевропейский вектор украинской внешней политики. В России эти перемены были встречены весьма сдержано. Стало ясно, что времена «льгот» (цена в 50$/тыс. м³) для бывшей братской республики закончилось[1;441].

1 История газовых конфликтов

Конфликты между «Газпромом» и украинской стороной были еще при Леониде Кучме, но тогда они были связаны в основном с бартерными схемами расчетов за транзит российского газа в Европу. Нынешний премьер Украины Юлия Тимошенко сделала на махинациях с этими схемами свое состояние. Однако до «оранжевой революции» все разборки между «Газпромом» и «Нафтогазом» не выходили на такой уровень, который затрагивал бы интересы европейских потребителей. Первый серьезный конфликт, получивший европейское измерение, произошел в конце 2005 – начале 2006 года, и был связан с пересмотром долгосрочного контракта на поставку газа Украине по 50 долларов за тысячу кубометров. После смены власти в Киеве в конце 2004 года представители Украины сами уже в мае 2005−го выразили желание перейти на рыночное ценообразование в вопросах поставок газа на Украину и его транзита в Европу через украинскую газотранспортную систему (ГТС).

С чем было связано это желание новой украинской власти отказаться от исключительно выгодного в перспективе роста цен на нефть контракта на поставку газа, заключенного еще при Кучме, сказать трудно. Если это желание было рассчитано на перспективу падения цен на нефть уже в 2005 году, во что верили тогда некоторые аналитики, то эта перспектива не оправдалась. По мере того как цены на нефть в 2005 году устанавливали новые абсолютные исторические максимумы, желание украинской стороны перейти на рыночное ценообразование сходило на нет, и когда дело дошло до переговоров, украинская сторона отказалась от своего намерения, что привело к первому закручиванию вентиля, в результате которого контракты были пересмотрены и новая цена на газ для Украины на 2006 год составила 95 долларов за тысячу кубометров.

Формально эта цена складывалась из цены российского газа для Европы (230 долларов) и цены среднеазиатского газа (50 долларов). Результатом этого конфликта стали: подмоченная репутация «Газпрома», появление новых коррупционных схем, связанных с посредником RosUkrEnergo, и рост цен на азиатский газ в следующих годах – глядя на политику «Газпрома», в Средней Азии осознали, что могут применить те же силовые методы в отношении самого «Газпрома» и стали постепенно поднимать цены. Тем не менее «лед тронулся» – старый, крайне невыгодный в условиях быстрого роста цен на нефть контракт на поставку газа на Украину был дезавуирован и начало перехода на европейскую, а точнее – американскую (см. ниже) модель ценообразования для Украины, а заодно и для других партнеров России на постсоветском пространстве, было положено. Обе стороны искали конфликта. В марте 2005 года вновь назначенный председатель ГАК «Нафтогаз Украины» Алексей Ивченко предложил «Газпрому» пересмотреть тарифы на транзит российского газа в Европу по территории Украины. 29 марта Украина предложила повысить с 2006 года тарифы на транзит до 1,75—2 $/тыс. м³ на 100 км.

В ответ 6 июля 2005 года «Газпром» согласился поднять тариф, однако увязал это с повышением цены на газ c 50 $ до среднеевропейского уровня (160—170 $/тыс. м³). Вице-премьер Украины Анатолий Кинах категорически отверг российское предложение, настаивая на продлении существующего c 2003 года режима договорённостей по газу с Россией до 2013 года. Неуступчивость украинской стороны повысила к декабрю жесткость российских требований. Попытка Украины договорится о прямых поставках газа из Туркмении минуя Газпром успехом не увенчались. Конфликт вышел на правительственный уровень. 23 ноября Ющенко в телефонном разговоре с российским премьером Фрадковым подтвердил неприемлемость российских требований для Украины. 21 декабря 2005 года советник президента РФ по экономическим вопросам Андрей Илларионов назвал отношения между Россией и Украиной «газовой войной».

Президент Украины Ющенко заявил, что цена 230$ за 1000 кубометров газа является неприемлемой для украинской стороны. В ответ Газпром с 1 января 2006 года прекратил поставки природного газа на Украину, продолжив, однако, экспортировать газ через украинскую территорию. Сразу же прозвучали обвинения, что Украина «приступила к несанкционированному отбору газа», предназначенному европейским потребителям. Представители украинского нафтогаза обвинения отвергли[4]. В ночь на 4 января 2006 года был подписан договор между Газпромом и Нафтогазом сроком на пять лет (до 1 января 2010). В договоре было указано, что посредническая миссия переходит компании «РосУкрЭнерго», а цена за газ составляет 95 $/тыс. м³ (на первое полугодие 2006, в дальнейшем цена меняется по взаимному согласованию сторон). Компромиссная цена стала возможной благодаря «смешению» дорогого российского и дешевого туркменского газа в трубе для Украины. Также Газпром обещал платить Украине 1,60 $/тыс. м³ на 100 км за транзит газа в Европу. Российско-украинский договор 4 января 2006 года не закончил газовую войну.

В том числе из-за того что экспортная цена туркменского газа продолжала оставаться на уровне 65 долл. за 1 тыс. куб. м. В феврале в газовой войне Украины и России неожиданно открылся туркменский фронт, когда Ниязов внезапно объявил о повышении цены на газ, хотя всего два месяца назад был заключен договор с Украиной о поставке. 18 февраля 2006 года в Ашхабаде состоялись украинско-туркменские переговоры по газу, туркменская сторона обвинила Киев в задержке платежей и пригрозила прекратить поставки. Жесткость туркменской стороны была отчасти обусловлена давлением Газпрома, глава которого прибыл в туркменскую столицу накануне. Украина вынуждена была пойти на уступки. Однако Туркмения решила воевать на два фронта, повысив в июне 2006 года цену на газ до 100$ и для России. Газпром «пожадничал».

В прессе всплыла идея газопровода Nabucco из Туркмении в Европу минуя территорию России и контроль Газпрома. В 2008 году начался новый виток газового конфликта. Итогом первого этапа газовой войны стало осознание Европой своей газовой зависимости от России, а также попытки её преодоления. Так появились планы по строительству новых терминалов и газопроводов, которые бы связали континентальную Европу с газовыми месторождениями в Норвегии, Северной Африкеи Средней Азии (Nabucco) в обход России. По мнению газеты «Таймс» газовый кофликт 2005—2006 года понизил рейтинг России, поскольку вина за его развязывание была возложена на Владимира Путина.

2 Газовые конфликты в прессе

КИЕВ, 17 февраля. Президент Украины Виктор Ющенко больше всех ответственен за газовый конфликт с Россией. Об этом, как передает «Новый Регион», на пресс-конференции в Киеве сообщил генеральный директор «Фонда общественное мнение – Украина» Александр Бухалов. «29,7% респондентов ответственность за возникновение газового конфликта между Украиной и Россией возложили на Виктора Ющенко, 12,2% – на премьер-министра России Владимира Путина и 11,4% – на его украинского коллегу Юлию Тимошенко»,– заявил Александр Бухалов. 26,6% украинцев считают, что «газовый конфликт» возник из-за обострения политической ситуации на Украине, притом, что 12,3% думают, что он произошел из-за махинаций и кражи газа со стороны Украины. Тем не менее, украинцы в целом положительно относятся к России, чего не скажешь о россиянах и их отношении к Украине. «Положительно относятся к России – 62,3% украинцев притом, что лишь 29% россиян положительно относятся к Украине. Отрицательно к России – 16,3% украинцев и 30% россиян к Украине»,– сообщил результаты опроса Александр Бухалов. По его словам на Украине практически каждый третий доверяет президенту России Дмитрию Медведеву – 32,5%, 34,8% – не доверяет и 32,7% – затрудняются ответить на этот вопрос[6].

Согласно данным этого же опроса, 90,7% респондентов не одобряют действия Виктора Ющенко. При этом 5,3% все же одобряют труд главы государства, а 4,1% опрошенных с ответом затруднились. Что касается деятельности премьер-министра Украины Юлии Тимошенко, согласно результатам опроса, 62,3% респондентов не одобряют ее действия на посту главы правительства, 31,1% — одобряют, а 6,7% — затруднились с ответом. Исследование проводилось с 1 по 11 февраля, опрошено 2 тыс. респондентов в 160 населенных пунктах, выборка является репрезентативной по населению Украины старше 18 лет. Ошибка выборки составляет 2,2%.

Брюссель. 19 февраля. УНИАН. Посол Украины при Европейском Союзе Андрей ВЕСЕЛОВСКИЙ отмечает, что в газовом конфликте Россия преследовала политические цели.

Как передает собственный корреспондент УНИАН в Брюсселе, об этом посол заявил 18 февраля на слушаниях “Энергетическая безопасность для Европы”, организованных группой социалистических партий Европарламента. “Мне кажется лично, что, к сожалению, Россия пользуется своим монопольным положением в отношении Украины в этот самый сложный январский период. Для чего? Для решения собственных политических задач, а не для того, чтобы решить какие-то свои экономические проблемы”, - сказал он.

Посол отметил, что во время последнего украинско-российского газового конфликта другие поставщики газа в Европу, такие, как Норвегия и Алжир, не прекращали поставки газа и даже не повышали цены на него[2].

Посол также привел пример торговых отношений России и Туркменистана. А.ВЕСЕЛОВСКИЙ отметил, что несмотря на заявленные Россией объемы закупки в 40 млрд. кубометров газа у Туркменистана, стороны еще не определили его цену. Однако, при этом, подчеркнул посол, поставки газа не прекращались.

В связи с чем А.ВЕСЕЛОВСКИЙ отметил, что для Евросоюза практически невозможно получить стопроцентные гарантии надежности поставок энергоносителей. В то же время посол выразил убеждение в том, что диалог между ЕС, Россией и Украиной может способствовать обеспечению надежности соблюдения сторонами взятых на себя обязательств.

Как сообщал УНИАН, в начале января т.г. из-за нерешенности вопроса о поставках российского газа в Украину и цене на него, Россия прекратила поставки газа в Европу почти на две недели – с 7 по 20 января

Нынешний конфликт, который, похоже, формально завершился, хотя некоторые детали вызывают вопросы, был совершенно неизбежен по нескольким причинам:

1. Президент Украины Ющенко, финансовые интересы которого плотно завязаны с RosUkrEnergo, настолько сильно замарался в событиях, связанных с поставками оружия в Грузию и поддержкой своего кума Михаила Саакашвили, что стал совершенно неприемлемой фигурой для России. Тимошенко же, напротив, в отношении грузинского инцидента высказывалась весьма сдержанно. Внутренняя политика Ющенко и его связи с радикальными украинскими политическими силами нацистского толка, а также с американскими неоконсерваторами тоже не добавляли ему популярности в глазах российских лидеров. Наконец, рейтинг Ющенко в глазах украинского избирателя упал в последнее время так низко, что даже если бы Кремль и рассчитывал иметь с ним дело в будущем, это будущее было бы ограничено следующими президентскими выборами, на которых он почти наверняка потерпит поражение. Словом, делать ставку на Ющенко, показавшего явную враждебность России, было совершенно нецелесообразно, а это значило, что нецелесообразно и учитывать его финансовые интересы в газовом бизнесе, напротив, надо было лишить его возможности финансировать свою политическую деятельность за счет «серых» схем газовых поставок.

2. Слабость США исключает сегодня какое-либо давление на Россию, развязывая России руки как минимум в ее естественной сфере влияния, включающей Украину. Ряд публикаций Stratfor, известного в кругах экспертов как «теневое ЦРУ», указывает на то, что после грузинского разгрома США отказались от попыток доминировать в Евразии и блокировать усиление России в регионе. Похоже, при новой администрации США намерены перейти в отношении нашей страны к политике «кнута и пряника», предлагая одновременно как большие выгоды от сотрудничества с США, так и выдумывая новые угрозы, которые должна повлечь за собой будущая конфронтация, связанная с чрезмерным (по американским понятиям) усилением России. Стратегической целью США на российском направлении теперь, вероятно, станет программа-минимум – недопущение создания тесного альянса между Россией и заинтересованными в российском сырье развитыми странами Европы, в первую очередь – между Россией и Германией. Судя по некоторым недавним публикациям в западной прессе, США смирились с тем, что установление полного атлантического контроля над Украиной невозможно, и сделали ставку на ее распад, как на наилучший сценарий дальнейшего развития событий.

3. В конце 2008 года был наконец-то создан глобальный газовый картель, а это, в свою очередь, приводит к необходимости унификации всех отношений между потребителями и поставщиками газа. Построение отношений между Россией и Украиной, в которых Украина пыталась претендовать на роль стратегического партнера между Россией и Европой, настаивая на своей эксклюзивности в качестве страны-транзитера, не укладывается в картельную логику, согласно которой Украина должна относиться к классу рядовых потребителей. Украина должна была стать «как все», чего, кстати, почти удалось-таки добиться в результате последних заключенных соглашений.

4. И, наконец, чисто коммерческие интересы «Газпрома», который под конец 2008 года законтрактовал весь среднеазиатский газ в I квартале 2009−го по цене 340 долларов за тысячу кубометров, требовали установления цены для Украины в I квартале 2009 года дороже как минимум на цену транзита среднеазиатского газа до границы Украины, что и было сделано в результате достигнутых соглашений. 20−процентная скидка от европейской цены на газ, которую удалось пробить Тимошенко на переговорах с Владимиром Путиным, – это максимум того, что Украина могла получить с учетом закупочных цен на среднеазиатский газ, и надо отдать должное украинскому премьеру, она своего добилась. Разумеется, если бы вместо европейской цены на газ, которая меняется в зависимости от нефтяных цен, для Украины была бы установлена фиксированная цена на год, «Газпром» теоретически компенсировал бы убытки в I квартале от поставок среднеазиатского газа Украине прибылями во второй половине года. Однако это было бы связано с взятием на себя рисков, связанных с тем, что убытки он терпел бы в уже I квартале, когда тиски глобального кризиса ликвидности будут зажимать концерн сильнее всего, а на прибыли ему предстояло рассчитывать только во втором полугодии 2009 года, когда Украина, вполне вероятно, станет окончательным банкротом, и получить с нее деньги будет намного сложнее, чем в краткосрочной перспективе[5].

Приведенный выше список причин газового конфликта касается интересов российской газовой монополии и Российской Федерации, которые и были в основном утверждены в достигнутых соглашениях с Украиной.

Западная пресса на все лады обсуждает газовый конфликт, поставивший Европу на грань замерзания. Высказываются самые разнообразные версии происходящего, звучат обвинения, а The Times и вовсе заявляет: "неправы и Украина, и Россия, но Россия неправа больше". Отдельные комментаторы склонные видеть в конфликте "Газпрома" и "Нафтогаза" тонкую игру, которую нужно закончить до инаугурации Барака Обамы.

Ситуация вокруг поставок российского газа на Украину продолжает набирать обороты. И если нам понятно, что украинская сторона нарушила все обязательства, перекрыв транзит газа в Европу, то сами европейцы пока не определились, кто же виноват в том, что они вот-вот останутся без газа и главное, что с этим делать.

Так, британская The Times считает, что «неправы и Украина, и Россия, но Россия неправа больше». В своей статье издание заявило, что украинские лидеры, безусловно, вели себя на переговорах просто ужасно: они настолько погрязли в своих внутренних раздорах, что даже не заметили, что конфликт трёхлетней давности может вспыхнуть снова. А потом захотели, чтоб и волки были сыты, и овцы целы, т.е. не платить за газ по рыночным ценам, но при этом и не зависеть от России. По мнению The Times , сначала у Украины была сильная позиция: какой еще может быть позиция страны, владеющей трубой между крупнейшим в мире поставщиком топлива и его основными клиентами? - но они превратили ее в уязвимую и разгромную. Тем не менее, газета считает, что Россия повела себя еще хуже, так как абсолютно безапелляционно объявила Украине о более чем двукратном повышении цен на газ - ни один украинский лидер не смог бы принять такие условия.

Французская Le Figaro , напротив, приняла российскую сторону. По мнению издания, виновником того, что Европа, на которую обрушились рекордные холода, скоро останется без газа является Украина. «На протяжении всего конфликта Украина пыталась оказать давление на Европу, чтобы сделать ее оружием в своем финансовом споре с компанией «Газпром» и не выплачивать миллиард долларов долга», - отмечает газета[3].

3 Урок Европе

Европа кажется главным пострадавшим в российско-украинском газовом конфликте. Ущерб, нанесенный ЕС, очевиден: убытки оставленных без необходимого сырья предприятий, перебои с отоплением в ряде стран-потребителей, жалкое бессилие Брюсселя в решении газового конфликта, хотя в плане экстренного обеспечения дополнительных поставок наиболее пострадавшим странам в ЕС сделали все, что могли.

Экономический ущерб, нанесенный ЕС, оказался, по-видимому, достаточно значительным, чтобы вызвать существенное снижение курса евро по отношению к доллару. Сейчас за евро дают 1,3 доллара против 1,4 доллара в конце прошлого года. Конечно, в эту разницу заложено снижение ставки на 0,5%, осуществленное на прошлой неделе ЕЦБ, но снижение ставки на эту величину было ожидаемым и, по мнению ряда аналитиков, не могло просадить курс европейской валюты столь сильно.

Хотя больше всего от транзитного кризиса пострадали страны ЕС, не входящие в еврозону, интересы крупных европейских банков в этих государствах и их промышленности достаточно значительны, чтобы учесть дополнительные риски, возникшие в их экономиках в результате прекращения газовых поставок. Но еще большими оказались имиджевые потери Брюсселя в глазах рядовых граждан ЕС, пострадавших от транзитного кризиса. Брюссель вынужденно потерял лицо в этом кризисе, и он этого не забудет ни Украине, ни России, и простит не скоро, но даже не это главное.

Брюссель на короткий период времени потерял то, к чему давно привык и что привык не замечать и считать естественным состоянием своего бытия, – безопасность и комфорт своего дремотного существования. Разговоры об энергетической безопасности и необходимости выработать единую энергетическую политику велись в Брюсселе довольно давно – в сущности, США пытались пробудить интерес европейцев к этой теме еще во времена СССР, когда магистральные газопроводы только-только начинали строиться из Сибири в Германию. Однако до сих пор для этих разговоров не было подходящего фона: бодрящего холодка в школах, больницах и домах простых жителей Балкан, больше всего пострадавших от кризиса, панической скупки электронагревателей населением этих стран, остановившихся в аварийном порядке предприятий, чьи производственные циклы оказались поставленными на грань разрушения, порывы руководства некоторых восточноевропейских стран расконсервировать старые АЭС, закрытые в угоду европейскому «зеленому» и французскому ядерному лобби… Встряска, что ни говори, получилась весьма значительной.

Какие последствия эта встряска может иметь для ЕС в среднесрочной и долгосрочной перспективе?

1. ЕС в первую очередь озаботится строительством газопроводов-перемычек, которые облегчат перераспределение газа внутри ЕС. Это в перспективе может привести к созданию замкнутой единой общеевропейской газораспределительной системы. Побочным эффектом от создания такой системы будет создание физически единого европейского рынка сбыта газа, на котором прямые эксклюзивные контракты на поставку конкретным потребителями потеряют свою нынешнюю роль. Если это будет реализовано, это, безусловно, нанесет ущерб интересам «Газпрома», стремящегося работать напрямую с потребителями и монополистами на локальных рынках, потому что локальные рынки будут, скорее всего, объединены в общий, а сами газовые компании будут реформированы таким образом, чтобы разделить транзит и прочую деятельность. Для «Газпрома» суть поставок газа на такой единый рынок ЕС будет сводиться к транспортировке газа к одному из входов единой европейской трубопроводной сети, после чего газ будет распределяться общеевропейской газотранспортной компанией в зависимости от состояния заполнения европейских газохранилищ и текущих запросов европейских потребителей. Трудно сказать, будет или не будет реализован подобный проект, – ясно, что он столкнется с ожесточенным сопротивлением как европейских газовых и энергетических компаний, так и с негласным сопротивлением европейских правительств, опирающихся на силу этих компаний, таких как итальянское, французское или германское правительства. Но если этот проект будет реализован, глобальному газовому картелю на европейском рынке будет противопоставлен хорошо организованный картель потребителей. Конечно, он будет слабее, чем картель поставщиков, хотя бы потому, что ЕС не единственный потребитель газа в мире, но определенной силой и способностью влиять на ценообразование картель потребителей обладать будет.

2. В ЕС резко оживились разговоры о диверсификации транзита и поставок газа, а также о чрезмерной зависимости ЕС от поставок газа из России. Часть этих разговоров ведется сегодня в интересах «Газпрома» – это разговоры о «Потоках» – «Южном» и «Северном». Аргументов в пользу ускорения прокладки этих трубопроводов, особенно «Южного», как и о необходимости увеличения их пропускной способности, стало больше, даже несмотря на громкие стенания относительно увеличения зависимости от российских поставок, раздающиеся в последние дни с новой силой из Брюсселя. Другая часть разговоров ведется в интересах лоббируемого американцами в пользу своего союзника Турции трубопроводного проекта «Набукко», который сегодня активно пытаются реанимировать. Перспективы этого проекта, несмотря на новый всплеск интереса к нему, по-прежнему остаются туманными. Во-первых, непонятно, где для него брать газ. Если у Ирана, то нужно сначала установить с ним хорошие отношения. Если у Средней Азии – то сначала надо решить вместе с Россией и Ираном вопрос статуса Каспийского моря. Без решения этого вопроса прокладка трубы по его дну является весьма скользким в юридическом, да и в практическом отношении делом, особенно в свете того, что ни у кого, кроме России, нет хоть сколько-нибудь заметного военного присутствия на Каспии. К тому же если среднеазиатскую трубу предполагается подключить к трубопроводу Баку–Тбилиси–Эрзрум, проходящему по территории Грузии, то это, по вполне понятным причинам, появившимся после августа 2008 года, тоже является довольно рискованным решением, еще более рискованным, чем прокладка трубы по дну Каспия без согласования с Россией. Наконец, Турция, почувствовав оживление к этому проекту, тут же стала набивать себе в ЕС цену, намекая на связь перспектив реализации этого проекта со своим членством в ЕС. Все перечисленные проблемы «Набукко» оставляют, на мой взгляд, этот проект в числе призрачных, несмотря на соблазнительность идеи обойтись в поставках газа без участия России. Наконец, среди всех разговоров о диверсификации транзитных маршрутов стоит отметить самые разумные, которые слышались из Польши и Белоруссии и касались прокладки второй очереди газопровода Ямал–Европа. Этот проект на газовом саммите, состоявшемся накануне подписания последних российско-украинских соглашений, активно лоббировал белорусский премьер Сергей Сидорский. Судя по некоторой информации, просочившейся в польской прессе, этот проект сегодня с радостью был бы воспринят и поляками. Лично мне представляется, что на краткосрочную перспективу реализация этого проекта была бы самым быстрым, дешевым и эффективным способом избавиться от чрезмерной украинской зависимости транзита российского и азиатского газа в ЕС. Разумеется, Александр Лукашенко – трудный партнер, но все-таки партнер более предсказуемый, чем находящаяся в перманентном политическом кризисе Украина. Поляки – тоже партнеры не сахар, но Польша все-таки часть ЕС, и пока ЕС существует и дотирует польскую экономику, вряд ли поляки всерьез поднимут свой голос против интересов ЕС, особенно в таких областях, которые жизненно важны для всего содружества.

Ранее это простое и дешевое решение транзитного вопроса было отвергнуто «Газпромом» и правительством России, потому что Польша при премьере Александре Квасневском настаивала на включении Украины в транзитную цепочку – поляки хотели из романтической солидарности с Украиной (западную часть которой они считают восточной Польшей) проложить трубопровод и по украинской территории. Однако сегодня, в свете последних событий, едва ли поляки стали бы выдвигать такие требования, особенно после того как Россия и Германия договорились о «Северном потоке» в ответ на тот прошлый польский демарш. Так что «Газпрому» стоило бы обратить внимание на сигналы, посылаемые сегодня из Белоруссии и Польши, и убедить немцев в том, что строительство второй очереди газопровода Ямал–Европа, не исключающее при этом продолжение реализации проекта «Северный поток», сегодня было бы как в интересах России, так и в интересах всех потребителей российского газа в ЕС. Плюсы от реализации этого проекта сегодня становятся очевидными, а минусы, которые очевидны в долгосрочной перспективе и связаны с той ролью, которую Польше отвели США в своей политике давления на Россию, проявятся не сразу и не в ближайшие несколько лет.

3. Помимо упомянутых выше разговоров активизировались разговоры об энергосбережении, альтернативной энергетике, и зашевелилось европейское ядерное лобби. Теперь ЕС попытается выработать наконец-то единую энергетическую политику если не для взаимодействия с поставщиками, то хотя бы для европейского рынка сбыта газа и реализовать первый пункт приведенного выше списка. Похоже, для Брюсселя это сегодня единственный способ адекватно отреагировать на тот ущерб, который Россия и Украина (с точки зрения ЕС нет необходимости разделять ответственность обеих стран и уточнять, кто прав, а кто виноват в кризисе) нанесли ЕС в ходе последнего газового конфликта. Разумеется, прокладка трубопроводов в обход Украины ускорится, их пропускные способности будут, вероятнее всего, расширены, может быть, появятся новые ветки и наверняка – новые газохранилища в ЕС, но все это – направления корпоративной активности европейских газовых компаний, которая будет концентрироваться в основном в русле интересов «Газпрома». Основным же направлением активности Брюсселя будет, скорее всего, именно сосредоточение на решении задачи создания единого общеевропейского рынка сбыта, и если это так и будет, то это можно считать негативным для «Газпрома» эффектом от миновавшего транзитного кризиса[3].

Выводы

В целом по результатам достигнутых между «Газпромом» и «Нафтогазом» договоренностей можно констатировать, что своих основных целей «Газпром» и Россия добились, а именно:

1. Лишили Ющенко газовой кормушки.

2. Утвердили статус Украины как рядовой страны-покупателя газа, унифицировав модель ценообразования.

3. Соблюли свои коммерческие интересы в краткосрочной перспективе, а также заложили фундамент для их соблюдения в перспективе долгосрочной

Украина проиграла «Газпрому» PR-войну, и в глазах многих европейцев оказалась едва ли не большим энергетическим пугалом, чем «Газпром». Еще тогда, когда кризис был далек от завершения, украинские политики начали обвинять друг друга в срыве переговорного процесса, демонстрируя полное отсутствие единой позиции. Попытки руководства «Нафтогаза» обратиться к ЕС за финансовой помощью во время кризиса встретили жесткий отпор премьер-министра Чехии – страны-председателя в ЕС, назвавшего это обращение «неприкрытым шантажом».

Украине была предоставлена скидка 20% от европейской цены на один год – это та самая «льгота», о которой говорил «Газпром» в контексте среднегодовой цены на газ в 250 долларов за тысячу кубометров, но выраженная в несколько другой форме. Связь этой скидки с сохранением тарифа на прокачку российского газа в Европу надуманная. Суть в том, что цена тарифа на прокачку зависит в основном от цены технологического газа, поставляемого для этих целей. Цена этого газа для Украины, если верить информации, полученной от Тимошенко, составит 154 доллара за тысячу кубометров[2].

Список литературы

1. Гринів О. Україна і Росія: партнерство чи протистояння?- Львів: Інститут народознавства НАН України.-1997.- 348

2. Діяк І. Україна на межі енергетичної катастрофи // Голос України. — 2000. — 7 червня.

3. Пирожков С. От украинско-российской конфронтации несут потери обе стороны // День.- 1997.- №187.

4. Чекаленеко Л. Зовнішня політика України: Підручник. – К.: Либідь, 2006. - 712 с.

5. Газова війна між Україною та Росією може перерости у справжню// http://zik.com.ua/ua/news/2009/01/05/164412